павел великанов протоиерей биография личная жизнь
Отошла ко Господу матушка Ольга, супруга протоиерея Павла Великанова
26 июня, с четверг, на 47-м году жизни после продолжительной болезни преставилась ко Господу преподаватель Иконописной школы Московской духовной академии Великанова Ольга Ивановна, супруга постоянного автора Правмира протоиерея Павла Великанова.
Ольга Ивановна родилась в 1967 г. в г.Павлово Нижегородской области, в 1986 г. окончила Ярославское художественное училище, работала педагогом в средней школе и школе искусств.
В 1990 г. поступила в Иконописную школу МДА, по окончании которой в 1994 г. была оставлена сотрудником Иконописной мастерской. С 1995 по 1997 г. – преподаватель Иконописной школы.
Ольга Ивановна написала много икон в иконостасы храмов Череповца, Вологодского Спасо-Прилуцкого монастыря, Томского кафедрального Собора, часовни Храма Христа Спасителя, с. Ожога Липецкой области, Старого Оскола и др. Её дипломная работа – икона Покрова Божией Матери, написанная для Покровского храма Хотьковского женского монастыря.
Несмотря на попечения о четверых детях, Ольга Ивановна старалась находить время для продолжения иконописания.
Последние 4 года была долгая и изнурительная борьба с тяжелой болезнью – раком, которую она мужественно вынесла до конца.
Отпевание матушки Ольги было совершено на Пятницком Подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры.
Просим молитв о упокоении душу усопшей рабы Божией новопреставленной Ольги!
Протоиерей Павел Великанов
Родился 20 августа 1971 г. в г. Алма-Ате. Отец – профессор, доктор медицинских наук; мать — преподаватель, кандидат химических наук.
В 1988 г. закончил с медалью СШ № 2 г. Кисловодска с углублённым изучением английского языка.
В 1990 г. поступил в МДС, которую закончил в 1994 г., и в том же году поступил в МДА.
В 1998 году окончил МДА со степенью кандидата богословия, защитив кандидатскую диссертацию на тему: «Православная оценка влияния технократической цивилизации на внутренний мир современного человека».
Рукоположен во диакона 15 марта 1997 г., рукоположен во иерея 21 сентября 1997 г.
С 1998 года является преподавателем Основного Богословия в МДС.
С 1999 г. по 2002 г. – преподаватель Основного Богословия в Сретенской духовной семинарии.
С 1999 г. по 2001 г. – преподаватель Основного Богословия на Факультете образования военнослужащих Православного Свято-Тихоновского Богословского Института.
С 1999 г. по 2003 г. – художественный консультант ХПП РПЦ «Софрино».
С 2001 г. по 2002 г. – преподаватель Истории русской религиозной мысли в МДА и МДС.
С 2003 г. – Секретарь Учёного совета МДАиС.
В 2005 г. возведён в сан протоиерея.
С 2005 г. – автор еженедельной передачи «Религиозная Энциклопедия » на «Радио России» (цикл «Мир. Человек. Слово»), а также участник «Пастырских бесед».
С 2005 г. – доцент МДА.
В апреле 2007 г. назначен главным редактором научного богословского портала «Богослов.Ru «.
С августа 2009 г. – руководитель совместного образовательного интернет-проекта «Радио России» и портала «Богослов.Ru» «Мир. Человек. Слово».
27 июня 2009 г. решением Священного Синода включен в состав Межсоборного Присутствия (Комиссия по вопросам духовного образования и религиозного просвещения, Комиссия по вопросам богословия, Комиссия по вопросам организации церковной миссии, Комиссия по вопросам информационной деятельности Церкви и отношений со СМИ – секретарь комиссии). Член Информационной группы Межсоборного Присутствия.
С ноября 2009 г. – член Экспертного Совета Синодального отдела по религиозному образованию и катехизации.
2010 г.-январь 2013 года — проректор по научно-богословской работе МДА.
Настоятель Пятницкого Подворья Свято-Троицкой Сергиевой Лавры.
Женат, имеет четырёх детей.
