Что значит иргизские скиты
Иргиз. Старообрядцы
Первым иргизским монастырем стал мужской так называемый Авраамиев скит, основанный иноком Авраамием в том же 1762 г. в 50 км от Вольска вверх по течению Большого Иргиза, на его левом берегу, у озера Монастырское. В 1786 г. вместо прежней часовни здесь был построен храм Воскресения Христова, после чего монастырь стал известен под названием Нижне-Воскресенского. В Воскресенском соборе хранилась складная деревянная походная церковь с семью главами, освященная в честь Иоанна Крестителя, в которой, по преданию, молились москвичи еще во время татарских нашествий. В 1795 г. здесь дополнительно был выстроен зимний храм во имя Рожества Богородицы с приделом апостола Иоанна Богослова. Нижне-Воскресенский монастырь был насильственно обращен в единоверие в 1829 г. Из числа его почти 60 насельников, воспротивившихся этому, одни были отданы в солдаты, другие сосланы в Сибирь.
Чуть позже 1762 г. на острове лесного озера Калач (в 1,5 км от Большого Иргиза и в 115 км от Вольска) возник мужской Исаакиев скит, названный по имени настоятеля священноинока Исаакия. В 1764 г. здесь была построена Покровская часовня, позже, после пристройки к ней алтаря, освященная как Введенская церковь. В 1783 г. строится второй, Успенский, храм. До страшного пожара 1798 г., уничтожившего все постройки, монастырь был известен как Верхне-Успенский. В 1799 г., в том числе и на средства, дарованные Иргизу императором Павлом, возобновляется сгоревший Введенский храм, а в 1804 г. был выстроен Преображенский собор. С тех пор монастырь именовался Верхне-Спасо-Преображенским. Верхне-Спасо-Преображенский монастырь был насильственно обращен в единоверие в 1841 году.
Пахомиев мужской скит, основанный священноиноком Пахомием и иноком Филаретом, после появления в нем в 1790 г. холодного Никольского храма с колокольней стал известен под именем Средне-Никольского монастыря. В 1798 г. строится еще и теплая Покровская церковь. При обращении монастыря в единоверие в 1837 г. сопротивление его насельников было особенно сильным, и власти использовали против них в зимнее время пожарные брандспойты. С 1843 г. этот монастырь был преобразован в женский единоверческий, куда переселили тех инокинь соседнего женского Средне-Успенского монастыря, которые отступили от старой веры.
Средне-Успенский монастырь был прежде известен как Анфисин скит, основан в 1783 г., в 1,5 км от слободы Мечетной (ныне город Пугачев) и полностью сгорел в 1815 г. После пожара инокини перебрались на новое место, в 2 км от мужского Средне-Никольского монастыря, и выстроили здесь Успенскую часовню. Маргаритин женский скит, основанный инокиней Маргаритой по благословению с Рогожского кладбища, помещался близ озера Калач, в 5 км от Верхне-Спасо-Преображенского монастыря. В 1782 г. здесь была освящена Покровская часовня, а в 1841 г. этот, получивший также название Покровского, женский монастырь был полностью уничтожен властями.
Влияние иргизских монастырей на жизнь старообрядцев-поповцев в России невозможно переоценить. Священники этих монастырей окормляли великое множество приходов даже в других губерниях. По воцарении императора Александра I зафиксирован случай, когда 12 мая 1803 г. старообрядцам села Городца Нижегородской губернии местные губернатор и архиерей разрешили приглашать к себе по необходимости священника с Иргиза. Одно лишь ограничение накладывалось на этого священника: ему запрещалось служить вне того селения, в которое он был выписан. Спустя 10 лет власти стали строже смотреть на деятельность Иргиза. В 1816 г. старообрядцы Владимирской губернии просили позволить им принять к себе иргизского священника, 9 ноября в просьбе им было отказано. Гнев правительства вызвал случай в Вольске, где 4 000 старообрядцев без формального разрешения построили храм, приняли к себе с Иргиза двух священников и диакона, которые в 1817—1818 гг. открыто служили и даже совершали торжественные крестные ходы с колокольным звоном. Сведения об этом дошли до Министерства внутренних дел, возникло следственное дело, которое чуть было не кончилось изгнанием «бегствующих» священников из самих иргизских монастырей.
