подарила ма риня девочке жизнь

LiveInternetLiveInternet

Рубрики

Музыка

Хорватия

подарила ма риня девочке жизнь. Смотреть фото подарила ма риня девочке жизнь. Смотреть картинку подарила ма риня девочке жизнь. Картинка про подарила ма риня девочке жизнь. Фото подарила ма риня девочке жизньподарила ма риня девочке жизнь. Смотреть фото подарила ма риня девочке жизнь. Смотреть картинку подарила ма риня девочке жизнь. Картинка про подарила ма риня девочке жизнь. Фото подарила ма риня девочке жизньподарила ма риня девочке жизнь. Смотреть фото подарила ма риня девочке жизнь. Смотреть картинку подарила ма риня девочке жизнь. Картинка про подарила ма риня девочке жизнь. Фото подарила ма риня девочке жизньподарила ма риня девочке жизнь. Смотреть фото подарила ма риня девочке жизнь. Смотреть картинку подарила ма риня девочке жизнь. Картинка про подарила ма риня девочке жизнь. Фото подарила ма риня девочке жизньподарила ма риня девочке жизнь. Смотреть фото подарила ма риня девочке жизнь. Смотреть картинку подарила ма риня девочке жизнь. Картинка про подарила ма риня девочке жизнь. Фото подарила ма риня девочке жизньподарила ма риня девочке жизнь. Смотреть фото подарила ма риня девочке жизнь. Смотреть картинку подарила ма риня девочке жизнь. Картинка про подарила ма риня девочке жизнь. Фото подарила ма риня девочке жизньподарила ма риня девочке жизнь. Смотреть фото подарила ма риня девочке жизнь. Смотреть картинку подарила ма риня девочке жизнь. Картинка про подарила ма риня девочке жизнь. Фото подарила ма риня девочке жизньподарила ма риня девочке жизнь. Смотреть фото подарила ма риня девочке жизнь. Смотреть картинку подарила ма риня девочке жизнь. Картинка про подарила ма риня девочке жизнь. Фото подарила ма риня девочке жизньподарила ма риня девочке жизнь. Смотреть фото подарила ма риня девочке жизнь. Смотреть картинку подарила ма риня девочке жизнь. Картинка про подарила ма риня девочке жизнь. Фото подарила ма риня девочке жизнь

Поиск по дневнику

Подписка по e-mail

Статистика

Миллион алых роз /история шлягера/

Миллион алых роз /история шлягера/

Песня «Миллион алых роз» первоначально была написана не о бедном художнике. Она называлась “Dvja Mria meitenei miu”, что с латышского переводится как “Подарила Мариня девочке жизнь”, и написали ее достаточно известный в Латвии, но еще совсем неизвестный в СССР композитор Раймонд Паулс и поэт Леонс Бриедис.

Эту грустную песню в начале 1970-х годов в Латвии исполняла Лариса Мондрус, бывшая в то время в СССР очень популярной певицей (она еще в 1962 году окончила Рижское музыкальное училище, а затем работала в Рижском эстрадном оркестре). Лариса стала первой исполнительницей ранних песен Раймонда Паулса. Песня про Мариню на латышском языке иногда звучала на концертах певицы, но в студии не записывалась и на пластинках не издавалась, так как певица к тому времени была в опале у руководства Минкультуры.

И только в 1984 году, уже эмигрировав из Советского Союза в 1973 году и проживя более десяти лет в Германии, Лариса Мондрус записала её для долгоиграющей пластинки.

Лариса Мондрус. Dvja Mria (Подарила Мариня)

Когда в детстве, в детстве

Тогда мать найти сразу,

Чтобы взяться, взяться

Руками за её передник

И мать мне, мать мне

Тогда, усмехаясь, говорила так:

Подарила, подарила, подарила Мариня

Девочке, девочке, девочке жизнь.

Забыла, забыла, забыла дать, однако,

Девочке, девочке, девочке счастье.

Так шло время, шло время

И ну уже матери вместе нет.

И самой мне, самой мне

Со всем надо справиться.

Но в моменты те, моменты те

Когда сердце ноет болью горечи,

Я сама себе, сама себе

Тогда, усмехнувшись говорю:

Подарила, подарила, подарила Мариня

Девочке, девочке, девочке жизнь.

Забыла, забыла, забыла дать, однако,

Девочке, девочке, девочке счастье.

Что забудется, забудется

Мне всё в деньских заботах.

От неожиданности осекаюсь.

Так как слышу я, слышу я

Шепчет тихонько, тихонько

Уже моя дочка, улыбаясь, так:

Подарила, подарила, подарила Мариня

Девочке, девочке, девочке жизнь.

Забыла, забыла, забыла дать, однако,

Девочке, девочке, девочке счастье.

В 1981 году все тот же “латышский” вариант песни на конкурсе “Микрофон” исполнила латышская эстрадная певица Айя Кукуле (Aija Kukule), после чего песня приобрела определенную известность в СССР. Дело оставалось только за русским текстом, чем и занялся поэт Андрей Вознесенский.

Группа “KVATRO” создана в 2003 году выпускниками академии хорового искусства А.В. Свешникова. Она признана сегодня одним из самых лучших и перспективных музыкальных коллективов российской эстрады

Тему стихотворения поэту подсказала красивая легенда о художнике Пиросмани.

