правила жизни с алексеем бегаком
Москвич
Почему вы должны нас знать: авторы программы «Правила жизни» Катя Ливергант и Алексей Бегак
Катя Ливергант: Этот формат и саму программу придумал главный редактор телеканала «Культура» Сергей Леонидович Шумаков. Он автор идеи и общей концепции «Правил жизни», которая заключается в том, что культура, широко говоря, это правила.
Правила в буквальном смысле, то есть правила этикета, дорожного движения и русского языка, а также правила негласные, но не менее важные — представление о том, кто мы и откуда, какой у нас, людей, населяющих эту часть суши, характер, традиции, привычки, как устроен мир внутри нас и вовне. Сергей Леонидович придумал, что говорить о культуре вот так — открыто, с любопытством, не боясь задавать самые простые вопросы, — станет идеальным телевизионным форматом. Так оно и вышло.
У истории нашей первой встречи есть предыстория. До того как мы с Лешей начали совместную работу над программой, команда нашего продакшна «М-продакшн Медиа» уже разрабатывала этот совершенно новый синтетический формат, который потом стал программой «Правила жизни». Это был длительный процесс, ведь подобной передачи, где рубрики настолько не связаны между собой, совершенно обо всем, но при этом собраны воедино, на телевидении еще не было. Запускались в цейтноте — я вообще влезла в работу в процессе, довольно неожиданно, с наскока. Я быстро писала то, что мне приходило в голову по поводу возможного формата передачи; один из вариантов и был отправлен Леше. Надо сказать, что я получила от него жесткую критику, поэтому первое, что я ему сказала при встрече у кабинета продюсера: «А! Так это вы тот самый Алексей, которому не понравились мои верстки?!» Это и было наше дружелюбное знакомство.
Алексей Бегак: Разве так? Я думал, что мы с тобой уже не раз встречались к тому моменту. Как всегда: «А сейчас рассказ жены!» Но я расскажу версию «мужа». Эту встречу я помню. Мы приехали в офис — нас собрали, оповестив, что есть какой-то новый проект. В кабинете было несколько человек, точную тему разговора не помню, но мне к тому моменту уже прислали пилотный вариант сценария. Я только что завершил свой первый телевизионный опыт, которым стала передача «1000 мелочей» — ежедневное ток-шоу, которое делалось на огромной скорости с потерями качества, что, в общем-то, не соответствовало моим представлениям о хорошем. Да и вообще телевизор оказался для меня очень суетным и часто некачественным делом. Я привык работать хорошо — там же мерила были другими: дикий поток работы на дикой скорости. Поэтому и тот сценарий, как и все, которые я видел прежде, показался мне очень быстро написанным, содержал много опечаток и ошибок, на что я и указал автору, Кате, сказав, что было бы хорошо, если впредь тексты будут внятными, а не как в «пилоте». В общем, наехал на нее конкретно, потому что был очень раздражен своей предыдущей работой с редакторами. И вдруг увидел, как у нее из глаз посыпались искры.
Катя: Это абсолютная правда! Одно точно — между нами сразу возникло некоторое напряжение, а когда Леша при всех начал говорить, что я в сценарии перепутала какое-то название и пропустила запятую (хотя я там и правда кое-что пропустила и перепутала), то у меня, конечно, шерсть встала на загривке. Что это вообще такое?!
Алексей: Вот так мило мы и познакомились.
Катя: То, что мы все-таки воплотили идеи в нужную форму, — моя профессиональная победа, которой увенчались поиски, в какой-то момент казавшиеся мне безысходными. Кстати, Леш, ты помнишь, как первые полгода мы снимали в стол, потому что никак не могли нащупать нужный формат? То есть мы начали осенью 2013-го, а первый раз вышли в эфир аж в январе 2014-го.
Первое, что я ему сказала при встрече у кабинета продюсера: «А! Так это вы тот самый Алексей, которому не понравились мои верстки?!»
Алексей: Я даже не знал, что мы полгода не выходили в эфир, у меня это стерлось из памяти. Я помню первую запись, которая пошла на экраны, она был в студии, мы общались с Даниилом Дондуреем. А было ли что-то до этого.
