Что где когда шахматы мюзикл
В Москве представили мюзикл «Шахматы»
Гости перенеслись в 1982 год, в Лондон, и стали свидетелями большой пресс-конференции с участием экс-чемпиона мира по шахматам Фредерика Трампера (США) и действующего чемпиона мира по шахматам Анатолия Сергиевского (СССР-Великобритания). Журналисты расспрашивали гроссмейстеров об их спортивной карьере, личной жизни, выводя на эмоции даже таких великих стратегов. Шахматисты, отвечая на вопросы, исполняли вместе с другими героями мюзикла неизвестные российской публике хиты композиторов АВВА Бенни Андерссона и Бьорна Ульвеуса — впервые на русском языке.
В стиле 1980-х
Импровизированная пресс-конференция стала исторической реконструкцией реальных событий, разворачивающихся между Анатолием Карповым и Виктором Корчным после матча за звание чемпиона мира по шахматам 1981 года в Мерано. Именно эта история вдохновила драматурга Тима Райса на создание мюзикла «Шахматы», а великие гроссмейстеры стали прототипами главных героев.
Погружение в мир мюзикла усилил и внешний антураж: фуршет из советских и американских закусок и напитков 1980-х годов прошлого века, выставка эскизов костюмов того времени, хроника событий о противостоянии двух супердержав — СССР и США, советский и американский флаги, которые были подняты на площадке. В рамках мероприятия режиссер мюзикла Евгений Писарев впервые объявил состав артистов российской постановки мюзикла.
О том, как ведется подготовка к долгожданной премьере журналистам рассказала творческая команда мюзикла: продюсер Дмитрий Богачев, режиссер Евгений Писарев, автор русского текста Алексей Иващенко, хореограф Ирина Кашуба и другие. О своих персонажах и сложностях в работе над ролью поделились артисты: Александр Суханов — Анатолий Сергиевский, Александр Казьмин — Фредди Трампер, Анастасия Стоцкая — Флоренс, Анна Гученкова — Светлана.
Лучшее, что было написано ABBA
— «Шахматы» — это, как ни странно, самый российский бродвейский мюзикл, созданный три с лишним десятилетия назад двумя великими шведами Бенни и Бьорном и великим англичанином Тимом Райсом, которые рассказали захватывающую, полную драматизма историю от лица советского гроссмейстера Анатолия Сергиевского, — сказал Дмитрий Богачев, художественный руководитель Театра МДМ. — Главное игровое поле в мюзикле — это отнюдь не шахматная доска, а сама жизнь героев, где есть место для самопожертвования и измены, любви к родине и вынужденной эмиграции, всемирного признания и полного одиночества, безрассудной любовной страсти и холодного расчета. Зрителям предстоит разгадать интригу, кто верховный арбитр этой партии, где на кону — судьбы людей. А музыка, которая звучит в спектакле, без преувеличения — великая! Это лучшее, что было написано ABBA за всю историю их существования. И это гораздо мощнее, чем их знаменитые поп-композиции.
— «Шахматы», в целом, мало представлены в популярной культуре, — отметил Марк Глуховский, исполнительный директор Федерации шахмат России. В литературе они так или иначе присутствуют благодаря Набокову и Цвейгу, в кино за них обычно отвечают «злодеи», которые разрабатывают разные хитроумные планы и делают это не без помощи этой игры, то поп-культура и шахматы — это вещи, совершенно не связанные между собой. Мюзикл «Шахматы» — это, пожалуй, единственный мировой пример очень достойного и качественного представления нашего вида спорта в искусстве. Здесь шахматы являются не некой забавной деталью, а, по сути, выступают главной движущей силой сюжета. Сам мюзикл прошел испытание временем: он более 30 лет шел на сценах Нью-Йорка и Лондона, и очень приятно, что сейчас он появляется в России и будет впервые показан на русском языке. Продюсерская компания «Бродвей Москва» — большие профессионалы, которые уже не раз успешно выводили западные мюзиклы на нашу сцену.
Этери Кублашвили
Выделите ошибку в тексте
и нажмите ctrl + enter
Театральная компания Дмитрия Богачева «Бродвей Москва» представляет самый долгожданный мюзикл «Шахматы»
Разгар холодной войны. За титул чемпиона мира в итальянском Мерано сражаются советский гроссмейстер Сергиевский и американец Трампер.
Показать полностью. Победив в чемпионате, Сергиевский не без поддержки ЦРУ бежит на Запад – с ним уезжает Флоренс, секундант и любовница Трампера, уставшая от его эксцентричности.
Через год на Чемпионате мира в Бангкоке Сергиевский представляет Великобританию. Сюда же приезжают Трампер, сотрудник КГБ Молоков, советская жена Сергиевского Светлана и оказавший ему помощь агент Уолтер. И у каждого из них – своя игра, на кону которой не только личные и государственные интересы, но и, возможно, чья-то жизнь.
