самыми счастливыми днями у него были теперь
Т. 8 1892-1894 :: Чехов Антон Павлович
Страница: 416 из 442
Из гимназии Никитин шел на частные уроки, и когда наконец в шестомчасу возвращался домой, то чувствовал и радость и тревогу, как будто не был дома целый год. Он вбегал по лестнице, запыхавшись, находил Маню, обнимал ее, целовал и клялся, что любит ее, жить без нее не может, уверял, что страшно соскучился, и со страхом спрашивал ее, здорова ли она и отчего у нее такое невеселое лицо. Потом вдвоем обедали. После обеда он ложился в кабинете на диван и курил, а она садилась возле и рассказывала вполголоса.
Самыми счастливыми днями у него были теперь воскресенья и праздники, когда он с утра до вечера оставался дома. В эти дни он принимал участие в наивной, но необыкновенно приятной жизни, напоминавшей ему пастушеские идиллии. Он не переставая наблюдал, как его разумная и положительная Маня устраивала гнездо, и сам тоже, желая показать, что он не лишний в доме, делал что-нибудь бесполезное, например, выкатывал из сарая шарабан и оглядывал его со всех сторон. Манюся завела от трех коров настоящее молочное хозяйство, и у нее в погребе и на погребице было много кувшинов с молоком и горшочков со сметаной, и всё это она берегла для масла. Иногда ради шутки Никитин просил у нее стакан молока; она пугалась, так как это был непорядок, но он со смехом обнимал ее и говорил:
— Ну, ну, я пошутил, золото мое! Пошутил!
Или же он посмеивался над ее педантизмом, когда она, например, найдя в шкапу завалящий, твердый, как камень, кусочек колбасы или сыру, говорила с важностью:
Самыми счастливыми днями у него были теперь
Чехов Антон Павлович
Послышался стук лошадиных копыт о бревенчатый пол; вывели из конюшни сначала вороного Графа Нулина, потом белого Великана, потом сестру его Майку. Всё это были превосходные и дорогие лошади. Старик Шелестов оседлал Великана и сказал, обращаясь к своей дочери Маше:
— Ну, Мария Годфруа, иди садись. Опля!
Маша Шелестова была самой младшей в семье; ей было уже 18 лет, но в семье еще не отвыкли считать ее маленькой и потому все звали ее Маней и Манюсей; а после того, как в городе побывал цирк, который она усердно посещала, ее все стали звать Марией Годфруа.
Никитин заметил, что, когда садились на лошадей и потом выехали на улицу, Манюся почему-то обращала внимание только на него одного. Она озабоченно оглядывала его и Графа Нулина и говорила:
— Вы, Сергей Васильич, держите его всё время на мундштуке. Не давайте ему пугаться. Он притворяется.
И оттого ли, что ее Великан был в большой дружбе с Графом Нулиным, или выходило это случайно, она, как вчера и третьего дня, ехала всё время рядом с Никитиным. А он глядел на ее маленькое стройное тело, сидевшее на белом гордом животном, на ее тонкий профиль, на цилиндр, который вовсе не шел к ней и делал ее старее, чем она была, глядел с радостью, с умилением, с восторгом, слушал ее, мало понимал и думал:
«Даю себе честное слово, клянусь богом, что не буду робеть и сегодня же объяснюсь с ней. «
Выехали за город и побежали рысью по большой дороге. Здесь уже не пахло акацией и сиренью, не слышно было музыки, но зато пахло полем, зеленели молодые рожь и пшеница, пищали суслики, каркали грачи. Куда ни взглянешь, везде зелено, только кое-где чернеют бахчи да далеко влево на кладбище белеет полоса отцветающих яблонь.
Проехали мимо боен, потом мимо пивоваренного завода, обогнали толпу солдат-музыкантов, спешивших в загородный сад.
Манюся была такой же страстной лошадницей, как и ее отец. Она страдала, когда видела у кого-нибудь хорошую лошадь, и была рада, когда находила недостатки у чужих лошадей. Никитин же ничего не понимал в лошадях, для него было решительно всё равно, держать ли лошадь на поводьях или на мундштуке, скакать ли рысью или галопом; он только чувствовал, что поза у него была неестественная, напряженная и что поэтому офицеры, которые умеют держаться на седле, должны нравиться Манюсе больше, чем он. И он ревновал ее к офицерам.