Катя: Были съемки, которые срывались и не склеивались, — все было не подготовлено, сыро, сложившейся команды не было. Мучительные полгода поиска всего, от нужного света в кадре до самого формата. И то, что помнит Леша, — все еще тот неуверенный этап, который, правда, оказался в эфире. Лишь в мае (считайте, уже полгода с первого эфира прошло) стало понятно, что — эврика! — мы наконец-то нашли нужный подход. Это произошло и благодаря нашей команде, мы все очень поддерживали друг друга: наш бессменный ответственный редактор Ольга Кржижевская, режиссер Наталья Попова, оператор-постановщик Станислав Светланов, гример Екатерина Шувалова, группа сильных гостевых редакторов, команда операторов, которые до сих пор стараются подгадать так, чтобы их смены выпадали на наши съемки: «Блин, у вас так интересно!»
И вот с телевизионного сезона 2014/15 мы начали бурное разностороннее развитие: программа стала разрастаться — становиться шире просто правил жизни. Думаю, сейчас не только я, но и все мои коллеги чувствуют, что наши темы — это весь мир, и это потрясающе — передача прямо сама себя продуцирует; темы появляются абсолютно естественно, ведь жизнь предлагает их нам каждый день, а мы просто внимательно и с интересом эту жизнь наблюдаем. «Правила» по-прежнему остаются живой структурой, что удивительно для телевидения, ведь пять лет эфира — это много, но нам все еще интересно идти вперед.
Нашей работе довольно сложно научить, нужно просто сочинять историю, снимать, писать текст и монтировать. Кроме того, на телевидении нужно быстро рассказывать, поэтому главный навык — так придумать и построить материал, чтобы там не было ни одного лишнего слова, а история при этом получилась.
Алексей: Зная, что такое каждый день делать программу, я понимаю, что это дико трудно — быть всегда на высоте и делать 90% ежедневных эфиров «в десятку». У меня же вообще нет школы: я пришел и стал телеведущим сразу и до сих пор удивляюсь, как это могло получиться — у меня?! А сейчас вроде бы считается, что у нас неплохая передача. Единственное, меня до сих пор смущает скорость работы, от которой страдает качество: у меня несколько разговоров в день с разными людьми, все на разные темы, в каких-то я совсем не разбираюсь, поэтому просто сижу и хлопаю ушами, а вся энергия уходит на то, чтобы сделать умное лицо, в других же — активно включаюсь. Был бы я только телеведущим, мог бы готовиться лучше, но я не могу и не хочу тратить на телевизор больше пяти-шести дней в месяц: остальное время — это живопись, архитектура, дизайн, строительство, да и просто сама жизнь.
Катя: Зато Леша очень открыт, это качество невероятно важно в его работе, ведь к нему приходят самые разные люди. Почему у нас белая «коробка», а Леша весь в черном? Это же своего рода табула раса, на ней мы грифелем рисуем мир человека, который пришел в нашу передачу и сказал: «А у меня вот так, такие правила жизни». И главная Лешина задача — предъявить этот персональный мир героя миру большому. Мы стараемся соблюсти баланс между тем, что он как ведущий — функция и личность одновременно, поэтому я всегда прошу, чтобы он говорил в эфире о том, что его волнует.
Я бы очень хотела, чтобы к нам пришел Юрий Дудь — мне было бы интересно с ним поговорить; из актеров — Бенедикт Камбербэтч, Энтони Хопкинс — он совершенно потрясный, — Тильда Суинтон, Колин Фаррелл. Я бы хотела сделать большое интервью с Михаилом Пиотровским; из писателей — если бы это было возможно, то с Михаилом Шишкиным, с Джонатаном Литтеллом и Жозе Сарамаго, если бы он был жив. Интересно было бы поговорить с Владимиром Набоковым, а особенно — с его женой Верой: мне интересно, как себя чувствует женщина рядом с человеком такого масштаба — как она себя ведет, скорее даже, как считает нужным себя вести.
