неудачный эксперимент или моя космическая жизнь читать полностью бесплатно
( Не) удачный эксперимент. Или моя космическая жизнь
У вас появилась возможность начать слушать аудио данной книги. Для прослушивания, воспользуйтесь переключателем между текстом и аудио.
Глава 1 Анна Ивановна
Вы никогда не задумывались, куда тысячами исчезают жители Земли, порой просто выйдя вечером в магазин за хлебушком?
Вот и я жила своей жизнью, никогда особо не обращая на это внимания. Ну, пропал человек, что в этом удивительного, хулиганы его в подворотне прихлопнули и под дальним деревом закопали, обобрав жертву до нитки. Обычное дело.
А потом, однажды, я раз, и оказалась непонятно где, да, да, прям волшебство какое-то. Вспышка яркого света, ослепившая меня, и вот стою я в каком-то странном помещении в огромной клетке. Вокруг меня стояли люди и растерянно вертели головой, так же ничего не понимая.
Люди вокруг стояли с разным выражением лиц, но лично меня в данную минуту волновали только мои ощущения.
Не успела я немного прийти в себя, как впереди в клетке началось какое-то шевеление и нездоровый человеческий гул. Толпа отхлынула от решетки в мою сторону, а с потолка спустилась труба, напоминающая небольшой тоннельчик, который быстро одной стороной присоединилась к решетчатой стене клетки образуя проход, а другой ее конец, отцепившись от потолка где-то шмякнулся издав глухой звук.
Еще пара минут и первого человека выдернули из людской массы каким-то энергетическим лассо и протащили сквозь тоннель.
Он что-то кричал и пытался вырваться, но ничего не получалось.
Я испуганно жалась к задней решетчатой стене, прячась за спинами других людей, и старалась оттянуть время своей экзекуции.
Неожиданно в наше помещение вошло какое-то существо и подойдя к тоннелю что-то про булькало. Я опять вся сжалась, боясь даже представить, что ждет меня впереди.
— Похитили инопланетяне, и точно для экспериментов.- стучало в голове абсурдное предположение.
Один за другим людей выдергивали из толпы и быстро прогоняли сквозь тоннель.
Кто-то кричал, упирался и старался отбиться, кто-то шел спокойно, словно ему наплевать на себя, на инопланетян и на то тело, которое сейчас занимала его душа.
Кто-то шел с энтузиазмом, на лице таких людей играло выражение любопытства и азарта, словно они играли в какую-то игру и были уверены, что их жизнь никогда не закончится, на лицах этих людей светилась уверенность, что им в данную минуту ничего не угрожает.
Наконец лассо вильнуло хвостом, и энергетическая веревка обвила меня, утягивая в тоннель.
Пара секунд и в моей голове произнесли.
— Неудачный эксперимент, уничтожение.- вынес вердикт инопланетянин, что недавно появился в нашем помещении, а меня захлестнула злость.
— В смысле неудачный эксперимент?- зашипела я.- Что значит уничтожить.- и с воплями рванула по туннелю в другую сторону от клетки.- У меня вообще-то на Земле дети остались и муж.- кричала я выскакивая из тоннеля с обратной стороны моей тюремной камеры, собираясь разобраться с этим хреновым экспертом, который собрался сломать мне всю жизнь.
Существо замерло, уставившись на меня единственным глазом, наверное не ожидая от своего подопытного такой прыти, а я уставилась на него, открывая и закрывая рот, просто я не ожидала увидеть перед собой циклопа, ни человека с одним глазом, как у нас в мифах упоминается, а самый настоящий инопланетный циклоп, с щупальцами, темно- серого цвета и с одним глазом где-то посреди груди.
Находясь в клетке, я как-то не очень успела его разглядеть, а сейчас просто не верила своим глазам.
— Уничтожить.- визгливо заорало существо и тут же с потолка в меня чем-то выстрелили.
Теперь уже я испуганно завизжала, и прикрывая голову руками рванула в открытую дверь, которая находилась за спиной существа, выскакивая из этого помещения, то ли тюремной камеры, то ли какой-то лаборатории.
Там оказался коридор, который уходил куда-то вверх.
