Что значит поиск завершен в лиза алерт
Поисковые отряды «Лизы алерт» объединили более 30 тысяч человек
Среди добровольцев — кинологи, водолазы, оперативные дежурные, психологи и представители многих других специализированных отраслей.
Поисково-спасательным отрядам «Лиза алерт» в этом году исполнилось 11 лет. Ровно столько неравнодушные к чужой беде люди ищут пропавших, ушедших, потерявшихся взрослых и детей. Только в этом году волонтёры в 63 регионах страны приняли 40 тысяч заявок, живыми найдено 29 тысяч человек. За период существования организации её ряды объединили 30 тысяч добровольцев с разными навыками.
«В отряде около 20 разных направлений — кинологи, водолазы, авиация, беспилотная авиация, информационный поиск, оперативные дежурные, психологи и множество других. У каждого направления своя узкая специфика. За 11 лет мы накопили огромный опыт. Без ложной скромности могу сказать, что сейчас лучше нас в мире в природной среде не ищет людей никто», — поделился с корреспондентом «Парламентской газеты» председатель ПСО Григорий Сергеев на VII Всероссийском форуме добровольческого поисково-спасательного отряда «Лиза алерт» в Москве.
История отряда началась в сентябре 2010 года, когда в Орехово-Зуеве произошла трагедия — четырёхлетняя Лиза Фомкина потерялась в лесу вместе со своей тётей. В течение пяти дней пропавших практически никто не искал. Только когда информация о них попала в Интернет, сотни простых людей откликнулись и начали поиски своими силами. Лизу нашли на десятый день, когда было уже слишком поздно. Потрясённые трагедией волонтёры решили объединиться, чтобы подобное больше не повторилось.
«Каждая история поисково-спасательных работ остаётся в памяти. Когда мы находим человека живым, это даёт мощный стимул и силы работать дальше. Присоединиться к нам может любой человек старше 18 лет. Мы всех поддержим, обучим и примем в нашу большую семью», — отметил волонтёр движения Александр Бойчук.
Почему «Лиза Алерт» не всегда принимается за поиск пропавших
Когда шансов нет
Волей-неволей приходится чему-то учиться, иногда каким-то неожиданным вещам, казалось бы, не имеющим непосредственного отношения к поисковой деятельности.
Очень тяжелые обстоятельства пропажи туриста в природной среде, однозначно указывающие на то, что пропавший погиб, причем погиб на воде, где мы не ищем. Тело по объективным причинам найти почти невозможно. Все это далеко-далеко не только от Москвы, но и вообще от какой-либо цивилизации. Родственники обратились к нам спустя неделю. В регионе нас нет. У нас пик сезона; ребята, которые могли бы участвовать в таком сложном поиске, разрываются на части в своих регионах, где ежедневно пропадают те, кого пока еще можно найти живыми. Мы не можем ехать (больше суток дороги) туда, где с 99%-ной долей вероятности будем искать погибшего, лишая шансов многих живых.
По всем этим объективным причинам заявителям отказано в поиске.
Но они не сдаются, и я их прекрасно понимаю. Сын пропавшего звонит напрямую мне, потому что у нас есть общие знакомые, и рассказывает про отца. Он немногословен, явно повторяет сказанное уже, возможно, не один десяток раз, особенно подчеркивает отменное состояние здоровья папы и его опыт службы в десантных войсках. Я запрашиваю у него необходимые данные и иду к нашим, которые, изучив еще раз карту и вводные, снова объясняют мне, почему мы ничем не можем помочь.
Моя задача очень проста — позвонить сыну, раз уж он вышел на меня, и сказать: «Мы все перепроверили, очень сожалеем, но ничего сделать не можем». Я мысленно репетирую эту фразу, шлифую ее в голове, закругляю и округляю, выкидываю и вставляю вводные слова. Говорить «ну вы же сами все понимаете» или нет? А «мы рады были бы вам помочь, но. » — уместно ли в таком контексте вообще говорить о радости? Я не общаюсь с заявителями с утра до вечера, как наши инфорги и операторы горячей линии, поэтому у меня почти нет опыта отказа человеку, для которого звонок мне был фактически последней надеждой.
Я набираю в грудь воздуха и звоню. Сын хватает трубку сразу же. И вся моя секундная решимость рушится, как карточный домик. Я жую какие-то слова, теряя на ходу отрепетированную фразу. Кое-как, мекая и бекая, добираюсь до конца мысли:
Голос его сразу гаснет.
