потупов е в жизнь и судьба овидия горчакова

Потупов е в жизнь и судьба овидия горчакова

Разведчик-диверсант О.А. Горчаков

Здесь следует подробнее рассказать о нем.

Овидий Александрович Горчаков. Мы с ним были однолетками, и попали на фронт 17-летними. Мы долгое время считались детьми «врагов народа», следовательно, были людьми одной судьбы, особенно в предвоенные годы. Но, как ни странно, фортуна, вела нас одной тропой. Оба мы в суровое время Отечественной войны разными путями попали на обучение в диверсионно-разведывательные (партизанские) школы, он в Московскую № 003, я в Астраханскую № 005. Оба в одно и то же время были заброшены в тыл к немцам: я под Сталинград в Калмыцкие степи, он — на Западном направлении.

Но речь идет об Овидии Горчакове.

Он был человеком трудной и прекрасной судьбы. В годы Отечественной войны он месяцами работал во вражеском тылу на оккупированной территории Брянской и Смоленской областей, в Белоруссии и на Украине, затем в Польше и Германии. Везде он выполнял особые задания военной разведки и ЦШПД.

Он не имел права пользоваться своим именем. Даже фронтовые друзья знали его только под псевдонимами Астангов, Кульницкий, Зубков или Спартак. В штабной картотеке фронта он значился как Спартак. Командование высоко ценило его способности и доверяло ему операции большого политического значения. Одной из такой операцией явиласьпереброска через линию фронта членов Краевой Рады Народовой — будущего правительства народной Польши. Польские власти по достоинству оценили заслуги О.А. Горчакова, наградив его высшим военным орденом страны — крестом «Виртути милитари».

Своими подвигами он заслужил право считаться одним из лучших разведчиков того времени. Его имя в [86] числе десяти самых выдающихся бойцов невидимого фронта занесено в энциклопедию «История Великой Отечественной войны», наряду с Зорге, Маневичем и Кузнецовым.

Советское правительство к военным заслугам Овидия Горчакова относилось более сдержанно. Ведь, как я уже упоминал выше, дети «врагов народа» героями быть не могли. Но вместе с тем уже после окончания Отечественной войны ему доверили работу в качестве синхронного переводчика у Сталина и Хрущева!

Позже Овидий Горчаков стал известным советским писателем. Он всегда писал о том, чему сам был свидетелем и что пережил сам.

Интересен отзыв маршала А.М. Василевского о моем друге. Он характеризовал его как «историка, борющегося за восстановление истины, искаженной «стратегами» от исторической науки в годы недавнего прошлого». Далее маршал Василевский писал:

«Очерк писателя Овидия Горчакова, которым открывается книга, одна из первых попыток воссоздать образ революционера и патриота Я.К. Берзиня (начальника разведупра генштаба Красной Армии, расстрелянного по указанию Сталина с клеймом «враг народа» — В.П.) — Овидий Горчаков в своих книгах стремился в первую очередь показать истоки высочайшего мужества, идейной крепости, обостренной партийной ответственности за командира, бойца самой передней грозовой линии

Раздумываешь над очерком о Яне Берзине, и в душе сами собой рождаются слова, с которыми хочется [87] обратиться к читателям, особенно к молодым. В биографиях героев-разведчиков, храбрых сынов советской армии и их подвигах — ярчайший замечательный пример для вас. Старайтесь в их беззаветном служении Родине, в их жизненной самодисциплине, в их духовной стойкости черпать для себя силы и вдохновение».

Овидий Горчаков скончался в мае 2002 года после тяжелой продолжительной болезни. Сердце и мозг этого неординарного человека не могли смириться с процессом разрушения его Отечества, служению которому он посвятил всю сознательную жизнь.

У меня дома над письменным столом висит его портрет (фотография конца 1980-х годов, где он изображен в костюме со всеми регалиями) с дарственной надписью: «Володе Пятницкому, другу по развед-диверсионным делам в страшное время сталинщины, от предпоследнего могиканина последнему». [88] Видимо он уже тогда предполагал, что покинет этот мир раньше меня. Чувствуя, что жизнь оставляет его, он завещал своей жене Алесе Васильевне кремировать его прах и развеять пепел над тем лесом в Могилевской области, где в 1942 году начинал свою боевую деятельность.

