павел буре биография личная жизнь дети фото биография
Павел Буре
Биография
Павел Буре — российский хоккеист, заслуженный мастер спорта, играл в НХЛ. Уже в начале карьеры форварда называли «самым быстрым созданием со времен советского спутника». Благодаря упорному труду и врожденному таланту имя Буре попало в Книгу рекордов Гиннесса.
Детство и юность
Павел родился 31 марта 1971 года в Минске. В столицу БССР мать Татьяна Львовна приехала рожать первенца из Москвы. Здесь жили ее родители, а женщине необходимо было чувствовать поддержку во время первых родов. Отец Владимир Валерьевич Буре — пловец, призер Олимпиады и 17-кратный чемпион Советского Союза — увидел сына только через 1,5 месяца, так как находился на тренировках в спортивном лагере.
Спустя 3 года у Павла появился младший брат Валерий, названный в честь деда по отцовской линии, известного тренера по плаванию. Семья Буре прославилась еще в царские времена. В беседе с журналистами нападающий утверждал, что род напрямую связан с русской часовой компанией «Павел Буре», продукцию которой поставляли в том числе ко двору императора. В 90-е форвард пытался возродить традицию, выпустив подарочную линию наручных часов, но дальше дело не пошло.
Отец, несмотря на занятость, с раннего возраста начал тренировать сыновей. Мальчики росли подвижными, поэтому попробовали несколько видов спорта: футбол, плавание, прыжки в воду. Дома царила атмосфера строжайшей дисциплины, только так получалось справиться с неуемным темпераментом Павла и Валерия.
Спустя 15 лет после начала отношений родители братьев развелись. Расставание не повлияло на отношение юношей к спорту. Тем более оба почувствовали, что Татьяне Буре как никогда нужна поддержка сыновей. Помимо регулярных тренировок, Павел помогал матери по хозяйству и даже освоил азы кулинарии.
В молодости парень не успел получить высшее образование. Тем не менее через 4 года после завершения спортивной карьеры Буре защитил кандидатскую диссертацию в Институте международного права и экономики имени А. С. Грибоедова. Доклад Павла о работе с трудными подростками назывался «Регрессивное развитие личности. Предупреждение правонарушений».
Начало карьеры
В раннем возрасте Павел постигал другие «университеты». Уже в 6 лет Буре отдали в детскую команду ЦСКА. Одновременно Паша посещал клуб «Олимпия». В 1985 году он вышел на лед в составе юниорской группы. Тренером подростка выступил знаменитый наставник Виктор Тихонов.
Во взрослый хоккей Буре попал накануне 17-летия, во время матча ЦСКА — «Динамо» (Рига), и сразу забил первый гол. В итоге Павел задержался в клубе до 1991 года. Спортсмен показывал хорошие результаты не только на советских стадионах. Команда выезжала на соревнования Кубка европейских чемпионов, и 3 раза бомбардир в составе ЦСКА становился победителем.
В 1989 году на чемпионате мира среди молодежи болельщики наблюдали за работой связки игроков Буре — Федоров — Могильный, которые совместными усилиями принесли команде 38 очков за 19 заброшенных шайб. На счету Павла числилась львиная доля голов. Снайпера признали лучшим нападающим состязания.
В 1991 году спортсмен решился на переезд за океан. На родине труд чемпиона оценивался месячной зарплатой в 120 рублей. Работу в клубах НХЛ искали Алексей Касатонов, Вячеслав Фетисов, Сергей Макаров и другие российские хоккеисты. Для Павла свои двери открыл канадский «Ванкувер Кэнакс».
В 1-м сезоне Буре признали лучшим игроком среди новичков лиги. Вскоре форвард получил прозвище Русская Ракета. Соперники уверяли, что имели в запасе лишь секунду, чтобы попытаться отобрать шайбу у Павла. Скорость позволяла нападающему легко маневрировать на льду.
О Павле писали в газетах. Спортсмен не раз набирал свыше 100 очков за сезон. Благодаря Буре команда каждый раз попадала в список плей-офф. Интересно, что, в отличие от ряда коллег, хоккеист почти не участвовал в драках. Единственный раз молодой человек вступил в схватку во время матча 1992 года «Ванкувер» — «Сан-Хосе», когда оппонентом оказался Дин Эвасон.
Пик карьеры бомбардира пришелся на 1993–1994 годы, когда Буре смог забить 60 голов в регулярном чемпионате, что позволило «Ванкуверу» дойти до Кубка Стэнли. Затем Павел играл по контракту за немецкую команду «Ландсхут» и московский «Спартак».
Сегодня в 1993 году Павел Буре оформляет дубль и первым в истории «Ванкувер Кэнакс» забрасывает 50 шайб за сезон. В тот.
Сезон 1995/1996 начался с повреждения колена, что сделало невозможным участие Буре в соревнованиях. В следующем сезоне хоккеист вновь получил травму. Восстановившись в 1997 году, Павел играл за «Ванкувер Кэнакс», но прежнего результата уже не достиг.
В 1999 году Буре стал нападающим американского клуба «Флорида Пантерз». Спортсмен набрал форму, вновь бил рекорды по очкам и завоевал звание лучшего снайпера регулярного чемпионата. На традиционном для лиги Матче всех звезд Павла признали лучшим игроком НХЛ.
Затем талантливый спортсмен попал в ряды игроков «Нью-Йорк Рейнджерс». В течение 3 лет Павел Буре регулярно приносил победные очки новой команде, но в 2003 году уже не смог выходить на лед из-за старых травм.
