Трансцендентальный опыт что это
Трансцендентальный опыт что это
Сокращённый вариант 3 главы «Элементарного учебника дианализа»,
ссылки, комментарии и приложения см. в ученике
Завьялов В.Ю.
4. Трансцендентальный опыт
Сильно упрощая философские проблемы трансцендентальности — перехода от чувственного созерцания вещи к ее понятийному сущностному познанию (учение Иммануила Канта), можно определить этот опыт как способность человека удерживать в своем разуме границу между «видимым» и «невидимым» мирами, совершать переходы из одного мира в другой, преодолевая тем самым эту границу, а также рассматривать один мир в свете другого.
Что такое «другой» или «иной» мир, объяснять не нужно. Иногда его называют «метафизической реальностью» — реальностью, стоящей за границами («за скобками», как выражался И. Кант) действительной, «видимой» реальности. На бытовом уровне все эти философские премудрости, знания «априори» и «постприори» (до опытное, после опыта) выражаются просто: «Было или не было».
Пример 3.3.
Сорокалетний мужчина пришел на консультативный прием с большим энциклопедическим словарем. Он запутался в определениях. Хочет, чтобы я помог ему разобраться в толковании слова «сознание». Он около года лечил свои физические и психологические недуги у врачей, экстрасенсов, целителей, шаманов. Последней в этом ряду была «известная колдунья», которая якобы училась в Шаолиньском монастыре «летать к Луне», превращаясь в уточку. Она сказала клиенту, что все его недуги связаны с «плохой Луной». Это ей «поведала Луна». Целительница дала «заряженной» воды и пообещала «поколдовать» над его именем в свете пламени свечи. Клиент ждал в тревоге изменений к лучшему. «Невидимый» мир напрягал усилия с помощью колдуньи, боролся с болезнями клиента, а он боролся с сомнениями: «Было или не было» то, о чем говорила старуха. Посматривал в тревоге и на луну, пока в один момент не показалось, что «плохая луна смотрит» на него, смотрит нехорошо.
— Вы смотрели на лунный диск в небе и размышляли о том, что вам говорила колдунья?
— Да. Я очень много думал по ночам. Мне было страшно. Я и верил и не верил в то, что сказала мне колдунья о луне. Проверял, действительно ли луна так может действовать. Дождался полнолуния, и тут началось. Показалось, что луна смотрит на меня, как живое существо…
— В свете ваших размышлений и сомнений относительно того, что говорила вам колдунья, луна показалась «живым существом», с которым у вас образовалась связь?
— Да, именно показалось… Тут я забеспокоился и решил узнать, что же такое сознание человека. Полез в словари, но того, что хотел, не узнал.
— Что вы хотели узнать?
— Как я осознаю, что луна «смотрит» на меня и каким-то образом действует на мою жизнь?
— А что узнали из словаря?
— Сознание — это «идеальное воспроизведение реальной действительности в мышлении». И как это к моему случаю относится?
— Вы воспроизводите в своем мышлении то, о чем при вас мыслила дама-колдун. Она о чем-то мыслила или была в бессознательном состоянии?
— Когда вы смотрели на луну, вы вспоминали ее рассказы о том, как она «разговаривала» с луной. Реальная луна, которую вы видели в небе, соединялась с воспоминаниями о ее рассказах. Так?
— А сама луна напоминала вам о незабываемой встрече со стареющей женщиной, которая зарабатывает на жизнь тем, что рассказывает удивительные истории и лечит «заговоренной» водой?
— Да, я вспоминал то, что она мне говорила о «плохой луне».
— Давайте отвлечемся от луны и колдуньи на время, чтобы понять слово «сознание». Вот представьте себе медаль «За отвагу», которой украшают свою грудь воины (недавно прошел праздник День Победы). Вы смотрите на диск, сделанный из бронзы или серебра, и он вам что-то «говорит»? О себе, какой он красивый, металлический кружочек, или о владельце?
— Ну, конечно, о владельце. Он же герой!
— Я представляю какое-то военное событие, в котором участвовал этот ветеран. Он проявил мужество, спас раненного командира, например. За это ему и дали медаль.
— Правильно. Это и есть «сознание». Вы представляете в мышлении реальную действительность, «идеально ее воспроизводите». Если бы этот ветеран с медалью рассказал о том, что он действительно спасал командира батареи, вытащив его из-под обстрела, то вы бы это ясно представили в своей голове?
— Да, я бы «увидел» это как живые картинки. Я в детстве любил слушать рассказы фронтовиков.
Клиент на образе «медали» разобрался с тем, что произошло с ним. Облегченно вздохнул, поняв, что луна не смотрела на него своим холодным недоброжелательным взглядом. Для него все закончилось хорошо. Но для многих и многих людей похожий «трансцендентальный опыт» выхождения за границы реальности в «метафизическую реальность», то есть «за пределы» (мета) физического мира, в мир «идеальных представлений» и еще дальше — в непредставимый мир смыслов — заканчивается очень плохо.
Патологические ревнивцы, занятые представлениями о том, как их жены изменяют им, уже не мучаются вопросом: «Было-не было?» Уверив себя в том, что это «было» — раз они так думают, значит, есть основания так думать — ревнивцы ищут ответы на другие вопросы: «С кем?», «Почему?», «Как посмела?» и т. д.
