примеры удивления в жизни

Проблема роли удивления в жизни человека по тексту Л.И.Лиходеева. (ЕГЭ по русскому)

Насколько для человека важно такое качество, как умение удивляться? И почему это происходит? Над этими вопросами нам предлагает задуматься Л.И.Лиходеев в тексте, предложенном мне для анализа, где и поднимается эта, несомненно, важная проблема роли удивления в жизни человека.

Автор делится своими размышлениями об отношении к жизни. Он приводит в пример два типа людей: одни неравнодушны к окружающему миру, они умеют удивляться простым вещам, а другие «смотрят на мир как-то однобоко», их ничто не удивляет. Первые, по мнению публициста, способны совершать открытия, писать картины, создавать музыку, а вторые же очень скучны. Он подтверждает свою точку зрении на примере величайших ученых, Архимеда и Ньютона, так как они открыли важнейшие тайны природы благодаря не только огромному труду, но и умению удивляться.

Писатель стремится донести до нас мысль о том, что жизнь удивительна и что «каждый, если бы захотел, мог бы увидеть и узнать в тысячу раз больше, чем знает и видит».

Позиция автора, на мой взгляд, сформулирована довольно четко: без умения удивляться человек не сможет создать что-то по-настоящему значимое; жизнь таких людей скучна и однообразна.

Трудно не согласиться с мнением Л.И.Лиходеева, так как удивление – одно из самых главных качеств в жизни человека.

Соглашаясь с публицистом, я бы хотела обратиться к богатому опыту русской классической литературы. Достаточно вспомнить произведение К.Г.Паустовского «Акварельные краски», где повествуется о художнике по имени Берг. Не чувствуя особой любви к природе, он писал преимущественно портреты, все работы его были однообразны, однако поездка в Муромские леса раз и навсегда изменила его взгляд на жизнь. Пораженный красотой пейзажа, он пишет картину, которая невероятно отличается от его прежних предыдущих работ: она наполнена жизнью и энергией. Умение удивляться наполнило его «сухую» жизнь яркими эмоциями. Я уверена, он создаст ещё не один шедевр в будущем, потому что неравнодушное отношение к жизни всегда подталкивает к созданию чего-то нового и значимого.

Еще одним немаловажным подтверждением данной мысли может послужить и произведение А.П.Чехова «Ионыч», главный герой которого, Д.И.Старцев, становится абсолютно безразличным человеком, он потерял интерес к окружающему миру, жизнь его теряет краски, но виноват в этом он сам. Прочитав данное произведение, я поняла, что жизнь равнодушного человека теряет всякий смысл.

Подводя итог всему вышесказанному, я прихожу к выводу о том, что нужно просто научиться удивляться самым простым и обыденным вещам, которые и помогут познать великие тайны человечества и наполнить жизнь смыслом.

Внимание!
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter.
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.

Источник

Эмоция удивления или “О! Синяя машина!”

“Меня вообще-то сложно удивить… О! Синяя машина!”

Содержание

С момента начала жизни каждый из нас сталкивается с чередой событий, которые мы учимся интерпретировать. Нам необходимы эти знания – так впоследствии схожие ситуации будут вызывать у нас такие же эмоции: страх, гнев, отвращение, печаль, удивление или радость. Таким образом выходит, что эмоции являются для нашего мозга обратной связью, по-простому – отношением к данной ситуации. Эти усвоенные события могут лишь отдаленно напоминать первоначальное, однако наш мозг цепко хватается за эту возможность, ведь для нашего выживания просто необходимо быстро и хотя бы приблизительно понять, как интерпретировать ту или иную ситуацию. Мы же с Вами поговорим о том, что для нас могут значить те или иные эмоции.

И начнем мы с удивления.

Откуда берется удивление?

Эмоция удивления согласно П. Экману является одной из семи базовых эмоций – то есть ее появление обусловлено врожденными нейронными программами. Соответственно, эмоция удивления заложена в нас с рождения. Сам автор провел множество исследований на данную тему, подтверждая это даже в племенах, которые изолированы от общества и иногда даже не имеющих “своих” названий для той или иной эмоции. Так, вместе с исследованиями других ученых, была составлена такая таблица “культурного” распределения умения распознавать эмоцию удивления.

Исходя из совокупности данных П. Экман сделал интересное примечание: чем ниже грамотность населения, тем хуже различаются эмоция удивления и страха, но об этом уже в другой статье.

Когда возникает удивление?

