почему число 7 в славянской культуре связывают с жизнью константина философа

Житие Константина-Кирилла Философа

Житие Константина (Кирилла) Философа (Пространное) – памятник болгарской агиографии, широко распространенный в древнерусской книжности. Ж. содержит ценные сведения о жизни и деятельности Константина Философа, создателя славянской письменности, выдающегося миссионера, полемиста и писателя. Принято считать, что это Ж. было создано в Великоморавии между 869 и 882 гг. Мнение о том, что Ж. было написано в Болгарии в период Второго Болгарского царства (В. Григорович, В. Киселков) и что местом его написания была Паннония, ныне отвергнуто.

Древнейшими из 48 полных сохранившихся списков Ж. являются списки болгарского писателя XV в. Владислава Грамматика, сделанные им в 1469 и 1479 гг. Ныне обнаружен утраченный список нач. XV в. (ГИМ, собр. Барсова, № 619). Их тексты не содержат существенных смысловых разночтений. В основу изданий обычно кладут списки Владислава Грамматика как старейшие, а также и список ГБЛ (собр. МДА, № 19) как в некоторых отношениях более исправный. В рукописной традиции бытует много извлечений из текста Ж., существует и несколько переделок.

Ж. анонимно, и поэтому атрибуция – один из самых запутанных вопросов его изучения. Большинство славистов считают, что автором Ж. был Климент Охридский, один из самых известных учеников миссионера, выдающийся писатель и педагог, основоположник так называемой Охридской литературной школы. В доказательство обычно приводят стилистические параллели между Ж. и произведениями Климента, которому к тому же принадлежит и Похвала Константину (Кириллу). По другому мнению, Ж. было написано учениками Константина во главе с Мефодием; некоторые полагают, что автором был сам Мефодий. Высокий уровень литературного мастерства, заинтересованность в создании культа брата в связи с дальнейшим укоренением славянской письменности и богослужения, знакомство с детскими и отроческими годами персонажа, с его миссиями среди арабов и хазар – все это приводится в пользу авторства Мефодия. Между тем единственное указание авторства в Ж., которое читается в конце гл. X, сообщает, что Мефодий перевел «книги» своего брата, разделив их на 8 слов.

Немаловажно, что значительная часть Ж. восходит к трудам самого Константина Философа. В тексте Ж. во многих местах обнаружены фрагменты из его произведений – стихотворений, молитв, полемических трактатов, отчетов о миссионерских поездках, записей дневникового типа, отдельных высказываний. Многие из них подтверждаются позднейшей рукописной традицией. Агиограф Константина объединил и отредактировал их. Таким образом, Ж. стало своеобразной антологией произведений Константина.

Некоторые медиевисты (В. Погорелов и др.) утверждают, что Ж. было первоначально написано на греческом языке. По жанру Ж. примыкает в какой-то мере к традиционным житийным схемам византийской агиографии. Однако нельзя сказать, что оно построено только на них. Видно, например, что благочестие в представлениях автора Ж. не является самым существенным качеством героя. Подвиги святого рассматриваются в плане интеллектуальных достижений, отсюда проистекает «софийность» жития – важнейшая его особенность, которой можно объяснить и все цитаты и отрывки из поэтических и полемических сочинений Константина. Везде Константин побеждает своих противников мудростью, изобретательностью, находчивостью. В этом смысле Ж. заметно отходит от традиционных представлений о благочестивом святом. Полемики Константина с патриархом-иконоборцем Иоанном VIII Грамматиком, с мусульманами, хазарами и «трехъязычниками» придают Ж. некую эпичность, которую с большой осторожностью можно сопоставить с эпическими традициями у славян. Этой проблемы коснулся В. Ламанский в труде «Славянское житие св. Кирилла. », но его наблюдения пока не развиты.

Ж. исторично, его пафос состоит в осмыслении дела Константина Философа. Все подвиги героя описываются в нем как подготовка к созданию славянской письменности и фундамента новой славянской культуры, моравская миссия Константина рассматривается как финальный акт деятельности вселенского проповедника. В Ж. видна тенденция представить героя как мирового учителя, жизнь Константина соотносится с деяниями апостола Павла. Сплав между «историзмом» и «софийностью», между эпизмом мудрого богатыря и классическим типом христианского миссионера, между византийской агиографической традицией и оригинальностью новой славянской культуры создает внутреннее напряжение в Ж. Отсюда – высокий уровень его художественности, ясно ощутимая ритмическая организация текста, разнообразие стилевых приемов, элементы средневековой поэзии, риторики, философско-богословских сочинений, выдержанные в манере антично-византийской диалектики.