Представления человека находятся на самой границе воображаемой реальности, созданной мыслью, «сконструированной» самим человеком, как сейчас модно выражаться, и реальной действительностью, данной человеку в чувственном познании. Воображение с помощью представлений расширяет границы возможного в реальной действительности, а восприятие внешнего мира ограничивают рамки воображаемого мира. Граница самой границы есть снятие ограничений: граница есть ограничение чего-либо, а «граница границы» есть снятие, преодоление этого ограничения. Симптом в этой форме консультирования понимается как «ограничение», мешающее человеку, поэтому задача консультанта – преодолеть это ограничение, провести границу в данном ограничении (диалектика третьего момента Пентады).
Что такое трансцендентность, или почему мы не можем познать самих себя
Варламова Дарья
«Теории и практики» продолжают объяснять смысл часто употребляемых выражений, которые зачастую используются в разговорной речи в неправильном значении. В этом выпуске — что находится за порогом восприятия, что общего у Бога с числом и почему трансцендентность и трансцендентальность — не одно и то же.
Слово «трансцендентный» обычно ассоциируется с трансцендентальной медитацией и разнообразной эзотерикой. Но чтобы употреблять его правильно, нужно как минимум отличать его от термина «трансцендентальный», а как максимум — вспомнить его роль в работах Канта и других философов.
Это понятие произошло от латинского transcendens — «переступающий», «превосходящий», «выходящий за пределы». В целом он обозначает то, что принципиально недоступно для эмпирического познания или не основано на опыте. Предпосылки термина возникли еще в философии неоплатонизма — основатель направления Плотин создал учение о Едином — всеблагом первоначале, которое невозможно познать ни усилием мысли, ни с помощью чувственного опыта. «Единое не есть сущее, но родитель его» — объясняет философ.
Полнее всего термин «трансцендентный» был раскрыт в философии Иммануила Канта, где он использовался для характеристики вещей-в-себе, существующих независимо от сознания и действующих на наши органы чувств, оставаясь при этом принципиально непознаваемыми, как на практике, так и в теории. Противоположность трансцендентности — имманентность: она означает либо неотъемлемость, внутреннюю связь какого-либо качества объекта с самим объектом, либо познаваемость объекта на личном опыте. Например, если предположить, что Вселенная создана по высшему замыслу, сам замысел для нас трансцендентен — мы можем только строить гипотезы о нем. Но если этот замысел существует в действительности, его последствия для нас имманентны, проявляясь в физических законах и обстоятельствах, в которые мы попадаем. Поэтому в некоторых теологических концепциях Бог трансцендентен и находится вне созданного им бытия.
Некоторые вещи-в-себе все же доступны априорному познанию: например, пространство и время, идеи Бога, добра и красоты, логические категории. То есть трансцендентальные объекты — это, образно говоря, «предустановленные по умолчанию» в нашем разуме
Представление о трансцендентности существует и в математике: трансцендентное число — это число, которое не может быть вычисленным при помощи алгебры или выраженным алгебраически (то есть, не может быть корнем многочлена с целыми коэффициентами, не тождественного нулю). В их число входят, например, числа π и e.
Понятие, близкое к «трансцендентному», но иное по значению — «трансцендентальное». Изначально оно обозначало просто область отвлеченных умственных категорий, а впоследствии его развил Кант, попав в собственную ловушку: построить философскую систему только на эмпирических данных оказалось невозможно, а никаких других источников опыта, кроме эмпирики он не признавал. Чтобы выкрутиться, философу пришлось допустить, что некоторые вещи-в-себе все же доступны априорному познанию: например, пространство и время, идеи Бога, добра и красоты, логические категории. То есть трансцендентальные объекты — это, образно говоря, «предустановленные по умолчанию» в нашем разуме — при этом информация о них существует сама по себе и не следует из нашего опыта.
Существует и еще одно родственное понятие — трансценденция. В широком смысле слова оно означает переход границы между двумя разнородными областями, в особенности переход из сферы посюстороннего в сферу потустороннего, трансцендентного. Для простоты возьмем пример из фантастики: параллельный мир для обычного человека — трансцендентное явление. Но когда герой попадает в этот параллельный мир или каким-то образом оказывается способен его воспринимать, это трансценденция. Или более сложный пример из экзистенциальной философии: Жан-Поль Сартр считал, что человек трансцендентен, поскольку он выходит за рамки любого возможного собственного опыта: мы можем изучать себя и окружающий мир с разных сторон, но никогда даже не приблизимся к полному познанию себя. Но одновременно человек обладает способностью к трансценденции: он трансцендирует любую вещь, придавая ей какое-либо значение. Трансценденция — важный элемент и в религии: она помогает человеку освободиться от своей материальной природы и прикоснуться к запредельному.
Из философии понятие трансцендентальности перекочевало и в психологию: швейцарский психолог Карл Юнг ввел понятие «трансцендентальная функция» — это функция, объединяющая сознательное и бессознательное. В частности, трансцендентальную функцию может выполнять психоаналитик — он помогает пациенту проанализировать образы бессознательного (например, сновидения) и связать их воедино с сознательными процессами в его психике.
