павел гроховский авиаконструктор биография
Жизнь и судьба конструктора Гроховского
Это — рассказ о замечательном изобретателе и летчике Павле Игнатьевиче Гроховском. Некоторые его изобретения поражают до сих пор. Многие из них он испытывал на себе с риском для жизни. Пожалуй, другого такого изобретателя трудно найти не только в нашей стране, но и во всем мире. Удивительным был человеком Павел Гроховский — смелым до безумия.
Гроховский Павел Игнатьевич
О необыкновенном летчике-изобретателе узнали в Москве. Гроховского перевели в столицу и поручили руководить Особым конструкторским бюро. Позже оно стало называться Экспериментальным институтом. Но шутники за необычные изобретения, которые там делались, за опасные опыты прозвали этот институт «цирком Гроховского».
Павел Игнатьевич мечтал тогда о создании воздушного десанта. Парашюты были уже давно изобретены. Самолеты, способные поднять и нести тяжелые грузы, — тоже имелись. Оставалось разработать технику для выброски в тылу противника не только бойцов, но и пулеметов, пушек, автомобилей и даже легких танков.
Парашюты шились из шелка — ткани прочной, легкой, но очень дорогой. А для воздушного десанта требовались тысячи парашютов. Где же набрать столько шелка? Гроховский сам, еще в 1928 году, совершил несколько прыжков, и с тех пор не оставлял его вопрос: а что, если заменить шелк хлопчатобумажной материей, например, перкалем? Он раз в десять дешевле шелка, но почти так же прочен.
Попробовали сшить парашют из перкаля. Испытали его: ни одного отказа. Получился надежный парашют для десантников. И такие, перкалевые, парашюты применяются до сих пор.
В современных транспортных самолетах помещаются сотни десантников. Во времена Гроховского о таких машинах можно было только мечтать. Чтобы поднять в небо сразу десяток парашютистов, Павел Игнатьевич придумал подвесные люльки, напоминавшие небольшие лодки. Они подвешивались под крыльями самолета. В каждую ложился десантник с парашютом, и самолет взлетал.
В заданном районе летчик тянул за рычаг, люльки переворачивались, и десантники вываливались из них. Парашюты раскрывались сами, автоматически.
Первым, кто испытал опрокидывающуюся люльку в действии, был Гроховский. Следом за ним таким же образом совершила прыжок чертежница Лидия Кулешова. А затем с помощью подвесной люльки прыгнула с парашютом и жена Павла Игнатьевича — Лидия Алексеевна Гроховская.
«Мы стали укладываться в подвесные люльки, — вспоминала она. — Под головой у меня парашют, как жесткая подушка. Надо мной — крыло бомбовоза.
Заревели моторы, вихрь пронесся над моей люлькой. Это был мой первый полет, и все меня развлекало. Вот оторвались от земли, замелькали соседние постройки. Один круг, другой — все выше и выше. Я просунула голову между краем люльки и крылом и с интересом разглядывала землю. Из соседней люльки мне погрозили кулаком: убери, мол, голову — оторвет при опрокидывании! Скорее втянула голову и в ту же секунду очутилась в воздухе. Даже не заметила, как раскрылся парашют».
Все же люльки оказались неудобными, слишком тесными. И Гроховский создает самолет с многоместной отделяемой кабиной. Эту кабину можно было сбросить в воздухе вместе с десантниками и на большом парашюте опустить на землю.
Однажды у Гроховского родилась мысль, которая даже его сотрудникам показалась просто абсурдной. Он предложил сбрасывать грузы и десантников… без парашютов. Да возможно ли такое? И Павел Игнатьевич доказал, что это возможно. Так он изобрел авиабус — кабину на колесах, внутри которой помещались люди и грузы.
Авиабус подвешивали под самолетом. Для выброски десанта требовался ровный участок местности. Здесь летчик должен был низко опустить самолет и с высоты двух-трех метров сбросить авиабус. Тот, стремглав помчавшись по земле, постепенно замедлил бы ход и остановился. Так задумывалось. Но как все произойдет на самом деле?
