необитаемая земля жизнь после глобального потепления fb2
Необитаемая земля жизнь после глобального потепления fb2
Другие вещи в более горячем воздухе еще страшнее, с небольшое увеличение загрязнения, способно сократить продолжительность жизни на десять лет. Национальный центр атмосферных исследований прогнозирует, что чем теплее становится планета, тем больше образуется озона, и к середине столетия американцы, вероятно, будут страдать от 70-процентного увеличения вредного озонового смога. К 2090 году 2 миллиарда человек во всем мире будут дышать воздухом выше «безопасного» уровня ВОЗ; один документ в прошлом месяце показал, что, помимо прочего, воздействие озона на беременную мать повышает риск развития аутизма у ребенка (в десять раз в сочетании с другими факторами окружающей среды). Что заставляет нас снова задуматься об эпидемии аутизма в Западном Голливуде.
Уже сегодня более 10 000 человек умирают от мелких частиц, выделяющихся при сжигании ископаемого топлива; каждый год 339 000 человек умирают от пожара, частично потому, что изменение климата продлило сезон лесных пожаров (в США оно увеличилось на 78 дней с 1970 года). К 2050 году, согласно данным Лесной службы США, лесные пожары будут в два раза более разрушительными, чем сегодня; в некоторых местах сгоревшая площадь может вырасти в пять раз. Что еще больше беспокоит людей, так это то, какое влияние это окажет на выбросы, особенно когда пожары разоряют леса, возникая из торфа. Например, пожары на торфяниках в Индонезии в 1997 году увеличили выброс CO2 в мире на 40 процентов, и только более интенсивное сжигание означает только более сильное потепление и более интенсивное сжигание. Существует также ужасающая вероятность того, что тропические леса, такие как Амазонка, которая в 2010 году пережила свою вторую «столетнюю засуху» за пять лет, могут высохнуть достаточно, чтобы стать уязвимыми для этих разрушительных, катящихся лесных пожаров, что не только выбросит огромное количество углерода в атмосферу, но и уменьшит размер леса. Это особенно плохо, потому что только Амазонка обеспечивает 20 процентов нашего кислорода.
Также есть наиболее знакомые формы загрязнения. В 2013 году таяние арктического льда изменило азиатские погодные условия, лишив промышленный Китай естественных вентиляционных систем, от которых он стал зависеть, что покрыло большую часть севера страны непроницаемым смогом. Буквально не дающий дышать. Метрика, называемая Индексом качества воздуха, классифицирует риски и максимумы в диапазоне от 301 до 500, предупреждая о «серьезном обострении болезней сердца или легких и преждевременной смертности у людей с сердечно-легочными заболеваниями и у пожилых людей» и, для всех остальных, «Серьезный риск респираторных эффектов»; на этом уровне «все должны избегать любых нагрузок на открытом воздухе». Китайский «airpocalypse» 2013 года достиг пика, который был бы по этому Air Quality Index был бы выше чем 800. В этом году смог был причиной трети всех смертей в стране.
В науке о климате нет ничего простого, но арифметика неумолима: на планете с пятью градусами наперевес будет как минимум вдвое больше войн, от дня сегодняшнего. В целом, социальные конфликты могут более чем удвоиться в этом столетии.
Ропот мантры глобального неолиберализма, который преобладал между окончанием холодной войны и началом Великой рецессии, заключается в том, что экономический рост спасет нас от всего и вся.
Наиболее захватывающее исследование в области экономики потепления также было сделано Сянем и его коллегами, которые не являются историками ископаемого капитализма, но предлагают свой весьма мрачный анализ: каждый градус Цельсия потепления, в среднем, составляет 1,2 процента потери ВВП (огромное количество, учитывая, что мы считаем рост в подобных малых числах как «сильный»). Это безупречная работа в этой области, и их средний прогноз предполагает потерю доходов на душу населения во всем мире к концу этого столетия на 23 процента (в результате изменений в сельском хозяйстве, преступности, штормов, энергетики, смертности и труда).