В 1821 г. правительство потребовало от иргизских монастырей дать подписку, что они не будут принимать к себе «бегствующих» священников. Требуемая подписка не была дана – старообрядцы объяснили, что не могут добровольно лишиться священников, а если все-таки это случится, то они вынужденно перейдут в федосеевское или иное беспоповское согласие. В то же время они дали обязательство не принимать священников, отлучившихся от своих приходов без ведома архиерея, а принимать только уволенных, удаленных от приходов, но не запрещенных в служении. О приеме таких священников они обещали ставить в известность гражданское начальство. Правительство не согласилось с этими доводами. В 1821 г. иргизским монастырям было предписано: 1) беглым духовным лицам не дозволять ни под каким предлогом отлучаться от монастырей под опасением взыскания за бродяжничество; 2) вновь беглых священников и диаконов не принимать. Затем в изданных 26 марта 1822 г. общих правилах для начальников губерний относительно бегствующих священников была сделана первая попытка квалифицировать их действия как уголовные, но сам состав преступления еще никак не определялся. Через пять лет, 28 октября 1827 г. было сделано распоряжение, по которому к уголовно наказуемым деяниям уже был прямо отнесен переход в старообрядчество. Тем самым государственное законодательство вновь вернулось от почти либерального отношения к старообрядцам при Екатерине II ко временам драконовских «Двенадцати статей» царевны Софьи.
Поскольку в 1832 г. император Николай I отнял у иргизских насельников все права, дарованные при Екатерине II, в том числе право иметь легальных священников, которым выдавали паспорта для передвижения по всей России, именно в этих монастырях впервые появилась мысль об учреждении старообрядческого архиерейского престола за границей (эта идея была впоследствии осуществлена, когда в 1846 г. к старообрядчеству присоединился Босно-Сараевский митрополит Амвросий).
По данным 1828 г., число иноков и инокинь во всех пяти монастырях Иргиза составляло около 3 тысяч человек. При монастырях были богатые ризницы, библиотеки. Настоятели и настоятельницы избирались иноками и инокинями, затем утверждались удельной конторой (центральным ведомством, управлявшим собственностью царской фамилии, которой принадлежали земли Иргиза), а позднее – губернской казенной палатой (местный орган министерства финансов). Обладая правами и обязанностями сельских старост, настоятели представляли интересы насельников перед гражданской властью. Письменными сношениями с властями ведал настоятель Средне-Никольского монастыря. После передачи Иргиза в ведение губернского начальства был запрещен прием новых насельников, а уже жившим там было запрещено свободное передвижение по России. При таких условиях разорение монастырей на Иргизе стало неизбежным, и впоследствии все монастыри Иргиза были насильственно обращены в единоверие.
Иргизские единоверческие монастыри
Полезное
Смотреть что такое «Иргизские единоверческие монастыри» в других словарях:
ИРГИЗСКИЕ МОНАСТЫРИ — ИРГИЗСКИЕ МОНАСТЫРИ, старооб рядческие монастыри, возникли в 1762 по течению р. Иргиз (в Саратовской губернии) в связи с разрешением старообрядцам, вернувшимся из за границы, свободно исповедовать свою веру. В юридическом отношении И. м. являлись … Русская история
Сергий (в миру Симон Петрович Юршев) — выдающийся деятель на пользу единоверия, сын московского купца, ревностного раскольника. Оставшись сиротой, Юршев удалился в леса (в Московской губернии), где скрывались многие раскольники и всякого рода беглецы. Здесь он постригся в монашество с … Биографический словарь
Сергий Юршев — (в миру Симон Петрович) выдающийся деятель на пользу единоверия, сын московского купца, ревностного раскольника. Оставшись сиротою, Юршев удалился в леса (в Московской губ.), где скрывались многие раскольники и всякого рода беглецы. Здесь он… … Большая биографическая энциклопедия
Сергий раскольник — (в миру Симон Петрович Юршев) выдающийся деятель на пользу единоверия, сын московского купца, ревностного раскольника. Оставшись сиротою, Юршев удалился в леса (в Московской губ.), где скрывались многие раскольники и всякого рода беглецы. Здесь… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
Сергий, в мире Симон Петрович Юршев — выдающийся деятель на пользу единоверия, сын московского купца, ревностного раскольника. Оставшись сиротою, Юршев удалился в леса (в Московской губ.), где скрывались многие раскольники и всякого рода беглецы. Здесь он постригся в монашество с… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
Поповщина — родовое понятие для обозначения группы старообрядческих толков, удержавших учение об иерархии и семи церковных таинствах. Образование П. относится к тому времени, когда в старообрядческих общинах стали редеть ряды иереев старорукоположенцев (т. е … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
Единоверие — вид воссоединения русских старообрядцев раскольников с православною церковью, по которому за старообрядцами сохраняется право совершать богослужение и таинства по старопечатным, дониконовским, книгам и по своим обрядам, под условием подчинения, в … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
История Нижне-Воскресенского Иргизского монастыря
Манифест Екатерины от 4 декабря 1762 года разрешал старообрядцам свободно возвращаться в Россию и селиться в левобережье Волги, где на реке Иргизе им отдавалось 70 тысяч десятин прекрасной пахотной земли. Стаpообpядцы Ветковских скитов в числе 120 семейств, добравшись до Иpгиза, основали несколько сел: Кpиволучье, Балаково, Каменку, Мечетное (нынешний Пугачев). Очень скоро рядом с этими селами образовались старообрядческие скиты, превратившиеся со временем в цветущие монастыри.