Ж. получило значительное распространение в Болгарии и на Руси. Оно повлияло на ряд памятников древнеславянских литератур. Следует отметить поэтическую и гимнографическую традицию в честь Константина и Мефодия. Очень рано, вероятнее всего с педагогической целью, в Болгарии было сделано сокращение Ж. – «Успение Кирилла», с некоторыми важными добавлениями – известием, что Кирилл был болгарином, что мать его звали Марией и что он до моравской миссии крестил болгар у реки Брегальницы. Текст Ж. во многом повлиял и на латинскую версию – т. н. Итальянскую легенду, которая, вероятно, отражает не дошедший до нас вариант. Видно также, что традиция этого памятника создает особый тип параллелизма в первых агиографических произведениях славян. Так, например, в Житии Мефодия его жизнь явно соотносится с жизнью Константина; оба жития строятся как параллельный жизнеописательный диптих. Традиция параллелизма продолжается в Болгарии – жизнь Климента в его греко-славянском житии соотносится с Житиями Константина и Мефодия, а Житие Наума соотносится как с житиями Константина и Мефодия, так и с Житием Климента. Литературная традиция Ж. особенно заметна на Руси после XV в., оно входит в состав ВМЧ. В XVIII в. Димитрий Ростовский создает первое «научное» жизнеописание Константина и Мефодия, указывая на свои источники.

Изд.: Šafarik P. J. Památky drevního pismenictví Juhoslovanův. V Praze, 1851, 1873; Бодянский О. М. Кирилл и Мефодий: Собр. памятников до деятельности святых первоучителей и просветителей славянских племен относящихся. – ЧОИДР, 1863, кн. 2; 1864, кн. 2; 1873, кн. 1–2; Dümmler E., Miklosich F. Die Legende vom heiligen Cyrillus. Wien, 1870; Pastrnek J. Dĕjiny slovanských apostolů Cyrilla a Methoda s otiskem a rozborem hlavních pramenů. Praha, 1902; Балан А. Т. Кирил и Методи. 1. Свезка първа: Житие на Кирила и Методия и похвални тем слова. София, 1920; Лавров П. А. Материалы по истории возникновения древнейшей славянской письменности. Л., 1930; Lehr-Spławiński Т. Żiwoty Konstantyna i Metodego. Poznań, 1959; Grivec F., Tomšič F. Constantinus et Methodius Thessalonicenses. Fontes. Zagreb, 1960; Климент Охридски. Събрани съчинения. София, 1973, т. 3. Пространни жития на Кирил и Методий; Сказания о начале славянский письменности / Вступ. ст., пер. и ком. Б. Н. Флори. М., 1981 (пер. на совр. рус. яз.).