Мюзиклы за столиками «Первое свидание» и «День влюблённых» — бродвейские мюзиклы о любви, где зрители размещаются за столиками с закусками и напитками (https://svidanie.show и https://loveday.show);
QR-код вакцинированного
Показать полностью.
Электронный сертификат, который вы получаете после завершения вакцинации. Срок действия такого QR-кода — один год.
QR-код переболевшего
Если вы болели в последние полгода, и у вас есть официальный диагноз от врача государственной поликлиники, скачайте QR-код на Госуслугах или в электронной медкарте.
QR-код с отрицательным результатом ПЦР-теста
Тест на COVID бесплатно делают в поликлинике по предварительной записи на mos.ru. Результат придет через три дня и будет действовать 72 часа. Скачайте QR-код на Госуслугах или в электронной медкарте.
QR-код можно предъявить на экране или на бумаге. Обратите внимание, что это единственный медицинский документ, по которому мы имеем право пропустить вас в театр.
Тем, кому нет 18 лет, QR-код не нужен. Однако если вы идете в театр без родителей, получите у них письменное разрешение. Образец находится на нашем сайте.
Чтобы ваш театральный вечер прошел максимально комфортно и безопасно:
— приходите в театр немного раньше, чем обычно;
— заранее подготовьте QR-код и паспорт;
— внутри театра носите маски и соблюдайте социальную дистанцию.
«Шахматы»: стоит ли идти на разрекламированный мюзикл в Москве и о чём там поют
В центре событий – не любовь, а геополитика. Игра в широком смысле – как схватка личностей и систем под музыку группы ABBA
На этот раз в центре событий – не любовь, а геополитика. Игра в широком смысле – как схватка личностей и систем под музыку группы ABBA.
Карпов, Спасский и Фишер
Британский мюзикл Chess, созданный ещё в 1986 году, вышел в России только сейчас и совпал с очередным противостоянием с Западом. В своё время создателей вдохновила большая игра Советского Союза и США, отражавшаяся на матчах за звание чемпиона мира по шахматам. «Правильные» советские чемпионы; перебежчики на Запад; и как изюминка шахматного мира – американский гений, шоумен и скандалист.
Эти три образа (в которых угадываются Анатолий Карпов, Борис Спасский и Бобби Фишер) и легли в основу мюзикла «Шахматы».
Есть здесь и яркие женские образы, они тоже отчасти связаны с политикой – в частности, с событиями 1956 года в Будапеште, куда вошли советские танки.
Музыкально шоу выстроено довольно мощно. Оркестр, занимающий третий (верхний) ярус на сцене, не даёт забыть о том, что спектакль проходит с живым звуком (хотя, разумеется, все подобные шоу идут без музыкальной фонограммы). Драматургией занимался худрук Театра имени Пушкина Евгений Писарев. Это не первый его мюзикл, но, по признанию самого режиссёра, он был удивлён приглашением именно потому, что привык к тому, что зовут на сугубо развлекательные «лёгкие» проекты.
Нельзя сказать, что «Шахматы» – тяжёлый мюзикл. Просто сам жанр слишком прост, и почему-то кажется, что тот же Писарев с не меньшей радостью создал бы традиционный драматический спектакль. «Шахматы» сюжетно сложнее и радикально отличаются от прямолинейных «Ромео и Джульетты», не говоря уж о «Кошках», где сюжета как такового попросту нет, а есть парад образов.
Российская публика требует больше драмы, и на нашей сцене постановочным идеалом была, пожалуй, «Анна Каренина».
Не забываем и ещё один хит от ABBA – мюзикл Mamma Mia, ставший в России одним из самых успешных (любопытно, что в мире он появился лет через 15 после «Шахмат», а в нашей стране наоборот – лет за 15 до).
Тематически «Шахматы» – во многом о политике. Спеть о политике в рамках музыкального театра не так-то просто. Можно это сделать идеологическими маршами, но группа ABBA, которая написала музыку в 1980-х, к этому не прибегала даже в номерах, исполняемых от имени советской делегации. Автору русскоязычных версий песен Алексею Иващенко пришлось изрядно потрудиться. Выразить в песне любовь, страсть, отчаяние всё-таки проще, чем спектр эмоций, связанных с многоуровневыми интригами и при этом не самой банальной музыкальной основой.
Тем не менее, с учётом сложности задач, можно сказать, что российская команда «Шахмат», как и британская в 1980-х, со всем справилась. Идти на это шоу лучше тем, кто хоть немного интересуется новостной повесткой. А вот публике, привыкшей к мелодраме и исключительно сериальным страстям, возможно, придётся разочароваться. Не мыльная это опера.
Как всё начиналось
История появления «Шахмат» в Москве интригует не меньше, чем история противостояния двух систем за шахматной доской. Создатели мюзикла во главе с автором идеи и либретто сэром Тимом Райсом пытались прощупать почву для постановки ещё в Советском Союзе.