Когда ехали мимо загородного сада, кто-то предложил заехать и выпить сельтерской воды. Заехали. В саду росли одни только дубы; они стали распускаться только недавно, так что теперь сквозь молодую листву виден был весь сад с его эстрадой, столиками, качелями, видны были все вороньи гнезда, похожие на большие шапки. Всадники и их дамы спешились около одного из столиков и потребовали сельтерской воды. К ним стали подходить знакомые, гулявшие в саду. Между прочим подошли военный доктор в высоких сапогах и капельмейстер, дожидавшийся своих музыкантов. Должно быть, доктор принял Никитина за студента, потому что спросил:
— Вы изволили на каникулы приехать?
— Где же молод? Мне 26 лет. Слава тебе господи.
— У вас и борода и усы, но всё же на вид вам нельзя дать больше 22 23 лет. Как вы моложавы!
Ему чрезвычайно не нравилось, когда кто-нибудь заводил речь об его молодости, особенно в присутствии женщин или гимназистов. С тех пор как он приехал в этот город и поступил на службу, он стал ненавидеть свою моложавость. Гимназисты его не боялись, старики величали молодым человеком, женщины охотнее танцевали с ним, чем слушали его длинные рассуждения. И он дорого дал бы за то, чтобы постареть теперь лет на десять.
Из сада поехали дальше, на ферму Шелестовых. Здесь остановились около ворот, вызвали жену приказчика Прасковью и потребовали парного молока. Молока никто не стал пить, все переглянулись, засмеялись и поскакали назад. Когда ехали обратно, в загородном саду уже играла музыка; солнце спряталось за кладбище, и половина неба была багрова от зари.
Приехали домой. На столе в саду уже кипел самовар, и на одном краю стола со своими приятелями, чиновниками окружного суда, сидел старик Шелестов и, по обыкновению, что-то критиковал.
Гранатовый браслет (Куприн)/Глава 2
Кроме того, сегодня был день её именин — 17 сентября. По милым, отдаленным воспоминаниям детства она всегда любила этот день и всегда ожидала от него чего-то счастливо-чудесного. Муж, уезжая утром по спешным делам в город, положил ей на ночной столик футляр с прекрасными серьгами из грушевидных жемчужин, и этот подарок еще больше веселил ее.
Она была одна во всем доме. Ее холостой брат Николай, товарищ прокурора, живший обыкновенно вместе с ними, также уехал в город, в суд. К обеду муж обещал привезти немногих и только самых близких знакомых. Хорошо выходило, что именины совпали с дачным временем. В городе пришлось бы тратиться на большой парадный обед, пожалуй даже на бал, а здесь, на даче, можно было обойтись самыми небольшими расходами. Князь Шеин, несмотря на свое видное положение в обществе, а может быть, и благодаря ему, едва сводил концы с концами. Огромное родовое имение было почти совсем расстроено его предками, а жить приходилось выше средств: делать приемы, благотворить, хорошо одеваться, держать лошадей и т. д. Княгиня Вера, у которой прежняя страстная любовь к мужу давно уже перешла в чувство прочной, верной, истинной дружбы, всеми силами старалась помочь князю удержаться от полного разорения. Она во многом, незаметно для него, отказывала себе и, насколько возможно, экономила в домашнем хозяйстве.
Теперь она ходила по саду и осторожно срезала ножницами цветы к обеденному столу. Клумбы опустели и имели беспорядочный вид. Доцветали разноцветные махровые гвоздики, а также левкой — наполовину в цветах, а наполовину в тонких зеленых стручьях, пахнувших капустой, розовые кусты еще давали — в третий раз за это лето — бутоны и розы, но уже измельчавшие, редкие, точно выродившиеся. Зато пышно цвели своей холодной, высокомерной красотою георгины, пионы и астры, распространяя в чутком воздухе осенний, травянистый, грустный запах. Остальные цветы после своей роскошной любви и чрезмерного обильного летнего материнства тихо осыпали на землю бесчисленные семена будущей жизни.
Близко на шоссе послышались знакомые звуки автомобильного трехтонного рожка. Это подъезжала сестра княгини Веры — Анна Николаевна Фриессе, с утра обещавшая по телефону приехать помочь сестре принимать гостей и по хозяйству.
Тонкий слух не обманул Веру. Она пошла навстречу. Через несколько минут у дачных ворот круто остановился изящный автомобиль-карета, и шофер, ловко спрыгнув с сиденья, распахнул дверцу.