«Только на крючке страдания выуживается любовь»
«Если бы вы задали мне вопрос: отец Павел, а любите ли вы себя, я бы без колебаний ответил: конечно же, да! После чего я поставил бы запятую и продолжил: человек, который не любит себя, хулит Бога». С такого парадоксального утверждения начал разговорпротоиерей Павел Великанов, кандидат богословия, настоятель Пятницкого подворья Троице-Сергиевой Лавры в Сергиевом Посаде. Но как полюбить себя, если от осознания собственной греховности опускаются руки? Как не скатиться в другую крайность и не возлюбить собственное несовершенство? В беседе с отцом Павлом мы пытались найти ответы на эти вопросы.
Восторженные влюбленные
— Бог привел тебя в этот мир с какой-то задумкой. Бог в тебя верит. Раз ты до сих пор живешь, можешь что-то делать, значит, Бог на тебя возлагает какие-то надежды. Что значит «я себя не люблю»? Это значит, что я решительно отвергаю все, что во мне есть. Тем самым я клевещу на творение Божие. Поэтому позиция полного самоуничижения не имеет никакого отношения к христианству. Христианство утверждает прямо противоположное: если мы не научились правильно любить себя, мы никогда не сможем любить ближних, не сможем любить Бога. От чего-то же надо отталкиваться.
— А как это — правильно себя любить?
— Правильная любовь к себе — это желание себе того, что уйдет с тобой в вечность. Это самый простой и понятный критерий. Вот пример: молодой человек встречает девушку и в нее жутко влюбляется. Он понимает, что она для него все содержание жизни. Если его спросить, любит ли он себя, он скажет: нет, я ее люблю, я весь в ней.
— Я даже знаю, что ответит на это девушка. Ей это очень быстро надоест. Рядом должен быть интересный человек.
— Да! Рядом должен быть человек, который есть! Потому что ситуация, когда вы есть только в другом, означает, что вас нет. Девушка даже не будет знать — кто вы, где вы, с кем она общается.
Влюбленность — это такой стартер, который подает в двигатель высокий ток, чтобы холодный движок закрутился. Стартер силой заставляет мотор работать. Нужен мощный вброс гормонов, чтобы вырвать человека из его привычного болота. Но ведь невозможно жить на постоянной стимуляции. Надо искать какую-то естественную форму жизни и, уже находясь в ней, дальше двигаться. Когда человек приходит к Богу, он чаще всего проходит этот романтический период в Церкви, когда все прекрасно. Вы говорите, что девушке такой молодой человек неинтересен. Но и в практической церковной жизни такой человек представляет мало интереса. Потому, что его в Церкви нет, он еще не появился как деятель, как активный субъект церковной жизни.
— Что стоит за таким экзальтированным и болезненным самоотречением человека?
— Чаще всего это экзальтированное самоотречение в любви есть перевернутая сторона человеческого эгоизма. Все равно человек в этом состоянии ищет своего. В нем не произошла та глубинная трансформация, когда человек любит не потому, что он что-то от этого получает, а просто любит. И это для него становится единственно возможным нормальным состоянием.
— И это становится тем самым двигателем…
— …на котором можно въехать в Царствие Небесное!
Несчастные грешники
— Вот приходит к вам человек и говорит: батюшка, ох, грешен я! Вчера пил, сегодня пил и завтра пить буду. Каюсь, ненавижу себя, конченный я человек, батюшка. Что вы делаете в таком случае?
— Здесь нет и не может быть линейного подхода. Нельзя сказать — не пей, а то предам анафеме! Необходимо разобраться, почему человек начал заливать себя спиртным. Как правило, совсем плохие люди не пьют. Внутри есть глубинный конфликт между представлением о том, как должно быть, и реальностью, и этот конфликт собственными силами оказывается неразрешим. Поэтому первое, что здесь надо сделать, — помочь человеку найти в себе то лучшее, за что он может зацепиться. Надо помочь ему снова полюбить себя — только не пьяницу, а правильного, настоящего. Дать шанс. Здесь важно отыскать внутри такие стороны личности, куда Бога не стыдно пригласить, — и, поверьте, Он придет. Как только наладится общение между личностью и Господом, дальше работать будет проще.
— За что человек может зацепиться?
— А зацепиться он может только за себя самого — правильного, или былого, или желанного, но неосуществленного.