На роль брошенной жены советского перебежчика примерялась даже Алла Пугачёва. Но шансов на появление «Шахмат» внутри железного занавеса, конечно, не было.
Да и сейчас, в эдаких полусоветских идеологических условиях, русская версия Chess вызывает ощущение того, что мы смотрим что-то на грани «запрещёнки»: от «осадочка» от событий в Будапеште до того, как советские идеологи борются с чемпионами-перебежчиками на Запад, используя порой давление и шантаж. Например, экс-министр культуры Мединский, запретивший в своё время британскую комедию «Смерть Сталина», вряд ли будет доволен появлению такого сюжета в Москве, да ещё и в столь разрекламированном жанре.
кстати
Почему мюзиклы столь мощно рекламируются? Нет ли здесь подвоха и как это сказывается на цене на билеты? За ответом Sobesednik.ru обратился к экспертам.
Владимир Тартаковский, директор театра «Московская оперетта»:
– Дело в том, что мюзиклы играются в ежедневном режиме. Мы, например, играем две недели подряд. В этом случае рекламная кампания окупается результатом. Репертуарный театр так не может делать, потому что спектакль там идёт два-три раза в месяц. Чтобы реклама дала какой-то эффект, нужно так рекламировать каждый спектакль, но это не окупится.
– Какой процент от бюджета мюзикла составляет реклама?
Евгений Сафронов, главный редактор информационного агентства InterMedia:
Второй сезон мюзикла «Шахматы»
М. Ставнийчук ― Добрый день! У микрофона Маргарита Ставнийчук, и со мной на связи художественный руководитель Театра МДМ, театральный продюсер, основатель театральной компании «Бродвей Москва» Дмитрий Богачев. Дмитрий, здравствуйте!
Д. Богачев ― Здравствуйте!
М. Ставнийчук ― Тема нашего сегодняшнего эфира — это 2-й сезон мюзикла «Шахматы». Очень популярного мюзикла — 300 спектаклей за год, ежедневных показов в Театре МДМ. Это просто настоящий рекордсмен. И насколько я знаю, российская постановка стала самой долгоиграющей версией после оригинальной лондонской. Хочется узнать, в чем секрет, почему наших зрителей так цепляет этот мюзикл.
Д. Богачев ― Много лет назад (я уже не помню, сколько) меня посетила эта идея и не давала мне покоя. А это самый лучший тест на будущую успешность: когда вы возвращаетесь к своему замыслу снова и снова, это означает, что, видимо, что-то в этом есть. И вот много лет назад я подумал о том, как здорово было бы впервые поставить этот мюзикл «Шахматы» в России — наверное, самый российский из бродвейских мюзиклов, неразрывно связанный с историей нашей страны.
Недавней, к слову сказать, историей, что тоже важно. Это не XVII-XVIII век, это не про Петра I или про Екатерину, а всё-таки про время, которое, в общем, и я неплохо помню, и мои и наши родители тем более, не говоря уже о бабушках с дедушками. Генетически это тоже сидит внутри нас. Даже те, кто еще не родился в 70-е или в начале 80-х, кто родился позже, мы всё равно откликаемся и на эту тему, и на эту музыку, и на сюжет. Мы понимаем, о чем это. Во-первых, музыка, а во-вторых, сама история увлекли меня, и я подумал, что это будет так же интересно многим российским зрителям.
Этот мюзикл в свое время был несправедливо признан антисоветским. Впрочем, в этом есть определенная доля справедливости, но думаю, что всё-таки в большей степени это было преувеличение. «Комсомольская правда» в начале 80-х назвала этот мюзикл антисоветским пасквилем и много какими еще ругательными словами. Но мы же помним, как средства массовой информации точно так же полоскали и мюзикл «Иисус Христос — суперзвезда», и многие другие выдающиеся произведения театральной сцены.
К слову сказать, раз уж зашла речь о мюзикле «Иисус Христос — суперзвезда», то драматург, который создал «Шахматы» — Тим Райс, — начинал как раз именно с этого спектакля. Были и другие постановки до, но всемирную известность они в дуэте с Эндрю Ллойдом Уэббером, композитором, автором музыки, получили именно благодаря этому великому произведению, которое, в общем, порвало все шаблоны и вышло тогда, в конце 70-х — начале 80-х, породив целую новую мюзикловую культуру, новую культуру рок-оперы, и до сих пор является определенным каноном мюзикла.
А потом были «Шахматы», которые Тим Райс написал в соавторстве с двумя выдающимися (не люблю слово «великие», но, может быть, оно здесь тоже уместно) композиторами — авторами всех песен группы «ABBA», легендарной и неповторимой, юбилейный альбом которой вышел на днях. Не юбилейный, а новый альбом.
М. Ставнийчук ― Когда они уже воссоединились снова.
Д. Богачев ― Да, Бенни Андерссоном и Бьорном Ульвеусом. Вот эти трое создали сначала концерт-альбом (это набор хитов), а затем объединили эти хиты в историю и создали сценическое произведение, сценический мюзикл под названием «Шахматы».