Овидий Горчаков работал в тылу немцев на центральных фронтах. Копаясь после войны в мемуарах уцелевших гитлеровцев, он в книге воспоминаний одного из офицеров полка «Нордланд» дивизии «Викинг» нашел подробное описание боя под разъездом Куберле с неизвестной партизанской группой.

Героическая гибель группы Л.М. Черняховского в то время прошла никем незамеченной. Только в конце 1960-х годов их посмертно наградили орденами «Красной звезды» под нажимом общественной кампании, поднятой Овидием Горчаковым.

Вот и пойми, существует ли объективность в оцен-хке событий и подвигов? Например, Зою Космодемьянскую объявили Героиней Советского Союза за — то, что сожгла дом местных жителей в подмосковной деревне, оккупированной немцами. Зимней ночью она приняла его за конюшню немецкого обоза. А чем отличается подвиг 28 бойцов 316-й стрелковой дивизии генерал-майора И.В. Панфилова на разъезде Дубосеково от того, что сделали ребята группы «Максим»? Подобных примеров можно привести много. По-видимому, каждый раз в решении вопроса о награде решающим аргументом становились конъюнктурные соображения высшего руководства.

После войны, при встрече с бывшим начальником нашей спецшколы А.М. Добросердовым, я задал ему [90] этот вопрос. И он мне сказал, что Леонид Матвеевич Черняховский был сыном комбрига Матвея Черняховского, расстрелянного в 1937 году. Причина заключалась именно в этом. Я сам не раз сталкивался с ней. Существовала установка Сталина, что «дети врагов народа героями быть не могут, какой бы подвиг они не совершили».

И еще он мне сказал, «что не знает другой диверсионной группы, которая дала бы более эффективный результат, чем группа «Максим».

Узнав об этом из уст человека, которого уважал и к мнению которого относился с доверием, я понял, почему

меня так тянуло к старшине Черняховскому, к этому молчаливому гордому человеку.

Я вспомнил, как уходя на задание он помахал мне рукой и крикнул «удачи тебе, сержант!». Думаю, что как и начальник спецшколы, по моей фамилии он понял, чей я сын. Ведь Осипа Пятницкого в то время в партии знали многие.

Источник

Жизнь и судьба Овидия Горчакова

Аннотация:

Дополнительные сведения:

Каталог

Дополнительная информация:

Контактная информация:

Наш адрес:
Россия, 101990, г. Москва, ул. Мясницкая, д. 6/3, стр. 1, Торговый Дом «БИБЛИО-ГЛОБУС» (посмотреть на карте).

Телефон: +7 (495) 781-19-12

Время работы службы выдачи заказов:
м. Лубянка
пн. – пт. 09:00 – 21:00, сб. – вс.: 10:00 – 21:00.
м. Дмитровская
пн. – пт. 09:00 – 17:00, сб. – вс.: выходной

Вход для физических лиц: «Кабинет покупателя»
Вход для юридических лиц: «Кабинет юр. лица»
Вход для поставщиков: «Кабинет поставщика»
Вход для комитентов: «Кабинет комитента»

Источник

О книге Овидия Горчакова «Вне закона»

С такой точки зрения что то не помню книг по войне — больше не ВОВ а что то навроде гражданской войны в тылу врага… настолько много было «помошников» у западного образа жизни… И вопрос власти и методов применяемых ею — тоже злободневно(хотя наверное правила там всегда одни просто простому народу их не афишируют)

Причём вооружён десант в основном винтовками СВТ и ниразу о отказах этих винтовок ни пол слова.

Вот совр.реконструктор в виде дсантника с СВТ вызывает вопросы компас поверх комбензона… это что серьёзно?

Сами «светки» 38г (нижн.) и 40г.

