Что говорит воз о прививках
Почему ВОЗ не рекомендует ревакцинацию, а многие страны ее проводят
В Роспотребнадзоре пояснили: защитный эффект от вакцинации со временем снижается, к тому же «дельта», которая вызывает сегодня семь случаев заболевания из 10, более заразна и приводит к более тяжелому течению COVID-19 у молодежи. Вот почему в нашей стране в рекомендации по профилактике и лечению коронавирусной инфекции включено предложение ревакцинации через полгода. В дальнейшем, когда эпидемия, наконец, будет побеждена, прививаться будет достаточно раз в год, как от гриппа.
Такой же позиции придерживаются многие правительства. В США, например, также объявили о необходимости повторной вакцинации, не согласившись с ВОЗ, призвавшей поделиться «третьими» дозами со странами, где вакцин не хватает и для первой прививочной кампании. В Израиле ревакцинация уже идет: здесь вновь вернули «зеленые» паспорта, закрыли двери общественных мест перед непривитыми, и одновременно приглашают сделать третий бустерный (усиливающий) укол.
Почему это происходит, «РГ» попросила пояснить нашего постоянного эксперта, ведущего научного редактора сервиса дистанционного обучения медработников Vrachu.ru Михаила Кагана.
Вакцины и иммунизация
Иммунизация – это показательный пример успешной деятельности в области глобального здравоохранения и развития. Каждый год она спасает миллионы жизней. Вакцины снижают риск заражения заболеваниями, взаимодействуя с естественными системами организма и укрепляя его устойчивость. Иммунная система реагирует на получаемую организмом вакцину.
Сегодня у нас есть вакцины для предотвращения более чем 20 опасных для жизни болезней, что помогает людям в любом возрасте прожить более долгую и здоровую жизнь. В настоящее время иммунизация позволяет ежегодно предотвращать 2-3 миллиона случаев смерти в результате таких заболеваний, как дифтерия, столбняк, коклюш, грипп и корь.
Иммунизация является одним из ключевых компонентов первичного медико-санитарного обслуживания и неоспоримым правом человека. Это один из наиболее продуктивных видов инвестирования в охрану здоровья людей. Вакцины также имеют решающее значение для предотвращения и подавления вспышек инфекционных заболеваний. На них основывается безопасность в области глобального здравоохранения и они будут оставаться жизненно важным инструментом в борьбе с проблемой устойчивости к противомикробным препаратам.
Тем не менее, несмотря на огромные успехи, слишком много людей во всем мире, в том числе почти 20 миллионов детей в возрасте до одного года, не имеют достаточного доступа к вакцинам. В некоторых странах прогресс остановился, и ситуация не только не улучшилась, но даже ухудшилась, и существует реальный риск того, что самоудовлетворенность сведет на нет все, что достигнуто до сих пор.
Глобальный охват вакцинацией – процент детей, получающих рекомендуемые вакцины, – остается без изменений на протяжении последних нескольких лет.
Нужна ли ревакцинация? ВОЗ снова меняет мнение — что думают об этом врачи
Надо ли «подпитывать» антитела новыми прививками, и почему ВОЗ говорит о том, что ревакцинацию делать не надо.
В условиях пандемии каждый день появляется все новая информация о вакцинах, антителах и рекомендации, как вести себя после прививки. Однозначных ответов пока не существует — вирус слишком мало изучен, вакцины не прошли все этапы исследований и ученые добавляют все новые и новые данные к уже имеющимся.
Один из самых главных вопросов — защищают ли прививки от заражения, и какой уровень антител обеспечивает эту защиту. Считается, что узнать титры антител можно, сдав определенные тесты, и есть мнения, что цифры АТ в них расскажут и о риске заразиться и заболеть. Но не все согласны с этой позицией.
Читайте также
Ольга Малиновская
Врач клинической лабораторной диагностики
— Пока у ученых нет однозначного ответа о том, каким должен быть уровень антител для того, чтобы защитить от заражения, — считает Ольга Малиновская, врач клинической лабораторной диагностики, руководитель медицинского департамента федеральной сети медицинских лабораторий KDL. — Данных, подтверждающих, что высокая концентрация антител обеспечивает более надежную защиту, также нет. Исследователи из МГУ показали, что у 9% привитых обнаружить антитела к коронавирусу не удалось, однако это не означало, что прививка оказалась бесполезна — в организме существуют и другие защитные механизмы, например, клеточный иммунитет.
Эксперт отмечает, что ни одна вакцина не дает 100% защиту, а лишь снижает шансы заболеть, а потому меры предосторожности продолжают оставаться актуальными даже для тех, кто привился.
Пока ученые выясняют, какой именно титр антител обеспечивает эффективную защиту, и какими должны быть показатели клеточного иммунитета, отечественный Минздрав выпустил новые рекомендации, касающиеся вакцинации и ревакцинации.
вакцинация проводится вне зависимости от наличия антител, а потому специально измерять их концентрацию перед прививкой не нужно;
ревакцинацию рекомендуется провести спустя полгода после перенесенной болезни или полной вакцинации;
после того как будет достигнут коллективный иммунитет — будет привито не менее 60% россиян — вакцинация станет ежегодной.