И к слову сказать, сам факт, что сначала создавались хиты, отдельные произведения — это, собственно, объяснение, почему этот мюзикл, мюзикл «Шахматы», получился таким разножанровым и таким хитовым. То есть по концентрации хитов этот спектакль может спорить только с мюзиклом «Иисус Христос — суперзвезда». Говорят, что Эндрю Ллойд Уэббер написал 15, 17 или 20 хитов. Вот Бенни Андерссон и Бьорн Ульвеус сделали то же самое в мюзикле «Шахматы».
М. Ставнийчук ― Да, их нередко ставят в один ряд. Мне кажется, правда, тут свою роль в популярности сыграло то, что мюзикл действительно очень долго до нас добирался. Как вы сказали, он какое-то время был запрещен в Советском Союзе.
Д. Богачев ― Он добирался до нас как раз благодаря виниловым пластинкам, грамзаписи, фирме «Мелодия». Мне кажется (хотя я не уверен), что на «Мелодии» что-то выпускалось. Но один из хитов, который называется «Одна ночь в Бангкоке», знают все от мала до велика, потому что столько каверов, столько разного рода ремейков наверное мало у каких еще вокальных произведений или песен существует в мире. Первым его исполнил Мюррей Хэд (собственно, в самом мюзикле и на альбоме), а затем пошло-поехало. У нас его перепевал и Сергей Минаев, и Филипп Киркоров… Ну, что называется, можно перечислять долго. А кто его не пел на мировой сцене — это вообще, наверное, перечисление займет несколько минут, просто одни фамилии.
И к слову сказать, немногие знают, что «Одна ночь в Бангкоке» — это хит именно из мюзикла «Шахматы», написанный к мюзиклу «Шахматы». С него начинается второй акт спектакля, поскольку действие второго акта происходит в Бангкоке.
Первый чемпионат, который описывается в первом акте, всё, что случилось с нашими героями, происходит в Мерано, итальянском городе — прекрасном, солнечном, с прозрачным горным воздухом, с какой-то приподнятой итальянской атмосферой, которую мы все любим, кто был, и кто не был, тоже могут себе это представить. Звучит этот великолепный хор Мерано, который мог бы с таким же успехом звучать в опере Верди или Россини — такая прекрасная оперная тарантелла по своей музыкальной форме. И вдруг он переходит в абсолютно роковый номер в исполнении Фредди Трампера. В абсолютно роковой манере исполнено первое появление американского чемпиона вместе с его спутницей Флоренс в аэропорту Мерано.
Это тоже помнят очевидцы и знают, как это было в советское время: когда спортсмены или артисты приезжали на какие-то зарубежные гастроли, у них забирали документы для того, чтобы, не дай бог, человек даже не подумал вдруг остаться. И были невозвращенцы, о которых вы тоже помним и знаем хорошо — и наши фигуристы, и наши танцоры, танцовщики балета, и наши спортсмены оставались. И в мюзикле это тоже находит отражение: главный герой Анатолий Сергиевский становится невозвращенцем со всеми вытекающими. В общем, вокруг этого тоже конфликт.
В мюзикле довольно много политики. Но сказать, что это мюзикл про политику или мюзикл про историю — это было бы, наверное, неверно. Тим Райс многократно подчеркивал, что это мюзикл про людей, про человеческие отношения, про эмоции.
Это мюзикл про страсти. Не шахматные страсти. А может быть, и шахматные. Те, кто понимает в шахматах, могут подтвердить, что за шахматной доской страсти разгораются не меньше, чем в реальном мире. Просто они скрыты от лица наблюдателей. А здесь шахматы становятся метафорой. Мы смотрим, с одной стороны, на шахматную доску как символ, с другой стороны, мы видим отношения людей: два любовных треугольника, два мужчины, две женщины, которые попеременно борются за каждого из этих мужчин. В общем, такой сложный клубок взаимоотношений.
М. Ставнийчук ― Ну да, такие вечные страсти, которые нас всё время волнуют. Но всё-таки вы сказали, что это не про политику, но, может быть, в нынешней политической обстановке эта тема всё больше волнует зрителей. Мы уже сказали, что это метафора «холодной войны», и вы сказали, что история эта действительно недалекая, и поэтому она интересна. Но она сейчас как будто бы возобновляется. Накаляются отношения между условным Западом и Россией, и, может быть, это тоже придает своей актуальности мюзиклу.
Д. Богачев ― Да, скорее всего, так оно и есть. Но с той лишь поправкой, что, как мы знаем, согласно известной поговорке, история повторяется второй раз как фарс. И сейчас эта «холодная война», которая происходит, лишь по форме напоминает то, что было в 70-е, но по своему смыслу и по своему содержанию в корне отличается. Ну, это моя оценка, но думаю, что, может быть, многие со мной согласятся: 70-80-е — это была борьба титанов, борьба идеологий.