Неправильно «Я записалась на занятия по трансцендентной медитации». Правильно — «трансцендентальной».
Правильно «Когда я захожу в храм, я испытываю чувство слияния с трансцендентным».
Правильно «Искусство трансцендирует знакомые нам предметы из материального мира, наполняя их высшим смыслом».
ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНЫЙ ОПЫТ ШВЕДСКОГО УЧЕНОГО
Предисловие к трансцендентальному опыту
Шведскому ученому Олофу Сундену в юности довелось испытать опыт клинической смерти, во время которого он получил принципиально новые представления о жизни. Выводы, которые он сделал касались как психической, так и физической природы мироздания.
Психическая природа. Мертвые, мы ощущаем свое эго как космическое всеведущее Я, общность, свойственную всем нам. Я – вечно, это подлинная радиостанция сущего, она не уничтожается со смертью тела, с разрушением приемного устройства. Я – не глубочайшее сверхценное ядро, погребенное за препятствиями, созданными нашим эго. Я – это скорее верховная неиндивидуальная часть психики. Эго-аура образует «лестницу», по которой мы взбираемся, достигаем всеобщего Я и становимся его частью. Нам следует не подавлять эго, но напротив, мы должны внимательно строить свои эго-ауры, без дублирования и пропусков. Низшая психическая эго-аура, т.е. этерическая [эфирное тело], связывает [физическое] тело и психику. Она должна быть здоровой, потому что она – основа для волн, образующих следующую эго-ауру, эмоциональную. Только развитая эмоциональная эго-аура, честная и дружелюбная, прощающая без ненависти, может служить основой для следующей эго-ауры, ментальной. Только здоровый эгоист способен достичь уровня честного альтруиста.
В этом смысле мы начинаем лучше понимать опасность политико-религиозной индоктринации, направленной на создание энтузиазма, ненависти, чувства осуждения других, не основанных на индивидуальном опыте. Чтобы правильно построить наши эго-ауры, также следует учитывать те ментальные фильтры-решетки, которые мы создаем в своем уме, чтобы отсортировать и организовать огромное количество информации, перерабатываемой нами. Мы используем эти фильтры в виде теорий, моделей, доктрин и даже личных склонностей. Но эти наши ментальные фильтры-решетки на самом деле опасны. Будучи однажды приняты и провозглашены как абсолютные истины некоторым научным, политическим или религиозным истэблишментом, они быстро устаревают, навязывают шаблон нашему мышлению настолько, что мы перестаем видеть реальность как она есть. Мы видим только фильтр-решетку, т.е. относительность. Фильтры-решетки нужны, но должны использоваться только как ступени для следующих шагов эволюции. Именно наши обожаемые теории и верования обманывают нас и уводят в сторону. Эрнест Скотт пишет в книге «Секреты людей»: «Суфисты сконцентрировались на широкой концепции динамических взаимоотношений людей и почти полностью игнорировали сентиментальные концепции вроде «хорошие люди» или «моя страна». Представляется, что суфическая философия показывает, что моральные ценности – не вечная категория, но их надо рассматривать как временный инструмент эволюции. Моральные ценности, которые не оправдывают себя, умирают, они должны быть заменены другими».
Главная задача науки – понять смысл нашего существования, нашу экзистенциональную миссию, которая должна продвигать Эволюцию дальше. Ограниченность срока нашей жизни препятствует такому пониманию. Но программа космического вещания, ее интерференции не заканчиваются с выключением приемника, с нашей индивидуальной смертью. Сознательный человек – не просто радиоприемник. Как создатель своих эго-аур и антенн, он также и передатчик и производитель постоянных интерференционных явлений, которые он создает и распространяет всю жизнь. После смерти, он возможно существует в том, что он создал за свою жизнь, но он не может производить новых интерференционных картин. Он не может способствовать эволюционному росту Я. Без живых существ космическое Я не может расти и развиваться в новых направлениях. Эволюция закончится. Вот причина, почему мы и другие живые существа находимся здесь и вынуждены ценой такой боли способствовать вечному стремлению к выполнению задач, которые мы никогда не поймем и никогда не выполним в жизни. История Эволюции раскрывает эту цель. Она показывает непрекращающееся создание новых комбинаций, постоянное отбрасывание неподходящих или менее гармоничных из них, и полное безразличие к нам, несчастным живым существам, которые с такой страстью занимаются оценкой и защитой столь любимых ими идей. Но, в конце концов, мы, жалкие живые существа, выполним нашу приносящую боль задачу, являющуюся нашей обязанностью перед Эволюцией, мучительной обязанностью перед самими собой.
Новая динамическая концепция Олофа Сундена основана на предположении о том, что в некоем континууме существуют сферические пространственно-временные осцилляторы* (ПВО). Единичный ПВО состоит из стоячей пространственно-временной волны, заключенной между частицей, образованной в пространственном фокусе, и пространственным горизонтом, т.е. временным фокусом, в котором могла бы образоваться античастица. Частица или античастица являются «застывшими формами» движения. Они проявляются как стационарные массы лишь в фокусе ПВО и как нелокализованная инерция или индукция, распределенная во всем поле ПВО.