Отойдем немного в сторону от нашего рассказа и сделаем небольшой исторический экскурс.

Николай Асланович Пиросманишвили, или Нико Пиросмани, родился в Кахетии в городе Мирзаани. На вопросы о возрасте Нико отвечал с робкой улыбкой: “Откуда мне знать?”

Маленькому Нико было всего 8 лет, когда он осиротел. Один за другим умерли его родители, старший брат и сестра. Он и сестра Пепуца остались одни на всем белом свете. Девочку взяли в деревню дальние родственники, а Николай попал в богатую и дружную семью помещиков Калантаровых. Много лет он прожил на странном положении полуслуги-полуродственника. Калантаровы полюбили Нико, они с гордостью показывали гостям его рисунки, выучили мальчика грузинской и русской грамоте и честно пытались пристроить к какому-нибудь ремеслу, но Нико никак не хотел взрослеть…

В начале 1890-х Нико понял, что ему пора покидать гостеприимный дом и становиться взрослым. Ему удалось получить настоящую должность на железной дороге. Он стал тормозным кондуктором. Только служба была ему не в радость. Пользуясь каждым удобным случаем, Нико не выходит на работу. Через три года небезукоризненной службы Пироманишвили увольняется с железной дороги. И Нико делает еще одну попытку стать добропорядочным гражданином. Он открывает молочную лавку. Дела шли весьма неплохо, Пиросманишвили строит в родном Мирзаани дом для сестры и даже покрывает его железной крышей (вряд ли он мог предположить, что в этом доме будет когда-нибудь его музей). В основном делами лавки занимался Димитра, компаньон Пиросманишвили.

В конце концов Нико окончательно порвал с лавкой и стал бродячим живописцем. Его фамилию все чаще произносили коротко – Пиросмани. Димитра назначил своему компаньону пенсион – рубль в день, но не всегда Нико приходил за деньгами. Не раз ему предлагали кров, постоянную работу, но Нико всегда отказывался.

Возможно, мир о нем ничего бы не узнал, если бы в 1912 году (Пиросмани было уже около 50 лет) в Тифлис (так называли Тбилиси) не приехали французский художник Мишель де Лантю и братья Зданевичи – поэт Кирилл и художник Илья. Однажды они увидели вывеску трактира заведения “Варяг”: гордый крейсер рассекал морские волны. Студенты нашли автора шедевров, выкупили 13 его картин и организовали в Петербурге выставку.

В апреле 1918 года Нико заболел и три дня пролежал он в полном одиночестве, в холодном темном подвале, потом его увезли в больницу, где он и умер. От Пиросмани не осталось ничего – ни чемоданчика с красками, ни одежды, ни даже могилы.

Может быть, имя Нико Пиросмани и кануло бы в Лету вместе с его картинами, если бы не писатель Константин Паустовский. Он был в Тифлисе спустя десять лет после смерти Пиросмани, влюбился в написанные на жестяных вывесках картины художника и рассказал о нем на страницах своей книги “Повесть о жизни”.

В Тифлисе любили рассказывать историю несчастной любви Нико и легенду о том, как в день своего рождения художник пригнал к дому француженки арбы, нагруженные цветами, и устелил ими мостовую.

“Казалось, арбы свозили сюда цветы не только со всего Тифлиса, но и со всей Грузии. Люди смотрели на удивительное зрелище: аробщики, самые обыкновенные аробщики, а не легендарные погонщики из «Тысячи и одной ночи» загружали цветами всю улицу, как будто хотели засыпать ими дома до второго этажа.

За короткое время улочка перед гостиницей была сплошь усеяна цветами. Маргарита была тронута и даже поцеловала Пиросмани в губы на глазах у горожан — в первый и последний раз. Вскоре её гастроли в Тифлисе завершились. Любви художника она не приняла – предпочла ему богатого поклонника и уехала с ним. “

В конце этого рассказа Паустовский признаётся, что “историю любви Пиросмани рассказывают по-разному. Я повторил один из этих рассказов”.

Источник

Новое в блогах

История одного шлягера

Песня «Миллион алых роз» первоначально была написана не о бедном художнике. Она называлась “Dvja Mria meitenei miu”, что с латышского переводится как “Подарила Мариня девочке жизнь”, и написали ее достаточно известный в Латвии, но еще совсем неизвестный в СССР композитор Раймонд Паулс и поэт Леонс Бриедис.

Эту грустную песню в начале 1970-х годов в Латвии исполняла Лариса Мондрус, бывшая в то время в СССР очень популярной певицей (она еще в 1962 году окончила Рижское музыкальное училище, а затем работала в Рижском эстрадном оркестре). Лариса стала первой исполнительницей ранних песен Раймонда Паулса. Песня про Мариню на латышском языке иногда звучала на концертах певицы, но в студии не записывалась и на пластинках не издавалась, так как певица к тому времени была в опале у руководства Минкультуры.

И только в 1984 году, уже эмигрировав из Советского Союза в 1973 году и проживя более десяти лет в Германии, Лариса Мондрус записала её для долгоиграющей пластинки.