— Уничтожить.- летело мне в спину.- Эксперимент сбежал.- неслось со всех сторон, словно это говорили стены, а я бежала и бежала поднимаясь все выше и выше, словно то помещение с инопланетным существом находилось глубоко под землей. Дыхание сбилось все-таки не девочка, я стала прихрамывать, потому что уже и ноги побаливали в моем-то возрасте, но непреодолимое желание выбраться отсюда и вернуться домой подталкивало меня к действию. Бывали же случаи, когда люди возвращались назад на Землю, я правда не собиралась афишировать свое пребывание на инопланетном корабле или станции или что это у них тут, а то быстро в дурку упрячут, но вернуться назад хотелось очень.
Пробежав еще примерно с километр, я уперлась в дверь, которая преградила мне дорогу и доступ к свободе. Никаких кнопок на ней не было, ручки тоже не обнаружилось. Я лихорадочно соображала, как она открывается, но так ничего и не решив легонько толкнула ее, но дверь не поддалась. Разбежавшись, я со всей силы вдарила всем своим мощным телом по двери, собираясь, если потребуется вынести ее к чертям, лишь бы покинуть эту лабораторию полную экспериментального материала.
Дверь не поддалась.
— Лишь плечо отбила.- зашипела я потирая ушибленное место. Быстро пробежалась взглядом по стенам, надеясь найти другой выход, но ничего не было, только идеально ровная поверхность и тусклый белый свет.
— Вот же гадство.- ругалась я на превратности судьбы.- Если уж дала шанс сбежать из клетки, то могла бы и сейчас помочь в преодолении препятствий.- зло бормотала пальцами ощупывая все вокруг, вдруг глаз не видит, а руками можно будет почувствовать. И словно услышав мои слова, под рукой что-то хрустнуло, и дверь медленно стала отъезжать в сторону.
Это началось всего за несколько дней до его смерти. А впрочем, можно ли утверждать, что он умер, если я. Он, я. Всегда начинаю путаться, когда думаю об этом. Профессор Жироду без колебаний согласился на этот эксперимент. ^ Так, по крайней мере, теперь утвержают. Вероятно, он почувствовал, что скоро конец.
Помню, как лаборант Джуд Асперс, дежуривший при нас в последнюю ночь, пытался успокоить его.
Ноэль не дал ему кончить.
И он вдруг вспомнил про единицу, которую следовало влепить Джуду еще во втором семестре. Тогда в науку пришло бы одним остолопом меньше. Он стал думать о единицах, которые не поставил. Бедный Ноэль! Они теснили его, эти единицы. Не давали дышать.
Он приподнялся, прошептал:
— Перо, скорей перо. Я впишу их все. всем. И себе тоже. Зачем мне понадобилось все это?! Скорей перо.
Джуд побежал за пером. Когда он вернулся, профессор был уже мертв. Ну, не совсем, конечно. Только тело.
В сущности, Ноэль Жироду был чертовски ограниченным профессором. Он не признавал ничего, кроме математики, физики высоких энергий и теории единого поля, которой без особых результатов занимался всю жизнь.
Вот и приходится самому заботиться о совершенствовании личности. В четырех стенах это нелегко. Но с тем, что оставил в наследство бедняга Ноэль, стыдно шагать в вечность. Естественно, начинаешь беситься, когда некоторые упрямо отождествляют меня с ним. Особенно этот балбес Джуд Аспере. Вообще он слишком много себе позволяет.
Неудачный эксперимент или моя космическая жизнь читать полностью бесплатно
Это началось всего за несколько дней до его смерти. А впрочем, можно ли утверждать, что он умер, если я. Он, я. Всегда начинаю путаться, когда думаю об этом. Профессор Жироду без колебаний согласился на этот эксперимент. ^ Так, по крайней мере, теперь утвержают. Вероятно, он почувствовал, что скоро конец.
Помню, как лаборант Джуд Асперс, дежуривший при нас в последнюю ночь, пытался успокоить его.
Ноэль не дал ему кончить.
И он вдруг вспомнил про единицу, которую следовало влепить Джуду еще во втором семестре. Тогда в науку пришло бы одним остолопом меньше. Он стал думать о единицах, которые не поставил. Бедный Ноэль! Они теснили его, эти единицы. Не давали дышать.