М. Ставнийчук ― Да, идеологий, которых сейчас нет.
Д. Богачев ― Сейчас это борьба за бабло. За бабло, за рынки, за нефть, за влияние. Градус цинизма сейчас намного выше, и прагматизма — и в хорошем, и в плохом смысле этого слова. Поэтому мюзикл актуален. Впрочем, я даже не знаю — наверное, мне сложно давать какие-то оценки. Может быть, и хорошо, что нет сейчас этой суровой борьбы идеологий, когда люди жертвовали собой во имя каких-то идеалов. Может, и слава богу, что нет.
М. Ставнийчук ― А вы при постановке этого мюзикла вкладывали какой-то политический подтекст? Или вы как раз стараетесь уйти от этого?
Д. Богачев ― Уйти от этого невозможно, потому что в этом мюзикле политика, может быть, не главное, но один из лейтмотивов. Как я уже сказал, шахматы — это, с одной стороны, метафора человеческих жизней, а с другой стороны, это метафора политики, противостояния двух сверхдержав — СССР и США. Есть целые сцены в спектакле (в частности, в первом акте), когда мы показываем это противостояние, визуализируем его и показываем хронику этого противостояния.
С одной стороны, мы показываем, насколько близки ментально и культурно люди, жившие в то время по обе стороны океана. Потому что это люди. И у нас были свои автомобили «жигули», а у них были «форды». У нас были телефоны и автоматы с газированной водой, у них — супермаркеты. У нас был балет, у них был Бродвей. Ну, был и есть — собственно, и у нас тоже был и есть (я сейчас говорю в прошедшем времени, хотя это и в настоящем тоже). У нас был хоккей, а в Америке был баскетбол.
А с другой стороны, несмотря на всю эту похожесть, мы видим вот это столкновение именно идеологий. Кадры, которые мы используем — документальные кадры, любезно предоставленные нам разными информационными агентствами, в том числе РИА «Новости», черно-белые — они вот эту метафору делают очень выпуклой. На фоне очень красивой, я бы сказал, такой божественной музыки — звучит очень красивое адажио с арфами, с флейтами. И в контрапункт этому музыкальному ряду мы видим сначала ностальгическую тему, а затем тему противостояния. Когда на экране начинается противостояние, когда мы видим эти кадры военных столкновений — Вьетнам, Афганистан, — в этот момент и музыка меняет свой характер.
В общем, визуально и драматически музыкальный ряд выстроен так, что после этого номера зрителю до мурашек становится понятно, о чем, собственно, этот мюзикл. То есть он задает немножко такой… Не знаю, это своего рода программный номер, рассказывающий, о чем всё последующее повествование.
М. Ставнийчук ― А какая аудитория у «Шахмат»? Молодые люди ходят? Потому что всё-таки всё дальше, и всё меньше людей помнят вот это противостояние идеологий, и вообще какие тогда были идеологии. Поэтому интересно, заинтересованы ли молодые люди?
Д. Богачев ― По всей видимости, генетическая память — это не фигура речи, а факт, поскольку мы видим довольно много молодежи в зале. Причем, наверное, процентов 30. Это много.
М. Ставнийчук ― Да, это прямо достаточно.
Д. Богачев ― Не без помощи «пушкинской карты» — замечательного проекта Министерство культуры, который не очень давно стартовал и теперь дает возможность молодежи прийти в театр и посмотреть что-то совершенно бесплатно. И конечно, молодые люди выбирают «Шахматы». Это один из первых выборов именно потому, что проект очень качественный, интересный, зрелищный, нашумевший, актуальный, с хорошей музыкой. И молодежь туда идет. Но в том числе и, наверное, потому, что тематика им интересна.
Мюзикл начинается, к слову сказать, с московской квартиры, чего не было в английской версии и в бродвейских постановках. Мы в прологе показываем московскую квартиру, отъезд Анатолия на чемпионат мира в Мерано. Это короткая сцена, но она сразу же обозначает, что этот мюзикл принадлежит России, что это про Советский Союз, про нашу страну. То есть мы с него начинаем. Главный герой вслед за этой сценой попадает в аэропорт Мерано, и в финале он из этого аэропорта улетает, возвращается в Советский Союз. Это сейчас был спойлер, я не должен был этого рассказывать. Но надеюсь, что это…
М. Ставнийчук ― Было бы странно, если бы мы обошлись без спойлеров в этой программе. Так что да, надо было сразу предупредить: осторожно, в программе будут спойлеры.
Д. Богачев ― Но это не главная тайна, не главная ценность этого спектакля. Но это режиссерский ход — вот это зацикливание: с чего начали, к тому вернулись спустя годы. Вообще придумок очень много. Спасибо Евгению Писареву, режиссеру этого спектакля, нашей постановки. Спасибо всей творческой команде, которая принимала в этом участие. Все выдающиеся (каждый в своей области) художники, постановщики — и российские, и английские. Но в первую очередь российские, потому что по большей части постановочная команда была российская.
