Тройка о чем картина

История Москвы

Вы здесь

Василий Перов «Тройка»

(«Ученики мастеровые везут воду»; изображен склон Рождественского бульвара)

Картина охватывает склон Рождественского бульвара, фоном картины стали стены Богородице-Рождественского женского монастыря, в центре трое детей, изможденные, усталые, везут воду. Картине было суждено стать одним из самых значимых работ Перова. Работа очень эмоциональна, даже столько лет спустя оно находит отклик в сердцах людей, вызывая сострадание, сожаление о тяжкой судьбе бедняков. Художник старался максимально отразить не только внешний вид детей и ситуацию, но и атмосферу, которая характерна для бедняков. Это обреченность, обездоленность.

История создания

«Тройка» была создана Перовым в 1866 году, тот период был сложным для Московских жителей, и всей России. Тогда уже произошла отмена крепостного права, но сразу ситуация не исправилась, люди жили в нищете. Неравенство все также было актуальным, привлекая мастеров. Детский труд и слезы были неизбежны, и обменивались на минимально необходимые блага. Именно такую ситуацию художник показал на картине.

При написании Перов долго не мог найти персонажа для центрального размещения, и наткнулся на мальчика случайно. Его мать не соглашалась, но после долгих уговоров дала согласие. Спустя три года мальчик умер, а женщина мечтала купить полотно, но оно уже было продано Третьякову. Проникнувшись горем одинокой женщины, он написал портрет ее сына, и отправил безутешной матери.

Описание картины

Центром изображения являются трое детей, они везут большую бочку с водой. Мальчики и девочка идут по зимней Московской дороге, видна гололедица, снег, ветер. На улице уже наступают сумерки, а от ветра их тонкая и сношенная одежда развевается. При расплескивании вода из бочки становится сосульками, это говорит о сильном морозе.

Дети очень измотаны, практически отчаяние читается на их личиках, сзади кто-то помогает втолкнуть поклажу на пригорок. Также на полотне присутствует собака, она бежит чуть впереди. Тона картины темные, здесь нет никакой надежды, даже снег выглядит грязным, мрачным. Это сделано намеренно, поскольку позволило показать неправильность такой тяжелой работы для детей.

Дореволюционный период Москвы имел разные стороны, здесь показана будничная, тяжкая жизнь бедняков, когда использовался детский, труд. Подъем со стороны Трубной площади определяется по изображению стен Богородицы-Рождественского женского монастыря. Тогда тысячи детей трудились на фабрике, возили воду. Автор взял историческую тематику, с 1804 года люди действительно возили воду с Трубной площади, где был фонтан-хранилище.

По названию можно сделать вывод о сравнении детей с работой для лошадей, их нелегкая судьба полностью раскрывается в изображении. Автор привлек внимание к труду в России в те годы. Даже название картины вызывает горечь, а ведь тогда в Москве такая адская работа часто доставалась мастеровым. Пренебрежительное отношение к детям приводило к их тяжелому бедному существованию.

Художественные приёмы

Картина написана на холсте с помощью масла. Ее выделяет отсутствие чистых и светлых тонов. Абсолютно все изображение писалось с помощью серых, мрачных, темных, приглушенных оттенков, это позволило точно отразить трагичность. Также для того, чтобы подчеркнуть тяжесть ситуации, Московская улица нарисована пустынной, мрачной. Скорее всего, по задумке дети являются деревенскими, и пригнанными в Москву только ради промысла. Вся их жизнь показана в усталости, ободранной, холодной одежде, и безысходности.

Источник

История » Тройки»

«Тройка» — одна из самых известных и выдающихся картин Василия Перова, повествующая о трудностях крестьянской жизни. Написана была в 1866 году. Её полное название — «Тройка. Ученики мастеровые везут воду»

Проблеме детского труда художник уделял особое внимание. Все сюжеты были взяты из жизни и каждая последующая картина вызывала у зрителя чувство глубокого сострадания и сопереживания. Тем не менее, «особенным полотном» стала именно «Тройка». Отчасти это связано с сопровождающей картину историей, наполненной душевными муками, переживаниями и болью. Этой историей поделится сам автор, в коротком рассказе «Тетушка Марья». Василий Григорьевич был не только выдающимся художником, но и талантливым, интересным рассказчиком.

