павел волков фотограф биография
Павел волков фотограф биография
Pavel Volkov (b.22.05.1987).
Russian photographer, actually lives in Moscow.
Started his career in photojournalism as a freelance photographer, contributed to a couple of photo agencies in Moscow and St.Petersburg. Studied photojournalism in Galperin photofaculty and Dutch School of media. Participated in workshops organized by VU and NOOR agencies. Participant of New York Times portfolio review and Houston photofestival portfolio review. Works of photographer were shown during screenings of Visa pour l’image photofestival in Perpignan, France. Participated in numerous exhibitions in Russia and abroad. Covered the events on the Maidan, in the Crimea and south-east of the Ukraine, collaborates to Russian and international media. His main activity as a photographer, covers a wide range of social issues, mainly in Russia. He is interested in long-term projects devoted to the problems and phenomena of modern Russian society. Youth and religious movements, subcultures, army subjects, Paralympic sports attract interest of photographer.
Publications in The Yew York Times lens blog, International New York Times, Der Spiegel. Washington Post, Harpers Magazine, Rolling Stones New York, undici11, LUI Magazine
Education
2011-2013. Galperin’s faculty of photojournalists, courator Jana Romanova. St. Petersburg
2012. Fotodepartment Workshop with Hyytiainen Arja (VU).St. Petersburg
2012. Rosphoto Workshop with Andreas Rost. St. Petersburg
2013. School of visual arts. Workshop with Peter ten Hoopen (VU) Moscow
2014. Russpressphoto, Vladimir Vyatkin course. Moscow
2014. Russian reporter’s summer school. Curators Andrey Polikanov and Tatyana Plotnikova.
2015. New York Times Portfolio Review 2015 participant. New York
2015. School of visual arts. Photo editing studies with Andrey Polikanov. Moscow
2016. Photografica Academy Master Class Yuri Kozyrev/NOOR Saint Petersburg
2016. FotoFest 2016 Biennial, Portfolio Review in Houston, Texas
2016. Great talent chosen for master class, Danish School of Media and Journalism
2017. Great talent chosen for master class, Danish School of Media and Journalism. Copenhagen, Denmark. Curators: Mads Greve and Mads Nissen
2019-2020. Russian State University for the Humanities. Art History Course.
Awards (selected)
2013
Best portfolio review at 7th International Photo Parade festival in Uglitch.
2014
Laureate of Young Russia’s photographers contest 2014.
1st place at the Efremov’s contest of reportage photography.
1st place at the 8th International festival Photo parade in Uglitch.
Grand-prix at the 8th International festival Photo parade in Uglitch.
Evening screening participant at the 26 festival Visa pour l’image in Perpignan.
2015
participant New York Times Portfolio Review 2015
Shortlist kolga Tbilisi Photo 2015
Shortlist AIFF – Ariano International Film Festival
Wordball 2015 award – Best of creative writing nominee.
Finalist “Vilnius Photo Circle”
2016
Canon Profifoto Sponsorship Prize 2016, winner
Shortlist Kolga Tbilisi Photo 2016
Andrei Stenin international press photo contest 2016, winner
Efremov’s contest of reportage photography 2016, winner
Direct look photo contest 2016, winner
Photogrvphy grant 2016, winner
Russian competition of sports journalism “energy wins 2016», winner
Finalist “Vilnius Photo Circle”
2017
Shortlist Kolga Tbilisi Photo, 2017
Grand prix “Young people in the 21st century-2017”, Kaunas Lithuania
Baltic Photobiennale Photomania 2017, winner
Screening in the Museum of Contemporary Art in Zagreb, Croatia during Organ Vida photo festival
Laureate of Young Russia’s photographers contest, 2017
1st place at the Efremov’s contest of reportage photography, 2017
Andrei Stenin international press photo contest 2017, winner
Shortlisted at Felix Schoeller Photo Award 2017 in Germany
Shortlisted at Festival della Fotografia Etical In chapter The Short Story Award
2018
The Istanbul Photo Awards winners of the 2018 contest. Sport story category first place
Shortlist Kolga Tbilisi Photo, 2018
Laureate of Young Russia’s photographers contest, 2018
Shortlist Alfred Fried Photography Award 2018
Grand Prix of the “Without Barriers” russian photo contest dedicated to the lifes of disabled people
2019
Photovisa-2019 photo contest (Krasnodar, Russia) – 1 place.