Лечение не принесло результата, и с 2005 года Павел официально заявил об уходе из большого спорта. Оставаясь лучшим нападающим НХЛ с 779 очками за 702 матча, Буре покинул лигу. С особым теплом о знаменитости вспоминали в «Ванкувер Кэнакс». В 2013-м руководство клуба приняло решение вывести из оборота номер «10», под которым выступал форвард, и навечно закрепить его за Русской Ракетой.
Сборная России
На Олимпиаде 1998 года, которая состоялась в Нагано (Япония), Буре возглавил сборную России. Команда вышла в финал, но проиграла лидерам соревнования — чехам. Так или иначе, игру Павла признали лучшей на турнире. В матче с Финляндией чемпион забил 5 голов из 9. Благодаря рекордному результату бомбардир получил очередное звание лучшего нападающего.
Участие Павла Буре помогло российской сборной занять 3-е место на Олимпиаде в Солт-Лейк-Сити. Стоит отметить, что праздник спорта, состоявшийся в Соединенных Штатах в 2002-м, прославился как один из самых скандальных. Помимо традиционных обвинений в допинге получили огласку случаи, когда члены МОК принимали подарки и прочие преференции от местных властей.
Менеджер
Буре не раз получал предложение стать тренером и каждый раз отвечал отказом. В качестве ключевой причины игрок назвал отсутствие терпения. Куда привлекательнее для Павла оказалось решение организационных вопросов.
В 2006-м бывший спортсмен выступал на Олимпиаде генеральным менеджером российской хоккейной команды. А с 2013 по 2014 год Буре числился куратором кубанских клубов и отвечал за развитие «мужской игры» в Краснодарском крае.
Общественная деятельность
После ухода со льда Павел Владимирович продолжил спортивную биографию не только в статусе менеджера, и заслуги Буре ценят по достоинству. Например, в 2012-м снайпера включили в Зал славы Международной федерации хоккея, где знаменитость оказалась 31-м представителем России.
Дружит с Путиным, отказался от гражданства США, крутил романы со знаменитостями. История русского хоккеиста Буре
Павел Буре стал одним из самых ярких хоккеистов 90-х и навсегда вписал свое имя в историю этого вида спорта. Русская Ракета, как прозвали нашего соотечественника в Северной Америке, поражала своей скоростью болельщиков по обе стороны океана.
Павел Буре: биография
Павел Буре родился 31 марта 1971 года в г. Москва (СССР). Родители: отец — Владимир Валерьевич Буре — 17-кратный чемпион Советского союза и призер Олимпийских игр по плаванию, мать — Татьяна Львовна Буре.
Несмотря на то, что в свидетельстве о рождении прославленного нападающего местом его рождения значится Москва, он появился на свет в столице Белоруссии — Минске. Его мать, которая имела гражданство этой страны, приехала рожать своего первенца на родину из-за необходимости в поддержке близких во время первых родов. А отец Павла увидел сына лишь спустя 1,5 месяца после его рождения из-за сборов в спортивном лагере.
instagram.com/byltakoyhockey / instagram.com/pavelbureofficial
Спустя 3 года после рождения Павла на свет появился его брат, которого назвали Валерием. Отец развивал своих сыновей с помощью спорта и строжайшей дисциплины, которой придерживался и сам.
Поначалу Павла собирались отдать на плавание, но в последний момент мальчику позволили сделать выбор самостоятельно. Так старший из братьев Буре оказался в школе ЦСКА, попутно выступая за юниорский клуб «Олимпия». Будущий лидер сборной СССР демонстрировал сумасшедший прогресс и заслужил право дебютировать в армейском клубе в 16-летнем возрасте. Забросив шайбу в первом же матче на взрослом уровне, Павел вскоре стал одним из сильнейших хоккеистов страны и в 1991 году отправился покорять НХЛ.
Буре в НХЛ
На драфте НХЛ-1989 лидера атак ЦСКА и советской сборной под общим 113-м номером выбрал «Ванкувер». Руководству «Кэнакс» пришлось подождать приезда будущей звезды клуба всего несколько лет: в 1991 году Буре, как и многие его партнеры по сборной, отправился покорять лучшую лигу мира.
Getty Images
В первом же сезоне русскому форварду удалось оправдать завышенные ожидания болельщиков и боссов клуба: Павел получил приз лучшему новичку, а за феноменальную скорость его прозвали Русской Ракетой. Следующие два сезона и вовсе стали самыми результативными в карьере будущего члена Зала хоккейной славы: Буре стабильно набирал более 100 очков и довел свою команду до финала Кубка Стэнли, в котором «Ванкувер» в семи матчах уступил «Рейнджерс». В том плей-офф Павел установил рекорд клуба по количеству голов, передач и очков в одном розыгрыше Кубка Стэнли.
Getty Images
После семи сезонов в составе «Кэнакс» Буре по своей инициативе был обменян во «Флориду», в составе которой дважды становился обладателем приза лучшему снайперу регулярного чемпионата «Морис Ришар Трофи». Сыграв четыре сезона за клуб из солнечного штата, русский бомбардир перебрался в «Рейнджерс», но так и не сумел проявить себя в новой команде из-за участившихся травм.
Всего в лучшей лиге мира Буре провел 12 сезонов, сыграв за это время 702 матча и набрав в них 779 (437+342) очков. Также Павел стал первым в истории российским хоккеистом, чей игровой номер был выведен из использования командой НХЛ. А в январе 2017 года нашего героя включили в список 100 величайших хоккеистов за всю историю лучшей лиги мира.