У святого Иоанна Кронштадтского был случай, когда он пришел в дом молодого рабочего, который пил. Дома была только измотанная жена с малыми детьми. Он присел, взял детей на руки, приголубил. Тут вваливается пьяный муж, видит священника, мрачнеет — что тебе тут надо, поп? А тот ему и говорит: посмотри, в каком раю ты живешь: милая супруга, замечательные детки, смотри, как все они тебя любят. Не меняй, пожалуйста, этот рай на смрад кабака. И тот протрезвел, расплакался. В общем, жизнь поменялась. Но, конечно же, здесь важна явная харизма огромной любви святого Иоанна, которая проникала сразу в сердце.
Благочестивые ненастоящие
— Где же разница между правильной и неправильной любовью к себе?
— Я сейчас попробую провести границу между двумя этими понятиями. Правильная любовь к себе выводит к источнику того, что только и можно любить, — к Богу. Если я люблю смотреть на картины великих художников, я люблю себя за то, что эти картины мне свидетельствуют о том, Кто является источником всякой красоты. А если мне нравится что-то неправильное, греховное, что, как я знаю, не войдет со мной в Царствие Небесное, я понимаю, что тем самым себя разрушаю.
Самовлюбленность — это отсутствие иерархии, когда я являюсь центром мироздания, а весь этот мир существует для того, чтобы мне было хорошо. Вот я считаю, что мне хорошо блудить, и это правильно в моей системе координат, потому что я же сам ее выстраиваю. Правильная же любовь всегда иерархична. Ты принимаешь то, что в тебе заложено Богом. Человек, правильно любящий себя, любит не себя самого в данный момент, он любит Божественный замысел о себе.
Этот замысел и будет соответствовать по-настоящему подлинной реальности, сотворенной Богом. Эгоист же создает вокруг себя некую виртуальную вселенную, которая оказывается в неизбежной конфронтации с объективной реальностью. Любая зацикленность на себе, сознание того, что ты находишься в центре мироздания, приводит к убеждению, что и Бог тоже является обслуживающей тебя структурой. Не Он в центре, а ты в центре. А Он не более чем инструмент для достижения тобой личного спасения.
— Но как отличить настоящее от ненастоящего?
— Не так давно у меня был такой случай. К нам пришел человек на исповедь со стандартным списком грехов. Все это умиленно, покаянно было изложено. Наконец я его спросил: «Скажите, а что вас на самом деле беспокоит?». И я получил потрясающий ответ: «Ой, батюшка, я не могу вам рассказать, мне так стыдно». То есть все множество грехов, которые были изложены в весьма патетической форме, никакого отношения к его реальной жизни не имели. Это была просто благочестивая отговорка, чтобы его допустили до причастия. А когда речь пошла о том, чем он на самом деле живет, ему стало так стыдно, что он даже побоялся об этом говорить. Это религиозное лицемерие, то самое, в чем Спаситель обвинял в свое время фарисеев и саддукеев, та самая закваска, которой Он призывал избегать всеми способами.
— Но ведь этот человек все же хотел покаяться?
— Это вопрос того, что мы вкладываем в само понятие церковного покаяния. На самом деле нормальный человек много каяться не может. Невозможно еженедельно устраивать дома генеральную уборку. Вы с ума сойдете. А покаяние — это даже не генеральная уборка. Покаяние это когда до вас доходит, что вам надо одну стену сломать, крышу снести и надстроить еще один этаж. Вот это покаяние. В результате покаяния появляется новый человек. Но вы не можете сносить все, чем вы живете, постоянно. Вообще, в нормальной церковной жизни настоящее покаяние у человека происходит, когда он приходит в церковь, к Богу. Оно выражается в крещении или в Таинстве Покаяния, после чего он больше по-старому не живет. У него меняется все — круг общения, привычки, уклад. У того, кто глубоко покаялся, не возникает желания вернуться обратно, как пес на своюблевотину (2 Пет 2:22).
— И держит его как раз чувство любви к себе?
