Трижды ты чем закончилась книга
Отзывы на книгу « Три метра над небом. Трижды ты »
Любопытство меня сгубило, так было интересно, чем закончится история Баби и Аче (в книге он Стэп). Фильмы я пересматривала не один раз, а вот с книгой вышел промах! Зачем здесь 700 страниц. Для чего нужно было натягивать этот сюжет, писать ненужные диалоги с людьми, которые вообще не относятся к главном сюжету.
Все было бы очень красиво, если б автор сократил произведение и уделил внимание основной линии. Это история любви Баби и Стэпа. Первое чувство, страсть, гормоны, такая любовь не ржавеет с годами. И когда спустя время у каждого появилась своя жизнь, между бывшими влюбленными остался свой маленький мир. Холить воспоминания каждый день мучительно, а сопротивляться чувствам бесполезно.
Финал для меня это просто конец истории. Не было «Вау», не было грустинки, вообще ничего не было, кроме вздоха облегчения, что наконец дочитала. Очень примитивный и скупой язык автора. Банальное развитие событий со смертельными болезнями меня уже не трогает, да и написано так топорно, что не до чувств.
Я рада, что узнала все до развязки, но мне жаль было времени на эту книгу. Советовать ее никому не буду читать! Если очень интересно, то возьмите краткое содержание в интернете, я бы так и сделала раньше, да кто ж знал..
Ну вот наконец-то и мои книги дошли до той книги, которую я ждала с самого релиза.
Рассказать без спойлеров о книге не получится, поэтому не кидайте в меня тапками. Многие ругают автора из-за самого главного хода, а я осталась довольна. Мне с самого начала Баби нравилась больше, чем Джин, но я откровенно не понимаю, зачем Моччиа понадобилось ее убивать настолько жестоким способом. Ведь достаточно было просто ввести еще одного героя и сделать ее счастливой.
У тебя своя жизнь, девушка, свадьба, но ты не можешь забыть первую любовь, которая то и дело появляется на горизонте. Потом эта встреча, и то что он узнает переворачивает его жизнь. Снова. Но при этом ты так и не можешь определиться, и продолжаешь изменять уже беременной жене. Вопрос: зачем женился, если не любишь? Ребенка можно воспитать и так, без штампа, но при этом быть честным человеком с чистой совестью, а не поступать как последний мерзавец, который спит с одной, а думает о другой. Это нечестно по отношению к Джин, какой бы не была девушка, она этого не заслужила.
Это хорошо, что автор оставил героям возможность быть вместе, пусть и таким путем, а то эта беготня героя от одной бабы к другой к середине книги мне изрядно поднадоела. В целом, неплохо, но на мой взгляд эта книга для поклонников пары Баби/Стэп, которые будут рады такому исходу, но если вам не нравится эта пара, думаю развитие событий будет вас только раздражать.
Три метра над небом. Трижды ты
Посоветуйте книгу друзьям! Друзьям – скидка 10%, вам – рубли
Эта и ещё 2 книги за 299 ₽
Отзывы 74
Книгу прочитала на одном дыхании, быстро и легко.
Книгу прочитала на одном дыхании, быстро и легко.
Слишком затянутый сюжет. Описания пестрят упоминанием лейблов, и это даёт коммерческий оттенок повествованию. Это не та книга, что я бы хотела перечитывать вновь и вновь.
Слишком затянутый сюжет. Описания пестрят упоминанием лейблов, и это даёт коммерческий оттенок повествованию. Это не та книга, что я бы хотела перечитывать вновь и вновь.
Очень ждала завершения этой Истории
Мне понравился конец
Очень ждала завершения этой Истории
Мне понравился конец
Очень много ненужного на мой взгляд описания(работа Ачи расписана очень подробно). Не могу сказать что прочитала на одном дыхании. Надеюсь фильм будет интереснее.
Очень много ненужного на мой взгляд описания(работа Ачи расписана очень подробно). Не могу сказать что прочитала на одном дыхании. Надеюсь фильм будет интереснее.
Вообще не понравилась книга, главный герой для меня здесь стал подлецом, а Баби она всегда была эгоисткой такой и осталась. Очень жаль Джин, она не заслужила всего что ей пришлось пережить и жаль ей автор не дал достойного мужчину. Зря автор написал эту книгу, все должно было закончится на второй.