Травмы Буре
Ахиллесовой пятой, вынудившей одного из самых ярких хоккеистов своего времени закончить карьеру в 32 года, стали его неоднократно травмированные колени.
Первое серьезное повреждение в карьере звезды российского хоккея произошло в матче «Ванкувера» против «Чикаго» в 1995 году. В одном из столкновений с соперником Буре получил разрыв крестообразной связки правого колена и выбыл до конца сезона.
Второй тревожный звоночек для Павла прозвучал в выставочной игре против США перед Кубком мира. В той встрече лидер сборной России после столкновения с защитником американцев Брайаном Личем получил очередное повреждение правого колена. Оно серьезно беспокоило Буре еще дважды: в 1999 году в матче против «Колорадо» нашему соотечественнику диагностировали третье по счету повреждение связок правого колена, а спустя три года в выставочной игре против «Нью-Джерси» ситуация повторилась.
Точку в великой карьере русского хоккеиста поставила травма, полученная им в декабре 2002 года. Форвард «Баффало» Кертис Браун атаковал лидера «Рейнджерс», в результате чего Павел получил разрыв медиального мениска и растяжение боковой связки левого колена.
Буре и Владимир Путин
Павел открыто выражает свои политические взгляды и поддерживает президента России Владимира Путина. В 2016 году он, в отличие от своего младшего брата, отказался от американского гражданства. И в том же году в своем инстаграме Буре впервые выложил фотографию с президентом нашей страны.
Биография хоккеиста Павла Буре
Павел Владимирович Буре, известный в Западном полушарии под именем «Русская ракета» за бешеную скорость, которую он развивал на ледовой арене. Будущий спортсмен начал свою биографию 31 марта 1971 года в Минске. Широкой публике известен, как воспитанник спортшколы ЦСКА, хоккеист, профессионал высочайшего класса. Личная жизнь, жена, дети, семейные фото – все это было скрыто перечнем выдающихся спортивных достижений.
Семья как генетическое основание
Родоначальником семейной линии числится знаменитый владелец часовой компании, в честь которого назван Павел Владимирович. Его продукция была известна далеко за пределами царской России. Она высоко котировалась среди потребителей. Некоторые из образцов сохранились в частных коллекциях, государственных музеях.
Дед был известным тренером, а отец – 17-кратным чемпионом Советского Союза по плаванью. Павел Буре и его младший брат Валерий – дети от смешанного брака белоруски и русского. Павла считают минчанином, но это преднамеренное решение матери – проживая в Москве, рожать она все-таки отправилась на родину.
Оба сына знаменитого пловца обладали неуемным темпераментом, и справиться с их воспитанием было довольно сложно. Отец решил направить энергию в полезное русло и отправил их заниматься спортом. Прежде чем Валерий и Павел нашли свое настоящее место, они перепробовали плаванье, прыжки в воду и футбол.
Спортивная биография с длинным перечнем достижений и титулов началась для Павла Буре с детской команды ЦСКА. В 14 лет он выступал за команду юниоров, а в 6 забил свой первый гол во взрослом хоккее. Памятное событие состоялось во время матча ЦСКА – Динамо Рига.
Первое победное личное фото появилось в семейном архиве в 1989 году, когда на Чемпионате мира среди молодежи подающий большие надежды хоккеист был признан лучшим нападающим. Из 19 шайб, забитых тройкой Буре-Федоров-Могильный большая часть числилась за главным игроком атакующей тройки.
Прославленная жизнь и мировая известность стартовали с места в символической пятерке Чемпионата мира. Но еще за год до этого Буре стал бронзовым призером юниорского чемпионата Европы и лучшим его снайпером, забив на лету целых десять шайб.
Продолжение карьеры
После распада СССР, почти всех игроков советской сборной заманили в Америку высокими гонорарами и обещанием звездных перспектив. Повезло далеко не всем уехавшим, однако, биография перспективного русского хоккеиста стартовала с нескольких титулов – официальных и неофициальных.
Фото начала 90-х годов демонстрируют истинно русское лицо человека, ставшего самым высокооплачиваемым игроком из бывшего Советского Союза, лучшим новичком хоккейной лиги, мистером «Русская ракета». Прозвище, как почетное признание неимоверной скорости и результативности, приклеилось намертво после того, как журналист Йен Макинтайр назвал его самым быстрым созданием СССР, если не считать запущенного «Спутника».
В Америке была получена первая травма колена, после которой было длительное восстановление. Сразу после реабилитации последовала новая травма колена, на Кубке мира. Потом была травма спины. «Ванкувер» обменял форварда во «Флориду», где Павел Буре получил приз лучшему снайперу, но не принес своей команде призовых мест.
На фото сезона 1999-2000 можно увидеть спортсмена, который стал серебряным призером списка лучших бомбардиров, установил рекорд команды по количеству очков, набранных одним игроком на протяжении одного сезона. В результате подписания нового контракта и новой сделки по обмену, он оказался в одной команде с родным братом Валерием.
Спортивная биография в Северной Америке складывалась неудачно. Возможно, причиной этому было не столько травмированное колено, сколько отсутствие взаимопонимания с товарищами по команде, того настоящего духа соревнований, которое было в советском периоде. Здесь каждый игрок старался выставить себя в наиболее выгодном качестве, разговоры велись в основном, о контрактах и деньгах. Валерий остался жить в Америке, а Павел Буре отказался от гражданства США и вернулся на родину, после окончания спортивной карьеры.