Мы пригласили в качестве музыкального руководителя постановки Джона Ригби, который делал это спектакль (ну, не этот, а ставил спектакль «Шахматы» в других странах мира), только потому, что он очень хорошо чувствовал эту музыку, знал эту музыку, знал требования композиторов — Бенни Андерссона и Бьорна Ульвеуса. У него было ДНК этой постановки. Нам было очень важно, чтобы музыкально постановка была безупречной. Все остальные в творческой команде — российские постановщики.
Ну и, соответственно, конечно, российские артисты. Я не хочу никого обидеть, но за 20 лет моей мюзикловой карьеры среди 20 постановок (или 19, я уж точно не помню), среди которых были и «Призрак оперы», и «Mamma Mia», и «Кошки», и «Красавица и чудовище», и «Русалочка», и «Привидение», и «Бал вампиров», и еще много всего хорошего, «Шахматы» — это самый дорогой для меня проект, самый близкий мне проект духовно и эмоционально. И на мой взгляд, самый интересный проект в работе. И результат, на мой взгляд, тоже получился выдающийся. В том числе и благодаря нашим замечательным артистам. Сильнее труппы я не помню за 2 десятилетия моей карьеры.
М. Ставнийчук ― Но вы же тоже долго к нему шли. Как и Тим Райс подступался к этой теме с момента задумки, так и у вас это тоже такая долгоиграющая история.
Д. Богачев ― У меня это заняло всё-таки меньше времени, чем у него. Он начинал в 80-х, а я познакомился с этим мюзиклом в конце 90-х. Именно как отдельные музыкальные номера. Тогда еще не было компакт-дисков — это были кассеты и виниловые пластинки. В принципе, у каждого из нас был свой путь к мюзиклу «Шахматы». Евгений Писарев тоже делился со мной своими воспоминаниями, как он к этому пришел.
Очень важно вспомнить имя Анатолия Евгеньевича Карпова, который был одним из главных прототипов Анатолия Сергиевского. Не единственным, но, наверное, главным. Вообще образ Сергиевского — это образ собирательный. В нем одновременно такие противоречивые фигуры, как Анатолий Карпов и Виктор Корчной, а еще Борис Спасский. Тогда как фигура его визави и антагониста Фредди Трампера — это Бобби Фишер в единственном лице, списанный с этого героя.
М. Ставнийчук ― Но он, получается, ярче, что достаточно одного Бобби Фишера, а нам пришлось делать такой собирательный образ?
Д. Богачев ― Да, образ российского героя, советского героя наполнили чертами сразу нескольких. Потому что если бы это был, например, только Виктор Корчной, то это было бы достаточно однобокое, несколько странное представление главного героя. Дело в том, что сам по себе Бобби Фишер — это фигура эпатажная, непредсказуемая, интересная, скандальная. Прямо то, что нужно для мюзикла.
М. Ставнийчук ― Да, тут добавлять просто нечего.
Д. Богачев ― Ни добавить, ни убавить, да. Поэтому про него сняты фильмы. Недавно вышел фильм «Жертва пешкой», очень интересный. Про него много писали разных историй. А российский, советский шахматист требовал большей работы и большей проработки.
Тем более он всё-таки главный герой. Когда спрашивают: «Кто главный герой этого спектакля?», в нашей постановке это совершенно точно Анатолий Сергиевский. И это была задача моя и задача режиссера. Мы сразу договорились о том, что мы рассказываем историю мюзикла «Шахматы» от лица Анатолия Сергиевского.
Это не всегда так бывает, не во всех постановках. Нам было важно от лица нашего героя — не от третьего лица, а именно от лица нашего соотечественника, чтобы история приобрела эту самую считываемость для наших зрителей. То есть мы понимаем главного героя и сопереживаем в первую очередь ему. Хотя он очень противоречив. Вообще удивительно, что в этом мюзикле нет ни героев, ни злодеев. То есть нет каких-то однозначных..
М. Ставнийчук ― Мне кажется, это залог любого хорошего произведения.
Д. Богачев ― Да, такая многогранность — залог правдоподобия. Люди верят. Они понимают, что вот человек со всеми своими недостатками. Он может совершать и героические поступки, но и гадкие тоже. Может, например, рассказывать о своей любви к родине или совершать жертвы во имя своего любимого человека, но потом, например, предать этого человека. А потом раскаяться в этом. И это нормально. Собственно, тогда мы понимаем, что на сцене живые люди — такие, как мы с вами.
И в этом тоже залог успеха «Шахмат». Я помню, когда мы делали мюзикл «Mamma Mia» — казалось бы, хотя тех же самых композиторов Бенни Андерссона и Бьорна Ульвеуса, но совсем полярно противоположный мюзикл, беззаботный, веселый — но он тоже подкупал своим правдоподобием. Там шла речь о реальных людях, которых можно встретить на улице. Это может быть соседка по лестничной клетке, или подруга, или друг, коллега по работе. То есть обычные люди. И вот это правдоподобие, иногда в неявной форме, но всегда вызывает доверие у зрителей. Вот мюзикл «Шахматы» вызывает доверие.