Вообще не понравилась книга, главный герой для меня здесь стал подлецом, а Баби она всегда была эгоисткой такой и осталась. Очень жаль Джин, она не заслужила всего что ей пришлось пережить и жаль ей автор не дал достойного мужчину. Зря автор написал эту книгу, все должно было закончится на второй.
Эта часть пожалуй самая «не красивая» из всех трёх, живая, настоящая, такая реальная.
Остаётся много вопросов: почему герои поступают именно так.
Местами было много лишних описаний, из-за которых даже забываешь какую книгу читаешь. И переходы от одного к другому персонажу такие резкие. Парадоксальная трилогия.
Эта часть пожалуй самая «не красивая» из всех трёх, живая, настоящая, такая реальная.
Остаётся много вопросов: почему герои поступают именно так.
Местами было много лишних описаний, из-за которых даже забываешь какую книгу читаешь. И переходы от одного к другому персонажу такие резкие. Парадоксальная трилогия.
Если вы любите фильмы, то книгу читать в обязательном порядке. Когда читала, представляла себе Геров фильма. Теперь пазл собрался, история получила свой финал. Мне он понравился. Единственное, очень много воды по поводу работы. Если честно я просто пролистывала их, переходила к главной сюжетной линии и в результате ничего не потеряла.
Если вы любите фильмы, то книгу читать в обязательном порядке. Когда читала, представляла себе Геров фильма. Теперь пазл собрался, история получила свой финал. Мне он понравился. Единственное, очень много воды по поводу работы. Если честно я просто пролистывала их, переходила к главной сюжетной линии и в результате ничего не потеряла.
может быть кому то покажется, что это история о двух влюблённых которые многое пережили, а я считаю что эта история любви принадлежит всецело Джин, её любви, эта история о женщине которая любила мужчину так, как нельзя любить, она отдала всю себя, многое прощала, что казалось бы нельзя простить, и пережив эту боль она все равно была счастлива, это очень чудесная книга, которая заставляет о многом задуматься
может быть кому то покажется, что это история о двух влюблённых которые многое пережили, а я считаю что эта история любви принадлежит всецело Джин, её любви, эта история о женщине которая любила мужчину так, как нельзя любить, она отдала всю себя, многое прощала, что казалось бы нельзя простить, и пережив эту боль она все равно была счастлива, это очень чудесная книга, которая заставляет о многом задуматься
Три метра над небом. Трижды ты
Tre volte te © by Federico Moccia, 2017 by Agreement with Pontas Literary & Film Agency
© Издание на русском языке, оформление. ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2019
Моему сыну, моему сердечному другу, который ежедневно дарит мне все те воспоминания, о которых я уже забыл
Моей дочери, красавице, которая заставляет меня смеяться от счастья
Любовь – это когда счастье другого важнее своего собственного.
«Люблю Джульетту безответно». Небольшое граффити на деревянном заборе свидетельствует обо всей безнадежности этого разочарования. Я улыбаюсь. Может быть, Джульетта никогда об этом и не думала, но мне не дано этого знать, и я, взволнованный, вхожу в дом. Иду молча до тех пор, пока не дохожу до той самой комнаты. Смотрю на море из того самого окна. Теперь это все мое – и смотровая терраса, плавно опускающаяся к скалам, и эти закругленные ступени, и распылители садового душа с перегородками из желтых и голубых плиток, вручную расписанных лимонами, и мраморный стол перед большим окном, отражающий горизонт. Строптивые морские волны то ли бунтуют против моего присутствия, к которому они еще не привыкли, то ли приветствуют мое возвращение. Они бьются о скалы, окружающие особняк в этой живописнейшей части высокого утеса. Солнце заходит, и от его света стены гостиной становятся красными. Точь-в-точь как в тот день девять лет назад.
– Вы передумали? Вы уже не хотите покупать дом?
Хозяин вопросительно глядит на меня, а затем – спокойный, неторопливый, невозмутимый – разводит руками и говорит:
– Вы, конечно, можете делать, что хотите: это же вы платите. Но если вы передумали, то вам придется или оплатить мне задаток в двойном размере, или судиться так долго, что, учитывая мой возраст, мне уже, разумеется, не увидеть моих денег.
Я смотрю на него и про себя усмехаюсь: старый-то он старый, но проворней любого мальчишки. Хозяин хмурится.
– Конечно, если вы такой хитрый, то спешить не будете. У меня-то вы суд, разумеется, выиграете, но уж моих детей и моих внуков вам не одолеть. Да и к тому же в Италии можно судиться годами!