— Да. спасибо вам. я все понимаю.
И тут я совершаю роковую ошибку. Я просто не выдерживаю.
— Там есть еще один координатор, он тоже посмотрит карту. Может, он скажет что-то другое.
Это правда, но я же знаю, что скажет этот координатор.
Голос моего собеседника меняется в одну секунду. Теперь это не просто сын, которому протянули руку надежды, — это четкий и деловой человек, который увидел цель и готов на все, чтобы ее добиться.
— Когда он посмотрит? Когда я могу перезвонить? Что нужно сделать, чтобы он принял положительное решение?
Потому что надежда — это то, что дает силы и возвращает человека к жизни.
Издательство: Бомбора
Причины, по которым мы отказываем в поиске
Мы не ищем людей, потерявшихся давно, не ищем пропавших без вести и погибших солдат Великой Отечественной войны, не занимаемся поиском животных. Причина в том, что наши инструменты разработаны для оперативного поиска недавно пропавших людей, и мы просто не владеем методиками, позволяющими нам эффективно искать тех, кто потерялся, к примеру, 30 лет назад, а также никогда не учились искать собак и кошек. Это принципиально другие процессы, предполагающие и работу в архивах, и поиск по разным базам свидетелей, и работу со специализированными группами, и так далее.
Изначально, после поиска четырехлетней Лизы Фомкиной в Орехово-Зуевском районе, отряд создавался как структура для поиска пропавших детей. И на горячей линии отряда до последнего времени можно было услышать: «Вы позвонили на горячую линию по поиску пропавших детей», хотя к тому моменту мы уже давно и успешно искали людей всех возрастов. Но когда в отряд стали поступать заявки на поиски взрослых, мы просто не могли отказать. Поэтому на сегодняшний день из всех добровольческих организаций, осуществляющих поиск пропавших, мы, наверное, закрываем самый широкий диапазон поисков. Есть отряды, которые ищут только детей; есть отряды, которые специализируются только на поиске в природной среде; есть те, кто не ищет, например бегунков, алкоголиков и наркоманов, — мы же берем в работу все виды заявок, если речь идет о недавней пропаже человека.
Однако за годы существования отряда сформировался список ситуаций, когда мы можем отказать в поиске, несмотря на то что это не заявление на поиск дедушки, пропавшего в Великую Отечественную.
— Заявитель отказывается подавать в полицию заявление о пропаже человека. Наличие заявления — обязательное для нас условие, чтобы начать поиск. Оно подтверждает серьезность намерений заявителя и позволяет нам быть более или менее уверенными, что нас не хотят использовать для поиска должника, бывшего возлюбленного, исчезнувшего с горизонта, которому хотят отомстить, и так далее. В исключительных случаях (пропал ребенок, и ситуация требует немедленного реагирования) мы можем начать поисковые работы без заявления в полицию, но с условием, что заявитель подаст его при первой возможности.
— Человек пропал давно. Мы понимаем, что бывают ситуации, когда вам позарез надо найти школьную подругу, с которой вы виделись последний раз на выпускном 20 лет назад, а она потом переехала и пропала, или вы вдруг забеспокоились о приятеле, который полгода назад перестал отвечать на звонки, но, к сожалению, помочь тут ничем не можем. Для нас с точки зрения эффективности как раз принципиально важен срок пропажи, потому что, если поиск начат в первые сутки, вероятность найти человека живым составляет 95%, а вот если за помощью обратились на третьи и позднее, она падает до 50%. Это связано с тем, что чем раньше начат поиск, тем больше у нас возможностей быстро найти человека: во-первых, еще недалеко ушли свидетели, во-вторых, записи на камерах еще не заслоились более поздними, ну и, наконец, даже собака еще может взять след. Все это важные нюансы, позволяющие успешно закрыть поиск за короткое время.
— Критическая ситуация, когда мы объективно не можем помочь (человек с большой долей вероятности погиб) и рискуем впустую потратить ресурсы в условиях высокого сезона, лишая шансов тех, кого можно спасти живыми.
— Человек совершал правонарушения, и его разыскивают как подозреваемого. Это тоже не наш профиль, тем более что такая заявка входит в противоречие с одним из основных постулатов отряда — не подвергать опасности самих поисковиков.