В российской сборной его спортивная биография насчитывает следующие заслуги:
Еще одно победное фото датировано 13 августа 2015 года. В этот день Павел Буре стал Президентом Международной Лиги легенд мирового хоккея. «Ванкувер Кэнакс» и «Флорида Пантерз» признали его лучшим игроком за всю историю хоккейных клубов. Он включен в Зал славы Международной федерации хоккея, Зал хоккейной славы в канадском городе Торонто. Номер 10, под которым выступал Павел Буре в Ванкувере, выведен из обращения в «Ванкувер Кэнакс» и навеки закреплен за «Русской ракетой».
Примерный семьянин
Личная жизнь знаменитого хоккеиста будет не очень интересной любителям скандальных разводов, многочисленных семей и брошенных детей, интриг и разводов. Павел Буре начал cвою личную семейную жизнь, заключив свой единственный брак 10 октября 2009 года. Десятка была его самым любимым числом, он считал ее счастливой, и дата для брака выбиралась осознанно. Женой звездного хоккеиста стала неожиданно для многих модель из Набережных Челнов Алина Хасанова, которая была моложе жениха на 15 лет.
Спустя четыре года у счастливой пары родился первенец – сын, которого назвали в честь отца. В интервью журналистам Павел Буре всегда называет жену своей единственной любовью. Провокационные вопросы о соблазнах в Америке, скрытых до женитьбы романах и увлечениях, он не комментирует, утверждая, что ничего из этого не помнит.
Слухи про фиктивный брак с американкой отрицает, говорит, что ради него, как игрока, руководство команды сумело договориться с местными властями. В свое время Павлу Буре приписывали роман с Анной Курниковой, американкой со странным именем Джейм Бон, но женился он только в 39-летнем возрасте, причем его жена была одна из близняшек.
Жена Алина ведет активную жизнь в соцсетях, выкладывает фото из путешествий, предпринятых во время третьей беременности. Молодая жена закончила в Америке кулинарную академию, чтобы готовить супругу его любимые блюда. Это не помешало ей два года спустя после рождения первенца родить дочку, которую назвали оригинальным именем Палина (аббревиатура от Павла и Алины).
Недавно пользователи соцсетей обсуждали новое счастливое событие в семействе, рождение третьего ребенка – дочери, о чем «Русская ракета» с гордостью оповестил своих фанатов и поклонников. Представление о личной жизни Павла Буре можно получить из блога, который ведет его молодая жена. В нем размещаются эффектные фото из Венеции, Парижа, Милана, Дубая.
«Гретцки хотел продлить карьеру на год, чтобы поиграть со мной». Большое интервью Павла Буре
Статья опубликована в газете под заголовком: «Павел Буре: «Гретцки хотел продлить карьеру на год, чтобы поиграть со мной»»
Недавно нашел фотографию, где мне лет 19. Год 92-й, сижу на диване в своей комнате родительской квартиры, вся стена завешана постерами и вымпелами. С учетом моих спартаковских пристрастий, которые и формировали значительную часть контента, один постер поразил. Павел Буре в форме ЦСКА!
А кто-то — уже не младенец, а подросток — в этот момент мотал увиденное на еще не пробивающийся ус. В 2006 году при заезде сборной России в олимпийскую деревню Турина я разговаривал с Александром Овечкиным. Сенсационный новичок «Вашингтона», которому суждено было забить на тех Играх пять шайб, включая победную Канаде в четвертьфинале, рассказал, что в 12 лет он сидел у телевизора, и его страшно вдохновили пять голов Буре в полуфинале Нагано. В тот момент он сказал себе: «Я тоже хочу быть там!»
31 марта Павлу Буре исполняется 50, во что решительно невозможно поверить. Но невозможно было по такому случаю с самым популярным спортсменом России 90-х годов не потолковать за жизнь. Поймать Русскую Ракету ненамного легче, чем на льду, но сделать это все же удалось.
Он пригласил меня в свой, можно сказать, офис, оборудованный возле катка в торговом центре на шоссе Энтузиастов. На стенах в нем — и икона, и подборка фотографий, на одной из которых первый президент России Борис Ельцин как раз после Нагано награждает Буре орденом, под ней — самовар. А сам Павел — в отличной форме, без лишнего веса. И с каким-то внутренним позитивом в каждом слове и рассказе, что всегда радует, когда говоришь с мегазвездой пусть и не столь давнего, но прошлого. Этим самым прошлым он не живет, а наслаждается тем, что в его жизни есть сегодня. В первую очередь — семьей. Жена Алина подарила ему троих детей — сына Пал Палыча, дочерей Палину (именно так: сочетание имен Павел и Алина) и Анастасию.
Лишь на одну тему Буре отказался говорить наотрез. О прервавшихся в конце 90-х и так и не возобновившихся по сей день отношениях с отцом. Это — его полное право.
На память я подарил Павлу «Спорт-Экспресс журнал» за лето 2000 года с обложкой, на которой красовались обнимающиеся на льду братья Буре, и заголовком «Созвездие Буре». Она была посвящена «братскому рекорду» результативности в НХЛ, установленному Павлом и Валерием в сезоне-99/2000. Этот рекорд — 93 шайбы — кстати, держится по сей день. А журналом 21-летней давности мне, кажется, удалось Буре приятно удивить. Он же удивил меня таким рассказом:
— Мы давно дружим с Уэйном Гретцки, и у нас была мечта играть в одной команде НХЛ. При том, что он, 99-й номер, за 20 лет до конца карьеры говорил, что хочет завершить ее в 1999 году, ради этого готов был поменять решение: «Если ты придешь в «Рейнджерс», то я еще год поиграю». Мы делали все возможное, чтобы это получилось. Но, к сожалению, не удалось, и он закончил карьеру. В одном звене нам играть довелось, но только в Матче звезд НХЛ. А сам я до «Рейнджерс» добрался только несколько лет спустя.