Прослеживать форму кривой вероятности еще страшнее: существует вероятность 12%, что изменение климата сократит глобальный выпуск более чем на 50% к 2100 году, говорят они, и вероятность 51%, что снизит ВВП на душу населения на 20% или больше к тому времени, если выбросы не уменьшатся. Для сравнения: Великая рецессия понизила мировой ВВП примерно на 6 процентов, что было разовым шоком; Сян и его коллеги оценивают вероятность продолжения и необратимости эффекта к концу столетия в формуле один к восьми, что в восемь раз хуже.
Имейте в виду, что каждый билет в оба конца на рейсах из Нью-Йорка в Лондон стоит Арктике еще три квадратных метра льда.
И все же, невероятно, Уорд оптимист. Как и Брокер, Хансен и многие другие ученые, с которыми я разговаривал. Мы не разработали большую религию смысла вокруг изменения климата, которая могла бы нас успокоить или дать нам цель перед лицом возможного уничтожения. Но у климатологов есть странная вера: мы найдем способ предотвратить радикальное потепление, говорят они, потому что мы должны.
перевод: Ермолаев Дмитрий, главред.
источник: New York Magazine
«Необитаемая Земля. Жизнь после глобального потепления»
Глобальное потепление меняет наш мир вовсе не так медленно, как может показаться, а последствия наступившего кризиса затронут абсолютно всех. Масштабное исследование журналиста Дэвида Уоллеса-Уэллса «Необитаемая Земля. Жизнь после глобального потепления» (издательство «Individuum»), переведенное на русский язык Михаилом Финогеновым, рассказывает, как именно изменится жизнь людей в ближайшем будущем. N + 1 предлагает своим читателям ознакомиться с фрагментом, который посвящен системным кризисам, возникающим в связи с глобальным потеплением — от появления климатических беженцев до экологической деградации и эффектов хронического недоедания.
«Системы»
То, что я называю «каскадами» или «каскадными эффектами», климатологи называют «системными кризисами». Это те самые кризисы, которые имеют в виду американские военные, называя изменение климата «множителем угрозы». Когда множители не приводят к непосредственным конфликтам, они приводят к миграции, то есть к увеличению количества климатических беженцев. С 2008 года, по некоторым подсчетам, их появилось уже 22 миллиона.
На Западе мы привыкли считать беженцев проблемой неблагополучных государств; проблемой, которую бедные и разоренные страны перекладывают на плечи стран относительно стабильных и богатых. Но из-за урагана «Харви» в Техасе появилось как минимум 60 тысяч климатических мигрантов, а ураган «Ирма» привел к эвакуации почти семи миллионов человек. Как и в других случаях — дальше будет хуже. К 2100 году только подъем уровня морей может привести к переселению 13 миллионов американцев. В результате многие из беженцев придут с юго-востока страны — в основном из Флориды, где в районе Майами, как ожидается, из-за потопа мигрируют 2,5 миллиона человек; и еще полмиллиона — из Луизианы после затопления Нового Орлеана.
Удивительно богатая страна, США, пока удивительно хорошо сопротивляется этим бедствиям — и нетрудно представить, как в течение столетия десятки миллионов американцев переселяются и адаптируются к уменьшению площади побережий и новой географии страны. Но не все так просто. Потепление — это не только подъем уровня морей, его последствия в первую очередь ударят не по странам вроде США. На самом деле тяжелее всего придется наименее развитым, самым бедным и потому самым незащищенным странам — речь идет почти буквально о том, что богатые затопят бедных своими отходами. Первое государство, прошедшее индустриализацию и начавшее выбрасывать парниковый газ в крупных масштабах, Великобритания, скорее всего, в наименьшей степени пострадает от изменений климата. А самые медленно развивающиеся страны, с минимальными выбросами, пострадают сильнее всех; ожидается, что в Демократической Республике Конго, одной из беднейших стран мира, климат изменится особенно жестко.