Сбрасывали авиабус с различными грузами, например, с ящиками, полными электрических лампочек. И ни одна не разбилась. Сбросили авиабус с собакой, аэродромным псом по кличке Куцый. И он выдержал «мягкую посадку». Осталось испытать, как будут чувствовать себя в авиабусе люди.
Первыми это проверили на себе Гроховский и его заместитель Иван Васильевич Титов. Забрались они в авиабус. «Лежу в клетке, как в могиле, потный от жары, не шевелюсь, — рассказывал Титов, — только перестукиваюсь с Павлом Игнатьевичем: нас разделяла фанерная перегородка».
Взлетели. Самолет, сделав два круга над аэродромом, начал снижаться. Щелкнули замки, авиабус отделился. Стукнулись крепко, но живы остались. Только Титов нос разбил.
Гроховскому принадлежало более сотни самых различных изобретений. Тут и летающий танк, и способ дозаправки самолетов в воздухе (теперь это обычное дело), и экраноплан — крылатый аппарат на «воздушной подушке», и стратосферный планер для полетов на огромных высотах.
Многие изобретения Гроховского, казавшиеся когда-то фантастическими, были осуществлены, но большей частью уже после его смерти.
Конец жизни выдающегося изобретателя оказался трагическим. Сперва, в 1937 году, был закрыт его институт, Гроховского арестовали — без вины. Арестовали и Лидию Алексеевну, его жену, которая провела долгие годы за колючей проволокой. Потом сообщат, что Павел Игнатьевич умер осенью 1946 года, в лагере, где-то в северных краях. И только спустя десятилетия станет известно, что он был расстрелян 29 мая 1943 года. Некоторые его изобретения используются и сегодня, хотя не все знают, кто их сделал.
Легенда советской авиации Павел Гроховский
Важные исторические события связаны с деятельностью выдающихся личностей. Многие из них становятся легендой уже при жизни. Но народ не всегда хранит память о своих героях. Так был предан забвению Павел Гроховский, гениальный авиаконструктор и организатор.
Смелость и творческий пыл помогли ему осуществить замыслы, казавшиеся в те времена нереальными. Большинство из них было воплощено значительно позже, после его смерти, или послужили основой для современных изобретений.
Детские и юношеские годы
Родным городом Павла Игнатьевича Гроховского является Вязьма Смоленской губернии (ныне Смоленская область). Но начальное образование он получил в Твери, куда переехал вместе с семьей. По словам очевидцев, мальчик еще в юности отличался бесстрашием и дерзостью: «… он был настоящим сорвиголовой, не признавал никаких авторитетов…»
Связываться с ним боялись даже ребята постарше.
Началась Первая мировая война. Не успев окончить училище, Павел добровольно отправился на фронт, как только ему исполнилось 16 лет. Позднее, после возвращения домой, будущего известного авиаконструктора увлекли революционные идеи.
Биография Павла связана и с Гражданской войной. Когда страну охватила борьба между красными и белыми, юноша не остался в стороне. В 20 лет Гроховский Павел Игнатьевич стал командиром роты и коммунистом, участвовал в боях и дошел до Персии. Сражался с колчаковцами и деникинцами, с отрядами Врангеля.
Послевоенные годы
После войны молодой человек серьезно заинтересовался самолетами и конструированием. Он отучился в Егорьевской школе, Качинской школе, затем в Борисоглебском авиационном училище.
После был направлен в высшее военно-учебное заведение – авиационную школу воздушного боя в Серпухове – «Стрельбом». Это неофициальное название, произошедшее от прежнего, объединило 2 неотъемлемые составляющие профессионального умения боевых летчиков – «стрельбу» и «бомбометание».
Сюда направлялись летчики, уже имеющие серьезную подготовку. Эту уникальную школу закончили многие военные, ставшие впоследствии, знаменитыми авиаконструкторами, военачальниками и летчиками-испытателями.
Здесь проводились испытания опытных образцов самолетов, после полетов техника дорабатывалась.
Позже полковник Павел Гроховский был назначен на должность летчика-испытателя в НИИ ВВС, которую совмещал с постом руководителя конструкторского отдела. В последующие годы он занимал руководящие посты сначала конструкторского производственного бюро, затем Экспериментального института. И все это время продолжал изобретать.