М. Ставнийчук ― Очень сложно сейчас не проводить параллели с сериалом «Ход королевы», который вышел в прошлом году (по-моему, осенью), и шахматы тогда стали очень популярны. Были новости о том, как все скупают шахматные доски, учатся играть в шахматы. А популярность сериала как-то отразилась на мюзикле?
Д. Богачев ― Нас даже иногда упрекают в том, что мы подгадали выход этого мюзикла к сериалу. Что не соответствует действительности, потому что к этому мюзиклу мы готовились больше 2 лет, и мы не знали о планах канала Netflix снять сериал. Узнали об этом, наверное, за месяц до его выхода и просто порадовались, потому что, в общем, эта синергия сработала. Конечно, тема стала очень популярной. Нам сложно было бы раскачать аудиторию — сложнее, скажем так. Мы бы всё равно это делали, но нам было бы намного сложнее без этого сериала.
Именно тема шахмат. Ведь маркетинговая задача, если говорить в категориях бизнеса, была именно в том, чтобы объяснить людям, что шахматы — это не статичная скучная игра. Точнее, она, может быть, статичная, но она, во-первых, нескучная, а во-вторых, мюзикл про шахматы — это совсем необязательно мюзикл про двух людей, которые 2 или 3 часа сидят за шахматной доской.
М. Ставнийчук ― Вот в этом, мне кажется, и вся сложность, когда экранизируешь произведения про шахматы, вот эти истории: поставить это на сцене или показать это на экране так, чтобы это было не про такую размеренную игру, а чтобы показать при этом еще и внутренний мир игроков. В этом, мне кажется, основная сложность.
Д. Богачев ― В этом плане как раз Netflix и этот сериал с неподражаемой Аней Тейлор-Джой нам очень здорово помог. Нам пришлось бы, скажу впрямую, потратить больше денег и намного больше сил для того, чтобы рассказать людям: ребята, это всё очень круто, ярко, эмоционально, а вовсе не скучно, как вы думаете. Сейчас это гораздо проще. Спустя год, когда уже 250-270 тысяч зрителей посмотрели, уже все знают, что шахматы — это круто.
М. Ставнийчук ― Это не скучно.
Д. Богачев ― Это не скучно, а ровно наоборот. И это одно из немногих мест в Москве, куда можно прийти, провести эти 2,5 часа и выйти просто наполненным хорошим настроением. Где-то помедитировать, где-то задуматься, где-то очиститься. То есть там всё есть. Люди на спектакле веселятся — там есть несколько довольно-таки остроумных номеров (как, например, номер в английском посольстве). Но при этом есть и где поплакать, что российский зритель любит, будучи, в общем, сентиментальным по натуре. И это прекрасно. Но самое главное — это музыка, которой ты наполняешься. Мелодии еще довольно долго звучат в голове.
Этого всего удалось добиться спустя год показов. У нас зрители идут и идут. Думаю, что мы будем, как минимум, до Нового года играть — надеюсь, и до следующего лета. Не думаю, что нам удастся побить рекорд по продолжительности проката, но почетное второе место после родины этого мюзикла, лондонского Вест-Энда, думаю, мы не отдадим никому.
М. Ставнийчук ― А я правильно понимаю, что это единственный в мире спектакль, который шел целый год — этот пандемийный год — без перерывов?
Д. Богачев ― Из того, что известно мне, с учетом того, что Бродвей был закрыт полностью, и Вест-Энд был закрыт полностью… То есть два главных мировых центра, где мюзиклы идут годами, не функционировали. То есть какие-то отдельные постановки были в турах в Юго-Восточной Азии, но так, чтобы стационарно, ежедневно на протяжении пандемийного года — мне ничего не известно. Может быть, кто-то что-то знает, но мне неизвестны такие постановки. И мои коллеги по бродвейской лиге и в Вест-Энде, с кем я общался, все говорят: «Ребята, вы крутые! Вы сделали то, что не удавалось никому».
М. Ставнийчук ― Я присоединяюсь к ним. Там был еще, по-моему, достаточно маленький перерыв между сезонами, между первым и вторым — 2 недели.
Д. Богачев ― Да, 2-недельный технический перерыв. Нам нужно было просто дать возможность артистам выдохнуть, просто хоть чуть-чуть перевести дух — где-то там полежать, поспать, куда-то съездить. Впрочем, ездить-то было особо некуда — ну, на дачу куда-то… Потому что это довольно-таки изнурительная и довольно большая физическая нагрузка — играть 6-7-8 раз в неделю. A материал сложнейший. То есть артисты выкладываются на 200-300%, и эмоционально тратятся очень сильно, потому что роли сложные, драматические. Это же не сказка какая-то и не легкомысленная комедия. Нужно прямо играть. Драматическая составляющая в этом мюзикле сумасшедше сложная и важная.