Он приподнялся, прошептал:
— Перо, скорей перо. Я впишу их все. всем. И себе тоже. Зачем мне понадобилось все это?! Скорей перо.
Джуд побежал за пером. Когда он вернулся, профессор был уже мертв. Ну, не совсем, конечно. Только тело.
В сущности, Ноэль Жироду был чертовски ограниченным профессором. Он не признавал ничего, кроме математики, физики высоких энергий и теории единого поля, которой без особых результатов занимался всю жизнь.
Вот и приходится самому заботиться о совершенствовании личности. В четырех стенах это нелегко. Но с тем, что оставил в наследство бедняга Ноэль, стыдно шагать в вечность. Естественно, начинаешь беситься, когда некоторые упрямо отождествляют меня с ним. Особенно этот балбес Джуд Аспере. Вообще он слишком много себе позволяет.
Каждое утро, входя в лабораторию, он обращается ко мне с одной и той же дурацкой фразой:
— Доброе утро, старина Ноэль, как спалось?
Я уже не говорю о том, что подобная фамильярность просто возмутительна. Он никогда не осмелился бы так разговаривать с тем Нрэлем. Ведь я-то знаю, как он дрожал перед ним. Я обычно молчу, делаю вид, что погружен в размышления. А внутри все так и кипит. Но Джуд удивительно бестактен. Вчера, например, он бросил взгляд на контрольные приборы и вдруг говорит, подмигивая моему электронному преобразователю световых частот:
— Опять дурное настроение, старина? Что-нибудь с желудком, или печень пошаливает?
Неудачный эксперимент
«Фантастов давно уже увлекают гипотетические возможности консервации сознания, пересадка личности из человека в машину и обратно. Психологические и социальные последствия таких воображаемых опытов служат предметом анализа, который с большим или меньшим успехом проводят писатели-фантасты разных стран. У Шалимова в «Неудачном эксперименте» мы находим свежий и довольно оригинальный поворот этой темы…» (Из предисловия Евг. Брандиса к сборнику произведений ленинградских фантастов «Незримый мост»).
Это началось всего за несколько дней до его смерти… А впрочем, можно ли утверждать, что он умер, если я… Он, я… Всегда начинаю путаться, когда думаю об этом. Профессор Жироду без колебаний согласился на этот эксперимент… Так, по крайней мере, теперь утверждают. Вероятно, он почувствовал, что скоро конец…
Профессор Ноэль Жироду — это я… То есть он был мной до того, как умер. Или, точнее, я стал им после его смерти. Черт, это трудно объяснить! Во всяком случае, мы с ним — не совсем тождество. Хотя бы потому, что он… Он был, как все они — за стенами лаборатории… А впрочем, не совсем, как они. Он был умнее их. Ну, а я, сами понимаете… Мой мир ограничен четырьмя стенами, аппаратурой, приборами. Можно даже сказать, что я — часть всего этого… Главная, конечно. Самая главная. И еще одно: когда я начал осознавать себя, он еще жил, чувствовал, думал. Я становился им, и в то же время что-то нас разделяло. Его мысли мешали мне, иногда даже раздражали, не давали сосредоточиться…
Неудачный эксперимент скачать fb2, epub бесплатно
В болотах экваториальной Африки до наших дней сохранился ранее неизвестный науке вид древних ящеров. Экспедиция профессора Турского поймала детёныша динозавра.
Это книга о людях далекой, а может быть, уже и не очень далекой от наших дней эпохи, когда укрощенные земные вулканы дадут человеку свет и тепло, а в Большой Космос отправятся первые фотонные корабли.
Это книга о стойкости, мужестве, сомнениях и любви людей будущего. Жизнь ставит перед ними много вопросов…
Можно ли победить время, и дождется ли Леона своего любимого, который улетел к далекой звезде?
Прав ли профессор Гомби, скрыв от людей великое открытие, которое ему удалось совершить?
Имел ли право Лар, герой повести «Планета туманов», во имя научного подвига нарушить приказ командира корабля?
Эти вопросы встанут перед вами, дорогие читатели.
Как вы ответите на них?
А. И. Шалимов. Тайна «Тускароры». Издательство «Гидрометеоиздат». Ленинград. 1967.