Интересный момент у местного партизана Богомаза была самопальная переделка этой винтовки под автомат!? с пистолетной рукояткой без приклада и стрельбой очередями!?
В поисках картинок к посту нашёл переделку СВТ в автомат вроде вьетнамцев? с магазином от «брена» и в форуме по этому поводу вроде сошлись что всё подходит… Вот такой «автомат под винтовочный патрон» то ли лёгкий пулемёт(но без приклада… это экстрим… — но возможно на безрыбье и рак рыба… требовался автомат для скоротечных стычек вплотную и пожалуйста оружейный «монстор» из того что было и с беспроблемным боепитанием)

Расчёт брена — партизаны…

Интересная фотка десантников все поголовно с ДП на переднем плане удивил «глушитель» на стволе, оказался пламягаситель прикрученный наоборот…

Ещё одна непонятка — одежда десантников — «венгерка» по тексту это типа фуфайки, но совершенно первый раз слышу… Начал поиск что это такое… Первые находки просто поразили…

Потом вроде стало нащюпыватся что то более реальное… И наконец оказывается эта стандартная одежда кавалерийских частей в то время… С уходом кавалерии и одежда выпала из понимания…

Одно смущает сильно «зимний» вид этих венгерок… возможно был более лёгкий вариант —

Ну и о Овидии Горчакове …

Ну и широко известный фильм «Вызываем огонь на себя» по Горчакову и консультантом… (может молодёжь и не знает но кому за сорок помнят… )

Источник

Мемория. Овидий Горчаков

28 октября 1924 года родился Овидий Горчаков, разведчик и писатель.

Личное дело

Овидий Александрович Горчаков (1924—2000) родился в Одессе. Его отец работал в одесской ЧК, знал три иностранных языка. В официальных документах было указано, что он крестьянин из Чувашской губернии. Мать происходила из знатного дворянского рода.

В 1930-х годах отца в качестве советского консула отправили в Нью-Йорк. Затем он был консулом в Лондоне и Риме. Всего на дипломатической работе провел 20 лет. После войны был репрессирован.

Овидий Горчаков вспоминал: «Мой отец, прошедший фронты Великой Отечественной войны, был арестован в 1948 году по вздорному обвинению в шпионаже на полдюжины империалистических разведок. Вслед за отцом взяли и мою 20-летнюю сестру. Беременную, ее направили на лесоповал в Инту, за Полярный круг. Вдвоем с матерью нам едва удалось спасти из лагеря грудного ребенка, которого она родила в тюремном лазарете».

Отец выжил, его реабилитировали одним из первых в 1954 году. Сестру освободили уже после XX съезда КПСС в 1956-м.

В 1941 году 17-летний Овидий был направлен на трудовой фронт копать окопы в Смоленской области. Отмечал: «Осенью мы еле удрали с наших окопов — немцы прорвали фронт. Вернувшись босиком в Москву, я застал дома только сестру. Мать с младшей сестрой уехали в эвакуацию. Вот и пришлось мне увезти старшую сестру под Казань к маме. Не теряя времени, написал заявление в военкомат, чтобы меня отправили на фронт или определили в военное училище».

Из-за боязни, что война кончится до того как его призовут, Горчаков, по его словам, пешком направился из Казани в Москву. Говорил, что поездом ехать не мог, так как в столицу можно было въехать только по спецпропускам.

Добравшись до Москвы, в начале 1942 года записался в диверсионно-разведывательную школу №003, где готовили радистов.

В марте 1942 года в составе группы из 11 человек в первый раз был заброшен в тыл немецких войск под белорусским Могилевом. «Участвовал в спуске под откос семи эшелонов, во многих засадах на Варшавском шоссе и в боях», — вспоминал разведчик.

В июне 1943 года был тяжело ранен, был вывезен с вражеской территории на самолете. «Потом — четыре месяца в госпитале, и снова в тыл врага. Снова Белоруссия. Потом — Польша и Германия», — сообщал Горчаков.

Рассказывал об одном из заданий: «Мы оказались в жуткой блокаде. Это было зимой в лесу. Однажды я проснулся в какой-то норе и подумал, что это конец. Я просто не чувствовал своих ног. Я снял сапоги, перебинтовал ногу портянками, засунул обратно и понял, что в сапоге что-то мешает. Снова снял сапог, перевернул, и из него выпали пять пальцев. Слава богу, оказалось, что это не пальцы, а кожа, которая из-за постоянного мороза сошла вместе с ногтями».

Руководил одной из разведгрупп, участвовавших в спасении Кракова, который гитлеровцы собирались подорвать в 1945 году.

В конце 1940-х Горчаков написал автобиографический роман о жизни партизанского отряда «Вне закона», опубликованный лишь в годы перестройки.

В 1948 году поступил на высшие курсы переводчиков, где познакомился со своей будущей женой Аллой Бобрышевой — дочерью редактора журнала «Наши достижения» Василия Бобрышева, погибшего в войну.