— Конечно! Ты здесь обрел себя настоящего. Когда ты посмотрел в сторону Бога, у тебя появился объективный критерий отделения себя фальшивого от себя настоящего. Настоящий — это богоданный я, который может быть развит в тот идеал, которым Бог тебя задумал. Такой человек становится интересен для других, потому что в нем начинает просвечивать искра Божия, то, ради чего человек пришел в этот мир.
— А что вы сказали тому человеку, который вам так и не покаялся?
— Договорился с ним, что он придет, когда дозреет и все обдумает.
— Пришел?
Упрямые плохие
— Как вы, священник, ищете в человеке эту подлинную божественную личность?
— Есть предельно простое правило: пока человек жив — он небезнадежен; иначе зачем Бог его здесь держит? Значит, в нем есть искра, которая где-то в глубине тлеет. А вот как ее найти — это вопрос не только пастырского опыта, но и реального соучастия Божественной благодати в духовном окормлении. Здесь не может быть универсальных рецептов.
— Вы можете привести пример такого возвращения человека к самому себе?
— Представим себе некую молодую женщину, которая много лет ходит в церковь. У нее хронические проблемы в семье с мужем. Ее ничего не радует, она считает себя полностью безнадежной и как жена, и как христианка. Муж, естественно, неверующий. Вся ее религиозность его в лучшем случае раздражает. Общаясь с ней, понимаешь, что она ищет волшебный ключик, для того чтобы этот нелюбимый муж или куда-то исчез или стал таким, каким она его хочет видеть. И первое, и второе — суть разновидности все того же эгоизма: «Я хочу!» Оказывается, что основная проблема конфликта — борьба за власть в семье. Уступать никто не хочет. Я в таких случаях пытаюсь напомнить человеку о том, что такое христианский брак. Ведь в нем муж — глава, который несет ответственность за всю семью. Когда женщина осознает это, она постепенно, очень медленно меняет свое поведение. И тут начинают появляться проблески. Она уже меньше достает мужа своими претензиями, муж вдруг начинает замечать присутствие жены. Ей самой становится легче, поскольку определенная часть полномочий в семье делегируется мужу. У нее появляется время для занятий тем, что ей интересно. В результате она успокаивается и примиряется с ситуацией. Как оказалось, жить в общем-то можно. Острота перешла в стабильность. Но все эти процессы — очень медленные, волшебных кнопочек нет.
— Эта женщина стала лучше?
— Понимаете, в Церкви нет простых понятий — лучше, хуже. Философ Григорий Сковорода писал: самое главное — найти сродность. Все наши беды от того, что мы не ищем сродности — соответствия тому Божественному замыслу, который есть у Бога в отношении нас. Если у нас остается одно покаяние, только одно утверждение «я плохой, и все тут», это нас ни к чему не приведет. Ты плохой зачем? Чтобы быть плохим? Но в Церкви нет культивирования плохости как самодовлеющей ценности. Нет! В Церкви есть культивирование святости. А грех — это то, что мешает приближению к святости. Грех — это те тормоза, которые надо снять, это глубинные зажимы, искривления человеческой души, которые не дают этому бутону раскрыться. Вот это есть грех.
Милые самовлюбленные
— Бывают ли ситуации, когда вам, наоборот, приходится разрушать чью-то любовь к себе? Как вы узнаете, что это надо сделать?
— Самодостаточность на лице написана. Такой человек мил, но совершенно закрыт. Это значит, что внутри он уже гниет. Этому человеку Бог уже не нужен. Обычно главным показателем такого состояния являются самые обычные формальные вещи: как часто человек ходит в храм, молится, соблюдает посты. Такие люди, как правило, уже «над» этим. У них свой VIP-коридор ко спасению, как они считают. Они свое «отработали». У меня все отлично, думают такие люди, вот только забыл одну мелочь подчистить. Как правило, речь идет о позорных падениях в грехи «низшего эшелона». Отсюда и надо начинать археологические раскопки.
— Как вы различаете милого и обаятельного от человека, поистине исполненного любовью? Оба ведь милы?
— Исполненные любовью редко бывают милыми. Как говорил известный богослов Сергей Фудель, «только на крючке страдания выуживается любовь».
И первый, и второй относятся друг к другу примерно так же, как любитель порыбачить с супер-пупер удочками, вылавливающий двух карасей, относится к деревенскому мужику с самодельной удочкой, которой тот сазанов тягает.