Для осуществления плана по срочной модернизации Вооруженных Сил искали умных и способных специалистов, среди которых оказался Гроховский Павел. Перед ним была поставлена задача разработать новую технику для создания нового рода войск – воздушного десанта.
Глиняные бомбы и песочные манекены
Одним из первых изобретений Гроховского стало создание силикатной бомбы в 1927 году. Командир звена Павел Игнатьевич занимался обучением молодых летчиков маневрированию с применением фигур высшего пилотажа, стрельбе в воздухе и бомбометанию.
Бомбы для тренировочных полетов изготавливались из цемента, который в стране вырабатывался в небольших количествах. Заграничный закупался за валюту, вот почему приходилось экономить и учения часто проводились «вхолостую». Павел осознавал слабую эффективность подобных тренировок, а результаты нужны были высокие.
И он нашел гениальное и одновременно простое решение – делать бомбы из глины и начинять их подкрашенным мелом.
До изобретения Гроховским парашюта в стране из их не производили, а закупали в Америке («Ирвин»). Хотя они нуждались в серьезной доработке, так как не обеспечивали безопасность людей. В течение некоторого периода в СССР даже были запрещены парашютные прыжки. Гроховский работал над парашютом в двух направлениях – обеспечение максимально возможной безопасности и удешевление производства, что позволило бы перебрасывать большое количество людей и технику.
Для изготовления Гроховский выбрал недорогую ткань, а затем усовершенствовал конструкцию. Испытания проводились на 12 манекенах (6 с парашютами «Ирвин», 6 с Гроховскими), которые наполнили песком и сбросили с самолетов. Изобретение Павла Игнатьевича с успехом прошло тестирование. С 1930 года в СССР началось массовое производство парашютов.
Вскоре их стали изготавливать из шелка, потому что он более прочный и не слеживается. А конструктор уже работал над устройством автоматического раскрытия запасного парашюта. Но воплотить идею смогли уже при его преемнике А. И. Привалове.
Первая техника в истории воздушного десанта
В то время не было авиационной техники для высадки большого числа десантников. Конструктор решил разместить под крыльями самолетов люльку, прозванную «гробиком Гроховского», потому что по форме она напоминала именно этот предмет. Устройство работало следующим образом: пилот нажимал на рычаг, который переворачивал люльку, и люди летели вниз.
Но изобретение не стали применять, так как оно не обеспечивало должный уровень безопасности.
Тогда конструктор разработал планер Г-63, на борту которого можно было разместить 16 человек и 500 кг груза. Позже Павел Игнатьевич предложил модель планера, способный перевозить до 50 бойцов. В то время эта задумка многим казалась нереальной и поддержки не получила.
В 1931 году Павел Игнатьевич разработал конструкцию и создал авиабус, контейнер на колесах. Его прикрепляли снизу самолета, а когда летчик снижал летательную машину до уровня 2-3 метра над землей, кабина отделялась и катилась по земле несколько метров.
Идея Гроховского заключалась в том, что таким образом десант можно высадить группой, кучно, а это даст значительное преимущество: позволит быстро собраться и вступить в бой.
Почему тараканы не летают
Еще одна идея Павла Игнатьевича
Деталей и материала не хватило, пришлось брать те, что остались от других проектов. Двигатель тоже удалось достать только списанный, с небольшой мощностью. Многое вообще не удалось воплотить.
Поэтому первоначальная задумка была сильно изменена. Для испытаний пригласили пилота экстра-класса Валерия Чкалова. Но самолет так и не взлетел. Из протокола испытаний стали известны слова летчика: «Настоящий таракан! А тараканы не летают…»
Машина была создана из остатков и списанных деталей. Не удивительно, что проект оказался провальным. Зато много других изобретений даровитого конструктора успешно использовались военными. Например, противопульная кираса для парашютистов, ставшая прообразом бронежилета.
Кто знает, сколько еще он мог сделать для советской авиации и страны в целом, если бы не был арестован в 1942 году.
Причиной ареста Гроховского Павла Игнатьевича стал донос.
А в 1943 он умер, в некоторых источниках сообщается, что был расстрелян.