Siena International Photo Award-2019 (Siena, Italy) – Remarkable Artwork.
Andrei Stenin international press photo contest-2019 (Moscow, Russia) – 3 place.
Prix de la Photographie Paris (PX3)-2019 (Paris, France) – 2 place.
Kuala Lumpur 2019 Portrait Photography Prize (Kuala Lumpur) – finalist.
NPPA Best of Photojournalism Contest-2019 (USA) – 1 place.
Фотопроект «Феникс» от фотографа Павла Волкова
Павел Волков фотограф из Москвы 1987 года рождения. Начал карьеру в фотожурналистике как независимый фотограф, работал для нескольких фотоагентствах в Москве и Санкт-Петербурге. Изучал фотожурналистику в Гальперинском фотофакультете и Голландской школе медиа. Участвовал в семинарах, организованных агентствами VU и NOOR. Участник обзора портфолио New York Times и обзора портфолио Хьюстонского фотофестиваля. Работы фотографа были показаны во время фотофестиваля Visa pour l’image в Перпиньяне, Франция. Павел Волков участник многочисленных выставок в России и за рубежом. Освещал события на Майдане, в Крыму и на Юго-Востоке Украины, сотрудничает с российскими и международными СМИ. Его основная деятельность в качестве фотографа охватывает широкий круг социальных вопросов, в основном в России. Фотограф интересуется долгосрочными проектами, посвященными проблемам и явлениям современного российского общества. Молодежь и религиозные движения, субкультуры, армейская тематика, паралимпийские виды спорта привлекают интерес фотографа.
Сегодня я хочу познакомить вас с социальным фотопроектом Павла Волкова под названием «Феникс». Это история о ребенке, которого искалечил огонь, он словно феникс возродился и пытается жить уже взрослый, но все еще с отпечатком своего прошлого.
Фото: Павел Волков 
Фото: Павел Волков 
Фото: Павел Волков 
Фото: Павел Волков 
Фото: Павел Волков 
Фото: Павел Волков 
Фото: Павел Волков
Еще больше новостей и вдохновения в наших социальных сетях: Вконтакте, Facebook, Instagram и Telegram.
«Фотожурналистика — это всегда драма». Фотограф Павел Волков — о своих «особенных» героях и честности в фотографии
Уроженец Нижнего Тагила Павел Волков, успешный фотограф и фотожурналист, больше пяти лет живёт в Москве. В свободное от работы в городской газете время Павел снимает фотопроекты о людях с серьёзными заболеваниями и сложными судьбами. Журналист Екатерина Баранова поговорила с фотографом о том, как он пришёл от свадебной съёмки к серьёзной фотожурналистике, где он ищет своих героев и почему ему важно рассказывать сложные истории.
— Павел, начнём, пожалуй, с актуального. Вы работаете фотокорреспондентом в городской газете «Вечерняя Москва», как изменился ваш график с введением режима самоизоляции в столице?
— Газета выходит, но коллектив работает из дома. Я и до этого в редакцию не ездил — отснял материал и прислал его по почте. В Москве ничего не происходит абсолютно: всё отменено, всё закрыто, поэтому материал в газете выходит однотипный, в основном медицинские сводки, происшествия, всё, что связано с коронавирусом. Стараюсь не выходить из дома, потому что заражённых в Москве всё больше и больше. Когда только ввели карантин, людей на улице не было вообще, мы ходили фотографировать пустынную Москву. Сейчас она не очень пустынная, люди подрасслабились уже.