* Осцилляция – колебание, трепетание, вибрация.
Древние философы представляли возникновение пространства, формы и времени следующим образом: точка, двигаясь, рождает линию, линия, двигаясь, рождает плоскость, плоскость, двигаясь, рождает объем; углы образуются вращением сторон, времена – непрерывным течением.
В основе этой гениальной догадки лежит движение. Именно движение положено в основу представлений пифагорейской школы. Но мысль О.Сундена простирается дальше, вглубь сущности этого процесса движения, творения Мира. Представление о сферическом центростремительном и центробежном характере движения осциллирующих волн порождает динамику возникновения не только Пространства–Времени как форм этого движения, но и различных субстанций материального мира как результата изменения характера движения осцилляторов, приводящего к устойчивой форме другого типа движения – образованию различного типа элементарных частиц и зарядов, кирпичиков Мироздания. И весь Мир – это эволюция структуры широчайшего спектра фазово-частотных осцилляций.
И в реальности, в физическом мире мы всегда наблюдаем предельно общую универсальную закономерность: изменение какой-либо физической величины порождает новую физическую величину. Любое свойство для нас – это всегда проявление изменения формы движения, характеристика процесса изменения состояния.
Если Мир дан в движении, то проявляется для нас этот Мир как скопление фактов, которые мы фиксируем как результат изменения Движения или его «сечения» во Времени и Пространстве. Именно это свойство дискретизации, фиксации произошедшего и отражает специфику нашего восприятия Мира. Мы воспринимаем всегда лишь «порцию» движения или его изменения, но не само движение. Другими словами, то, что сегодня мыслится под понятием «квантовости», или «порционности», в явлениях в действительности отражает лишь специфику нашего восприятия реального, а не дискретность самого Мира. Мир – целостен, он постоянно возникающий и обновляющийся.
ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНЫЙ ОПЫТ ДВУХ ПАРАЛЛЕЛЬНЫХ МИРОВ
Космическое путешествие
В 1930 г. я был молодым студентом, намеревавшимся стать ученым. Несмотря на молодость, я много читал о новых физических идеях. Меня особенно интересовал механизм, стоящий за теорией относительности. Но меня также интересовали психологические и интеллектуальные силы, определявшие европейскую политику того времени.
В таком умонастроении я должен был подвергнуться простой хирургической операции, которая однако отправила меня в космическое путешествие и дала странный трансцендентальный опыт. По времени этого мира путешествие длилось около часа, по времени же того мира, где я находился, оно заняло всю мою жизнь. Я вернулся к этой жизни с чувством, что большинство наших современных идей носят обманчивый, центробежный характер. И если бы мы только смогли понять проявления природы и наше собственное поведение в центростремительном (направленном внутрь) аспекте, вместо обычной центробежной (направленной вовне) точки зрения, нам бы открылась значительно более глубокая сторона жизни. Это та сторона, о которой мы обычно ничего не знаем, но которая открыла бы нам совершенно новые аспекты во всех науках от физики до психологии и даже приоткрыла бы смысл нашего существования. Самое же огорчительное для меня было то, что мы добровольно отворачиваемся от этого центростремительного знания, отворачиваемся из-за общепринятых доктрин в религии, политике и даже в науке.
Этот новый взгляд заставил меня отказаться от принятия каких-либо обязательств, я даже отказался от академической карьеры с ее обязательным признанием провозглашаемых физических доктрин. Вместо этого я занялся химией и инженерной деятельностью в надежде, что созидательная техническая деятельность освободит меня от необходимости делать карьеру на сомнительных для меня идеях. Говорят, что такой отказ от социального преуспеяния типичен для тех, кто пережил трансцендентальный опыт. Мне удалось перевести свой центростремительный взгляд в физические концепции и инженерные разработки. Эта точка зрения отнюдь не фантазирование.
Опыт всеведущего вечного
Переход от жизни к смерти был исключительно болезненным и удушающим из-за передозировки эфира. Я собрал свои последние силы, чтобы противостоять огромной центробежной силе, прижимающей меня к барьеру, отделяющему жизнь от смерти. Я не мог противостоять этой силе, и со страшной болью мое тело раскололось под центробежным давлением. Когда я наконец прошел этот барьер, боль кажется ушла, и мое бестелесное «Я», медленно распространилось в новом странном пространстве, тогда как боль трансформировалась в свою противоположность, в невыразимое чувство гармонии и облегчения. Барьер между жизнью и смертью, который в жизни казался таким реальным и устрашающим, стал совершенно неважным.
Я был мертв! Все мои боли и переживания исчезли. Я комфортно жил в большом «новом пространстве», в «пятом измерении», вне нашего мира расстояний и вещества. Мое «Я» теперь существовало в пятом измерении без земного тела как всеведущее бестелесное сознание с неопределенной структурой. Я был безграничным полем или облаком, но тем не менее имеющим весьма взаимосвязанную структуру. Я мог двигаться, распространять себя и все покрывать и снова сжиматься по желанию. Я мог видеть и все понимать в новом свете, в котором я был одновременно и наблюдаемым и наблюдателем. Я был на «другой стороне», я утратил все чувства и привязанности к этой стороне и к моей предыдущей жизни.