— А почему не получилось реализовать эту идею?
— Потому что в сезоне-98/99 руководители двух клубов, от которых все зависело («Флориды», где играл Буре, и «Рейнджерс», в котором выступал Гретцки, — Прим. И.Р.), приняли неправильное решение. Они потом за это поплатились, но нам от этого легче не стало. Однажды Уэйн ко мне подошел и говорит: «Ты мне денег должен!» — «Почему?» — «Если бы ты пришел, я бы отыграл еще год, заработал и с тобой поиграл». — «Ну ты видишь, ребята пошли на принцип».
На какой принцип они пошли — не знаю, я с этими «ребятами» не общался. Но почему-то не захотели, чтобы мы с Уэйном играли в одной команде. Ничего хорошего они лично себе тем самым не сделали.
Когда в 1999-м Гретцки закончил, он пришел на интервью на один из самых крутых телеканалов Америки. Первым делом у него спросили: «Что могло вас оставить в хоккее?» И он прямым текстом озвучил: «Если бы Павел Буре пришел в «Рейнджерс», я бы остался еще на год». То есть это были не закулисные слова, а сказанные на всю Северную Америку. Когда Гретцки, лучший, на мой взгляд, хоккеист всех времен, такое говорит — для меня это самый большой комплимент, который я когда-либо получал от профессионалов.
С 6 лет параллельно занимался плаванием и хоккеем
— Правда ли, что ваш отец Владимир, отдавая вас в шесть лет в хоккейную школу ЦСКА, сказал: «Даю тебе два месяца, чтобы стать лучшим. Если не будешь, мы тебя оттуда заберем»?
— Вроде того. Когда я туда пришел — особо не умел кататься. Естественно, родители должны были ставить цель, чтобы ребенок старался чего-то добиться. Но каких-то драконовских мер со стороны отца не было. К тому же, когда я начинал играть в хоккей, он еще был пловцом. А действующий спортсмен в советские времена, мягко говоря, не всегда находился дома. Это я сейчас сижу дома со своими детьми, они же тогда большей частью на сборах жили.
— Ваш дед Валерий Буре, легендарный вратарь сборной СССР по водному поло, а затем тренер, умер, когда вам было три года. Совсем его не запомнили?
— Слабо его помню, конечно. Но очень им горжусь. Мой дед был заслуженным тренером СССР по плаванию, а также одним из тех, кто создавал в нашей стране синхронное плавание. Просто так раньше такие звания не давали. Он был действительно великим тренером.
— А также — жертвой сталинских репрессий. Вам никогда не доводилось бывать в Норильске, где дед сидел вроде как за политический анекдот и где он потом какое-то время жил?
— Это все было без меня, я родился намного позже. С 1953 года (год смерти Сталина, — Прим. И.Р.) мои предки живут в Москве, и дома у дедушки с бабушкой я был только в столице. А в Норильске бывал много раз, но по совершенно другим делам. Президент «Норникеля» Владимир Потанин сам играет в хоккей и очень много сделал для ФХР, Ночной хоккейной лиги, «Лиги легенд». По его приглашению мы каждый год проводим там благотворительный матч. Только в 2020-м из-за пандемии не получилось.
— Дед — ватерполист и тренер по плаванию, отец — пловец, призер Олимпиад. Казалось, сам Бог велел идти в водные виды спорта, а не кататься по замерзшей воде.
— А я с шести лет как раз и занимался параллельно плаванием и хоккеем. Более того, плаванием — чаще, поскольку хоккеисты в таком возрасте тренировались два-три раза в неделю, тогда как пловцы — каждый день. И на сборы я именно с ними ездил, потому что у пловцов в ЦСКА они начались с 6-7 лет, а у хоккеистов — только с 10. Мой вид спорта считался более «поздним». Даже в общеобразовательную цеэсковскую школу я пошел как пловец, а не как хоккеист. По крайней мере, на первых порах числился там именно так.
Но хоккей мне всегда нравился больше. Пловцом я стать не мечтал, но время им заниматься было, на сборы ездил, много друзей появилось среди пловцов. И вообще, считаю, что плавание — самое полезное, что только может быть.
— Сколько сейчас можете проплыть?
— Думаю, немного, так как плаванием давно не занимаюсь. Километр проплыву точно.
Коллекционирую часы «Павел Буре»
— Как в семье хранится легенда о часовых дел мастере времен царской России Павле Буре?
— Это каким же надо быть уникальным мастером своего дела, что даже через 150 лет все до сих пор знают и ценят то, что ты сделал! Именно в честь того Павла Буре меня и назвали. Когда я рос, у меня не было его часов. В те времена все было не так просто.
Но на сегодняшний день у меня есть настоящие раритетные часы «Павел Буре», я их коллекционирую. И удивляюсь, насколько мой предок и тезка был великим человеком, что его часы до сих пор считаются большим антиквариатом. Есть определенные места, где их можно приобрести, и я их знаю.
— Вам как наследнику, тоже знаменитому, преподносят их в дар?
— Некоторые подарочные есть, но в основном их покупаю. Суммы называть не буду, скажу лишь то, что у меня сейчас их несколько десятков.
— В 90-е годы вы сами выпустили партию уже новых часов «Павел Буре». Только с подарочными целями или как бизнес?
— Это была подарочная партия. Многим известным людям дарил и старинные, и новые часы.
