призвание каждого человека в духовной деятельности в постоянном искании правды и смысла жизни
Беседы с мудрецами Эрих Фромм
23 марта 2019 года исполняется 119 лет со дня рождения немецкого социолога, философа, психоаналитика, крупнейшего мыслителя XX века Эриха Фромма
(23 марта 1900 — 18 марта 1980).
Чтобы достойно отметить эту дату, наш медиум встретился с духом замечательного человека и вступил с ним в беседу:
М. – Уважаемый господин Фромм, замечательный русский писатель
А. П. Чехов писал: «Призвание всякого человека в духовной деятельности – в постоянном искании правды и смысла жизни». Вы это призвание человека выполняли всю свою жизнь неукоснительно и плодотворно.
Какова, на Ваш взгляд, главная цель жизни каждого из нас?
Э. Ф. – Главная жизненная задача человека – дать жизнь самому себе, стать тем, чем он является потенциально. Самый важный плод его усилий – его собственная личность.
М. – Поясните, пожалуйста, что Вы имеете в виду. Разве мы изначально не являемся раз и навсегда сложившейся личностью?
Э. Ф. – Мы есть то, что о себе внушили сами и то, что о нас нам внушили другие.
М. – Нам нередко стараются внушить ложные установки и искаженные представления о нас самих: так нами легче манипулировать.
Э. Ф. – Цель человека – быть самим собой, а условие достижения этой цели – быть человеком для себя. Не самоотречение, не себялюбие, а любовь к себе; не отказ от индивидуального, – а утверждение своего собственного человеческого я: вот истинные высшие ценности гуманистической этики.
М. – Цель понятна. А что Вы думаете о смысле жизни?
Э. Ф. – В жизни нет иного смысла, кроме того, какой человек придает ей, раскрывая свои силы, живя плодотворно.
М. – Значит, просто жить, развивать свои способности, заниматься любимым делом и не искать чего-то большего?
Э. Ф. – Если человек может жить не в принуждении, не автоматически, а спонтанно, то он осознает себя как активную творческую личность и понимает, что у жизни есть лишь один смысл – сама жизнь.
М. – А как же общественное благо и жизнь для других, к чему нас всегда призывали?
Э. Ф. – Человек есть центр и цель своей жизни. Развитие своей личности, реализация всего внутреннего потенциала есть наивысшая цель, которая просто не может меняться или зависеть от других якобы высших целей.
М. – А разве высшие цели не должны превалировать над нашими маленькими судьбами?
Э. Ф. – Наша моральная проблема – это безразличие человека к самому себе. Для человека все важно, за исключением его собственной жизни и искусства жить. Он существует для чего угодно, но только не для самого себя.
М. – Если он будет жить для себя, люди назовут его эгоистом и осудят.
Э. Ф. – Дело в том, что именно недостаток любви к себе и порождает эгоизм. Кто себя не любит, кто себя не одобряет, тот находится в постоянной тревоге за себя. В нем никогда не зародится некая внутренняя уверенность, которая может существовать лишь на основе подлинной любви и самоодобрения. Эгоист просто вынужден заниматься только собой, тратя свои усилия и способности на то, чтобы достать что-нибудь, что есть уже у других. Так как в душе у него нет ни внутренней удовлетворенности, ни уверенности, он постоянно должен доказывать самому себе и окружающим, что он не хуже остальных»
М. – Многие этого не понимают: как им объяснить?
Э. Ф. – Мы не должны никому давать объяснения и отчитываться, пока наши действия не причиняют боль или не посягают на других. Сколько жизней было разрушено этой необходимостью «объяснять», которая обычно подразумевает, чтобы вас «поняли», то есть оправдали. Пускай судят по вашим поступкам, и по ним – о ваших истинных намерениях, но знайте, что свободный человек должен объяснять что-либо лишь самому себе – своему уму и сознанию – и тем немногим, у которых есть право требовать объяснения.
М. – Допустим, близкие нас поймут. А что делать с прочими окружающими, настроенными враждебно?
Э. Ф. – Если другие люди не понимают нашего поведения – так что?
Их желание, чтобы мы делали только так, как они понимают, это попытка диктовать нам. Если это означает быть «асоциальным» или «нерациональным» в их глазах, пусть. Больше всего их обижает наша свобода и наша смелость быть самими собой.
М. – Конечно, можно не обращать внимания. Главное – жить счастливо.