Если говорить о темах, то в социальной сфере мне важно больше рассказывать о тех людях, которые нуждаются в помощи и поддержке; о тех, кто пытается добиться справедливости, но это не удается. В сфере культуры же мне важно ловить новые яркие идеи; звать людей, которые занимаются современным искусством и придумывают клевые стартапы, используя опыт классического искусства и культуры, создают новый актуальный продукт.
Алексей: Пушкин — вот герой, который никогда не придет в «Правила жизни», но так хочется! Мне было бы интересно поговорить с Путиным — интересно именно по-человечески. Катя сказала о Пиотровском, мы однажды делали с ним интервью, и первое, что я у него спросил: «Нравится ли вам ходить на работу?» Он очень воодушевился, начал рассказывать. Мне было бы интересно задать этот вопрос нашему президенту. К тому же я вижу, как человек работает над собой: я помню его в начале президентства и сейчас — как он изменился и пообтесался, научился разговаривать, быстро реагировать.
Катя: Да-да! Одна та сцена на саммите «двадцатки» в Австралии, где он сидел один за огромным, накрытым на много персон столом, чего стоит! Он так довольно сдержанно это вынес.
Алексей: А о чем хотелось бы говорить? Про меньшинства — да, согласен. Не то что меня это очень заботит, но мне не нравится, что нельзя этого делать. Мне не хватает разговоров об алкоголе. Канал про культуру, а о вине говорить запрещено. Но ведь это гораздо больше культура, чем очередной разговор о балете.
Я верю, что телевизор не умрет — много хорошего появляется даже сейчас. Наша аудитория — 55+. Она нам очень предана, телевизор ей очень нужен, и мы стараемся делать для нее качественный продукт. Вообще портрет нашей аудитории довольно сложно описать, но если коротко, это те самые «люди с хорошими лицами». Мой приятель и друг нашей программы Филипп Дзядко смешно рассказывал, как он щелкал по каналам и, говорит, везде все какое-то неживое, а тут раз, смотрю — живые люди смеются, говорят, сомневаются, молчат, думают… Глянул, а это «Правила жизни».
Вообще с теликом парадоксальная штука: у всех, у кого он есть дома, он обязательно включен. В телевизионном мире ходит шутка, что телевизор смотрят жопой: он работает, а ты что-то делаешь. Кстати, у меня такой привычки нет — у нас дома телевизор никогда не работал, кроме тех моментов, когда папа смотрел футбол или программу «Время». Я не телевизионный диссидент, просто в моей жизни этого как не было, так и нет. Парадоксально, но факт — вот такой я работник ТВ.
Алексей: В моей семье телевизор смотрелся: помню, как мы ждали выходные и Новый год, так и ждали «17 мгновений весны» или «Голубой огонек». Тогда ведь вообще ничего не было — лишь черно-белые газеты и плакаты с Леонидом Ильичем о единстве партии и всесилии учения Маркса. И так получилось, что привычка осталась — я до сих пор за ужином включаю телевизор, но это все же новостная передача или Discovery, а не другие продукты.
Любовь к «Правилам жизни»
Этот пост будет горячим признанием в любви — к телевизионной передаче. Даром, что телевидение я дома не держу и смотрю её через интернет.
Идея рассказать Сплетнику о «Правилах жизни» возникла давно, а на днях я обнаружила, что премьера «Правил» состоялась 6 января 2014 года. Поэтому мой пост можно считать не только признанием, но и поздравлением всех нас с тем, что вот уже 4 года канал «Культура» выпускает очень стоящую программу, рассчитанную на массового и при этом думающего зрителя.
Если бы такого не существовало, не существовало бы и «Правил жизни». А они есть. И это —огромный плюс в дурную карму ТВ.
Суть передачи — жизнь, происходящая прямо сейчас. На огонёк слетаются интересные граждане, и за один выпуск происходит 3-4 разговора: об искусстве, быте, традициях, медицине и психологии, истории моды и кухнях мира, градостроительстве, благотворительности, русском языке и русском фермерстве. Активно затрагиваются темы инвалидности и способах жить с ней, приглашается множество режиссеров документального кино и авторов социальных проектов, коих туча и все они круты. Периодически захаживают знаменитости из когорты по-настоящему интересных людей и открываются с неожиданной стороны.