— Как вы поступаете с такими милыми?
— С милыми-то? По-разному. Иногда достаточно жёстко. Он ожидает симметричного своей «милости» милого обращения, а c ним не церемонятся. Иногда можно и нужно прогнать с исповеди. А дальше — по ситуации. Обычно я оставляю его в покое до того момента, когда Господь его посетит в формате хардкор, а это, как правило, неизбежно.
— Как это — в формате хардкор?
— Скорби, наши любимые миссионеры и духовные просветители. Речь не о будничных, а о серьезных скорбях: неожиданных смертях близких, неизлечимых болезнях, потере всего состояния и так далее.
— Что с таким человеком в этом случае происходит?
— Зависит от человека. Кто-то сломается, кто-то опомнится. По-разному бывает. Но самодовольство исчезает сразу. Начинается бунт с промежутками покаяния, и вот здесь уже можно о чем-то говорить. Я обычно сразу говорю, что все хорошо. Если перешел на новый уровень, значит, не безнадежен. Человеку надо суметь принять эту реальность как Богом данную и встраиваться в новую жизнь.
— Вы можете привести конкретный пример?
— Хорошо. У одного прихожанина заболела раком преуспевающая жена. А они только что достроили огромный коттедж. Начались муки лечения, бесконечные сеансы химии и поездки на операции за границу. Весь былой миф о благополучии и счастье рухнул в один миг. И эта ситуация уже длится второй десяток лет. Высокопрофессиональная стирка души. В итоге: Бог стал очень востребован. Не формально, а по сути. Появилось умение жить и радоваться жизни в скорби. Благодарить за каждый подаренный день, которого могло и не быть. Изменились отношения между супругами. Появилось не лицемерное, а настоящее прощение друг друга за все те безобразия, которые творили, когда жизнь мазали маслом на бутерброд.
— Не слишком ли это жестоко?
— Тут важно понимать общий принцип духовной жизни: чем выше градус самодостаточности человека, тем ощутимее будет Божественная хирургия. Болеют все, и праведники, и грешники. В том числе и неизлечимыми болезнями. Речь о состоянии, в котором либо тебя вылепливают, — и ты добровольный участник, соработник в этом процессе, либо твое упрямое сопротивление становится причиной для интенсивной терапии. Не хочешь скорбей — не греши. По крайней мере, это главное, что мы можем сделать со своей стороны. И я бы еще добавил: не заигрывайся с Богом, точнее, со своим представлением о Боге — потому что, когда Он на самом деле появится в твоей жизни, многое, очень многое может кардинальным образом измениться.
Павел великанов протоиерей биография личная жизнь
Протоиерей Павел Великанов, которого некоторые антимодернисты подозревают в атеизме, разразился каким-то диким интервью «Правмиру». В нем этот гражданин обвинил православие в том, что оно может сломать неофиту позвоночник, а также бесхитростно рассказал, какой бардак устроил в своей воскресной школе.
На фото: протоиерей Павел Великанов
Модернист держит нас за дурачков, не знакомых с ситуацией в РПЦ
Клеветать протоиерей Павел Великанов начал в самом начале интервью. Для разминки он клевещет на нашу Поместную Церковь – РПЦ. Отец Павел приравнял нашу истинную Церковь к католической лжецеркви и намекнул на то, что у нас тоже вскоре будет своя Реформация: «После общения со многими людьми, именно мирянами, у меня сложилось ощущение, что мы сегодня находимся в положении, которое отчасти напоминает ситуацию в Европе незадолго до Реформации. Тогда был кризис религиозной жизни, неудовлетворенность мирян теми ответами, которые предлагала людям иерархия, стремление верующих проникнуть в содержание и в смыслы, в то время как им рекомендовалось довольствоваться традицией и формами».