Э. Ф. – В наше время счастье для большинства людей – это удовлетворение
от того, что они получают больше, чем другие.
М. – Это мне не подходит. По-моему, роскошь только порождает зависть и умножает враждебность окружающих. На этом пути счастья не найти.
Э. Ф. – Счастье – не какой-то божий дар, а достижение, какого человек добивается своей внутренней плодотворностью.
М. – Почему тогда так немного счастливых людей?
Э. Ф. – Несчастная судьба многих людей – следствие несделанного ими выбора. Они ни живые, ни мертвые. Жизнь оказывается бременем, бесценным занятием, а дела – лишь средством защиты от мук бытия в царстве теней.
М. – Но эти люди считают себя вполне живыми и даже деловыми, а часто успешными.
Э. Ф. – Понятие «быть живым» — это понятие не статическое, а динамическое. Существование – это то же, что и раскрытие специфических сил организма. Актуализация потенциальных сил – это врожденное свойство всех организмов. Поэтому раскрытие потенциалов человека согласно законам его природы следует рассматривать как цель человеческой жизни.
М. – А что Вы думаете о любви?
Э. Ф. – Любовь – ответ на проблему человеческого существования.
М. – Пожалуйста, поподробней.
Э. Ф. – Любовь – это состояние, в котором человек способен почувствовать и пережить свою абсолютную незаменимость. В любви человек может почувствовать смысл своего существования для другого и смысл существования другого для себя. Любовь помогает человеку проявиться, выявляя, увеличивая, развивая в нём хорошее, положительное, ценное. Это высший синтез смысла существования человека. Только любя, отдавая себя другому и проникая в него, я нахожу себя, я открываю себя, я открываю нас обоих, я открываю человека.
М. – Однако нередко она приносит боль и разочарование.
Э. Ф. – Едва ли существует какая-то деятельность, какое-то занятие, которое начиналось бы с таких огромных надежд и ожиданий и которое все же терпело бы крах с такой неизменностью, как любовь.
М. – Но почему так бывает?
Э. Ф. – Для большинства людей проблема любви состоит в том, чтобы быть любимым, а не в том, чтоб любить, уметь любить.
М. – А как научиться любить?
Э. Ф. – Если я действительно люблю какого-то человека, я люблю всех людей, я люблю мир, я люблю жизнь. Если я могу сказать кому-то «я люблю тебя», я должен быть способен сказать «я люблю в тебе все», «люблю благодаря тебе весь мир, я люблю в тебе самого себя».
М. – Но чаще всего любят именно своего любимого, а не всех окружающих.
Э. Ф. – Если человек любит только какого-то одного человека и безразличен к остальным ближним, его любовь это не любовь, а симбиотическая зависимость или преувеличенный эгоизм.
М. – Тогда что Вы считаете истинной любовью?
Э. Ф. – Если я люблю, я забочусь, то есть я активно участвую в развитии и счастье другого человека, я не зритель.
М. – А ведь любви часто сопутствует такая неприятная страсть как ревность.
Э. Ф. – Если человек испытывает любовь по принципу обладания, то это означает, что он стремится лишить объект своей «любви» свободы и держать его под контролем. Такая любовь не дарует жизнь, а подавляет, губит, душит, убивает ее.
М. – Влюбленный человек оправдывает ревность сильной страстью и боязнью потерять самое дорогое.
Э. Ф. – Самозабвенное помешательство друг на друге – не доказательство силы любви, а лишь свидетельство безмерности предшествовавшего ей одиночества.
М. – Тем не менее, знаменитый йог ОШО утверждал: «Как ни странно, но умение быть одному является условием способности любить».
Наконец влюбленные нашли друг друга – почему их любовь длится так недолго? «Любовь живет три года», – назвал свою книгу популярный французский писатель Фредерик Бегбедер.
Э. Ф. – Принято считать, что влюбленность – это уже вершина любви, в то время как на самом деле – это начало и только возможность обретения любви. Принято считать, что это результат таинственного и влечения двух людей друг к другу, некое событие, совершающееся само собой. Да, одиночество и сексуальные желания делают влюбленность легким делом, и здесь нет ничего таинственного, но это тот успех, который так же быстро уходит, как и пришел. Случайно любимыми не становятся; твоя собственная способность любить вызывает любовь так же, как и заинтересованность делает человека интересным.