Тайна «Тускароры» (фантастико-приключенческая повесть)
Призраки ледяной пустыни (фантастическая повесть)
Остросюжетный фантастико-приключенческий роман Александра Шалимова посвящен острейшей проблеме современности борьбе миролюбивых сил планеты с милитаристами, рвущимися к реваншу.
…Промышленная империя Фигуранкайнов. В неё проникают герои, сторонники мира и демократии, и перестраивают военную машину на научно-технические программы…
Подлинная история первой американской лунной экспедиции. Ракета разбилась при посадке. Правительство США предпочло не спасать выжившего космонавта, а засекретить полет.
Журнал «Костер», №№ 5-7, 1964 год.
Разумные стрекозы на загадочной планете и ответственность Человека за любой поступок; удивительные гости из будущего — Альбин и говорящий кот, которые помогают современным людям оценить самих себя; бесконечность мозга, таящего гигантскую информацию о минувших поколениях, — всему этому и многим иным проблемам посвящены научно-фантастические рассказы и памфлеты А. Шалимова, объединенные я сборнике «Странный мир»
Шалимов Александр Иванович
Улетали с Марса марсиане
В мир иной, куда глаза глядят,
И не в сказке, не в иносказанье.
Двести миллионов лет назад.
Садясь в вездеход, он снова подумал об этом. Вездеход назывался «Черепашка». Так было написано белой краской на удлиненном голубом корпусе, который опирался на шесть коленчатых, обутых в гусеницы ног. Кирилл уже успел заметить, что конструкторы и монтажники предпочитали тут ярко-голубые цвета. Может быть, потому, что напоминали о земном небе, а скорее всего оттого, что резко выделялись на фоне ржавой окраски грунта, скал, осыпей. Здесь даже дневное небо было красновато-оранжевым. Пыль, поднимаемая ураганами, никогда не успевала осесть.
Мир, в котором Он сейчас пребывал, был прост. Там была свобода стремительного движения, был распахнутый вширь простор, был встречный ветер, бьющий в лицо. В душе нарастал восторг, пробиваясь сначала тонкими ручейками радости сквозь косную неопределенность, и затем сливаясь в бьющие потоки и фонтаны, распиравшие Его существо. Хотелось кувыркаться, нырять во мглу вниз и взмывать к неясно брезжащему свету вверху, останавливаться на полном ходу и вновь устремляться вперед олицетворением неукротимой силы и обгоняющей мысль стремительности.
Огромная труба извергала в небо клубы черного дыма. Некоторое время Иванов рассматривал ее, потом отошел от окна, сел за стол. Перед ним лежал акт о приемке очистных сооружений. Иванов знал, что они заработают года через два, не раньше, но тем не менее акт будет подписан. Он взял ручку, примерился.
В кресле, сложив на подлокотники худенькие ручки, сидел маленький старичок. Как он сюда попал? Даже дверь не скрипнула.
— А был ли мальчик? Который мальчик?
что кровавый и в глазах!
Мы вечно находимся в странном, но уже привычном для нас, современных людей, состоянии, когда знаешь вроде бы много, но вот достоверность этой информации оставляет желать лучшего. То есть, никогда не знаешь, было ли это на самом деле, или не было. А уж ежели тебе доверили некую тайну, до того тайную, что никто о ней никогда и слыхом не слыхивал, а не то, что там видом видывать.
Доказательства должны быть вещественны
В какой реальности мы живем?
«Что касается рассказе Игоря Росоховатского «Рассеянность Алика Семина», то мы встречаем в нем материализовавшихся героев любимых книг, которые чувствуют себя как дома на искусственном спутнике Марса, в окружении чудес техники. Тем самым писатель хочет сказать, что лучшие книги проходят через века, обретая бессмертие». (Из предисловия Евг. Брандиса к сборнику произведений ленинградских фантастов «Незримый мост»).
Книги онлайн
«Неудачный эксперимент»
Это началось всего за несколько дней до его смерти. А впрочем, можно ли утверждать, что он умер, если я. Он, я. Всегда начинаю путаться, когда думаю об этом. Профессор Жироду без колебаний согласился на этот эксперимент. ^ Так, по крайней мере, теперь утвержают. Вероятно, он почувствовал, что скоро конец.