Читайте также
Но на днях Всемирная организация здравоохранения призвала не смешивать различные типы двухдозных вакцин и воздержаться от прививок так называемой третьей дозой. Об этом сообщила Сумия Сваминатан, заместитель главы ВОЗ по науке, которая отметила, что «это довольно опасная тенденция».
— Отказ ВОЗ от ревакцинации может быть связан с опасениями получить дефицит вакцин для первичной иммунизации в условиях быстрого распространения штамма вируса «дельта». Из-за нарастающей заболеваемости важнее привить тех, у кого совсем нет антител, чем усиливать иммунную защиту уже привитым, — говорит Ольга Малиновская. — Кроме того, научные доказательства и публикации, свидетельствующие о необходимости ревакцинации пока отсутствуют. Исследования в этой области еще ведутся как в России, так и по всему миру, не исключено, что в дальнейшем ВОЗ пересмотрит свою точку зрения как насчет ревакцинации, так и насчет смешивания вакцин.
Сумия Сваминатан заявила, что вопрос о необходимости ревакцинации должен решаться на основе научных данных, а не на заявлениях «компаний, которые говорят, что необходима третья доза».
Что касается того, стоит ли «смешивать» вакцины и можно ли ревакцинироваться другим препаратом, что здесь у научного сообщества тоже нет единого мнения.
— При вводе другого препарата получается не усиление предыдущего иммунного ответа, а иммунный ответ на другую вакцину. Поэтому эксперты ВОЗ выражают сомнение, — пояснил замдиректора ФБУН ЦНИИ Эпидемиологии Роспотребнадзора Вадим Покровский.
Кому дастся и приумножится: почему ВОЗ протестует против ревакцинации
На днях в журнале The Lancet вышла статья, авторы которой называют ревакцинацию от ковида ненужной и потенциально опасной. А директор ВОЗ недавно призвал повременить с ревакцинацией до конца года. Тем временем в России третью (а иногда и четвертую) дозу прививки вводят всем желающим еще с июля, а теперь в очереди за повторными уколами стоят уже в Китае, Израиле и некоторых странах Европы. Как так вышло, что ВОЗ не договорилась со своими странами-участницами? И значит ли это, что мы, отправляясь за бустерной инъекцией, совершаем что-то неправильное или даже запретное?
За время пандемии ковида медлительность ВОЗ стала своего рода анекдотом. Само слово «пандемия» организация произнесла через два с половиной месяца после ее начала, когда Россия уже закрыла границы с Китаем и Ираном, Южная Корея объявила красный уровень опасности, а Италия закрылась на карантин. Признать коронавирус воздушной инфекцией ВОЗ согласилась только после настойчивых писем ученых (об этом наш текст «ВОЗдушные споры»), а рекомендацию носить маски в общественных местах выпустила, когда в России они успели стать, а потом перестать быть дефицитом.
Все это время рекомендации ВОЗ лишь с отставанием поддерживали действия национальных властей. А сейчас — как обычно, опоздав на несколько месяцев — организация впервые вступила с ними в конфликт.
ВОЗ против всех
ВОЗ промолчала в июне, когда ревакцинацию первыми в мире запустили ОАЭ и Бахрейн. Арабов можно было понять: первую волну уколов они делали китайской инактивированной вакциной Sinopharm, эффективность которой ниже на 20 процентов по сравнению с нынешними лидерами. Неудивительно, что жители обеих стран поспешили «догнаться» вакциной Pfizer, как только она у них появилась.
ВОЗ промолчала и в июле, когда массовая ревакцинация началась в России. Возможно потому, что ни одна из российских вакцин не получила лицензию ВОЗ, — а значит, не выглядела в глазах организации ценным ресурсом.
В августе ревакцинация дошла до Израиля: волна третьих уколов началась с пожилых людей и постепенно распространилась на все взрослое население. Но Израиль с самого начала пандемии служит экспериментальной площадкой для разных стратегий вакцинации. И ВОЗ ограничилась одним лишь коротким призывом — приберечь лишние дозы для тех, кому приходится тяжелее.
К сентябрю мода на обновление иммунитета пришла в Европу, бустерные дозы для отдельных групп риска разрешили Великобритания и Китай, а в США, где к осени по первому кругу привили уже больше половины населения, начались бурные обсуждения того, хороша ли идея позволить всем желающим привиться повторно. Для этого развитым странам потребуются сотни миллионов доз.
В то же время, ВОЗ рассчитывала, что оставшиеся от первого круга вакцинации дозы можно будет передать небогатым странам — и привить там хотя бы по 10 процентов населения к сентябрю (чего уже не случилось), а к декабрю — все 30. Мода на ревакцинацию может сделать эти планы неосуществимыми, и ВОЗ решилась высказаться обстоятельно. Получилась большая статья, с моралью — подумайте как следует, точно ли вам нужны эти бустеры.
Кто о ком заботится
Аргументы в пользу ревакцинации, которые приводили правительства разных стран, звучали похоже. Эффективность вакцин понемногу снижается, число заражений растет, эпидемиологическая ситуация остается напряженной. Поэтому стоит позаботиться о том, чтобы уменьшить число не только «обычных», но и «прорывных» заражений — у тех, кто вакцинировался уже давно.