— Помню, что среди этих людей были Виктор Черномырдин и Юрий Лужков. Причем, как вы когда-то рассказывали на Матче звезд НХЛ, с тогдашним российским премьером беседовали около часа.
— Чуть меньше. Виктор Степанович пригласил меня на 10-15 минут, а общались 30-40. Было очень приятно: он — взрослый человек, я — на много лет моложе, и с 25—26-летним парнем премьер-министр твоей страны так долго беседует. Много раз общались и с Борисом Николаевичем (Ельциным, — Прим. И.Р.), но не так подробно.
— Правильно ли понимаю, что ваша родня по маминой линии — из Белоруссии?
— У меня все — из Москвы. Это просто потом дедушка работал главным инженером на разных производствах, и его отправляли в различные города СССР поднимать заводы. Когда он уходил на пенсию — работал в Минске, привык жить там и не захотел возвращаться в Москву. Бабушка в белорусской столице преподавала русский язык.
— Ходила даже легенда,что вы сами родились в Минске — якобы ваша мама поехала туда к бабушке в роддом.
— Могу показать документы: в моем свидетельстве о рождении написано, что я родился в Москве.
— А правда ли, что в 90-е годы Александра Лукашенко каким-то образом занесло к вам домой?
— Правда. Он был с визитом в Москве у Ельцина, а потом заехал ко мне. Дело в том, что до этого я был в Минске, мы там играли в хоккей. Лукашенко выходит на лед еще с 90-х.
Мне повезло, я вырос в ЦСКА
— Ваш отец рассказывал, что по работоспособности в детстве вам не было равных. По его словам, «Павел был первым во всем — и в беге, и в подтягиваниях, и в штанге». Чего вам все это стоило, тем более что отец, по его словам, никогда вас не хвалил, как когда-то и дед его самого?
— Если человек чем-то занимается и хочет добиться результатов, то должен полностью этому отдаваться. Много трудись — а дальше уже все будет зависеть от того, дано ли тебе это. И так во всем, будь ты спортсмен, музыкант, актер или журналист. Мне с детства объяснили, что надо много работать, и дед с отцом пришли к успехам именно так.
У меня были хорошие тренеры, лучшая школа в СССР, самая знаменитая и престижная — ЦСКА. И нам там внушали: если вы хотите быть в ЦСКА, то должны делать больше, чем сверхлюди. Поэтому если тебе сказали сделать десять приседаний — всегда делай одиннадцать, и будешь сильнее. И так во всем.
— Кто был вашим кумиром?
— Одного не было. У нас много уникальных игроков во всех поколениях, и я пытался у них учиться, смотреть и у каждого брать что-то свое — у кого-то бросок, у кого-то катание. Мне повезло, я вырос в ЦСКА, и у меня с детства была возможность смотреть вблизи на наших лучших игроков. Когда в 1977 году пришел в армейскую школу, то в шесть лет только слышал такие имена, как Михайлов, Петров и Харламов. Но вскоре уже мог наблюдать за их игрой с трибуны — мы ходили на матчи. Дальше смотрел уже на следующее поколение, с которым я даже успел поиграть. Мне было у кого учиться.
— Алексей Касатонов рассказывал, что, даже когда вы еще были маленьким, в ЦСКА о вашем таланте уже ходили разговоры, и звезды иногда даже приходили на вас посмотреть. Вы знали об этом? Когда начали осознавать, что многие люди ждут от вас чего-то сверхъестественного?
— Больше сам от себя чего-то ждал. Знаю, что на меня приходил посмотреть Виктор Тихонов, но тогда мне уже было 14-15 лет. А так мы в ЦСКА заочно все друг друга знали. Один каток же! И это нормально — если кто-то неплохо играет, то старшие за ними следят. Ведь кто-то из них заканчивает и становится тренером, знает, что скоро будет с этими ребятами работать. ЦСКА — это была одна большая хоккейная семья.
— Читал интервью Валерия Гущина, где экс-президент ХК ЦСКА рассказывал, что вы уже в первой команде бегали кроссы втайне от Виктора Тихонова. И когда однажды перед матчем с «Динамо» не вышли на разминку, выяснилось: накануне вечером подвернули голеностоп во время бега по лесу.
— Никакой тайны в этом не было. Просто у нас обычно не было тренировок по вечерам за день до матча. А я считал, что если позанимаюсь спортом, то буду чувствовать себя лучше. Делал так всю карьеру, в том числе и в НХЛ, где мог, правда, не побегать, а пойти покрутить велосипед. В тот раз действительно подвернул ногу, она опухла. Но на игру вышел.
— Откуда взялась ваша сумасшедшая стартовая скорость, взрывная сила? Кто ставил вам этот стиль катания и в каком возрасте он у вас проявился?
— Все люди разные, многое зависит от физиологии. Тренировались мы в принципе все одинаково, но летом я работал больше, потому что и с пловцами ездил на сборы. Быстрых ребят у нас было много, да и вообще советский хоккей на тот момент считался примером хорошего катания.
При этом никаких специальных тренеров по катанию, как сейчас, тогда не было. Кто как умел, тот так и катался. Мне за все годы в школе в этом плане очень много подсказывал только один тренер — Александр Бирюков, но с ним я стал работать только лет в 15. Он следил именно за тем, кто как катается.
Когда смотришь летнюю Олимпиаду, то легко обратить внимание, что стайеры все худенькие, бегут далеко и долго, а спринтеры — здоровые и долго бежать не могут. Мы в институте физкультуры изучали, что за это отвечают определенные белые вещества в крови. У меня оказалась физиология спринтера, и это стало видно с детства. Бегал я неплохо, но были и другие ребята с хорошей скоростью. Кто плохо бегал — того в ЦСКА не брали. У нас были тесты на 30-метровке, на 60-метровке, и не могу сказать, что я бегал на голову быстрее всех.