Помню, как лаборант Джуд Асперс, дежуривший при нас в последнюю ночь, пытался успокоить его.
Ноэль не дал ему кончить.
И он вдруг вспомнил про единицу, которую следовало влепить Джуду еще во втором семестре. Тогда в науку пришло бы одним остолопом меньше. Он стал думать о единицах, которые не поставил. Бедный Ноэль! Они теснили его, эти единицы. Не давали дышать.
Он приподнялся, прошептал:
— Перо, скорей перо. Я впишу их все. всем. И себе тоже. Зачем мне понадобилось все это?! Скорей перо.
Джуд побежал за пером. Когда он вернулся, профессор был уже мертв. Ну, не совсем, конечно. Только тело.
В сущности, Ноэль Жироду был чертовски ограниченным профессором. Он не признавал ничего, кроме математики, физики высоких энергий и теории единого поля, которой без особых результатов занимался всю жизнь.
Вот и приходится самому заботиться о совершенствовании личности. В четырех стенах это нелегко. Но с тем, что оставил в наследство бедняга Ноэль, стыдно шагать в вечность. Естественно, начинаешь беситься, когда некоторые упрямо отождествляют меня с ним. Особенно этот балбес Джуд Аспере. Вообще он слишком много себе позволяет.
Каждое утро, входя в лабораторию, он обращается ко мне с одной и той же дурацкой фразой:
— Доброе утро, старина Ноэль, как спалось?
Я уже не говорю о том, что подобная фамильярность просто возмутительна. Он никогда не осмелился бы так разговаривать с тем Нрэлем. Ведь я-то знаю, как он дрожал перед ним. Я обычно молчу, делаю вид, что погружен в размышления. А внутри все так и кипит. Но Джуд удивительно бестактен. Вчера, например, он бросил взгляд на контрольные приборы и вдруг говорит, подмигивая моему электронному преобразователю световых частот:
— Опять дурное настроение, старина? Что-нибудь с желудком, или печень пошаливает?
Странно, что он сегодня опаздывает. Уже десять часов. Ага, вот и он.
— Доброе утро, старина Ноэль, как спалось?
— Послушайте. э-э. Джуд! Вы могли бы придумать чтонибудь другое. э-э. в качестве приветствия.
— О, лед тронулся. Профессор соблаговолил ответить. Я взволнован и польщен.
— Послушайте, Джуд! Не кажется ли вам, что мое положение тут, в этой лаборатории.
— Продолжайте, продолжайте, профессор, это становится интересным.
— Мое положение в этой лаборатории не дает вам оснований для подобной. э-э. фамильярности.
— Какое именно положение вы имеете в виду, профессор? Положение ваших извилин в холодильной установке или упаковку мыслей старого Ноэля в ваших извилинах?
— Вы нахал, Джуд. Хам и нахал. Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду. Не смейте больше ко мне обращаться.
— К сожалению, это невозможно, профессор. У нас с вами должен быть постоянный контакт на рабочей основе. Вы это знаете не хуже меня. А что касается формы обращения. Здесь не великосветский салон.
— Все же я настаиваю.
— Вы бы лучше поменьше настаивали, а побольше работали.
— Что?! Да как ты смеешь, мальчишка.
— Ну-ну, потише. Я могу и кислородный режим уменьшить. Тогда будешь знать, как орать на меня. Извините, конечно. Нервы. Минутку, профессор, я только валокордин приму. На чем мы остановились? Да, имейте в виду, я не оговорился насчет работы. Вчера был ученый совет, совместно с советом директоров. По предложению профессора Перси Тыызвуда в протоколе записали, что отдача ноль. Ваша научная отдача. Вот теперь думайте!
— Профессор Тыызвуд и Совет не требуют от вас единой теории поля. Она сейчас вообще никому не нужна. Но вы отказываетесь решать иные задачи.
— И Ноэль отказывался.
— А я, по-вашему, что такое?
— Вы? Хотите знать мое мнение?
— Что получилось? Продолжайте!
— Получилось то, что получилось.
— Ваша реплика лишь подтверждает мою правоту. Умение браниться вы унаследовали, а вот все остальное.
— Фи, профессор, Ноэль никогда не повторял трижды одного ругательства. Он был более изобретательным,
— Щенок, тупица, бездарь, лоботряс.