Сестры радостно поцеловались. Они с самого раннего детства были привязаны друг к другу теплой и заботливой дружбой. По внешности они до странного не были схожи между собою. Старшая, Вера, пошла в мать, красавицу англичанку, своей высокой гибкой фигурой, нежным, но холодным и гордым лицом, прекрасными, хотя довольно большими руками и той очаровательной покатостью плеч, какую можно видеть на старинных миниатюрах. Младшая — Анна, — наоборот, унаследовала монгольскую кровь отца, татарского князя, дед которого крестился только в начале XIX столетия и древний род которого восходил до самого Тамерлана, или Ланг-Темира, как с гордостью называл ее отец, по-татарски, этого великого кровопийцу. Она была на полголовы ниже сестры, несколько широкая в плечах, живая и легкомысленная, насмешница. Лицо ее сильно монгольского типа с довольно заметными скулами, с узенькими глазами, которые она к тому же по близорукости щурила, с надменным выражением в маленьком, чувственном рте, особенно в слегка выдвинутой вперед полной нижней губе, — лицо это, однако, пленяло какой-то неуловимой и непонятной прелестью, которая заключалась, может быть, в улыбке, может быть, в глубокой женственности всех черт, может быть, в пикантной, задорно-кокетливой мимике. Ее грациозная некрасивость возбуждала и привлекала внимание мужчин гораздо чаще и сильнее, чем аристократическая красота ее сестры.
Она была замужем за очень богатым и очень глупым человеком, который ровно ничего не делал, но числился при каком-то благотворительном учреждении и имел звание камер-юнкера. Мужа она терпеть не могла, но родила от него двух детей — мальчика и девочку; больше она решила не иметь детей и не имела. Что касается Веры — та жадно хотела детей и даже, ей казалось, чем больше, тем лучше, но почему-то они у нее не рождались, и она болезненно и пылко обожала хорошеньких малокровных детей младшей сестры, всегда приличных и послушных, с бледными мучнистыми лицами и с завитыми льняными кукольными волосами.
Анна вся состояла из веселой безалаберности и милых, иногда странных противоречий. Она охотно предавалась самому рискованному флирту во всех столицах и на всех курортах Европы, но никогда не изменяла мужу, которого, однако, презрительно высмеивала и в глаза и за глаза; была расточительна, страшно любила азартные игры, танцы, сильные впечатления, острые зрелища, посещала за границей сомнительные кафе, но в то же время отличалась щедрой добротой и глубокой, искренней набожностью, которая заставила ее даже принять тайно католичество. У нее были редкой красоты спина, грудь и плечи. Отправляясь на большие балы, она обнажалась гораздо больше пределов, дозволяемых приличием и модой, но говорили, что под низким декольте у нее всегда была надета власяница.
Вера же была строго проста, со всеми холодно и немного свысока любезна, независима и царственно спокойна.
Самыми счастливыми днями у него были теперь
И здесь я дождался такого стечения обстоятельств, при котором мое обращение к психиатру могло казаться случайностью или даже чем-то вынужденным. Это была, быть может, и излишняя тонкость в отделке моей роли. Послали меня к психиатру Татьяна Николаевна и ее муж.
— Пожалуйста, сходите к доктору, дорогой Антон Игнатьевич,- говорила Татьяна Николаевна.
Она никогда раньше не называла меня «дорогим», и нужно мне было прослыть сумасшедшим, чтобы получить эту ничтожную ласку.
— Хорошо, дорогая Татьяна Николаевна, я схожу,- покорно ответил я.
— Да, Антон, обязательно сходи,- авторитетно подтвердил Алексей.- А то наделаешь чего-нибудь такого.
— Но что же я могу «наделать»?- робко оправдывался я перед своим строгим другом.
— Мало ли чего. Голову кому-нибудь прошибешь.
Я поворачивал в руках тяжелое чугунное пресс-папье, смотрел то на него, то на Алексея, и спрашивал:
— Ну да, голову. Хватишь вот такой штукой, как эта, и готово.
— Ну, едва ли можно сделать что-нибудь этой вещью,- сказал я.- Она слишком легка.
— Что ты говоришь: легка!- возмутился Алексей, выдернул у меня из рук пресс-папье и, взяв за тонкую ручку, несколько раз взмахнул.- Попробуй!
— Нет, ты возьми вот так и увидишь.
Нехотя, улыбаясь, я взял тяжелую вещь, но тут вмешалась Татьяна Николаевна. Бледная, с трясущимися губами, она сказала, скорее закричала:
— Алексей, оставь! Алексей, оставь!