Тихонов первым выдал Буре 10-й номер
— Дебютный гол за первую команду ЦСКА помните?
— Помню, конечно. Ты приходишь в хоккейную школу в шесть лет, а в 11-12 уже соображаешь — попасть в первую команду можешь самое раннее в 16. То есть путь от набора в школу до главной команды — минимум десять лет. И это — самая долгожданная цель. Этап жизни, когда понимаешь, что добился чего-то большого — попал в команду мастеров чемпионата СССР. Причем в лучшую команду.
Мне повезло, что в 16 лет я первый раз дотронулся до шайбы во взрослом матче и сразу забил гол. Это было в игре ЦСКА — «Динамо» (Рига). Миша Васильев, который вышел тогда со мной в четвертой пятерке, по правому краю проехал, всех обыграл и отдал мне на пустые ворота. Он сделал для этого гола все. В первый раз выйти на лед среди профессионалов и сразу забить гол — это был прикольный опыт! Жаль только, тогда не было принято забирать на память шайбу.
— Тихонов хоть похвалил?
— Он больше концентрировался на старших ребятах, потому что они делали игру и результат. Поэтому не помню, чтобы он мне что-то сказал. Для меня Тихонов — самый великий тренер, это мое субъективное мнение. Для других поколений это могли быть Тарасов, Чернышев, но сужу по тому, что видел сам.
Во-первых, Тихонов взял меня в 16 лет в команду мастеров ЦСКА, а потом и в сборную СССР. Мне повезло с ним работать и долго его знать. Он многому меня научил — например, отношению к делу. Он не учил конкретно, как голы забивать, но это и не его задача — Виктор Васильевич брал в команду уже тех, кто это умеет. Но для меня он — самый легендарный тренер и со своим подходом, и с тактикой, и с отношением к игре.
— А еще кто из тренеров на профессиональном уровне на вас сильно повлиял?
— Каждый по-своему. Помню всех тренеров из детства, Тихонова, Пэта Куинна, Майка Кинэна. Успел поработать даже с легендарным Гленом Сэйтером (четырехкратный обладатель Кубка Стэнли во главе «Эдмонтон Ойлерз», — Прим. И.Р.). Я такой человек, что пытался не видеть в них что-то плохое, а хотел брать только хорошее. Каждый из них был в чем-то уникален.
— Кинэна многие считали деспотичным, а вы так хорошо сработались с ним в «Ванкувере», что потом сильно поспособствовали его приходу во «Флориду», и он даже жил у вас дома.
— Майк — профессионал, а я вообще люблю профессионалов. Мне очень не нравятся те, кто много говорит и ничего не делает. А Кинэн всегда знал, чего хочет. Кто не был готов выполнять его требования — должен был уйти, каким бы ни было его имя. Наверное, на таком подходе мы с ним и сошлись. Дома у меня он действительно жил, но это продолжалось неделю. А потом Майк стал главным тренером «Флориды», в которой я тогда играл.
— Сами вы о тренерской карьере никогда не думали?
— Нет, это точно не мое. Всегда знал, что игрок и тренер — две совершенно разные профессии, и успехи в первой вообще не означают, что у тебя что-то получится во второй.
— 10-й номер, выведенный в вашу честь из обращения в «Ванкувере», появился у вас именно при Тихонове?
— Да, Виктор Васильевич выдал мне его в сборной СССР. Тогда номера никто не выбирал, все решал тренер. В детстве у меня был, по-моему, 12-й. А было время — наверное, после гибели Валерия Харламова, — когда у нас в школе лучшему игроку выдавали футболку с 17-м номером. Вообще-то он был «закрыт», но, если хорошо играл, в качестве поощрения мог его получить.
— Кстати, в какой-то момент вы решили в «Ванкувере» поменять 10-й на 96-й. С ним пошли травмы, включая разрыв «крестов», — и на первый матч сезона-97/98 после тренинг-кемпа под 96-м вы снова вышли с 10-м. И сразу — 51 гол за сезон и великолепная Олимпиада в Нагано!
— Просто хотел что-то новое попробовать. А потом понял, что и так все нормально было, от добра добра не ищут, после чего вернул 10-й. В основном, конечно, был под ним. Его и вывели из обращения в «Кэнакс».
— До этого мы еще дойдем. Легендарное тихоновское «Сантьяго» — 12 рывков по 400 метров — вы легко выдерживали?
— Название «Сантьяго» слышу впервые!
— От всей пятерки Ларионова слышал, и не только.
— Да, 12 по 400 — это было самое тяжелое. Почему столько — считалось, что ты за матч должен выйти 12 раз, а 400 метров — самая сложная дистанция в легкой атлетике. Ты должен с первого и до последнего шага бежать в полную силу, а у человека после 30 секунд выделяется молочная кислота. Становится очень больно, но надо терпеть, другого варианта нет.
Наверное, мне было попроще, поскольку в 16 лет, когда я дебютировал в основе, до этого упражнения еще не допускали, а с 17 я, молодой, бегал неплохо. Да, тяжело, но мне эта серьезнейшая нагрузка давалась легче, чем ребятам постарше.
— Двое из этих «ребят», Вячеслав Фетисов и Алексей Касатонов, — ваши близкие друзья, при том что первый из них старше вас на 13 лет, второй — на 12. Вы тесно сошлись уже в НХЛ?