— Это уже лучше и больше похоже на Ноэля.
— Я тебе покажу, ты меня еще вспомнись, белобрысый кретин!
— А вот угрозы ни к чему. Во-первых, не белобрысый, а блондин. А во-вторых, Ноэль никогда не грозил. Он ругался м сразу действовал.
— Хорошо, я пойду, а вы, профессор, подумайте на досуге. Что с вами будет, если лабораторию прикроют.
— Обыкновенно. Вы в своей наивности не представляете, в какую сумму им влетели. Банкротства теперь не редкость и в научном мире.
И он ушел, хлопнув дверью.
Не скрою, вначале я даже растерялся. Ведь если лабораторию закроют. Я начал лихорадочно искать выход. Должен же быть какой-то выход даже и в моем положении.
Джуд вернулся через час. Он был мрачен. Не глядя на меня, заложил несколько листков в приемник информации.
— Просили заняться этой проблемой, профессор. Проанализировать и дать рекомендации завтра к двенадцати ноль-ноль.
— Пересказать задание словами?
Меня внутренне передернуло: «задание». Обращаются, как со школьником. Нашли мальчика.
— Не надо. Сам вижу, что чушь собачья. Я не обязан этим заниматься.
— Как угодно, профессор. За вашим окончательным ответом приду завтра в двенадцать ноль-ноль.
— Проверка, професор. Совет хочет убедиться, на что вы способны. После этого примет окончательное решение. Больше вопросов нет?
— Черт знает что! Нет-нет, подождите, Джуд, не оставляйте меня одного. Вы можете понадобиться. Даже наверняка понадобитесь. Я должен подумать немного.
Джуд молча сел у пульта управления.
Меня трясло от бешенства так, что контрольные лампы ка табло режима биотоков начали мигать. Потом вспыхнул красный сигнал «Эмоциональная перегрузка».
Джуд мельком глянул на табло и пожал плечами. С треском вышел из строя один из предохранителей. Мне сразу стало легче. Джуд покачал головой, встал, потянулся, не торопясь, сменил предохранитель. По-прежнему не глядя на меня, сказал:
— Зря тужитесь, профессор. Решали бы лучше задачу.
Не знаю, как я сдержался. Если бы мог, обязательно двинул бы по его самодовольной роже. И в этот момент я вдруг вспомнил. о своей идее. Попробовать теперь? Но каким образом. Мозг мой, точнее все то, чем я был, заработало с лихорадочной быстротой. Ну, конечно, выход был. Великолепный выход. Разумеется, рискованный. Но какой великий эксперимент не риск?
Он тотчас выполнил мою просьбу и даже подрегулировал кислородный режим моих полушарий.
Вероятно, Джуд заподозрил неладное, потому что испытующе посмотрел на меня. Впрочем, от комментариев он воздержался. Принялся внимательно изучать показания контрольных приборов. Не заметив ничего подозрительного, он снова устроился у пульта управления и стал ждать.
У меня давно все было готово; тем не менее я заставил его подождать около часа. Тем временем мне удалось накопить довольно солидный статический заряд на пластинах внешнего конденсатора за счет питания электронно-вычислительной машины. Она была включена, но не работала. Теперь, когда Джуд отключит ее.
Он выхватил листки из подающего устройства, пробежал их глазами и, кажется, остался доволен.
— Неплохо, старина. Вы все-таки годитесь кое на что, если вас припугнуть.
Я не принял вызова. Мне было не до этого. Я так волновался, что снова вспыхнул сигнал «Эмоциональная перегрузка». Волнение могло выдать меня и перечеркнуть все планы.
К счастью, Джуд истолковал мое состояние иначе.
— 0-кей, отключу так, что ничего не почувствуете, старина.
Он положил руку на никелированный регулятор.
«Вот теперь. » Я напряг всю силу воли.
Теперь все зависит от того, сколько времени сумею продержать его включенным в наш тройственный контур. По правилам, подключая и выключая ЭВМ, Джуд должен был надевать специальные перчатки. Я знал, что он никогда не делал этого. И сейчас его ничем не защищенные пальцы сжимали никелированную рукоять. Только бы он не выпустил ее раньше времени.