Скучновато, конечно. Я уже привык к ритму, когда ты постоянно фотографируешь, а тут в день-два по одной съёмке. Бывают дни, когда ничем не занимаешь, сидишь дома. Я смотрю лекции, много что посмотрел, почитал. Это как-то спасает от безделья.
— Мне вот интересно, как простой тагильский парень превратился в успешного московского фотографа, выигрывающего конкурсы фотожурналистов по всему миру?
— Ну да, я простой тагильский пацан. У меня классическая социальная лестница. Отучился после школы в Нижнетагильском металлургическом колледже, 1,5 года проработал на НТМК. Моё приключение началось с того, что я переехал жить в Екатеринбург. Там я продолжал работать на заводе. В моей биографии, на самом деле, было пять заводов.
В Екатеринбурге занялся фотографией. Почему-то у меня в руках оказался родительский фотоаппарат — они тогда купили относительно дорогую мыльницу. Я решил фотографировать, и всё, затянуло. Потом уже купил на честно заработанные деньги на заводе первую зеркалку и начал делать фотосессии, снимать свадьбы, love story. Но это не была моя основная работа.
Постепенно я начал понимать, что свадебные фотосессии, красивые женщины в какой-нибудь смородине на фоне Екатеринбурга — это всё прикольно, но всё-таки хотелось чего-то большего. Свадьбы я снимал ради денег, мне это мероприятие довольно быстро разонравилось, хотя местами на них было весело. Начал замечать, что мне больше всего нравится делать фотографии, снятые по пути на какую-то съёмку, буквально из окна трамвая, по дороге в парк. Мне больше нравилась фотография простой, обыденной жизни, немножко репортажная. Людей я тогда, конечно, боялся снимать, но какие-то прохожие всё равно попадали в кадр.
— И вы решили получить профессиональное образование?
— В Екатеринбурге ходил в фотошколу для начинающих фотографов. Там рассказывали, как устроен фотоаппарат и как он работает. Я считаю, что на тот момент это было очень полезно. Я хотя бы понял, как с этим обращаться. Ходил в фотоклуб «Четверг» в доме Метенкова. Это было лет 9 назад, по четвергам там рассказывали про фотографов, показывали репортажно-документальные фото, ты мог показать свои фотографии.
— А почему решили переехать в Питер?
— В Питер я уехал, потому что мне город очень сильно понравился. Некоторые друзья уже туда перебрались, я был не один. Как-то так случилось, что собрал вещи и уехал. Поступил на фотофакультет имени Гальперина. Нас учили репортажной, документальной фотографии. Обучение длилось два года, были серьёзные кураторы, надо было сдавать экзамены — всё по-взрослому. Помню, что на первом туре при поступлении надо было пройти собеседование и принести десять фотографий. Я выбирал что-то из добра, которое наснимал в Екатеринбурге. Как я потом узнал, на моё поступление повлияло фото, сделанное как раз в Нижнем Тагиле, на стадионе «Юность». Оно не про футбол, а про композицию, какие-то диагонали. Даже не помню, где сейчас эта фотография.
— А потом уехали в Москву?
— В Питере я три года прожил. Закончил фотофакультет. Пока учился, начал работать в местных газетах. Из-за этого меня, кстати, выгнали с завода, но я не особо расстроился, потому что мог уже зарабатывать на жизнь с помощью фотографии. Это была моя давнишняя мечта. В Питере работал на несколько изданий, самое известное — «Деловой Петербург». Для них снимал на Майдане в 2014 году, в Крыму, на востоке Украины. Летом 2014 года я как-то очень быстро переехал в Москву. Мне предложили хорошую работу в городской газете «Вечерняя Москва», где я работаю уже больше пяти лет.
— Почему вы поехали в Киев на Майдан? В чём была ваша цель?
— Я поехал, потому что понимал, что там вершится некая история. Я хотел статью частью этой истории, её свидетелем, хотел это запечатлеть в своих фотографиях.
— Вам всё ещё интересно работать фоторепортёром?