Для меня эта полная смена эмоционального знака – от привязанности к жизни до привязанности к смерти – стала доказательством того, что мое ментальное «Я» действительно преодолело границу между жизнью и смертью. Медицинские и юридические границы, которые мы сконструировали, – что умершее тело никогда не возвращается к жизни, – наверное, полезно для медицинских и юридических целей. Но эти границы не имеют значения для различных способов, с помощью которых ментальное «Я» исследует себя и окружающие миры в жизни и в смерти.
Альтернативное самосознание в смерти
«Я» проявлялось как космическое (неэлектромагнитное) поле, несущее некоторую всеобъемлющую программу, для которого мое тело являлось временным и неадекватным приемником. Значит это «Я» есть вечная внешняя сущность, поле, способное объять вселенную. Оно не умирает с нашим телом и не рождается с нашим рождением. Оно есть по обе стороны существования. Оно связывает свою резонансную часть с новыми эмбрионами и отключается от трупа точно так же, как радиостанция связывает себя с приемниками, которые настроены на нужную волну, и отключается от них, когда они выключаются. Таким образом, старый вопрос: «Когда ребенок обретает душу?» не имеет смысла. Правильно спросить: «Когда «Я» (душа) соединяется с ребенком?». После моей смерти мое трансцендентное «Я» получило космическую программу, полную и ясную, свободную от эмоций и биологических отклонений. И тогда мое земное «Я» показалось мне столь незначительным, что мне захотелось забыть о нем. Несмотря на свою вездесущность и всеведение, я чувствовал стремление к дальнейшему познанию. Как такое стремление могло существовать, когда почти на каждый вопрос был ответ и каждое желание удовлетворялось? Может быть стремление к никогда окончательно не удовлетворяемому знанию есть конечная цель «Я» и всего нашего мира? Я принял это как верховный приказ, но, выполняя его, я был вынужден отказаться от многих ценностей, определяющих современную науку, религию и политику.
Неожиданный опыт моего бессмертного и всеведущего «Я» как самодержавной сущности, не подчиненной никакому внешнему Богу, был ни с чем не сравним и потрясающе убедителен. Я понял, что единственная цель наших религиозных воззрений – не понимание некоторого внешнего Бога, но осознание своего «Я». Не было Бога, которого надо славить, не было «эго», которым надо восхищаться и гордиться, но только «Я», открывающее путь эволюции. Мы, смертные «эго», только отдельные шаги, которые наше общее «Я» делает на пути эволюции. Большинство шагов болезненны, немногие приятны, но конечная цель этой бесконечной дороги – непрекращающаяся эволюция «Я».
Окончательный приговор
Какое неожиданное открытие заставило меня рассмеяться, когда я вспомнил мои земные заботы о теории относительности Эйнштейна? Как я понимал механизм принципа относительности? Многие годы я обходил этот вопрос, заявляя, что механизм не может быть описан. Я был просто слишком застенчив сказать самому себе, что я воспринимал механизм пространства, времени, вещества как систему мыльных пузырей, приходящих один за другим от вселенского горизонта и схлопывающихся к своей середине. Метафора с мыльными пузырями была единственной, которую я мог найти в течение многих лет, и я не осмеливался делиться такой глупой метафорой с другими. Сегодня лучшей метафорой был бы голографический процесс, основанный на сферическом движении внутрь осциллирующих волн.
Этот образ также открыл мне, что я не обращал внимания на свое индивидуальное развитие в жизни. Я не полностью использовал предоставленные мне возможности, и я почувствовал стыд. Так я оказался одновременно и обвинителем и судьей упущений в моей прошлой жизни. Я не встретил никакого Бога, не было военного трибунала, только я сам и мое «Я», которые оба судили меня и которым было очень стыдно за игнорирование мной эволюции в моей земной жизни. Я не судил себя за какие-то правильные и неправильные поступки в жизни, потому что все эти поступки были подчиненными и вторичными отражениями того уровня развития, которого я достиг.
Конечная цель
Последняя цель была – искать и способствовать новым путям Эволюции. Я должен развивать уникальную комбинацию генов и сознания, которая мне досталась. Моя жизнь – один из многих экспериментов Эволюции, и моя обязанность – довести эксперимент до самого конца, чтобы он мог служить правильным руководством для последующих шагов Эволюции. Но моя «эгоцентрическая» задача должна быть выполнена с самым искренним смирением, потому что я не смогу развивать себя, если одновременно буду мешать современникам в их развитии, которое столь же важно, как и мое. Тот факт, что познание и созидание в любой момент менее важно, чем будущие результаты, также подчеркивает необходимость смирения и прощения по отношению как к прошлому, так и к будущему. Очень легко критиковать прошлое за порочные идеи и предаваться более поздним «антиидеям». Но даже идеи, которыми мы сегодня очень гордимся, например, демократия, есть факты вашего нынешнего незнания и незрелости, которые, возможно, приведут нас завтра к ужасным бедам. Мы никогда не знаем будущих путей Эволюции.