«В группе почти все — девушки, — рассказывала Бобрышева. — Был один мальчик без руки и один мальчик без ноги. И еще был Овидий. Надо сказать, я на него почти не обращала внимания. Он был небольшого роста, ходил в шинели, красивый очень»

Горчаков показал ей рукопись своего романа. «Я прочитала, — вспоминала супруга писателя, — и была по-настоящему потрясена! Это оказалось настолько не похоже на то, что мы знали о войне, — расходилось с официальной линией партии. Только тогда я стала понимать, что за человек Овидий Горчаков, поняла, почему он так замкнут».

С 1950 года Горчаков работал переводчиком английского языка на крупных мероприятиях. Среди прочего переводил на съездах и пленумах КПСС с участием иностранных гостей и первых лиц государства — Сталина, а потом Хрущева. В 1952 году вступил в КПСС.

В 1957-м окончил Литературный институт им. М. Горького. В 1960 году совместно с польским писателем Янушем Пшимановским написал повесть «Вызываем огонь на себя» о советско-польско-чехословацком подполье, в котором сам участвовал. Через пять лет написал сценарий одноименного четырехсерийного телефильма. В 1965 году был принят в Союз писателей СССР.

Написал целый ряд документальных повестей, посвященных советским разведчикам, среди них: «»Максим» не выходит на связь», «Лебединая песня» и «Лебеди не изменяют» (о военной разведчице Анне Морозовой), «Хранить вечно», «Командарм невидимого фронта» и «Судьба командарма невидимого фронта» (о создателе советской военной разведки Яне Берзине), «Он с живыми в строю» (о военном разведчике Геннадии Братчикове).

Овидий Горчаков умер 28 апреля 2000 года в возрасте 75 лет. Его прах согласно завещанию был развеян над Хачинским лесом в Могилевской области, где он впервые высадился в тыл врага.

Чем знаменит

Один из самых известных советских диверсантов и военных разведчиков, в 1960-е — 1980-е годы — автор бестселлеров о разведке: «Вне закона», «Вызываем огонь на себя», «»Максим» не выходит на связь», «Лебединая песня», «Хранить вечно» и многих других.

Благодаря Горчакову страна узнала о подвиге группы из 15 партизан под руководством Леонида Черняховского. Эти партизаны остановили движение эшелона дивизии СС «Викинг». В конце 1960-х годов их посмертно наградили орденами «Красной звезды».

Один из трех прототипов майора Вихря — героя одноименного романа Юлиана Семенова и фильма, снятого по книге. Два других прототипа — это разведчики Алексей Ботян и Евгений Березняк.

О чем надо знать

Сын разведчика и писателя Василий Горчаков (65 лет) — знаменитый кинопереводчик, синхронно озвучивший около более пяти тысяч картин, которые нелегально ввозились в СССР и Россию на видеокассетах. Его родители дома говорили в основном по-английски, поэтому с языком проблем не возникало.

Василий Горчаков знаком со многими голливудскими звездами — от Мерил Стрип до Джека Николсона, которым переводил во время их визитов в Россию.

Он также актер и продюсер, сыграл в фильмах: «Чемоданы Тульса Люпера: От Сарка до конца» Питера Гринуэя, «Богиня: как я полюбила» Ренаты Литвиновой, «Generation П» Виктора Гинзбурга.

Прямая речь

О детстве (журнал «А почему?», 1991, цитата по Pochemuha.ru): «Жизнь моя еще в детстве сложилась необычно. Я все время путешествовал. Из Одессы — в Херсон, Николаев, Загорск, Москву, а из Москвы — в Нью-Йорк, когда мне было шесть лет. Это было великолепное приключение! Из Москвы мы ехали поездом через Варшаву в Берлин. Из Берлина — в Париж. Из Парижа — в Портсмут (Англия), из Портсмута в Нью-Йорк по Атлантическому океану. Пароход наш назывался «Европа».

В Нью-Йорке я, шестилетка, пошел в школу. В Америке была Великая Депрессия — экономический кризис вроде того, что у нас сегодня [в 1991 году]. Мой отец был генеральным консулом СССР в Нью-Йорке. Мама наняла домработницу по имени Джейн. В школу я ездил на роликах. У отца были две машины: служебный «бьюик» и свой «форд». Америку я полюбил на всю жизнь. Не военное министерство Пентагон, конечно, а Америку, ее замечательный народ.