— Мне интересно. Могу сказать, что есть очень скучная и неинтересная часть работы, которую ты делал уже десять раз. Но я понимаю, что без этого никуда. Нет работы, которая бы на 100 процентов во всём нравилась: всегда есть плюсы и минусы. Я стараюсь максимально пользоваться плюсами, которые мне работа даёт.
— Вы ведь довольно много преподаёте. Не планируете оставить работу в газете и заниматься только творчеством и преподавательской деятельностью?
— Я не знаю. Да, довольно часто выступаю на журфаке МГУ, другие институты периодические зовут, на фестивали приглашают спикером. Второй год подряд преподаю для Ассоциации белорусских журналистов, мы занимаемся в Минске и Вильнюсе. Ещё какие-то мастер-классы даю для Canon как их амбассадор. Я не стал бы уходить полностью в преподавание, потому что пока ассоциирую себя как фотографа, а фотограф в первую очередь должен фотографировать.
— Давайте поговорим о ваших творческих проектах. Ваши герои — это люди с непростой судьбой, с физическими недугами. Почему вы снимаете именно таких людей? Вы хотите шокировать зрителя, вызвать сочувствие? Или ваша цель — рассказать о человеке, который может преодолеть любые сложности?
— Я ничего не хочу от зрителя. Любой мой проект будет встречен как положительными, так и отрицательными отзывами. Делать проект, изначально равняясь на реакцию людей, наверное, неправильно. В первую очередь я это делаю по внутренним соображениям. Я лично считаю, что моих героев, их истории должны увидеть, услышать и узнать многие. Это те истории, которые должны быть рассказаны. Реакция всегда разная: для кого-то это шок, для кого-то сочувствие, для кого-то негатив, для кого-то, наоборот, позитив. Было много случаев, когда зрители, увидев ту или иную публикацию, пытались помочь человеку, про которого я рассказал. Шокировать можно другими, более грубыми вещами. Я бы сказал, что мне хочется вызвать глубокие эмоции, но у каждого человека они разные, в зависимости от его жизненного опыта.
— Как вы работаете со своими героями? Как удаётся уговорить их поучаствовать в фотопроектах?
— Изначально нахожу героя и всегда открыто пишу, чего я хочу. Главное — напроситься на встречу. Уже при встрече рассказываю про себя, показываю свои проекты. Последняя моя история про мальчика Лёшу с серьёзным недугом. Я нашёл про него информацию в интернете, написал его приёмной маме Надежде. Она пригласила меня домой, я приехал, рассказал всё как есть: что какое-то время мне нужно будет провести с Лёшей и его семьёй, что это будет где-то опубликовано. Они согласились.
Какое-то время я приезжал к ним в гости, ходил на прогулки, какие-то мероприятия посещал, фотографировал Лёшу. Всё это было довольно честно, я не обманывал никого. Я прекрасно понимал, что они могли мне отказать, и я бы понял их решение. Но тут я постарался сделать так, чтобы они согласились. Я считаю, что отчасти мне повезло.
— Что говорят ваши герои, их родные, когда видят сделанные снимки? Им нравится результат?
— Кому-то нравится, были случаи, когда фото не нравились. И это нормально, я не могу нравиться абсолютно всем и при этом оставаться собой как фотограф. Конечно, я очень рад, когда мои фото нравятся моим героям, и расстраиваюсь, когда этого не происходит. Но это нормально, у человека просто может быть своё видение себя.
— Чему научило вас общение с такими людьми? Вы изменили отношение к людям, к государству, к самому себе?
— Это очень риторический вопрос. Изменения произошли уже во время первых шагов в творчестве, продолжаются до сих пор и будут продолжаться. Это абсолютно непрерывный процесс. Каждый герой, каждый час, проведённый с ним, всегда меняет что-то в тебе, в отношении к людям, к жизни, к самому себе, в меньшей степени — к государству.