Это все ложь от начала до конца. Католическая лжецерковь исказила учение, данное истинной Церкви Христом и предлагала это кособокое и местами совершенно неправдоподобное учение людям, что не нравилось некоторым мирянам. Кроме того, католические папы так боролись с королями, что без смеха читать об этом невозможно. Помимо этого мирян тогда папы и католические священники совсем не просвещали. Вот что пишет Николай Тальберг в «Истории Церкви» о тех временах: «Пастыри-учители не учили своих пасомых, проповедей почти совсем не было; чтение св. Писания было мирянам запрещено, богослужение на латинском языке было непонятно и потому не могло содействовать религиозному воспитанию народа; литература составляла достояние немногих избранных». Поэтому к тем временам можно отнести фразу протоиерея Павла Великанова: «Тогда был кризис религиозной жизни, неудовлетворенность мирян теми ответами, которые предлагала людям иерархия, стремление верующих проникнуть в содержание и в смыслы, в то время как им рекомендовалось довольствоваться традицией и формами».
А у нас-то где все эти явления? Богослужение у нас ведется на понятном нам церковнославянском языке, а значение сложных слов можно узнать в словарях, которые издаются православными издательствами. Священники проповедуют в каждом храме после богослужений. В каждом храме есть воскресные школы для детей и взрослых. При многих церквях существуют приходские библиотеки. Некоторые настоятели создают православные средние школы для детей. Библии издаются в огромных количествах. Православных книг издается масса. А если в каком-то захолустном городе нет православных книжных магазинов, а в церковных лавках небольшой выбор литературы, то на этот случай существуют книги в электронном виде. Их можно без труда найти в интернете на бесплатных сайтах.
Протоиерей Павел Великанов просто клевещет на наше священство, представляя дело так, как будто шибко умные миряне стремятся к чтению православной литературы и Библии, а священники говорят им: хватит с вас и хождения в храм на богослужения. На самом деле наши священники не только предоставляют все возможности для изучения православия, но и постоянно говорят в храмах, что надо изучать основы своей веры.
И я уже молчу о том, что наша Церковь, в отличие от католической лжецеркви, сохранила в неприкосновенности учение Христа и никаких бредовых догматов и учений не распространяет. И наши иерархи не позволяют себе того, что позволяли себе папы перед Реформацией. Поэтому я не знаю, каким боком ситуация в РПЦ может напоминать ситуацию в католической лжецеркви перед Реформацией.
Желание подкорректировать отцов, прославившихся чудотворениями
Потом уже протоиерей Павел Великанов берет планку выше и нападает на само наше православие: «У нас есть определенная проблема: люди, которых уже не удовлетворяет исключительно ритуальное благочестие, не очень понимают, куда двигаться дальше. Можно в десятый раз перечитывать творения отцов-подвижников, пытаться натянуть их подходы на свою реальность, еще раз убеждаться в том, что это крайне сложно и снова в этом разочаровываться. А можно задаться вопросом: почему так происходит? Сама мысль о том, что этот подход может быть недееспособен в нынешней ситуации или требует каких-то существенных корректив, вызывает у нас страх. Мы живем в очень большом пространстве сковывающего страха: что случится, если мы что-то тронем, чуть начнем шевелить – а оно все возьмет да и рухнет?»
То есть тут священник говорит, что человек, которому надоело всего лишь освящать куличи, начинает читать святых отцов и понимает, что они не имеют никакого отношения к нашей реальности, так как сильно устарели. Это совершеннейшая клевета. Все, что говорили отцы, не устарело. Нормальные священники с амвона призывают своих прихожан читать преподобного Иоанна Лествичника и авву Дорофея и руководствоваться их советами в работе над собой.
Вот, например, одна рекомендация аввы Дорофея из «Душеполезных поучений»: «Ничто не приносит столько пользы людям, как отсечение своей воли; и поистине, от сего человек преуспевает более, нежели от всякой другой добродетели. Между тем, такое отсечение своей воли и своих хотений может быть поминутное. Положим, что кто-либо идет; помысел говорит ему: посмотри туда и сюда, но он отсекает свое хотение и не смотрит. Встретил он разговаривающих; помысел говорит ему: скажи и ты с ними слово – другое, но он отсекает свое хотение, – и не говорит. Подошел он к кухне; помысел говорит: зашел бы спросить, что готовит повар, но он отсекает это хотение, и не заходит и проч. и проч. – Отсекая таким образом свое хотение, он приходит в навык отсекать его и, начиная с малого, достигает того, что и в великом отсекает ее без труда и спокойно; и так начинает наконец вовсе не иметь своей воли, и чтобы ни случилось, бывает спокоен».