Панель авторизации
Вязьмичи Автор: Юлия
Павел Гроховский
Гроховский Павел Игнатьевич – человек-самородок, человек-изобретатель, человек неуемный в своих идеях, многие из которых опережали время. Гроховский является праотцом первых советских парашютов, считается разработчиком многих методик десантирования и является автором фантастических идей, что были воплощены в жизнь как при жизни Гроховского, так и уже после его смерти.
Гроховский Павел Игнатьевич краткая биография
Гроховский Павел Игнатьевич, согласно его биографии, имел простое происхождение и был потомком ссыльных поляков. Родился в 1899 году в городе Вязьма, но, как гласит о жизни Павла Гроховского википедия, детские годы провел в Твери. Если говорить о его образовании, то за его плечами только четыре класса церковно-приходской школы и прослушанные лекции в летном училище. Гроховский – это человек, который был участником Октябрьского восстания, принимал участие Гроховский и в Гражданской войне, и только после закончил авиаучилище и стал летчиком. В конце двадцатых Павел служит в Новочеркасске, где проявились его увлечения, ведь там он сделал свои первые изобретения, где предложил на учениях использовать не дорогие цементные бомбы, а сделанные из глины. Об идеях Гроховского стали распространяться слухи, дошли они и до Москвы, куда и был приглашен изобретатель, который возглавил недавно созданное Осконбюро.
Гроховский Павел Игнатьевич авиаконструктор
На тот момент разработчикам не давала покоя идея, связанная с десантом и десантированием, вот энтузиасты, во главе с Гроховским, и разработали парашюты, чьи купола шили из недорогих хлопчатобумажных тканей : перкаля и нансука. Не давала покоя Гроховскому и мысль о том, каким образом вывозить десантников и как увеличить их количество, поэтому следующие разработки были посвящены именно этому.
Тогда не было спецсамолетов, использовались двухместные разведчики и бомбардировщики, а чтобы была возможность десантировать большое количество людей, Павел Гроховский конструктор предлагает специальную люльку, что подвешивалась под крыльями. В нужный момент пилот, с помощью рычага, переворачивал ящик, который прозвали в народе «гробиком Гроховского», где находились десантники и люди сыпались вниз.
Люльки правда забраковали, к тому же был и трагический случай во время которого на учениях погиб политрук. Но, Павел Гроховский, как истинный авиаконструктор не унимался и предложил транспортировать десантников в планерах, так появился планер Г-63, который мог поднять 16 десантников вместе с полутонной груза, а на чертежных листах уже был новый проект планера, который и вовсе был рассчитан на 50 человек, но тогда его идеи показались слишком уж передовыми, поэтому не были поддержаны.
Осконбюро был разработан и десантный спецсамолет с кабиной, что отделялась и опускалась с помощью парашюта, были разработаны и авиабас, а далее противопульная кираса для парашюта, клети для высадки собак-подрывников, складные крылья «Летучая мышь» и многое многое другое.
Всем этим Павел Гроховский, как конструктор не ограничился. В своей деятельности не обошел стороной и сухопутные войска, предложив проект броневика на воздушной подушке. Также Павел придумал танк-аэросани, броневик, который бы сегодня назвали снегоходом, придумал он и катер на подводных крыльях, был на его счету и истребитель Г-39, прозванный «Кукарачей» и предназначенный для уничтожения вражеской авиатехники способом «Таран», но машина так и не поднялась в небо.
Когда Тухачевского, что поддерживал идеи Гроховского, в 1937 году расстреляли, Осконбюро подверглось ликвидации, а Павел стал завхозом, но и здесь он не унимался и размещал свои идеи в журнале, хотя сами идеи, для того времени, были на грани фантастики.
Когда в страну нагрянула война, Гроховский хотел и дальше продолжить разрабатывать технику для ВДВ, но не получил согласие руководства, а в 1942 году и вовсе был арестован по ложному обвинению. По одной из версий, Гроховский умер в тюрьме от туберкулеза в 47 лет и уже после смерти его реабилитировали. Есть версия и расстрела Гроховского по приказу НКВД.
Как видим, Гроховский был настоящим самородком, который был рожден творить с разных областях, создавая и разрабатывая изобретения, а их у него на счету более ста.