Лит.: Горский А. В. О свв. Кирилле и Мефодии. – Москвитянин, 1843, № 6, ч. 3; Славянские просветители. М., 1846; Бодянский О. М. О времени происхождения славянских письмен. М., 1855; Сборник Кирилло-Мефодиевский. М., 1865; Воронов А. Д. Главнейшие источники для истории свв. Кирилла и Мефодия. Киев, 1877; Сборник Мефодиевский юбилейный. Варшава, 1885; Малышевский И. Святые Кирилл и Мефодий первоучители славянские. Киев, 1886; Ягич И. В. Вновь найденное свидетельство о деятельности Константина Философа, первоучителя славян св. Кирилла. – Прилож. к т. 22 «Зап. имп. АН», № 6, 1893; Петров А. Пятидесятилетие научной разработки пространного Жития св. Константина Философа. – Чтения ОЛДП, 1894, № 5–6; Vondrák V. Studie z oboru cirkevnĕslovanského pismenictvi. Praha, 1903; Snopekk F. Konstantinus-Cyrillus und Methodius die Slavenapostel. Kremsier, 1911; Brückner A. Die Wahrheit über die Slavenapostel. Tübingen, 1913; Ламанский В. Славянское житие св. Кирилла как религиозно-эпическое произведение и как исторический источник. Пг., 1915; Балан А. Т. Към тъй наречените Панонски жития. – Год. Соф. унив. Ист.-филол. фак. София, 1923, т. 19; Огiєнко I. Костянтин i Мефодiй, ix життя та дiяльнiсть. Варшава, 1927–1928, ч. 1–2; Лавров П. А. Кирило та Методiй в давньословяньському письменствi. У Київi, 1928; Moravcsik G. A. Kyrillos legenda magyar vonatkozásu epizódjához. – Ethnografia, Budapest, 1928, t. 39; Погорелов В. На каком языке были написаны так называемые Паннонские Жития. – Byzantinoslavica, 1932, № 4; Трифонов Ю. Константин Философ (св. Кирил) като царски пратеник при сарацини и хазари. – В кн.: Сборник в чест на проф. Л. Милетич. София, 1933; Dvоrnik Fr. 1) Les légendes de Constantin et de Méthode, vues de Byzance. Prague, 1933; 2) Bysantské misie u slovanů. Praha, 1970; Ильинский Г. А. Опыт систематической Кирилло-Мефодиевскрй библиографии. София, 1934; Weingart M. Analyse philologique des légendes slaves de Constantin et de Méthode. – In: Actes du IV Congrès International des études byzantines. Sofia; 1935; Велчев В. Константин-Кирил и Методий в старобългарската книжнина: Първо българско царство. София, 1939; Georgiev E. Die Italianische Legende. Sofia, 1939; Wijk N. van. Zur sprachlichen und stilistischen Würdigung der altkirchenslavische Vita Constantini. – Südostforschungen, 1941, Bd 6; Попруженко М. Г., Романски Ст. Кирилометодиевска библиография за 1934–1940 г. София, 1942; Динеков П. Стара българска литература. София, 1950, ч. 1; Grivec F. Zitija Konstantina in Metodija. Ljubljana, 1951; Anastos M. The Political Theory in the Lives of the Slavic Saints Constantine and Methodius. – Harvard Slavic Studies, 1954, vol. 2, p. 11–38; Якобсон Р. О. Стихотворные цитаты в великоморавской агиографии. – Slavistična revija. Ljubljana, 1957, t. 10, с. 111–118; Киселков В. За авторството на Кирила и Методия. – Изв. Инст. за лит. София, 1961, кн. 11, с. 31–53; Vavřinek V. 1) Staroslověnské životy Konstantina a Metoděje a panegyriky Ŕehoře z Nazianzu. – Listy filol., 1962, t. 85, n 1, s. 96–122; Георгиев Е. 1) Разцветът на българската литература през IX–X в. София, 1962; 2) Возникновение оригинальной староболгарской агиографии. – Старобългаристика, 1978, год. 2, кн. 4, с. 3–23; Дуйчев И. 1) Към тълкуването на Пространните жития на Кирила и Методия. – В кн.: Хиляда и сто години славянска писменост. София, 1963; Куев К. Към въпроса за Кириловото пространно житие като исторически паметник. – В кн.: Хиляда и сто години славянска писменост, с. 119–126; Петканова-Тотева Д. Литературни особености на Пространното житие на Константин-Кирил. – Там же, с. 127–155; Кurz J. Nekolik poznamek k textu «Zivota» Konstantinova a Metodejova. – Studia linguistica in honorem Thaddei Lehr-Spławinski. Warszawa, 1963; Мечев К. Към въпроса за авторството на Пространните жития на Кирил и Методий. – Изв. на Инст. за лит. София, 1965, кн. 16, с. 105–124; Cyrillo-Меthodiana. Kőln; Craz, 1964; Куas V. 1) Charvatskohlaholské texty Života Konstantinova.– Slavia, 1966, roč. 35, № 4, s. 530–553; 2) Zásady rekonstrukce textu Zivota Konstantinova. – In: Studia palaeoslovenica. Praha, 1971, s. 195–200; Радойчич Дж. У истоков славянской литературы (К вопросу о датировке «Жития» Константина-Кирилла). – Вопр. ист. славян, М., 1966, вып. 2, с. 110–113; Sevčеnkо J. The Greek Source of the Inscription on Solomon’s Chalice in the Vita Constantini. – In: To Honor Roman Jacobson. The Hague; Paris, 1967, vol. 3, p. 1806–1817; Васильев В. Климент Охридски и авторството на «Панонските легенди». – Български език, 1969, кн. 3, с. 229–240; Κυρίλλῳ καὶ Μεθοδίω τόμος ‛εόρτος ’επὶ τῆ χιλιοστῆ καὶ ‛εκατοστῆ ’ετηρίδι. Θεσσαλονίκη 1966–1971, т. 1–2; Кодов Хр. Около житието на Кирил Философ. – Старобългарска литература. София, 1971, кн. 1, с. 53–64; Аnаstаsiоu I. E. Conceptions concerning the Emperors in Vitae of St. Constantin-Cyril and Methodius. – Bizantina, 1971, t. 3, p. 3–14.; Piссhiо R. Strutture isocoliche e poesia slava medievale: A proposito dei capitoli III e XIII della Vita Constantini. – Ricerche Slavistiche. Roma, 1973, t. 17–19, p. 419–445; Minсeva A. Zur Erforschung des Wortschatzes der Vita Methodii. – Zeitschr. fűr Slawistik, 1976, Bd 21, H. 6, S. 794–800; Львов А. О чтении одного места жития Мефодия. – В кн.: Источники по ист. рус. яз. М., 1976, с. 75–79; Сказания о начале славянской письменности. М., 1981: Левочкин И. В. Древнейший список Пространного жития Константина Философа. – Сов. славяновед. М., 1983, № 2, с. 75–79; Дуйчев И., Кирмагова А., Паунова А. Кирилометодиевска библиография. 1940–1980. София, 1983.

Источник

Почему число 7 в славянской культуре связывают с жизнью константина философа

16 окт. 2011 г.

Аполлон- символ красоты, покровитель искусств в древнегреческой мифологии культ этого греческого бога пришел из Малой Азии

Аполлон родился в седьмой день
месяца, его лира имела семь струн. В легендах можно встретить семь
Гесперид, семь кругов ада, семь врат, семь дочерей Астарты, семь циклопов,
семь детей Ниобы, семь трубок флейты Пана
и т. д.

Число семь упоминается в Ветхом и Новом Заветах 700 (!) раз. В исламской
традиции существует семь невест и семь земель, семь врат рая и семь
ступеней ада, семь пророков (Адам, Ной, Авраам, Моисей, Давид, Иисус,
Мухамед). Во время Хаджа в Мекку, паломники должны семь раз обойти вокруг
священного камня Каабы. Семь дней душа умершего проводит возле могилы. На
седьмой день новорожденный получает имя.

