не жизни жаль с томительным дыханьем фет
Любовь и пламя, поэма
Небольшая поэма о любви Афанасия Фета* и бедной девушки Марии Лазич**, ставшей после своей трагической гибели музой поэта
– Напрасно был зажжён для нас
Судьбой костёр души.
Погаснут Угли через час…
Ты их не вороши.
Судьба коварна и хитра.
Во сне и наяву
Я имя нового костра
Тебе не назову.
** Мария Кузьминична Лазич (1824-1851) – возлюбленная, муза Фета.
Я не женюсь на Лазич, и она это знает, а между тем
умоляет не порывать наших отношений, она передо мной –
чище снега…
Из письма Фета другу детства И.П. Борисову
Корнету Кирасирского полка,
Что под Херсоном был расквартирован,
Казалась служба нудной, и горька
Роль в подчиненье.
Фет разочарован:
Куда ни глянь – обыденность, муштра.
Не чтут вояки фетовскую лиру.
Но цель вернуть дворянство так остра,
Что не даёт покоя кирасиру.
В полку он обесценен как поэт.
Повинность нёс исправно и усердно.
Под осень бал давали в доме серба –
Помещика, вдовца преклонных лет.
Помещик обрусевший небогат.
В надежде дочь Марию выдать замуж,
Был офицерам несказанно рад,
Устроил праздник им – глядишь, а там уж…
Фет – на балу. На танец пригласил
Сестру Марии, с ней прошёл два круга
И тотчас пыл влеченья погасил,
Поймав ревнивый взгляд её супруга.
Мария Лазич думала: «Могуч
И манит строгой выправкой и статью».
Корнета взор уже скользит по платью,
Фет видит Машу – стройную, как луч.
С тех пор поэт спешил в заветный дом,
Особенно, когда погода мглиста.
Уединялись, раскрывали том
Стихов. Потом она играла Листа,
Играла виртуозно – ряд картин
С мелодией входил в раздумья Фета.
И лёгкий золотистый палантин
С плеча Марии сполз на след поэта.
Два сердца романтических слились
В одно биенье в поклоненье музе…
Но речь зашла о браке, о союзе, –
В мечту, как рок, закрадывалась жизнь.
Взять в жёны бесприданницу. Уволь!
Практичность Фета давит на сознанье:
И страшно причинить любимой боль,
Да с бедной не изменишь состоянье.
Она пред ним чиста, как первый снег,
Готова стать любовницей, служанкой,
Его душе Мария – оберег…
Любовь! Любовь, зачем бываешь жаркой!
И сдержанной была в прощальный миг.
Хотелось крикнуть: «Милый, мы едины!»
Смолчала. И оставлены руины
В душе бедняжки, и подавлен крик.
Я ждал женщины, которая поймёт меня – и дождался её. Она, сгорая, кричала: «Во имя неба, берегите письма!» И умерла со словами: «Он не виноват, – а я»
Из письма Фета другу детства И.П. Борисову
Оправдывался в письмах, ждал упрёк.
Так нет же, нет ни жалоб, ни стенаний.
И тлел в его расчёте уголёк
О брошенной любви воспоминаний.
Не в силах расставанье превозмочь,
Мария глаз печальных не смыкает.
Пугает нескончаемая ночь,
Как будто безрассудству потакает.
Отчаянье ведёт к огню, к костру,
Что мнится Лазич ночью полнолунной,
И к мысли подвело её безумной:
«Пускай в жестоком пламени умру».
Он тосковал всё реже, и вина
Всё реже беспокоила поэта:
«Когда б не бедность! Знаю – влюблена…
Бог даст, судьбу найдёт, разлюбит Фета».
Их полк был переброшен, что спасло
Корнета от позорных объяснений.
Своею чередою время шло,
Внесло по службе много изменений.
Уж год прошёл, как он простился с ней;
Улана, что знавал семейство Лазич,
Увидел, – тот в конюшне стремя ладил,
И после вместе чистили коней.
– А что Мария? – робко Фет спросил.
– Мария. Разве ты ещё не знаешь? –
Понурившись, вояка пробасил –
И правду здесь теперь не раскопаешь:
То ль порешилась дева, то ль – беда…
Ну, словом, нет в живых Марии нашей.
Фет побледнел:
– Не может быть! Когда.
Скажи скорее, что случилось с Машей?!
– Да, говорю же, Лазич умерла!
На ней от спички платье загорелось.
Из-за любви коварной! Эка смелость –
Из-за любви спалить себя дотла!
……………………………………………
Набатным гулом стала злая весть!
Заплакала душа.
Багровой тенью
Костёр врывался в думы, словно месть,
Поэт внимал ужасному виденью:
«Несчастная! О, как любовь сильна!
Не стала жить и обернулась в пламя!
В поэзии и в сердце – ты одна,
Отныне связь навечно между нами».
…………………………………………
Когда-то должен сделать человек
Меж тем и тем свой выбор в жизни главный,
А будет выбор горький или славный –
Покажет людям проходящий век.
И хоть жизнь без тебя суждено мне влачить,
Но мы вместе с тобой, нас нельзя разлучить…
Афанасий ФЕТ
– Услышь, Мария… позови…
Живу лишь тем, что я поэт.
Богатым стал, но без любви
В крови и сердце жизни нет.
Любовь всегда была сильней!
В груди болит второе «я».
Соединения с твоей
Душою ждёт душа моя.
Меж туч с космических вершин
Струился огне-тайный свет:
– Прости, возлюбленный Шеншин,
Любовь сильнее смерти, Фет.
И не жалела, что сгорю,
Ведь с бедной жить не твой удел.
Не осуждаю, не корю…
Ряд туч заметно поредел.
И просветлели небеса.
