Тулон бонапарта что это

Французская республиканская победа

1700 убитых или раненых [2]

9 линейных кораблей потоплены в гавани, 4 линейных корабля захвачены в плен, 7 фрегатов и 5 корветов [2] 1200 убитых или раненых
700 убитых или раненых
200 убитых или раненых [2]

Содержание

После арест депутатов жирондистов 2 июня 1793 г., последовала серия восстаний во французских городах Лион, Авиньон, Ним и Марсель известный как Федералистские восстания. В Тулоне революционеры выселили существующие Якобинец фракции, но вскоре были вытеснены более многочисленными роялисты. После объявления о взятии Марселя и репрессиях, имевших место там со стороны революционеров, силы роялистов под руководством Барон д’Имбер, просил поддержки у англо-испанского флота. Двадцать восьмого августа британский и испанский командующие флотом адмирал Сэр Сэмюэл Худ (Королевский флот) и адмирал Хуан де Лангара (Испанский флот), ответил 13000 солдат британских, испанских, Неаполитанский и Пьемонтский источник. Барон д’Имбер передал порт Тулон британскому флоту. Тулон поднял королевский флаг, Fleur de lys, и Д’Имбер объявил восьмилетнего Людовик XVII король Франции первого октября. Этот результат создал потенциально смертельную ситуацию для Французской республики, поскольку город располагал ключевым военно-морским арсеналом и служил базой для 26 человек. линейные корабли [3] (около трети от общего количества, имеющегося в распоряжении ВМС Франции). Без этого порта у французских военно-морских амбиций было мало шансов. В результате любое желание бросить вызов союзникам, и особенно британцам, за контроль над морями было бы исключено. Кроме того, его потеря станет опасным сигналом для других, готовящихся к восстанию против республики. [4] [5] Хотя у Франции была большая армия, Levée en masse полис, его флот, третий по величине в Европе, [6] не мог быть легко восстановлен в случае разрушения или захвата союзниками и роялистами.

Осада

Войска армии, как говорят, были «Карманьоль»под командованием Общий Жан-Франсуа Карто, прибыл в Тулон 8 сентября, после того, как эти войска вернули Авиньон и Марсель, а затем Оллиулес. Они присоединились к 6000 солдат Альпийской морской армии под командованием генерала Жан-Франсуа Корню де ла Пойп, который только что взял Ла Валетт-дю-Вар, и стремился взять форты Mont Faron, которая доминировала над городом на востоке. Они были усилены 3000 моряков по приказу адмирала. де Сен-Жюльен, который отказался служить британцам со своим начальником, Жан-Оноре де Трогов де Керлесси. Еще 5000 солдат под командованием генерала Ла Пойпа были прикреплены к армии, чтобы отбить Тулон у итальянской армии. [8]

Несмотря на взаимную неприязнь между Бонапартом и начальником артиллерии, молодой артиллерийский офицер смог собрать артиллерийские силы, достойные осады Тулона и крепостей, которые были быстро построены англичанами в его ближайших окрестностях. Он смог реквизировать оборудование и пушки из окрестностей. Пушки были вывезены из Марселя, Авиньона и армии Италии. Местное население, которое стремилось доказать свою лояльность республике, против которой оно недавно восстало, было шантажировано снабжением осаждающих войск животными и припасами. Его деятельность привела к приобретению 100 орудий для войск. С помощью своих друзей, депутатов Салицети и Огюстена Робеспьера, имевших власть над жизнью и смертью, он смог принудить отставных артиллерийских офицеров из этого района вернуться в армию. Проблема с укомплектованием орудиями не была решена одним этим решением, и при интенсивном обучении Бонапарта он обучил большую часть пехоты практике применения, развертывания и стрельбы из артиллерии, которую он недавно приобрел. [9] Однако, несмотря на эти усилия, Бонапарт не был так уверен в этой операции, как это было позже его обычаем. Офицеры, служившие с ним в осаде, были некомпетентны, и его беспокоили ненужные задержки из-за ошибок этих офицеров. Он был так обеспокоен, что написал апелляцию в Комитет общественной безопасности с просьбой о помощи. Чтобы справиться со своим начальством, которому не хватало навыков, он предложил назначить генерала для командования артиллерией, сменив его самого, чтобы «. (они могли) вызывать уважение и иметь дело с толпой дураков в штабе с с которыми приходится постоянно спорить и устанавливать закон, чтобы преодолеть их предрассудки и заставить их предпринять шаги, которые теория и практика в равной мере показали, что они являются аксиомой для любого подготовленного офицера этого корпуса «. [10]

После некоторой разведки Бонапарт разработал план, который предусматривал захват фортов Л’Эгийетт и Балагье на холме Каира, который затем предотвратил бы проход между малыми и большими портами порта, сокращая таким образом пополнение запасов на море, необходимое для те, кто находится в осаде. Карто неохотно послал только слабый отряд под командованием генерал-майора Делаборда, который 22 сентября провалил попытку завоевания. Теперь союзники насторожились, построили «Форт Малгрейв», названный так в честь британского командующего, Генри Фиппс, первый граф Малгрейв, на вершине холма. Его поддержали три меньших по размеру: Сен-Филипп, Сен-Ком и Сен-Шарль. По-видимому, неприступную коллекцию французы прозвали «Маленький Гибралтар».

11 ноября Карто был уволен и заменен на Франсуа Амеде Доппе, бывший врач, чья нерешительность привела бы к провалу попытки неожиданности у форта Малгрейв 16-го. Осознавая свою некомпетентность, он подал в отставку. Ему на смену пришел кадровый солдат, Dugommier, который немедленно признал достоинства плана Бонапарта и подготовился к захвату Малого Гибралтара. 20 числа, как только приехал, аккумулятор »Якобинец»была основана на гребне Л’Эвескат. Затем, слева, 28 ноября, батарея» Мужчины без страха «, а затем 14 декабря,» Chasse Coquins «были построены между ними. другие батареи были организованы для отражения возможного вмешательства союзных кораблей, их называли «Великая гавань» и «Четыре ветряные мельницы».