Его одолевает приступ глухого надрывного кашля, так что старику поневоле приходится закрыть глаза и прервать свою обвинительную речь в духе последнего римского сенатора. Он немного ждет, переводит дух и, отдышавшись, откидывается на шезлонг, трет глаза и снова их открывает.
– Но вы-то хотите купить этот дом, правда?
Я сажусь рядом с ним, беру лежащие передо мной листы и, даже не читая, визирую страницу за страницей: мой адвокат уже все проверил. И на последней странице расписываюсь.
– Значит, вы его покупаете?
– Да, я не передумал; я получил то, что хотел…
Хозяин собирает документы и передает их своему поверенному.
– Что ж, должен сказать вам правду: я согласился бы и на меньшее.
– Так и я хочу сказать вам правду: я бы заплатил за него и двойную цену.
– Не может быть; вы говорите это нарочно…
– Думайте, как хотите.
Наконец хозяин встает, идет к старинному деревянному серванту и открывает его. Он достает из холодильного отделения для вин бутылку шампанского и, немного попотев, с истинным удовольствием и удовлетворением откупоривает ее. Налив шампанское в два бокала, он спрашивает:
– А вы действительно заплатили бы двойную цену?
– И не сказали это, чтобы меня позлить?
– Зачем это мне? Вы мне симпатичны: вот, вы меня даже угощаете отличным шампанским, – говорю я и беру бокал. – К тому же оно идеальной температуры, именно такое, как мне нравится. Нет, я бы никогда не захотел вас злить.
Хозяин поднимает свой бокал вверх, в мою сторону.
– Я же говорил моему адвокату, что мы могли бы запросить и больше… – ворчит он.
Я пожимаю плечами и не говорю ничего – даже про те десять тысяч евро, которые я дал его адвокату, чтобы тот убедил хозяина принять мое предложение. Я чувствую на себе его встревоженный взгляд. Кто знает, о чем он сейчас думает.
Он кивает головой и улыбается: похоже, я его убедил.
– Что ж, хорошая сделка, я доволен… Давайте выпьем за счастье, которое приносит этот дом.
Он решительно подносит бокал ко рту и одним махом его осушает.
– Вот скажите-ка мне… И как это, интересно, вам удалось оставить за собой этот дом, как только я выставил его на продажу?
– Вы бывали в магазине «Виничио» – там, на горе? Знаете, где он?
– Еще бы, как не знать.
– Так вот: я, скажем так, давно знаком с его хозяином…
– Вы подыскивали себе дом в этой местности?
– Нет, я хотел знать, когда вы решите продавать свой.
– Именно этот? Этот и никакой другой?
– Именно этот. Он должен был стать моим.
И я мгновенно переношусь назад, в прошлое.
Мы с Баби любим друг друга. В тот день она со всем классом поехала во Фреджене, в ресторан «Мастино», отмечать наступление тех ста дней, которые остаются до выпускных экзаменов. Она видит, как я подъезжаю на мотоцикле, и подходит ко мне, улыбаясь такой улыбкой, от которой могут рассеяться все мои сомнения. Я иду за ней, достаю ту синюю бандану, которую я у нее украл, и завязываю ей глаза. Она садится на заднее сиденье моего мотоцикла, прижимается ко мне, и мы под звучащую в наушниках музыку Тициано Ферро проезжаем всю Аврелиеву дорогу, до самой Фенильи. Море серебрится, мелькают заросли дрока, темно-зеленые кусты, а потом показывается этот дом на скале. Я останавливаю мотоцикл, мы слезаем, и я мгновенно придумываю, как туда пробраться. И вот мы входим в этот дом, о котором мечтала Баби. Это просто невероятно, словно я снова теперь вижу все это наяву – вижу, как держу ее за руку, и она, с завязанными глазами, окружена тишиной того дня. Солнце заходит, и в этой тишине мы слышим только дыхание моря, а наши слова эхом отдаются в пустых комнатах.
– Где же ты, Стэп? Не бросай меня здесь одну! Я боюсь…
Тогда я снова беру ее за руки, и она вздрагивает.
Она меня узнает, успокаивается, и я веду ее дальше.
– Это невероятно, но тебе я позволяю делать со мной все, что вздумается…
Ее глаза до сих пор завязаны, и она машет руками, тщетно пытаясь меня ударить, но, наконец, натыкается на мою спину и уж тогда отыгрывается на мне волю.
– Ой-ой-ой! Когда на тебя находит, ты делаешь больно!