Надо признать, что наша нервная система ужасно любопытна: она заточена и настроена на поиск новой информации. Но при этом она же не очень любит изменения, поэтому все новое для нее одновременно и интересно, и тревожно. Все же помнят присказку из мультфильма про семейку Крудс – «все новое опасно!».

И таким образом, под влиянием нового и внезапного события у нас возникает эмоция удивления. Говоря языком НЛП, эмоция удивления возникает тогда, когда что-то во внешнем мире не соответствует нашим представлениям о нем. Она заставляет нас забыть о том, что мы делали до этого и направляет наше внимание на объект, вызвавший удивление.

Что происходит потом?

Также удивление — это самая краткая из всех эмоций и длится она не более нескольких секунд, а иногда всего лишь долю секунды. Удивление проходит мгновенно, как только мозг находит ближайшую по смыслу ситуацию и понимает, как же интерпретировать происходящее. В этот миг удивление переходит в страх, радость, облегчение, гнев, отвращение и т. д. в зависимости от того, что нас удивило. Однако, после удивления может не наблюдаться никаких эмоций, если мы вдруг поймем, что удивившее нас событие нам не интересно или не несет никакого вреда.

Как выглядит эмоция удивления?

Поскольку появление удивления сложно предсказать (у каждого из нас разный опыт) и переживается очень быстро, то фотографы редко оказываются готовыми к съемке, а если и оказываются, то не всегда действуют достаточно быстро, чтобы запечатлеть нужное выражение лица, когда происходит что-то удивительное.

На фотографиях в прессе обычно показывается специально изображаемое удивление. Одним из самых интересных случаев “поимки” эмоции удивления можно считать момент, когда фотокорреспондент газеты «New York Post» Лу Лиотта сделал завоевавшую множество призов фотографию двух удивленных мужчин. Как это произошло: «Мне позвонили и пригласили подъехать к этому дому, рядом с которым женщина демонстрировала свой эффектный рекламный трюк. Я приехал с опозданием, когда ее, державшуюся за конец каната зубами, уже подняли до уровня крыши здания. Я поставил на фотоаппарат длиннофокусный объектив и смог увидеть напряженный взгляд ее глаз. Ее тело вращалось вокруг вертикальной оси. Затем ее зубы разжались. Я проследил за ее падением и сделал один снимок». Однако для нас главный интерес представляют эмоции двух мужчин, попавших в объектив фотоаппарата. Удивление может быть вызвано только внезапным, неожиданным событием, как это было в данном случае. Когда неожиданное событие разворачивается медленно, мы не испытываем удивления. Событие должно происходить внезапно, а мы должны быть не готовы к нему. Мужчины, увидевшие падение женщины, выполнявшей рекламный трюк, не получили никакого предупредительного сигнала и не имели ни малейшего представления о том, что должно произойти в следующий момент.

Однако как же понять, что перед нами эмоция удивления? Самые простые проявления эмоции удивления можно отметить в виде:

Практика

Попробуйте обратить внимание на эту фотографию и определить кто же там испытывает эмоцию удивления – зная, какие эмоции демонстрируют люди, мы можем предположить что же там происходит.

Каждая из базовых эмоций имеет собственные уникальные характеристики. Удивление – самая краткосрочная и незаметная эмоция, необходимая нам для того, чтобы понять – что же нам делать дальше. А как мы увидим позднее, презрение, отвращение, а также радость, страх и гнев также имеют свои особые характеристики, не присущие другим эмоциям. В этом смысле каждая эмоция имеет свою собственную повесть.

Источник

Удивление (состояние замешательства)

Удивление — когнитивная эмоция, возникающая при возникновении неожиданной ситуации. Адекватная реакция на отклонение от нормы.
Если неожиданная ситуация окажется опасной, то удивление переходит в страх.

Если неожиданная ситуация окажется безопасной, то удивление переходит в интерес.

Если неожиданная ситуация окажется приятной, то удивление переходит в радость. (Материал из Википедии — свободной энциклопедии).

Ильин Е.П. в книге «Психофизиология состояний человека» пишет: «Об удивлении как побудителе познания писал еще Аристотель. У него оно служит как бы переходом от познания простых вещей к более сложным. При этом эмоция удивления развивается в ходе познания. Р. Декарт развил мысль Аристотеля о том, что познание начинается с удивления. В ряду шести основных «чувств» на первое место он ставил «чувство» удивления. Им высказан ряд важных мыслей. Он, например, писал, что поскольку мы удивляемся до того, как мы определяем ценность предмета, то удивление есть первая из всех страстей. Удивление не имеет противоположной себе эмоции. Если объект не имеет в себе ничего необычного, он не затрагивает нас, и мы рассматриваем его без всякой страсти.