«Несколько лет тому назад я писал картину, в которой мне хотелось представить типичного мальчика. Долго я его отыскивал, но, несмотря на все поиски, задуманный мною тип не попадался.

Однако раз весной, это было в конце апреля, в великолепный солнечный день я как-то бродил близ Тверской заставы, и навстречу мне стали попадаться фабричные и разные мастеровые, возвращающиеся из деревень, после Пасхи, на свои тяжелые летние работы; тут же проходили целые группы богомольцев, преимущественно крестьянок, шедших на поклонение преподобному Сергию и московским чудотворцам; а у самой заставы, в опустелом сторожевом доме с заколоченными окнами, на полуразвалившемся крыльце я увидел большую толпу усталых пешеходов.

В стороне я заметил старушку с мальчиком. Старушка что-то покупала у вертлявого разносчика. Подойдя ближе к мальчику, я невольно был поражен тем типом, который так долго отыскивал. Я сейчас же завел со старушкой и с ним разговор и спросил их между прочим: откуда и куда они идут? Старушка не замедлила объяснить, что они из Рязанской губернии, были в Новом Иерусалиме, а теперь пробираются к Троице-Сергию и хотели бы переночевать в Москве, да не знают, где приютиться. Я вызвался показать им место для ночлега. Мы пошли вместе.

Я между тем обдумывал, как бы начать с ней объяснение по поводу моего намерения написать ее спутника. Не придумав ничего лучшего, я начал с того, что предложил ей денег. Старушка пришла в недоумение и не решалась их брать. Тогда уже, по необходимости, я сразу высказал ей, что мальчик мне очень нравится и мне бы хотелось написать с него портрет. Она еще более была удивлена и даже как будто оробела.

. Я решился тогда на последнее средство и начал уговаривать пойти со мною. На это последнее старушка согласилась. Придя в мастерскую, я показал им начатую картину и объяснил в чем дело.

Она, кажется, поняла, но тем не менее упорно отказывалась от моего предложения, ссылаясь на то, что им некогда, что это великий грех, да, кроме того, она еще слыхала, что от этого не только чахнут люди, но даже умирают. Я по возможности старался уверить ее, что это неправда, что это просто сказки, и в доказательство своих слов привел то, что и цари, и архиереи позволяют писать с себя портреты, а св. евангелист Лука был сам живописец, что есть много людей в Москве, с которых написаны портреты, но они не чахнут и не умирают от этого.

Старушка колебалась. Я привел ей еще несколько примеров и предложил ей хорошую плату. Она подумала, подумала и, наконец, к моей великой радости, согласилась позволить снять портрет с ее сына, как оказалось впоследствии, двенадцатилетнего Васи. Сеанс начался немедленно. Старушка поместилась тут же, неподалеку, и беспрестанно приходила и охорашивала своего сына, то поправляя ему волосы, то одергивая рубашку: словом, мешала ужасно. Я попросил ее не трогать и не подходить к нему, объясняя, что это замедляет мою работу.

Мальчик сидел хорошо, а тетушка Марья много говорила. Но потом начала позевывать и крестить свой рот, а наконец, и совсем задремала. Тишина настала невозмутимая, продолжавшаяся около часу.

Марья спала крепко и даже похрапывала. Но вдруг она проснулась и стала как-то беспокойно суетиться, ежеминутно спрашивая меня, долго ли я еще их продержу, что им пора, что они опоздают, время-де далеко за полдень и нужно бы давно им быть в дороге. Поспешив окончить голову, я поблагодарил их за труд, рассчитался с ними и проводил их. Так мы и расстались, довольные друг другом.

Прошло около четырех лет. Я забыл и старушку и мальчика. Картина давно была продана и висела на стене известной в настоящее время галереи г. Третьякова. Раз в конце Страстной недели, возвратившись домой, я узнал, что у меня была два раза какая-то деревенская старуха, долго дожидалась и, не дождавшись, хотела прийти завтра. На другой день, только что я проснулся, мне сказали, что старуха здесь и ждет меня.