Тем временем в перечне ценностей ВОЗ, помимо принципов всеобщего равенства и соблюдения прав человека, значится еще «максимально возможный уровень здоровья» для всех людей на планете. И если посмотреть на достижение этого уровня как на математическую задачу, то становится понятнее, что беспокоит ВОЗ.
Допустим, мы измеряем уровень здоровья по риску умереть от ковида. В таком случае ревакцинация почти никогда не оправдана: непривитый человек рискует умереть куда сильнее, чем привитый — и особенно если вокруг него привитых почти нет (именно так сейчас обстоит дело в большинстве африканских стран). Иными словами: вакцины все еще работают, в этом все эпидемиологи согласны. А вот по поводу того, насколько сильно падает их эффективность, мнения расходятся. По данным Израиля, риск заразиться за пять месяцев после вакцинации возрастает в три раза по сравнению со свежепривитыми людьми — в то время как в Великобритании, по наблюдениям ученых, эффективность прививки со временем падает незначительно, а в США не падает вовсе. К тому же, выборка в этих подсчетах может быть нерепрезентативна — учитывая, что в первую очередь там прививали людей из групп риска, а после прививки они, расслабившись, могли оказаться более социально активны, чем непривитые люди.
Или — измерим уровень здоровья по риску заразиться в среднем по планете. Что тогда безопаснее для каждого привитого человека в отдельности — получить третью дозу вакцины или отдать ее непривитому жителю другой страны? И здесь тоже ответ не обязательно будет в пользу ревакцинации. Новые варианты коронавируса — бета, гамма, дельта — хоть их уже не принято связывать с конкретными странами, напоминают о том, что каждая непривитая популяция может стать инкубатором для новых «букв». А они, в свою очередь, могут оказаться заразнее прежнего варианта даже для того, кто полностью (дважды, трижды, четырежды) привит.
Но развитые страны, которые принимают решение о ревакцинации населения, не ориентируются на соображения планетарного масштаба. Вместо глобальных рисков, связанных с недостатком вакцин в развивающихся странах, их гораздо больше волнует новая волна заражений у себя дома: ее очень хочется остановить без карантина, а еще успокоить собственных граждан, которые (как в США), начитавшись новостей о все такой же волне в Израиле, штурмуют теперь пункты вакцинации и обманом выпрашивают очередную дозу.
Спутник человека
В FDA прямо сейчас идут горячие споры: Джо Байден пообещал, что ревакцинации быть, но многие эксперты с таким планом не согласны, и кое-кто на фоне этого даже пригрозил уволиться. Сегодня решение должна вынести специальная научная комиссия, потом с опорой на него будут принимать решение уже чиновники — и с оглядкой на них, вероятно, будут действовать и европейцы.
Именно им — пока не поздно — и адресована статья в The Lancet. Мы же, обладатели покрасневших (или только готовящихся покраснеть) плеч, никак не можем повлиять на то, отправится ли уже припасенная Минздравом для нас доза «Спутника» в далекую Африку, если мы вдруг передумаем прививаться. А значит, ВОЗ ничего не имеет против — ни лично нас, ни наших повторных уколов. И в размышлениях о том, стоит ли отправиться за ними в поликлинику, понадобятся совсем другие аргументы.
Наверняка мы знаем только одно: концентрация антител после прививки действительно постепенно падает. Но это естественный процесс: по мере того, как антиген выводится из организма, лимфоциты перестают на него реагировать. Дальше за защиту от коронавируса начинают отвечать клетки памяти — а вот их найти и посчитать уже гораздо сложнее, хотя есть отдельные подтверждения тому, что они продолжают работать и через полгода после укола.
Ревакцинация концентрацию антител увеличивает (результатов по российским бустерам, правда, пока нет, но нет и оснований считать, что в этом они всерьез отличаются от иностранных вакцин). Правда, до сих пор непонятно, сколько антител нужно для надежной защиты (об этом наш блог «Я и мой титр») — ясно только, что их концентрация как-то коррелирует с риском заразиться. Сказать наверняка, снижают ли бустеры этот риск, невозможно. По данным из Израиля, которые были опубликованы на этой неделе, он будто бы падает в 10 раз сразу после третьего укола — но за привитыми в новую волну наблюдали не дольше месяца. Клинические испытания, которые могли бы дать более точный ответ, еще не подоспели.
Как снижалась степень риска заболеть ковидом у группы ревакцинированных израильтян в возрасте от 60 и больше, по сравнению с вакцинированными единожды
Yinon M. Bar-On et al. / New England Journal of Medicine, 2021
Есть, конечно, и косвенный риск — если поспешить с третьим уколом, есть шанс не попасть на ревакцинацию каким-нибудь другим препаратом, возможно, более эффективным. Впрочем, гетерологичные бусты пока только проверяют на добровольцах и не применяют массово нигде, кроме ОАЭ и Бахрейна. Поэтому, если они и дойдут до нас, то это случится нескоро. К тому времени наши антитела будут уже не те, да и коронавирус, возможно, будет уже не тот.
Кому дастся и приумножится
В итоге задача о рисках и выигрышах на уровне отдельного вакцинированного человека никак не пересекается с задачей, которую пытается решить ВОЗ.