Реабилитирован посмертно. Прерванный полёт Павла Гроховского (часть 1)
За свою, в принципе, недолгую жизнь, Павел Игнатьевич создал более сотни изобретений. Конечно, некоторые из них были откровенно странными. Достаточно вспомнить хотя бы летающий автомобиль, созданный на базе Ford 40. По задумке изобретателя, аэромобиль был лишен и стабилизатора, и фюзеляжа. На «Форд», который исполнял роль модуля, Павел Игнатьевич прикрепил крыло и пару авиационных двигателей, выдававших под двести «лошадок». Но дальше одного опытного образца дело так и не пошло. Но он не боялся экспериментировать, поэтому были и творения, которые явно опережали время. А кое-что из его изобретений впоследствии было присвоено его коллегами, которым удалось пережить время репрессий.
Человек, способный на поступок
Павел Игнатьевич родился в 1899 году в Вязьме, но его детство прошло в Твери. Здесь он окончил начальную школу, а затем поступил в реальное училище. Буйный нрав и упрямый характер не позволили Павлу Игнатьевичу остаться в стороне, когда вспыхнуло Октябрьская революция в октябре 1917 года. А в годы Гражданской войны он воевал на стороне красных. За время противостояния Гроховский принял участие в сражениях против Колчака, Врангеля, Деникина. Находясь в отряде Кожанова, ему довелось добраться до персидской границы. И в 1919 году Павел Игнатьевич стал членом партии большевиков.
Затем судьба занесла его на Балтику. Здесь командиром и наставником молодого Гроховского стал председатель Центрального комитета Балтийского флота (Центробалта), командир революционных моряков Павел Ефимович Дыбенко.
Павел Ефимович быстро разглядел в тезке, который был моложе него на десять лет, человека сообразительно, умного и дальновидного. Поэтому довольно часто обращался к нему за советом. Причем спросить мнения подчиненного Дыбенко мог как в каком-нибудь бытовом вопросе, так и в организации военной операции. В последнем случае, Павел Ефимович сажал напротив себя Павла Игнатьевича и совместными усилиями они, что называется, устраивали мозговой штурм. И однажды командир, в знак благодарности, подарил своему подчиненному маузер с надписью на рукоятке: «Павлу Гроховскому от Павла Дыбенко».
За Гроховским прочно закрепилась репутация человека, который «способен на поступок». Причем этот самый «поступок» мог быть абсолютно любым. Вот, например, один из эпизодов жизни Гроховского, о котором написал Владимир Казаков в своей повести-хронике «Право на честь», вышедшей в журнале «Волга» в 1985 году: «Как-то в отряд Волжской флотилии, где служил Гроховский, прилетел с донесением летчик на гидроплане. Как ни просил его Гроховский прокатить, тот не соглашался, ссылаясь на нехватку горючего. Тогда, уговорив летчика остаться в отряде до рассвета, Гроховский с группой бойцов проник в город, занятый белыми, и раздобыл там бочку с бензином, которую ночью на санитарных носилках принесли в расположение отряда. Утром летчик прокатил Гроховского, однако восторга на его лице не увидел.
— По хорошей дороге я тебя на автомобиле обгоню, — думая о чем-то рассеянно сказал Павел. – Из рогатки тебя сбить можно».
Вот еще интересный эпизод: «Приехав однажды к родным на побывку, Гроховский неожиданно оказался в водовороте эсеровского мятежа. Близкий друг детства выдал его эсерам, и те приговорили коммуниста Гроховского к расстрелу. В тюрьму его сопровождал лишь один конвоир. Проходя мимо трактира, Гроховский предложил отведать яичницы и выпить водки за его счет. Конвоир согласился, и когда уже сидел с набитым ртом, арестованный сказал:
— Ты, браток, закусывай, пей, а я на минутку в гальюн загляну, — и тут же скрылся через заднюю дверь трактира».