Удивление выполняет в познании полезную роль, так как при его возникновении душа внимательно рассматривает предметы, кажущиеся ей редкими и необычными.

И. Кант (1900) определял удивление как состояние замешательства при встрече с чем-либо неожиданным. При этом в развитии эмоции удивления он выделял две стадии: первоначально оно задерживает развитие мысли и вследствие этого бывает неприятным, а потом содействует приливу мыслей и неожиданных представлений и потому становится приятным.

Т. Рибо (1898) в понимании интеллектуальных чувств, и в частности удивления, исходил из представлений о любопытстве. Рассматривая становление интеллектуальных чувств в онтогенезе, он выделял три периода: утилитарный, бескорыстие и страсть. В первом периоде им выделялись три этапа: изумление, удивление и чисто утилитарное любопытство.

Глубокий анализ эмоциональному состоянию удивления дал Ушинский. Он полагал, что в удивлении к чувству неожиданности присоединяется сознание трудности примирить новое для нас явление с теми представлениями, которые уже имеются у человека. Пока мы не обратим внимания на эту трудность, будем испытывать только чувство неожиданности или чувство обмана. По мнению Ушинского, дело не в самом явлении или образе, нас поражающем, а в его отношении к нашим убеждениям и рядам наших мыслей, обусловливающих наши ожидания. «Явление, поражающее химика или ботаника, может вовсе не поразить человека, незнакомого с этими науками, и наоборот, то, что поражает человека, не знающего химии и физики, вовсе не поразит специалиста в этих науках, и не поразит не потому, что химик или физик привыкли к данному явлению (они могли его прежде никогда и не видеть), но потому, что они знают, что ожидаемое явление должно произойти, и будут, напротив, удивлены, если оно не произойдет» (1974, с. 434). Ушинский для доказательства своей позиции приводит мнение Броуна, который утверждал, что удивление предполагает предварительные знания, которым новое явление противоречит, и поэтому удивление невозможно при полном невежестве. Развивая эту мысль, Ушинский отмечает, что для младенца все явления новы, но он ничему не удивляется. «Мы удивляемся новому, неожиданному для нас явлению именно потому, что чувствуем всю трудность внести его как новое звено в вереницы наших представлений, и как только мы это сделаем, так и чувство удивления прекратится. » (с. 435).

Ушинский соглашается с мнением Декарта, что одни люди способнее других к чувству удивления, но сетует на то, что тот смешал это чувство со страстью удивляться (в современной терминологии последнее, очевидно, относится к любознательности). Он полагает, что людей, не ищущих удивления (нелюбознательных), действительно можно встретить, как и вообще людей, равнодушных к приобретению знаний; но людей, неспособных удивляться, нет. Ушинский пишет о трех видах людей, которые редко удивляются. Во-первых, те, которые настолько увлечены своим делом, что мало интересуются всем остальным. Во-вторых, те, у которых много разнообразных знаний и которых редко чем можно удивить. В-третьих, люди, которые знают все поверхностно, но которые, как им кажется, могут все объяснить (т. е. дилетанты).

Ушинский поднимает важный вопрос о том, что традиционные воспитание и обучение детей, когда ребенку на все даются готовые ответы, убивает способность удивляться, смотреть на природу зрелым умом и с младенческим чувством. Он считает, что свежее детское (непосредственное) и в то же время мудрое удивление присуще глубоким мыслителям и великим поэтам, останавливающимся часто перед такими явлениями, на которые все давно перестали обращать внимание. Поэтому талантливый человек всегда кажется толпе несколько ребенком. Ушинский справедливо считает такое удивление одним из сильнейших двигателей науки: часто нужно только удивиться тому, чему еще не удивлялись другие, чтобы сделать великое открытие. «Правда, — пишет Ушинский, —ученый уже не удивляется тому, чему еще дивится невежда, но зато он удивляется тому, чему невежда не может удивиться» (с. 437).

Выражение удивления. Мимическое выражение удивления состоит в следующем: брови высоко подняты, из-за чего на лбу появляются продольные морщины, а глаза расширяются и округляются. Приоткрытый рот принимает овальную форму.