С другой стороны, я не могу купить выполнение моей собственной цели развития своего «Я», оказывая материальную помощь и поддержку другим, которые, кажется, страдают на своем эволюционном пути. Единственная помощь, которую нам следует оказывать, должна сочетаться с собственным образцовым поведением и руководством теми, кто отклоняется от правильного пути Эволюции. Это самонадеянность, когда мы в эмоциональном негодовании верим, что смогли бы повлиять на характер действий Эволюции и компенсировать страдания, которые она приносит. Такая самонадеянность просто ведет к отклонениям в Эволюции, справедливость которой мы сегодня наблюдаем во многих слаборазвитых странах, которые с посторонней помощью оказались на уровнях развития, слишком продвинутых и слишком опасных для них. Наша судьба – вечные эволюционные усилия, а не постоянное счастье и наслаждение в раю, достигнутом с помощью политических или религиозных индоктринаций и манипуляций. Таким образом, с моей точки зрения, стремление к большему самопознанию и дальнейшему созиданию вне всяких идеологий, но со смирением, и есть экзистенциальная основа. Эта точка зрения ближе к Тао, чем к еврейско-христианским верованиям. Тао – вечный путь усилий и в то же время дорога, по которой мы должны идти, и наше окончательное предназначение. Добродетель – основа существования, благотворительность, праведность – вторичны.
Центростремительный механизм по ту сторону жизни
Основное впечатление от моего космического путешествия было общее удивление: как мог я думать и что-то испытывать, будучи мертвым, и откуда я получил это невыразимое знание, настолько превышающее все интеллектуальные возможности этого мира? Я начал смеяться, хотя у меня никого и не было, с кем можно было бы посмеяться, когда я вспомнил свои волнения о теориях Эйнштейна и других идеях, которые меня волновали в жизни. Удивительно, я вспоминал свои земные интеллектуальные волнения, но был совершенно равнодушен к своим эмоциональным переживаниям и привязанностям. Каким я был дураком, не видел простейших отношений в природе? Почему я принял все эти современные идеи, теории и догмы, почему не доверился собственному уму? Было такое впечатление, как если бы мое «Я» оказалось способно создать волшебное зеркало, в котором все знание и весь опыт преобразовались в один простой и всеобъемлющий образ.
Пузыри появлялись в виде «сферических концентрических поездов», они были наделены определенными динамическими светоцветами (как мыльные пузыри). Они приходили из бесконечности и скрывались каждый в своем центре, где каждый пузырь «сталкивался сам с собой». Этих поездов (из мыльных пузырей) было огромное количество, каждый со своим центром, в котором пузыри аннигилировали один за другим. Сжимающиеся пузыри различных поездов двигались один сквозь другой, в основном не задевая друг друга, только их мягкие цвета становились интенсивнее. Когда два поезда из пузырей оказывались в фазе, имел место сильный резонанс, проявлявшийся в форме динамического канала сжимающихся сегментов пузырей. Мое «Я» свободно плыло в огромном пространстве, которое я называю «пятым измерением». Я понимал, что наблюдаю наш мир пространства и материи снаружи, с другой стороны, которую я позже смог назвать миром скрытого времени. Я видел мир, который проявлял себя в виде осциллирующей энергии, которую я могу описать только как динамическую игру пузырей. Это устройство пузырей, их центров, каналов, рисунков внутри моего пятого измерения дало мне такое простое и веселое понимание физического механизма вселенной, постоянства скорости света, что я рассмеялся. Физически центростремительные поезда мыльных пузырей соответствуют сферическим движущимся внутрь осциллирующим волнам (ВО-волны).
Центры, где волновые пузыри аннигилировали, соответствовали атомам или частицам. Эти частицы постоянно создавались и аннигилировали с частотой ВО-волны, притом, что мы считаем их в современной физике стабильными сущностями. Каналы между атомами, находящимися в фазе, были траекториями, вдоль которых атомы обменивались светом.
Это и была причина моего смеха и моего возбуждения, как если бы я провел годы, развивая свою интуицию и расширяя знание.
Сознание и интерференция между эго и Я
Потрясенный новым объяснением причины постоянства скорости света я упустил важность понимания физической сущности «Я». Только через 40 лет, когда я изучил мысли К.Г. Юнга о психике как энергии проявления* и некоторые эзотерические представления о природе сознания, приписываемые Пифагору, жившему 500-600 лет до Р.Х., я оказался способным найти ответ на этот фундаментальный вопрос. После изучения многих наук мне стало ясно: движение внутрь или центростремительно направленное движение представляет собой фундаментальный, но упускаемый принцип в большинстве наук от физики до психологии, экономики и социальных наук.
* К.Г. Юнг [5] предполагает, что психика – это энергия, а сознание – процесс изменения энергии. Есть определенные доказательства того, что психический процесс находится в некоторых энергетических отношениях с психологическим субстратом. В той степени, в которой они являются объективными событиями, их трудно интерпретировать иначе, чем энергетические процессы. Несмотря на трудности измерения психических процессов, воспринимаемые изменения, производимые психикой, не могут быть поняты иначе, чем энергетические феномены.