В третий класс я пошел уже в Лондоне, куда папу перевели представителем «Интуриста». Помню драки в школе. Меня лупили одноклассники, считая… американцем, янки, но учебный год я закончил пятым в классе.

Дома [в Москве] меня не хотели брать в школу, потому что все предметы я знал только по-английски. На мое счастье, в Москве была единственная в СССР англо-американская школа, куда я и поступил. В пятом классе я начал писать стихи и рассказы по-английски. В 1937 году в Московском Доме пионеров открылась литературная студия, был объявлен конкурс. Я послал жюри рассказ, написанный по-английски. И был принят в литстудию! Наверное, никто мой рассказ не мог прочитать…

А школу нашу прикрыли в 37-м году, и я поступил в русскую школу».

О первом забросе в немецкий тыл (книга «Вне закона»): «Напрасно старался я заглянуть в открытый люк через плечи и головы друзей. Я ничего не увидел, кроме зловещей черной щели, пересекаемой огненно-голубой струей раскаленного газа из выхлопного патрубка.

Во рту пересохло, ноги налились свинцом, приросли к полу. Но вперед толкает неизбежность прыжка, немыслимость отказа от него. Все остальное произошло с невероятной быстротой.

Встречный поток ветра завертел, закрутил меня. Тугой воздушный вихрь резанул по глазам, ворвался в рот. Кажется, я падал, крутясь волчком, штопором, вниз головой. Зашлось сердце. Я не смог сдержать сдавленного крика, ничего не видел, ничего не слышал, кроме грохота, воя, свиста в ушах. «Раз. два. три. » Несколько секунд, несколько невероятно долгих секунд. Но вот меня крепко встряхнул, раскрывшись, парашют. Давящее безмолвие заполнило все вокруг».

О мифе, что Горчаков был личным переводчиком Сталина и Хрущева (Алла Бобрышева, «МК», октябрь 2004): «Совсем близко Овидий видел Сталина однажды. Во время перерыва муж шел по какому-то кремлевскому коридору и вдруг увидел, что навстречу идет вождь и с кем-то на ходу разговаривает. Овидий буквально вжался в стену! Он потом говорил, что был потрясен, как Сталин в реальной жизни отличался от своих портретов и фотографий: рука сухая, лицо в оспинах, маленького роста, рыжий… Образ был разрушен».

6 фактов об Овидии Горчакове

Материалы об Овидии Горчакове:

Источник

Человек дня. Овидий Горчаков

28 октября 1924 года родился Овидий Горчаков, разведчик и писатель.

Личное дело

Овидий Александрович Горчаков (1924—2000) родился в Одессе. Его отец работал в одесской ЧК, знал три иностранных языка. В официальных документах было указано, что он крестьянин из Чувашской губернии. Мать происходила из знатного дворянского рода.

В 1930-х годах отца в качестве советского консула отправили в Нью-Йорк. Затем он был консулом в Лондоне и Риме. Всего на дипломатической работе провел 20 лет. После войны был репрессирован.

Овидий Горчаков вспоминал: «Мой отец, прошедший фронты Великой Отечественной войны, был арестован в 1948 году по вздорному обвинению в шпионаже на полдюжины империалистических разведок. Вслед за отцом взяли и мою 20-летнюю сестру. Беременную, ее направили на лесоповал в Инту, за Полярный круг. Вдвоем с матерью нам едва удалось спасти из лагеря грудного ребенка, которого она родила в тюремном лазарете».

Отец выжил, его реабилитировали одним из первых в 1954 году. Сестру освободили уже после XX съезда КПСС в 1956-м.

В 1941 году 17-летний Овидий был направлен на трудовой фронт копать окопы в Смоленской области. Отмечал: «Осенью мы еле удрали с наших окопов — немцы прорвали фронт. Вернувшись босиком в Москву, я застал дома только сестру. Мать с младшей сестрой уехали в эвакуацию. Вот и пришлось мне увезти старшую сестру под Казань к маме. Не теряя времени, написал заявление в военкомат, чтобы меня отправили на фронт или определили в военное училище».