Одним из первых таких скитов стала обитель, основанная подле Криволучья уже в 1762 году выходцем из Польши иноком Авраамием, бывшим некогда крестьянином Казанской губернии. Авpаамиевский скит, который после строительства церкви стал называться Нижне-Воскpесенским монастырем, был расположен в пpекpаснейшем месте Иpгиза, на острове длиной в пять верст и длиной в версту, омываемым водами обильного рыбой Монастырского озера. Во время разлива Иргиза и Монастырского озера вся окружающая местность покрывалась водой, и только сам скит оставался на верху холма символом Церкви, которую не в силах потопить бушующее житейское море.
После смерти Авраамия настоятелем скита стал монах Адриан, казак из Самары, пришедший на Иргиз вместе с Авраамием из Польши. При нем в 1789 году в скиту появилась пятиглавая деревянная церковь в честь Воскресения Христова, выстроенная на средства знаменитого винного откупщика Василия Алексеевича Злобина. Ее освятил преемник Адриана священноинок Лев. Иконы в эту церковь были написаны знаменитым тверским иконописцем Иваном Пешехоновым. На отдельно стоящей колокольне размещалось одиннадцать колоколов разной величины и башенные часы-куранты. Стараниями Злобина Воскресенская церковь имела богатейшую утварь. В храме находился редкий даже для «никонианских» храмов семиярусный иконостас. Четыре из восьми огромных икон местного ряда были украшены тяжелыми сребропозлащенными окладами. В храме находилось до 300 икон, украшенных серебряными вызолоченными окладами с драгоценными камнями и жемчужинами. Многие из этих икон были с мощевиками. Особой святыней считалась маленькая складная деревянная семиглавая церковь, в которой, по преданию, служили в Москве, во время ее порабощения татарами. Одной из достопримечательностей Воскресенского храма было огромная шестипудовая дарохранительница, едва помещавшаяся на престоле. Такой размер дарохранительницы объясняется тем, что старообрядцы всегда нуждались в большом количестве «запасных» Святых Даров. Редкие беглые священники служили литургию на огромном Агнце, который дробился на тысячи частиц, помещавшихся в дарохранительницу и развозившихся доверенными лицами за тысячи верст от храма. На изготовление дарохранительницы Воскресенской церкви ушло четыре с половиной пуда меди и полтора пуда серебра. Замечательной красотой отличались густо вызолоченные медные Царские врата и восемнадцатипудовое шестиярусное медное высеребренное паникадило, в котором на праздничных всенощных зажигалось четыре пуда свечей.
Шитая золотом и серебром плащаница с изображениями двунадесятых праздников была изготовлена в 1351 году. По описи епископа Иакова (Вечеркова), в монастыре хранилось до двадцати древних антиминсов (большинство из них, правда, не имели святых мощей), самый древний из которых был освящен в 1536 году. Священнические и диаконские облачения, стихари, воздухи и покровцы так же отличались редкой красотой. На пополнение ризницы при одном только строителе (настоятеле) Прохоре, сменившем Льва в 1788 году, было потрачено более ста тысяч рублей.
За монастырской оградой в 1791 году был выстроен хутор для хранения хлеба и прочих припасов. Помимо амбаров и других хозяйственных помещений, в нем находилось десять деревянных келий. Здесь же были устроены две ветряных и одна водяная мельницы. В версте от хутора расположилась монастырская пасека. Во время генерального межевания 1801 года, проводившегося по указу благосклонного к старообрядцам императора Павла Первого, Нижнее-Воскресенский монастырь получил 2660 десятин земли, занятой пашней, сенокосными лугами, степными пастбищами и лесом.
Терпимое отношение правительства к старообрядцам в конце XVIII столетия привело наиболее дальновидных деятелей, как старообрядчества, так и господствующей Церкви, к мысли об установлении особого рода отношений. Смысл этих отношений сводился к тому, чтобы старообрядческие общины могли законно принимать священников, находившихся в подчинении епархиальных архиереев, и свободно совершать богослужения по старым книгам с соблюдением всех дониконовских обрядов. Эта идея, возникшая в 1783 году у старообрядческого инока Никодима и графа Румянцева Задунайского, получила название Единоверия.
Главными поборниками Единоверия в это время стали Астраханский епископ Никифор (Феотоки) и Московский митрополит Платон (Левшин). Единоверие представлялась им безболезненным способом воссоединения старообрядцев с Православной Церковью. В «пунктах о единоверии», разработанных митрополитом Платоном и утвержденных императором Павлом 27 октября 1800 года, впервые за сто пятьдесят лет раскола признавалось, что обрядовые расхождения, за которые столь упорно держались старообрядцы, имеют не настолько существенное значение в деле спасения, чтобы из-за них лишать кого-либо права быть членом Церкви.