Граница между временем и пространством
С того момента я не мог двигаться или распространяться свободно. Я был вынужден свернуть направо и почувствовал огромное давление в направлении центра поезда центростремительных волн. Я потерял особенное чувство сферического видения. Озарение пропало и сменилось темнотой, когда я увидел далекую звезду, излучающую земной, зеленый цвет. Сферический поезд волн, в который я попал, принял форму темного конического тоннеля, через который мощная сила с огромной скоростью понесла меня к зеленоватой звезде, которая оказалась выходом из тоннеля.
Разорванное «Я» в различных сферах
Я старался уклониться от земного света, но не мог сопротивляться мощи, которая направляла меня в постепенно сужающийся тоннель. Я испытал шок и увидел, что я сам разделился на отдельные сферы. И так продолжалось, пока не осталась только маленькая затененная сфера, которая и была теперь мной. Другие, большие сферы появлялись как освещенные галактики, которые я видел позади, сверху и слева от себя, возвращаясь через вход в тоннель. Я еще помню, каким отчаянием я был переполнен, с каким сожалением я прощался со своим всеобъемлющим подлинным «Я». В своем трансцендентном опыте, когда я был один на один с самим собой, я не встретил ни Бога, ни божественной любви. Любовь дуальна, она требует еще кого-то, кого любишь. Но сейчас, в своем дуальном состоянии, когда я был отделен от своего подлинного «Я», я мог чувствовать только одновременно грусть и любовь к той всеобщности, которую я потерял из-за своего любопытства к аннигиляции волн.
Усилие вспомнить космический урок
Остатки моего космического сознания продолжали фрагментироваться, в то время как оно продвигалось дальше, к последней части тоннеля и, в конце концов, соединилось с моим телом. Когда я понял, что не могу сопротивляться возвращению в свою прежнюю жизнь, я собрал все силы, чтобы запомнить свое космическое понимание физических процессов. Но каким-то образом я потерял свое мистическое зеркало, и каждый раз, когда я повторял урок, чтобы запомнить какую-то деталь, какая-то связь терялась. В действительности я боролся за то, чтобы запомнить свои трансцендентальные впечатления, даже сильнее, чем боролся за свою биологическую жизнь. Но благодаря этим огромным усилиям я сохранил важные факты из своего опыта.
Феномен тоннеля хорошо известен, и считается, что это воспоминания о рождении из утробы матери. С моей точки зрения это скорее раскрывает постепенный переход сознания с высшего уровня на низший, при этом на каждом шагу уменьшается длина волны, пока не остается только сознание физического тела.
Возвращение к жизни
Мое космическое путешествие закончилось в иллюминированной, но не просветленной операционной палате. Вокруг был беспорядок после случившегося: с разбитым стеклянным столиком, медицинским оборудованием, разбросанным на полу, множеством медсестер и четырьмя озабоченными хирургами. Я слышал, как один из них выговаривал другому, говоря, что хорошо еще, что они смогли восстановить мне дыхание, пока не стало слишком поздно. Несмотря на боль и общее плохое состояние, я еще старался вспомнить обрывки впечатлений с той, другой стороны. По сравнению с ними, проблемы этой жизни показались мне незначительными, и кажутся мне такими сейчас, 60 лет спустя.
Все еще лежа на операционном столе, полуспящий от истощения, я думал о разнице между эго-сознанием, заключенным в теле, которое я чувствовал в тот момент, и распахнутым навстречу миру самосознанием, которое я испытал там. Огромная разница в смысле внутреннего взгляда была очевидна, но была еще и разница в смысле направленности сознания. Меня теперь занимали мои телесные проблемы, но еще мне хотелось играть ложную роль сильного, беспроблемного мужчины, чтобы произвести впечатление на молодых симпатичных девушек вокруг. Было ясно, что низшее, связанное с телом, эмоциональное эго-сознание теперь восстановило свое влияние и сделало его намного более сильным, чем высшее, связанное с разумом самосознание. Последнее теперь появлялось только тогда, когда я стремился достичь его, но оно было на другой стороне. Мне сказали, что во время операции произошел несчастный случай, из-за чего она откладывается. Я понял, что это нормальная земная ложь, чтобы сгладить ситуацию. Много позже, в другой больнице, мне сказали, что гланды, которые надо было удалить, так и остались у меня.
Сомнения и убежденность
Уже в момент пробуждения я был убежден, что мой опыт – не сон. Во сне мы стремимся остаться живыми, защищаем свой биологический и социальный статус. В трансцендентальном состоянии все как раз наоборот. Мы не хотим возвращаться к жизни, мы не беспокоимся о своем биологическом и социальном статусе. Думаю, граница между биологическим стремлением жить и трансцендентальным нежеланием жить представляют собой настоящую границу для состояний по ту и по эту сторону. Границе между жизнью и клинической смертью придают значение человеческие соображения медицинского и юридического характера, но при этом не учитывается важность нашего духовного состояния. Я уверен, мой опыт относился к другому уровню существования, уровню, для которого наша западная культура не нашла адекватного выражения. Несмотря на эту убежденность, я не был уверен, насколько я могу полагаться на мое видение и понимание значения науки. Были ли справедливы мои воспоминания и интерпретации? Насколько надежным свидетелем и переводчиком на земной язык был я для своих видений? Я обращался особенно осторожно с теми воспоминаниями, которые, как я подозревал, могли быть желанными доказательствами моих собственных предрассудков, поскольку такие доказательства – эмоциональные ловушки, которые подрывают научную ценность опыта.