Из-за боязни, что война кончится до того как его призовут, Горчаков, по его словам, пешком направился из Казани в Москву. Говорил, что поездом ехать не мог, так как в столицу можно было въехать только по спецпропускам.

Добравшись до Москвы, в начале 1942 года записался в диверсионно-разведывательную школу №003, где готовили радистов.

В марте 1942 года в составе группы из 11 человек в первый раз был заброшен в тыл немецких войск под белорусским Могилевом. «Участвовал в спуске под откос семи эшелонов, во многих засадах на Варшавском шоссе и в боях», — вспоминал разведчик.

В июне 1943 года был тяжело ранен, был вывезен с вражеской территории на самолете. «Потом — четыре месяца в госпитале, и снова в тыл врага. Снова Белоруссия. Потом — Польша и Германия», — сообщал Горчаков.

Рассказывал об одном из заданий: «Мы оказались в жуткой блокаде. Это было зимой в лесу. Однажды я проснулся в какой-то норе и подумал, что это конец. Я просто не чувствовал своих ног. Я снял сапоги, перебинтовал ногу портянками, засунул обратно и понял, что в сапоге что-то мешает. Снова снял сапог, перевернул, и из него выпали пять пальцев. Слава богу, оказалось, что это не пальцы, а кожа, которая из-за постоянного мороза сошла вместе с ногтями».

Руководил одной из разведгрупп, участвовавших в спасении Кракова, который гитлеровцы собирались подорвать в 1945 году.

В конце 1940-х Горчаков написал автобиографический роман о жизни партизанского отряда «Вне закона», опубликованный лишь в годы перестройки.

В 1948 году поступил на высшие курсы переводчиков, где познакомился со своей будущей женой Аллой Бобрышевой — дочерью редактора журнала «Наши достижения» Василия Бобрышева, погибшего в войну.

«В группе почти все — девушки, — рассказывала Бобрышева. — Был один мальчик без руки и один мальчик без ноги. И еще был Овидий. Надо сказать, я на него почти не обращала внимания. Он был небольшого роста, ходил в шинели, красивый очень»

Горчаков показал ей рукопись своего романа. «Я прочитала, — вспоминала супруга писателя, — и была по-настоящему потрясена! Это оказалось настолько не похоже на то, что мы знали о войне, — расходилось с официальной линией партии. Только тогда я стала понимать, что за человек Овидий Горчаков, поняла, почему он так замкнут».

С 1950 года Горчаков работал переводчиком английского языка на крупных мероприятиях. Среди прочего переводил на съездах и пленумах КПСС с участием иностранных гостей и первых лиц государства — Сталина, а потом Хрущева. В 1952 году вступил в КПСС.

В 1957-м окончил Литературный институт им. М. Горького. В 1960 году совместно с польским писателем Янушем Пшимановским написал повесть «Вызываем огонь на себя» о советско-польско-чехословацком подполье, в котором сам участвовал. Через пять лет написал сценарий одноименного четырехсерийного телефильма. В 1965 году был принят в Союз писателей СССР.

Написал целый ряд документальных повестей, посвященных советским разведчикам, среди них: «»Максим» не выходит на связь», «Лебединая песня» и «Лебеди не изменяют» (о военной разведчице Анне Морозовой), «Хранить вечно», «Командарм невидимого фронта» и «Судьба командарма невидимого фронта» (о создателе советской военной разведки Яне Берзине), «Он с живыми в строю» (о военном разведчике Геннадии Братчикове).

Овидий Горчаков умер 28 апреля 2000 года в возрасте 75 лет. Его прах согласно завещанию был развеян над Хачинским лесом в Могилевской области, где он впервые высадился в тыл врага.

Чем знаменит

Один из самых известных советских диверсантов и военных разведчиков, в 1960-е — 1980-е годы — автор бестселлеров о разведке: «Вне закона», «Вызываем огонь на себя», «»Максим» не выходит на связь», «Лебединая песня», «Хранить вечно» и многих других.

Благодаря Горчакову страна узнала о подвиге группы из 15 партизан под руководством Леонида Черняховского. Эти партизаны остановили движение эшелона дивизии СС «Викинг». В конце 1960-х годов их посмертно наградили орденами «Красной звезды».

Один из трех прототипов майора Вихря — героя одноименного романа Юлиана Семенова и фильма, снятого по книге. Два других прототипа — это разведчики Алексей Ботян и Евгений Березняк.