Ревакцинация, конечно, несет с собой риски — но пока нет оснований думать, что побочные эффекты будут более значительными, чем после первой инъекции. В то же время, у бустерного укола очевидно есть плюсы — даже если мы пока не можем оценить их масштаб. Приумножение антител в крови уж точно не увеличивает риск заболеть ковидом, а скорее всего, снижает. И в некоторых случаях каждое антитело может быть на счету — например, у пожилых, людей с иммунодефицитом или социальных работников.
А вот насколько ревакцинация одного человека полезна для окружающего его общества — вопрос открытый. С одной стороны, чем сильнее его личный иммунитет, тем ниже шанс, что он будет распространять инфекцию, — а значит, сбережет здоровье менее иммунизированных соседей. С другой стороны, основной вклад в передачу вируса вносят все-таки невакцинированные люди. Поэтому с точки зрения коллективного иммунитета — а заодно и здоровья этого конкретного человека — уговорить непривитого соседа сделать первый укол может быть гораздо ценнее, чем самому получить третий.
Но эти уговоры удаются далеко не всем. В большинстве стран, которые сегодня обсуждают одобрение бустеров, первый раунд вакцинации еще не закончен. В Великобритании привито немногим более 66 процентов всего населения, в США — около 55, а в России, которая формально начала прививать своих граждан раньше — все еще меньше 30-ти. Это пока не очень похоже на числа, которые считаются необходимыми для создания коллективного иммунитета. Возможно, этих показателей каким-то странам добиться и вовсе не получится.
В каждой из этих стран в отдельности происходит примерно то же, что и в мире: имеющие иммунитет стремятся его приумножить, а неимущие остаются ни с чем — и становятся распространителями инфекции. Пока ВОЗ ищет, где бы взять дополнительных доз для стран, где доля вакцинированных не достигла и единиц процентов, правительства развитых стран решают другую задачу — одной рукой успокаивают тревоги тех, кто привился в первых рядах, а другой продолжают уговаривать неимущих все же обрести немного антител.
Наша с вами личная ревакцинация на судьбы мира никак не повлияет. И поддержать ВОЗ в ее борьбе за мировое здоровье мы с вами, увы, никак не можем. Можем только попробовать сгладить свое локальное неравенство — например, помогая уговаривать антител неимущих — в ожидании, пока сильные мира сего решат, что делать с неравенством мировым.
«Он будет терзать человечество» Мутации ДНК и побочки от вакцин: биолог разрушает главные мифы о коронавирусе
Еще до глобальной пандемии коронавируса в 2019 году ВОЗ включила недоверие к вакцинам в список глобальных угроз человечеству. Вскоре эта проблема чрезвычайно обострилась во всем мире. В России власти называют темпы вакцинации непозволительно низкими — привито чуть больше трети населения. Несмотря на то что ежедневно в стране бьются рекорды по смертности от COVID-19, очередей в прививочных пунктах не наблюдается. «Лента.ру» собрала самые распространенные мифы о прививках. При этом одиозные аргументы (вроде чипирования с помощью вакцин, строительства для этого вышек 5G) мы брать не стали. Оставшиеся мифы мы попросили оценить доктора биологических наук, профессора Школы системной биологии Университета Джорджа Мейсона (Вирджиния, США), вирусолога Анчу Баранову.
Миф 1
Вакцина от коронавируса может изменить ДНК человека. Она внедряется в клетки и способна сама себя воспроизводить
Баранова: Могу представить природу появления этого мифа. Дело в том, что любая РНК, которая в организме человека присутствует, и, конечно же, та, которую мы сами производим, теоретически может встроиться в ДНК. В принципе, это нормальный эволюционный механизм, он наблюдается абсолютно у всех. Именно так появляются новые гены — не все, но большинство. Однако такое бывает крайне редко — случаи штучные на целые поколения клеток, а ведь в каждой клетке целый ворох этих самых РНК. Другим словами, да, для мРНК вакцин вероятность такого события ненулевая, но очень и очень близкая к нулю. Тут вероятность умножается. Ученые могут увидеть этот феномен в пробирке, если ну о-о-очень хочется статью опубликовать. Но в реальности — это равноценно чуду.
Иногда на свадьбы заказывают чудо-торт — разрезают его, а оттуда вылетают живые голуби. Но там кондитеры создают специальные условия для птиц, чтобы они выжили. Теоретически, конечно, можно представить, что, когда кондитер тесто мешал, сверху с крыши свалился в чан голубь, вокруг него образовался воздушный пузырь и при запекании птица не пострадала. На практике такая вероятность — практически нулевая. Так и с вакцинами.
В теории у нас есть такие вакцинные проекты, где РНК не внедряется в клетки ДНК, но может себя воспроизводить — именно для усиления эффекта. В Британии только что начались испытания самореплицирующейся РНК-вакцины. Объявили о том, что начинается набор добровольцев для участия в первой фазе клинических испытаний.
Что значит самореплицирующаяся? В текущей вакцине вам дают один миллиард молекул РНК, эта цифра «из воздуха», просто в качестве примера. А если это самореплицирующаяся молекула, то вместо того чтобы синтезировать для вас миллиард молекул, можно дать вам тысячу, и выйдет гораздо дешевле. А затем эта тысяча расплодится уже в организме.