Лариса Мондрус. Dvja Mria (Подарила Мариня)

Когда в детстве, в детстве

Тогда мать найти сразу,

Чтобы взяться, взяться

Руками за её передник

И мать мне, мать мне

Тогда, усмехаясь, говорила так:

Подарила, подарила, подарила Мариня

Девочке, девочке, девочке жизнь.

Забыла, забыла, забыла дать, однако,

Девочке, девочке, девочке счастье.

Так шло время, шло время

И ну уже матери вместе нет.

И самой мне, самой мне

Со всем надо справиться.

Но в моменты те, моменты те

Когда сердце ноет болью горечи,

Я сама себе, сама себе

Тогда, усмехнувшись говорю:

Подарила, подарила, подарила Мариня

Девочке, девочке, девочке жизнь.

Забыла, забыла, забыла дать, однако,

Девочке, девочке, девочке счастье.

Что забудется, забудется

Мне всё в деньских заботах.

От неожиданности осекаюсь.

Так как слышу я, слышу я

Шепчет тихонько, тихонько

Уже моя дочка, улыбаясь, так:

Подарила, подарила, подарила Мариня

Девочке, девочке, девочке жизнь.

Забыла, забыла, забыла дать, однако,

Девочке, девочке, девочке счастье.

В 1981 году все тот же “латышский” вариант песни на конкурсе “Микрофон” исполнила латышская эстрадная певица Айя Кукуле (Aija Kukule), после чего песня приобрела определенную известность в СССР. Дело оставалось только за русским текстом, чем и занялся поэт Андрей Вознесенский.

Группа “KVATRO” создана в 2003 году выпускниками академии хорового искусства А.В. Свешникова. Она признана сегодня одним из самых лучших и перспективных музыкальных коллективов российской эстрады

Тему стихотворения поэту подсказала красивая легенда о художнике Пиросмани.

Отойдем немного в сторону от нашего рассказа и сделаем небольшой исторический экскурс.

Николай Асланович Пиросманишвили, или Нико Пиросмани, родился в Кахетии в городе Мирзаани. На вопросы о возрасте Нико отвечал с робкой улыбкой: “Откуда мне знать?”

Маленькому Нико было всего 8 лет, когда он осиротел. Один за другим умерли его родители, старший брат и сестра. Он и сестра Пепуца остались одни на всем белом свете. Девочку взяли в деревню дальние родственники, а Николай попал в богатую и дружную семью помещиков Калантаровых. Много лет он прожил на странном положении полуслуги-полуродственника. Калантаровы полюбили Нико, они с гордостью показывали гостям его рисунки, выучили мальчика грузинской и русской грамоте и честно пытались пристроить к какому-нибудь ремеслу, но Нико никак не хотел взрослеть…

В начале 1890-х Нико понял, что ему пора покидать гостеприимный дом и становиться взрослым. Ему удалось получить настоящую должность на железной дороге. Он стал тормозным кондуктором. Только служба была ему не в радость. Пользуясь каждым удобным случаем, Нико не выходит на работу. Через три года небезукоризненной службы Пироманишвили увольняется с железной дороги. И Нико делает еще одну попытку стать добропорядочным гражданином. Он открывает молочную лавку. Дела шли весьма неплохо, Пиросманишвили строит в родном Мирзаани дом для сестры и даже покрывает его железной крышей (вряд ли он мог предположить, что в этом доме будет когда-нибудь его музей). В основном делами лавки занимался Димитра, компаньон Пиросманишвили.

В конце концов Нико окончательно порвал с лавкой и стал бродячим живописцем. Его фамилию все чаще произносили коротко – Пиросмани. Димитра назначил своему компаньону пенсион – рубль в день, но не всегда Нико приходил за деньгами. Не раз ему предлагали кров, постоянную работу, но Нико всегда отказывался.

Возможно, мир о нем ничего бы не узнал, если бы в 1912 году (Пиросмани было уже около 50 лет) в Тифлис (так называли Тбилиси) не приехали французский художник Мишель де Лантю и братья Зданевичи – поэт Кирилл и художник Илья. Однажды они увидели вывеску трактира заведения “Варяг”: гордый крейсер рассекал морские волны. Студенты нашли автора шедевров, выкупили 13 его картин и организовали в Петербурге выставку.

В апреле 1918 года Нико заболел и три дня пролежал он в полном одиночестве, в холодном темном подвале, потом его увезли в больницу, где он и умер. От Пиросмани не осталось ничего – ни чемоданчика с красками, ни одежды, ни даже могилы.

Может быть, имя Нико Пиросмани и кануло бы в Лету вместе с его картинами, если бы не писатель Константин Паустовский. Он был в Тифлисе спустя десять лет после смерти Пиросмани, влюбился в написанные на жестяных вывесках картины художника и рассказал о нем на страницах своей книги “Повесть о жизни”.

В Тифлисе любили рассказывать историю несчастной любви Нико и легенду о том, как в день своего рождения художник пригнал к дому француженки арбы, нагруженные цветами, и устелил ими мостовую.