Она стояла, опираясь на длинную палочку, со спирально вырезанной корой; ее нагольный полушубок был опоясан какою-то тесьмой; веревка от котомки, закинутой на спину, стянула воротник ее полушубка и оголила исхудалую, морщинистую шею; ее неестественной величины лапти были покрыты грязью; все это ветхое, не раз чиненное платье имело какой-то печальный вид, и что-то пришибленное, страдальческое проглядывало во всей ее фигуре. Я спросил, что ей нужно.

Она долго беззвучно шевелила губами, бесцельно суетилась и, наконец, вытащив из кузова яйца, завязанные в платочек, подала их мне, прося убедительно принять подарок и не отказать ей в ее великой просьбе. Тут она сказала мне, что знает меня давно, что года три назад она была у меня и я списывал ее сына, и, насколько умела, даже объяснила, какую я писал картину. Я вспомнил старушку, хотя и трудно было узнать ее: так она постарела в это время!

Я заметил, что она так же думала, хотя и не говорила. И вот, похоронивши свое дорогое дитя, распродавши весь свой скарб и проработавши зиму, она скопила деньжонок и пришла ко мне с тем, чтобы купить картину, где был списан ее сынок. Она убедительно просила не отказать ей в ее просьбе. Дрожащими руками развязала она платок, где были завернуты ее сиротские деньги, и предложила их мне. Я объяснил ей, что картина теперь не моя и что купить ее нельзя. Она опечалилась и начала просить, нельзя ли ей хоть посмотреть на нее.

Я ее обрадовал, сказавши, что посмотреть она может, и назначил ей на другой день отправиться со мной; но она отказалась, говоря, что уже дала обещание Страстную субботу, а также и первый день Светлого праздника пробыть у св. угодника Сергия, и, если можно, то придет на другой день Пасхи. В назначенный день она пришла очень рано и все торопила меня идти скорее, чтобы не опоздать. Часов около девяти мы отправились к г. Третьякову. Там я велел ей подождать, сам пошел к хозяину, чтобы объяснить ему в чем дело, и, разумеется, немедленно получил от него позволение показать картину. Мы пошли по богато убранным комнатам, увешанным картинами, но она ни на что не обращала внимания.

Придя в ту комнату, где висела картина, которую старушка так убедительно просила продать, я предоставил ей самой найти эту картину. Признаюсь, я подумал, что она долго будет искать, а быть может, и совсем не найдет дорогие ей черты; тем более это можно было предположить, что картин в этой комнате было очень много.

Но я ошибся. Она обвела комнату своим кротким взглядом и стремительно пошла к той картине, где действительно был изображен ее милый Вася. Приблизившись к картине, она остановилась, посмотрела на нее и, всплеснув руками, как-то неестественно вскрикнула:

«Батюшка ты мой! Родной ты мой, вот и зубик-то твой выбитый!»
– и с этими словами, как трава, подрезанная взмахом косца, повалилась на пол. Предупредивши человека, чтобы он оставил в покое старушку, я пошел наверх к хозяину и, пробывши там около часу, вернулся вниз посмотреть, что там происходит.

Следующая сцена представилась моим глазам: человек, с влажными глазами, прислонившийся к стене, показал мне на старушку и быстро вышел, а старушка стояла на коленях и молилась на картину. Она молилась горячо и сосредоточенно на изображение ее дорогого и незабвенного сына. Ни мой приход, ни шаги ушедшего слуги не развлекли ее внимания; она ничего не слыхала, забыла обо всем окружающем и только видела перед собой то, чем было полно ее разбитое сердце. Я остановился, не смея помешать ее святой молитве, потом подошел к ней и спросил: нагляделась ли она на своего сына?

Старушка медленно подняла на меня свои кроткие глаза, и в них было что-то неземное. Они блестели каким-то восторгом матери при нечаянной встрече своего возлюбленного и погибшего сына. Она вопросительно остановила на мне свой взгляд, и было ясно, что она меня или не поняла, или не слыхала. Я повторил вопрос, а она тихо прошептала в ответ: «Нельзя ли к нему приложиться», — и показала рукой на изображение. Я объяснил, что этого нельзя, по наклонному положению картины.