Под давлением бомбардировок англо-неаполитанцы совершили вылазку и захватили батарею «Конвента». Контратака, возглавляемая Дюгоммье и Бонапартом, отбросила их и британского генерала, Чарльз О’Хара, был захвачен. Он инициировал переговоры о капитуляции с Робеспьером Младшим и Антуан Луи Альбитт и батальоны федералистов и роялистов были разоружены.

После поимки О’Хары Дюгоммье, Ла Пойп и Бонапарт (ныне полковник) начали общую атаку в ночь на 16 декабря. Около полуночи начался штурм Маленького Гибралтара, и бои продолжались всю ночь. Бонапарт был ранен штыком в бедро британским сержантом. Однако утром, когда позиция была занята, Мармон смог разместить там артиллерию против Л’Эгийетт и Балагье, которые англичане эвакуировали без боя в тот же день. За это время Ла Пойп наконец смог взять форты Фарон и Мальбуске. Тогда союзники решили эвакуироваться своим морским путем. Коммодор Сидней Смит получил указание от Худ сжечь флот доставки и арсенал.

Уничтожение французского флота

В 20:00 капитан Чарльз Хэйр принес пожарный корабль HMS Вулкан в Новый Арсенал. Смит остановил корабль через ряд стоящих на якоре французских линейных кораблей и зажег запалы в 22:00. Заяц был тяжело ранен ранним взрывом, когда пытался покинуть свой корабль. [14] Одновременно с этим пожарные группы подожгли склады и склады на берегу, в том числе мачтовый дом, склады конопли и древесины, создав ад через гавань. Вулкан ‘ пушки произвели последний залп по французским позициям на берегу. [15] Когда огонь распространился по верфям и Новому Арсеналу, Смит начал отступать. Его сила была освещена пламенем, что стало привлекательной мишенью для республиканских батарей. Когда его лодки прошли мимо Ирис однако пороховой корабль внезапно и неожиданно взорвался, взорвав обломки по широкому кругу и потопив две британские лодки. На Британия весь экипаж выжил, но в результате взрыва погибли капитан и трое мужчин на Союз. [16]

Когда Новый Арсенал загорелся, Смит понял, что Старый Арсенал остался нетронутым; только несколько небольших пожаров отметили усилия Испании по уничтожению французских кораблей, стоящих на якоре внутри. Он сразу привел Глотать обратно к арсеналу, но обнаружил, что республиканские солдаты захватили его целым, тяжелая артиллерия отбросила его. [17] Вместо этого он обратился к двум разоруженным линейным кораблям, Héros и Темистокль, которые лежат на внутренних дорогах как тюремные громады. Пленные французские республиканцы на борту первоначально сопротивлялись британским попыткам сжечь корабли, но, имея перед собой доказательства разрушений в арсенале, они согласились благополучно доставить их на берег, поскольку люди Смита подожгли пустые корпуса. [13]

Эвакуация

В дополнение к солдатам, британская эскадра и их лодки приняли на борт тысячи французских беженцев-роялистов, которые стекались к набережной, когда стало ясно, что город перейдет к республиканцам. Крепкий, вышедший последним, вывез из гавани более 3000 гражданских лиц, а еще 4000 были зарегистрированы на борту Принцесса королевская на дорогах. Всего британский флот спас от города 14 877 Тулонцев; Свидетели на борту отступающих кораблей сообщали о сценах паники на набережной, когда мирные жители были раздавлены или утонули в спешке, спасаясь от наступающих республиканских солдат, которые беспорядочно стреляли в бегущее население. [18]

Последствия

Подавление

Войска Конвента вошли в город 19 декабря. Последующее подавление роялистов под руководством Поль Баррас и Станислас Фреон, было чрезвычайно кровавым. По оценкам, от 700 до 800 заключенных были застрелены или убиты штыками на Марсовом поле в Тулоне. Бонапарт, которого лечил от ран Жан Франсуа Эрнандес, не присутствовал при резне. Повышен до главный бригадир 22 декабря он уже был на пути к своей новой должности в Отлично в качестве командующего артиллерией итальянской армии. Ворота, входящие в состав старых стен города Тулона, напоминают о его уходе; там установлена ​​памятная доска. Эти ворота называются Porte d’Italie.

Источник

Осада Тулона 1793 года. Как Наполеон стал военным гением Французской революции?

Британия не оставляла надежды сокрушить своего политического конкурента — Францию. Потому англичане активно поддерживали роялистов, многие из которых укрылись в Лондоне. Британский флот старался блокировать коммуникации республиканцев на море. События в Тулоне пришлись как нельзя кстати. Англичане получили шанс удержать главную базу французского флота на юге. И помогли им в этом приверженцы казненного короля Людовика XVI.

В1793 году на юге Франции вспыхнуло контрреволюционное восстание. Роялисты захватили важную военно-морскую базу Тулон. Революционная армия во главе с полковником Карто по приказу правительства двинулась на юг, вступила в Экс.

Артиллерийский офицер Наполеон Бонапарт в Тулоне

Узнав об этом, роялисты обратились к англичанам. Те с охотой откликнулись на призыв о помощи. Английская эскадра, усиленная испанским флотом и неаполитанской пехотой, прибыла в Тулон. «Эскадру, порт, арсенал, форты они (роялисты) сдали врагам Франции» (Наполеон). Сильнейшая эскадра в 18 линейных кораблей и несколько фрегатов, стоявших на рейде, «несмотря на измену своего генерала», решила дать бой противнику, надеясь, что соотечественники поддержат ее с суши. Но первые же минуты завязавшегося сражения показали морякам-патриотам, что поддержки они не получат, и, более того, береговые батареи перешли на сторону англичан и роялистов. Сопротивление потеряло всякий смысл. Противнику в Тулоне достались 14 линейных кораблей в доке, склады с большим количеством боезапасов.

Флот на рейде Тулона

Конвент приказал Карто осадить Тулон с суши. Главнокомандующего повысили в звании: теперь он стал генералом, сделав великолепную военную карьеру, особенно если учесть, что к военному делу он, бывший художник, никакого отношения не имел. В осадном деле Карто ничего не понимал. Зато он был искренне предан идеалам революции, ненавидел монархический режим.