“Казалось, арбы свозили сюда цветы не только со всего Тифлиса, но и со всей Грузии. Люди смотрели на удивительное зрелище: аробщики, самые обыкновенные аробщики, а не легендарные погонщики из «Тысячи и одной ночи» загружали цветами всю улицу, как будто хотели засыпать ими дома до второго этажа.

За короткое время улочка перед гостиницей была сплошь усеяна цветами. Маргарита была тронута и даже поцеловала Пиросмани в губы на глазах у горожан — в первый и последний раз. Вскоре её гастроли в Тифлисе завершились. Любви художника она не приняла – предпочла ему богатого поклонника и уехала с ним. “

В конце этого рассказа Паустовский признаётся, что “историю любви Пиросмани рассказывают по-разному. Я повторил один из этих рассказов”.

Источник

LiveInternetLiveInternet

Метки

Рубрики

Музыка

Поиск по дневнику

Подписка по e-mail

Статистика

Миллион алых роз /история шлягера/ЛАРИСА МОНДРУС

Миллион алых роз /история шлягера/

Песня «Миллион алых роз» первоначально была написана не о бедном художнике. Она называлась “Dvja Mria meitenei miu”, что с латышского переводится как “Подарила Мариня девочке жизнь”, и написали ее достаточно известный в Латвии, но еще совсем неизвестный в СССР композитор Раймонд Паулс и поэт Леонс Бриедис.

Эту грустную песню в начале 1970-х годов в Латвии исполняла Лариса Мондрус, бывшая в то время в СССР очень популярной певицей (она еще в 1962 году окончила Рижское музыкальное училище, а затем работала в Рижском эстрадном оркестре). Лариса стала первой исполнительницей ранних песен Раймонда Паулса. Песня про Мариню на латышском языке иногда звучала на концертах певицы, но в студии не записывалась и на пластинках не издавалась, так как певица к тому времени была в опале у руководства Минкультуры.

И только в 1984 году, уже эмигрировав из Советского Союза в 1973 году и проживя более десяти лет в Германии, Лариса Мондрус записала её для долгоиграющей пластинки.

Лариса Мондрус. Dvja Mria (Подарила Мариня)

Когда в детстве, в детстве

Тогда мать найти сразу,

Чтобы взяться, взяться

Руками за её передник

И мать мне, мать мне

Тогда, усмехаясь, говорила так:

Подарила, подарила, подарила Мариня

Девочке, девочке, девочке жизнь.

Забыла, забыла, забыла дать, однако,

Девочке, девочке, девочке счастье.

Так шло время, шло время

И ну уже матери вместе нет.

И самой мне, самой мне

Со всем надо справиться.

Но в моменты те, моменты те

Когда сердце ноет болью горечи,

Я сама себе, сама себе

Тогда, усмехнувшись говорю:

Подарила, подарила, подарила Мариня

Девочке, девочке, девочке жизнь.

Забыла, забыла, забыла дать, однако,

Девочке, девочке, девочке счастье.

Что забудется, забудется

Мне всё в деньских заботах.

От неожиданности осекаюсь.

Так как слышу я, слышу я

Шепчет тихонько, тихонько

Уже моя дочка, улыбаясь, так:

Подарила, подарила, подарила Мариня

Девочке, девочке, девочке жизнь.

Забыла, забыла, забыла дать, однако,

Девочке, девочке, девочке счастье.

В 1981 году все тот же “латышский” вариант песни на конкурсе “Микрофон” исполнила латышская эстрадная певица Айя Кукуле (Aija Kukule), после чего песня приобрела определенную известность в СССР. Дело оставалось только за русским текстом, чем и занялся поэт Андрей Вознесенский.

Группа “KVATRO” создана в 2003 году выпускниками академии хорового искусства А.В. Свешникова. Она признана сегодня одним из самых лучших и перспективных музыкальных коллективов российской эстрады

Тему стихотворения поэту подсказала красивая легенда о художнике Пиросмани.

Отойдем немного в сторону от нашего рассказа и сделаем небольшой исторический экскурс.

Николай Асланович Пиросманишвили, или Нико Пиросмани, родился в Кахетии в городе Мирзаани. На вопросы о возрасте Нико отвечал с робкой улыбкой: “Откуда мне знать?”

Маленькому Нико было всего 8 лет, когда он осиротел. Один за другим умерли его родители, старший брат и сестра. Он и сестра Пепуца остались одни на всем белом свете. Девочку взяли в деревню дальние родственники, а Николай попал в богатую и дружную семью помещиков Калантаровых. Много лет он прожил на странном положении полуслуги-полуродственника. Калантаровы полюбили Нико, они с гордостью показывали гостям его рисунки, выучили мальчика грузинской и русской грамоте и честно пытались пристроить к какому-нибудь ремеслу, но Нико никак не хотел взрослеть…

В начале 1890-х Нико понял, что ему пора покидать гостеприимный дом и становиться взрослым. Ему удалось получить настоящую должность на железной дороге. Он стал тормозным кондуктором. Только служба была ему не в радость. Пользуясь каждым удобным случаем, Нико не выходит на работу. Через три года небезукоризненной службы Пироманишвили увольняется с железной дороги. И Нико делает еще одну попытку стать добропорядочным гражданином. Он открывает молочную лавку. Дела шли весьма неплохо, Пиросманишвили строит в родном Мирзаани дом для сестры и даже покрывает его железной крышей (вряд ли он мог предположить, что в этом доме будет когда-нибудь его музей). В основном делами лавки занимался Димитра, компаньон Пиросманишвили.