— Мы тесно общались еще в ЦСКА, несмотря на большую разницу в возрасте. В то время жили на сборах по 11 месяцев в году, у нас там весело было. Хочешь не хочешь, а познакомишься поближе. И потом — дружба на всю жизнь.
— Все говорили, что вы были буфером между Фетисовым и Касатоновым после того, как они поссорились в конце 80-х. Когда их «Нью-Джерси» приезжал в Ванкувер, вы всегда приглашали на ужин их обоих. И в итоге ваша миссия завершилась успехом.
— Могу сказать одно: сегодня они очень хорошо общаются. Мне приятно, что такие великие люди и хоккеисты снова дружат.
Могильный — Федоров — Буре
— Есть ли у вас досада, что после ЦСКА и золотого МЧМ-89 в Анкоридже тройка Могильный — Федоров — Буре так никогда и не сыграла вместе на официальных турнирах, не считая поездки по России сборной звезд во время локаута и ветеранских матчей?
— Нет. А почему должна быть досада? Каждый из нас занимался своим делом — и хорошо. Мы до сих пор, естественно, общаемся. Какое-то время в Союзе поиграли вместе, а потом у каждого состоялась своя карьера. Мне посчастливилось играть со многими великими партнерами. С Макаровым, Ларионовым, Крутовым на лед выходил! И в тройке с Гретцки в Матчах звезд. Среди этих людей — и Могильный с Федоровым.
— В юности вы с ними дружили?
— Они чуть раньше пришли в первую команду ЦСКА. Но, естественно, общались близко. Общаемся и сейчас. Вообще, у меня обширный круг друзей. Хоккей — моя любимая работа, но не самое главное в жизни. Главное — семья и друзья. Всегда жил такой жизнью, что у меня было очень много друзей вне хоккея.
Например, мне повезло, что я дружил с таким легендарным человеком, как Иосиф Кобзон. Несмотря на то, что у нас с Иосифом Давыдовичем большая разница в возрасте, это правда была дружба. Он всегда был отзывчивым и старался всем помочь, без разницы кому — артистам, спортсменам, другим людям.
— Вы же и с Мстиславом Ростроповичем в Америке близко общались?
— Общался, как и со многими другими людьми. Но назвать это общение дружбой было бы преувеличением.
— А кого назовете самым лучшим другом?
— Федоров потерял все деньги, заработанные в НХЛ, связавшись с аферистами. А к вам пытались прилипнуть люди, которые могли бы «кинуть» вас так же?
— Такие люди пытаются прилипнуть всегда и ко всем, кто чего-то добился и у кого что-то есть. Это часть жизни, но выбор всегда за тобой. Правильные решения, к сожалению, принимаешь не всегда. Кстати, именно такие люди, как Кобзон, давали мне мудрые советы. У меня и в детстве было много друзей, которые намного старше, так же осталось, и когда повзрослел. Это помогало мне принимать правильные решения.
Конечно, очень неприятно и обидно, когда человек тяжелым трудом много лет подряд добивается больших достижений, а потом все теряет из-за аферистов. К сожалению, такое случается чаще, чем хотелось бы.
— Федоров рассказывал, что в свободную минуту может включить хайлайты ваших голов или Могильного, поскольку сейчас, по его мнению, хоккеистов такого уровня нет. Вы тоже так считаете? И также можете поностальгировать, включив старые видео?
— Нет, не смотрю ни Сашу с Сергеем, ни тем более себя. Всегда живу сегодняшним днем. Да, было хорошее время, но у меня нет ностальгии. Увидеть какие-то записи могу только в тех случаях, когда их ставит кто-то из друзей или дети. Я один этого не делаю никогда.
Всему свое время, и в каждом поколении — свои фавориты. Не так давно исполнилось 70 лет отечественному хоккею. И в каждом из этих семи поколений — свои кумиры, и не хочу сравнивать, какие из них лучше и хуже. Уважаю любое. Каждое из них играло по тем правилам, которые тогда были или есть.
— Уже после вас отменили красную линию. Вы примеряли это на себя?
— Объективно, мне без красной линии было бы лучше. По старым правилам мой стиль подразумевал, что я открываюсь под красную, а так бы — под чужую синюю, ближе к чужим воротам. Я играл в те времена, когда счет 0:0 или 1:0 не был чем-то диковинным. Допустим, выигрывал снайперскую гонку с 52 голами, а у ближайшего преследователя было примерно 40. Была ли такая результативность интересна зрителям? Считаю — нет. Это скучно. Тебя «брали на вилы» и так с тобой катились половину площадки, а судьи на это никак не реагировали. Потом руководство НХЛ так играть запретило. Сейчас дотронулся клюшкой, чуть зацепил — две минуты, гол. Вот это интересно!
Когда в России сделали овертайм 4 на 4, со мной очень много советовались, я еще играл в НХЛ. Я был только за. А потом, видите, и за океаном перешли на формат 3 на 3. Для меня хороши все те правила, которые нацелены на то, чтобы забивалось больше голов. Сам всегда играл для болельщиков и считаю, что хоккей существует для них. А в первую очередь зритель получает удовольствие, когда видит голы.
— Кто из нынешних энхаэловцев нравится вам больше всех?
— Во все времена были 10-15 человек примерно одного высочайшего уровня. Кто-то сильнейший в одном сезоне, кто-то в другом. Один лучше забивает, другой — отдает. Но для меня есть только один игрок во все времена, которого ставлю выше всех. Это Гретцки.
Выделите ошибку в тексте
и нажмите ctrl + enter