М. – Может ли любовь избавить человека от присущих ему пороков, например,
от алкоголизма или наркомании? Возможно ли спасти его от дурного общества и пагубных привычек?
Э. Ф. – Я уверен, что никто не может «спасти» своего ближнего, сделав за него выбор. Все, чем может помочь один человек другому – это раскрыть перед ним правдиво и с любовью, но без сантиментов и иллюзий, существования альтернативы.
М. – Это понятно. А что еще Вы посоветуете для полноценной и счастливой жизни?
Э. Ф. – Насколько важно избегать пустых разговоров, настолько же важно избегать плохого общества. Под «плохим обществом» я понимаю не только порочных людей – их общества следует избегать потому, что их влияние гнетуще и пагубно.
Я имею в виду также общество «зомби», чья душа мертва, хотя тело живо; людей с пустыми мыслями и словами, людей, которые не разговаривают, а болтают, не думают, а высказывают расхожие мнения.
Э. Ф. – Тонко чувствующий человек не в силах удержаться от глубокой грусти по поводу неотвратимых трагедий жизни. И радость, и грусть – неизбежные переживания чувствительного, полного жизни человека.
М. – Тогда, уважаемый господин Фромм, ответьте нам на прощание, что может поддержать человека на его извилистом и трудном жизненном пути?
Возможно, вера?
Э. Ф. – Вера в жизнь, в самого себя, в других должна быть построена на твердой основе реализма, так сказать, на способности видеть зло везде, где оно есть, видеть мошенничество, разрушительность и эгоизм не только там, где они очевидны, но и под многими масками и в различных модификациях. В самом деле, вера, любовь и надежда должны идти рядом с такой страстью видеть реальность во всей ее наготе, что посторонний будет склонен назвать это «цинизмом».
На этом мудром совете закончилась беседа с выдающимся мыслителем…
Начало того, что продолжится в вечности
«Призвание каждого человека в духовной деятельности — в постоянном искании правды и смысла жизни», — писал в свое время Антон Чехов. Очень простые слова. Но при этом — требующие раздумий. Для начала о том, что же такое смысл жизни человека, его предназначение на этой земле? Об этом мы говорим сегодня с игуменом Нектарием (Морозовым), главным редактором журнала «Православие и современность».
— Если начать именно с этого, то следует сказать, что никакой практической необходимости в создании человека у Бога не было — как не было ее в создании чего бы то ни было из того, что было создано. Господь, ни в чем нужды не имеющий, творил мир и все, что в нем есть, лишь по Своей любви, желая Своим благобытием поделиться с кем-то. Творение не было обусловлено нуждой — это одно из свойств Бога: Он — Созидатель. И однажды Он создал удивительное существо — человека.
Не имея утилитарного назначения, человек, тем не менее, имеет предназначение. В чем оно заключается — совершенно очевидно, нужно всего лишь открыть Книгу Бытия и прочесть о том, чем была первоначально наполнена жизнь сотворенного человека. Это была жизнь с Богом. Другой жизни — без Него — для Адама не предусматривалось.
Без Бога мы — как нули без единицы. Старец Паисий Святогорец очень любил этот образ, говорил, что когда мы сами что-то делаем, то рисуем бесчисленное множество нулей, и только Бог может пририсовать единицу. Жизнь человеческая может быть наполнена самыми разными свершениями, деяниями, но она обнуляется, когда человек умирает, так и не встретив Бога, так Его и не познав, так к Нему и не присоединившись. Это бывает очень страшно, потому что без Бога человек — существо потерявшееся, заблудившееся, мечущееся и ни в чем покоя не обретающее.
— Как же быть с предназначением каждого конкретного человека? Мы же все разные, хоть и сотворены по образу и подобию Божию. Получается, что и бытие с Богом у каждого — свое?
— Если мы вспомним, каким образом Господь призывает к Себе апостола Петра, то поймем: Он использовал то, что Петр был рыбаком (см.: Лк. 5, 1–11). Апостола Павла Бог обратил благодаря горячности его сердца, проявившейся после встречи по дороге в Дамаск, когда ослепление телесное сменилось прозрением сердечным (см.: Деян. 9, 1–22). Каждого из нас Бог ведет к Себе каким-то особым путем, основание которого — в нашем сердце, в нашей душе.