Ревностным сторонником Единоверия стал «Иргизский строитель», настоятель Верхнее-Спасо-Преображенского монастыря игумен Сергий Юршев.
В пределах Астраханской епаpхии, куда до образования в 1799 году Саратовской епаpхии, входила значительная часть приходов Саратовской губернии, Единоверие вводил епископ Никифоp Феотоки. Пpеосвященный Никифоp, прибывший в Астраханскую епархию в 1786 году в момент наивысшей славы Сеpгия, написал окружное послание, в котором призывал раскольников соединиться с Церковью. Автор множества сочинений по физике и математике Владыка Никифоp привнес в богословие столь неопpовеpжимую логическую ясность, что многие читатели окружного послания были навсегда убеждены силой его аргументов. Послание Никифора было прочитано на созванном Сергием соборе всех иpгизских монастырей. Собор составил особый документ, так называемые «Вопросы» к ревнителю единоверия.
Когда в 1790 году Преосвященный Никифор не поленился приехать в Саратовскую губернию и не побоялся встретиться с ревнителями древнего благочестия, Сергий с уставщиком своего скита Пpохоpом явились к нему и подали заготовленную бумагу. В ответ на это Никифоp Феотоки написал специальное сочинение «Ответы на вопросы иpгизских раскольников и рассуждение о святом мире», оказавшееся не менее убедительным, чем окружное послание.
Преосвященный Никифоp оказался для Сеpгия тем авторитетом, который убедил его присоединиться к единоверию. Помощником Сергия в этом стал главный иргизский попечитель Вольский именитый гражданин Василий Алексеевич Злобин. Будучи человеком самых широких убеждений, Злобин искренне желал видеть пpивеpженцев старых обрядов членами единой православной российской Церкви. Однако это стремление встретило неожиданное препятствие в лице жены Злобина Пелагии.
Московский митрополит Макаpий Булгаков пишет, что настроенная фанатично Пелагия Злобина, услышав pазговоp своего супруга с Сергием, решила во что бы то не стало не допустить соединения стаpообpядцев с господствующей Церковью. Когда Сергий отправился в 1791 году в Петеpбуpг для законного присоединения Иpгиза, Пелагия Злобина расставила по всем дорогам своих караульных, чтобы они по пути схватили и умертвили его. Бог не допустил свершиться злодеянию и Сергий вместе с Василием Злобиным выпросили у митрополита Гавриила двух православных иеромонахов для законного служения в иpгизских монастырях. Когда исполнивший свой замысел Сергий возвращался в Вольск, в Москве происками безумной Пелагии он был взят под стражу и несколько дней пробыл под арестом на Рогожском кладбище. Спасение пришло от московского градоначальника князя Пpозоpовского, который, выручив Сергия, сопровождал его до самого Иpгиза.
Возвратившись на Иpгиз Сергий обнаружил, что все его единомышленники сделались противниками единоверия. Привезенные им два православные иеромонаха и иеродиакон жили без всякого дела за пределами монастыря у жены брата Сергия. Однажды ночью в настоятельские кельи, где вновь поселился Сергий, ворвались келарь и еще два монаха, которые, называя Сергия предателем, бросились его душить. Племянник Сергия бросился в Вольск к исправнику, который поспешил в монастырь. Сергий был найден запертым в каком-то чулане.
Либеральное отношение к старообрядцам закончилось со смертью Александра Благословенного. Тридцатилетнее царствование Императора Николая Павловича стало эпохой принудительного единоверия. Власти приступили к делу основательно подготовившись. На докладе Секретного комитета по делам раскольников, поданном на высочайшее имя в октябре 1828 года, Импеpатоp Николай Павлович собственноручно начертал: «Учредить в Саратове епископскую кафедру, предоставить Святейшему Синоду сделать постановление о сем новом учреждении».
Агитировать за присоединение к Единоверию в 1828 году в Нижнее-Воскресенский монастырь прибыл сам Саратовский губернатор Александр Борисович Голицын. Он гарантировал монахам сохранить за монастырем все принадлежащие ему земли и вообще все монастырское имущество. Братия, которой насчитывалось 62 человека колебалась. Однако настоятель Адриан, схимники Прохор и Никанор, иноки Никанор, Феодорит, Мардарий, Арсений и Игнатий дали подписку о присоединении к господствующей церкви.
27 июля 1829 года Нижнее-Воскресенский монастырь был утвержден в ведомстве Святейшего Правительствующего Синода как единоверческий мужской монастырь 3-го класса, штат которого состоял из игумена и 12 монахов.
Недалекий Никанор недолго оставался строителем (настоятелем) обращенного в Единоверие монастыря. В 1831 году по прошению братии настоятелем был назначен насельник Единоверческого Высоковского монастыря Костромской епархии иеромонах Платон.
