паола волкова биография личная жизнь
Паола Волкова: биография, творчество, карьера, личная жизнь
Содержание статьи
Вся жизнь Паолы Дмитриевы Волковой посвящена искусству. Она с удовольствием занималась организацией встреч со знаменитыми людьми, интересными публике для общения, студентам ВГИКа читала лекции, преподавала на курсах сценаристов.
Начало творческого пути
Биография будущей знаменитости началась в 1930 году. Появилась на свет девочка в Москве 23 июня. О детстве и родителях неизвестно ничего. Эту тему сама Волкова не считала интересной посторонним. Она рассказывала, что в числе ее предков были выходцы из Италии. Поэтому традиционно девочки получали имя Паола. Правда, существует и другая версия. По ней такой вариант просто понравился маме, привлек внимание во время чтения книги.
После школы выпускница образование продолжила в столичном государственном университете. Она окончила факультет истории искусства в 1953.
Начиная с 1960, Волкова занималась преподавательской деятельностью. Она вела во ВГИКе курсы всеобщей истории искусств и материальной культуры. Студентов она по возрасту превосходила ненамного, но сумела настолько увлечь их объяснением тем, что покорила и невероятной эрудицией, и веселой открытостью. Памятью новая учительница отличалась невероятной, легкостью запоминая и затем воспроизводя любые исторические даты. Впоследствии лекции Волковой были изданы отдельными книгами.
С 1979 специалиста пригласили на курсы сценаристов и режиссеров. Там Волковой поручили преподавание культурологии и изобразительного решения. Работать педагогу довелось и с популярными художниками-постановщиками, и с известными режиссерами кино. В числе ее учеников и Александр Митта, и Павел Каплевич, и Вадим Абдрашитов.
Успешные начинания
В семидесятых и восьмидесятых годах Паола Дмитриевна занималась организацией лекций Натана Эйдельмана, Мераба Мамардашвили, Льва Гумилева и Георгия Гачева. Ученицей философов Гумилева и Мамардашвили являлась и сама Волкова. Она прекрасно осознавала и неоднократно говорила, что ее учителя представляли исключительную ценность для всего мира культуры.
В дружеских отношениях состояла деятель со знаменитым режиссером и поэтом Тонино Гуэррой. Она выступала как составитель е6го книг, изданных в России. Также Волковой написаны к ним вступительные статьи.
По инициативе искусствоведа основан Фонд Андрея Тарковского. Заслуга Волковой в демонстрации всему миру всего масштаба творчества талантливой личности. В 1989 Паола Дмитриевна возглавила организацию. Она провела более 20 фестивалей и выставок за границей и в России. В творчестве великого режиссера директор его фонда была крупнейшим экспертом. Ею написаны десятки статей и несколько книг о мастере.
С подачи энергичной женщины на родине Тарковского создан дом-музей его имени. На месте последнего прибежища деятеля в Париже Фондом установлена надгробная плита. Паола Дмитриевна никогда не отказывалась от чтения лекций о творчестве и жизни режиссера.
В 1991 за свою деятельность Волкова награждена званием Заслуженного деятеля искусства РСФСР.
Новые свершения
В 2011 ею предложен цикл передач «Мост над бездной». Сама Волкова признавалась, что сама идея пришла к ней неожиданно во время подготовки научной работы по истории искусства Европы. Книга называлась так же, как и впоследствии передача. Основу ее составили лекции для студентов Высших курсов сценаристов.
Мысль о трансформации материала в телепередачу подал один из студентов. Он предложил выпускать беседы в эфир. Неслучайно наименованием цикла стало то же, что получила и книга. Образ моста представлял мировую культуру, без которой цивилизация не была бы возможной.
Первая программа вышла в 2011 на телеканале «Культура». 12 серий были отсняты в течение 2 лет. В каждой создательница выступила и в роли автора, и в амплуа ведущей. Об искусстве она повествовала понятным всем доступным языком. Она раскрывала загадки посланий и скрытые в великих картинах тайные знаки. Цикл пользовался у зрителей неизменным успехом. После первого же выпуска Паола Дмитриевна стала знаменитой. Ее и слушали, и смотрели, и читали.