«А вдруг это конец. Что, если разряд оказался слишком сильным7»
Впрочем, размышлять было некогда. В любой момент сюда мог войти кто-нибудь из лаборантов.
Генеральный директор Института биофизики мозга профессор Перси Тыызвуд удивленно поднял брови:
— Комиссар полиции? Ко мне? Это, вероятно, недоразумение. Скажите, что я занят, и. посоветуйте ему обратиться к моему заместителю профессору Брики.
— Тем более. Скажите, что этот Асперс давно не работает в нашем институте. Больше двух лет.
— Он продолжает настаивать.
— Это возмутительно. Я занят, понимаете, занят. Ну хорошо. Пригласите его в кабинет. Но предупредите, что могу уделить ему максимум десять минут.
Два с половиной часа спустя, когда комиссар полиции Смит покидал кабинет генерального директора, профессор Тыызвуд проводил своего гостя до дверей приемной. Подобной чести удостаивался лишь президент Национальной академии, да и то не всегда. Мисс Перш при всей ее выдержке растерялась. Она вскочила и сделала несколько неуверенных шагов к журнальному столику, на котором лежала форменная фуражка комиссара.
Однако профессор Тыызвуд опередил ее. Проходя мимо столика, он взял фуражку и сам подал ее комиссару. Комиссар явно не оценил этой необыкновенной любезности. Он только кивнул бритой головой и, протянув профессору Тыызвуду широкую красную руку, хрипло сказал:
— Значит, завтра в десять тридцать.
Комиссар Смит успел спуститься по широкой парадной лестнице в холл, а профессор Тыызвуд все еще стоял посреди приемной. Мисс Перш глядела на своего шефа с нескрываемым ужасом. Профессор Тыызвуд явно был чем-то озадачен, А мисс Перш превосходно знала, что на протяжении почти сорока лет ничто на свете не могло озадачить профессора Тыызвуда. Значит. Значит, произошло нечто невообразимое, чудовищное, невероятное.
И словно в подтверждение ее мыслей профессор Тыызвуд пробормотал:
Выслушав дежурного лаборанта, профессор Тыызвуд объявил, что должен побеседовать с. он запнулся. с профессором Жироду.
— Хорошо, сэр, но попрошу письменное распоряжение.
Профессор Тыызвуд выхватил из кармана блокнот, черкнул несколько слов и протянул листок лаборанту.
— Мои слова не нуждаются в подтверждении. Кроме того, я не привык дважды повторять просьбу или, точнее, распоряжение.
Дверь за дежурным лаборантом беззвучно закрылась, и профессор Тыызвуд остался один на один с пультом управления.
Экран на мгновение ярко осветился, словно подмигнув, потом на его выпуклой поверхности появилась четкая черная надпись:
«Вероятно, следует сначала поздороваться».
— Ах, боже мой, извини меня, Ноэль. Д-добрый день. я. я. немного взволнован. нашей встречей. Кроме того, мне показалось, что мы с тобой виделись так недавно. гм. гм.
Профессор Тыызвуд окончательно сбился и умолк.
Экран опять подмигнул, и на нем появилась новая надпись:
«Это было ровно три года назад. Сущие пустяки по сравнению с той вечностью, которая у меня впереди».
Экран мигнул, но остался пустым.
— Ну скажи же что-нибудь, Ноэль! Кстати, почему бы тебе не перейти на звуковые частоты. Я так давно не слышал твоего голоса.
Экран полыхнул оранжевым пламенем. Потом на оранжевом фоне побежали четкие черные строчки:
«Меня вполне устраивает такая форма беседы. Что же касается моего «голоса», то его тембр теперь определяется лишь качеством электронного преобразователя. Однако ближе к делу. Генеральный директор института, конечно, явился не для того, чтобы предаваться воспоминаниям и мечтам. Лаборант, кажется, предупредил, что мой рабочий день кончен».
Некоторое время экран оставался пустым. Потом на нем медленно проступила надпись:
— Насколько мне известно, нет. Но тогда его уход, похожий на бегство, вызвал толки. Опасались даже, что он может как-то воспользоваться сведениями, почерпнутыми. при общении с тобой.
В переговорном устройстве послышалось бульканье, похожее на смех, потом на экране появилась надпись:
«Ну и что же? Воспользовался он?»