Тогда она стала просить позволить ей еще насмотреться в последний раз в ее жизни на ее милого Васеньку. Я ушел и, возвратившись с хозяином г. Третьяковым часа через полтора, увидел ее, как и в первый раз, все в том же положении, на коленях перед картиной. Она нас заметила, и тяжелый вздох, более похожий на стон, вырвался из ее груди. Перекрестившись и поклонившись еще несколько раз до земли, она проговорила:

«Прости, мое дорогое дитя, прости, мой милый Васенька!» — встала и, обернувшись к нам, начала благодарить г. Третьякова и меня, кланяясь в ноги. Г. Третьяков дал ей несколько денег. Она взяла и положила их в карман своего полушубка. Мне казалось, что она это сделала бессознательно.

Я, со своей стороны, обещал написать портрет ее сына и прислать ей в деревню, для чего взял ее адрес. Она опять повалилась в ноги — немало было труда остановить ее от изъявления такой искренней благодарности; но, наконец, она как-то успокоилась и распрощалась. Сходя со двора, она все крестилась и, оборачиваясь, кому-то низко кланялась. Я также простился с г. Третьяковым и пошел домой.

На улице, обгоняя старушку, я посмотрел еще раз на нее: она шла тихо и казалась утомленной; голова ее была опущена на грудь; по временам она разводила руками и о чем-то сама с собой разговаривала. Через год я исполнил свое обещание и послал ей портрет ее сына, украсивши его вызолоченною рамкою, а спустя несколько месяцев получил от нее письмо, где она мне сообщала, что «лик Васеньки повесила к образам и молит Бога о его успокоении и моем здравии».

Все письмо от начала до конца состояло из благодарностей. Вот прошло добрых пять или шесть лет, а и доныне нередко передо мной проносится образ маленькой старушки с ее маленьким личиком, изрезанным морщинками, с тряпицею на голове и с заскорузлыми руками, но великой душой. И эта простая русская женщина в ее убогом наряде становится высоким типом и идеалом материнской любви и смирения.

Источник

Описание картины “Тройка” Василия Перова

Картину “Тройка” написал в 1866 году русский художник Василий Перов, выдающийся живописец 19 века, работавший в жанре реализма и уделявший в своих картинах особое внимание человеческим проблемам и эмоциям.

«Тройка» – одна из самых известных работ художника. Она посвящена проблеме тяжелого детского труда и отчаянию, витавшему в воздухе в те нелегкие времена. Царили голод и бедность, почти все дети работали так же, как и взрослые, однако это мало меняло положение дел. Возможность отдать ребенка в подмастерья считалось большой удачей, ведь он мог получить профессию, жилье и хоть какую-то пищу. Но многие мастеровые так сильно нагружали детей, что те часто слабели и погибали от нагрузки. На полотне изображен именно такой случай.

На первом плане – трое детей в потрепанной одежде, которые везут на себе бочку с водой, размером больше их самих. Сзади ее подталкивает еще один человек – сам мастеровой. Рассвет только забрезжил, а по лицам и позам детей уже можно прочесть сильную усталость и страдание. В то же время они понимают, что у них нет выбора, кроме как продолжать тянуть.

Чуть впереди бежит собака, на которую они даже не обращают внимания. На фоне стоит старое потрескавшееся здание, вдалеке маячат в зимнем тумане темные силуэты стен с башнями. Все это выполнено в серых, приглушенных тонах. Фигуры детей более темные и четкие, благодаря чему концентрируют внимание на себе. Атмосфера на картине царит достаточно мрачная, угнетающая и безысходная.

Перов, всегда критичный к своим работам, тщательно прорабатывал мельчайшие детали. Складки на одежде, выражения лиц и эмоции, тени на снегу и свет в утренний час – все искусно изображено. Живописец всегда умело добивался нужного эффекта, который оказывал на зрителя сильное влияние.

«Тройка» имела особый успех у посетителей выставки, они были поражены печальной судьбой детей, на что и рассчитывал живописец.

Полотно имеет второе название – «Ученики мастеровые везут воду». Его размер составляет всего 51,5х65,8 см; в данный момент холст находится в Государственной Третьяковской галерее в Москве.

Источник

История одного шедевра: «Тройка» Перова. Драма, которая «сошла» с полотна и развернулась в жизни простой крестьянки

«Эх, тройка! птица тройка, кто тебя выдумал?»