В конце концов Нико окончательно порвал с лавкой и стал бродячим живописцем. Его фамилию все чаще произносили коротко – Пиросмани. Димитра назначил своему компаньону пенсион – рубль в день, но не всегда Нико приходил за деньгами. Не раз ему предлагали кров, постоянную работу, но Нико всегда отказывался.

Возможно, мир о нем ничего бы не узнал, если бы в 1912 году (Пиросмани было уже около 50 лет) в Тифлис (так называли Тбилиси) не приехали французский художник Мишель де Лантю и братья Зданевичи – поэт Кирилл и художник Илья. Однажды они увидели вывеску трактира заведения “Варяг”: гордый крейсер рассекал морские волны. Студенты нашли автора шедевров, выкупили 13 его картин и организовали в Петербурге выставку.

В апреле 1918 года Нико заболел и три дня пролежал он в полном одиночестве, в холодном темном подвале, потом его увезли в больницу, где он и умер. От Пиросмани не осталось ничего – ни чемоданчика с красками, ни одежды, ни даже могилы.

Может быть, имя Нико Пиросмани и кануло бы в Лету вместе с его картинами, если бы не писатель Константин Паустовский. Он был в Тифлисе спустя десять лет после смерти Пиросмани, влюбился в написанные на жестяных вывесках картины художника и рассказал о нем на страницах своей книги “Повесть о жизни”.

В Тифлисе любили рассказывать историю несчастной любви Нико и легенду о том, как в день своего рождения художник пригнал к дому француженки арбы, нагруженные цветами, и устелил ими мостовую.

“Казалось, арбы свозили сюда цветы не только со всего Тифлиса, но и со всей Грузии. Люди смотрели на удивительное зрелище: аробщики, самые обыкновенные аробщики, а не легендарные погонщики из «Тысячи и одной ночи» загружали цветами всю улицу, как будто хотели засыпать ими дома до второго этажа.

За короткое время улочка перед гостиницей была сплошь усеяна цветами. Маргарита была тронута и даже поцеловала Пиросмани в губы на глазах у горожан — в первый и последний раз. Вскоре её гастроли в Тифлисе завершились. Любви художника она не приняла – предпочла ему богатого поклонника и уехала с ним. “

В конце этого рассказа Паустовский признаётся, что “историю любви Пиросмани рассказывают по-разному. Я повторил один из этих рассказов”.

Источник

Подарила Мариня

ПОДАРИЛА МАРИНЯ* ДОЧЕНЬКЕ** ЖИЗНЮШКУ
Перевод стихотворения Леона Бриедиса
К этому стихотворению Леона Бриедиса
Раймонд Паулс написал музыку.
Впервые в 1981 г. песню исполнили
Айя Кукуле и Лига Крейцберга.
https://www.youtube.com/watch?v=l4coLXEw3fw
Позднее стала известной песня
на русском языке – «Миллион алых роз»
(на стихи Андрея Вознесенского)
в исполнении Аллы Пугачёвой.

В детстве бывало не раз:
Спасаясь от горьких обид,
Я торопилась быстрей
Найти маму, маму найти,
Чтобы, за фартук её
Схватившись, забыть боль и страх,
И мама мне, мама мне
С усмешкою молвила так:
— Мариня, Мариня, Мариня, подарив
Доченьке, доченьке, доченьке жизнюшку,
Не дала, не дала, не дала, позабыв,
Доченьке, доченьке, доченьке счастьице.
Так время шло, время шло,
И нет уже мамы со мной.
Нужно справляться со всем
Теперь мне самой, мне самой.
Но в те моменты, когда
Сдержать могу слёзы едва,
Я для себя говорю
С усмешкой такие слова:
— Мариня, Мариня, Мариня, подарив
Доченьке, доченьке, доченьке жизнюшку,
Не дала, не дала, не дала, позабыв,
Доченьке, доченьке, доченьке счастьице.
День мне заботы несёт.
Забудусь. Полно дел вокруг.
От неожиданности
Вдруг вздрогну я, вздрогну я вдруг,
Так как уже моя дочь,
Чтоб волю слезам не давать,
Тихо прошепчет себе
С усмешкой такие слова:
— Мариня, Мариня, Мариня, подарив
Доченьке, доченьке, доченьке жизнюшку,
Не дала, не дала, не дала, позабыв,
Доченьке, доченьке, доченьке счастьице.

8 октября 2017 года

* Мариня – в латышском языке уменьшительно-ласкательная форма женского имени Мара – имени богини-матери, дающей и взращивающей жизнь, дарующей плодородие, покровительствующей женщинам.
** В стихотворении написано «meiti;ai» – уменьшительно-ласкательная форма слова «meita» (доченьке), а в песне поётся «meitenei» (девочке).

Источник

Миллион алых роз

Композитор – Р. Паулс
Слова – А. Вознесенский
Исполнитель – А. Пугачёва

Жил был художник один, домик имел и холсты.
Но он актрису любил ту, что любила цветы.
Он тогда продал свой дом, продал картины и кров.
И на все деньги купил целое море цветов.