Как отмечал потом Наполеон Бонапарт:

…Карто «из полковника-командира небольшой, направленной против федералистов (роялистов) колонны. на протяжении трех месяцев успел сделаться бригадным генералом, затем дивизионным генералом и, наконец, главнокомандующим»

Вскоре армия Карто осадила Тулон. Конвент назначил 24-летнего капитана Наполеона Бонапарта помощником начальника осадной артиллерии. Имени этого офицера никто в высших военных кругах не знал. До осады Тулона 1793 года он с трудом продвигался по служебной лестнице. Революция предоставила ему шанс отличиться. Он прибыл в Тулон, трое суток изучал местность, разработал план действий, изложил его главнокомандующему. Строго аргументированный доклад, страстный, абсолютно уверенный в своей правоте голос капитана артиллерии не вдохновили генерала, хотя идея Наполеона отличалась предельной ясностью и четкостью следующих друг за другом мероприятий, которые — так считал докладчик! — просто обязаны были закончиться взятием Тулона.

Наполеон ведет солдат в бой против роялистов и англичан

Будущий император Франции предлагал бывшему художнику сначала занять позиции на мысах Кэр, Эгильетт и Балагье, возвышающихся над ближайшими окрестностями порта и города, затем установить на них осадную артиллерию, хорошо укрепив при этом подступы к батареям. Отсюда снаряды и каленые ядра могли достичь противоположных окраин Тулона, а также обоих рейдов, где стояли корабли противника и 30 кораблей роялистов.

Карто представил себе, как его пушки с вершин трех мысов бомбят корабли неприятеля, окраины осажденного города. Грандиозным огненным зонтиком накрыл в своих планах артиллерийский капитан военно-морскую базу, и бывший художник лишь позавидовал пространственному мышлению молодого офицера, но план Бонапарта не принял, хотя и не отказался от него, дал приказ своему помощнику Лаборду взять мысы Эгильетт и Балагье. Лаборд, получив 400 солдат, выполнил приказ. Наполеон попросил у главнокомандующего подкрепления, понимая, что противник обязательно попытается вернуть важные высоты. Карто слишком долго обдумывал ситуацию, упустил момент. Англичане высадили на высотках четырехтысячный десант, выбили оттуда французов — нужно было начинать все сначала.

Противник, не мешкая, стал укреплять на мысе Кэр форт Мюрграв. То было мощное сооружение, словно бы врезанное в скалу. Недаром англичане назвали форт «Малым Гибралтаром».

Молодому, безвестному, безродному офицеру сложно было руководить осадными работами. Он делал все, даже невозможное, чтобы осуществить свой план: следил за сооружением фортов, собирал отовсюду пушки, агитировал и призывал в войско старых артиллеристов, постоянно доказывал, убеждал, предлагал, поражая всех напористостью, трудоспособностью, внимательным отношением к простым воинам.

Батареи Тулона в 1793 году

Наполеон работал по 15-16 часов в сутки. Так он будет работать последующие 22 года. Здесь он научился убеждать в своей гениальной правоте всех. Карто, правда, переубедить ему не удалось. Карто лишь сомневался. И то хорошо! Наполеон приказал поставить на берегу моря две батареи, пушки принялись осыпать снарядами малый рейд. Англичанам это не понравилось, они отступили. Успех окрылил Наполеона, артиллеристов.

Осажденные решили выбить республиканцев-французов с выгодной позиции и 14 октября бросили в бой 4 тысячи человек. Бонапарт в свите офицеров прибыл на боевые позиции. Солдаты, увидев его, невысокого, с огромной головой и жестким взглядом, закричали в один голос, чтобы только он командовал ими. Стоявшие рядом полковники и генералы удивленно переглянулись. Даже в революционной армии такое своевольство не поощрялось. Генералы не догадывались, кто рождается на их глазах в битве за Тулон.

Лазарь Карно и революционные солдаты Франции

Да и что особенного было в этом суетливом маленьком капитане? Почему солдаты стояли за него горой? Странно все это! Высшие офицеры не знали, что солдаты в будущем назовут Наполеона (уже генерала, затем консула, затем императора) «маленьким капралом» и будут верны ему до последнего вздоха: своего и его.

Но отказаться от своей идеи он уже не мог: почти все солдаты и офицеры приняли ее. Отношения между Карто и Наполеоном ухудшались. Бонапарт не выдержал и доложил о ситуации народному представителю Гаспарену. Тот оказался мудрым человеком, поверил в его план. Вскоре вместо Карто в армию прислали генерала Доппе, бывшего медика, «такого же невежду в области военного искусства» (Наполеон).

Сразу после прибытия нового главнокомандующего Тулон мог быть взят революционными войсками. Бонапарт в тот день был по делам в штабе. Раздались звуки боя. Он вместе с Доппе поспешил к месту событий. Бой, как оказалось, разгорелся самопроизвольно. Французы узнали, что испанцы подвергли бесчеловечной казни попавшего в плен, и бросились в атаку. Сначала поднялся батальон, за ним — полк, и вот уже вся дивизия Брюле атаковала противника.

Молодой генерал Бонапарт

Главнокомандующий увидел сумятицу сражения и растерялся! Испугался он больших потерь, не понял, что порыв французов мог принести ему, медику, не только раненых, но и победу, славу победителя. Бонапарт заметил состояние генерала и громко сказал: «Раз вино откупорено, его нужно выпить. Нельзя сейчас прекращать бой». И на вполне законный для медика вопрос «Почему? » он ответил, что потери в случае отступления будут еще больше.

Доппе продолжил бой. Французы окружили форт Мюрграв. Бонапарт, и в этот раз руководивший сражением, построил две роты в ударную группу, приказал им по ложбине незаметно пробраться к форту и сам повел людей в атаку. Пуля врага скользнула по лбу. Кровь залила мундир. Наполеон продолжил бой. Победа была близка. Солдаты чувствовали ее. И вдруг они услышали отбой и, изумляясь, отошли на свои позиции, где Бонапарт узнал потрясающую новость. Оказывается, рядом с Доппе убили адъютанта. Генерал так перепугался, что прекратил бой!

«Велевший дать отбой, — зло крикнул Наполеон начальнику, — не дал нам взять Тулон!» И солдаты после этого боя осмелели, стали в открытую сетовать: «Когда же нам дадут настоящих генералов?!»