Единственная книга цикла, вышедшая при жизни ее автора, стала бестселлером мгновенно. Она открывается не понятиями античности, а рассказом о театре «Глобус» и Стоунхендже. Читатели сразу понимают, что английские достопримечательности неразрывно связаны с другими культурными эпохами. Культурных явлений, отдельно от создаваемых до либо после них, не существует.
Даже в повествованиях об умерших цивилизациях автор находит слова для описания их очарования и возможностей интерпретации. Ярким примером становится трансформация культа быка от древнего Вавилона до современной Испании. Множественные ассоциации создают объемные картины, сводя сложные математические выражения к понятным равенствам.
Большая часть «мостов» расходится от античности. Да и название труда является цитатой, подтверждающей это. Даже малознакомые с историей искусства читатели с удовольствием ознакомятся с книгой.
Итоги
Заинтересовать человека писательница и ведущая могла сразу. При этом ее поклонником становился не просто увлеченный темой искусства эксперт, но и крайне далекие от творчества люди.
Волкова в первую очередь не писатель, а лектор. И потому ей удается постоянно удерживать внимание к повествованию.
В начале двухтысячных Паола Дмитриевна стала доктором искусствоведения. У Волковой постоянно рождались новые идеи. В 2012 ею прочитаны лекции в «Сколково» по искусству Эпохи Возрождения.
Личную жизнь Волкова обустроила не сразу. Ничего не известно про ее первого супруга. Ученый-механик, профессор Вадим Владимирович Гогосов, был ее вторым мужем. Знакомство с избранником описано в книге «PAOLA. Алфавит Паолы Волковой». В браке родилось два ребенка, дочь Мария и сын Владимир.
Искусствовед, телеведущая и писательница ушла из жизни в 2013, 15 марта.
На сколько хватает души
М. ПЕШКОВА: На предстоящей неделе сорок дней, как ушла из жизни профессор ВГИКА, искусствовед Паола Дмитревна Волкова. И не только студенты, но и те, кто занимались на Высших курсах сценаристов и режиссеров были очарованы Паолой Волковой, энциклопедистом. Памяти Паолы Дмитриевны. Вспоминают ведущие эфира Светлана Сорокина и Юрий Кобаладзе. Сколько лет, Светлана, вы были знакомы с Паолой Дмитриевной?
С. СОРОКИНА: Я так понимаю, что около 18 лет, как я прикидывала, была знакома. Действительно, как-то сдружились, что бывает не так часто, когда уже я была взрослым человеком. Паола Дмитриевна так уже очень взрослым человеком. Я не верила в то, что может быть такая дружба, при которой мы созванивались буквально каждый день. Знали друг про друга если не все, так многое. Такого поверенного и умного собеседника и друга, как Паола Дмитриевна, как ее просто звали Паолочка. Такого, наверное, мне уже бог не даст.
М. ПЕШКОВА: Откуда произошло это имя у русской девочки?
С. СОРОКИНА: Я слышала несколько версий этого имени. Одна из версий была самой Паолой мне предложена, когда я ее спросила про имя. Она сказала, что у них кто-то в роду, предки были из Италии. Нужно было из поколения в поколение кого-то называть Павлом, если мальчик, и Паола, если девочка. Уже позже ее дочь Маша говорила, что она знает другую версию. Когда мама ждала Паолу, она читала книгу какую-то, где была героиня с именем Паола, поэтому назвала. Потом еще одна версия, которую другие друзья рассказывали. Вроде бы ждали мальчика, хотели назвать Павлом, а родилась девочка. Я не знаю чему верить. История запутанная.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Какая бы ни была легенда, удивительно имя подходило. Я был убежден, что она сама себе выдумала это имя, чтобы соответствовать образу, соответствовать искусству Италии, картинам.
С. СОРОКИНА: Это правда. Имя ей очень подходило.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Очень подходило. Именно Паола. Ничего другого. Никогда не возникало сомнений, что она не могла быть Таней.
М. ПЕШКОВА: А как у вас состоялось знакомство?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вы знаете, сейчас Света сказала, что 18 лет. Я, конечно, не 18 лет, но лет 16. Благодаря Свете. Она сама пусть расскажет эту захватывающую историю.