Что здесь невыполнимого для нашего современника? Если бы люди тренировались по методу аввы Дорофея, они бы всегда были спокойны и довольны. А у нас если автобус опоздает на пятнадцать минут, то у пассажиров уже чуть ли не предынфарктное состояние появляется.
А ведь протоиерей Павел не только клевещет на отцов, а еще и пытается подвести нас к выводу, что из-за того, что православие якобы устарело, его надо менять. Между тем, православие нельзя менять, так как это учение было дано нам Богом и через апостолов, и через других святых людей. Тот, кто поменяет это учение, исказит дар Бога и превратит нашу Церковь в лжецерковь, так как Богочеловек Иисус Христос является главой только той Церкви, где содержится Его учение. У католиков глава не Христос, а папа.
Архиепископ Аверкий (Таушев) писал: «Так дорожили святые апостолы истинной, неискаженной верой Христовой и христиан учили дорожить ею, что святой апостол Павел решительно пишет обращенным им ко Христу Галатам: «Аще мы, или Ангел с небесе благовестит вам паче, еже благовестихом вам (стал бы благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам), анафема да будет» (Галат. 1, 8–9). Вот поэтому Седьмой Вселенский Собор предает анафеме всех тех, кто не желают принимать Церковного Предания, канонических правил и постановлений святой Церкви, пытаясь ввести что-то свое, новое: «Вся, кроме Церковнаго Предания и учения и изображения святых и приснопамятных Отец, обновляемая или по сем содеянная – анафема» (VI Соб. пр. 1-е). Ничего нового не имеют права вводить ни Патриархи, ни Соборы, как свидетельствует об этом замечательное «Окружное Послание» Восточных Патриархов 1848 года».
Есть, правда, такое понятие, как икономия, то есть смягчение древних требований из-за немощности наших современников. У нас уже все церковные правила, которые можно было смягчить, смягчили, больше никаких изменений не требуется. Например, сейчас никто никого не заставляет поститься сухоядением, так как у людей уже и здоровье, и нравственные силы не те, какие были у первых христиан. И епитимий сейчас на мирян не налагают, зная их немощь. А если протоиерей Павел Великанов хочет на уровне Архиерейского собора, допустим, перевести такие добродетели, как страх Божий и смирение, в разряд невротического типа религиозности, что делают явочным порядком его коллеги-модернисты, то пусть выходит вместе с этими людьми из нашей Церкви и создает новую религию.
Игрища на богословские темы
Дальше – больше. Протоиерей Павел Великанов уже обвиняет православие в том, что оно опасно для неофитов: «Сегодня есть немало людей, которые, с одной стороны, были бы не против погрузиться в православную жизнь. Но, с другой стороны, они понимают, что это погружение для них может превратиться в перелом позвоночника, потому что они столкнутся с непривычными им культурными кодами». Вот что это за бред? Я почему-то не пострадала от погружения в православие, и тысячи моих современников не пострадали от этого. Наоборот, мы благодарны и православию, и Богу, Который дал нам его.
И вот отец Павел придумал, как помочь неофитам погрузиться в православие без травм – создал для них специальные курсы. «Наша задача показать, что богословие – учение Церкви о жизни, о Боге, о человеке – может быть доступным и интересным. Мы учимся рассказывать о самом главном для нас таким языком, который был бы понятен современнику. Именно поэтому мы большое внимание в нашем проекте уделяем визуализации – это инфографика, интерактивные игры, различные тесты», – сказал священник. И тут опять у него клевета на православие. Из его фразы следует, что учение Церкви не доступно и не интересно нашим современникам, хотя нормальным людям, которых Бог избрал для блаженной вечности, оно кажется и доступным, и интересным. И как это отец Павел преподает богословие с помощью инфографики, игр и тестов? Это что, занятия для умственно отсталых людей?