— Что ты, Таня? Что с тобой?- изумился он.
— Оставь! Ты знаешь, как я не люблю такие штуки.
Мы рассмеялись, и пресс-папье было поставлено на стол.
У профессора Т. все произошло так, как я и ожидал. Он был очень осторожен, сдержан в выражениях, но серьезен; спрашивал, есть ли у меня родные, уходу которых я могу поручить себя, советовал посидеть дома, поотдохнуть и успокоиться. Опираясь на свое знание врача, я слегка поспорил с ним, и если у него и оставались какие-нибудь сомнения, то тут, когда я осмелился возражать ему, он бесповоротно зачислил меня в сумасшедшие. Конечно, гг. эксперты, вы не придадите серьезного значения этой безобидной шутке над одним из наших собратьев: как ученый, профессор Т., несомненно, достоин уважения и почета.
С Татьяной Николаевной в этот раз я был очень мил и прост и произвел на нее хорошее впечатление. Ни она, ни Алексей не видели ни одного моего припадка, и им, очевидно, трудно, даже невозможно было представить меня сумасшедшим.
— Заезжайте же к нам,- просила Татьяна Николаевна при прощании.
— Нельзя,- улыбнулся я.- Доктор не велел.
— Ну вот еще пустяки. К нам можно,- это все равно, что дома. И Алеша скучает без вас.
Чугунное пресс-папье стояло на своем месте, когда одиннадцатого декабря, в пять часов вечера, я вошел в кабинет к Алексею. Этот час, перед обедом,- обедают они в семь часов,- и Алексей и Татьяна Николаевна проводят в отдыхе. Моему приходу очень обрадовались.
Начался разговор. В этот день я решил совсем не притворяться; в этом отсутствии притворства было свое тонкое притворство, и, находясь под впечатлением пережитого подъема мысли, говорил много и интересно. Если б почитатели таланта Савелова знали, сколько лучших «его» мыслей зародилось и было выношено в голове никому не известного доктора Керженцева!
«Сложное предложение» русский язык
Урок в 9 классе «Сложное предложение»
(Текстоцентрический подход к обучению русскому языку)
навыков работы с текстом;
— повторить основные речеведческие понятия;
— отработать постановку знаков препинания в сложных
— повторить знаки препинания в простом осложненном
— формирование нравственных понятий
Оборудование : тексты на каждого ученика с пропусками букв и
знаков препинания, высказывание Л.Н.Толстого
«Счастлив тот, кто счастлив дома»
Вступительное слова учителя.
Сегодняшний урок мне бы хотелось начать словами Л.Н.Толстого (Знакомство с эпиграфом урока). И это не случайно, ведь семья, пожалуй, – это самое важное в жизни человека
— Как вы понимаете слова писателя?
— Как вы понимаете слово «семья»? Что возникает в вашем воображении, когда вы его произносите?
(Семья – это близкие люди, связанные родственными узами. Когда произносишь это слово, перед глазами встают самые родные люди: папа, мама, бабушка. Семья – это улыбка мамы, доброе слово отца, ласковые руки бабушки… )
-Что еще, кроме родственных связей, объединяет людей в семье?
(Забота друг о друге, помощь друг другу, доверие, взаимоуважение, теплота и, конечно, бескорыстная любовь)
— Почему, на ваш взгляд, в последнее время так много говорят о роли семьи в жизни человека? (Все в человеке начинается с семьи. Именно в семье формируется личность)
-Как вы думаете, почему в последнее время часто распадаются семьи,в чем причина?
(Называются различные причины: нежелание понять друг друга, неумение преодолеть трудности, пойти на компромисс, неумение по-настоящему любить и т.д)
Учитель подводит итог беседы
Справедливо говорят: « Семья – шедевр природы»
Создать хорошую семью нелегко, а сохранить еще труднее. Беды и радости бывают в каждой семье, но достойно преодолеть конфликт удается далеко не всем; не хватает житейской мудрости. Именно этому, то есть житейской мудрости, учат нас пословицы и поговорки. Давайте вспомним некоторые из них:
«Не нужен клад, коли в семье лад»
«Согласную семью и горе не берет»
— Скажите, а может быть человек счастлив только в семье, не взирая на то, что творится вокруг?
(Человек – это часть общества. Существовать вне общества, вне его проблем и условностей он не может. И быть счастливым отдельно от своего народа невозможно.)