Их мечта исполнилась 20 ноября, когда армию принял Дюгоммье, человек бывалый, много повидавший, повоевавший. «Чрезвычайно храбрый, он любил храбрецов и был любим ими. » — так охарактеризует его позже Наполеон.

Генерал Дюгоммье принял план артиллерийского майора (Бонапарту присвоили очередное звание), и подготовка к штурму пошла полным ходом. Иной раз, правда, в военное дело вмешивались чисто мирные люди, народные представители. Толку от этого было мало. Зато много — суеты.

Однажды они явились на засекреченные батареи мыса Кэр, похвалили воинов за работу и разрешили им начать пальбу и. рассекретили батареи, загубив тяжелый труд сотен людей.

Английский генерал О’Хара очень удивился, услышав залпы ружей, подошел к насыпи перед траншеей, получил пулю в руку и провалился сквозь землю — прямо в руки врага упал!

Дюгоммье быстрым маршем вышел во фланг неприятелю, англичане, боясь окружения, покинули вместе с союзниками важную высоту. Бонапарт стал полковником. 14 декабря главнокомандующий приказал открыть огонь по позициям противника. Трое суток били пушки. 16 декабря пошел сильный дождь. Генерал решил отложить штурм, но Наполеон и поддержавшие его народные депутаты уговорили атаковать Тулон.

На следующий день ливень не прекратился, ветер усилился, но теперь уже самого Дюгоммье нельзя было остановить. Он повел батальоны в бой. Англичане выставили на дорогах завалы. Французы потеряли много времени, разбирая их; противник открыл огонь по атакующим.

Пехота Французской республики в 1794 году

Дюгоммье дал приказ командирам рассыпаться в цепи, но шквал огня вынудил полководца отступить к четвертой, резервной, колонне, возглавляемой Бонапартом. Тот отправил на штурм форта роту капитана Мюирона. Прекрасно зная местность, капитан пробрался без единого выстрела к укреплению и, пользуясь мглой, провел роту через амбразуры в форт Мюграв. За капитаном следовали Дюгоммье и Наполеон. С противоположной стороны к форту подошли еще два батальона. Шум ливня и ночная мгла помогли смельчакам. Они дождались рассвета и неожиданной атакой выбили врага с ключевой позиции.

Противник быстро собрал в ударный кулак войска и предпринял попытку вернуть утраченное. Но Бонапарт, предусмотрев это, привел с собой в форт канониров. Они повернули английские пушки на 180° и встретили английских солдат меткими залпами. С большими потерями атакующие отступили. «Малый Гибралтар» был занят революционной армией.

Английский главнокомандующий надеялся удержать два других форта, но сделать это не смог и приказал сниматься с якоря. Англичане так спешили, отступая, что оставили протоколы совета противнику. Дюгоммье ознакомился с ними и очень удивился. Несколько месяцев назад на совете революционной армии никому неизвестный капитан артиллерии абсолютно точно предугадал поведение противника! Как только осаждавшие Тулон заняли форты Кэр, Эгильетт и Балагье, англичане тут же поспешили выбраться из-под смертельного зонта Наполеона и покинули город. Роялисты разбежались. Тулон был взят.

А для героя осады важной военно-морской базы страны осада Тулона 1793 года явилась трамплином в карьере. Наполеон получил отличный повод заявить о себе, обрести авторитет среди военной элиты Французской республики. Шаг за шагом он стал затем приближаться к безграничной власти над Францией и Европой.

Источник

Интервенция в Тулоне

Тулон в период Французских революционных войн 1792–1802 годов оказался ареной ожесточённых сражений. Именно этот город антифранцузская коалиция выбрала в качестве места для вторжения, после чего планировалось разжечь пламя гражданской войны на всём юге Франции. Здесь же в 1793 году впервые прогремело имя будущего императора французов Наполеона Бонапарта. Как же англичанам, испанцам и их союзникам удалось захватить главную базу французского флота на Средиземном море и почему они не смогли её удержать?

Славный город Тулон

В 1481 году Людовик XII присоединил Прованс к королевскому лену и восстановил разрушенную в 1178 году рыбацкую деревушку Тело. Там были заложены цитадель, мол и два бастиона. Так началась история Тулона – колыбели французского флота. Уже в 1524 году, во время одной из франко-испанских войн, Карл V захватил этот порт, где базировались французские корсары, но через год Франциск I отбил его. Шестью годами позже Тулон атаковали алжирские пираты, однако горожане смогли отстоять крепость.

Позже Генрих IV обнёс город каменной стеной, повелел построить ещё один мол, поставил по периметру сторожевые башни и форты. Тулон получил свою внутреннюю гавань и арсенал. Во времена Людовика XIII и Ришелье здесь разместились судостроительные верфи, на которых эти воинственные французы строили галеры для битв с испанцами.

Но настоящей военной базой Тулон стал при Людовике XIV. Кольбер, будучи морским министром Франции, считал, что сосредоточить флот Леванта следует в одном месте. Он решил, что именно Тулон станет военно-морской базой, а Марсель будет крупнейшим торговым портом. Под руководством Вобана система обороны Тулона была капитально перестроена – была создана Новая Внутренняя гавань (Darse Neuve), Старая Крепость получила новые бастионы и цепь фортов.

В конце XVII — начале XVIII века Тулон представлял из себя настоящую военно-морскую базу. Отсюда выходили эскадры Дюкена, Турвилля, д’Эстрэ, Шато-Рено, Кэтлогона и многих других великих французских адмиралов, дабы громить алжирцев и испанцев, голландцев и англичан. Тогда же крепость подверглась нескольким блокадам со стороны британского флота. К 1780 году Тулон являлся одним из крупнейших портов Европы, имевшим свой арсенал и многочисленные верфи, на которых работало до 4000 рабочих.

Сильнейшие форты Сент-Катрин, Артиг, Фарон вместе с господствующим над ними 148-пушечным бастионом Ля Мальг защищали вход в гавань с востока. С запада город прикрывали башни Помец и Мальбюскье (обе были не достроены), северное направление закрывал форт де ля Маск. Дополняли систему обороны два бастиона, с которых полностью простреливалась акватория порта – Эгуитт и Балагье, а также форт Сент-Луи, контролировавший подходы с моря. В центре Тулона располагались две цитадели, построенные ещё при Людовике XII — Гранд Тампль и Тур Руаяль.