Конго практически не имеет выходов к морю и покрыта горами, но на следующем этапе потепления это ее не спасет. Для ряда стран деньги станут буфером, но не дадут полной защиты, как это уже происходит в Австралии: без сомнений, это богатейшая из стран, столкнувшихся с самой интенсивной и прямой атакой климата; ее можно рассматривать в качестве примера того, как богатые сообщества будут поддаваться, сопротивляться или перестраиваться под давлением температурных изменений, которые, скорее всего, ударят и по остальным богатым странам чуть позже в текущем столетии. Страна была основана на убийственном безразличии к местной природе и ее обитателям, и ее современные амбиции кажутся сомнительными. Нынешняя Австралия — общество масштабного изобилия, наспех созданное на земле с суровыми экологическими условиями. В 2011 году из-за жары в стране произошло масштабное вымирание деревьев и обесцвечивание кораллов, погибло множество растений и снизилась популяция птиц, а численность отдельных видов насекомых резко выросла, что привело к трансформациям экосистем как на суше, так и в море. Когда в Австралии был введен углеродный налог, выбросы снизились; затем под давлением политиков налог отменили, и выбросы снова выросли. В 2018 году парламент Австралии объявил глобальное потепление «реальной и всеобъемлющей угрозой национальной безопасности» страны. Через несколько месяцев премьер-министра, озабоченного вопросами климата, вынудили подать в отставку за то, что он имел наглость пытаться исполнить Парижское соглашение.
Механизм любого общества хорошо работает при изобилии; во времена лишений он сбоит и заклинивает. Это хорошо знакомо даже тем, кто не знал ничего, кроме достатка и идиллии, когда жизнь течет плавно и стимулируется развлечениями; траектория социальных потрясений всегда одна: обвал рынков, рост цен, присвоение товаров и услуг богатыми и хорошо вооруженными, «переквалификация» органов правопорядка на личное обогащение; разрушение надежд на справедливость переводит выживание в сферу предпринимательских талантов.
Согласно прогнозу Всемирного банка от 2018 года, более 140 миллионов человек из всего трех регионов мира станут климатическими мигрантами к 2050 году при сохранении текущих тенденций потепления и выбросов: 86 миллионов в Африке к югу от Сахары, 40 миллионов в Южной Азии и 17 миллионов в Латинской Америке. Наиболее часто цитируемая оценка Международной организации по миграции ООН содержит более высокие значения — в общей сложности 200 миллионов к 2050 году. Это довольно высокие показатели — выше тех, про которые говорит большинство оппонентов. Но, по оценкам МОМ, из-за изменений климата к 2050 году в мире может появиться миллиард мигрантов. Один миллиард — это примерно столько, сколько сейчас проживает в Северной и Южной Америках, вместе взятых. Представьте, что эти два континента затопило морем, весь Новый Свет оказался под водой и все оставшиеся на поверхности теперь дерутся за землю, хоть какую-нибудь, хоть где-нибудь, и если кто-то претендует на сухой клочок земли, то за него придется биться.
Системный кризис может происходить не только в обществе, но и в человеческом теле. Исторически в США две трети случаев роста числа заболеваний, передающихся через воду — проникающих в наши тела вместе с водорослями и бактериями, которые могут вызвать желудочно-кишечные осложнения, — происходили сразу после аномально интенсивных осадков, в результате нарушения местного водоснабжения. Концентрация сальмонеллы в ручьях, к примеру, значительно повышается после сильных дождей, а самая масштабная эпидемия «водных болезней» пришлась на 1993 год, когда более 400 тысяч жителей города Милуоки заболели криптоспоридиозом * сразу после шторма.
Внезапные нарушения дождевых циклов — как потопы, так и их противоположности, засухи — могут подорвать экономику сельского хозяйства и повлиять на то, что ученые, несколько преуменьшая, называют «пищевой недостаточностью» у эмбрионов и младенцев; во Вьетнаме дети, пережившие это испытание, обычно позже поступают в школу, хуже учатся и вырастают ниже своих сверстников. В Индии такой же цикл бедности. Пожизненные последствия хронического недоедания опасны именно своим постоянством: они приводят к снижению когнитивных способностей, низкому доходу и росту смертности. В Эквадоре климат влияет даже на детей из среднего класса — эффекты от нарушений дождевых циклов сказываются на оплате труда от 20 до 60 лет после самих событий. Воздействие климата начинается еще в утробе, и оно одинаково для всех — каждый день, проведенный ребенком в утробе матери, когда температура воздуха была выше 30°C, снижает уровень его потенциального дохода во взрослой жизни. В течение жизни эти эффекты аккумулируются. Крупное исследование в Тайване выявило, что каждая дополнительная единица загрязнения воздуха удваивает риск развития болезни Альцгеймера. Примерно такие же тенденции наблюдаются от Онтарио до Мехико.