Ожидается, что эта новая вакцина может быть и дешевле, и эффективнее других. Если у вас в организме антиген присутствует не три дня, а неделю, это больше похоже на натуральную инфекцию, иммунный ответ лучше стимулируется. А если дольше недели? Получается, что вы всегда защищены, не надо никакой ревакцинации
Но другое дело, что все люди разные. Кто-то реплицирует миллион молекул, и это, допустим, норма. А другой — триллион. Насколько безопасно в итоге все это окажется — я пока ничего не могу сказать, надо изучать документы.
В любом случае те РНК-вакцины от коронавируса, которые сейчас есть (это Moderna и Pfizer/BioNtech) основаны не на этом принципе, они не могут размножаться в организме человека и встраиваться в ДНК также не могут. В «Спутнике» вообще другая технология, молекулы РНК там не используются.
Кстати, сейчас очень модным стал препарат «Деринат» — это иммуностимулятор в инъекциях. Его обожают те самые антиваксеры, которые опасаются, что вакцины мРНК могут встраиваться в ДНК. Однако «Деринат» — не что иное, как выделенная ДНК из спермы лосося. Вакцину мы локально вводим в мышцу, а любимый гражданами иммуномодулятор заходит в организм прямо по вене. Ничто не мешает ему куда-нибудь встроиться, и даже обратной транскрипции не нужно. Где логика у антиваксеров?
Миф 2
Над многими вакцинами ученые работали десятилетиями. Над вакциной от коронавируса — меньше года. Следовательно, она сырая. В истории вакцинации и создания лекарственных препаратов было много трагических моментов. Поскольку долгосрочные последствия вакцинации от коронавируса неизвестны, то лучше не рисковать
Есть разные челленджи у человечества. Одно дело, когда в среде постоянно присутствует патоген, который мы более-менее умеем контролировать. А другое — чрезвычайная ситуация, новый вирус, который разрушает экономику, губит людей. Тут нужно быстрое реагирование. На самом деле качество вакцины нисколько не зависит от того, сколько дней над ней работали.
Что до трагических моментов, то действительно — такое было с вакциной от полиомиелита, которую в 1970-х годах сделали в США. Препарат выращивали в клетках. Но тогда еще не было хороших технологий, которые позволяли бы отслеживать «посторонние» примеси в клетках. Так получилось, что одновременно с вирусом полиомиелита человеческого в них одновременно рос и обезьяний вирус SV40. Он способен заражать человеческие клетки, и он — классический онкоген — при инактивации не погиб. В нагрузку к полиомиелитной вакцине дети получили SV40. Вскрылось это через несколько лет. За вакцинированными пациентами стали наблюдать, чтобы понять — нет ли в их популяции увеличения частоты встречаемости рака. Но человеческий организм все переварил — опасения не оправдались.
Требования по безопасности вакцин появились относительно недавно, 30 лет назад таких мер предосторожности, как сейчас, не было и в помине. Кроме того, технологии шагнули далеко вперед. Могут ли в нашем случае через энное количество лет обнаружиться сюрпризы? В теории возможно все. Но на практике, чтобы доказать, что неприятные последствия для здоровья произошли именно из-за вакцин, нужно уже сейчас запустить исследования с правильным дизайном. В них должны участвовать две популяции, выровненные по всем факторам. Единственное отличие между этими группами — наличие либо отсутствие вакцины. Но поскольку в конечном счете большинство людей будет иммунизировано, то такую контрольную группу вы никогда не наберете.
Человеческий организм подвергается ежедневно множеству воздействий. И некоторые по нашему представлению могут быть вредными, через 10-20 лет сказаться неблагоприятно на здоровье. В реальной жизни мы не можем провести проверку этих гипотез. Например, в жареной картошке много канцерогенов. Это — доказанный факт. Но нанесет ли вред регулярное поедание такого картофеля, и какой количественно — мы точно не знаем. Очень мало людей, которые способны дать подписку, что в ближайшие 20 лет не будут употреблять жареху со сковородки. Даже если и найдутся добровольцы, то где гарантия, что при угрозе голодом они не изменят своего решения? Поэтому испытать, как реально сказывается многолетнее употребление жареного картофеля на здоровье, мы не можем.
Но вообще у науки есть некая предсказательная сила. Она, конечно, не всегда работает, поскольку при составлении прогноза мы можем не учесть какой-то фактор или десяток факторов. Но в принципе ученые способны предугадать последствия от того или иного воздействия, по крайней мере понять — в плюс они нашему здоровью или в минус.
А если при любом прогнозируемом отрицательном последствии любой выраженности мы ничего не будем делать, потому что кто-то ведь пострадает, — то общество просто окажется парализованным. Нам придется категорически отказаться от решений, которые принесут пользу большинству, но от которых при этом пострадает меньшинство
Помните известную дилемму Достоевского про то, что «счастье всего мира не стоит одной слезы на щеке невинного ребенка»? Это важная философская проблема. Если довести до абсурда, то тогда мы должны отказаться от всех благ цивилизации, от всех лекарств, новых технологий лечения. Потому что мы хоть и способны предохраниться от болезней прямо сейчас, но по теории вероятности кто-то может пострадать потом. И если мы не хотим брать на себя ответственность за эти последствия, выход тут только один — вообще никогда ничего не делать.