Ведущий программы — Алексей Бегак.
Шикарный дядька. Художник, архитектор, умница и харизматик. Своей искренней заинтересованностью умеет расположить любого гостя – дамы в его обществе млеют, самые закрытые мужчины раскрепощаются, а Юрий Норштейн открыто признаётся, что в телевизор ходить не любит, но к Бегаку зайти — в удовольствие.
Кто-то приглашается в «Правила жизни» разово, но в основном каждый выпуск состоит из бесед с постоянными экспертами.
Мои любимые:
Алексей Юдин, историк. Шикарный мужчина номер два. Как сядут они с Бегаком, седовласые, ироничные и элегантные, обсудить происхождение трости или табакерки, так слушала бы этот познавательный трёп часами. Но передача коротенькая – 20 минут, и на каждого эксперта не более 5-7 из них положено.
Илья Доронченков, искусствовед. В свой визит разбирает одну работу какого-либо художника – от происхождения до смыслов, скрытых или явленных в лоб. Обожаю выпуски с ним!
Татьяна Самохина, ответственная за сравнение русской и англоязычной культур. Приятнейшая женщина, преподаватель английского. Начинаешь жалеть, что учился не у неё.
Леонид Клейн. Всем бы школам по такому учителю литературы!
Александр Раевский. Обаятельный историк-японист со смешными бровями и массой занимательных рассказов про Японию. (Вот вы знаете, кто такой Бетобето-сан? И что Годзилла – смесь гориллы и кита. )
Алексей Маслов. Востоковед и буддистский монах. Погружает в Китай.
Айрат Багаутдинов. Умница-инженер, раскрывающий секреты построек Москвы – от стен Кремля до шпиля МГУ и системы передвижения домов в 30-е годы (мир вообще в курсе, что такое возможно?!).
Алексей Кащеев. Нейрохирург, не понаслышке знакомый с реалиями российской медицины.
Илья Колмановский. Пылкий ботаник ) Рассказывает массу всего интересного про эволюцию видов. Регулярно ставит на Бегаке занимательные опыты.
Михаил Лабковский. Мой любимый психолог – лаконичный, ироничный, классный.
Андрей Максимов. Приходит как создатель психофилософии и разбирает отдельные её аспекты.
Михаил Горбачёв. Автомобильный эксперт. Очень доходчиво объясняет нюансы вождения.
Борис Иомдин, лингвист. За играми русского языка – к нему.
Татьяна Черниговская, мозговед. Каждый разговор начинает с того, что о мозге мы почти ничего не знаем — до сих пор.
Виктория Севрюкова, историк моды. Подробно рассказывает о привычных, забытых или ставших легендарными предметах гардероба.
Есть ещё:
Вера Мильчина. Эксперт по французскому образу жизни. Выпуски с ней сопровождаются крупными планами её рук – там всегда такие перстни интересные.
Алёна Гиль. Преподавательница этикета с ульем на голове. Своеобразная дама – тем и цепляет.
Кулинары – Максим Сырников и Иван Шишкин. Оба кругленькие, как и положено настоящим поварам. Сырников с насупленным видом рассказывает об исконных блюдах русской кухни, а Шишкин развенчивает любимые народом мифы вроде страшного вреда глютамата натрия или пальмового масла.
… и многие-многие прочие.
Есть нелюбимые мною эксперты, но их, к счастью, немного, и писать о них я не стану. Передачу не портят – и на том спасибо.
Особый гость — Алекс Дубас.
На Сплетнике недавно был пост о выпущенной им книге «Моменты счастья». Этот проект затевался как раз в «Правилах жизни». В конце почти каждого выпуска Алексы Дубас и Бегак читали письма зрителей о личных моментах счастья. Из этих воспоминаний было решено сотворить книгу, которую я теперь раздариваю родственникам на праздники.