О чем надо знать

Сын разведчика и писателя Василий Горчаков (65 лет) — знаменитый кинопереводчик, синхронно озвучивший около более пяти тысяч картин, которые нелегально ввозились в СССР и Россию на видеокассетах. Его родители дома говорили в основном по-английски, поэтому с языком проблем не возникало.

Василий Горчаков знаком со многими голливудскими звездами — от Мерил Стрип до Джека Николсона, которым переводил во время их визитов в Россию.

Он также актер и продюсер, сыграл в фильмах: «Чемоданы Тульса Люпера: От Сарка до конца» Питера Гринуэя, «Богиня: как я полюбила» Ренаты Литвиновой, «Generation П» Виктора Гинзбурга.

Прямая речь

О детстве (журнал «А почему?», 1991, цитата по Pochemuha.ru): «Жизнь моя еще в детстве сложилась необычно. Я все время путешествовал. Из Одессы — в Херсон, Николаев, Загорск, Москву, а из Москвы — в Нью-Йорк, когда мне было шесть лет. Это было великолепное приключение! Из Москвы мы ехали поездом через Варшаву в Берлин. Из Берлина — в Париж. Из Парижа — в Портсмут (Англия), из Портсмута в Нью-Йорк по Атлантическому океану. Пароход наш назывался «Европа».

В Нью-Йорке я, шестилетка, пошел в школу. В Америке была Великая Депрессия — экономический кризис вроде того, что у нас сегодня [в 1991 году]. Мой отец был генеральным консулом СССР в Нью-Йорке. Мама наняла домработницу по имени Джейн. В школу я ездил на роликах. У отца были две машины: служебный «бьюик» и свой «форд». Америку я полюбил на всю жизнь. Не военное министерство Пентагон, конечно, а Америку, ее замечательный народ.

В третий класс я пошел уже в Лондоне, куда папу перевели представителем «Интуриста». Помню драки в школе. Меня лупили одноклассники, считая… американцем, янки, но учебный год я закончил пятым в классе.

Дома [в Москве] меня не хотели брать в школу, потому что все предметы я знал только по-английски. На мое счастье, в Москве была единственная в СССР англо-американская школа, куда я и поступил. В пятом классе я начал писать стихи и рассказы по-английски. В 1937 году в Московском Доме пионеров открылась литературная студия, был объявлен конкурс. Я послал жюри рассказ, написанный по-английски. И был принят в литстудию! Наверное, никто мой рассказ не мог прочитать…

А школу нашу прикрыли в 37-м году, и я поступил в русскую школу».

О первом забросе в немецкий тыл (книга «Вне закона»): «Напрасно старался я заглянуть в открытый люк через плечи и головы друзей. Я ничего не увидел, кроме зловещей черной щели, пересекаемой огненно-голубой струей раскаленного газа из выхлопного патрубка.

Во рту пересохло, ноги налились свинцом, приросли к полу. Но вперед толкает неизбежность прыжка, немыслимость отказа от него. Все остальное произошло с невероятной быстротой.

Встречный поток ветра завертел, закрутил меня. Тугой воздушный вихрь резанул по глазам, ворвался в рот. Кажется, я падал, крутясь волчком, штопором, вниз головой. Зашлось сердце. Я не смог сдержать сдавленного крика, ничего не видел, ничего не слышал, кроме грохота, воя, свиста в ушах. «Раз. два. три. » Несколько секунд, несколько невероятно долгих секунд. Но вот меня крепко встряхнул, раскрывшись, парашют. Давящее безмолвие заполнило все вокруг».

О мифе, что Горчаков был личным переводчиком Сталина и Хрущева (Алла Бобрышева, «МК», октябрь 2004): «Совсем близко Овидий видел Сталина однажды. Во время перерыва муж шел по какому-то кремлевскому коридору и вдруг увидел, что навстречу идет вождь и с кем-то на ходу разговаривает. Овидий буквально вжался в стену! Он потом говорил, что был потрясен, как Сталин в реальной жизни отличался от своих портретов и фотографий: рука сухая, лицо в оспинах, маленького роста, рыжий… Образ был разрушен».

6 фактов об Овидии Горчакове

Материалы об Овидии Горчакове:

Источник