Священник уничтожил воскресную школу
Но священник Павел Великанов не только примитивизирует на специальных курсах глубокое учение Церкви, он еще и превратил свою воскресную школу в какой-то филиал Дома пионеров: «Мы отказались от попыток рассказывать детям в очередной раз Священную Историю или основы богослужения, а пошли иным путем. У нас проходят интересные уроки естествознания, на которых дети сидят за микроскопами, ходят в лес с нашим преподавателем – очень увлеченным исследователем, любителем природы, профессиональным биологом, который им показывает, как Бог проявляет Себя через мир, в котором мы живем. Это более понятно, нежели какие-то отвлеченные схемы. Ребенок, который один раз побыл ночью в обычном лесу, о Боге узнает гораздо больше, чем тот, кто прочитал какую-нибудь скучную богословскую книжку. У нас есть театр теней – дети сами устраивают спектакли, пишут сценарии, играют роли, поют. Сейчас возобновляет свою деятельность класс мультипликации – где дети тоже всё делают сами, от задумки до озвучки. Взрослые только помогают собрать все это в фильм. Очень популярен приходской футбол, когда после окончания службы дети собираются вместе и играют рядом с храмом, где каждый раз устанавливают разборные ворота».
Вот так. Для отца Павла богословские книжки скучны. По его мнению, они могут только дискредитировать Церковь в глазах подрастающего поколения.
Журналист-антимодернист Роман Вершилло, который занимается созданием энциклопедий по модернизму, считает, что протоиерей Павел Великанов является атеистом. Он приводит в своей электронной энциклопедии такое шокирующее высказывание отца Павла о Христе: «Миф как повествование предполагает определенного слушателя. Этот слушатель находится в двустороннем общении с мифом. Он не только слушает, что ему говорит миф, но он создает некое пространство, некий простор, который требует заполнения. Поэтому если отвечать на вопрос, откуда появляется миф о Христе, то у меня один ответ – появился острый запрос на то, чтобы такой ответ появился, и уже под этот запрос происходит та или иная интеллектуальная историческая работа». То ли я чего-то не так понимаю, то ли священник Павел Великанов считает, что Христа не существовало. Вообще модернисты любят туманно выражаться, чтобы благочинные не могли припереть их к стенке.
Фальшивое православие уже не при дверях, а в дверях, но тревоги никто не бьет
Протоиерей Павел Великанов и другие модернисты создают новое, параллельное православие, которым они пытаются заменить настоящее православие. В прошлом году архимандрит Савва (Мажуко) сказал, что публицистам надо «создавать язык благовестия, понятный современнику», а протоиерей Константин Пархоменко заявил: «Я глубоко убежден, что сейчас, в XXI веке, мы должны «переоткрыть» для себя христианство. Потому что в том формате, в котором оно еще сто лет назад работало, сегодня оно уже пробуксовывает – не удовлетворяет людей активных и целеустремленных, которые хотят идти как воины Христовы в мир, чтобы нести что-то позитивное. У нас нет святоотеческих творений, которые мотивировали бы людей так действовать, так поступать».
На Западе модернисты начали создавать это параллельное христианство довольно давно – еще в ХХ веке. Архиепископ Аверкий (Таушев) говорил, что такие работы проводятся для того, чтобы разрушить Церковь: «В наше лукавое время, когда слуги грядущего антихриста прилагают все свои усилия, чтобы подлинное православие подменить и заменить православием фальшивым, православием только по имени, появилось немало и «пастырей», которые носят только имя православных, а подлинной силы и духа истинного православия отвергаются. Эти лжепастыри – модернисты и экуменисты, вместо истинного православия проповедующие и настойчиво пропагандирующие лжеправославие, льстящее всем греховным страстям и порокам падшего человека, стремящееся во всем идти в ногу со временем и примирить христианина с миром, во зле лежащим, под всевозможными лукавыми благовидными предлогами, всюду теперь захватывают бразды правления в современных православных Поместных Церквах, стремятся играть везде главную руководящую роль и часто имеют успех, ибо искусно и хитро изображают из себя якобы ревнителей православия. А действительная цель их – подменить истинное православие православием фальшивым, добиться, чтобы, по выражению Христа Спасителя, «соль обуяла» (Матф.5,13) – потеряла свою соленость, утратила свой дух и силу. Это – особый род борьбы с Церковью».