Миф 3
Вакцинированные так же, как и невакцинированные, массово болеют COVID-19 и умирают. Прививка не гарантирует защиты от инфекции
Когда человек получает вакцину, то часто воспринимает это как свободу: все, теперь есть защита от инфекции. А это не так. Ты защищен только если после вакцинации получен хороший иммунный ответ. А сколько у нас таких людей в популяции? И сколько людей, которые сделали прививки, но не знают свой иммунный статус?
Рассматривая этот миф, корректно будет сравнивать только относительные случаи заражения в группах. Допустим, возьмем 100 тысяч привитых и посмотрим, что с ними произошло в течение полугода после вакцинирования. И сравним со 100 тысячами непривитых. Причем, группы должны быть в одной и той же местности.
Подобные исследования проводились. У привитых заражаемость как минимум в десять раз меньше
Плюс еще учтите, что есть фиктивно привитые, то есть те, кто купил справки о вакцинации. Плюс привитые без иммунного ответа: пациенты с пересаженными органами, получающие терапию глюкокортикоидами, с онкологией и прочим. На все эти случаи придется сделать поправку.
Чтобы понять, в безопасности вы или нет после вакцинации, стоит сделать тест на антитела. Но эти тесты делаются платно, то есть не все их могут себе позволить. Но утешайте себя тем, что в Америке и в Европе их вообще в свободном доступе нет. Там, чтобы людей не пугать напрасно, а заодно и выстроить универсальную логистическую цепочку, всем говорят: раз вы привились, у вас все хорошо, вы защищены.
На самом деле мы всегда знали, но вот уже и коронавирусные научные работы сейчас четко показали, что антительный ответ напрямую коррелирует с иммунитетом.
Миф 4
Прививки перегружают естественный иммунитет, поэтому после вакцинации повышается риск заболеть чем-то. В том числе коронавирусом
Риск заболеть коронавирусом — снижается. А риск заболеть чем-то еще — зависит от поведения в популяции. Есть, например, вирус респираторного синцития. Он передается в основном через поверхности. Человек схватился руками за ручку двери, а потом не помыл руки и начал обедать.
То есть вероятность заразиться в этом случае зависит от поведения. Если человек провакцинировался, перестал носить маски, перестал мыть руки, считая, что он в золотой броне, он вполне может подцепить какую-нибудь сальмонеллу или что-то еще. Почему нет? Ну и, конечно, есть концепция «перетягивания иммунологического одеяла с одного конца кровати на другой». Больше антител к коронавирусу — значит меньше антител к всяким мелким ОРЗ. Отчасти это так. Ну и что? Мы сейчас, к сожалению, всем человечеством прилегли на коронавирусную сторону кровати, туда и надо одеяло натягивать.
Миф 5
Естественный иммунитет лучше иммунитета, возникающего после вакцинации
Есть анекдот. Мужик ходит и бормочет: «Картошка лучше, чем яблоки, картошка лучше, чем яблоки, картошка лучше, чем яблоки». Всех достал. К нему подходят: «Ты чего там бормочешь-то? Скажи хоть — чем лучше?» «Чем-чем, чем яблоки!»
Это просто идиотская постановка вопроса. Нет такого понятия — «естественный иммунитет в общем виде». Есть понятие — естественный иммунитет, который устанавливается сразу после инфекции. А есть иммунитет против той же инфекции, но от вакцины. Сравнивать можно только эти пары.
Существует огромное количество вирусов, к которым вообще никакой иммунитет не устанавливается. Я могу привести пример — вирус Норфолк, то есть гастроэнтеровирус. Америка по нему — эндемичная страна. Но поскольку у нас глобализация, то и в России, и в других странах этот вирус уже давно есть. Я вот живу в США уже 20 лет, и заболеваю им обычно раз в три года. Причем, накануне болезни — никаких симптомов. Ночью начинает болеть голова, к утру страшные понос и рвота. И это состояние полностью разрушает жизнь. Один раз из-за этого не смогла полететь на конференцию в Калифорнию. Хотя были билеты оплачены, гостиница. Но я просто была как труп, в таком состоянии меня бы даже в самолет не пустили. Хорошо то, что обычно болезнь проходит за три дня.
Когда этот вирус открыли, была надежда, что скоро его победят. Оказалось, что естественного иммунитета к нему хватает где-то на год. И в следующий раз болезнь, вызванная им, не лучше по тяжести и не хуже. Просто все зависит от состояния человека и какую дозу вируса он схватил. Пробовали сделать от вируса Норфолк вакцину. Но, хотя препарат на людях так и не испытали, лишь на моделях, выяснили, что вакцинный иммунитет по длительности такой же краткосрочный, как и натуральный. Упс.
Сегодня мало говорят о повторных заражениях коронавирусом. Длительность натурального иммунитета после перенесенной болезни в условиях вакцинации измерить довольно трудно. Но то, что переболевшие заражаются, — факт.
Исследования в Дании показали, что вероятность повторного заражения у переболевших на горизонте пяти-шести месяцев после болезни — в восемь раз ниже, чем у не болевших. На первый взгляд, разрыв может показаться большим. Однако с точки зрения биологии эта разница просто смешная. О более устойчивом естественном иммунитете после перенесенного коронавируса можно было бы говорить, если разница достигала бы 1000 или хотя бы 100 раз.