В самом конце 1920 года Павел Игнатьевич поднялся по службе. Не обошлось, конечно, без протекции старшего товарища Дыбенко. И Гроховский получил должность комиссара Черного и Азовского побережий. На тот момент комиссару был всего лишь двадцать один год. Новая работа требовала частых командировок. И одна из них едва не стала для Гроховского последней. Так случай, чуть было не закончившийся трагедией, описал Казаков: «На поезд напала банда попа-атамана Никандра. Комиссара взяли спящим. На допросе он молчал. Тогда поп хватил его по ключице ребром тяжелого нагрудного креста. Хрустнула кость. Разжав окровавленные губы, комиссар плюнул в окладистую поповскую бороду. Утеревшись, тот сказал:
— В кучу! Мандат прилепите ему, как дьявольский знак.
Мандат комиссара прикрепили на уровне сердца и выстрелили из трехлинейки. Гроховский медленно упал на спину. Для верности бандит выстрелил в упор еще раз. Комиссара раздели, сняли с него сапоги. Но ночью Гроховский очнулся. Обе пули сантиметра на два прошли выше сердца. Железнодорожные рабочие подобрали его и отправили в госпиталь».
Серьезное ранение не остудило пыл Гроховского. Спустя короткое время после того, как его выписали из госпиталя, парень решил осуществить свою давнюю мечту – стать летчиком. Поэтому первым делом, встав с больничной койки, он написал рапорт, в котором попросил направить его на учебу в школу авиационных мотористов. Трудно представить, что испытывал Дыбенко, отпуская своего, по сути, лучшего подчиненного. Но чинить препятствий он не стал. Видимо, его поразило мужество поступка Гроховского. Ведь Павел Игнатьевич оставлял высокий и престижный пост и начинал, по сути, с нуля. Однако этот поступок не был лишен логики. Дело в том, что у Гроховского отсутствовало среднее образование, а значит, только путь в летное училище через школу авиационных мотористов являлся кратчайшим.
И вот здесь Павел Игнатьевич оказался на своем месте. В нем проснулся дремавший ранее талант изобретателя. Став командиром звена в Новочеркасске, он смог, что называется, развернуться. Первым делом он начал лично обучать молодых пилотов высшему пилотажу, стрельбе в воздухе и бомбометанию. Но результаты, в большинстве случаев, оставляли желать лучшего. Особенно много проблем возникало с бомбами. Требовалось немало усилий, чтобы получить их для проведения учений. Дело в том, что в те времена для тренировки использовали цементные бомбы, которые являлись дорогостоящими из-за дефицита в стране цемента (его даже приходилось закупать за границей). Поэтому Гроховский, который всегда в первую очередь думал об экономии, обратился к своему начальству с рацпредложением. Павел Игнатьевич заявил, что дорогие цементные бомбы стоит заменить на более дешевые глиняные, наполненные цветным мелом и песком. При этом цветной мел имел важное значение. На учениях у каждого летчика был бы свой цвет, по которому уже потом определяли бы, кто и как «отстрелялся».
И пока над его предложением раздумывали, Гроховский привел в часть гончара и устроил его здесь на работу. Мастер «творил», а сам Павел Игнатьевич привозил ему в телеге глину, которую добывал недалеко от расположения авиаотряда. Первые же испытания показали, что Павел Игнатьевич был прав. И вскоре глиняные бомбы стали называть «силикатная Гроховского».
О молодом и талантливом летчике-изобретателе узнал начальник Военно-Воздушных сил РККА Петр Ионович Баранов. Поэтому вскоре Гроховский перебрался в Москву. Ему дали должность летчика-испытателя в научно-исследовательском институте ВВС РККА.
Здесь Павел Игнатьевич продолжил работу над изобретениями. А его главным помощниками стали конструкторы Владимир Малынич и Иван Титов. Но Гроховский понимал, что втроем им не удастся добиться тех результатов, которых им бы самим хотелось. Поэтому он попросил помощи у Генерального секретаря ЦК ВЛКСМ Александра Васильевича Косарева. Встреча их прошла удачно, Александр Васильевич пообещал оказать изобретателям полную поддержку.