Парадоксально, но по мере того, как экологическая деградация становится повсеместной, осознание ее негативных эффектов может требовать все больше усилий. Когда бедность захватывает не отдельные сообщества, а целые регионы и страны, условия, которые когда-то казались невыносимыми, станут нормой для будущих поколений — ничего другого они просто знать не будут. В прошлом мы с ужасом смотрели на замедление роста населения в странах, прошедших через голод, как вызванный естественными причинами (Судан, Сомали), так и созданный человеком (Йемен, Северная Корея). В будущем это может стать реальностью для всех нас, и контрольной группы для сравнения уже не будет.
Логично предположить, что подобные опасения должны неизбежно сказаться на вопросе планирования семьи. Это уже произошло в Европе и США среди молодых и обеспеченных, для которых репродуктивные вопросы часто связаны с политикой. Многие из этих людей всерьез рассуждают на тему того, стоит ли рожать детей в разрушающемся мире, полном страданий; детей, которые только усугубят климатическую проблему своим появлением, став новыми потребителями ресурсов. «Хотите остановить изменение климата? — спрашивал журнал The Guardian в 2017 году. — Рожайте меньше детей». В течение двух лет в журнале было опубликовано несколько вариаций на эту тему; примеру последовали другие издания, например The New York Times: «Добавьте это в список вопросов, вызванных изменением климата: стоит ли мне заводить детей?» Возможно, воздействие на жизнь потребительского класса — слишком узкая проблема глобального потепления, но она демонстрирует новое веяние среди обеспеченных людей — гордый аскетизм. («Эгоизм деторождения сравним с эгоизмом колонизаторов», — заявила писательница Шейла Хети в своем романе «Материнство», полном размышлений о сущности материнства, которого она предпочла избежать.) Но, разумеется, дальнейшая экологическая деградация не является неизбежной, у нас еще остались варианты. Для новорожденного весь мир — новый, и он полон безграничных возможностей. И надежда на лучшее — это не наивность. Мы живем в этом мире с детьми — создаем его для них, и с ними, и для самих себя. Грядущие десятилетия еще не предрешены. С каждым новым ребенком запускается новый счетчик, измеряющий, сколько еще ущерба будет нанесено планете и жизни этого ребенка. Перспективы у нас есть, какими бы мрачными и предопределенными они нам ни казались. И не нужно от них отказываться, объясняя это тем, что мы не можем повлиять на наше будущее. Под маской стоической мудрости часто прячется безразличие.
Подробнее читайте:
Уоллес-Уэллс, Дэвид. Необитаемая Земля. Жизнь после глобального потепления / Дэвид Уоллес-Уэллс ; [пер. с английского Михаила Финогенова]. — Москва : Индивидуум, 2020. — 320 с
«Необитаемая Земля»: хоррор-путеводитель по ближайшему будущему России
О чем сама книга?
В основе книги «Необитаемая Земля: жизнь после глобального потепления» одноименная статья, написанная Уоллесом-Уэллсом в 2017 году для New York Magazine. Этот материал стал самым читаемым в истории журнала. Дэвид Уоллес-Уэллс несколько лет изучал новостные сводки СМИ и последние научные данные в области изменения климата.
«Мы слишком долго воспринимали информацию об окружающей среде на уровне аллегорий и теперь, похоже, не можем осознать, что изменение климата — это отнюдь не абстракция. Оно окружает нас со всех сторон; по сути, управляет нами: нашими урожаями, эпидемиями, миграционными процессами и гражданскими войнами, уровнем преступности и домашнего насилия, ураганами, жарой, дождевыми бомбами и мегазасухами, характером экономического роста и всем, что с этим связано, а на сегодняшний день с ним связано практически все», —пишет журналист в первой же главе своей книги.
Уоллес-Уэллс поэтапно объясняет, как именно прирост среднегодовой температуры изменит жизнь людей на Земле. Потопы, пожары, голод и войны — это лишь малая часть того, что ждет человечество даже по оптимистичным прогнозам.