Переживание, сопровождающее эмоцию удивления, носит позитивный характер. Изард (2000) считает, что в ситуации удивления люди, как правило, испытывают примерно такое же удовольствие, как и при сильном интересе. Однако приписывая удивлению переживание удовольствия, нельзя не учитывать, что Кант говорил и о недовольстве при удивлении, когда удивление задерживает развитие мысли. Да и Изард пишет: «. если Ребекка чаще испытывала неприятное удивление. » (с. 195), — соглашаясь, по сути, с тем, что удивление может переживаться и как негативная эмоция. Поэтому в обыденной речи можно услышать: «Ты меня неприятно удивил!»

Причины удивления. Еще Декарт писал, что удивление возникает при встрече человека с новым объектом. Но если это так, то эмоция удивления должна отождествляться или же быть хотя бы частью (переживанием) ориентировочной реакции или рефлекса «что такое?» по Пав­лову. С точки зрения Изарда, удивление порождается резким изменением стимуляции. Внешней причиной удивления, как он полагает, служит внезапное, неожиданное событие. Это ближе к истине, но тоже не совсем точно. Внезапный звук может не удивить, а испугать человека. Следовательно, нужна еще какая-то характеристика стимула, которая только одна и может привести к удивлению как психической реакции, а не только физиологической. Более точно сказано С. И. Ожеговым (1975): удивление — это впечатление от чего-нибудь неожиданного, странного, непонятного. Вот эта-то необычность стимула (оттого он и становится неожиданным, не отвечающим нашим ожиданиям, представлениям), а не просто новизна и внезапность, и является, очевидно, главной причиной появления удивления. В этой связи В. Чарлзуорт (Charlsworth, 1969) определяет удивление как ошибку ожидания.
Но такое понимание удивления, замечает Изард, исключает возможность его появления раньше пяти-семимесячного возраста, так как новорожденный ребенок из-за недостаточного развития когнитивных функций еще не способен к формированию ожиданий и предположений.

Другая точка зрения высказана Т. Бауэром (Bower, 1974), который приводит данные, что реакция испуга или удивления (для него это одно и то же) наблюдается у младенцев уже по прошествии нескольких часов после рождения. Однако, чтобы согласиться с ним, нужно все-таки выяснить, что же наблюдалось у младенцев — испуг или удивление, поскольку очевидно, что это разные эмоциональные реакции.

Стадии возникновения удивления. И. А. Васильев (1974), связывающий удивление с формированием проблемы, выделяет три стадии возникновения и развития этой эмоции.
Первая стадия — недоумение. Оно возникает при относительно малой уверенности в правильности прошлого опыта, когда некоторое явление не согласуется с этим опытом. Противоречие еще осознанно слабо, смутно, а прошлый опыт еще недостаточно проанализирован. Направленность недоумения четко не выражена, а его интенсивность незначительна.

Вторая стадия связана с «нормальным» удивлением. Она является следствием заострения противоречия, осознания несовместимости наблюдаемого явления с прошлым опытом.

Третья стадия — изумление. Оно возникает, когда человек был абсолютно уверен в правильности предыдущих результатов мыслительного процесса и прогнозировал результаты, противоположные возникшим. Изумление часто протекает как аффект с соответствующими выразительными движениями и вегетативными реакциями.

Томкинс описывает удивление как состояние «сброса», при котором разум на долю секунды очищается от мыслей.

Удивление может варьировать от сравнительно рефлекторной до высокой степени когнитивной реакции. В форме рефлекторной реакции оно тесно связано с испугом и ориентировочным рефлексом. Оно так же тесно связано с когнитивным несоответствием – рассогласованием, дисбалансом или диссонансом. В более узком смысле – это реакция на внезапное изменение в уровне согласованности.
Удивление – первичная эмоция и практически неизменно входит в состав каждого известного перечня первичных эмоций (радость, печаль, принятие, отвергание, страх, гнев, предвкушение). Внезапность необходима для удивления.

Удивление связано с ориентировочной реакцией, или реакцией на новые раздражители, при которой животное или человек ориентирует своё тело и органы чувств в направлении этих раздражителей.

Первая разновидность остроумия («тенденциозность») рассматривает остроумие (и остроты) как косвенное выражение сексуальных табу и агрессивных мотивов.

Вторая разновидность когнитивного остроумия (безобидное остроумие), объясняется, как несоответствие ( то есть несогласованность) или удивление. И состоит из трех частей:

а) «установки», в ходе которой оформляется контекст событий и ожидания слушателя;

б) «кульминационного пункта», когда внезапно вводится несоответствие;

в) «соли», или развязки, посредством которой слушатель внезапно разрешает несоответствие. Если развязка происходит не сразу, слушатель испытывает удивление дважды: сначала вследствие внезапного несоответствия самого кульминационного пункта, и второй раз – в процессе развязки.