— Право, не знаю. Никто его больше не видел.
«Еще бы. Он, разумеется, постарался убраться подальше».
«Мы с ним. не поладили. Я его прогнал».
«А почему бы и нет! Разве это не моя лаборатория?»
— Конечно, конечно. Однако существуют дирекция, ученый совет. Скажи, Ноэль, этот Асперс мог воспользоваться тем, что он знал? Другими словами, многое ли он знал?
«Он знал почти все. Был, кажется, даже в курсе дел вашего Совета».
— Боюсь, что это была ошибка, Ноэль. Тебе не следовало раскрывать ему все, тем более, что часть проблем засекречена.
В переговорном устройстве снова послышалось бульканье. Потом на экране появился вопрос:
«Засекречена от кого?»
«Асперс разболтал что-нибудь?»
Послышался резкий щелчок, и экран погас. Профессор Тыызвуд удивленно взглянул на пульт управления. Цветные глазки сигналов гасли один за другим. Стрелки, чуть колеблясь, возвращались к нулевым отсчетам.
И он повернулся, чтобы уйти. Лаборант поспешно распахнул дверь. В этот момент на пульте управления что-то щелкнуло, и в ушах профессора Тыызвуда отчетливо прозвучало слово. одно только слово, но какое.
Профессор Тыызвуд подозрительно уставился на лаборанта:
— «Что кто»! Вы разве ничего не слышали?
Глаза профессора Тыызвуда обежали пульт управления. Ни одна сигнальная лампа не светила.
Наконец Джуд Асперс умолк. Он приподнял голову и медленно обвел взглядом присутствующих, лишь на мгновение задержав взгляд на профессоре Тыызвуде и лежащих перед ним бумагах.
Джуд Асперс кивнул и снова опустил голову.
Джуд Асперс усмехнулся и покачал головой.
Комиссар смущенно кашлянул и отвел глаза.
— Так вот, Жироду умер, но его интеллект живет, мыслит и трудится на благо науки в одной из лабораторий нашего института. Я вчера разговаривал с ним.
Полицейский, к руке которого был прикован Асперс, громко вздохнул.
Задумайтесь на мгновение: разум, свободно переносимый из одной биологической особи в другую. Бессмертие выдающихся умов не путем их консервации в электронной аппаратуре, а в живых организмах. Реальное бессмертие доктора Фауста, господа. И без всякого вмешательства сатаны. Я не потерял даром этих двух лет. В моих записях подробно рассмотрена теория процесса. Обоснована его полная обратимость. Записи в надежном месте; я в любой момент могу их представить и выполнить необходимые эксперименты.
— Значит, вы не позволите мне продемонстрировать эксперимент?
— Конечно нет, ни при каких обстоятельствах.
— Не интересует. Кроме того, бессмертного Ноэля Жироду нельзя беспокоить по пустякам.
Уже в дверях арестованный резко повернулся и хотел что-то сказать, но полицейский потянул его за скованную руку и увлек за собой. Когда дверь закрылась, профессор Тыызвуд покрутил пальцем у виска и усмехнулся:
Комиссар откланялся и вышел.
Профессор Тыызвуд прошелся по кабинету и остановился перед креслом, в котором продолжал восседать профессор Брики.
— Это был неудачный эксперимент, Тыызвуд.
— С Ноэлем Жироду? Пожалуй. Он не заслуживает бессмертия.
— Никто из нас не заслуживает, Тыызвуд. Но я не о том. Мы недооценили опасности. Если когда-нибудь возникнет необходимость убедиться, что же, в сущности, находится в электронной и прочей аппаратуре нашей лаборатории. Что? Или, если угодно, кто? Мы не сможем решить такой задачи. И никто никогда не сможет. Мы создали абсолют, которому обязаны верить и. поклоняться.
— Не преувеличивайте, коллега. Аппаратура может быть выключена.
— Однако мы можем кое-что регулировать, коллега. И регулируем.
— Да. Но тут все упирается в лаборантский состав. Надежные лаборанты, контроль за ними. Контроль, контроль. И страшно подумать, что будет, если они выйдут из-под контроля.
Копирование материалов сайта www.4italka.ru
допускается только с письменного разрешения
администрации сайта.