Как утверждает Уоллес-Уэллс, изменение климата нельзя повернуть вспять: «Даже если каким-то волшебным образом люди вдруг остановят выбросы углекислого газа, нам все равно не избежать потепления из-за тех выбросов, которые мы уже произвели».
В своей книге журналист рассматривает воздействие глобального потепления на мир в целом и на Америку в частности, но о ситуации в России он практически не упоминает. Следуя примеру автора, РБК Тренды рассказывают, как стремительно меняющийся климат влияет на природные, экономические и социальные системы в нашей стране.
Как изменится температура
По данным последнего климатического доклада Росгидромета, с 1970-х годов средняя температура воздуха на территории нашей страны растет со скоростью 0,47°С за десятилетие. Это в 2,6 раза быстрее, чем в среднем по планете (0,18°С/10 лет). Особенно изменение климата заметно в Арктике и субарктической зоне многолетней мерзлоты — здесь теплеет почти на градус каждое десятилетие. Об этом говорит быстрое уменьшение ледового покрова, рост толщины сезонно-талого слоя вечной мерзлоты и сокращение продолжительности залегания снега.
«В США повышение среднемесячной температуры на 1°C связывают с ростом частоты самоубийств почти на 1% и более чем на 2% в Мексике; при сохранении текущего уровня выбросов к 2050 году в этих странах может происходить на 40 тыс. самоубийств больше».
Уоллес-Уэллс пишет, что с 1980 года число опасных волн жары увеличилось в 50 раз. По его словам, самый жесткий кризис наступит на Ближнем Востоке и в странах Персидского залива, где в 2015 году индекс теплового стресса достиг отметки в 72°C. В тот же год в Индии и Пакистане от жары погибли тысячи людей. А в 2003-м Европу накрыла высокотемпературная аномалия, забравшая жизни 70 тыс. человек.
Каким станет климат
Климатический прогноз
В 2016 году на Парижской конференции по климату была установлена глобальная цель — удержать потепление на отметке 2°C и по возможности снизить его до 1,5°C в этом веке. Согласно оценке ООН, при текущем уровне выбросов мы превысим отметку в 1,5°C уже к 2040 году.
Однако предсказать точную дату наступающего «апокалипсиса» невозможно. Не потому, что климатологи плохо работают, а потому, что реакция человечества на вызовы глобального потепления все еще не ясна.
«Модели для глобального потепления не содержат ответа на главный вопрос: как мы себя поведем?»
Пойдет ли климат по «плохой» дорожке или выберет относительно «светлую» сторону — во многом зависит от тех решений, которые мы принимаем сейчас.
Сегодня ученые рассматривают разные сценарии изменения климата. Они строят математические модели и изучают, как именно каждый градус потепления скажется на привычных нам природных системах.
Сейчас существует три основных варианта развития событий:
В каждом из этих случаев Земля уже не будет такой, какой мы привыкли ее знать. Чем выше градус — тем труднее жизнь людей на планете.
Территория России настолько велика, что потепление происходит очень неравномерно, а в некоторых районах может даже наблюдаться похолодание, особенно в отдельные сезоны. В ближайшем будущем Росгидромет прогнозирует жителям нашей страны увеличение летних температур и смягчение холодного времени года. В теплый период столбик термометра все чаще будет показывать экстремально высокие значения, а к концу века зимы во многих районах станут бесснежными.
«Изменения климата могут привести к тому, что осенью листья на деревьях будут просто становиться коричневыми, и мы совсем иначе взглянем на картины художников прошлых поколений с искусными сочетаниями оранжевого и красного цветов, которые мы уже не увидим из окон наших автомобилей, проезжая по шоссе — и это еще не самое грустное, что ждет людей впереди».
Хватит ли людям еды
Условия для сельского хозяйства в большинстве регионов России пока благоприятны. Весна приходит раньше, сельскохозяйственные культуры лучше обеспечены теплом, а вместе с этим период активного роста и развития растений возрастает. Однако вторая половина века будет не такой приятной. По худшему сценарию глобальное потепление вызовет сильнейшие засухи по всей стране, особенно в ее Европейской части. Это снизит урожайность на 30-60%. Умеренный сценарий не так страшен — для выращивания полезных растений откроются земли Дальнего Востока, Средней полосы и даже северные регионы.