Миллион, миллион, миллион алых роз
Из окна, из окна, из окна видишь ты.
Кто влюблен, кто влюблен, кто влюблен и всерьёз
Свою жизнь для тебя превратит в цветы.

Миллион, миллион, миллион алых роз
Из окна, из окна, из окна видишь ты.
Кто влюблен, кто влюблен, кто влюблен и всерьёз
Свою жизнь для тебя превратит в цветы.

Утром ты встанешь у окна, может сошла ты с ума.
Как продолжение сна площадь цветами полна.
Похолодеет душа, что за богач здесь чудит.
А под окном чуть дыша бедный художник стоит.

Миллион, миллион, миллион алых роз
Из окна, из окна, из окна видишь ты.
Кто влюблен, кто влюблен, кто влюблен и всерьёз
Свою жизнь для тебя превратит в цветы.

Миллион, миллион, миллион алых роз
Из окна, из окна, из окна видишь ты.
Кто влюблен, кто влюблен, кто влюблен и всерьёз
Свою жизнь для тебя превратит в цветы.

Встреча была коротка, в ночь её поезд увёз,
Но в ее жизни была песня безумная роз.
Прожил художник один, много он бед перенёс,
Но в его жизни была целая площадь цветов.

Миллион, миллион, миллион алых роз
Из окна, из окна, из окна видишь ты.
Кто влюблен, кто влюблен, кто влюблен и всерьёз
Свою жизнь для тебя превратит в цветы.

Миллион, миллион, миллион алых роз
Из окна, из окна, из окна видишь ты.
Кто влюблен, кто влюблен, кто влюблен и всерьёз
Свою жизнь для тебя превратит в цветы.

Миллион, миллион, миллион алых роз
Из окна, из окна, из окна видишь ты.
Кто влюблен, кто влюблен, кто влюблен и всерьёз
Свою жизнь для тебя превратит в цветы.

Миллион, миллион, миллион алых роз
Из окна, из окна, из окна видишь ты.
Кто влюблен, кто влюблен, кто влюблен и всерьёз
Свою жизнь для тебя превратит в цветы.

Премьера в «Новогоднем аттракционе» 2 января 1983 года.

Когда в детстве, в детстве
Мне делали плохо,
Я спешила, спешила
Тогда мать найти сразу,
Чтобы взяться, взяться
Руками за её передник
И мать мне, мать мне
Тогда, усмехаясь, говорила так:
Подарила, подарила, подарила Мариня
Девочке, девочке, девочке жизнь.
Забыла, забыла, забыла дать, однако,
Девочке, девочке, девочке счастье.
Так шло время, шло время
И ну уже матери вместе нет.
И самой мне, самой мне
Со всем надо справиться.
Но в моменты те, моменты те
Когда сердце ноет болью горечи,
Я сама себе, сама себе
Тогда, усмехнувшись, говорю
Подарила, подарила, подарила Мариня
Девочке, девочке, девочке жизнь.
Забыла, забыла, забыла дать, однако,
Девочке, девочке, девочке счастье.
Что забудется, забудется
Мне всё в деньских заботах.
И вдруг, вдруг
От неожиданности осекаюсь.
Так как слышу я, слышу я
Что сама про себя
Шепчет тихонько, тихонько
Уже моя дочка, улыбаясь, так:
Подарила, подарила, подарила Мариня
Девочке, девочке, девочке жизнь.
Забыла, забыла, забыла дать, однако,
Девочке, девочке, девочке счастье.

В 1981 году «латышский» вариант этой песни на конкурсе «Микрофон» исполнила латышская эстрадная певица Айя Кукуле (Aija Kukule), после чего песня приобрела определенную известность в СССР. Дело оставалось только за русским текстом, чем и занялся поэт Андрей Вознесенский.

Из воспоминаний Гинзбурга:
«Это была страшная история. Причем первым, кто понял, что случилось, был я. Я сидел в ПТС (передвижная телевизионная студия) и следил за ситуацией. А остановить что-либо было уже невозможно. Единственное, что я мог сделать, это сообщить через помощника страховщикам, что Алла не пристегнута. Но она все честно сыграла и была совершенно свободна на трапеции».

Реальный полет над залом, о чем часто грезила Алла, оказался достаточно жутковатым, но зрители восприняли его «на ура».

В 1983 году Алла Пугачёва с этой песней стала лауреатом всесоюзного телефестиваля «Песня года». С тех пор практически ни одно сольное выступление певицы не обходилось без исполнения песни под концовку концерта, на «бис», нередко в совместном исполнении со зрителями в зале.

Увлекающаяся игрой на гитаре и сочиняющая стихи девушка попыталась перевести песню на японский язык, что было совсем не просто. После нескольких неудачных попыток Нине удалось сохранить смысл, стихотворную форму и передать то неуловимое очарование песни, которое и делало ее шлягером. О переводе Нины Хёдо вскоре узнали на NHK, и в одно мгновенье молодая исполнительница стала популярной. «Розы» тут же попали во все хит-парады и, пожалуй, впервые в истории японцы запели советскую песню, как свою.