С началом Великой Французской буржуазной революции эта военно-морская база стала ареной кровопролитных сражений, во время которых Тулону пришлось пережить предательство и ужасы интервенции.

Начало войны

В конце 1792 года военное положение Франции стабилизировалось. Молодой республике удалось отбиться от войск интервентов и вернуться на старые границы, проходившие по берегу Рейна, в Савойе и на территории современной Бельгии. Однако 8 февраля 1793 года в войну против революционной Франции вступила Англия.

Под нажимом правительства Вильяма Пита к антифранцузской коалиции присоединились Пруссия, Австрия, Голландия, Португалия, Испания и Королевство Обеих Сицилий. О своём нейтралитете объявили лишь шесть стран Европы: Швеция, Дания, Генуя, Венецианская республика, Швейцария и Турция. Россия, хотя войска к Рейну посылать не стала, щедро помогала коалиции деньгами. Таким образом, можно смело говорить, что против Франции без преувеличения ополчилась почти вся Европа.

Количество войск, стянутых к границам Франции к началу 1793 года, просто поражает. Австрийцы выставили 143 000 штыков; пруссаки — 77 000. Голландцы отправили на войну со стороны современной Бельгии 20-тысячный корпус. Англичане и Ганновер там же разместили 30 000 человек, армия Сардинского королевства из 45 000 человек угрожала Франции со стороны Италии. Здесь же находилась 10-тысячная армия Королевства Обеих Сицилий и Португалии. Испанцы разместили 50 000 штыков на Пиренеях. В общей сложности силы антифранцузской коалиции, находившиеся в непосредственной близости от границ республики, насчитывали 375 000 солдат.

На тот момент Франция могла противопоставить этой силе лишь 190 000 штыков, поэтому победа интервентов казалась неминуемой. Депутаты Конвента, стараясь спасти положение, создали Комитет национального спасения, который возглавил Лазар Карно.

Находившиеся у власти жирондисты не могли справиться с этой проблемой, и страна разделилась пополам. 31 мая в Париже произошло восстание, в результате которого к власти пришли якобинцы — партия мелких буржуа, опиравшаяся на городскую бедноту и крестьян. Но свергнутые жирондисты не собирались так просто расстаться с властью: уже к вечеру того же дня в Лионе, Авиньоне, Ниме и Марселе произошли восстания, в результате которых якобинцы были изгнаны из этих городов. Над Францией нависла угроза полного уничтожения: враг внешний был очень силён и могуч, а враг внутренний – коварен и жесток.

Мятеж

Соотношение сил на море на начало 1793 года для Франции было просто плачевным. Английский флот мог выставить 115 линейных кораблей, 125 фрегатов и 108 корветов. Флот союзной на тот момент англичанам Голландии обладал в общей сложности 100 кораблями и фрегатами. В это же время флот Франции имел лишь 66 линейных кораблей и 96 фрегатов. Ситуация усугублялась плохой подготовкой французских моряков, поскольку множество морских командиров среднего звена были выходцами из дворянских семей и сразу же после революции эмигрировали.

Ройал Неви поставил себе задачу отрезать Францию от её колоний, чтобы нарушить снабжение метрополии провизией и сырьём. Весной 1793 года были установлены блокады крупнейших портов Франции, а английские фрегаты открыли сезон охоты на французскую торговлю.

25 апреля 1793 года министр иностранных дел Великобритании лорд Гринвилл подписал соглашение с Сардинией, согласно которому итальянцы должны были выставить против Франции армию в 50 000 человек, за что Англия обязалась платить 200 тысяч фунтов в год. 12 июля аналогичный договор был подписан с Королевством Обеих Сицилий. Теперь для Ройал Неви открылись гавани Генуи, Триеста, Неаполя, Палермо и Мессины.

В результате французский Флот Леванта, усиленный восемью линейными кораблями, прорвавшимися 22 и 24 июня из Бреста и Рошфора, оказался блокированным в западной части Средиземного моря. При этом англичане сильно опасались тулонских эскадр, поэтому весной 1793 года к берегам Прованса была послана эскадра вице-адмирала Сэмюэля Худа в составе 20 линейных кораблей, 17 фрегатов, 4 бригов и двух брандеров. Худ был опытным флотоводцем, отличившимся в Семилетней войне и во время войны за независимость США.

19 июля английская эскадра подошла к Тулону. Худ сразу же послал в гавань города кэптена Кука на 100-пушечном корабле «Виктори» под белым флагом. Официально миссией командира была попытка договориться об обмене военнопленными, но британский адмирал поставил ему ещё одну задачу — выяснить состав Флота Леванта. На входе в акваторию порта Куку было приказано заменить белый флаг на триколор из уважения к национальным чувствам французов. Переговоры с губернатором Тулона Думэ не затянулись надолго — стороны договорились обменяться пленными в течение трёх дней.

Кук выяснил, что на тот момент Флот Леванта насчитывал 17 линейных кораблей и 4 фрегата, кроме того, на стапелях в высокой степени готовности стояли ещё 14 кораблей и 8 фрегатов. Командовал французским флотом контр-адмирал Жан-Онорэ де Трюгоф, до революции носивший титул графа.

Часть дворян решила разделить судьбу своей страны и предложила свои знания и опыт республике. Однако многочисленные предательства плохо отразились на взаимоотношениях Конвента и «военспецов» — дворян часто подозревали в заговорах, и любая ошибка или оплошность могла быть истолкована как контрреволюционная деятельность.

Для полного контроля над действиями «родовитых республиканцев» Комитет общественного спасения ввёл должность комиссара, в обязанности которого вменялось наблюдение за любым решением военного специалиста. Это, естественно, ещё более ухудшило ситуацию — многие комиссары были полными профанами в военных и морских делах, не понимали особенностей морской тактики, не имели достаточных знаний по теории и практике кораблевождения. На место сбежавших от республиканской гильотины дворян Конвент ставил капитанов торговых судов, лояльных новой власти, но совершенно не умеющих воевать на море. Такое положение вещей порождало всеобщее недоверие и недовольство.