В контексте сюжета полотна Перова слова Гоголя звучат по-новому: горько, жалостливо, обреченно. Картина «Тройка» часто встречается в учебниках истории, где используется как иллюстрация тяжелой крестьянской доли. Но за художественным образом стоит реальная трагедия, которая словно бы сошла с холста и развернулась в жизни простой женщины.

Морозная зима. Хозяин отправил своих мастеровых за водой. Совсем подростки, слабые, плохо одетые, тащат они тяжелую бочку. В названии не только и даже не столько горькая ирония — уж настоящая-то тройка лошадей вмиг довезла бы бочку, — сколько рассказ о том, как хозяин относится к подмастерьям — как к ломовым лошадям, которых нужно гнать, пока пена не пойдет.

Кстати, полное название картины — «Тройка. Ученики мастеровые везут воду». Конечно, ничему их хозяин не учил. На зиму крестьяне — от мала до велика — отправлялись в города на заработки. Детей брали в мастерские, лавки, магазины и держали на побегушках, заставляя делать работу, которая по уровню тяжести больше подходила взрослым. И вот таких-то детей и называли мастеровыми и учениками.

Нагнетают атмосферу и те цвета, которые выбрал художник: мрачные, приглушенные, серые. Улица, на которой в этот час уже нет никого, проходит мимо монастыря, чьи высокие крепкие стены давят и нависают. Тут невольно вспоминается другая троица — ветхозаветная.

Об истории создания картины Перов даже написал рассказ «Тетушка Марья». Дело было вот как. Художник долго не мог найти натурщика для мальчика в центре. Как-то весной бродил он недалеко от Тверской заставы и увидел фабричных и мастеровых, которые после Пасхи возвращались из своих деревень в город на работу. В этой разномастной толпе и разглядел Перов своего мальчика. Подросток шел вместе с матерью из Рязанской губернии в Троице-Сергиеву лавру. По пути они хотели переночевать в Москве.

«..я сразу высказал ей, что мальчик мне очень нравится и мне бы хотелось написать с него портрет… Старушка почти ничего не понимала, а только все более и более недоверчиво на меня посматривала. Я решился тогда на последнее средство и начал уговаривать пойти со мною. На это последнее старушка согласилась. Придя в мастерскую, я показал им начатую картину и объяснил в чем дело.

Она, кажется, поняла, но тем не менее упорно отказывалась от моего предложения, ссылаясь на то, что им некогда, что это великий грех, да, кроме того, она еще слыхала, что от этого не только чахнут люди, но даже умирают. Я по возможности старался уверить ее, что это неправда, что это просто сказки, и в доказательство своих слов привел то, что и цари, и архиереи позволяют писать с себя портреты, а св. евангелист Лука был сам живописец, что есть много людей в Москве, с которых написаны портреты, но они не чахнут и не умирают от этого».

Крестьянские дети. 1860-е

Поколебавшись, женщина согласилась, и Перов сразу же принялся за работу. Пока художник писал, тетушка Марья рассказывала о житье-бытье. Мужа и детей похоронила, остался у нее только сын Вася, и любила она его безмерно. Волей-неволей вспомнишь «Кому на Руси жить хорошо» Некрасова (поэма, к слову, была написана позднее картины):

Ключи от счастья женского,

От нашей вольной волюшки

Через 4 года после того, как картина была закончена, представлена публике и куплена Третьяковым для своей коллекции, вновь встретился Перов с тетушкой Марьей. «. она объяснила мне, что сынок ее, Васенька, прошлый год заболел оспою и умер. Она рассказала мне со всеми подробностями о его тяжелой болезни и страдальческой кончине, о том, как опустили его во сыру землю, а с ним зарыли и все ее утехи и радости. Она не винила меня в его смерти, — нет, на то воля Божия, но мне казалось самому, как будто в ее горе отчасти и я виновник. Я заметил, что она так же думала, хотя и не говорила», — писал Перов.

Художник отвел Марью к Третьякову — показать картину. Женщина проревела несколько часов, стоя на коленях перед полотном, как перед иконой. Перов написал для крестьянки портрет Васеньки, который та повесила к образам.