Древние знали семь планет и каждой из них предавали большое значение.
МЕНОРА, ИЛИ МИНОРА (евр. — светильник) — один из наиболее древних символов иудаизма, металлический подсвечник с семью глиняными или стеклянными лампадами.

Форма меноры восходит к описанному в Библии семисвечнику, олицетворяющему семь церквей Малой Азии и символизирующему семь планет и семь дней Творения. Например, иудейский философ Филон считал, что менора символизирует семь планет, являющихся наивысшими предметами, доступными человеческому восприятию. Он же утверждал, что золото, из которого сделана менора, и ее свет символизируют Божественный свет, или логос.

Это наиболее известное и детальное изображение храмовой Меноры, сохранившееся до наших дней.

Эти семь светов соответствуют также семи духам Божиим, посланным во всю землю (Откр. 5:6), семи церквам, семи печатям таинственной книги, семи трубам ангельским, семи громам, семи чашам гнева Божия, о которых повествует Откровение Иоанна Богослова.

Из всех возможных соответствий числа семь важнейшим для верующих людей является соответствие семи таинствам Церкви: Крещение, Миропомазание, Покаяние, Причащение, Елеосвящение, Брак, Священство, как объемлющим собою все благодатные средства спасения души человеческой; от рождения до смерти человека. Средства эти стали возможны только благодаря пришествию в мир Христа Спасителя.

Таким образом, свет Даров Святого Духа, заключенных в семи таинствах Церкви, и свет Православия как вероучения истины, — вот что прежде всего означают семь огоньков церковного семисвечника.

За плечом, где горит семисвечник,
И где тень Иудейской стены,
Изнывает невидимый грешник
Под сознаньем предвечной вины.

Цифру «7» мы встречаем в Библии, в которой утверждается, что Бог сотворил все сущее на Земле за семь дней. И далее — семь таинств, семь даров святого духа, семь вселенских соборов, семь звезд в венце, семь мудрецов на свете, семь свечей в светильнике алтарном и семь — в запрестольном, семь смертных грехов, семь кругов ада.

Семь смертных грехов:

Отрытки конца 19-го века.

Всемирно известный ювелирный дизайнер Стивен Вебстер представил изысканную коллекцию колец «Семь смертных грехов».

Про свою идею создания таких колец, дизайнер прокомментировал так:

«В контексте 21-го века, сама идея семи смертных грехов не может не быть восхитительной, при этом уже давно не карается смертной казнью.
И все знают, что каждый из грехов из себя представляет, но не все знают о каждом из наказаний в аду от старого дьявола, и что каждый грех характеризуется определенным цветом. Пришло время вернуться к оригинальной идее греха, но на этот раз с точки зрения ювелирных изделий…».

Каждое из семи коктейльных колец, выполненных вручную, рассказывает об одной из старейших и самых мрачных догм христианского учения и представляет собой стилизованное изображение древних пороков: гордости, жадности, зависти, гнева, похоти, обжорства и лени.
Источник turneinfo.ru

Первые упоминания о 7 чудесах света встречаются в сочинениях греческих авторов.
Первый список чудес света приписывается Геродоту. Список появился в Древней Греции в V веке до н. э…

Позже список расширился до семи чудес. В III веке до н. э. появился новый список чудес.

ХРАМ АРТЕМИДЫ В ЭФЕСЕ — величественный храм в честь Артемиды, богини луны, покровительницы животных и молодых девушек. Храм был построен в 560 году до н.э.,

Несущие конструкции храма составляли около 120 мраморных колонн.
Через двести лет, в 356 году до н.э., храм был сожжен дотла. В погоне за славой Герострат поджег храм, считая, что таким путем он прославится.

Спустя годы, Александр Великий посетил Эфес и приказал восстановить храм на прежнем месте.
Храм Александра просуществовал до III века н.э. Постепенно бухту в Эфесе заносило илом и город терял свое значение. Храм был разграблен готами, а позднее затоплялся наводнениями. Сегодня от храма в Эфесе сохранилось лишь несколько блоков основания и одна восстановленная колонна.

Родос — остров в Эгейском море, у берегов современной Турции. Статую была сделана в благодарность Гелиосу, богу Солнца, за его заступничество при осаде города греческими солдатами. На строительство статуи ушло 12 лет, но через 50 лет после завершения строительства Колосс рухнул.
Во время землетрясения он переломился на уровне колен. Так она пролежала более 900 лет, и люди отправлялись на Родос лишь затем, чтобы взглянуть на обломки поверженного бога.

МАВЗОЛЕЙ В ГАЛИКАРНАСЕ

Мавзолей расположен в городе Бодрум в Турции.
В 352 г. до н. э. в городе Галикарнасе (Малая Азия) умер царь Мавсол. Следую обычаям тех времен, труп царя был сожжен, а пепел помещен в погребальную урну. Согласно легенде, супруга царя Артемисия, питавшая к нему необыкновенную любовь, решила увековечить память о супруге, построив великую усыпальницу. Мавзолей представлял собой необычное и величественное сооружение из кирпича, облицованное изнутри и снаружи мрамором. Высота мавзолея достигала 60 метров. На первом этаже покоилась урна с прахом. На втором этаже хранились жертвоприношения. Следующий этаж представлял собой многоступенчатую пирамиду, и венчали ее фигуры
Мавсола и Артемисия.
Мавзолей простоял около 1800 лет посреди опустевшего города до 15 в., когда был разобран крестоносцами.