Вечером в контакт с Куком вошли некоторые роялистски настроенные офицеры французского флота, а также жирондисты, которые сообщили, что готовят восстание против пришедших к власти якобинцев. Кук писал Худу, что один из французских капитанов посетил его и заявил следующее:

«только одиннадцатью из семнадцати линкоров командуют приверженцы республики».

Эта информация очень заинтересовала Худа, поскольку захватить хорошо защищённый и обладавший сильным флотом Тулон в результате прямого штурма не представлялось возможным. 26 июля английская эскадра попала в жесточайший шторм, в результате которого у одного корабля сломало фок-мачту, у другого — бушприт, а ещё у трёх — грот-мачты. Флот Худа раскидало по морю. Опасаясь атаки французов, англичане ушли в Порт-Магон для ремонта.

Тем временем в Тулоне начались большие беспорядки: кровавая диктатура якобинцев быстро развернула общественное мнение горожан к реставрации монархии. Выступления были жестоко подавлены.

К августу из Ферроля подтянулась эскадра союзников англичан — испанский флот под командованием вице-адмирала дона Хуана де Лангара в составе 19 линейных кораблей. Обстановка на юге Франции становилась просто угрожающей. Войска генерала Жана-Франсуа Карто, защищавшие Прованс со стороны Альп, были атакованы неаполитанцами и сардинцами. Возникла угроза потери Ниццы, а 13 августа восстал Марсель.

Карто совершил отчаянный рывок к Марселю и 25 августа занял его, Худ опоздал буквально на два дня. Между тем ещё 17 августа в Тулон были посланы роялистски настроенные депутаты Марселя, которые предлагали тулонцам поддержать восстание. Поскольку Генеральный комитет колебался, марсельцы обратились напрямую к британскому адмиралу с просьбой

«сопроводить в гавань Тулона 8 транспортов с зерном, блокированных англичанами в Генуе и Ливорно».

На самом же деле это было плохо завуалированное приглашение к интервенции.

В это время Худ крейсировал в 14–15 милях от города. Когда к нему привели депутацию роялистов, адмирал вместе с предателями составил и отослал Предварительную Декларацию, убеждавшую горожан, что только восстановление монархии приведёт в их дома покой и порядок. 24 августа на «Виктори» прибыли жирондисты и комендант крепости Тулон, которые пригласили Худа «взять под защиту гавань и порт».

И тут британский адмирал просто испугался. Он ответил, что у него недостаточно войск для контроля над такой сильной крепостью, какой является Тулон, и вскоре обратился к испанцам с просьбой «прислать войск, сколько возможно».

Генеральный комитет в своём воззвании от 23 августа сообщал, что он «отдаёт в распоряжение адмирала Худа гавань и порт Тулон». Мятежники рассчитывали, что новый гарнизон будет состоять из объединённых сил англичан и французов.

Меж тем на Флоте Леванта не утихали споры. Адмирал Трюгоф (роялист) приказал не оказывать сопротивления британцам. Контр-адмирал Сен-Жульен (республиканец) призывал одиннадцать линкоров, чьи командиры были приверженцами Конвента, атаковать эскадру Худа и, если понадобится, погибнуть с честью. Тем временем высадившиеся рядом с городом испанские и английские войска без сопротивления захватили батареи Эгуитт и Балагье, контролировавшие гавань Тулона, и взяли на прицел все французские корабли, стоявшие в гавани.

Ночью с 25 на 26 августа офицеры Флота Леванта провели военный совет. И Трюгоф, и Сен-Жульен побоялись взять на себя ответственность в принятии решений. Вместо этого начались разговоры о том, что англичане уже контролируют центральные форты города — Ля Мальг и Гранд Тампль, что провизии для эскадры осталось на 5 дней, что силы союзников неисчислимы, и, дабы сохранить лицо, необходимо официально пригласить англичан.

Несмотря на протесты командиров двух линкоров и начальников батарей Ля Мальг и Гранд Тампль, которые на тот момент не были захвачены англичанами и контролировались приверженцами якобинцев, французская средиземноморская эскадра без боя сдалась британцам. Нет-нет, официально, конечно, всё называлось по-другому – «договор», но это не отменяет следующего факта – некоторые команды французских кораблей приняли деньги от Худа, то есть, попросту говоря, продали свою родину.

27 августа из Генуи подошёл отряд вице-адмирала Косби в составе 98-пушечного «Виндзор Кастл» и 74-пушечных «Террибл» и «Бедфорд». Худ выслал вперёд дозорных, опасаясь, что французы всё-таки будут сопротивляться. В 10 часов утра на флагманском фрегате Флота Леванта, 34-пушечном «Перле», поднялся флаг адмирала Трюгофа и был отдан приказ французским кораблям отойти во внутреннюю гавань. Этим указаниям повиновались только 7 кораблей. Сен-Жульен, напротив, спустил флаг Трюгофа и приказал ставить паруса.

Худ приготовился к бою. Он считал, что часть эскадры противника обязательно пойдёт на прорыв, однако сражение не состоялось. На форте Ля Мальг взвился флаг с королевскими лилиями, а чуть позже – Юнион Джек. На горизонте появился испанский флот из 17 вымпелов, после чего 10 французских линкоров сразу же спустили паруса и отдали якоря. Чуть позже они также вошли во внутреннюю гавань.

28 августа 1793 года в 7:30 утра впервые в своей истории соединение Ройал Неви вошло в Тулон. В 11:30 на берег сошли британские войска (1500 солдат), которые сразу же взяли под свой контроль батареи внешней и внутренней гавани. Остальные корабли союзников остались на внешнем рейде, дабы не допустить прорыва французов. Испанцы так же высадили 1000 человек, что послужило поводом для некоторых беспорядков, которые интервенты быстро подавили. Союзники надеялись, что с захватом Тулона они смогут, как в Вандее, разжечь пламя гражданской войны на юге Франции.

Новость о падении мощной средиземноморской крепости, усиленной большим флотом, дошла до Парижа 30 августа. Она повергла в шок Конвент и Комитет общественного спасения. Карно взял ситуацию с Тулоном под свой личный контроль.