С. СОРОКИНА: История забавная, поскольку Паолочка была из среды диссидентской и свободолюбивой. Училась у таких людей, дружила с такими людьми. Там один перечень Эфрос, Мамардашвили и Акимов, замечательные люди, которые на нее повлияли. Она была такой диссидент. Однажды мы ехали по городу, проезжали мимо особняка на Остоженке. Особнячок без вывесок, но там располагалась пресс-служба внешней разведки. А Юрий Георгиевич в те времена возглавлял пресс-службу внешней разведки. Особнячок очаровательный. Я-то про него знала. Поскольку мы ехали мимо на машине, я везла Паолу. Мы куда-то вместе ходили. Я сказала: «Паолочка, вы не хотите ли зайти в гости к одному моему хорошему товарищу?» Она говорит, что интересно, куда, что. Она очень любознательна была. И очень была легка, подвижна. Т.е. можно было ее легко подбить на любые походы и авантюры. Мы зашли в особнячок. Было очень мило. Повторяю: вывесок никаких нет. Мы зашли в особнячок, был поздник вечер. Юрий Георгиевич оказался на месте. Было замечательно красиво в этом особняке. Юрий Георгиевич провел ее, показал эти отреставрированные помещения. Потом он включил у себя в кабинете заставленную какими-то красивыми вещами музыку Верди, как сейчас помню. Из ближайшего грузинского ресторана принесли «хачапури», Юра открыл бутылку грузинского вина. Мы дивно сидели, трепались, в какой-то момент, когда Юра отошел, Паолочка спросила меня: «Светочка, а где мы находимся? Это что же за место, что это за человек, этот Юрочка?» Я, скрывая чертиков в глазах, сказала, что мы находимся в логове КГБ, а Юрий Георгиевич генерал КГБ. Что было с Паолой!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Но, тем не менее, она меня полюбила. Она простила.
С. СОРОКИНА: А Юра еще добавил. Он достал удостоверение генерала. Она встала, сказала, что этого не может быть. Вы меня разыгрываете. Это полная чушь. Юра добил Паолу, достал удостоверение генерала КГБ. Она Юру полюбила, как-то его всегда выделяла среди всех. В числе справедливых, в числе исключений из правил, которые всегда бывают.
М. ПЕШКОВА: В чем проявлялось ее диссидентство? Оно имело какое-то выражение?
С. СОРОКИНА: В самостоятельности. У нее всегда на любое событие, на любое явление было абсолютно самостоятельное, не подверженное влиянию мнение. Я так понимаю, что это не благо приобретенное, а это всегда было. У меня такое ощущение. Все годы, что мы знакомы, она всегда была такой.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Потрясающую историю рассказал Юра Рост, что он видел фотографию во младенчестве. Ребенок 8-10 месяцев, сказать, что из него получится, на кого он похож, это невозможно, но Юра говорит, что она и в 8 месяцев, и в 20-30-40 лет она была все той же Паолой. Она никак не менялась. Это удивительная вещь.
С. СОРОКИНА: Я видела эту фотографию. Она на себя похожа уже тогда.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: В 8 месяцев она уже похожа на позднюю Паолу.
С. СОРОКИНА: С выражением лица.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: У нее же глаза были посажены как-то не очень прямо. Такой чертик у них был. Она такая была вообще абсолютно без возраста. Я сразу поверил Юре, что во младенчестве, что в зрелые годы один и тот же человек. Такой очень веселый, лукавый, со смешинкой в глазах.
С. СОРОКИНА: Придумщица. И очень самостоятельная в суждениях всегда.
М. ПЕШКОВА: Паолу Дмитриевну можно было встретить на разных научных конференциях. Она всегда была окружена детьми. Вот это меня всегда удивляло. Т.е. ее всегда кто-то сопровождал, кто-то с ней беседовал. Чувство одиночества, мне кажется, она никогда в жизни не испытывала. Она была общительной?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Она же была преподавателем у среднего поколения российских кинематографистов.
С. СОРОКИНА: Да, у нескольких поколений, если на то пошло. Она очень рано начала преподавать.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: И все ее уважали, все ее знали, все ее любили. Всем она давала советы, все у нее просили советы.
С. СОРОКИНА: Интересно, когда у нее я дома, например. Приходила к ней в гости, а у нее был тот, на мой взгляд, редкий в наши дни московский дом, куда можно было просто мимо проезжая позвонить в дверь. Если она дома, она была всегда рада. Открытый дом. Во-первых, к ней все время кто-то приходил, во-вторых, все время звонил телефон. Я к этому привыкла, что это так. Но задним числом удивляюсь, какая она была всегда востребованная, какая вовлеченная в дела друзей. Я не знаю про одиночество. Дело в том, что у Паолы был счастливейший дар, которым, кстати, Юрий Георгиевич тоже обладает. Это любовь к жизни как таковой. Она просто радовалась каждому дарованному дню. И ей с самой собой никогда не было скучно.
М. ПЕШКОВА: Она очень много работала?
М. ПЕШКОВА: А в чем ее работа заключалась? Ведь я не говорю о возрасте Паолы Дмитриевны, я говорю, что уже о той самой зрелости, о которой мы говорим. Уже многих людей тянет на покой. Тянет на подведение итогов. Такого чувства у нее не было?
С. СОРОКИНА: Такого не было. У нее всегда было планов громадье. Всегда было полно планов.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Накануне до кончины она же ездила в Италию.
С. СОРОКИНА: Она в Рим ездила. Приехала и умерла. А до этого гульнула в Риме. У нее было очень много планов и работ. Помимо того, что продолжала преподавать на Высших режиссерских курсах, читала там лекции, помимо того, что она читала свои лекции на канале « Культура», причем в эфир выходило полчаса. На самом деле она по два часа рассказывала о том или ином художнике или картине. Кстати говоря, шесть лекций не вышли еще в эфир. Их обещают дать осенью. Будет тогда законченный цикл. 18 лекций, которые она успела прочитать. Помимо этого она писала и редактировала книги. У нее же есть несколько книг о Тарковских, о Завальнюке, Тонино Гуэрра. Кроме этого она написала свою книжку« Мост над бездной».
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Первый том только успел выйти.
С. СОРОКИНА Уже заключила с издательством договор на второй том, но вот не успела. Тоже планировала. Она мечтала написать книгу, за которую никак не могла приняться – Прощай, Садовое Кольцо. Именно о тех людях, с которыми ее свела судьба, кого она любила, чьей дружбой дорожила. Ужасно жалко. Сейчас дети пытаются разобрать архивы. Только какие-то обрывочные записи. Не успела она это сделать.
М. ПЕШКОВА: Какой она была как рассказчик?
С. СОРОКИНА: Феерический.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Очень забавный. Всегда такое было, то ли она правду говорит, то ли что-то выдумывает. У нее такая была очень вкусная беседа. Соловьев очень здорово рассказывает, что он как-то с ней на какой-то выставке был. Говорит, у нее же восприятие мира была очень своеобразное. Улавливала человека. Идет красиво одетая женщина. Мало того, что она могла сказать, что это за наряд, вот не хватает к этому наряду, называет какую-то шляпку. В ее голове выстраивался целый образ, который надо было бы завершить шляпкой. К ней тянулись. Не буду всех перечислять. Но люди в ней чувствовали вот это высокое знание искусства.
С. СОРОКИНА: И чутье.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: И Чутье потрясающее.
С. СОРОКИНА: А рассказчик потрясающий. Вы знаете, мы сейчас даже задумались, ссоримся и спорим, ее друзья. Я очень хотела перевести в тексты ее лекции, что соберем. Кстати говоря, если кто услышит, если у кого-нибудь есть из ВГИКА или на Высших режиссерских курсах записанные на диктофон ее лекции, вдруг такое есть, мы бы попросили как-то связаться. Хоть бы и через « Эхо». Связаться, например, со мной. Потому то мы собираем все эти разрозненные лекции. Я хотела бы перевести в текст, немножко отредактировать и напечатать. Потому что это прекрасная была бы история, книга для тех, кто любит искусство. А меня другой клан друзей отговаривают. Говорят, что это не надо делать, потому что надо издать диски и все. Потому что ее надо именно слушать или ее надо слушать и смотреть. Не нужно переводить в текст. Она именно рассказчик. С одной стороны, я согласна, она действительно непревзойденный рассказчик, причем не зависело, одному человеку говорит или целому залу, или целой аудитории телевизионной. Не зависело. Она так же рассказывала. Мне безумно хочется именно книжку в руках подержать, чтобы она была с иллюстрациями, чтобы были эти тексты Паолины. Пока мы не пришли еще к общему знаменателю.
М. ПЕШКОВА: Ведущие эфира Светлана Сорокина и Юрий Кобаладзе, памяти профессора Паолы Волковой в программе « Непрошедшее время» на «Эхо Москвы».
В чем секрет ее молодости?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: В умении общаться. В умении располагать к себе. Я никогда не понимал, сколько ей лет. Очень трудно было определить. В этом, наверно, мне всегда казалось, что завтра мы встретимся. Как-то мы поехали к ней в гости. Я захватил из дома бутылку вина. Надо же что-то зять с собой. Когда уже в подъезде, когда я зашел, я посмотрел на эту бутылку, какая-то редкостная, кто-то мне подарил за сумасшедшие деньги. Я ей вручаю бутылку и говорю: « Паола, не вздумайте поставить за стол, потому что эти азиаты выпьют, не поймут, что они пьют. Это для нас с вами. Сохраните, я как-нибудь к вам зайду». Это «я как-нибудь зайду» продолжалось полтора года, но никогда не было ощущения, что этого не состоится. Она как-то предательски ушла их жизни. Неожиданно. Ничто не предвещало, что этот человек может исчезнуть с лица земли.
С.СОРОКИНА: Я считаю, что секрет ее молодости в жизнелюбии потрясающем. В том, что она никогда не останавливалась и все время строила планы. Несмотря на то, как я сейчас понимаю, периодически она себя очень скверно чувствовала, но вот этих затяжных жалоб или отсутствия планов в связи с тем, что плохо себя чувствуешь, такого не было. Второе, это, наверное, то, что она преподавала всю жизнь. Именно преподавательская работа как-то тонизирует. Все время в окружении тех, кто молод, кто к тебе тянется. У нее все время были молодые люди в окружении. Все время кто-то заходил, советовался.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: У нее всегда вкуснятина была.
С. СОРОКИНА: Она готовила всегда. Она либо сама готовила, она очень хорошо готовила. У нее был дом, как не придешь, на стол тут же будет накрыто, что-то вкусное поставлено. А угощала всегда просто азартно. Это тоже секрет ее молодости. Перед Новым годом на католическое рождество у меня есть такая традиция, я домой собираю друзей, потому что на Новый год все разъезжаются, а тут повидаться. Она была как раз у меня в декабре 12-го. Все смеялись, очень хорошо сидели. И она сказала кому-то из своих приятельниц, которая посетовала, что вот там возраст и т.д. Она сказала, что я с определенного момента просто выключила счетчик. Я вообще об этом не думаю и не собираюсь думать. Я живу и наслаждаюсь жизнью. Вот я так и запомнила.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Последний раз я хорошо над ней поиздевался на дне рождении Тони.
С. СОРОКИНА: Она очень любила мою дочку. Очень любила Тоську.
М. ПЕШКОВА: Да, она рассказывала.
С. СОРОКИНА: На дне рождении, у Тоньки в августе день рождения, мы всегда на даче собираемся. Юрий Георгиевич традиционный тамада, он ее крестный, Паолочка была. Мы что-то так смеялись. Как она умела смеяться, боже! Какое у нее было у самой чувство юмора. Как она ценила чувство юмора у окружающих. Как она смеялась заразительно. Это было замечательно.
М. ПЕШКОВА: Временами она напоминала ребенка. У меня личное впечатление. Приехал Полунин первый раз в Россию с представлением. Мы сидели рядом. Я еще не знала, кто эта дама. Она так азартно смеялась. Она это так живо комментировала. Она так аплодировала в кресле. Такой я ее и запомнила.
С. СОРОКИНА: Кстати говоря, она очень вычленяла и любила таких талантливых людей в любой области. У нее было свое суждение по поводу того или иного человека, совершенно независимо от его известности или чего-то еще. Если она считала, то она объясняла, почему это так. Находила таланты хотя бы для себя, в свою внутреннюю копилку.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Несколько раз попадал случайно компанией, где она была. Шел какой-то разговор об искусстве. Она, конечно, глубоко это знала. «Черный квадрат» обсуждали, не знаю почему.
С. СОРОКИНА: А какая память великолепная.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Она выуживала такие факты, объяснения, почему, философию художника. Она знала это все досконально. Света расскажет, она знала расположение картин музеев, в которых она не бывала.
С. СОРОКИНА: Она развеску знала в музеях основных. Когда я с удивлением сказала, откуда вы знаете, вы же здесь не были. Она сказала, а кто же это не знает.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Картина за углом.
С. СОРОКИНА: А еще через два зала пройдем, будет то-то. Это поразительно. Потом я привыкла. Мне повезло. Я с ней пару раз в Лувре была. Оказывались в Париже, ходили в Лувр. Это было ее непременное предложение. Она на месте не сидела. Могла наматывать километры. Я уже с ног валилась. Она говорила, значит, идем в Лувр. Хорошо. Значит, пойдем пораньше, а то будут очереди. Скажите, куда именно идем, что именно вы хотите посмотреть. Лувр слишком большой, чтобы по нему просто так шляться. Пойдем куда-то конкретно. Мы с ней выбирали направление и шли конкретно смотреть художника или художников, которых выбирали. Это всегда было безумно интересно. Она так рассказывала всегда, не громко, но жестикулируя своими прекрасными руками. Вокруг нас стали скапливаться люди, которые с сожалением убеждались, что разговор идет на непонятном языке и отходили.
М. ПЕШКОВА: Дело жизни Паолы Дмитриевны – это Тарковский.
С. СОРОКИНА: Я знаю, что ее, в том числе усилиями фонда, могила была оформлена, сделана. Премия имени Тарковского на фестивалях, у нее это регулярно было. По-моему, один музей, то, что сделано. Как-то они были знакомы. Он чуть ли не учился у нее. Из первых ее учеников. Про него очень рассказывала она интересно. Книги, конечно, это то, что она сделала.
М. ПЕШКОВА: Еще был один герой. Ее тоже личная привязанность. Это Тонино Гуэрра.
С. СОРОКИНА: Она его пережила ровно на год. 16 марта было год, как умер Тонино, а 15 марта она умерла. Ездила она и на похороны.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Они даже внешне похожи, мне кажется, Тонино и Паола. У них какая-то смешинка в глазах.
С. СОРОКИНА: Да, по стилистике. Она тоже смешное рассказывала. Заметно, что говорю смешно в рассказе о похоронах, когда хоронили Тонино Гуэрра. Кстати, Юра Рост очень хорошо написал. Это «Хроника хороших похорон». Паола тоже приехала. Рассказывала, что все это было занятно и именно так, как это должно было быть у Тонино. Масса было каких-то забавностей во время этих похорон. И говорит, этот портрет хохочущего Тонино, которого таскали с места на место. Все время он хохочущий над всей этой процессией возвышался. Она говорит, что это было что-то. А еще весна, красота, солнце светит. Ровно через год ее не стало.
М. ПЕШКОВА: У Паолы Дмитриевны был непревзойденный дар. Она любила, и она умела дружить.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это правда. Это я подтверждаю, хотя не претендую на такое близкое тесное знакомство. Но то, что с ней постоянно хотелось общаться, она была очень дружелюбной.
С. СОРОКИНА: Она поддерживала отношения. Она сама звонила. Она всегда находила время поговорить. Даже хотя бы по телефону. Всегда живо интересовалась друзьями. Хотя, казалось бы, от своего устанешь, да. Она очень была вовлеченным человеком. Кого любила, она тех в своем круге держала очень. Всегда была рада видеться. Не откладывала. Мы более молодые, а все время что-нибудь откладываем. Потом встретимся, сейчас занят, сейчас занята. Паола была готова встретиться и пригласить к себе просто в любой момент.
М. ПЕШКОВА: Она любила путешествовать?
М. ПЕШКОВА: То— то она мне говорила.
С. СОРОКИНА: Такой легкий был человек. Как она путешествовала. Я не успевала за мельканием ее поездок. За последнее время это был Петербург, Тбилиси, Рим, опять собиралась в Рим через некоторое время ехать по делу. Потом к дочке в Париж. Бесконечные поездки у нее были.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я не знаю, Света согласиться или нет. Она еще в силу своего характера и умения говорить и рассказывать, она раскрывала потенциал и собравшихся людей.
С. СОРОКИНА: С самыми разными людьми была знакома. Это было такое естественное дружество. Самых разных людей можно было встретиться у нее или где-то, когда вместе подходили. К ней подходили. Она действительно выучила большое число киношной Москвы. Ее знали очень многие.
М. ПЕШКОВА: Кто ее ученики, можно назвать несколько имен?
С. СОРОКИНА: Тарковского мы упомянули. Абдрашитов, Соловьев, Рустам Хамдамов. Куча менее известных людей, но тем не менее.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: На похоронах, на поминках многие были.
С. СОРОКИНА: Сокуров какие слова говорил. Вообще последний фильм « Фауст» он ей посвятил. Сказал, когда был закрытый просмотр, что именно разговоры с ней об искусстве, о философии, о жизни навели его на мысль этого фильма.
М. ПЕШКОВА: Видимо, она относилась с пиететом к своим учителям, педагогам.
С.СОРОКИНА: Да. Вычленяла несколько имен великих людей, которых почитала своими учителями. Например, Эфрос, это одна история. Кстати говоря, все люди, которых она чтила учителями, это были не какие-то книжные истории, это личные знакомства были. Это было влияние напрямую. Например, Лев Гумилев, Мераб Мамардашвили, Александр Пятигорский. Все эти люди, с которыми она была лично знакома, переписывалась, перезванивалась, встречалась, разговаривала. Память о них сохранила на всю жизнь.
М. ПЕШКОВА: Сороковины Паолы Дмитриевны?
С. СОРОКИНА: 23 апреля. Пожалуйста, все, кто знал, помнил, любил, помяните 23 апреля.
М. ПЕШКОВА: Феномен яркости, который был свойственен Паоле Дмитриевне, как вы думаете, для нашего времени это характерная черта или это искра?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Она штучный товар.
С. СОРОКИНА: Во всем проявлялась яркость. Она даже одевалась необычно. Она до последнего так одевалась. У нее был обязательно какой-то экстравагантный наряд. Яркий цвет, цветок на груди, кольца на руках.
М. ПЕШКОВА: Шляпка на голове.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Потрясающий рисунок у нее висит, чей рисунок?
С. СОРОКИНА: Акимова. Портрет ее молодой еще. Кстати, один из портретов в Третьяковке есть. Акимовский портрет Паолы. Паола во всем была яркая. Видимо, такая цельная натура. И снаружи и внутри. Там не было ничего серенького.
М. ПЕШКОВА: Как ее хватало на всех, я до сих пор не понимаю?
С. СОРОКИНА: Причем у нее была семья, дети, мужья, родственники, друзья, ученики. Знаете, мне когда-то ушедший и замечательный человек Гердт Зиновий Ефимович сказал, что у человека столько друзей, на сколько у него хватает души. С этой меркой все очень просто. На сколько хватает души, столько у тебя друзей.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Она как-то не заморачивалась такими вещами, бытом.
С.СОРОКИНА: Быт при этом висел на ней. Квартирка скромненькая, небольшая.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Никаких там не было изысков особых. Она не очень обращала на это внимание, потому что была целиков занята людьми, общением, дружбой.
С. СОРОКИНА: Тем не менее, в ее доме всегда было очень уютно и сытно. Последнее, что хотелось сказать, что мы с друзьями ее некоторыми общаемся, собираемся. Она как бы нам оставила такое друг дружке наследство. Даже те, с кем мы знали друг о друге, но не очень общались, мы сейчас все общаемся. Объединены даже какими-то общими делами, заботами. Каждый раз, когда мы где-то соберемся и начинаем вспоминать Паолу, мы вспоминаем ее очень весело. Вот уже оплакали первые дни, прошло, выдохнули, ушло первое горе. Теперь, когда мы встречаемся и вспоминаем ее, кончается тем, что мы начинаем хохотать. Вспоминать какие-то истории. Истриям этим нет конца. Какие-то рассказы, ситуации. И смеемся. Наверное, это лучшее, что может быть.
М. ПЕШКОВА: Ведущая « Эхо Москвы» Светлана Сорокина и Юрий Кобаладзе в программе памяти искусствоведа Паолы Волковой. Уже завершилась запись программы, и в студию стремительно вошел телеоператор Александр Куделин, который студентом ВГИКА слушал лекции Паолы Дмитриевны. Вспомнил Волкову как лектора и экзаменатора. Помянем и мы интересного рассказчика Паолу Дмитриевну Волкову, с кем можно было беседовать обо всем на свете. Звукорежиссер – Александр Смрнов. Я – Майя Пешкова. Программа « Непрошедшее время».