Договорившись с «верхами», Гроховский принялся за реализацию своего давнего замысла — попытаться спасти жизнь пилота при аварийной ситуации в воздухе. Дело в том, что в Советском Союзе тогда не использовали парашюты, отечественного производства. Просто самой парашютной промышленности, как класса еще не существовало. Да и многие высокопоставленные чины к «тряпочкам» относились нейтрально-отрицательно. Поэтому в двадцатых годах парашюты и вовсе были запрещены. И это табу продержалось до 1927 года. Затем, было распоряжение об испытании парашютов, но это только на бумаге. По факту, ни одного прыжка так и не было совершено, а советские специалисты, работавшие в этом направление, трудились, что называется, в стол. Яркий пример — это парашют Глеба Котельникова, который «числился в запасе», проиграв конкуренцию продукции американской компании «Ирвин».
Вообще, знакомство советских летчиков с американскими парашютами произошло весной 1929 года. Тогда летчика Леонида Минова отправили в США, чтобы он лично увидел, как работает аварийно-спасательная служба в американской авиации. А тринадцатого июля Минов совершил первый прыжок над Буффало. Затем последовало еще несколько прыжков. Поскольку результат эксперимента был положительным, СССР закупил партию американских парашютов за бешеные по тем временам деньги.
Двадцать шестого июля 1930 года во время учений ВВС Московского военного округа, которые проходили на воронежском аэродроме, Леонид Минов стал, чуть ли не главным действующим лицом. Он выполнил показательный прыжок, затем настала очередь еще нескольких летчиков. А второго августа по распоряжению Петра Баранова была «продемонстрирована выброска группы вооруженных парашютистов для диверсионных действий на территории «противника»». Всего прыжки в тот день совершили двенадцать человек. И второе августа стало считаться днем рождения Воздушно-десантных войск РККА.
Испытал на себе «американское чудо» и Гроховский. Примечателен тот факт, что все окружение отговаривало Павла Игнатьевича от опрометчивого поступка. Друзья и жена категорически были против затеи с самоличным испытанием американского парашюта. Но Гроховский лишь отмахнулся от них, поскольку для себя самого он давно все решил. Он считал, что настоящий конструктор должен лично участвовать в экспериментах, какими бы опасными они не были.
День, который Павел Игнатьевич выбрал для прыжка, оказался неудачным. Уже с утра погоду испортил сильный ветер, который дул со скоростью порядка четырнадцати метров в секунду у земли. Соответственно, на высоте его скорость была еще выше. В очередной раз отмахнувшись от просьб «одуматься», Гроховский взял парашют и направился к самолету «Фоккер С-4». Когда крылатая машина поднялась на нужную высоту, Павел Игнатьевич вылез на крыло. Затем лег на него, одной рукой ухватившись за вертикальную стойку, а другой – за вытяжное кольцо парашюта. Дождавшись отмашки пилота, Гроховский разжал руку, удерживающую его на крыле. И через мгновение он уже оказался в свободном полете. Павел Игнатьевич потянул за кольцо и… свою роль сыграл мощный порыв ветра. Раскрывшийся купол «Ирвина» снесло так «удачно», что он зацепился за опору фюзеляжа. И несколько секунд самолет тащил за собой Гроховского. По воспоминаниям Павла Игнатьевича, он не понял сразу, что произошло, поэтому и не успел испугаться. Спустя мгновения шелковая ткань парашюта лопнула, и Гроховский, освободившись, начал медленно опускаться вниз. Из-за потерянного времени парашютист миновал летное поле и парил уже над Москвой. Такого столица СССР еще не видела. Правда, Гроховский полетел еще дальше, приземлившись уже на окраине города. Посадка была удачной, вот только рядом с ним оказался большой цыганский табор. Пока к Павлу Игнатьевиче добралась помощь, пока он принимал поздравления, цыгане не потратили зря и секунды. Они быстро разглядели, что «Ирвин» сшит из японского шелка. И спустя мгновения купола как не бывало, зато вскоре цыганки щеголяли в новых платьях из американского парашюта…
Это происшествие сильно огорчило конструктора, поскольку за одного «Ирвина» приходилось платить тысячу валютных рублей золотом. Гроховский понимал, что японский шелк в силу себестоимости не годится, требовалась дешевая ткань. Советская авиация развивалась быстрыми темпами, как и необходимость в парашютах. Нужно было срочно принимать какое-то решение.