– Так тебе и надо… Но я хотела сказать, что это мне кажется дикостью – то, что я здесь. Мы проникли в дом, выбив стекло, и я делаю все это с тобой, не споря, не протестуя. И, в довершение всего, я ничего не вижу… А это значит, что я тебе доверяю.
Трижды ты чем закончилась книга
Книги и фильмы, если они талантливы, не теряют от времени своих достоинств. Анатолий Алексин
Горячо любимая многими дилогия «Три метра над уровнем неба» является экранизацией бестселлеров итальянского писателя Федерико Моччиа, их легко найти в интернете. Например, можно прочитать здесь:
первый роман «Три метра над небом» (2004) litlib.net/bk/28625/read
второй роман «Я хочу тебя» (2006) litlib.net/bk/36254/read
И да, мы заранее предупреждаем участников группы насчёт лексики 
Любовь начинается тогда, когда счастье другого становится для тебя важнее твоего собственного.
Г. Джексон-Браун
Роман «Три раза ты» («Tres veces tú») пришлось ждать долгие десять лет.
Поскольку пока ни одно издательство не объявило о намерении переводить книгу, за дело взялась наша группа. В этой теме мы будем постепенно выкладывать собственный перевод глав романа.
Напоминаем, что ЗАПРЕЩАЕТСЯ копировать любые материалы нашей группы без прямой ссылки на группу.
Перевод выполнен исключительно с целью ознакомления и не преследует никаких коммерческих и рекламных целей. Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам. Авторы перевода не несут ответственности за его распространение.
Приятного чтения! Ждём ваши комментарии!
Я смотрю на море из комнаты. Теперь всё это принадлежит мне: терраса с закруглёнными ступенями, спускающимися в сторону скал, душ на открытом воздухе, покрытый жёлтой и синей плиткой, на которой от руки нарисовано несколько лимонов, мраморные подоконники, отражающие линию горизонта. Море волнуется, шумит, будто всё ещё привыкает к моему присутствию или, возможно, празднует моё появление, разбиваясь о скалы, которые поддерживают виллу, находящуюся в этой изумительно высокой части побережья. Солнце садится, и его лучи окрашивают в красный цвет стены гостиной за моей спиной. Так же, как в тот день девять лет назад.
Один важный день некоторое время тому назад.
Трижды ты чем закончилась книга
Любовь – это когда счастье другого важнее своего собственного.
«Люблю Джульетту безответно». Небольшое граффити на деревянном заборе свидетельствует обо всей безнадежности этого разочарования. Я улыбаюсь. Может быть, Джульетта никогда об этом и не думала, но мне не дано этого знать, и я, взволнованный, вхожу в дом. Иду молча до тех пор, пока не дохожу до той самой комнаты. Смотрю на море из того самого окна. Теперь это все мое – и смотровая терраса, плавно опускающаяся к скалам, и эти закругленные ступени, и распылители садового душа с перегородками из желтых и голубых плиток, вручную расписанных лимонами, и мраморный стол перед большим окном, отражающий горизонт. Строптивые морские волны то ли бунтуют против моего присутствия, к которому они еще не привыкли, то ли приветствуют мое возвращение. Они бьются о скалы, окружающие особняк в этой живописнейшей части высокого утеса. Солнце заходит, и от его света стены гостиной становятся красными. Точь-в-точь как в тот день девять лет назад.
– Вы передумали? Вы уже не хотите покупать дом?
Хозяин вопросительно глядит на меня, а затем – спокойный, неторопливый, невозмутимый – разводит руками и говорит:
– Вы, конечно, можете делать, что хотите: это же вы платите. Но если вы передумали, то вам придется или оплатить мне задаток в двойном размере, или судиться так долго, что, учитывая мой возраст, мне уже, разумеется, не увидеть моих денег.
Я смотрю на него и про себя усмехаюсь: старый-то он старый, но проворней любого мальчишки. Хозяин хмурится.
– Конечно, если вы такой хитрый, то спешить не будете. У меня-то вы суд, разумеется, выиграете, но уж моих детей и моих внуков вам не одолеть. Да и к тому же в Италии можно судиться годами!
Его одолевает приступ глухого надрывного кашля, так что старику поневоле приходится закрыть глаза и прервать свою обвинительную речь в духе последнего римского сенатора. Он немного ждет, переводит дух и, отдышавшись, откидывается на шезлонг, трет глаза и снова их открывает.