Маяк, высотой около 150 метров, сооруженный у входа в бухту египетского города Александрия, на острове Фарос. Александрийский маяк было построен в 299-279 г. до н. э. при фараоне Птоломее II Египетском. Самый крупный и красивый маяк находился на перекрестке морских дорог, и был хорошо знаком всем мореплавателям.
Маяк простоял почти тысячу лет, но в 796 был сильно разрушен землетрясением. Пришедшие в Египет арабы пробовали восстановить его, и к 14 в. высота маяка составляла всего около 30 м. В конце 15 в. султан Кайт-бей воздвиг на месте маяка крепость, которая стоит и сейчас.

ВИСЯЧИЕ САДЫ СЕМИРАМИДЫ

СТАТУЯ ЗЕВСА В ОЛИМПИИ

ВЕЛИКАЯ ПИРАМИДА В ГИЗЕ — самая древняя из Семи чудес света.

Кроме того, это единственное из чудес, сохранившееся до наших дней
Великая пирамида была построена как гробница Хуфу, известного грекам как Хеопс. Он был одним из фараонов древнего Египта. Создание его гробница было завершено в 2580 году до н.э. Позднее в Гизе было построено еще две пирамиды, для сына и внука Хуфу, а также меньшие по размерам пирамиды для их цариц.

Нейробиологи считают цифру 7 неким эквивалентом максимального объема «оперативной памяти» мозга

Ученые из Института нелинейной науки в Калифорнии (BioCircuits Institute at the University of California, Institute for Nonlinear Science) в ходе своих исследований пришли к выводу, что число 7 обладает неким магическим смыслом для головного мозга.

По мнению экспертов, семерка – это некий эквивалент максимального объема «оперативной памяти» мозга, поэтому любое значения, связанные с семеркой, проще запоминается.
Число 7 связывают с количеством синапсов головного мозга и спецификой взаимосвязей между ними.
Автор теории Михаил Рабинович (Mikhail Rabinovich) опубликовал свою статью в научном издании Physical Review Letters. Его теория гласит, что, несмотря на всю сложность математических моделей, описывающих процессы в нервной системе человека, все сводится к цифре 7.

Цифра 7 в пословицах и поговорках:

Источник

Почему число 7 в славянской культуре связывают с жизнью константина философа

Семь — это мистическая природа человека: 7 = 3 (ум, душа, дух) + 4 (мир). Семь дверей человека: два глаза, два уха, две ноздри и рот. Кроме того, семь — число Вселенной, макрокосма, означает полноту и совокупность.

Семь ключей миропонимания символизируют собой семь точек зрения на каждую вещь. Это означает, что каждое явление можно рассматривать как форму, отвечающую трем планетным принципам: физически-эфирному, принципу психической жизни и принципу полезности для существования других форм. С другой стороны, каждое явление можно также рассматривать с трех точек зрения духовного видения: как выражение идеи, как проявление жизненного смысла и как проявление любви. Седьмой ключ миропонимания открывает самую сущность вещей. Эти семь творческих сил обозначают семь свечей священных светильников, они запечатлены в символике и легендах Востока. И каждый духовный импульс, даваемый человечеству, имеет семь спектров своего проявления: семь таинственных Кумар, Духов с Венеры, творят семь Посвятительных Школ и Путей, семь религий.

И не только на земле, но и на небе присутствует эта семерка: в семи звездах Большой Медведицы (иногда их считают «нерушимыми», поскольку они видны круглый год в северном полушарии), в семи звездах каждого по-настоящему сгруппированного созвездия. Ибо поистине число семь, изображающее три первоосновы мира, отраженные в четверичном законе динамики, есть число, управляющее жизнью Космоса. Три высших принципа господствуют над четырьмя низшими и владеют их элементами.

Число семь — это совершенство, уверенность, безопасность, покой, обилие, восстановление целостности мира, синтез, а также девственность и число Великой Матери. Семь космических эр, Семь Небес, областей ада, основных планет и соответствующих им металлов, мировых сфер, лучей Солнца (седьмой луч Солнца — это путь, по которому человек переходит из этого мира в следующий). Семь возрастов человека, столпов мудрости, цветов радуги, дней недели, нот, октав, чудес света, семь смертных грехов, семь категорий абсолютной оценки.

Данные инженерной психологии подтверждают, что число семь есть некий максимум запоминания человеком сигналов-символов. Семь — это «пропускная способность» нервной системы человека, определяющая объем человеческой памяти. Наиболее прочные и работоспособные группы, коллективы состоят из трех или семи человек, связанных одной задачей.

В некоторых традициях существует (или существовала в древности) семеричная система счисления. Таким образом, число 7 выступает как наиболее употребительный космический показатель, универсально характеризующий все, что подлежит счислению. Это число является одним из основных числовых параметров вселенной. Магическая семерка в культурах различных народов мира имела значение максимума, предела, полноты, ограничения: семь мудрецов, семь древнеиндийских риши (обожествляемых мудрецов), семь великих богов Древнего Шумера, семь Духов в египетской религии, семь матерей-прародительниц нганасан в Африке.