И в то же самое время вокально этот мюзикл просто не знает себе равных на мюзикловой сцене. Я вообще не знаю, о чем думали композиторы, когда писали всю эту музыку. По-моему, о вокалистах, об исполнителях они не думали совсем. Поэтому у нас реально были очень большие проблемы с кастингом, с выбором артистов, потому что вокальный диапазон должен быть сумасшедшим. Насте Стоцкой, которая играет Флоренс, например, при том, что у нее всё в порядке с вокалом, и то пришлось довольно много репетиционного времени и крепко поработать. И после каждой постановки, после каждого спектакля, после каждого показа они долго приходят в себя.
М. Ставнийчук ― Я, по-моему, читала, что там должна была быть Пугачева. Могла бы быть.
Д. Богачев ― Это было в далеком 1984. Да, это правда. Об этом вспоминает и сама Алла Борисовна, которая приходила на презентацию российской постановки «Шахмат» в феврале 2020 года — незадолго до пандемии, когда мы только всё начинали.
Об этом вспоминают и Тим Райс, Бенни Андерссон, Бьорн Ульвеус. Они приезжали сюда специально, чтобы познакомиться с ней, и пытались предложить ей роли Светланы, жены советского гроссмейстера Анатолия. Но в силу политической и идеологической атмосферы в тот момент и давления на Пугачеву она тогда отказалась, потому что так получилось. Тогда было сложно уехать на год в Англию или на Бродвей, не имея после этого никаких последствий для себя, вот так приняв приглашение бродвейских или английских продюсеров.
Поэтому она тогда отказалась, о чем жалела. Но мы на эту тему шутили: может быть, это и хорошо, что так произошло. Потому что уехала бы она — ну, и не было бы у нас Пугачевой. Была бы бродвейская звезда Алла Пугачева, но, может быть, не было бы советской звезды Пугачевой.
Действительно, знаменитая ария Светланы, которая звучит в мюзикле, и еще один дуэтный номер между двумя главными героинями-соперницами, который называется «I Know Him So Well» («Я знаю его»), ставший главным женским дуэтом всех времен и народов по мнению журнала Billboard — вот там, собственно, и должна была исполнять Алла Борисовна.
Но у нас в спектакле сейчас его исполняют две другие звездочки — Аня Гученкова, звезда большинства из моих постановок компании «Бродвей Москва», из Московского театра оперетты, и Юлия Ива — одна из любимых учениц Дмитрия Бертмана, выпускница ГИТИСа и «Геликон-Оперы», которая уже много главных ролей отыграла в наших спектаклях — и в «Поющих под дождем», и в «Русалочке», и в драматических спектаклях. Прекрасная, великолепная актриса, которая с легкостью переключается с мюзиклового вокала на оперный вокал, с неограниченным диапазоном и прекрасными актерскими данными. Про Настю Стоцкую я уже сказал — она не нуждается в представлении.
У нас прекрасные мужчины. Роль Анатолия Сергиевского исполняют артисты совершенно разных театров, тоже из Петербурга и из Москвы — Александр Суханов, Кирилл Гордеев, Станислав Беляев (мхатовские артисты). Фредди, американца, у нас тоже играют прекрасные Александр Бобров и Александр Казьмин. В общем, в мире мюзиклов все эти имена звучащие. Они получили здесь возможность раскрыть свои таланты и приумножить их.
Конечно, каждый, кто приходил к нам, тратил довольно много времени для того, чтобы освоить этот материал, и, наверное, даже не на премьерном показе полностью раскрывал свой талант, а только спустя 100 спектаклей полностью реализовывать свой потенциал. Те, кто смотрели этот спектакль полгода или год назад, должны прийти посмотреть его сейчас, потому что это уже другие «Шахматы».
М. Ставнийчук ― У нас заканчивается время, и я хотела попросить вас обратиться к нашим слушателям — к тем, которые еще не видели этот спектакль, этот мюзикл — и сказать, почему им стоит прийти. Но мне кажется, мы уже всё обсудили, и желание точно должно было возникнуть.
Д. Богачев ― Не зря этот спектакль назван театральным феноменом и шедевром театральной сцены. Феномен — это то, что обязательно нужно увидеть. Шедевр — это то, что, как правило, не повторяется и не воспроизводится. Других таких спектаклей нет. В оставшиеся полгода я просто настоятельно всем рекомендую — любителям мюзиклов, любителям театра, любителям шахмат, любителям хорошей музыки и просто тем, кто хочет отлично провести время, — прийти на этот спектакль и посмотреть его, пока не поздно.
М. Ставнийчук ― Спасибо большое! Дмитрий Богачев, художественный руководитель Театра МДМ, театральный продюсер, основатель театральной компании «Бродвей Москва». Дмитрий, еще раз спасибо вам огромное! До свидания! Эфир провела Маргарита Ставнийчук.