Перед битвой

Англичане и испанцы начали переброску новых армейских контингентов в захваченный город. 1 сентября в Тулон вошли первые войсковые транспорты, с которых на берег сошли 3000 испанцев под командованием контр-адмирала дона Фридерико де Гравины. Пятью днями позже из Турина прибыли 5 батальонов королевской морской пехоты во главе с бригадным генералом Генри Мальгрейвом.

Союзники срочно принялись укреплять форты Помец и Мальбюскье. Рядом с последним они расположили 30-орудийную батарею, поставили дополнительные пушки на бастионе Круа-Фарон, а чтобы защитить гавань с моря, устроили 20-орудийную батарею на мысе Брюн. Для довооружения фортов и батарей Худ и Лангара сняли орудия почти со всех корветов, хотя в тулонском Арсенале имелся довольно большой запас пушек. Самыми уязвимыми были западные форты, поскольку из-за мелководья линейные корабли не могли подойти близко к берегу и поддержать их огнём в случае нападения.

Союзники создали громоздкую и неэффективную систему управления. Планы испанцев и англичан были абсолютно несогласованны, доверия к перешедшим на их сторону французам не было никакого. Якобинцы же смогли наладить работоспособную вертикаль власти в войсках, а благодаря стараниям Карно численность армии Франции быстро увеличивалась. Помимо того, испанцы и англичане уже два месяца не получали жалования. Снабжать прибывающие подкрепления было нечем.

Меж тем Карто всего с 12 тысячами войска уже 31 августа двинулся от Марселя к Тулону.

Выдержка из письма комиссара при Итальянской армии Огюстена Робеспьера (одного из братьев Максимилиана Робеспьера) Комитету общественного спасения:

«Как говорят, отряд в 600 человек англичан прибыл в Бринволь, дабы воспрепятствовать проходу батальонов Итальянской армии, которые мы вынуждены были потребовать как для подкрепления армии Карто, находящейся теперь в Эксе, так и для подавления бунта на Юге. Предполагают, что неприятельский флот имеет десантные войска и что он может выбросить на южные берега от 10 до 12 тысяч человек испанцев и англичан. Эти силы не могут ослабить храбрости республиканских войск. И однако следует торопиться предупредить эту высадку. Вы, граждане коллеги, должны принять спешно военные меры, которые отняли бы у Марселя и Тулона возможность сопротивляться, в случае если они приведут в исполнение свои преступные намерения».

14 сентября командующим артиллерии к Карто был назначен молодой способный капитан Наполеон Бонапарт.

Карто всё ещё не хватало войск. Переправу через реку Вар защищало всего 500 солдат республики под командованием бригадного генерала Дюгомье, которые 23 сентября вступили в бой с отрядом из 4000 итальянцев и сумели разбить его. При этом в плен попали 600 пьемонтцев, среди которых оказался один неаполитанский принц.

Казнь Лиона

К концу октября якобинцам удалось выправить ситуацию в Лионе, который был взят штурмом 21 октября 1793 года. В правительстве считали, что

«надо показать пример того, как французская республика, как молодая революция суровее всего карает тех, кто восстает против трехцветного знамени».

24 октября председатель Конвента Максимилиан Робеспьер издает следующий Декрет:

Даже комиссар Кутон, которому предстояло выполнить этот приказ, ужаснулся такому варварству. Он решил схитрить и стал затягивать разрушение Лиона, поэтому его вскоре заменили комиссарами Колло д’Эрбуа и Жозефом Фуше (будущим министром полиции Наполеона). Именно они вошли в историю под общим прозвищем «палачи Лиона».

Как вспоминал один из очевидцев расправы над Лионом,

«Рано утром выводят из тюрьмы шестьдесят юношей, связанных по двое. Но их ведут не к гильотине, работающей «слишком медленно», а на равнину Бротто, по ту сторону Роны. Две параллельные наспех вырытые канавы дают жертвам понять ожидающую их судьбу, а поставленные в десяти шагах от них пушки указывают на средство этой массовой бойни. Беззащитных людей собирают и связывают в кричащий, трепещущий, воющий, неистовствующий, тщетно сопротивляющийся клубок человеческого отчаяния. Звучит команда — и из смертельно близких пушечных жерл в трясущуюся от ужаса человеческую массу врывается разящий свинец. Этот первый выстрел не убивает всех обреченных, у некоторых только оторваны руки или ноги, у других разорваны внутренности, некоторые даже случайно уцелели. Но пока кровь широким струящимся потоком стекает в канавы, звучит новая команда, и теперь уже кавалеристы набрасываются с саблями и пистолетами на уцелевших, рубят и расстреливают дрожащее, стонущее, вопящее, беззащитное и не могущее бежать человеческое стадо, пока не замирает последний хрип. В награду за убийство палачам разрешается снять одежду и обувь с шестидесяти еще теплых трупов, прежде чем закопать их истерзанными и обнаженными».

Жестокие, кровавые действия представителей Конвента вселили ужас в сердца всех жителей юга Франции. Ницца сдалась без боя, войска Карто быстро приближались к Тулону. Вслед наступающей республиканской армии неслись слова палача Фуше:

«Необходимо, чтобы окровавленные тела, брошенные в Рону, доплыли вдоль обоих берегов до устья, до подлого Тулона: они возбудят ужас у трусливых и жестоких англичан, ужаснут их и покажут им силу народного всемогущества».

14 октября Альпийская армия осадила Тулон.

Штурм

После высадки союзных войск гарнизон Тулона насчитывал 16 912 солдат (1542 французских роялиста, 2114 англичан, 4832 неаполитанца, 6840 испанцев и 1584 пьемонтца). Из этого числа боеспособными были порядка 12 тысяч человек, остальные болели из-за нерегулярного снабжения гарнизона провизией.

Армия республиканцев состояла из 33 тысячи человек, объединённых в 4 бригады под командованием генералов Лагарпа, Гамье, Лапуапа и Муре. Общее руководство осуществлял бригадный генерал Дюгомье, сменивший на этом посту Карто.

Вечером 15 ноября французы атаковали спешно построенный форт, защищавшийся испанцами и британцами под командованием лорда Малгрейва. Этот форт был одной из ключевых точек обороны Тулона, так как он закрывал проход к фортам Балагье и Эгуитт, контролировавшим выход из Тулонской гавани.