Когда мы говорим о предназначении конкретного человека, важно не путать это с вопросом о том, какое место мы должны занимать, какую роль должны сыграть, какое значение должны иметь. Думая о подобном, человек рискует ошибиться, потому что в таких размышлениях проявляется некоторая величавость, гордыня, ощущение избранности. Тут надо ставить вопрос иначе: чего хочет Господь от меня сейчас, в это самое мгновение, а не когда-то потом. Предназначение свое, замысел Бога о себе выполняет тот человек, который всегда и во всем ищет волю Божию, готов ее принимать. И более того, принимать с радостью — как некий ответ Господа на свое внутреннее вопрошание. Тогда в жизни все выстраивается не по нашему собственному разумению, порой ошибочному, а по премудрости и любви Божией. Так реализуется наше предназначение.
С чем можно сравнить это? Вот ребенок учится ходить. Взрослый человек сверху чадо придерживает, чтобы дитя не упало, чтобы вовремя придать ему направление — куда лучше всего идти, а куда совсем не надо. Вокруг-то — и кастрюля с кипящей водой, и утюг горячий, и розетка неисправная. Если ребенок послушно следует за направляющей родительской рукой, то он благополучно достигает своей цели. Если же рвется из стороны в сторону, пытается самостоятельно побежать, то может и на утюг наскочить, и кастрюлю на себя опрокинуть, и в розетку палец засунуть… Почти то же самое происходит с нами, когда мы вместо того, чтобы искать волю Божию, пытаемся реализовать свое предназначение так, как мы сами его себе представляем. Причем это бывает не только с людьми неверующими — и с верующими тоже! Мы вообще склонны за Божии замыслы принимать свои собственные представления о том, как угодить Господу.
Преподобный Варсонофий Великий говорил своим ученикам, что волю Божию надо познавать в том числе и из обстоятельств нашей жизни. Приведу простой религиозно-бытовой пример. Готовится человек к Причастию — ему и правило нужно прочитать, и к исповеди подготовиться, а времени маловато, ничего не успевает… И тут на него как из рога изобилия начинают сыпаться ситуации и люди, которые требуют времени, внимания, участия. Многие благочестивые христиане воспринимают все это как помеху, нечто такое, что мешает подготовиться к Причастию, — и злятся, досадуют, а порой и отбрасывают попечения о других, стремясь, вроде бы, Божие поставить на первое место. Но совершенно не задумываются о том, что в образе людей, которым нужна была помощь, им являлся Сам Господь. Это явление и было их подготовкой к Причастию… По большому счету, самое главное — почувствовать, что тебя ведут, и не мешать этому. Мы же много времени тратим на то, что вставляем Богу палки в колеса.
Порой наше локальное предназначение с легкостью реализуется — человек становится профессионалом в каком-то деле, хорошим отцом, мужем, сыном. Но это не уходит в перспективу вечности. Мы говорили о том, что есть предназначение, общее для всех нас, а есть — конкретное, но в итоге оба они должны соединиться. Просто у каждого — свой путь к этому. Сможет ли человек пойти прямым путем, зависит от его послушания Богу.
— А как определить, прямой путь у тебя или как-то искривляется?
— Человек должен развивать в себе некую сердечную чуткость. В чем она должна заключаться? Допустим, я чего-то хочу и к этому стремлюсь. Но этого «чего-то» я не хочу во что бы то ни стало, потому и не стремлюсь к этому во что бы то ни стало. Это не значит, что я не желаю этого сильно (для человека естественны сильные желания; если таковых нет, это часто говорит о том, что душа наша в каком-то сонном состоянии пребывает), — нет. Тут иное. Я, может быть, чего-то очень хочу, но на сердце у меня готовность поступить таким образом: если Господь захочет у меня отобрать то, чего так хочется, не давать мне этого, то я с этим примирюсь. Не буду роптать, унывать и малодушествовать. Может быть, буду даже радоваться, потому что верю, что в неисполнении моего желания заключается забота Божия обо мне. Почему Бог рассудил так — не ведаю, да это и не важно.
Когда у человека есть подобный настрой, то Господь ему очень многие вещи может открыть. Может открыть то, чего сопротивляющийся Богу никогда не поймет и не увидит. Ведь то, что мы получаем благодаря своему послушанию воле Божией, настолько превосходит то, чего мы могли бы самостоятельно в жизни добиться, что это совершенно несопоставимые вещи. Когда человек узнает тайны Промысла Божия о себе лично, то появляется удивительное ощущение встречи с Богом. Это самые главные мгновения в нашей жизни, это то, ради чего мы живем. Это и есть начало того, что продолжится потом в вечности. Преподобный Симеон Новый Богослов говорил: все, что не началось на земле, не может продолжиться и на Небе. Если общение с Богом началось, у него есть все основания длиться и после нашей земной жизни. Но если нет желания и готовности Божие принимать, а от своего отказываться, то человек становится похож на животное с круглыми рогами, которое упирается в ворота, толкает их, но открыть никак не может — потому что не подозревает, что открываются они в другую сторону.