— Вы задумывались о том, почему ваши проекты занимают призовые места на международных конкурсах? Возможно, дело в темах и историях, за которые берутся немногие фотографы?
— Есть определённые критерии для фото на таких конкурсах: качество снимков, сюжет, проблема и так далее. Конкурсы фотожурналистики всегда остросоциальные. Не могу сказать, что мои темы максимально выигрышные, конкурировать иногда приходится с людьми, которые снимают войну, а это самая пиковость в фотожурналистике. Конкурировать приходится с такими историями, что смотришь — и слёзы наворачиваются. Вообще фотожурналистика — это всегда драма во всех ипостасях. Для меня победа в конкурсе — показатель профессионального роста. Я рад, что так происходит, это такой заряд на дальнейшее творчество.
— Как часто вы бываете в родном Нижнем Тагиле? Есть ли планы снять здесь творческий проект?
— В Тагиле бываю нечасто. У меня очень мало свободного времени, все свои отпуска трачу на съёмки фотопроектов. Последний раз, когда приезжал в Тагил, я порадовался за свой родной город. Я много путешествовал по России, бывал во многих городах и точно могу сказать, что Тагил — очень хороший город, в хорошем состоянии, тем более учитывая, что он не областной центр. Есть работа какая-то у людей.
Творческие планы, связанные с Тагилом, — это моя больная тема. Я постоянно что-то хочу сделать, какую-то историю. Хочу снять про рабочих завода, про сам завод, про ту жизнь, которая там происходит. Очень давно собираюсь, но никак не могу собраться. Из-за коронавируса опять пришлось отложить поездку. Надеюсь, в скором времени что-то получится.
«Я обязан показать миру то, что происходит». Фотограф Павел Волков рассказал о поездке в Нагорный Карабах, ужасах новой войны и спасении беженцев
Фотожурналисту Павлу Волкову 33 года, он уехал из родного Нижнего Тагила 9 лет назад и сделал себе имя. Фотографировал для ведущих СМИ Москвы и Санкт-Петербурга, преподавал фотодело, является амбассадором марки Canon, много раз становился призёром и лауреатом престижных международных фотоконкурсов. В октябре 2020 года мы увидели фотографии Павла из Нагорного Карабаха в «Новой газете» и решили спросить: зачем человек с успешной карьерой отправился в эпицентр вооружённого конфликта Армении и Азербайджана?
Мы не можем опубликовать фотографии Павла Волкова, сделанные специально для «Новой газеты», поэтому рекомендуем вам посмотреть их здесь, не пропустить вот эти жуткие снимки и прочитать репортаж Ильи Азара из Степанакерта и из Шуши и Лачина.
— Расскажи, что самое страшное ты увидел в этой командировке?
— Почему и как ты вообще оказался в Нагорном Карабахе? На кого работал? Сколько времени там провёл?
— Я недавно уволился из газеты и стал фрилансером. И всё получилось очень неожиданно. Мне позвонили вечером и спросили: «Едешь на войну?» Я сказал: «Еду». И буквально с утра вылетел. Я даже, если честно, не знаю, сколько мне заплатят. Просто в тот момент для меня это было не очень важно. Конечно, готовился я наспех и сделал несколько ошибок: не взял с собой бронежилет и каску. Так делать категорически нельзя! Не повторяйте за мной! Но, слава богу, я живой и уже в Москве. Снимал для «Новой газеты». Мы были там 9 дней. Все 9 дней в таком напряжении. Мы старались поездить по разным местам, не сидели только в Степанакерте. Мы ездили в город Шуши, пытались попасть в госпиталь в Горисе, разговаривали с беженцами там. Побывали в Ереване. Снимали добровольцев и пункты сбора гуманитарной помощи.
— Ты не в первый раз едешь в горячую точку, и мы с тобой делали два интервью в 2014 году о поездках в Украину. Да, это твоя работа, но ведь всегда можно отказаться от такой опасной командировки. Почему всё-таки соглашаешься?