— Пропавший — военнобязанный, его своими силами ищет военная прокуратура и просит нас не вмешиваться в этот поиск.
— На внутреннем языке это называется «семейные разборки». Это ситуация, когда родители в разводе, не лишенные родительских прав, делят детей: «Помогите! Муж забрал дочь на выходные и не отдает!» Если муж не лишен родительских прав и обладает равными обязанностями в отношении ребенка, мы ничего с этим сделать не можем, это его право — общаться с ребенком. И если при первоначальном опросе становится очевидным, что второй супруг не лишен родительских прав, мы отказываем в поиске.
Есть ситуации, когда мы начинаем поиск, но прекращаем его, убедившись, что человек в порядке — просто по какой-то причине решил перестать общаться со своими близкими и сделал это, уйдя из дома. (Речь идет, естественно, о совершеннолетних.) Уволился с работы, уехал из города, однажды не пришел домой, перестал отвечать на звонки. Такие заявки называются УРС — утрата родственных связей, и эти люди пропавшими без вести не считаются и в соответствующую статистику не попадают. Если мы находим человека и убеждаемся в том, что: а) это действительно тот, кого мы ищем, и б) с ним все в порядке — просто он больше не хочет общаться со своей семьей, мы, конечно, ничего с этим сделать не можем, никаких усилий по возвращению его домой не предпринимаем и от дальнейших действий по поиску отказываемся. Иногда такие заявки поступают к нам и в том случае, если даже человек отчетливо дал понять своим родным, что он уходит и просит его не искать, с ним все в порядке — просто он решил радикально изменить свою жизнь. К примеру, жена ушла к любовнику или взрослый сын решил начать жить отдельно. Естественно, это выбор взрослых дееспособных людей, на который мы никак не можем и не должны влиять. Сложнее ситуация, если человек ушел в секту, уехал на поселение в общину, сделал это формально добровольно, но. В каждом конкретном случае мы анализируем обстоятельства и принимаем решение. Но всегда стараемся убедиться, что пропавший жив и с ним все в порядке, в помощи он не нуждается.
Что значит поиск завершен в лиза алерт
Что такое «стоп, проверка информации»?
Поэтому у нас есть чёткие правила, в каких случаях мы оповещаем по всем нашим каналам о завершении поиска.
Мы говорим о человеке «Найден, жив» только тогда, когда родственники, заявители, то есть близкие люди человека, которого мы искали, видят его лично перед собой. Или этот человек находится в полиции, его личность установлена. В случае, если это лесной поиск, «Найден, жив» мы объявляем только тогда, когда потерявшегося вывели. Когда человек найден в лесу, но его еще предстоит оттуда вывести, мы пишем: «Идет эвакуация» или «Стоп! Проверка информации»
Очень часто, либо какие-то официальные источники, либо просто соседи, односельчане или даже родственники стремятся написать побыстрее, что потерявшийся найден и поиск закончен. Ситуации, когда кто-то видит человека, похожего на потерявшегося, и предполагает, что это он, звонит нам или родственникам и об этом сообщает, это не «Найден, жив», а «Стоп! Проверка информации». У нас, к сожалению, есть примеры, когда поиск на этом не заканчивался.
Вторая ситуация — «Найден, погиб». Мы говорим о потерявшемся, что он найден и погиб только в двух случаях: или его опознали родственники, или состоялась экспертиза ДНК, подтвердившая, что это тот человек, которого мы искали. Часто это затягивается, особенно если нужна экспертиза. И это особенно сложно на резонансных поисках, когда все спешат отчитаться. У нас будет висеть «Стоп! Проверка информации» до тех пор, пока экспертиза не подтвердит личность погибшего.
Резюмируя вышесказанное — в поисково-спасательном отряде «Лиза Алерт» существует четыре критерия закрытия поиска:
родственники увидели пропавшего и подтвердили, что это он;
полиция установила личность пропавшего;
личность установлена по результатам экспертизы.
Все остальное для нас — недостоверная информация и сплетни, мы этим не занимаемся. У нас нет задачи как можно скорее отчитаться об успехе, наша задача – найти. Нам нужен чёткий, точный, достоверный результат нашей работы, потому что мы беспокоимся о своей репутации и ценим свой труд, который предшествовал этому результату.
Благодарим за понимание!