– Но вы-то хотите купить этот дом, правда?
Я сажусь рядом с ним, беру лежащие передо мной листы и, даже не читая, визирую страницу за страницей: мой адвокат уже все проверил. И на последней странице расписываюсь.
– Значит, вы его покупаете?
– Да, я не передумал; я получил то, что хотел…
Хозяин собирает документы и передает их своему поверенному.
– Что ж, должен сказать вам правду: я согласился бы и на меньшее.
– Так и я хочу сказать вам правду: я бы заплатил за него и двойную цену.
– Не может быть; вы говорите это нарочно…
– Думайте, как хотите.
Наконец хозяин встает, идет к старинному деревянному серванту и открывает его. Он достает из холодильного отделения для вин бутылку шампанского и, немного попотев, с истинным удовольствием и удовлетворением откупоривает ее. Налив шампанское в два бокала, он спрашивает:
– А вы действительно заплатили бы двойную цену?
– И не сказали это, чтобы меня позлить?
– Зачем это мне? Вы мне симпатичны: вот, вы меня даже угощаете отличным шампанским, – говорю я и беру бокал. – К тому же оно идеальной температуры, именно такое, как мне нравится. Нет, я бы никогда не захотел вас злить.
Хозяин поднимает свой бокал вверх, в мою сторону.
– Я же говорил моему адвокату, что мы могли бы запросить и больше… – ворчит он.
Я пожимаю плечами и не говорю ничего – даже про те десять тысяч евро, которые я дал его адвокату, чтобы тот убедил хозяина принять мое предложение. Я чувствую на себе его встревоженный взгляд. Кто знает, о чем он сейчас думает.
Он кивает головой и улыбается: похоже, я его убедил.
– Что ж, хорошая сделка, я доволен… Давайте выпьем за счастье, которое приносит этот дом.
Он решительно подносит бокал ко рту и одним махом его осушает.
– Вот скажите-ка мне… И как это, интересно, вам удалось оставить за собой этот дом, как только я выставил его на продажу?
– Вы бывали в магазине «Виничио» – там, на горе? Знаете, где он?
– Еще бы, как не знать.
– Так вот: я, скажем так, давно знаком с его хозяином…
– Вы подыскивали себе дом в этой местности?
– Нет, я хотел знать, когда вы решите продавать свой.
– Именно этот? Этот и никакой другой?
– Именно этот. Он должен был стать моим.
И я мгновенно переношусь назад, в прошлое.
Мы с Баби любим друг друга. В тот день она со всем классом поехала во Фреджене, в ресторан «Мастино», отмечать наступление тех ста дней, которые остаются до выпускных экзаменов. Она видит, как я подъезжаю на мотоцикле, и подходит ко мне, улыбаясь такой улыбкой, от которой могут рассеяться все мои сомнения. Я иду за ней, достаю ту синюю бандану, которую я у нее украл, и завязываю ей глаза. Она садится на заднее сиденье моего мотоцикла, прижимается ко мне, и мы под звучащую в наушниках музыку Тициано Ферро проезжаем всю Аврелиеву дорогу, до самой Фенильи. Море серебрится, мелькают заросли дрока, темно-зеленые кусты, а потом показывается этот дом на скале. Я останавливаю мотоцикл, мы слезаем, и я мгновенно придумываю, как туда пробраться. И вот мы входим в этот дом, о котором мечтала Баби. Это просто невероятно, словно я снова теперь вижу все это наяву – вижу, как держу ее за руку, и она, с завязанными глазами, окружена тишиной того дня. Солнце заходит, и в этой тишине мы слышим только дыхание моря, а наши слова эхом отдаются в пустых комнатах.
– Где же ты, Стэп? Не бросай меня здесь одну! Я боюсь…
Тогда я снова беру ее за руки, и она вздрагивает.
Она меня узнает, успокаивается, и я веду ее дальше.
– Это невероятно, но тебе я позволяю делать со мной все, что вздумается…
Ее глаза до сих пор завязаны, и она машет руками, тщетно пытаясь меня ударить, но, наконец, натыкается на мою спину и уж тогда отыгрывается на мне волю.
– Ой-ой-ой! Когда на тебя находит, ты делаешь больно!
– Так тебе и надо… Но я хотела сказать, что это мне кажется дикостью – то, что я здесь. Мы проникли в дом, выбив стекло, и я делаю все это с тобой, не споря, не протестуя. И, в довершение всего, я ничего не вижу… А это значит, что я тебе доверяю.