Я не знаю, как можно не любить эту программу. В ней нет снобизма, пошлости, пессимизма и ура-патриотизма. Туда приходят люди, которых приятно слушать и на чьи дела радостно смотреть. Что ни выпуск, то именины сердца и стопочка новых знаний. И если вы ещё не знакомы с «Правилами жизни» — от души желаю вам скорой встречи. На сайте канала «Культура», например, есть все выпуски.
Правила жизни с алексеем бегаком
© ВГТРК; Телепрограмма «Правила жизни» Бегак А., 2021
© ООО «Издательство АСТ», 2021
Успешный многолетний эфир телепрограммы «Правила жизни» на канале «Россия-Культура» с ее бессменным ведущим Алексеем Бегаком стал отправной точкой для появления этой книги.
Елена Новоселова – психолог, член Российской психотерапевтической лиги. Первое высшее образование – философский факультет МГУ, затем – Высший психологический колледж при РАН. Елена Новоселова шесть лет работала военным корреспондентом. Также она ведущая авторской программы «Секс, жизнь и прочие сюрпризы» на канале «Серебряный дождь», автор книг «Альфа-самец? Да!» и «Что делать, если у вас есть муж?».
После чего следует принимать решение о создании семьи?
После чего следует принимать решение о создании семьи? После похода в Гималаи, после отдыха на курорте или после совместной работы?
После похода на рынок, на базар, на хороший базар. Вот, по мне, так это самая лучшая лакмусовая бумажка, чтоб понять, что собой представляет человек. Как торгуется, как шутит, как смеется, насколько самоирония работает. Юмор же – очень важная часть семейной жизни. Иначе просто совсем ничего не получится.
А вот что касается работы… Ну, конечно, это не курорт, понятно. Но Гималаи, если только с хорошим пешим проходом куда-нибудь на больших высотах.
Если ты профессиональный альпинист или тот, кто водит экскурсии.
Да, ходят на трекер такой. На работе в общем-то самая частая, наверное, ситуация, когда люди вступают в отношения. Говорят, на работе человек-то виден, как на ладони. Вот совсем не как на ладони, на мой взгляд. И вообще, создать самое полное представление о человеке, мне думается, – это очень большая задача, практически миссия невыполнима. Все равно человек к нам будет поворачиваться какой-то одной или двумя-тремя, но самыми важными для него сторонами, в тот момент, когда он это делает. А на работе он работает. Работа и семья – это две разные работы. И поэтому разные человеческие качества там вполне могут быть востребованы.
Допустим, вы видите, какой он крутой на работе. Насколько он хорошо организован, всех организует, такой менеджер. И вы им восхищаетесь.
И вдруг дома вам хочется, чтоб он был белым и пушистым. То есть где-то он должен быть боец, дома он должен быть мягким и нежным. Но он же будет тогда таким же и дома. То есть он всех выстроит в шеренгу, будет отдавать приказания. За невыполнение будут определенные наказания в виде плохого настроения или какие-то еще изощренные формы. Поэтому говорить о том, что если он прекрасен на работе и отлично организовал работу отдела, то представьте, что вы – это и есть тот самый отдел. И подумайте, как вам будет там жить.
И еще одна сторона. Я встречала немало очень успешных мужчин, которые сделали блестящую карьеру, но они приходили ко мне с вопросами материнского комплекса, жуткой зависимости эмоциональной от мамы. То есть мама не отпускает до 50 лет. И вот представьте себе, что вы навсегда остаетесь – он, вы и мама. И здесь вопрос о том, что он так любит свою маму, скорей всего, он так же будет любить меня, – забудьте навсегда. Он будет всегда любить свою маму. А вы должны будете присоединиться к большой любви, вместе с ним любить его маму.
Я предполагал, что из предложенных вариантов узнавания друг друга профессиональный – самый точный, потому что, когда человек работает, он наиболее, что ли, полно раскрывает свою сущность. Во всех остальных ситуациях он хочет кем-то казаться.