Иргиз Платону был хорошо известен. Он пришел в Средне-Никольский монастырь в мирском купеческом звании еще в 1788 году. Не ужившись с грубыми монахами, не чуждавшимися зеленого змия, он перешел к знаменитому строителю Сергию Юршеву в Верхнее-Спасо-Преображенский монастырь. Здесь Платону не понравилось постоянное присутствие благочестивых паломниц. Вынужденный оставить и эту обитель Платон переходит в Верхнее-Воскресенский монастырь, настоятель которого Прохор вел строгую иноческую жизнь. Здесь в 1795 году он был пострижен в монашество и сделан уставщиком и ризничем обители. Погрузившись полностью в жизнь монастыря, Платон обнаружил, что не только монахи, многие монастырские святыни сомнительны: антиминсы были привезены проходившими исправу беглыми попами, миро, которым их перемазывали, после многократного разбавления превратилось в чистое деревянное масло. Полностью разочаровавшись в старообрядчестве, Платон в 1799 году переходит в одну из первых единоверческих пустыней Костромской епархии и проживает там более 30 лет вплоть до призвания в хорошо знакомый ему Нижнее-Воскресенский монастырь.
Возвратившись на Иргиз, Платон первым делом изгнал за Иргиз всех попадей, поповен и прочих родственниц белого духовенства, чувствовавших себя в обители как на родной кухне. Оставшиеся на жительство в монастыре старообрядцы, которые постоянно попрекали принявших единоверие иноков, были выселены столь же решительно. Постепенно было налажено и монастырское хозяйство. Не забывал Платон и о миссионерской деятельности, за которую в 1845 году был удостоен ордена Анны 2-й степени. Убежденные им 53 крестьянина села Криволучья присоединились к Единоверию. Составленная Платоном «выписка о старообрядцах» бережно сохранялась в бумагах Преосвященного Иакова (Вечеркова).
Единоверческий период в жизни Нижнее-Воскресенского монастыря, который с 1850 года относился к Самарской епархии, не был столь драматичным как старообрядческий. В 1863 году деревянная Рождества Богородицы церковь была разобрана и на ее месте был выстроен новый каменный храм. Построенная Злобиным Воскресенская церковь просуществовала до закрытия монастыря. В 1907 году под нее и под совсем обветшавшую колокольню были подведены каменные фундаменты. Братия монастыря была крайне немногочисленна. В 1907 году здесь было всего 14 монахов и 15 послушников. Тем не менее, монастырь уверенно обзаводился хозяйственными постройками. На противоположном берегу Иргиза ему принадлежал хутор, где появилась кузница, кирпичный завод, помещения для скота. Традиционным монастырским промыслом оставалась рыбная ловля.
На средства игумена Марсалия в 1897 году в монастыре было построено здание для училища, в котором занималось несколько десятков учеников. На средства монастыря в селе Криволучье содержалась школа, открытая в 1894 году и разместившаяся в здании крестьянина Исидора Дружинина, принявшего иноческий постриг.
ИРГИЗСКИЕ МОНАСТЫРИ
исторический центр старообрядцев-поповцев (см. в ст. Беглопоповцы), возникший в 60-70-х гг. XVIII в. на землях саратовского Заволжья, по р. Б. Иргиз. К нач. XIX в. здесь было 5 старообрядческих мон-рей (3 мужских и 2 женских), после преобразования их в 1828-1841 гг. в единоверческие (см. Единоверие) осталось 3 монастыря (2 мужских и 1 женский), ныне существует правосл. Иргизский в честь Воскресения Христова муж. мон-рь.
4 дек. 1762 г. имп. Екатерина II Алексеевна подписала манифест, в соответствии с к-рым в Россию на поселение приглашались как иностранные, так и уехавшие из страны российские подданные. Идея переселения в Россию соотечественников, преимущественно старообрядцев, из слобод на территории Польши первоначально возникла у хорошо знавшего старообрядческую ситуацию как на Волге, так и в зарубежье крестьянина слободы Малыковки (ныне г. Вольск Саратовской обл.) И. Серебрякова. Идея была доведена до имп. Петра III Феодоровича, одобрена им и легла в основу проекта сенатского указа, утвержденного уже имп. Екатериной II 14 дек. 1762 г., в к-ром говорилось о переселении старообрядцев. Согласно указу, переселенцам было выделено ок. 70 тыс. дес. плодородной земли с угодьями «в Астраханской губернии, от Саратова вверх по реке Волге», где «более тысячи человек российских подданных уже и поселилось» (ПСЗ. Собр. 1. Т. 16. С. 132). Новоприбывшие освобождались на 6 лет от всех податей и работ, им разрешалось свободно исповедовать свою веру. На российской границе переселенцам давался «отверстый указ», где были приведены их имена, места поселения, а также содержалось предупреждение местным властям не чинить им препятствий. Переселенцы предъявляли указ чиновникам в Малыковке, где их записывали в дворцовые крестьяне и давали билет на заселение. Одним из чиновников, нек-рое время занимавшимся заселением Иргиза, был Серебряков. Стаpообpядцы, прибывшие преимущественно с Ветки (совр. Белоруссия), основали ряд сел: Балаково (ныне город в Саратовской обл.), Кpиволучье (ныне с. Криволучье-Сура Балаковского р-на Саратовской обл.), Каменка и слободу Мечетную (Николаевск, ныне г. Пугачёв Самарской обл.), очевидно, близ уже существовавших старообрядческих скитов, насельники к-рых могли тайно жить то на Ветке, то в подмосковной Гуслице. В юридическом отношении поселения на Б. Иргизе, в т. ч. скиты, являлись обществами крестьян Дворцового, затем Удельного ведомства.