Что значит поиск завершен в лиза алерт
Поисковый отряд «ЛизаАлерт» запись закреплена
«Поиск завершен» – статус, который вызывает много вопросов в наших социальных сетях. Человек найден? Нет? А почему тогда поиски прекратили? Вы больше не хотите искать?
Сегодня мы постараемся подробно рассказать, когда отряд останавливает поиски пропавшего.
Этот статус означает, что отряд #ЛизаАлерт более не принимает участия в уже начатом поиске, но пропавший на этот момент ещё не найден. Причины для этого бывают разные:
1. Мы приостановили поиск по просьбе заявителя. Заявитель может принять такое решение, и по его желанию мы закрываем заявку на поиск.
2. Поиск приостановлен по просьбе полиции или других правоохранительных органов, потому что наши действия могут помешать проведению следственных мероприятий либо это небезопасно для нас.
3. В процессе поиска выяснились обстоятельства, по которым принять участие в поиске мы далее не можем, так как это противоречит нашим алгоритмам: например, выясняется, что это семейная ссора, в которой родители делят ребенка, либо пропавший разыскивается как преступник, дезертир или другие факты, которые не позволяют нам далее искать человека.
4. В процессе поиска выяснилось, что произошла утеря родственных связей: на самом деле человек, совершеннолетний и дееспособный, не терялся, но по каким-то причинам он не желает общаться с родственниками или заявителем.
Что значит статус “Стоп, проверка информации”
Какие новости? Ну что там? Нашелся? — подобные вопросы вы часто задаете нам, когда статус поиска — «Стоп, проверка информации». Сегодня мы хотим рассказать о том, в каких случаях ставится такой статус и почему он порой не меняется несколько дней, недель или даже месяцев. Каждый поиск уникален, поэтому в конкретной ситуации могут быть свои обстоятельства. Постараемся разобрать несколько стандартных историй.
Итак. Статус «Стоп, проверка информации» по поиску ставится, если:
— Пропавший найден прозвоном в больнице, морге, отделении полиции или другом учреждении. Вне зависимости от того, проходит он по своим ФИО и возрасту или как неизвестный по одежде и приметам.
— Пропавший обнаружен добровольцами во время поиска (вне зависимости от состояния), но его еще не видели родные.
— Пропавший вышел на связь с родными (по телефону, в мессенджере или социальных сетях), но они еще не встретились.
— Обнаружены останки, предположительно принадлежащие пропавшему.
— В случае лесных поисков: пропавший найден в лесу, но еще не выведен (эвакуирован) из леса к бригаде скорой помощи.
Статус «Стоп, проверка информации» меняется на статус «Найден, жив» только когда родственники пропавшего увидят его своими глазами. Когда пропавший доедет до дома или когда родственники приедут к нему в больницу. В некоторых случаях статус «Найден, жив» может быть поставлен без личной встречи, после разговора по телефону — как правило, так делается по просьбе родственников, если они живут в другом городе и физически не могут лично встретиться с найденным.
Статус «Стоп, проверка информации» меняется на статус «Найден, погиб» в двух случаях: родственники пропавшего лично опознали тело в морге или по результату экспертизы ДНК. Из-за графика работы моргов, оформления процедур и документов, проживания родственников в другом городе или даже стране опознание может затянуться на дни и недели. В случаях, когда невозможно опознать тело и проводится экспертиза ДНК, это может занять несколько месяцев. В этом случае, даже если косвенные свидетельства (обстоятельства и место обнаружения тела) подтверждают, что это наш пропавший, по поиску будет “стоп” до результата экспертизы.
Зачем такие сложности? Основной принцип отряда — достоверность информации. Для нас важна не скорость закрытия поиска, а факт того, что пропавший человек действительно найден. У отряда нет задачи выдать сенсацию и первыми, раньше СМИ и полиции, сообщить о нахождении человека. Задача отряда — найти пропавшего. Для нас важно, чтобы «Найден, жив» или «Найден, погиб» действительно были финальными статусами по поиску.
Почему мы не пишем, на основании чего ставится стоп? Ответ простой — чтобы не вводить наших подписчиков в заблуждение. Иногда в больнице обнаруживается бабушка с нужным нам именем, отчеством и возрастом, но не наша; в морге — молодой человек в похожей одежде и найденный в нужном районе, так что весь инфочат уже взгрустнул — оказывается не наш. Или человек в больнице был, но уже ушел в неизвестном направлении. Ситуации бывают разные, а стоп — один.