Я не согласна с тем, что на работе вы, наблюдая или участвуя вместе в каком-то процессе с очаровательной дамой, определите точно ее сексуальность, ее способность к нежности, способность к заботе. Способность к поддержке. Ну поддержка еще может быть, да, в рабочем процессе будет ощущаться. Но предположить, что именно этот человек будет вам соратником по жизни, партнером, таким же замечательным, как в работе, – это под большим вопросом. Потому что эмоции на работе все-таки совсем другие. И наши установки, наши претензии друг к другу в домашних условиях очень здорово отличаются от наших ожиданий друг от друга на работе. Мы же отвечаем людям обычно на наши собственные ожидания. Мы ждем каких-то отношений. У человека есть немой запрос или он как-то проговаривает этот запрос: я жду от тебя.
И мы стараемся отвечать, чтобы союз дальше состоялся, уж рабочий он или какой-то. А в семейной более расслабленной ситуации запросы у нас меняются. И вы знаете, самая большая ошибка, что мы перед тем, как поселиться под одной крышей, очень редко этими запросами интересуемся. Мы создаем свое какое-то замечательное мнение, а потом страшно удивляемся, что рядом с нами оказывается совсем другой человек. Меня последнее время мучает мысль о том, что мы вообще к действительности имеем очень мало отношения из-за нашей зашоренности. Мы все воспринимаем только через призму наших собственных переживаний. И призма эта иногда бывает настолько толстая, настолько искажающая, что наше удивление – это бесконечное удивление от жизни. Мы говорим: сколько живу, а все не перестаю удивляться. Это связано как раз с тем, что мы никак не можем сквозь эту призму заставить себя посмотреть по ту сторону этой призмы, в реальность. И потому, когда мы на работе, у нас все равно есть своя замечательная рабочая призма в этот момент.
Со служебными романами, как мы видим, на Западе очень плохо. И вообще, может быть, со всеми уже станет плохо, потому что мужчины, а может, не только мужчины здорово напуганы. У нас это очень типично. Все-таки служебные романы случаются, а после них случаются семьи. Что вы об этом думаете?
Действительно, случаются в очень большом количестве. Потому что, если ты не успела или не успел жениться в институте, что само по себе безумие в таком раннем возрасте, то место, куда ты будешь ходить и проводить больше всего времени, – это будет как раз твое место работы. И если мы проводим на работе от восьми до двенадцати часов, и у нас тесный контакт с каким-то привлекательным коллегой или привлекательной коллегой, то, естественно, возникают в этом закрытом пространстве какие-то флюиды. То есть начинается флирт.
Брожение со всех сторон начинается. И поэтому эти романы очень частые. Причем эти романы случаются как между свободными людьми, так и между людьми не свободными.
Характеристика кошмарная, но вынужден с ней согласиться.
И почему в наших просторах это такая распространенная история? Прежде всего потому, что мы очень много времени проводим на работе. В семье значительно меньше. Вы знаете, что супружеская пара разговаривает в среднем по десять минут ежедневно? А представляете, сколько мы бла-бла-бла в курилке или не в курилке на работе? Пусть это будет два часа. То есть сумасшедше много.
Я замечал с печалью в каких-то общественных местах, где-нибудь в ресторане, когда сидят люди 40–50+ и за ужином они не произносят ни одной фразы. Они не в смартфонах, они просто едят.
Да и мы часто можем наблюдать такие картины. И на отдыхе, и на каких-то мероприятиях. Мужчина и женщина не общаются. А уж ходить за ручку – вот это вообще не наша история. И поэтому это вполне естественно. И пол-страны у нас находит себе партнеров именно в рабочих ситуациях. И у нас наше и законодательство, и моральные устои позволяют это делать, и даже способствуют этому. Потому что одинокой даме ее подружки скажут: ну ты на работе-то присмотрись, наверняка, там кто-нибудь есть. А вдруг его можно отмыть, отчистить и вполне себе ничего.
А где еще-то? Действительно, мест для знакомств не так уж много. У нас нет танцплощадок, которые сейчас в Европе страшно популярны, как у нас в пятидесятых. Там собираются люди и под живую/неживую музыку танцуют. Друг друга приглашают. И без какого-то пафоса, без ресторанной еды, с очень простой едой какой-нибудь. Они ходят танцевать, причем массово.