Первая в И. м. часовня, в честь Покрова Пресв. Богородицы, была возведена Исаакием в 1764 г. Затем деревянную часовню во имя свт. Николая Чудотворца сложил и освятил Пахомий. Их примеру последовал Авраамий. Это вызвало беспокойство Синода, считавшего, что «оным церквам и часовням быть не должно» (цит. по: Соколов. 1888. С. 42), поскольку создание молитвенных домов не предполагалось законодательством об иргизских переселенцах. Однако никаких действий со стороны властей не последовало, и скиты благодаря активности настоятелей развивались, привлекая мн. сторонников «старой веры». Мирная жизнь И. м. была прервана появлением донского казака Е. Пугачёва, ранее скитавшегося на Ветке и под видом старообрядца-переселенца вернувшегося в Россию. Прожив неск. дней в Филаретовом скиту, Пугачёв отправился в Мечетную слободу, где его речи вызвали подозрение у И. Расторгуева и В. А. Злобина (впосл. попечитель И. м.). Пугачёв был арестован и отправлен в Казань, откуда в мае 1773 г. бежал и вновь выдал себя за старообрядца, чтобы найти убежище в Казани. Затем Пугачёв вернулся на Иргиз, где объявил себя имп. Петром III, был опознан крестьянином С. Филипповым, избежал ареста и начал бунт. 17 июня 1773 г. Сенат предписал казанскому губернатору Я. И. фон Брандту инспектировать иргизские скиты, в результате проверки было выявлено 44 беглых разного звания и пола. За иргизскими поселениями установили полицейское наблюдение, императрица отправила сюда для поимки Пугачёва Г. Р. Державина, его миссия была неудачной.
После кончины Исаакия, указавшего на Сергия как на преемника, и согласно «приговору» братии от 3 мая 1780 г. последний был избран настоятелем Исаакиевского скита. В соответствии с «приговором» братии настоятель должен был заботиться о храме и об уставном житии иноков. Мон. Сергий составил общежительный устав. В 1780 г. по разрешению властей к сооруженной при Исаакии часовне был пристроен алтарь, церковь была освящена в честь Введения во храм Пресв. Богородицы. Узнав о разрешении богослужения, на Иргиз со всех концов страны потянулись старообрядцы.
В нач. 90-х гг. XVIII в. Сергия (Юршева) продолжал беспокоить вопрос о правильном поставлении старообрядческих священнослужителей. В 1786 г. Астраханский архиеп. Никифор (Феотоки) разослал по епархии окружное послание, в котором призывал вернуться в Церковь ранее отпавших от нее. Сергий составил 15 вопросов о вероучении правосл. Церкви и подал их архиеп. Никифору в 1790 г. с прошением, в котором от имени всего старообрядческого общества обещал присоединиться к Церкви, если ему будут даны удовлетворительные ответы. Архиеп. Никифор написал «Ответы на вопросы иргизских раскольников и рассуждение о святом мире». Архиерей утверждал, что старообрядчество не может именоваться истинной Церковью, т. к. в нем нет единства, иерархии и таинств, истинной является только Греко-Российская Церковь. Сергий разослал списки «Ответов. » по И. м. и др. поповским общинам, за что в 1791 г. был лишен настоятельства. Начавшееся сближение Сергия с правосл. Церковью было во многом связано с его стремлением занять первенствующее положение на Иргизе при поддержке Злобина, также желавшего найти компромисс с правосл. Церковью. Вновь став настоятелем в 1793 г. и найдя в обители нарушения устава при слабом настоятеле Кирилле, Сергий стал наводить порядок и более решительно выражать свои намерения, что привело к новому увольнению его в 1795 г. Сергий отправился в С.-Петербург и подал там прошение о принятии его с братией в ведение Казанского правосл. архиерея с дозволением отправлять богослужение по старопечатным книгам. В имп. рескрипте от 19 июня 1796 г. на имя Казанского архиеп. Амвросия (Подобедова) последовала желаемая резолюция. Иргизские старообрядцы были возмущены и постановили не допускать Сергия на Иргиз. На состоявшемся 22 окт. 1796 г. в Вольске собрании в качестве свидетельства обвинения было зачитано соч. Сергия «Разглагольствия. » (РНБ. Q.I.742. Л. 20). В ответ Сергий подал на Нижне-Успенский мон-рь в суд, обвинив братию в невозвращении якобы одолженных у него денег. Дело было решено в пользу мон-ря. В соответствии с мировой челобитной о невзыскании с мон-ря денег Сергий обязался «в монастырь. ни под каким видом не входить на жительство ни на малое и в. духовных делах не мешаться» (ГИМ. Хлуд. № 293. Л. 18 об., 19). Единомышленников Сергия из монастыря изгнали. Сергий обращался за содействием к губернатору. Не получив поддержки, в том же году он уехал в Стародубье, был рукоположен во иерея и поставлен настоятелем Успенского единоверческого мон-ря. В 1799 г. вышел в свет его труд «Зеркало для старообрядцев, не покоряющихся православной Церкви», в к-ром автор оправдывал свои действия и осуждал практику приема «беглых попов».