2. Работа с текстом.
— А теперь обратимся к тексту А.П.Чехова
(Поскольку текст с пропусками букв и знаков препинания, учитель читает его сам)
1) Из гимназии Никитин шел на частные уроки и когда, наконец, в шестом часу он возвращался домой, то чувствовал и радость, и тревогу, как будто не был дома целый год. 2) Он вбегал по лестнице, запыхавшись, находил Маню, обнимал ее, целовал и клялся, что любит ее, жить без нее не может, уверял, что страшно соскучился, и со страхом спрашивал ее, здорова ли она и отчего у нее такое невеселое лицо. 3) Потом вдвоем обедали.
4) Самыми счастливыми днями у него были воскресенья и праздники, когда он с утра до вечера оставался дома. 5)В эти дни он принимал участие в наивной, но необыкновенно приятной жизни, напоминавшей ему идиллию. 6)Он, не переставая, наблюдал, как его разумная и положительная Маня устраивала гнездо, и сам тоже, желая показать, что он не лишний в доме, делал что-нибудь бесполезное, например, выкатывал из сарая шарабан и оглядывал его со всех сторон.
7)Манюся завела от трех коров настоящее молочное хозяйство, и у нее в погребе было много кувшинов с молоком и горшочков со сметаной. (А.П.Чехов)
(Вопрос можно задать сразу после чтения заголовка)
-Как вы понимаете заглавие текста? Что такое идиллия?
(Идиллия – состояние внутренней и внешней тишины, гармонии,
-О чем этот текст? Какова его тема?
(Изображение семейной жизни Никитиных)
-Какова идея текста?
-В каком предложении заключена основная мысль текста?
(Самыми счастливыми днями у него были воскресенья и праздники, когда он с утра до вечера оставался дома.)
— Укажите средство связи между 1 и 2 предложениями.
— Укажите средство связи между 1 и 2 абзацами.
—— Определите тип речи. Обоснуйте свой ответ.
(Это повествование. В тексте говорится о действиях, которые сменяются одно другим, все показано в движении)
-Каков стиль текста? Обоснуйте свой ответ.
(Это художественный стиль. Писатель рисует словами конкретные образы. Использует эпитеты: невеселое лицо, наивная. приятная жизнь )
-А как вы думаете, Никитин действительно любит свою жену?
Что помогает нам понять его нетерпение?
( использование глаголов движения – вбегал, находил, обнимал, целовал, клялся, уверял, спрашивал. В одном предложении восемь глаголов. Так человек ведет себя, когда он влюблен)
-Найдите в тексе синоним к слову дом. Почему автор его использует?
3.Задание: Вставьте пропущенные буквы, расставьте знаки препинания.(Проверка: один ученик объясняет вставленные буквы в 1 абзаце, второй – во втором)
— Назовите номера сложных предложений, составьте их схемы, дайте характеристику. Сделайте по вариантам синтаксический разбор.
-Назовите простое осложненное предложение. Чем оно осложнено?
(5. осложнено обособленным определением, выраженным причастным оборотом)
— Какую роль играет обособленное обстоятельство в 6 предложении?
-Чем отличаются сложноподчиненные предложения от сложносочиненных? (конкретизация знаний)
— Можем ли мы определить по тексту, как относится А.П.Чехов к подобной идиллии?
(В тексте чувствуется некая ирония.: клялся, страшно соскучился, положительная Маня, наивная жизнь, Манюся устраивала гнездо. он делал что-нибудь бесполезное…; автор использует гиперболу: Жить без нее не может)
— Как вы думаете, какова роль иронии?
(- Все понимают, какова роль семьи в жизни человека. И Чехов показывает, насколько важно быть счастливым в семье. Однако вряд ли семейная жизнь может быть идиллией на протяжении долгого времени. Каждой семье суждено пережить и невзгоды, и горести, и трудности, и разочарования. Ведь не зря говорится: «Жизнь пройти – не поле перейти»)
-Чехов иронизирует над мещанством героев, показывает мелочность их интересов. Для полного счастья недостаточно всего этого, нужно нечто большее)
— А как вы думаете, что необходимо человеку для полного счастья, и может ли быть человек абсолютно счастлив?
Задание: Прочтите текст
4. Итог урока. Оценки.
Домашнее задание: Сочинение-рассуждение: «Счастлив тот, кто
или: «Может ли быть счастлив человек в семье,