Генерал Дюгомье напротив форта Мальбуске развернул 20-орудийную батарею, которая вела тревожащий огонь по позициям англичан. На военном совете интервенты решили сбить столь мешавшую им батарею. Для этих целей было выделено 400 роялистов, 600 неаполитанцев, 300 сардинцев, 300 британцев и 600 испанцев – всего 2200 человек под командованием английского генерал-майора Дандаса. Утром 30 ноября отряд Дандаса атаковал батарею, обратил в бегство республиканцев и стал преследовать их. Столкнувшись с основными силами, Дюгомье был вынужден отступить. Участники вылазки, потеряв 20 человек убитыми, 90 раненными и 98 пленными, вернулись в город. Среди пленных оказался и генерал О‘Хара.

Тринадцать мортир, пять 24-фунтовых пушек и шесть 16-фунтовых орудий вели сосредоточенный огонь по форту Малгрейв. Войска Дюгомье следовали за огненным валом, который отсекал любые попытки союзников организовать эффективную оборону. К 14:00 республиканцами были взяты 16-й и 17-й бастионы, а 700 британцев 18-го Йоркширского полка, оборонявших позицию, начали отходить с высот к форту Балагье.

В это время войска Лапуапа, перевалив через перевал Фарон, уничтожили небольшой испанский дозорный пост и атаковали форт Круа-Фарон, закрывавший проход к Тулону через ущелье. Быстрым манёвром Лапуап отрезал отступающим испанцам путь к городу и заставил их сдаться. Таким образом уже к 15 декабря французы находились у стен города.

Британцы немедленно потребовали провести военный совет. На консилиуме присутствовали адмиралы: лорд Худ (англичанин), контр-адмирал Фредерико Гравина (испанец), адмирал Фортегуэрри (неаполитанец); генералы: генерал-майор Дандас (Британия), генерал-лейтенант Вальдес (Испания), принц Пигнателли (Сардиния), шевалье де Ревель («простой французский роялист и патриот», по словам Гравины), сэр Гайд Паркер и сэр Гилберт Эллиот.

Собравшиеся не стали долго ходить вокруг да около. Худ сразу же заявил, что, в связи с захватом республиканцами фортов Эгуитт и Балагье, он будет вынужден уйти из Тулона. Никому не пришло в голову предложить отбить обратно столь важные бастионы. С Худом всецело согласился испанский адмирал Гравина. Фортегуэрри, пытавшийся противиться решению совета, был просто выставлен за дверь.

Англичане деловито стали рассыпать приказания. Испанцам и французским роялистам, защищавшим форты Артиг и Сент-Катерин, был послан приказ оборонять их до последней возможности. Крепости Мальбюскье и Миссиесси, прикрывавшие Тулон с запада, получили подобные же указания.

Всем жителям было объявлено об эвакуации. Французские военные корабли, которые ещё были не разоружены, должны были отплыть вместе с англичанами, остальные было приказано безжалостно сжечь вместе со складами и Арсеналом. Миссию по уничтожению Флота Леванта взял на себя испанский адмирал Лангара. Пока англичане эвакуировали войска с фортов Эгуитт и Балагье, испанцы открыли огонь по докам и верфям порта.

Неаполитанцы, вместо того чтобы выдвинуться для защиты Мальбюскье и Миссиесси, в панике повернули к своим кораблям в гавани. Возникла дикая давка, но все успели погрузиться на корабли. В ночь с 17 на 18 декабря поданные королевства Неаполь распрощались с Тулоном навсегда, захватив с собой несколько французских кораблей.

18 декабря в руках интервентов и роялистов остались собственно сам город и форты Ля Мальг и Гранд Тампль. Англичане, опасаясь, что испанцы не успеют сжечь все корабли французов, послали на подмогу три испанских и три английские брандера. Для того чтобы охранявшие верфь французские моряки-роялисты не узнали, кто хочет сжечь их корабли, и британцы, и идальго нацепили на шляпы трёхцветные кокарды республиканцев.

Однако, несмотря на все предосторожности, сделать дело без шума не удалось: стремительно наступавшие войска Дюгомье уже взяли форты Мальбюскье и Миссиесси и двигались вдоль берега в сторону Тулона. Между ними и английским отрядом, высаженным в районе верфей, возникла перестрелка. Республиканцев отогнали прочь только орудия брандера «Вулкан», открывшего огонь по наступающим солдатам Конвента. В это время один за другим в ночи загорались корабли Флота Леванта.

История не сохранила свидетельств того, как вели себя французские адмиралы и офицеры во время этих событий. Однако теперь большинство их было виновно не только в роялистском заговоре, но и в измене Родине. 14 877 жителей Тулона погрузились на английские корабли. После Лиона иллюзий здесь не питал никто — лучше уж оказаться на чужбине, чем в безымянной могиле.

Заключение

19 декабря республиканцы вошли в город. Дюгомье сразу же обратился к горожанам с речью:

«Жители Тулона! Общее количество погибших горожан неизвестно, и вряд ли оно когда-либо появится в печати. До восстания в городе насчитывалось 28 тысяч человек, сейчас — не более 7 тысяч. Зная, что с англичанами уплыло не более 15 тысяч предателей, мы можем утверждать, что почти 6000 несчастных жителей было убито за время оккупации. Теперь вы видите, к чему привела интервенция — подлые англичане и испанцы уничтожили Флот Леванта! Но не бойтесь! Никаких преследований не будет — все предатели бежали к своим хозяевам. Мы заново отстроим и город, и корабли!»

Во время осады Тулона Флот Леванта потерял 14 линкоров, 7 фрегатов, 10 корветов. Для сравнения — потери французского флота в сражении при Абукире составили 11 линейных кораблей и 2 фрегата, при Трафальгаре – 18 кораблей. Таким образом, цена гражданской войны и измены оказалась сопоставима с ущербом от жестокого сражения.

Остаётся добавить, что Наполеон Бонапарт, сыгравший под Тулоном заметную роль, получил повышение. Осада этого города стала для капитана-артиллериста первой заметной ступенькой в его головокружительной карьере.

Источник