– А разве это не здорово – доверяться другому человеку во всем? Полностью подчиняться его воле, не размышляя и не сомневаясь – точь-в-точь так, как сейчас доверяешь мне ты? Думаю, что на свете нет ничего лучше.
– А ты? Ты тоже мне доверяешь?
Я молчу и вглядываюсь в ее лицо, пытаясь заглянуть в ее глаза, скрытые под банданой. Потом она отпускает мои руки и замирает, как в пустоте – может быть, разочарованная тем, что я ей ничего не ответил. Стойкая, независимая, одинокая. И тогда я решаюсь ей открыться:
– Да, и я тоже. И я тоже – в твоей воле. И это прекрасно.
– Эй, о чем вы там думаете? Вы как будто витаете в облаках… Давайте, возвращайтесь-ка на землю, к нам, радуйтесь! Вы же только что купили дом, который хотели, не так ли?
– Да-да, я просто задумался, на меня накатили приятные воспоминания… Я снова вспоминал те отчаянные слова, которые иногда говорят в порыве чувств. Не знаю почему, но мне пришла в голову нелепая мысль – словно когда-то я уже прожил это мгновение.
– А, ну да, дежавю! Со мной тоже часто такое случается.
Он берет меня под руку, и мы подходим к окну.
– Смотрите, какое красивое сейчас море.
Я бормочу: «Да», но, честно говоря, не понимаю, что он хочет мне сказать, и почему мы с ним отошли в сторону.
Его зачесанные назад волосы пахнут слишком сильно, и меня от этого запаха мутит. Неужели и я когда-нибудь стану таким же? Неужели и меня будет так же пошатывать? Неужели и у меня будет такая же неровная, неуверенная походка? Неужели и у меня будет так же дрожать рука, как и у него, когда он указывает мне на что-то, чего я еще не знаю?
– Вон, посмотрите-ка туда, раз уж вы уже купили этот дом. Видите эти ступеньки, которые спускаются к морю?
– Так вот, когда-то давно по ним поднялись. Это немного опасно, потому что иногда люди поднимаются сюда со стороны моря, и вам, если вы решите остаться тут жить, нужно быть начеку, – говорит он мне с лукавством человека, умолчавшем об этом умышленно.
– Ну так кто поднимался со стороны моря?
– Думаю, какая-то парочка молодых, хотя, может, их было и больше. Они вышибли окно, бродили по дому, все разломали, а потом, в довершение ко всему, даже осквернили мою постель. На ней были следы крови. Либо они принесли в жертву животное, либо женщина оказалась девственницей!
Он говорит это с ухмылкой и оглушительно хохочет, задыхаясь от смеха. А потом продолжает:
– Я нашел мокрые халаты. Они развлекались, даже вытащили из холодильника бутылку и вылили из нее шампанское. И, самое главное, украли драгоценности, серебро и другие ценные вещи на пятьдесят тысяч евро… Хорошо, что я их застраховал!
И он самодовольно смотрит на меня, словно гордясь своей ловкостью.
– Знаете, господин Маринелли, вы бы могли мне этого не говорить. Так, пожалуй, было бы лучше.
Он смотрит на меня с любопытством, удивленный, раздосадованный моими словами и даже слегка расстроенный.
– Потому что вам теперь страшно, да? – уточняет он.
– Нет, потому что вы лжец. И потому, что они пришли не от моря, и потому, что бутылку шампанского они принесли из дома, и потому, что они у вас совершенно ничего не украли, а единственный ущерб, который они, может быть, вам нанесли, – вот это разбитое окно… – Я ему на него показываю. – Около двери.
– Да как вы себе позволяете ставить под сомнение мои слова? Да кто вы такой?
– Я? Никто, просто влюбленный парень. Я проник в этот дом девять с лишним лет назад, выпил немного моего шампанского и занялся любовью с моей девушкой. Но я не вор и ничего у вас не украл. Ах да, я позаимствовал два халата…
И я вспоминаю, как мы с Баби развлекались тем, что выдумывали имена по инициалам, вышитым как раз на тех самых махровых халатах – по «А» и «С». Мы наперегонки выбирали самые замысловатые, пока не остановились на Амарильдо и Сигфриде, а потом бросили халаты на скалы.
– А-а… Так вы знаете правду?
– Да, но только вот в чем дело: ее знаем лишь мы с ней и, самое главное, дом, который вы мне уже продали.