Забавно, но многие японцы уверены, что это японская песня! А на железнодорожном вокзале в городе Фукуяма и сейчас звучит мелодия «Миллиона алых роз», когда поезда подходят к станции. Город знаменит розами, и эта песня для них – своеобразный гимн.[00]

В 1964 г. Булат Окуджава откликнулся на историю рассказанную Паустовским:

Что происходит с нами,
когда мы смотрим сны?
Художник Пиросмани
выходит из стены,

из рамок примитивных,
из всякой суеты
и продает картины
за порцию еды.

Худы его колени
и насторожен взгляд,
но сытые олени
с картин его глядят,

И вся земля ликует,
пирует и поет,
и он ее рисует
и Маргариту ждет.

Он жизнь любил не скупо,
как видно по всему.
Но не хватило супа
на всей земле ему.

В это время, очевидно, не без помощи Паустовского Кирилл Зданевич приступил к написанию биографии Нико Пиросмани (Николай Асланович Пиросманишвили), которую опубликовал в 1926 г., где в частности и записал городскую легенду о бедном художнике. Вероятней всего именно он и был автором этой легенды.[3]

Выставка прошла в здании 2-ой Курской женской гимназии на улице Московской. Каталога выставки не было.

Критический репортаж о ней опубликован в харьковской газете «Южный край» за 23 апреля 1913 года. На своих выставках «Ослиные хвосты» показывали не только собственные работы, но и произведения детей, «творчество» московских маляров, вывески тифлисского примитивиста Нико Пиросманишвили, которого они открыли для художественной общественности. В экспозициях также участвовали В.Д. Бубнова и Волдемар Матвейс.

Так, Нико Пирасмани вошел в круг современных художников.

Вложив последние свои сбережения в картины Пиросмани, братья Зданович, очевидно надеялись на получение в будущем значительных дивидендов, как это произошло с картинами французских импрессионистов. [4] Но жизнь распределась посвоему.

Жизнь самого художника Пиросмани, ставшего всемирно известным благодаря шлягеру 80-х, была печальна и безрадостна.

Родился он в 1862 г. В середине 1880-х годов вместе с художником Гиго Зазиашвили, также самоучкой, открыл в Тифлисе мастерскую декоративной росписи. Заказов практически не было, и в 1890 году Нико поступил на работу тормозным кондуктором на железной дороге. Неоднократно был оштрафован за различные нарушения, и 17 января 1894 года уволился по собственному желанию.

Выходное пособие вложил в молочную торговлю, и вместе с компаньоном Димитрой Алугишвили открыл молочную лавку, для которой нарисовал две вывески «Белая корова» и «Чёрная корова». Сам, однако, особенного интереса к торговле не проявил, многократно покидал лавку, ездил в родную деревню к родственникам. В конце 1890-х годов Алугишвили выдавал ему по рублю в день на проживание. Примерно в 1900 году Нико полностью прекращает заниматься торговлей, и начает зарабатывать себе на жизнь живописью.

Окружающие относились к нему как психически нездоровому человеку, с которым невозможно иметь дело. Во многом питательной почвой для этого были его собственные утверждения о том, что он может видеть святых, а его кисть будто бы «пишет сама». Он даже заслужил такие прозвища как «Семь пятниц на неделе» и «Не от мира сего». До конца жизни художник большую часть времени жил в полной нищете, ночевал в подвалах.

Паустовский, основываясь на его биографии написанной Кириллом Здановичем, писал в 1962 г.:
«Материала не было, и Пиросман начал писать на том единственном, что находилось всегда под рукой в каждом, даже самом дешевом духане, — на простой клеёнке, снятой со столика.
Клеёнки были чёрные и белые. Пиросман писал, оставляя там, где это было нужно, незакрашенные куски клеенки.
Потом он применил этот прием и для портретов. Впечатление от некоторых вещей, сделанных в такой манере, было необыкновенным.
Я навсегда запомнил его клеёнку «Князь», где бледный старик в чёрной черкеске стоит с рогом в руках на скудной земле. Позади него виден доведённый почти до топографической схемы горный Кавказ. Черкеска князя как раз и была непрописанным куском клеёнки глубокого чёрного цвета, особенно резкого в рассветном тусклом освещении. Я никак не мог понять, какими красками было передано это освещение.»

Кирилл Зданевич приобрёл у Пиросмани большое количество картин, многие художник выполнил на заказ. 10 февраля 1913 года Илья Зданевич опубликовал в газете «Закавказская речь» статью о творчестве Пиросманишвили под заглавием «Художник-самородок».

В июле 1913 года в тифлисской газете «Закавказье» Е.К. Псковитинов напечатал ещё одну статью о Пиросмани. Одновременно творчеством Пиросмани заинтересовались молодые грузинские художники Давид Какабадзе и Ладо Гудиашвили, а вернувшийся после учёбы в Германии Дмитрий Шеварднадзе так же начал собирать коллекцию его произведений.

Пиросмани был импульсивен и влюбчив. К моменту гастролей Маргариты де Севр в Тбилиси в 1909 г. он уже пережил несчастную любовь.