За недолгую жизнь — Василий Григорьевич скончался от чахотки, когда ему не было и 50 лет, — художник успел совершить своего рода революцию. Он принес в галереи жизнь улиц, лица простых людей, серость, грязь и нищету, о которой одни не говорили, а другие и не знали вовсе.

Сам Перов, хотя и был незаконнорождённым сыном губернского прокурора, жил скромно. Прав на имя и титул отца он не имел. Фамилию Перов получил как прозвище от дьяка, у которого брал первые уроки грамоты: «Вон как буквы красиво выводит, точно родился с пером в руке. А посему его я буду звать Перовым».

Вася решил стать художником довольно рано. Дело было вот как. У барона была солидная псарня, а в кабинете на самом видном месте висел портрет родителя вместе с любимым псом. После смерти собаки барон пригласил художника, которому поручил прямо на портрете зарисовать умершее животное и изобразить на его месте новое. Маленький Василий был так впечатлен произошедшим на картине волшебством, что упросил художника оставить ему кисти и краски.

В арзамасской школе живописи, куда его вскоре отправили учиться, Василий задержался недолго. У подростка не сложились отношения с однокашниками — после очередного обидного прозвища Перов запустил в обидчика тарелкой с горячей кашей. В тот же день Василия исключили из школы и отправили домой.

Свое образование он продолжил в Москве в училище живописи, ваяния и зодчества. Денег на жизнь не было, Перов даже думал бросить учебу. Но помог преподаватель Е.Я. Васильев, который поселил молодое дарование у себя и отечески заботился о нём.

Перова волновали народные типажи. Порой, он брал сюжеты у Некрасова или Тургенева, но в основном, конечно, из жизни. Даже в Европе, куда он отправился в начале 1860-х в качестве пансионера Академии художеств, художник писал людей улиц: торговцев, шарманщиков, нищих, зевак, музыкантов. Из Европы он вернулся раньше времени и жил в Москве до конца дней своих.

Источник

Картина «Тройка» Василия Перова — идейный реализм как безысходность и отчаяние русского быта XIX века

«Тройка» — картина известного русского передвижника Василия Перова (Vasily Grigorievich Perov), написанная в 1866 году. Художник изобразил зимнюю Москву. Трое изможденных детей тянут сани, на которые водружена огромная бочка. На улице холодно, ветер срывает с крыш снег, вода выливается из бочки и на ходу превращается в обледенелые сосульки. Девочка и оба мальчишки одеты в потрепанную одежду, на ногах — ветхие ботинки, а на лицах — выражение безысходности и бесконечной усталости. Какой-то мужчина подталкивает сзади сани, помогая детям преодолеть пригорок. Во главе процессии бежит собака. Здесь нет радости, надежды и веры в будущее. Лишь покорность и отчаяние. Живописец намеренно использовал при написании мрачные приглушенные тона, чтобы подчеркнуть трагичность сюжета.

Василий Перов — известный русский живописец, мастер исторического и портретного жанров. Художник писал на бытовые темы, изобличая невежество и роскошь знати, показывая во всей неприглядности тяжелый труд и нищенскую жизнь крестьян. В картине «Тройка» описан яркий пример эксплуатации детского труда — крестьяне отправляли своих детей в город, в «мастеровые», где они за гроши выполняли непосильную работу. Отсюда и второе название работы — «Ученики мастеровые везут воду».

Сюжет «Тройки» основан на реальных событиях. Однажды Перов стал свидетелем того, как трое детей, тянувших сани с бочкой, не смогли удержать поклажу и она опрокинулась. Вода вылилась на дорогу и превратила ее в ледяную горку. Название выбрано неслучайно — автор сравнивает мастеровых с тягловыми лошадьми, перевозившими тяжелый груз.

Не менее трагична история натурщика, позировавшего автору для образа центрального персонажа. Мальчик умер от оспы спустя три года после написания картины. Отчаявшаяся мать, потерявшая перед этим мужа и двоих детей, продала весь свой скарб, нашла художника и попросила продать ей картину с изображением сына. Мастер отвел женщину в Третьяковскую галерею, показал ей «Тройку» и ответил, что работа уже давно обрела владельца. Крестьянка упала перед холстом на колени и принялась молиться. Живописец, впечатленный драматической сценой, написал портрет Васи специально для матери.

Источник