Если я имел серьезные сомнения в самом содержании моего трансцендентального опыта и относительно теорий, которые я на его основе мог составить, то сомнения, проистекающие из признания ограниченности современной науки, были сильнее. Что делать подростку, если он обнаруживает, что религиозные и политические учения его культуры – просто чепуха, если не заведомая ложь? Что ему делать, если он начинает понимать, что эйнштейновская теория относительности тянет науку назад? Что ему делать, если он обнаруживает, что определения понятия времени иллюзорны? Определения, к которым я пришел на основе своего опыта, были: «Время и пространство – это состояния, между которыми осциллируют ВО-волны, точно так же, как электромагнитная волна создает и осциллирует между электрическими и магнитными состояниями». Мир такого подростка становится несовместным с миром его современников. Он оказывается в оппозиции также и к религии и политике. И этот подросток решает не заниматься ни политической, ни научной борьбой, но посвятить себя инженерному делу, в надежде сделать изобретение, что ему и удается.
Окончательные выводы
Эти и другие размышления убедили меня уже в молодые годы, что мне лучше рассматривать науку с двух различных точек зрения: официальной, «внешней» и со своей собственной упрямой «внутренней» точки зрения. Но со временем мне пришлось принять всю правду. То, что я испытал, было другим, странным миром Реальности, но столь же реальным, как тот, который мы ощущаем здесь, на этой стороне, включающим сознание и внутреннее видение измерений, но намного превосходящим сознание по эту сторону жизни. В своей последующей жизни я чувствовал, что это моя задача – осознать характер обоих миров с новой точки зрения, которая бы объединила фрагментарное знание современных наук от физики до психологии.
Во времени центростремительное ВО-движение, внутренние осцилляции энергии к частицам и другим сущностям проявлялись как источники света. Все, что мы воспринимаем в этом мире, даже жизнь, сознание, мы сами – проявления этого единственного физического принципа центростремительного осциллирующего волнового поля.
Я был вынужден пересмотреть все свои взгляды и принципы в соответствии с этой центростремительной перспективой, но в ходе такого пересмотра большинство возникавших вопросов оказывались странным образом направленными против меня. Я должен был просто понять свое внутреннее Я и свое сознание, их физический характер и функции в том же ракурсе, что и внешние проявления. В случае неудачи я терял все. Значит в своей жизни я должен был платить за то, что просмотрел физические качества своего Я и своего сознания. Я забыл об этом, потому что слишком увлекся внешними вещами.
Как могло мое сознание расшириться в эти удивительные измерения, как мог я обрести эту глубину внутреннего взгляда, будучи мертвым, с неработающим телом, мозгом, нервной системой? Я был тем же, что и в жизни, но я проснулся в абсолютно неискаженном сознании высших измерений!
Когда я возвращался в жизни, я также наблюдал, как от моего Я и моего сознания отделялись освещенные сферы или поля, которые я был вынужден оставлять позади до тех пор, пока осталась только тень прежнего мироощущения. По временам мне становилось ясно, что мое Я и мое сознание в некотором смысле составлено из сфер. Используя волновую терминологию, можно сказать, что мое Я и мое сознание – это набор частот, который, как радиошкала разделена на отдельные диапазоны. В жизни я, как радиоприемник, способный принимать только несколько частот РМ-диапазона. Тогда как в смерти у меня есть доступ ко всем частотным диапазонам, включая длинные, средние, короткие волны.
Мое Я – это также и Я других, это единое Я. Все многочисленные эго, в конце концов, – единое Я. То, что мы называем эго – это несколько узких диапазонов из всего Я-спектра. Наше Я и наше сознание основано на низких ВО-частотах, тогда как материя основана на высоких ВО-частотах. И эти частоты отличаются так же, как гамма-частоты от радиочастот, они образуют отдельные диапазоны или миры, связанные только интерференцией. То, что я ощущаю как собственное эго – это частотные диапазоны, фазово связанные с моей нервной системой. С их помощью я могу настраиваться на внешние частоты Я и таким образом получать информацию, закодированную в них. Связь между моими эго и Я состоит в интерференционных отпечатках, которые дают мне ощущение Я, а Я – ощущение меня.
В ходе эволюции человек установил связи с низкочастотными диапазонами ВО-спектра Я, которые сообщают сознанию высшие ценности и цели. Таким образом человек развил душу в том смысле, что он установил связь с низкочастотными диапазонами ВО-волнового спектра. Эти низкочастотные диапазоны независимы от материи и тела, и они некоторым образом способны освободиться от фазовой тюрьмы тела и даже продолжаться после смерти.
Таков мой трансцендентальный опыт, вынесенный из космического путешествия и частично переложенный на язык физики.
Скачать полный текст книги — Олоф Сунден «Пространственно-временной осциллятор как скрытый механизм в основании физики»