Миф 6
Коронавируса не существует. Его придумали ради наживы на вакцинах
У нас знаете сколько всего придумано ради наживы? Например, та же школа. Зачем туда дети ходят? Школьную форму покупать опять же нужно, учебники, тетради.
Тезис, что коронавируса не существует, — просто нелепый. Но я, безусловно, могу его обсудить. Мы с антиваксерами уже говорили на эту тему. В Германии какая-то организация учредила приз. Сначала сказали, что дадут миллион долларов, потом пять миллионов тому ученому, кто покажет им выделенный SARS-CoV-2. И вот мне в начале 2020 года многие стали писать в мессенджер: «Анча, у вас уникальная возможность заработать денег. Принесите этим балбесам выделенный вирус и станьте долларовым миллионером». Ну круто же?
Однако в этом и заключается вся проблема. Есть выделенный вирус, есть его электронные микрофотографии. Ими завален весь интернет. И если эти люди очень хотят, их можно позвать к электронному микроскопу и показать им как бы вирус. Но дело в том, что электронный микроскоп — это не просто трубка со стеклами внутри, которые увеличивают лежащий под ними препарат. В данном случае, чтобы увидеть вирус, используется поток электронов. И в зависимости от того, во что он ударяется — в мягкое или твердое, — электроны отклоняются в разные стороны. И с помощью их движений можно вычислить форму и размер исследуемых частиц. В частности, вируса.
Полученное изображение представляет собой не настоящую картинку, которую вы просто глазом видите с помощью линзы, а компьютерно сгенерированную. Сейчас все знают, что при желании с помощью компьютера можно сделать любые фейки. Хоть певца Фрэнка Синатру оживить и попросить спеть, хоть Иосифа Кобзона. И никто не догадается, что это компьютерная модель.
То есть антиваксеры утверждают, что все имеющиеся сегодня изображения SARS-CoV-2 — ненастоящие. Ну и как я их могу убедить? Пожалуйста, если кто-то хочет увидеть вирус — есть вакцина «Ковивак». Она как сделана? Взяли натуральный коронавирус, выделенный от российского пациента в начале пандемии в 2020 году. У этого пациента в принципе были имя и фамилия. А потом вирус вырастили в огромных технологических чанах на производстве. Соответственно в этих чанах вирус очистили и инактивировали. То есть в образцах «Ковивака» — обезвреженный вирус. И он там правда есть.
А если кто-то хочет посмотреть на живой вирус — естественно, им никто его в термосе не принесет, потому что в любой стране это будет считаться государственным преступлением. Но антиваксеров ни один из аргументов не устроил. Так пять миллионов никто и не заработал.
Миф 7
Государство умалчивает о действительном числе случаев побочек от прививок. От вакцины можно умереть
Неправильно думать, что побочки — это следствие того, что вакцина недоделана. Допустим, вы стругаете Буратино из деревянного полена. Сначала это грубая, шероховатая заготовка. Потом вы его немножко заполировали. И в какой-то момент Буратино встал и побежал, потому что вы его доделали. Но в биологии это не так работает, с вакцинами все по-другому.
Побочки — это просто эффекты вакцинации, эти эффекты создает наш собственный организм. Не надо здесь обвинять препараты. И главное — нельзя ставить ученым задачу: вы еще тут допилите и сделайте нам вакцину полностью безопасной, чтобы она ни у кого не вызывала ни температуру, ни другой дискомфорт
Безопасная вакцина уже существует — это физраствор. Правда, и толку от него ждать не стоит. Безопасность и эффективность — связанные понятия. Можно сделать вакцину стопроцентно эффективную, но при ее применении в одном случае из тысячи у человека может оторвать голову. Существует некий баланс между безопасностью и эффективностью. Можно бесконечно путем проб и ошибок его двигать — на полпункта туда, на полпункта сюда. Но реально проблема не в вакцине, а в том, что нет стандартного человека. Если бы он был, то сделали бы под него идеальный баланс, полностью оптимизированный. Но ученым приходится оптимизировать на популяцию.
Вот есть некий Вася Пупкин, который по всем параметрам средний человек: не очень умный, не очень быстро бегает, не очень усидчивый. И мы для него разрабатываем вакцину. Ему она заходит вообще без проблем, он получает полную защиту при нулевых побочных эффектах. А потом мы ту же вакцину вкалываем нобелевскому лауреату. А у того — температура и далее по списку. Потому что нет стандартного человека, у всех генотипы разные. Поэтому невозможно сделать ни вакцину, ни лекарственный препарат, который подходит абсолютно каждому. Возьмите аспирин — волшебный препарат, спасает жизни. Но у кого-то на него аллергия, у других болит желудок, у третьих вообще может начаться желудочное кровотечение. А некоторые дети развивают на аспирин синдром Рея, поэтому аспирин детям не дают. Так работает вся медицина, она сегодня основана на стандартизированных препаратах.
Как биолог я не вижу, что государства замалчивают сведения о неблагоприятных последствиях от вакцин. В России также такого нет. Хотя я в данный момент нахожусь в Америке, но подписана на группу в Telegram, в ней около семи тысяч российских врачей и ученых. Все попали туда по индивидуальным приглашениям, то есть там нет ни обычных пациентов, ни антиваксеров. Среди врачей много тех, кто работает в известных московских ковидных госпиталях. Есть люди из института Гамалеи. Врачи и ученые обсуждают текущую ситуацию между собой. И одна из задач группы, как ее поставили перед собой сами участники — работа над разными случаями, описанными в соцсетях и прессе. Наподобие рассказа, когда семья привилась от коронавируса, а потом все умерли. Участники связываются с коллегами, которые детально знакомы с ситуацией, запрашивают документы, анализируют.