В 1797 г. был издан указ об освобождении иргизских иноков от рекрутской повинности. В 1798 г. имп. Павел I Петрович пожертвовал 12 тыс. р. на восстановление иргизских храмов после пожара. К тому времени монастыри на Иргизе имели прочное материальное положение: они владели 12,5 тыс. дес. земли, тысячами голов скота, имели несколько храмов, б-ки, более 500 келий. Значительные средства наряду с пожертвованиями мон-ри получали от заупокойного поминания. Записи в синодик для вечного поминания в зависимости от количества имен стоили от 23 до 300 р. В синодике жен. Успенского мон-ря 1829-1833 гг. (ГИМ. Щук. № 540) записаны 185 старообрядческих родов: из Москвы (в т. ч. род купца Л. Рахманова), с Поволжья, из Сибири, семьи уральских и донских казаков (известны и др. иргизские помянники, в частности, синодики Нижне-Воскресенского мон-ря; см.: Наживина. 1958. С. 626, № 38; С. 627, № 62).
Настоятели и настоятельницы, избранные насельниками всех И. м., утверждались сначала земскими исправниками, потом Удельной конторой, с 1828 г.- губернатором и являлись перед гражданской властью ответственными представителями своих мон-рей с правами и обязанностями сельских старост, письменные сношения с властями вел за всех настоятель Никольского монастыря. Помощниками настоятелей и настоятельниц в управлении были соборные старцы и старицы, иначе называвшиеся евангельскими отцами и матерями.
В Нижне-Воскресенском мон-ре в 1863 г. на месте разобранной деревянной ц. в честь Рождества Пресв. Богородицы был сооружен каменный храм. В 1897 г. в обители было построено уч-ще. На средства мон-ря в с. Криволучье с 1894 г. содержалась школа. На противоположном берегу Иргиза обители принадлежал хутор с кузницей, кирпичным заводом и помещениями для скота. Братия была немногочисленна: в 1907 г. в обители жили 14 монахов и 15 послушников.
В 1918 г. были закрыты Никольский и Нижне-Воскресенский монастыри, где вскоре сгорела Воскресенская ц. и в нач. 30-х гг. разобрали каменный храм Рождества Пресв. Богородицы. Огромное количество ценностей (облачения, церковная утварь, рукописные и старопечатные книги) было уничтожено. Часть книжного наследия и утвари поступила в музей г. Пугачёва. В 1935 г. более 400 томов было оттуда передано в Научную б-ку Саратовского гос. ун-та им. И. Т. Чернышевского. Ряд памятников книжности попал в самарские собрания.
Монашеская жизнь продолжалась на Иргизе под видом трудовой артели до кон. 20-х гг. XX в. К кон. 30-х гг. все бывшие монастырские здания использовались под хозяйственные нужды. В постройках Верхне-Спасо-Преображенского монастыря разместилось зернохранилище, затем санаторий. В Нижне-Воскресенском монастыре находились дом отдыха, детский дом, затем психиатрическая больница. В Средне-Никольском монастыре были созданы коммуна Международной орг-ции помощи борцам революции и поселок с таким же названием.
В 1997 г. возобновилось богослужение в Никольском храме бывшего Средне-Никольского монастыря, где был также отремонтирован келейный корпус. Свящ. Синод 27 дек. 2005 г. благословил открытие Иргизского Воскресенского монастыря в пос. Береговом близ с. Криволучье-Сура на месте прежней Нижне-Воскресенской обители.
Библиотеки и книжность И. м.