В магии на нити для заговаривания семь узлов, семь раз повторяются заклинания.

В астрологии существуют семиконечная звезда магов; семь Плеяд, семь главных планет (Солнце, Венера, Меркурий, Луна, Сатурн, Юпитер и Марс).

У алхимиков в «Великом Делании» участвуют семь металлов. В Египте семь Хатор — божеств Судьбы; у жриц Хатор — семь сосудов; семь дочерей Ра делают семь узлов на своих семи туниках; семь ястребов Ра — это семь мудрецов; семь коров и бык изображают плодородие; семь домов подземного мира с трижды семью вратами. Число семь посвящено Озирису.

У пифагорейцев семь — космическое число, включающее тройку Небес и мира; бог мира; совершенство.

В греко-римской традиции семерка посвящена Аполлону, на лире которого семь грун, а также Афине (Минерве) и Аресу (Марсу). У Пана семь флейт. В Греции семь великих мудрецов.

В еврейской традиции семь — оккультное понимание. В еврейском году семь гаких праздников; менора имеет семь ветвей; семь лет строился Храм.

В шумеро-семитской традиции семь подразделений лунного календаря, семь дней недели. «Тебе светить рогами, чтобы отметить шесть дней, а на седьмой — половиной диска», поэтому седьмой день становится символом оппозиции к Солнцу, темноты и зла. Так что на седьмой день опасно что-либо предпринимать, и он превращается в день отдыха.

Существуют также семь поясов Земли, семь Небес, символизируемых ярусами зиккурата, семь ветвей Древа Жизни с семью листьями на каждой, семь врат ада, семь демонов Тиамат и уничтожающих ее ветров, семь цветов, печатей, божеств судьбы.

Число семь связано с самыми различными христианскими понятиями и предметами; оно соотносится с сакральной областью мистического постижения тайн христианской космологии, богопознания и футурологии.

В христианстве Бог символизируется седьмым, центральным лучом посреди шести лучей творения. Существуют семь Таинств, семь даров Святого Духа, семь (3 + 4) богословских и основных добродетелей, семь смертных грехов, семь горных хребтов в чистилище, семь свободных искусств, семь хрустальных сфер с планетами, семь главных пороков, семь ангелов присутствия, семь бесов, изгнанных Христом, семидневный пост и покаяние, семь радостей и печалей Марии, семь защитников христианства, семь соборов древней церкви, семь престолов, семь печатей.
В Ветхом Завете — семь алтарей Ваала, семь жертвенных тельцов и баранов, семь труб, семь обходов вокруг Иерихона, семь омовений Неемана в Иордане, семь цепей Самсона, семь раз чихает ребенок, воскрешенный Елисеем, Ковчег седьмой месяц, и голубь был послан через семь дней.

В русской культуре неделя ; «Быть на седьмом небе от счастья», «Семеро одного не ждут», «Семь бед — один ответ». Слово «семья» происходит от «семь». Народная традиция связывает число семь со святостью, здоровьем и разумом. Семерка объединяет целостность единицы с идеальностью шестерки, создавая своеобразную внутреннюю симметрию.

В исламе первое совершенное число — семь; семь Небес, климатов, земель и морей, цветов, пророков, действенных сил, состояний или остановок сердца; Каабу обходят семь раз, что символизирует семь атрибутов Бога.

Семиглавые драконы известны в Индии, Персии, дальневосточном регионе, особенно в Камбодже, встречаются в кельтском и средиземноморском фольклоре. В индуизме семь драгоценных камней брахманов, семь богов до потопа, от которого спаслось семеро мудрецов. В буддизме семь — число подъема, восхождения к высшему, обретения центра. Семь шагов Будды символизируют восхождение по семи космическим ступеням, выходящим за пределы времени и пространства. Семиэтажная прасада в Бороба-дуре является священной горой и мировой осью, с вершиной на трансцендентном севере, достигающей царства Будды. У китайцев существуют семь фей и животных духов.(Источник)

Тройственный символизм семёрки и её графическое изображение Эзотерический символизм семёрки состоит в том, что она представляет собой законченный циклический процесс или явление, при котором троичная сущность всегда облекается в четверичную материальную форму. Все проявленное мироздание пронизано семеричными структурами. В своем божественном аспекте семёрка, как коренное среди «числ предвечных», олицетворяет собой идею полноты проявленного цикла с его единством идеальных (троичность) и материальных (четверичность) качеств. Она выражает идею господства духа над формой. В своем природном аспекте данное число будет означать семеричную полноту проявлений. В своем человеческом аспекте семёрка выражает идею победы высшей триады над четверкой низших тел, рождающих в человеке ощущение отдельности.

В своем графическом изображении семёрка представляет собой семилучевую звезду или пантакль, нижняя часть которого имеет квадратичную форму, а верхняя — треугольную.