Лучи стекали на поля.
Неразлучённых голоса
Ловили небо и земля.
А. Л. Бржеской Афанасий Фет
Далекий друг, пойми мои рыданья,
Ты мне прости болезненный мой крик.
С тобой цветут в душе воспоминанья,
И дорожить тобой я не отвык.
Кто скажет нам, что жить мы не умели,
Бездушные и праздные умы,
Что в нас добро и нежность не горели
И красоте не жертвовали мы?
Лишь ты одна! Высокое волненье
Издалека мне голос твой принес.
В ланитах кровь, и в сердце вдохновенье.-
Прочь этот сон,- в нем слишком много слез!
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Огонь плачет, и слезы горят
«Далекий друг, пойми мои рыданья» Афанасия Фета
Широко известно следующее четверостишие Афанасия Фета:
Можно даже сказать, это четверостишие бытует, то есть используется в повседневной жизни как клише. Когда нужно изящно выразить чужими хрестоматийными словами всем нам близкую идею быстротечности и никчемности плотской жизни в комплекте с идеей возвышенного служения так называемой «души».
Бытовало оно, изящно и безобидно, и в моей голове тоже, пока я не осмелился выяснить, что этому четверостишию предшествует. Оказалось, предшествуют еще четыре строфы.
В них лирический герой обращается к давней подруге, чей голос преследует его в сновидениях. Таинственные звуки во сне ― это общее место, обычный лирический прием. Ночь и темнота, ничего не видно, отсюда, видимо, повышенное внимание к звукам. Аналогичных стихотворений миллион. Первым делом явились загадочные строки Николая Заболоцкого:
Тут уже сам герой бормочет, но сначала в темноте раздаются звуки презренного, однако, такого манящего металла.
Итак, всякий сон полон звуков, голосов. Между тем еще со времен Кальдерона известно выражение жизнь есть сон. Таким образом, лирический герой Фета то ли правда спит, а то ли грезит наяву. Важно, что заветный, любимый, волнующий голос его непрестанно мучает:
«Лишь ты одна! Высокое волненье
Издалека мне голос твой принес».
Ты мне прости болезненный мой крик.
Заветный голос любимой ненадежен, диалог не получается:
Воскреснут звуки ― и замрут опять.
Я сознательно разворачиваю во времени то, что Фет дает сжато. Поэтические клише позволяют предельно экономно и сдержанно передавать многочасовую, многодневную муку. Если скажу, что здесь у Фета примерно то же самое, что у мастеров масскульта, поставляющих на рынок развлечений романы ужасов или фильмы ужасов, то не сильно передёрну. Стивен Кинг где-то неподалеку! «Голоса» ― морок. Не имеет значения, по Фету, любой внешний сюжет: жизнь с томительным дыханьем не особенно много стоит. А что же ценно? Пресловутая «душа»?
На этой почве, на мой взгляд, случается самое интересное, здесь прорастает зерно стихотворения. «Душа]», как ее понимает обывательское сознание, и твое, и мое, ― давно уже нечто благообразное. Прямо-таки душка, не душа! Она и вечная/нетленная, и сияющая, и Богом данная, и мудрая, всеобъемлющая… Вроде бы не отказываясь ни от одного из этих определений, Фет предъявляет душу как нечто трудное, мучительное, парадоксальное. На протяжении всего стихотворения он с регулярностью говорит не иначе как про огонь души, методично употребляя соответствующие слова: гореть, сиять, пылать, жар. Но ровно с тем же усердием заливает огонь его же собственными, огня, слезами!
Огонь плачет, и слезы горят. Как это, что это? Осмелюсь предположить, что такое соединение несоединимого и есть поэзия. Пресловутая возлюбленная, повторюсь, морок, сон разума. Нечто всеобъемлющее и невыразимое ― вот подлинная ценность. И это нечто ― не ]»добрая послушница», а страстная, едва ли не истеричная субстанция. Сама себя разжигающая. Сама себя гасящая. Внешние проявления ― слезы и страсти ― всего-навсего сигнализируют о ее, этой субстанции, загадочном автономном существовании. Вот что я понял, три раза подряд прочитав стихотворение целиком. А популярная последняя строфа сама по себе, вне контекста, без повторений и нагнетаний, говорит скорее о душе-послушнице. О, если угодно, солнечном зайчике, который вместе со всеми нами скорбит о скоротечности земной жизни. И сочувственно плачет потом на поминках очередного смертного.
. Припомнил, что у Карлоса Кастанеды есть книга с подходящим названием «Огонь изнутри». Покончив с Фетом, открыл ее наугад. Выпали строки:
Тот, кто встал на путь знания, должен обладать огромным воображением. На пути знания ничто не бывает таким ясным, как нам бы того хотелось.
Невероятно! Наилучший комментарий к только что прочитанному стихотворению. Лишь внимательность и воображение откроют потаенные смыслы. Плачущий огонь ― вот человек, вот подлинная реальность. А голоса любимых и врагов, а манящий звон денег ― только снятся.
Далекий друг, пойми мои рыданья,
Ты мне прости болезненный мой крик.
С тобой цветут в душе воспоминанья,
И дорожить тобой я не отвык.
Кто скажет нам, что жить мы не умели,
Бездушные и праздные умы,
Что в нас добро и нежность не горели
И красоте не жертвовали мы?
Где ж это всё? Еще душа пылает,
По-прежнему готова мир объять.
Напрасный жар! Никто не отвечает,
Воскреснут звуки ― и замрут опять.
Лишь ты одна! Высокое волненье
Издалека мне голос твой принес.
В ланитах кровь, и в сердце вдохновенье. ―
Прочь этот сон,― в нём слишком много слез!
Последнее свидание