Поэтому сельское хозяйство России напрямую зависит от выбросов парниковых газов — чуть «перегнем палку», и нехватка продовольствия будет ощущаться намного острее. К сожалению, юг страны в любом случае ждут частые и продолжительные засухи.
«Главный принцип для основных злаковых культур, выращиваемых при оптимальной температуре, состоит в том, что на каждый градус потепления урожаи снижаются на 10%. Это означает, что, если к концу столетия планета станет на пять градусов теплее, а, согласно прогнозам, население Земли вырастет на 50% и это население надо будет кормить, у нас также будет на 50% меньше зерна».
Согласно оценкам ООН, еще до пандемии коронавируса от голода во всем мире страдало около 690 млн человек. За последний год эта цифра увеличилась на 10 млн, а за пять лет — почти на 60 млн. Глобальное потепление приведет к увеличению этих показателей как минимум в два раза. Тяжелее всего придется странам Африки, слаборазвитым государствам Южной Америки и Азии.
Что будет с погодой
На большей части территории страны количество осадков увеличивается, особенно весной. В 2019 году их средняя годовая сумма составила 108% нормы. Но существует и другая тенденция — сокращение частоты осадков в летний период. Это характерно для Европейской части России. Недостаточное увлажнение и небывалый рост температуры негативно сказываются на обстановке основных зернопроизводящих районов страны. Центральный, Южный и Северо-Кавказские округа уже переживают ежегодные температурные аномалии и сильные засухи.
Режим выпадения осадков стал более резким и непредсказуемым. Длительные периоды без осадков чередуются с сильными ливнями, снегом и градом. Все чаще мы слышим из новостных сводок, как за несколько часов выпадает месячная норма, а «ливневки» не способны собрать внезапно нахлынувший объем воды.
За последние 20 лет количество опасных погодных явлений выросло в два раза. По данным доклада о климатических рисках на территории РФ, в 1990-х — начале 2000-х годов число таких происшествий не превышало 150-200 в год. Начиная с 2004-го эта цифра превышает 300, а иногда — 400 ежегодных случаев. Среди них обильные осадки, разрушительные паводки и наводнения, лесные пожары, шквалистый ветер. Прошлым летом из-за сильных ливней в Хабаровском крае, Иркутской и Амурской областях уровень рек Уда, Амур и Зея значительно вырос. Под воду ушли сотни домов и десятки дорог. Несколько населенных пунктов остались без транспортного сообщения, многие жители погибли и пропали без вести.
«Одно из самых страшных проявлений стремительного изменения климата состоит не в том, что из-за него в корне меняется наше привычное восприятие мира, а в том, что ранее немыслимые аномалии становятся все более привычными и в нашей реальности появляются новые категории катаклизмов».
С середины 1990-х годов потепление привело к быстрому сокращению площади морского льда в российской Арктике и прилегающих к ней районах Северного Ледовитого океана. В сентябре 2019 года площадь льда составила 4,15 млн кв. км — меньше было только в рекордном 2012-м (3,41 млн кв. км). Мерзлоту в Арктике восстановить сложно. Если верить модельным оценкам ученых, многолетний лед может исчезнуть уже в первой половине этого века.
Все было бы не так страшно, но зона вечной мерзлоты и ее таяния занимает 63% территории нашей страны. Под угрозой множество городов и поселков, дорог, нефтяных и газовых трубопроводов, линий электропередач и промышленных предприятий, которые были построены с учетом особенностей мерзлого грунта. Риск разрушения всей инфраструктуры велик. Недавняя трагедия с разливом топлива в Норильске показала, что эти прогнозы реальны.
«Мировой океан превратится в убийцу, это неизбежно».
Ученые предупреждают об учащении сильных наводнений при любом варианте глобального потепления. Если раньше «большая вода» приходила редко (раз в столетие), то к 2050 году во многих уголках планеты масштабные затопления будут происходить практически ежегодно, особенно в тропических регионах. К середине XXI века изменение уровня мирового океана и таяние ледников может затронуть около 1,8 млрд человек — 20% прогнозируемого населения Земли.
Но, если верить Росгидромету, то ожидаемое в нынешнем столетии повышение уровня Мирового океана не критично для открытых морей России.