Помню, один мой товарищ, довольно крупного роста, пытался открыть дверь в храме — чтобы выйти после службы. Дверь — огромная, тяжелая. Долго не мог он ее открыть, все бился, бился возле нее. Но внезапно подошла бабушка — дунь, она и упадет, — берется за ручку, тянет на себя, туда, куда и было нужно на самом деле. И… дверь открыта. То же самое и в жизни — часто мы не те усилия прилагаем, которые на самом деле необходимы. Способность же слушать то, как Господь хочет, чтобы мы это сделали, открывает многие двери.
Каждому священнику известны люди, которые болеют от неисполнения своих заветных желаний. Одному страшно необходимо материальное благополучие — ему кажется, что, если бы у него были деньги, все в жизни было бы иначе. Другому хочется занять определенную должность и на этом месте начать приносить пользу людям и себе. И ничего не получается — человек страдает… Самое распространенное неутолимое желание — выйти замуж или жениться, а человека подходящего нет, жизнь, дескать, проходит зря. Обреченность какая-то чувствуется в подобных жалобах. В чем же дело? Неужели Господь не может послать мужа или жену, не может дать работу или материальное благополучие? Может. А почему же не делает этого? Причина — в страстности желания. Оно само по себе перекрывает возможность исполнения. Причем это не только духовным образом можно объяснить. Мужчина, который очень хочет жениться, или женщина, которая очень хочет замуж, подчас находятся в таком душевном состоянии, которое отпугивает потенциального спутника жизни. То же с деньгами — кто гонится за ними, их никогда не догонит: ведь вместо того, чтобы сосредоточиться на ровном, правильно организованном течении жизни, человек совершает непосильные для себя и потому безрезультатные рывки. Духовная же причина подобной неудачливости заключается в том, что всепоглощающее желание чего-либо человека от Господа удаляет. Человек хочет чего-то себе во что бы то ни стало — в том числе и помимо воли Божией. Конечно, есть люди, которые добиваются желаемого, не думая ни о чьей воле, но это не тот способ, который приемлем для верующего человека. Достижение цели без мысли о Боге тоже находится в пространстве Промысла Божия, но действует тут все скорее не благодаря Господу, а вопреки Ему.
— Люди, уткнувшиеся в какое-то препятствие на пути к цели, очень любят говорить, что это — искушение. Вот не открывается у тебя дверь, а думаешь, что это искушение, нужно просто еще сил прибавить…
— Искушение — то, что должно привести к большей искусности в церковной жизни и в делах житейских. А если биться в закрытую дверь, которая не поддается, то можно или дверь сломать, или конечности повредить. И насмешить всех: и людей, и тех, кто искушает — в первую очередь, их даже больше.
Когда у человека на пути встает препятствие, он должен сделать шаг назад и подумать — что происходит, в чем причина. Может, он рвется в запертую дверь, а за ней — пропасть? Может, ждет его то, что совершенно и не нужно. Надо отступить и сказать: вот, Господи, я не понимаю, почему Ты меня останавливаешь, но на Твою волю полагаюсь. И может, после этого дверь откроется. Может — и нет, но тогда нужно просто выйти через запасной выход.
Препятствие — не основание для того, чтобы отказаться от движения вперед. Это основание для того, чтобы задуматься.
— Многие люди сегодня очень любят говорить о судьбе, фатуме, роке: дескать, что бы ты ни делал — все равно все будет так, как на роду написано… Что на это отвечать?
— Если воспринимать нашу жизнь как блуждание щепки в бескрайнем океане, где ее куда-то гонят волны и куда принесут — непонятно, то это, конечно, и фатум, и рок, и некая обреченность. Но для верующего человека жизнь — не бесцельное блуждание в бурных водах. Для верующего человека жизнь — это жизнь с Богом, поэтому никакой обреченности, никакого фатума быть не может. В идеале человек должен прийти к тому, чтобы не задаваться вопросом: «Что со мной будет?». Он просто должен учиться жить с Богом каждое мгновение, каждый час своей жизни. И стараться делать то, что Творцу угодно, доверяя Ему все остальное.