— Я думал об этом, пока летел в самолёте. В 2014 году, когда я ездил на Майдан и в Донецк, у меня были ответы на эти вопросы, причём такие немного пафосные. А сейчас мир перестал делиться для меня на чёрное и белое, он начал приобретать разные оттенки и полутона. На самом деле, у меня нет ответа, почему я там оказался. Но раз оказался, значит, так и должно быть. Вообще я считаю, что если ты берёшь в руки камеру и называешь себя фотожурналистом, то ты берёшь и большую ответственность на себя. Это ответственность в первую очередь перед теми людьми, которые неделями сидят там в подвалах и не выходят из них. Перед этими бабушками и женщинами, которые ни в чём не виноваты. Потому что они постоянно находятся под обстрелом, у них нет электричества, они сидят в темноте и у них заканчивается еда. Я считаю, что обязан показать их миру, обязан показать, что происходит.
— У себя в Instagram ты написал: «Кажется, начал забывать, что такое настоящая журналистика». Расскажи, что это значит.
— Про настоящую журналистику я имел в виду, что сейчас я понял: то, что мы делаем, нужно. Оно нужно в первую очередь вот этим людям, которые сидят в подвале под обстрелами. Я понимаю, конечно, что конкретно мои фотографии мало на что могут повлиять, но я знаю, что, когда нас много, когда много видео, фотографий и текста оттуда, мы показываем эту картину миру. И что, возможно, что-то на Земле изменится к лучшему. И что люди поймут, что надо наконец перестать убивать беззащитных и невиновных людей. Я верю в это искренне. Я, наверное, такой идеалист. Вот это и есть настоящая журналистика, которая несёт в себе весь гуманистический смысл. Это и есть настоящая журналистика, которая требует от тебя максимальной отдачи. Ты готов идти на какие-то жертвы и понимаешь весь риск и всю опасность происходящего, но продолжаешь идти и делать это.
— На журфаке меня учили, что журналист всегда должен оставаться наблюдателем, в любой ситуации. Но вы с Азаром перевозили куда-то мирных жителей. Расскажи, что это за случай? И порассуждай со мной об этике: правильно ли, что вы вмешались в ход событий и стали заинтересованными участниками?
— Честно говоря, я себя наблюдателем не считаю. Я выполняю свою работу, и она имеет конкретную цель — гуманизм и какое-то изменение ситуации. Это и есть вмешательство, и я не считаю себя посторонним. Наоборот, я часть этой истории, часть этого конфликта, хоть я и журналист. Но журналист — это всегда важная фигура в таких местах. Да, нас попросили перевезти беженцев, когда мы возвращались в безопасное место в Армении. Мы согласились. И если бы наша машина позволяла взять больше людей — мы бы взяли. И если бы я мог помочь этим людям чем-то ещё, кроме своей работы, — я бы помог. Поэтому я теперь считаю, что моё присутствие там — это уже вмешательство. Раньше я говорил, что, когда ты вмешиваешься, из ранга наблюдателей ты переходишь в ранг участников. Здесь я с этим полностью согласен. Я считаю, что все журналисты, которые здесь работали, — участники этой истории. Журналист в горячей точке такой же полноценный участник, который может фотографировать и снимать, а может помогать и даже навредить. За себя я могу сказать: да, я заинтересованное лицо в этой истории, но заинтересован я в одном — чтобы на этой Земле наступил мир.
— Я помню, ты рассказывал, что в Киеве была ситуация, когда пуля просвистела совсем рядом и ты реально мог погибнуть. Здесь случалось подобное?
— Здесь было такое, когда просвистело несколько ракет «Смерч». Было такое, когда недалеко упала израильская баллистическая ракета LORA. Конечно, местами мне было очень страшно. Я не очень понимал, насколько близко идут обстрелы. И пару раз я прямо на полном серьёзе думал, что всё, хана. Я был вместе с ребятами из Эстонии, мы бегали втроём и называли себя в шутку «отряд самоубийц». С нами было всё хорошо. Мы перебежками бегали по убежищам, прятались по подвалам и гаражам, и местные иногда видели нас и кричали, куда нам бежать. Несколько раз было очень страшно, потому что боеприпасы взрывались где-то рядом. И да, несколько раз я на полном серьёзе думал, что хана.