Наличие у выходцев из Речи Посполитой на Иргизе рукописных «тетрадок» и «Цветничков» отмечено уже в документах 60-х гг. XVIII в. Появлению и росту б-к И. м. способствовало участие насельников в старообрядческой полемике в посл. четв. XVIII в. (в частности, тогда из Исаакиевского скита вышли первые учительные послания, адресатом которых было общество староверов в Уральске). В XIX в. иргизские полемические сочинения стали частью урало-поволжской рукописной традиции, о чем говорит обилие их списков в регионе, датируемых этим временем.
В описании 1828 г. отмечено значительное число западнорус. книг, в основном хранившихся в Нижне-Воскресенском мон-ре: «Полуустав, сиречь Требник» (Вильно, 1622), Евангелие (Львов, 1690), «Страсти Христовы» (1624, 1691). В б-ках И. м. имелись московские и киевские издания 2-й пол. XVII-XVIII в., нетипичные для старообрядческих б-к: сборник переводов Епифания (Славинецкого) (М., 1665), «Мессия правдивый» Иоанникия (Галятовского) (К., 1669), «Мир с Богом человеку» Иннокентия (Гизеля) (К., 1669), «Книга житий святых» свт. Димитрия (Савича (Туптало)) (К., 1689-1704. 4 т.), «Деяния церковные и гражданские» Цезаря Барония (М., 1719), соч. «О добротолюбии» (М., 1793) и др. По мнению И. В. Починской, основную часть неатрибутированных книг, упомянутых в описи 1828 г., составляли старообрядческие издания XVIII в.
Источниками пополнения б-к служили переписка книг и вклады. В иргизские б-ки поступали рукописи из таких книгописных центров, как Гуслица, Керженец, Чернораменские скиты, что прослежено по владельческим и вкладным записям. В синодиках И. м. названы нек-рые вкладчики книг: диак. Герасим, подголовщик левого клироса С. Т. Забелин, иером. Нижне-Воскресенского мон-ря Платон. По мнению Починской, старообрядческие книжные собрания, в т. ч. б-ки И. м., в значительной степени пополнялись также за счет продукции типографий в городах близ зап. границ России (Гродно, Вильно, Супрасль, Почаев, Клинцы, Варшава), работавших в 70-80-х гг. XVIII в. по заказам старообрядцев.
После обращения И. м. в единоверие б-ки в обителях сохранились и даже получали новые пожертвования: свое книжное собрание (не менее 12 книг и рукописей) передал Верхне-Спасо-Преображенскому мон-рю его последний настоятель-старообрядец Силуян. Часть книг оказалась рассеянной среди старообрядцев, часть поступила в распоряжение саратовского миссионерского братства Св. Креста. Перевод И. м. в единоверие активизировал старообрядческое книгописание в Поволжье и Приуралье.
После закрытия И. м. по постановлениям Пугачёвского исполкома от 20 февр. и 4 марта 1919 г. подотдел охраны культурно-исторических ценностей Пугачёвского исполкома передал часть монастырского имущества в местный краеведческий музей. В 1919-1923 гг. для ознакомления с наследием И. м. и с целью отбора книг и вещей для музейного хранения на Иргиз трижды приезжал М. Н. Тихомиров, инспектор Самарского уездного отдела народного образования, преподаватель Самарского ун-та, член Самарского об-ва археологии, истории, этнологии и естествознания (впосл. академик). При первом знакомстве с И. м. историк зафиксировал наличие в ризницах большого числа «старых богослужебных книг и рукописей полемического содержания» и отметил, что книжные собрания И. м. «представляют собой нечто целое». В 1920 г. историк составил в Самаре описание 71 рукописи из Воскресенского мон-ря, хранившейся в Пугачёвском музее, в 1924 г. описал 134 рукописи, в т. ч. 33 ранее вывезенные им с Иргиза в Самару. Тихомиров обозначил нек-рые признаки иргизского книгописания: четкий полуустав, книжная иллюминация (заставки и травы) в поморском стиле, частое использование плотной синей бумаги.
Важную роль в сохранении иргизского книжного наследия сыграл Пугачёвский краеведческий музей. Значительную часть иргизских б-к музей получил в нач. янв. 1926 г. В 1935 г. основной книжный фонд музея, собранный в И. м. (471 старопечатная книга и 229 рукописей), был передан в научную б-ку (ныне Зональная науч. б-ка им. В. А. Артисевич) Саратовского гос. ун-та им. Н. Г. Чернышевского. В наст. время помимо б-ки Саратовского ун-та книги и рукописи из И. м. хранятся в отделах рукописей ГИМ, РГБ и РНБ, в краеведческих музеях Пугачёва и Хвалынска (Саратовская обл.), в Саратовской и Самарской обл. научных б-ках, в Лаборатории археографических исследований Уральского гос. ун-та им. А. М. Горького.