Примерно 10 лет спустя Пиросмани предпринял еще одну попытку же-ниться: родственники присмотрели ему невесту в родном поселке Мирзаани. По этому поводу Нико даже прикупил черкеску и кинжал (обычно он одевался «по-русски», носил брюки и пиджак). Однако в Мирзаани что-то пошло не так. Свадьба не состоялась, а по возвращению в Тифлис Пиросмани бурно выяснял отношения с шурином (говорят, в руке он держал тот самый кинжал).

Обошлось без кровопролития: Пиросмани был вспыльчив, но «отходил» быстро, и зла долго не держал. Что именно произошло в Мирзаани, не знают даже самые дотошные биографы. Согласно распространенной версии, ссора с родственниками вышла не из-за сватовства, а на коммерческой почве (Пиросмани в то время торговал молоком и мукой). Так или иначе, личная жизнь художника не складывалась. Впрочем, в течение всей жизни Нико сохранял уважительно-благоговейное отношение к женщинам. И даже проституток рисовал в возвышенных поэтических тонах.

Французская актриса Маргарита де Севр прибыла в Тифлис вместе с театром миниатюр «Бель Вю» в 1909 году.

Пиросмани к тому времени уже окончательно обнищал. Свою долю в молочной лавке он потерял, поскольку был совершенно лишен коммерческой жилки. Не способствовали процветанию бизнеса и его «чудачества». К примеру, Пиросмани мог в самый разгар торговли закрыть лавку, купить у проезжающих мимо крестьян целую телегу с сеном, снести охапки сухой травы в свою комнату и ходить по ней босым, крича при этом «разве не здорово, что не нужно ехать в деревню, чтобы получить такое удовольствие?»

Он рисовал сутками напролет, утверждая, что его заставляет лично святой Георгий. Он практически не бывал трезвым. Обанкротившись, Пиросмани рисовал вывески за еду и выпивку – охапки цветов были ему не по карману, а уж о возах, как писал Паустовский и говорить не чего.

Описывали ее по-разному. Кто-то утверждал, что Маргарита де Севр была большой артисткой, обладательницей дивного, словно «расщепленного», «двойного» голоса. Ее национальность была в Тифлисе тех лет экзотикой и тоже интриговала публику. На первых порах посетители кафешантана, где выступала Маргарита де Севр, считали ее (как всякого иностранца) обрусевшей немкой, что страшно нервировало хозяина заведения. Другие намекали, что у певички из кафешантана в увеселительных Ортачальских садах (в ту пору выполнявших в Тифлисе функции квартала красных фонарей), наверняка были таланты поважнее голоса.

О последних днях Пиросмани сообщает Кирилл Зданевич, собиравший сведения о художнике буквально по крупицам, цитируя слова владельца винного подвала Созиалишвили, куда часто ходил Нико: «Приходил ко мне каждый день и садился один за стол, никто не видел его в компании, и угощенья ни от кого не принимал.».

Нико Пиросмани скончался в Тифлисе 5 мая 1918 года. Местонахождение его могилы неизвестно.

Наибольшие собрания работ Пиросмани находятся в Государственном музее искусства народов Востока и в Третьяковской галерее (экспозиция на Крымском валу) в Москве, а также в Государственном музее искусств Грузии в Тбилиси.

[0] Из интервью Ларисы Мондрус от 22.10.2011:
«Я росла в Риге в русской семье, училась в русской школе. А вот в садик ходила латышский, потому что в русском не было мест, и, как все дети, быстро освоила язык.
Нас (с Пугачёвой) объединили песня Раймонда Паулса «Миллион алых роз» и моя домработница Люся.
Алла долгое время ревновала Люсю ко мне, ведь после моей эмиграции та стала работать у нее. Когда Пугачева была на гастролях в Германии, я заходила к ней и по телефону разговаривала с Люсей.»

[00] В Японии почти на каждой жд/станции есть свои уникальные мелодии, которые можно услышать при приближении поезда. Играет эта мелодия и в вагонах. Они называются эки-мэро (станционная мелодия). Это сделано для того, чтобы пассажиры могли узнать свою станцию, не отвлекаясь от книги или телефона. В Фукуяме, который часто называют Городом Роз, для эки-мэро выбрали композицию «Миллион алых роз».

[1] Окуджава соединил две картины Пиросмани в одну: «Актриса Маргарита», где изображённая стоит с букетом цветов и диптрих «Ортачальская красавица», очевидно посчитав, что на обоих картинах изображён один и тот же персонаж. (Неудивительно, если учесть качество изображения, причём на диптрихе изображены две разные женщины – проститутки)

[3] После того как была закончена «Повесть о жизни», Паустовского неоднократно номинировали на Нобелевскую премию, а Марлен Дитрих падала перед ним на колени в Центральном доме литераторов, поэтому в его лице Пиросмани обрел весьма авторитетного «биографа». И хотя сам Паустовский писал, что он лишь пересказал один из вариантов истории, не заботясь о ее подлинности («пусть этим занимаются придирчивые и скучные люди»), ему поверили. Паустовский перевел эту версию из разряда городского фольклора в ранг официальной общепринятой мифологии. 20 лет спустя Андрей Вознесенский и Алла Пугачева окончательно закрепили ее в этом статусе.

Источник

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *