определила диагноз моментально и тем самым спасла жизнь любовнику мачехи
«Чем легче человек переболел COVID-19, тем у него выше вероятность постковидного синдрома»
Какие новые технологии сегодня используют врачи для борьбы с постковидом
Спустя почти два года пандемии COVID-19 сегодня особенно высок спрос на достоверную информацию о постковиде — люди собирают ее буквально по крупицам, количество поисковых запросов в Сети зашкаливает. Об уникальных технологиях реабилитации после ковида и лечения постковидного синдрома, новейших международных исследованиях в этой области «СП» рассказал доктор медицинских наук, профессор, профессор РАН, член-корреспондент РАН, заместитель директора по научной работе, руководитель отдела информационных технологий в биомедицине Медицинского научно-образовательного центра МГУ имени М.В. Ломоносова Симон Мацкеплишвили.
«СП»: — Симон Теймуразович, сегодня нередко сравниваются такие понятия как реабилитация после COVID-19 и лечение постковидного синдрома. На ваш взгляд, это одно и то же?
— Постковидный синдром сегодня уже внесен в Международную классификацию болезней (МКБ) как самостоятельный диагноз. В повседневной жизни у этого состояния много разных названий, большинство из которых, к слову, придумали сами пациенты. Но важно понимать, что это не то же самое, что реабилитация после перенесенного COVID-19.
Например, выписавшись из больницы в удовлетворительном состоянии, пациент проходит рекомендованный ему курс реабилитации, который может включать дыхательные упражнения, физиотерапию, различные бальнеологические и другие процедуры, чтобы быстрее достичь полного выздоровления. И выздоравливает.
А постковидный синдром — это состояние нездоровья, которое может сохраняться у пациента более 8−12 недель после начала заболевания, либо возникнуть через какой-то промежуток времени, даже тогда, когда вируса, вызвавшего ковид, у него в организме давно нет. В целом, таких пациентов — от 60 до 80 процентов. Даже через два-три месяца после перенесенного ковида у кого-то держится небольшая, субфибрильная (37−37.5), температура, у кого-то — кашель, у кого-то не восстановилось обоняние, появились проблемы со сном, кто-то жалуется на провалы в памяти, слабость, потливость, одышку, сердцебиение.
При том, что, повторюсь, вирус в организме переболевшего уже не определяется, явных угроз для жизни тоже нет (по крайней мере, как мы это понимаем), но объединяет их значительное снижение качества жизни. Причем продолжаться это может и 6, и даже 12 месяцев.
Понятно, что у части пациентов пусковым механизмом, триггером постковида стали психологические причины, перенесенный стресс. Особенно у тех, кто болел тяжело, особенно, если находился в отделении реанимации. Но у части пациентов мы видим настораживающие нас изменения, в том числе на уровне инструментальных тестов. И это тоже очень серьезная проблема.
Кстати, существует интересная закономерность: чем легче человек переболел ковидом, тем больше вероятность, что у него возникнет постковидный синдром.
«СП»: — Как это можно объяснить?
— Когда болезнь протекает относительно тяжело, это свидетельствует о выраженной активации иммунной системы, которая уничтожает вирус и затем возвращается к нормальному состоянию, — как правило, без последствий. Вообще-то большинство случаев тяжелого ковида связано именно с гиперактивностью иммуннитета, а не с вызывающим ее коронавирусом.
А вот когда человек является бессимптомным носителем вируса, или когда болезнь проявляется у него субфебрильной температурой и, скажем, небольшим кашлем в течение нескольких дней, это может означать, что иммунный ответ формируется недостаточно быстро. Это, с одной стороны, затягивает выздоровление, а с другой — поддерживает активность иммунной системы, которая, после «исчезновения» своей цели может атаковать собственные ткани организма, развивается аутоиммунная реакция.
Сегодня большую часть постковидных проявлений мы связываем не с активностью вируса, а с аутоиммунными реакциями в отношении центральной и автономной нервной системы, сердечно-сосудистой системы и так далее.
«СП»: — Что еще, кроме лечения таблетками и традиционных методов восстановления, которые, как Вы рассказывали, применялись ещё задолго до ковида для реабилитации после тяжелых респираторных инфекций, сегодня используют врачи для борьбы с последствиями ковид-19?
— В своей практике, наряду с традиционными, мы активно применяем и целый ряд уникальных технологий, которые эффективны как для реабилитации, так и для лечения постковидного синдрома.
Например, уже хорошо зарекомендовавший себя метод, предполагающий использование гелий-кислородных смесей. Или такой революционный метод как интервальная гипоксическая терапия, которая запускает определенные каскады восстановительных процессов в дыхательной, сердечно — сосудистой и нервной системах. Перед процедурой пациент проходит обязательное тестирование, в ходе которого он дышит воздушной смесью, в которой содержание кислорода в два раза ниже, чем в обычном воздухе — доля кислорода в воздухе составляет примерно 21%, а мы даем дыхательную смесь с кислородом в концентрации около 10%. В результате возникает кратковременная гипоксия, реакция на которую отражает состояние и компенсаторные возможности организма.
У кого-то повышается давление, у кого-то пульс, т.д. Аппарат это все очень четко фиксирует и по результатам тестирования разрабатывается протокол лечения — строго индивидуальный для каждого пациента.
Само лечение выглядит так: в течение примерно 40 минут пациент сидит в удобной позе с маской, через которую дышит специальной дыхательной смесью, в которой концентрация кислорода меняется — от максимально гипоксической (10%) до гипероксической (более 21%). Таким образом мы тренируем не только легкие, но и сердечно — сосудистую систему, нервную систему, т.д.
Кстати, гипоксическая терапия показала уникальные результаты не только при ковиде. При реабилитации пациентов после травм, хирургических вмешательств, она значительно ускоряет выздоровление и восстановление, и, что удивительно, почти на 27% снижает выраженность деменции у пожилых пациентов, что было зафиксировано, например, в клиниках для престарелых в Австрии, где эта терапия также применяется.
«СП»: — Как известно, этим летом в нашей стране стартовала углубленная диспансеризация для всех переболевших ковидом россиян.
— Это очень важное и правильное решение, особенно если учесть, что такой серьезной проблемой как лечение постковидного синдрома по-настоящему у нас пока еще занимаются мало.
Наш Центр фактически первым поставил перед собой очень амбициозные задачи как в сфере реабилитации, так и в сфере создания протокола лечения постковидного синдрома. Разрабатывали его почти год, исходя из того, что протокол должен быть безопасным, как и разработанный ранее ковидный протокол, эффективным и недорогим, а значит доступным для большинства людей. (Протокол лечения ковид-19, разработанный в МНОЦ МГУ, некоторые страны в дальнейшем утвердили как национальный протокол лечения этой инфекции. — ред.)
В предложенных схемах лечения мы не используем дорогие лекарства, тем не менее это серьезные, рецептурные препараты, которые можно использовать только в больнице, а значит лечиться дома не получится, потребуется госпитализация. В частности, в нашем стационаре МНОЦ проходят лечение не только москвичи, но и жители из разных регионов России, в том числе и по полисам обязательного медицинского страхования.
«СП»: — Создавая свой протокол лечения COVID-19, в МНОЦ первыми отказались от лечения ковида антибиотиками, это так?
— Мы с самого начала стали использовать серьезную системную противоспалительную терапию. Это были и колхицин, и глюкокортикостероид — дексаметазон. Также в МНОЦ мы первыми в мире стали использовать антикоагулянты у абсолютно всех пациентов. А еще мы использовали препарат, который препятствует развитию фиброза в легких, препарат, который препятствует проникновению вируса в клетки.
Все это доступные, дешевые, безопасные, давно известные лекарства. Мы практически не использовали антицитокиновые препараты, крайне осторожно относились к искусственной вентиляции легких. И всё это у крайне тяжелых больных. Тем не менее, наш протокол оказался одних из самым эффективных во всем мире.
«СП»: — Симон Теймуразович, вы — кардиолог с именем, хорошо известным и у нас в стране, и за рубежом. С какими постковидными осложнениями вы и ваши коллеги в мире чаще всего сталкиваетесь именно в этой сфере?
Даже далекие от медицины люди сегодня уже знают про вызываемые ковидом тромбозы, про поражение кровеносных сосудов. Нередко вследствие ковида развивается воспаление внутренней стенки сосудов — эндотелиит, а у части пациентов развивается и прямое поражение сердца — миокардит. Он может быть как вирусным, так и, что еще чаще, аутоиммунным.
После ковида могут впервые возникнуть и такие нарушения сердечной деятельности как аритмия, тахикардия. Причем это касается не только пациентов переболевших, но и вакцинированных людей. В частности, некоторые мРНК-вакцины могут вызывать такие же системные реакции, как и сам коронавирус, поскольку путем запуска синтеза большого количества вирусного белка они в определенной степени имитируют попадание вируса в организм, хотя собственно вируса и не содержат.
Поствакцинальные осложнения — это отдельная большая проблема. Я думаю, что все вакцины от коронавируса, кроме инактивированных вакцин, в разной степени могут приводить к осложнениям, в том числе, со стороны сердечно-сосудистой системы. «Спутник V» в меньшей степени, Pfizer в большей. Но потенциально — все.
Еще в августе этого года нами была опубликована очень важная статья в одном из ведущих мировых журналов — The American Journal of Medicine. В составе международной группы ученых мы описали новый синдром, который назвали синдромом постковидной тахикардии. Тахикардия или учащенное сердцебиение довольно часто выявляется у переболевших пациентов. Этот показатель можно очень легко подсчитать, в том числе и с помощью телемедицинских систем, удаленных устройств, гаджетов т.д.
Моя точка зрения, которую поддержали многие коллеги, наши и зарубежные — тахикардия является интегральным проявлением аутоиммунного поражения нервной систем, они неразрывно связаны между собой. А значит, анализируя частоту сердечного ритма, мы можем лучше понимать, насколько хорошо и успешно мы лечим пациента от постковидного синдрома.
Приятно отметить, что эта статья вызвала большой интерес у медицинского сообщества. Наша группа авторов, в которую входят коллеги из Каролинского университета в Стокгольме (это университет, который присуждает Нобелевские премии по физиологии и медицине), Московского государственного университета имени Ломоносова, ученые из США, Бразилии, Великобритании, Швейцарии, Бахрейна, Японии, Нидерландов — продолжает свои объединенные исследования у пациентов с постковидной тахикардией.
«СП»: — Спасибо большое, и успехов вашему исследованию.
Обвинившая брата в домогательствах дочь Распутиной узнала результат ДНК-теста
Пасынок певицы настаивает, что сестра по отцу оклеветала его. Мужчина отрицает родство с ней, а мачеху обвиняет в неверности мужу.
Фото: www.globallookpress / Pravda Komsomolskaya
Младшая дочь певицы Маши Распутиной, 21-летняя Мария Захарова выяснила, является ли она родственницей сводному брату, которого прежде обвинила в сексуальных домогательствах и угрозах. Роман Захаров в свою очередь выступил с ответным, не менее громким заявлением. Мужчина отметил, что на него клевещут совершенно посторонние люди, не имеющие к его семье никакого отношения. Имеются в виду мачеха и сестра.
Захаров не хочет и слышать об этих женщинах. Он уверен, что певица с дочерью пользуются его отцом, бизнесменом и продюсером Владимиром Захаровым, который в связи с возрастом не хочет перемен, развода и готов терпеть что угодно от супруги. Распутиной пасынок вменяет соответствующий фамилии образ жизни, измены мужу, рождение ребенка от любовника. Младшую наследницу, уверен Роман, артистка «нагуляла» на стороне. И вообще девушка появилась на свет, только чтобы скрепить союз мамы с успешным продюсером.
«Эта певица никогда не станет официальной женой моего отца, потому что они со своей дочкой — бомжихи, живут на Рублевке в доме моей матери. У него (У Владимира Захарова. — Прим. ред.) с Машей нет семьи, они живут в разных комнатах, у них нет секса », — заявил 42-летний Роман Захаров в эфире телеканала «Россия 1».
Instagram @_zakharova_m
Брат и сестра по отцу сдали биоматериал для генетической экспертизы. Выяснилось, что доля вероятности наличия у них общего родителя составляет около 92%. Оставшиеся 8% дают шанс оказаться правым пасынку Распутиной. Более точным, отметили эксперты, был бы тест ДНК отца и дочери — Марии и Владимира Захаровых.
Девушка твердо уверена, что ее папой является продюсер, а брата называет психически больным человеком. Она призналась: хотела бы оказаться ему чужой, да невозможно. Поэтому намерена как минимум держаться от него подальше.
К слову, у Распутиной есть и старшая дочь Лидия, которую она родила от продюсера Владимира Ермакова. Ее жизнь спокойной и благополучной тоже назвать нельзя. Девушка жила в интернате и лечилась от психического заболевания. Она тяжело пережила развод родителей, что негативно сказалось на отношениях с матерью. Распутина же уверяла, что наследницу против нее настраивает экс-супруг.
Трудно ли полюбить чужого ребёнка? История одной мачехи
Не каждому на долю выпадает такое испытание – быть мачехой для ребёнка от первого брака мужа. О том, трудно ли искренне полюбить чужого ребёнка, написала для нашего блога Алёна Лисицына.
В нашей семье есть старший ребёнок – дочь мужа от первого брака Аня. Я не понаслышке знаю, что такое быть мачехой для ребёнка шести лет и старше. В этом возрасте ребёнок уже осознаёт себя как личность, и у него сформировались основные черты характера, поэтому тут как повезёт: ребёнок мужа может оказаться ласковым и общительным солнышком или колючим и замкнутым ёжиком. Мне не повезло.
Самым трудным было принять девочку со всеми её странностями и пробелами в воспитании. До свадьбы я представляла, как буду шить наряды куклам, читать перед сном сказки и учить Аню вязать и плести из бисера. Но, оказалось, что наша Анечка не играет в куклы, не любит книги и совсем не интересуется рукоделием. Зато любит рыбалку, ездит с отцом в лес на охоту и стреляет из пневматического ружья. Сказать, что я была разочарована – не сказать ничего. Уже через месяц после свадьбы девочка стала меня раздражать, и чем дальше – тем больше. Беременность лишь усилила моё негативное отношение к ребёнку мужа. При этом я понимала, что не права. Осознавала, что маленькому человечку тоже нелегко. Но чем больше я сдерживалась и критиковала себя, тем сильнее злилась на Аню.
Меня раздражало всё: как она ест, топает, кривляется. Всё встало на свои места спустя месяц после рождения нашего общего малыша. Я быстро восстановилась после родов: кроха был здоров, с грудным вскармливанием проблем не возникло, и я полностью погрузилось в материнство. Отпустила все свои страхи, ожидания, проблемы и чётко осознала, что я – счастливая жена и мать.
А дочь мужа? Я помогаю ей делать уроки, учу печь пироги и мыть посуду, гуляю с Аней, но я не в силах изменить характер девочки. Этот поезд ушёл в первые шесть лет её жизни. Сейчас меня редко раздражает характер Анюты и глупости, которые она иногда болтает.
Для мачехи это самый главный и трудный шаг – принять ребёнка таким, какой он есть. Не сделать равнодушный вид, стиснув зубы, а искренне смириться с тем, что он не соответствует моим требованиям и образам, которые так глубоко сидят в каждом из нас. А они сидят. Думаю, каждый бывал в ситуации, когда поведение чужого ребёнка вызывало удивление, непонимание, тревогу или гнев. Например, в магазине или общественном транспорте. Мачехе поначалу весь спектр самых разных чувств обеспечен 24 часа в день и 7 дней в неделю.
Ещё один неприятный момент — степень деликатности к неродному ребёнку в разы выше. Когда я злюсь на Аню, то максимум, который я себе позволяю — это недовольный голос,без криков и истерик. Я не чувствую права кричать на ребёнка мужа. С родными детьми проще: накопилось желание сорваться — крепко обнимаю ребёнка. С Аней так нельзя. Она колючая и совсем неласковая. Даже родители мужа отметили это, хотя очень любят старшую внучку. Я ни разу не видела, чтобы Анечка подошла и обняла бабушку или дедушку, поцеловала их.
На данный момент эта дистанция между нами хорошо ощутима, хотя Аня может часами ходить за мной хвостом по квартире, бесконечно задавать различные вопросы и просить поиграть с ней. В определённой степени она доверяет мне, и ей важно моё мнение, но девочка сама определяет границы взаимодействия со мной. Иногда это напрягает, так как у меня есть страх обидеть Аню, и я вынуждена в словах и делах с ней быть очень осторожной и крайне деликатной. Странно ещё и то, что самые щекотливые темы она идёт обсуждать со мной, а не с мужем. Например, откуда берутся дети или почему у неё уже никогда не будет родных братьев и сестёр.
Я понимаю, что никакая мачеха не заменит детям мать! Даже самая-самая лучшая. Даже если родная мать была лишена родительских прав или бросила своего ребёнка, для него на первом месте есть и будут только два человека – мать и отец. И пытаться занять место мамы – пустая трата времени и сил. Поначалу этот простой факт вызывал у меня ревность до слёз. Спасибо мужу, что поддерживал меня в такие минуты. Сейчас обиды уже нет.
Нельзя зацикливаться на негативных моментах, ведь всегда есть и положительные. Например, Аня прекрасно приняла младших детей, очень любит их и полностью копирует моё воркование над ними. Это очень умиляет и радует. Кроме этого, дочь мужа может посидеть с грудничком, поменять ему штаны, покормить его кашей, освобождая меня на время. Конечно, Анюта сама ещё ребёнок, надолго с ней я мелких не оставляю, но мне много времени и не надо.
Часто усталость мамы в первом декрете связана с недостатком общения. А с Аней мне скучать некогда. Она задаёт самые разные вопросы, сопровождает меня на прогулках, мы вместе делаем различные поделки для дома и школы. В этом году Аня даже начала бегать со мной по 2-3 км и обливаться холодной водой. И, конечно же, нельзя не отметить, что с Аней я получаю дополнительный опыт воспитания детей от шести лет и старше. Когда мои дети пойдут в школу, этот опыт поможет мне. Уже сейчас мы видим с мужем, где промахнулись и что можно улучшить в воспитании школьников.
Но самое главное, что дала мне Аня – это возможность стать лучше. Три года назад я бы сказала, что дочь мужа – это моё наказание. А сейчас я знаю, что Аня – мой дар. Бог свёл нас вместе, чтобы я стала мудрее, спокойнее, мягче. Старший ребёнок помогает мне работать над собой, ведь я только в самом начале пути к своей цели – полюбить Аню. Да, именно так. Я забочусь о девочке, помогаю ей, поддерживаю её, но никакой любви у меня к ней нет. Возможно, она даже чувствует это. Но как полюбить ребёнка от чистого сердца? Любить ведь не заставишь. Кто-то упрекнёт меня в бессердечии, как можно не любить чужих детей? О, я сама от себя была бы в шоке несколько лет назад. Как я любила Анютку до свадьбы! Тут ведь всё просто – любить чужого ребёнка издалека гораздо проще, чем пропустив через свою душу.
Можно из кожи вон лезть, но чужой ребёнок в 6 лет уже понимает, что ты мачеха, и изначально встретит тебя если не враждебно, то настороженно. А если к этому прибавить упрямство, неаккуратность, гиперактивность и забывчивость, то мачехе, которая при этом ни разу не потеряет спокойствие, можно памятник поставить. А уж беременной мачехе и подавно. Поэтому абсолютно нормально, что если сразу полюбить ребёнка мужа не получается, то не надо накручивать себя и упрекать в безразличии и эгоистичности. Если есть цель, то результат будет, главное – не опускать руки.
Мы любим то, во что вложили душу. Художники любят свои полотна, писатели и музыканты – свои произведения, даже у режиссёров есть любимые «детища». Оттого и мать любит своё дитя, едва оно появилось на свет. Тот же путь ждёт и мачеху. Надо вложить силы и душу в чужого ребёнка, чтобы полюбить его как родного. Это трудный и долгий путь, зато верный.
Свиньям на корм: Белль Ганнес и 42 мертвых любовника
Белль Ганнесс избавлялась от трупов своих женихов так: заливала тело целиком гашеной известью на своей ферме, или рубила на части и скармливала свиньям, а иногда просто разделывала их в подвале и тут же заливала бетоном. Женихов было много, 42 человека, но ей помогал умственно-отсталый слуга, который, к тому же, был в нее по уши влюблен. Еще Белль отправила на тот свет собственных детей и двух мужей — и все это ради денег.
Эта крупная крестьянская женщина с туповатым лицом прекрасно иллюстрирует идею банальности зла. Можно сказать, что она была поистине профессиональным убийцей, ведь убивала она ради стабильного заработка — просто такое ремесло. Забить человека мясорубкой для нее было как сходить в мясную лавку, а расчленить незнакомого господина за колечко — как прополоть грядку.
Белль Ганнесс убивает собственных детей и мужей
Белль Ганнес родилась в 1859 году в Норвегии, и ее настоящее имя — Брингильда Польсдаттер Сторшетт. Говорят, изначально в ней не было ничего жуткого или странного, обычная крестьянская баба, мечта фермера — ростом под два метра и весом 90 кило.
Хлыщу за тот инцидент ничего не было: никакой ответственности он не понес. Вот только вскоре он умер от мучительных болей в животе, предположительно колита. А Брингильда, в жизни которой будет подозрительно много смертей от «колита», отправилась в Америку, точнее в Чикаго. Там она взяла более звучное имя Белль и устроилась служанкой.
В 1884 году она вышла замуж за такого же норвежского иммигранта Мадса Соренсена. Пара завела детей и открыла кондитерскую лавку. Дела у них шли — поганее некуда. Денег не было, а за долги бизнес должны были вот-вот отобрать. Однако паре неожиданно «повезло» — лавка сгорела дотла, и семья получила неплохую страховку. Вскоре двое детей Белль скончались от болей в животе, предположительно колита. Дети также были застрахованы, и безутешные родители получили столько денег, что хватило на приличную жизнь.
Правда, через какое-то время умер и муж Белль — снова чертов колит. Вскрывавший Мадса коронер заявил, что это явное отравление стрихнином, и уже был готов заявить в полицию об убийстве. Однако вмешался семейный доктор Соренсенов, который убедил страховые службы в том, что у Мадса было слишком большое сердце, и оно просто не выдержало череды свалившихся горестей. Не показалось подозрительным и то, что умер он аккурат в тот день, когда старая страховка еще не кончилась, а новая уже вошла в силу. Так что Белль получила двойную сумму и, надо полагать, поделилась с семейным врачом — слишком уж активно он защищал ее версию.
Полученные деньги Ганнесс потратила на роскошную (по меркам норвежской крестьянки) ферму в Ла-Порте, штат Индиана. Но беды преследовали ее и здесь; на ферме постоянно что-то горело: то каретный сарай, то лодки, то сам дом, и каждый раз Брингильда получала за это неплохие деньги.
В 1902 году Белль нашла новую любовь, выйдя замуж за местного мясника по имени Питер Ганнесс. У вдовца был прескверный характер и собственные дети, но она уже придумала, как решить эту проблему. Сначала умерла младшая дочь Ганнесса — от колита (а от чего же еще?).
На суде выяснилось, что Белль беременна, и сердце присяжных растаяло. Они вдруг увидели не огромную бабищу с мясистым лицом, которая предположительно проломила голову супругу, а несчастную мать, готовую подарить миру новую жизнь, и горестную от утраты кормильца. Чего присяжные не знали, так это того, что Белль однажды самолично убьет этого самого ребенка — задушит в постели, чтобы замести следы своего «ремесла».
Белль Ганнесс убивает сорок мужчин
«Моему самому дорогому другу в мире: ни одна женщина не может быть счастливее меня. Я знаю, ты должен приехать ко мне и быть моим. По твоим письмам я могу быть уверена, что ты — тот самый мужчина, которого я желаю.
Не нужно много времени, чтобы понять, когда по-настоящему любишь человека, и я люблю тебя больше, чем кого бы то ни было во всем мире. Подумай, как мы будем наслаждаться обществом друг друга. Ты — прекраснейший мужчина на свете. И мы останемся наедине. Можешь ли ты представить что-то более милое?».
Я думаю о тебе постоянно. Когда я слышу твое имя — если его упоминают мои дражайшие дети, или в словах старинной любовной песни — это прекраснейшая музыка для моих ушей. Мое сердце изнывает от восторга, мой дорогой Эндрю, я так люблю тебя. Приезжай и оставайся здесь навеки”.
Это поразительно страстное и нежное любовное письмо Белль Ганнесс написала фермеру Эндрю Хельгелену из Южной Дакоты. Изуродованное тело Хельгелена было найдено одним из первых — его труп опознали по плащу с инициалами.
Вообще, удивительно, как эта полуграмотная грубая женщина, убившая собственных детей и мужей, для которой английский не был родным, умудрялась писать столь проникновенные и страстные письма. Мужчины сходили с ума от одной лишь переписки с ней, продавали фермы и закладывали фамильные драгоценности — только бы увидеть ее воочию и взять ее в жены. В этом неожиданном эпистолярном даре и был секрет ее бизнеса. Белль подавала объявления о том, что ищет мужа, начинала переписку, останавливаясь на одиноких, пропащих, но обеспеченных кандидатах — и раскручивала их.
Она убеждала женихов в том, что влюблена по уши и готова выйти замуж немедленно. Только приезжай, привози с собой наличные — и начни новую жизнь с самой страстной женщиной в мире.
И мужчины ехали к ней десятками, с деньгами, напомаженными усами и самыми светлыми мечтами. Но их радость длилась недолго: встречала их мрачная рослая женщина, с немигающим взглядом, способным сделать неуютно даже бывалому трапперу. А вечером Белль опаивала гостя снотворным и убивала во сне. Забрав у бедолаги все ценное, Ганнесс звала своего слугу Рэя Ламфера, относила в подвал и расчленяла тело. Останки она или заливала негашенной известью, или скармливала свиньям, или хоронила тут же, в самом подвале.
Про Рэя Ламфера стоит сказать отдельно. Это был идеальный слуга злодея, словно взятый из готического романа. Он, судя по всему, был слабоумным, и это слабоумие спасало его от понимания творящегося на ферме ужаса. А еще он сам был влюблен в Белль до беспамятства и выполнял любые ее просьбы. Он таскал трупы, рыл братские могилы, пилил кости и отрубал головы, и при этом не получал за свою работу ничего — Ганнесс не делилась с ним ни центом. Он просто был ее ручным идиотом
Бель Ганнес сжигает свою ферму и скрывается от полиции
Может показаться странным, но местные жители не видели в ферме Белль ничего подозрительного. Уже потом, ретроспективно, узнав о том, что там творилось, они вспомнили, что окна дома всегда были закрыты ставнями, а приходящих к Ганнесс мужчин потом никто и никогда не видел.
Кузнец Ла-Порта припоминал, как его поразила звериная сила Белль: однажды он привез ей партию обитых железом сундуков, и та перетаскала их сама, просто взвалив на плечо. Некоторые местные даже помогали ей разгрести свинарник, лишь спустя годы узнав о том, что там скормлена свиньям пара десятков человек.
Белль Ганнесс промышляла убийством женихов всего 6 лет: с 1902 по 1908 год. Но при всей безнаказанности даже она понимала: однажды удача кончится, и кто-то начнет задавать слишком много вопросов. Однажды это действительно случилось. Встревоженный брат того самого Эндрю Хельгелена, которому Белль написала столь страстное письмо, сообщил ей о том, что намеревался приехать на ферму, чтобы выяснить обстоятельства пропажи.
Рэй умер в тюрьме всего через год после поимки. Нет, не от колита, это было бы слишком потрясающей концовкой истории, а от чахотки. На смертном одре Ламфер исповедовался священнику и подробно рассказал о том, как Белль Гиннес убивала женихов, о том, что их было, в общей сложности, 42 человека, о том, как он помогал ей с каждым телом. Еще Ламфер дал понять, что Белль жива и по сей день, и что она заработала своим ремеслом около 250 тысяч долларов — огромная сумма по тем временам, в пересчете на нынешние деньги это почти 7 миллионов.
В 2006 году тело обезглавленной женщины, найденной при пожаре, эксгумировали, чтобы установить ее личность. Однако ДНК оказалась настолько повреждена, что сделать это не удалось. Белль Ганнесс, убийца собственной семьи и 42 одиноких мужчин, так и осталась для нас тайной.
Тем, кто хочет узнать о Белль и ее убийствах подробнее, рекомендуем прочитать эссе Belle Gunness: Black Widow of the Heartland Джо Геринджера. Там все намного детальнее и с цитатами Платона и Тертуллиана — прекрасное чтиво для тех, кто готов читать на английском.