Атрибуты и сущность семёрки Символизируя собой совершенство Макрокосма, соединенного с Микрокосмосом, семёрка означает целостность, полноту, высшую симметрию, тайну, всеохватность, законченность. Мэнли Холл пишет о пифагорейском восприятии семёрки следующее:

«Пифагорейцы называли гептады, 7, достойной поклонения. Она считалась числом религии, потому что человек управляется семью небесными духами, которым человек делает приношения. Она часто называется числом жизни, потому что полагали, что рожденный через семь месяцев после зачатия человек живет, но те, кто рождается через восемь месяцев, часто умирают. Один автор называет её Девой без Матери, Минервой, потому что она родилась из головы Отца, монады. Ключевыми словами к гептаде являются «удача», «случай», «опека», «управление», «правительство», «суждение», «сновидения», «голоса», «звуки» и то, что ведет вещи к их концу. Божества, чьи атрибуты были выражены гептадой, — это Осирис, Марс, Клио (одна из Муз).»

Универсальность числа 7, его всеобщий характер подчеркивали многие исследователи проявлений числового символизма в различных культурах. Так В. Н. Топоров пишет:

«»Магическое число 7» (по словам Дж. Миллера) характеризует общую идею вселенной, константу в описании мирового дерева, полный состав пантеона, число сказочных героев-братьев (ср. «Семь братьев», «Семь Симеонов» и сестёр и т. п.), число дней недели, число дней праздников, количество цветов спектра, тонов в музыке, основных запахов стереохимической теории, константу, определяющую объем человеческой памяти. В некоторых культурно-языковых традициях существует семеричная система счисления и/или число 7 выступает вообще как наиболее употребительное число, характеризующее почти универсально все, что исчисляется в мифопоэтическом космосе.»

По свидетельству Блаватской о сакральном значении числа 7 знали задолго до Библии, где эта тема получила дальнейшее развитие — еще Гесиод применял высказывание «седьмой есть священный день», Основательница Теософского Общества дала свой подробный список тех областей бытия, где число 7 проявляет свою священную природу:

«Употребление числа семь никогда не было ограничено одной народностью. Это достаточно свидетельствуют семь ваз в Храме Солнца около развалин Бабиана в Верхнем Египте; семь огней, на протяжении веков, постоянно горящих перед алтарем Митры; семь священных храмов арабов; семь полуостровов, семь островов; семь морей; семь гор и рек Индии и Зохара; еврейские Сефироты или Духов; семь созвездий, упомянутых Гезиодом и Гомером; и все нескончаемые семеричности, которые встречаются востоковедами в каждом открытом ими манускрипте.»

Блаватская следующим образом видит сущность семёрки:

«Рассматриваемое как совокупность, состоящая из 6 и 1, или Шестеричности и Единства, число 7 было невидимым центром, Духом всего, ибо не существует шестиугольного тела без седьмого свойства, которое составляет центральную точку, как например, кристаллы и снежинки в так называемой «неодушевленной» природе. Кроме того, число семь, говорят они, имеет все совершенства единицы — числа чисел. Ибо, как абсолютное единство не связано и неделимо, следовательно, не имеет и числа, и ни одно число не может воспроизвести его, так же точно и число семь, ни одна единица, заключающаяся внутри Декады, не может породить или воспроизвести его. И именно четыре дает арифметическое деление между единицей и семью, ибо оно превосходит первую тем же числом [три], так же как оно само превышается семью, ибо четыре на столько же чисел превышает единицу, на сколько семь превышает четыре.»

Как всегда ёмкую и полную характеристику числа со всеми его атрибутами дает X. Э. Керлот:

«СЕМЬ символизирует совершенный порядок, полный период или цикл. Заключает в себе союз троичности и четверичности и поэтому наделено исключительной ценностью. Оно соответствует семи направлениям пространства (т. е. шести существующим измерениям плюс центр), семиконечной звезде, примирению квадрата с треугольником посредством наложения последнего на предыдущий (как небо на землю) или путем вписывания одного в другой. Это число образует базовую серию для музыкальных нот, спектральной шкалы и планетарных сфер, как и для богов, соответствующих им; а также для главных добродетелей и противоположных им смертных грехов. Оно также соответствует кресту с его тремя измерениями, и в заключение, это символ страдания.»

Практически все авторы (Генон, Блаватская, Э. Леви), писавшие о числе 7 указывают на его связь с процессом проявления. Об этом же говорит Мэнли Холл:

«Число 3 (дух, ум, душа) снисходит в 4 (мир), и результатом является сумма 7, или мистическая природа человека, состоящая из тройного духовного тела и четырехсоставной материальной формы. Они символизированы в кубе, который имеет шесть граней и таинственную седьмую точку внутри. Шесть граней — это направления: север: запад, юг, восток, верх, низ, или же земля, воздух, огонь, вода, дух и материя. В середине всего стоит 1, которая представляет фигуру стоящего человека, от центра которого в кубе расходятся шесть пирамид. Отсюда происходит великая оккультная аксиома: «Центр есть отец всех направлений, измерений и расстояний».»