Поверьте, если бы что-то замалчивалось, без внимания группы это бы не осталось. Шила в мешке не утаишь. Да и сама группа перестала бы существовать. Потому что наверняка органы знают про нее, список участников получить нетрудно, закрыть ее также легко. Все подозрительные случаи там обсуждаются.
При этом нельзя сказать, что вообще никогда после прививки ничего плохого не бывает. Но крышесносной статистики, когда на каждую тысячу вакцинированных приходится по 50 инсультов и 20 инфарктов, — нет.
Миф 8
Вирус мутирует, появляются новые штаммы, вакцины за ними не успевают. Вакцинация не остановит пандемию
На самом деле сейчас у вакцины нет задачи, чтобы успевать за мутациями. При желании можно сделать так, чтобы вакцина даже перегоняла вирус. Его необходимо просто проэволюционировать в пробирке и посмотреть, что получится. Это называется эксперимент по приобретению функций.
Некоторые эксперты считают, что один из таких экспериментов в свое время как раз и закончился появлением SARS-CoV-2. И потому сейчас ученым дружно сказали, что так делать не нужно. Хорошо, значит вакцина будет отставать. Ученые ведь отвечают на запросы общества
В самом начале пандемии мы действительно питали надежды, что с помощью коллективного иммунитета удастся вирус остановить. Однако уже сейчас понятно, что SARS-CoV-2 влился в структуру наших патогенов. В ближайшее время он будет терзать человечество, и нам придется периодически от него вакцинироваться.
Прогноз по продолжительности жизни — грустный. Она снизится. Вирус станет приходить раз за разом, каждый его приход человек будет переносить все труднее. До тех пор, пока его иммунная система просто не ослабнет. Но ослабнет она вовсе не из-за вакцинации: рак, другие патогены никто ведь не отменял. Все это приводит к угнетению иммунитета. Когда это случится, вакцинация уже не сможет так хорошо защитить.
Любое глобальное событие на человечестве всегда оставляет некую отметку. Иногда хорошую, иногда плохую, но чаще — смешанную. Пандемия послужила важным толчком, когда разные процессы, которые в обществе уже происходили, вдруг ускорились. Например, в биологии можем какие-то итоги подвести: появились мРНКовые вакцины. На основе этих технологий скоро появятся лекарства от других заболеваний. Сейчас компания «Бионтек», например, сделала препарат от рассеянного склероза. Это тяжелая инвалидизирующая болезнь, от которой страдает огромное количество людей. Препарат вводит молекулу РНК в качестве антигена к рассеянному склерозу. И организм перестает уничтожать свои собственные полезные клетки. Правда, лекарство пока испытано на мышах, но это очень крутая работа.
Естественно, пандемия не будет все время развиваться по восходящей. Произойдет какое-то новое глобальное событие, например, высадятся инопланетяне возле Эйфелевой башни. Все на них переключатся, а о вирусе забудут.
Человечеству ничего не грозит, оно адаптируется ко всему. У человечества — огромное разнообразие генотипов, некоторые из них устойчивы к коронавирусу.
С точки зрения эволюции самое плохое, что может случиться, — это селекция людей. Наиболее чувствительные генотипы просто меньше размножатся — я не говорю, что вымрут
Потому что если женщина каждые полгода болеет коронавирусом, она еще и антиваксер, и пытается забеременеть, то при таких вводных она точно родит меньше детей, чем женщина натурально устойчивая к коронавирусу, к тому же вакцинированная. Учитывая, что в этих группах количество детей будет разным, то в среднем популяция людей станет более устойчивой к коронавирусу, и уже скоро.
В человеческом геноме есть опции, которые свидетельствуют о том, что в прошлом люди быстро эволюционировали под действием каких-то внешних обстоятельств. Условно, если мы посмотрим геномы людей, предки которых на протяжении пяти поколений жили в Сибири, и гены южан, то заметим небольшую разницу. У сибиряков мутации генов, связанных с холодовой устойчивостью, встречаются гораздо чаще, чем в Средиземноморье.
Но холод не слишком сильный фактор для эволюционной селекции. Отбор по вирусу идет более жесткий. У большинства европейцев, например, часто отсутствуют гены, продуцирующие один из интерферонов семейства лямбда. А у большинства африканцев они есть. Существует гипотеза, что это из-за какого-то древнего коронавируса, который пришел к нашим предкам и многих выкосил. Те, у кого были такие гиперактивные интерфероны, уходили в цитокиновый шторм и погибали. А те, у кого этих генов не было, страдали меньше и смогли выздороветь. За несколько поколений частоты генов изменились, безинтерфероновые стали чаще встречаться в популяции.
Так что самое ужасное, что может произойти в этот раз, — вовсе не ужасно, ведь такие случаи уже бывали. Даже без вакцин и лекарств через два-три поколения генетическая структура человечества станет другой — и коронавирусу в ней будет уже не порезвиться.