— Получается, что для того, чтобы начать путь к жизни с Богом и к узнаванию своего предназначения, нужно… подумать?
— Нет. И да. Нет, потому что человек — существо разумное, ему присуща постоянная рефлексия, обдумывание своих поступков и чувств. Да, потому что на поверку получается, что многие из нас живут бездумно. Проходит жизнь, случаются в ней события, наполняется она переживаниями, но — не осмыслением того, что с нами происходит. В таком случае рано или поздно последует падение или столкновение с препятствием. Только тогда человек останавливается и думает: почему так получилось? А потому, что ты не смотрел, куда идешь, не думал об этом.
— Люди подчас живут так, словно их жизнь пока — черновик, словно завтра можно будет начать чистую тетрадь. И от этого возникает ощущение, что жизнь — словно чужая. Это касается бытовых вещей — выбора профессии, спутника жизни… Что с этим делать?
— Ребенок, пока зависит от родителей, направляем ими: он растет, учится ходить, говорить, идет в школу. У него есть определенная колея, которая прочерчивается теми событиями, которые должны быть у каждого подрастающего человека, живущего с мамой и папой. Но представьте — ребенок убежал из дома, стал беспризорником, растет среди чужих людей или с волками, как Маугли. Вот тогда он и живет не своей жизнью.
Конечно, если человек находится вне Бога, у него будет ощущение потерянности и чужой жизни. Может такое происходить и с верующими людьми, которые не понимают, что такое вера. Она нерасторжимо связана с доверием Богу. Мы не можем требовать, чтобы Господь каждую секунду давал нам знать, что Он рядом, мы не можем утешаться этим непрестанно. Это дерзостно, да и недостойны мы такой благодати. И как могут проявиться наша верность и наша любовь, если нам все время — хорошо? Те периоды, когда мы не чувствуем явного Божиего присутствия, когда нам тяжело, — это время, когда мы можем утверждаться в верности Богу.
Когда человек доверяет Творцу, то даже в состоянии тоски понимает, что находится в Его руках. Человек каждый день горюет оттого, что у него что-то не получилось, в чем-то он снова согрешил, но при этом говорит: «Я верю и знаю, что нахожусь в руках Божиих, что Он меня любит. Этого достаточно. Сейчас начнется новый день — я снова буду стараться прожить его так, как Создателю угодно и насколько хватит моих сил. Все остальное — неважно, потому что я доверяю Богу. Он за меня сможет сделать все, что нужно, — если только я сделаю то, что зависит от меня».
Ощущение потерянности происходит оттого, что человек хочет чего-то другого, не того, чего хочет от него Бог. Чего-то хочет — сам. Слово «сам» входит в глагол «самореализоваться». Нужно помнить, что именно «само» и мешает человеку «реализоваться».
— У каждого человека есть шанс узнать свое предназначение?
— Для каждого человека это естественно. Противоестественно — не узнать. Но абсурд заключается в том, что большинство людей о своем предназначении не задумываются. Они не хотят ничего о нем знать, на самом деле. После грехопадения человек опустился до уровня животной жизни. Но в нем есть стремление к тому, чтобы вернуться в первоначальное состояние. Однако не каждый дает себе труд развить это стремление. Многие его подавляют и удовлетворяются жизнью плотской, телесной.
Довольно часто мне как священнику приходится выслушивать жалобы людей на то, что в жизни ничего не получается, все в ней не так. Когда задаешь вопросы, то начинаешь понимать, что жалующийся человек не умеет любить и отдавать. И не умеет по одной простой причине: чтобы научиться, нужно идти на какие-то жертвы, на трату самого себя. А себя очень жалко — и человек заползает в раковинку, высовывается ненадолго и прячется обратно…
У каждого из нас должна быть решимость жить полной жизнью — той, какая есть, ничего не боясь, ни от чего не скрываясь. Господь не будет помогать человеку до тех пор, пока человек сам себе не начнет помогать. В том числе не начнет учиться любить и отдавать. Любить не только потенциального мужа или будущую жену, не только близких родственников, а — всех. Любить эту жизнь, Богом сотворенную. И Бога любить. И если стремление к этой любви есть, вопрос о предназначении отпадет сам собой.
Журнал «Православие и современность» № 30 (46)