— Работа в горячих точках как-то влияет на тебя в мирной жизни и работе? Ты по-другому подходишь к рутинным рабочим задачам?
— Конечно, это меняет мой характер. Я исследовал некоторые особенности своей психики и понял, что если я смог пережить вот это, то значит, я смогу достичь чего-то большего. Перевести это в слова мне очень сложно. Но я на многие вещи в повседневной жизни смотрю теперь легко. Где-то что-то случилось, а я говорю: «Слушайте, ну это такая ерунда по сравнению с тем, что такое настоящие проблемы». А большая часть того, что происходит, вообще не стоит того, чтобы тратить на это свои эмоции, потому что это решается очень просто. А такие вещи, как война, — это проблема человечества, целых народов. Я считаю, что это пережиток прошлого, потому что человек должен эволюционировать в лучшую сторону, а война — это устаревшая форма взаимоотношений, она должна безвозвратно уйти.
— Давай о политике. Что ты увидел изнутри? Что там происходит? И может ли этот конфликт закончиться мирно?
— О политике говорить очень сложно. Я мало увидел того, что связано с политикой. Я видел разрушения, обстрелы, мирных жителей, которые страдали, видел беженцев и ополченцев. Я не знаю, можно ли назвать это политикой. Очень сложно, даже побывав внутри, дать оценку этой ситуации, потому что линия фронта проходит дальше от города и туда не пускают. Но я разговаривал с местными жителями и ополченцами, и очень сложно прийти к какому-то общему выводу, потому что у каждого своя правда, свои теории о том, почему, зачем, как и что происходит. Когда мы приехали, нам говорили, что война закончится буквально завтра. Но обстрелы продолжаются. Другие говорили, что этот конфликт будет очень долго тлеть и азербайджанцы будут потихоньку вытеснять армян. Очень много теорий, ссылок на экспертов, и всё звучит убедительно. Лично я хочу, чтобы всё скорее закончилось и стороны сели за стол переговоров, чтобы было как можно меньше жертв среди местного населения.
Люди разные нам встречались. Ополченцы, конечно, настроены радикально, потому что это мужики, которые поехали из Еревана и других городов, чтобы воевать. Это объясняется тем, что у многих мужиков это уже третья война с Азербайджаном в их жизни. И поэтому они считают, что если сейчас конфликт заморозить, то будет и четвёртая война. И поэтому есть такое радикальное настроение. Мы ездили с таксистом — классный мужик, в конце поездки он привёз нам свои старые фотографии: война 90-го года, он там стоит со своим отрядом, он с автоматом, а перед ним «Град». И это была большая удача для нас, потому что он ничего не боялся и возил нас во всякие стрёмные места.
— Ты ещё поедешь в горячую точку или хватит?
— К сожалению, я понимаю, что войны будут происходить и в будущем. И человечество ещё не готово отказаться от них. И следующие войны будут ещё страшнее, потому что технологии развиваются. Сейчас нет ничего страшнее дронов, которые имеют колоссальные возможности, но после этой войны их будут совершенствовать и развивать, и дальше будет ещё хуже. Если у меня будет возможность снова оказаться в зоне боевых действий и помочь кому-то своей работой, я даже не буду сомневаться — однозначно поеду.
Мы записывали интервью с Павлом в тот же день, когда он вернулся в Москву, — 9 октября. Сегодня, 10 октября, в СМИ появилась информация о том, что конфликт между враждующими сторонами может закончиться. «Армения и Азербайджан, кажется, могут договориться. Во всяком случае, 10 октября с 12 часов утра в регионе действует режим прекращения огня. Также обе стороны согласились начать обмен пленными и убитыми», сообщает Baza.