Семерку считали девственным числом, поскольку, как писал древнеармянский философ Давид Анахт, в отличие от других чисел «семь не порождает никакое число из входящих в десятку и не порождается каким-нибудь числом». Потому семёрка представляет собой сокровенный центр шестиугольника или шестиконечной звезды, который как бы не касается ни одного из шести углов, поскольку принадлежит иному пространству и иной реальности. Именно по этой причине такой центр является средоточием мистической силы. Оккультисты утверждают, что «седьмой ключ есть иероглиф священной семеричности, царской власти, жречества (Посвященного), восторжествования и истинного достижения путем борьбы. Это магическая власть во всей её силе, истинное «Святое Царство»».

Керлот описывает также не только число, но и сам принцип семеричности, лежащий в основании числа семь: «Это есть некий порядок составления (композиции) семи элементов. В конечном счете семеричность основана на семи направлениях пространства: два противоположных направления для каждого измерения плюс центр. Этот особый порядок из шести подвижных и одного неподвижного элементов проецируется на неделю как модель семеричности во временном протяжении. «Три» во многих культурах является числом, относящимся к небу (небесам) (т. к. это число образует вертикальный порядок трехмерного пространственного креста), и число четыре ассоциируется, с землей (по причине четырёх сторон двух горизонтальных направлений, сравнимых с основными пунктами. Следовательно, семь — это число, выражающее сумму небес и земли (как двенадцать есть выражение умножения их качеств). В религии семеричность выражается или подразумевается в триадах (таких, как три теологических добродетели) плюс четыре основных добродетели, а также в семеричности основных грехов. В традиционной теории символов семеричность рассматривается как производная или аналогичная духовным принципам семи планет или древним мифологическим божеством. На небесах «семь» приобретает особый смысловой оттенок в образовании созвездия Плеяд — дочерей Атласа (шесть из которых видимы, а одна невидима). Число семь с его характерным синтетическим качеством рассматривается как символ трансформации и взаимодействия всех иерархически организованных порядков в целом. Отсюда семь нот диатонического ряда, семь цветов радуги, семь планетарных сфер и семь планет».

Представляет собой интерес соотнесённость числа семь с планетами и вообще астрологическими свойствами. Для этого необходимо посмотреть как применяется принцип семеричности в соотнесении с идеями астрологии. Так по свидетельству Керлота «семеричность берется как разделенная на числа два и пять, а иногда как их соединение (Солнце, Луна; — Меркурий, Венера, Марс, Юпитер, Сатурн) или как разделение на «три» и «четыре» (и их соединение) (Солнце, Луна, Меркурий; — Венера, Марс, Юпитер, Сатурн)».

Агни Йога говорит о семеричности довольно много, утверждая, что это главный принцип числового символизма. (С. Ю. Ключников Священная наука чисел)

http://www.symbolarium.ru/index.php/%D0%A7%D0%B8%D1%81%D0%BB%D0%BE_7Свойства числа семь (семерка)
4-е простое число
3-е число Мерсенна (2^<3>-1)
7 — минимальное число сторон правильного многоугольника, который нельзя построить с помощью циркуля и линейки.
В плоскости Фано наименьшее количество точек и линий — 7
7₁₀ = 111₂ = 21₃ = 13₄ = 12₅ = 11₆ = 10₇ = 7_{8(и более)}.

Песня о семи сердцах
(Федерико Гарсиа Лорка)
Семь сердец
ношу по свету.
В колдовские горы, мама,
я ушел навстречу ветру.
Ворожба семи красавиц
в семь зеркал меня укрыла.
Пел мой голос семицветный,
разлетаясь легкокрыло.
Амарантовая, барка
доплывала без ветрила.
За других я жил на свете
и живу. Мою же душу
в грош не ставят мои тайны,
и для всех они наружу.
На крутой вершине, мама
(той, где сердце заплуталось,
когда с эхом побраталось),
повстречались я и ветер.
Семь сердец
ношу по свету.
Своего еще не встретил!

Руевит
(Константин Бальмонт)
У Руевита семь мечей
Висит, в запас, в ножнах.
У Руевита семь мечей,
Восьмой в его руках.

У Руевита семь есть лиц,
Что зримы над землей.
А для богов, певцов, и птиц
Еще есть лик восьмой.

У Руевита семь есть дней,
Чтоб праздновать расцвет.
А день восьмой есть день огней,
Есть день резни и бед.

У Руевита семь ночей
Для игрищ и любви.
У Руевита семь мечей,
Чтоб их омыть в крови.

Семицветный мост
(Константин Бальмонт)
Расцвела на дальнем небе Радуга-цветок.
Семицветный мост оперся о земной поток.

Красный, желтый, и зеленый, разные цвета.
Фиолетовый, и синий, углится мечта.

Только углится не мраком, золотым огнем.
Каждой краске повелела быть в неделе днем.

Мак и розы в понедельник, а во вторник лен.
В среду лютик, всю неделю разноцветный сон.

В воскресенье полноцветность всех семи цветов,
Чтобы пояс для недели был сполна готов.

Чтоб одна к другой неделя яркая пошла,
Чтобы, с месяцем венчаясь, вся была светла.

Чтобы месяцы, женившись на неделях тех,
Самоцветными камнями рассыпали смех.

Источник