Когда человек в страхе и растерянность, он перестает соображать. Часто не может ответить на самые простые вопросы.0

Источник

Бывают в жизни удивления.

Дубликаты не найдены

Взрослые обычно умнее. Как мне говорил один мужик, когда он в чечне был, но дети и молодые прям Российских солдат за врагов считали, а старики просто с сожалением на все это смотрели.

Может и тут повезло, я заметил некоторые против РФ потомучто реально РФ претендует на территории украины, но они пытаются не портить отношения изза этого.

Много раз просто встречал когда сидишь общаешься нормально, а как политика то сразу враги.

Где на самом деле снимали фильм «Тот самый Мюнхгаузен»

Марк Захаров был режиссёром в первую очередь театральным. Почти все его фильмы напоминают именно театр. Кому-то это нравится, кого-то раздражает.

Но давайте посмотрим на не самый театральный фильм режиссёра и узнаем, где и как снимался «Тот самый Мюнхгаузен».

«Улыбайтесь, господа», — говорил Мюнхгаузен голосом Янковского и улыбаться зрителю, действительно, приходится — барон любил пошутить.

Фильм начинается с натурных съёмок. Замок, который мы видим на фоне, находится в городе Вернигероде, это в Германии, в то время — ГДР. Именно здесь Захаров и снимал свой фильм.

Граница между ФРГ и ГДР проходила совсем недалеко. Например, город Гослар, который находится в 30 километрах от Вернигероде, уже был в ФРГ.

Кстати, настоящий барон Карл Фридрих Иероним фон Мюнхгаузен родом был как раз из Германии, из городка Боденвердер в ста с небольшим километрах от места съёмки фильма и, говорят, был прекрасным рассказчиком небылиц.

В отличие от фильма «12 стульев», который Захаров отснял полностью в павильонах «Мосфильма», — «Мюнхгаузен» максимально отдалён от театра — значительная часть сцен тут сыграна на свежем воздухе.

Мюнхгаузена сыграл Олег Янковский. Марк Захаров отмечал, что Олег — не только хороший актёр, но ещё и немного режиссёр. Он может что-нибудь додумать или сочинить.

Так вышло и в этом фильме. Янковский изменил суть финальной фразы. Вместо «Серьёзное лицо ещё не признак ума» актёр произнёс: «Умное лицо ещё не признак ума». Возможно, он просто оговорился, но акценты изменились.

С Янковским, кстати, режиссёр познакомился в театре.

Несмотря на то что в фильме много натурных съёмок, всё равно в «Мюнхгаузене» ощущается рука именно театрального режиссёра — многие сцены наполнены условностями, которые привычно воспринимаются в театре и удивляют в фильме.

Тем не менее помимо ГДР съёмочная труппа поработала и на натуре в Москве. Но сняли тут всего лишь одну сцену — поединок на шпагах.

Эта сцена была снята на усадьбе Усачевых-Найденовых по адресу Земляной Вал, 53. Кстати, там же снимали сцену из фильма «Покровские ворота».

Почему одну сцену пришлось снимать в Москве, тогда как весь фильм был отснят совсем в другом месте? Причин у такого в мире кино может быть множество: например, эпизод получился неудачным и его пришлось переснимать уже после возвращения или у режиссёра просто не получилось отснять эту сцену, будучи в ГДР. График съёмок у киношников обычно расписан жёстко и если что-то не снял — второго шанса в том же месте может не быть.

За основу своего фильма Захаров взял спектакль, правда сильно его переделал. Назывался спектакль «Самый правдивый» и поставил его Григорий Горин для театра Советской армии. В главных ролях — Владимир Зельдин и Людмила Касаткина.

Актёров Захаров заменил на своих. Янковский тогда играл Ленина в спектакле Захарова «Революционный этюд» и уже снимался у режиссёра в «Обыкновенном чуде». Григорий Горин, автор спектакля, был против Янковского — ему казалось, что актёр не впишется в роль.

Но для Янковского роль в этом фильме стала одной из лучших работ, его барон — не просто рассказчик баек, а, скорее, человек, который не вписывается в систему. Но он и не хочет в неё вписываться, предпочитая до конца оставаться самим собой.

Источник