муся пинкензон биография и подвиг кратко
Герой-пионер Муся Пинкензон
Ежегодно девятого декабря отмечается Международный день памяти жертв геноцида, чествования их достоинства и предупреждения этого преступления.
Муся Пинкензон… Сын и внук врача из молдавского города Бельцы, населённого преимущественно евреями. Бельцы вошёл в состав СССР в 1940 году. В 1941 году его семья бежала от войны на Северный Кавказ. Гитлеровцы, захватив в 1942 году Северный Кавказ, уничтожили там всех евреев. Известны более 80 захоронений евреев, погибших от рук нацистов на Северном Кавказе. Есть там и памятник Мусе Пинкензону.
В станице Усть-Лабинской нацисты вознамерились не просто ликвидировать евреев, а устроить акцию устрашения для всего населения.
На его глазах расстреляли родителей. Он остался, 11-летний мальчик, окружённый истинными арийцами, считающими его «недочеловеком». А за рядами немецких солдат стояли жители станицы, смотрящие на происходящее со страхом и отчаянием.
Муся обратился к немецкому офицеру:
– Господин офицер, разрешите мне перед смертью сыграть на скрипке!
Офицер рассмеялся и разрешил. Очевидно, он подумал, что стоящий перед ним маленький еврей пытается ему угодить и таким образом вымолить себе жизнь.
Через мгновение зазвучала музыка. Несколько секунд ни немцы, ни жители станицы не могли поверить в реальность происходящего: Муся Пинкензон играл «Интернационал» – гимн коммунистов, который тогда был также гимном Советского Союза. И вдруг кто-то в толпе сначала неуверенно, а затем громче подхватил песню. Затем ещё один человек, ещё.
Это есть наш последний и решительный бой!
Опомнившийся немецкий офицер заорал:
– Свинья, немедленно прекрати!
Зазвучали выстрелы. Первая пуля ранила Мусю, но он попытался продолжить играть. Новые залпы оборвали жизнь скрипача.
Гитлеровцы в бешенстве разгоняли толпу. Акция устрашения превратилась в акцию их унижения.
В этот день люди в Усть-Лабинской снова поверили в нашу Победу. Эту веру им вернул маленький еврейский скрипач.
Поклонимся мужеству маленького героя!
Я не могу равнодушно читать о таких эпизодах Холокоста. Я знаю о 13 моих родственниках, погибших от рук озверелых оккупантов. Этот мальчик – почти мой ровесник (родился 5 декабря 1930 года). В эти дни ему исполнилось бы 90. Я тоже внук врачей. И сын советского офицера, который в те дни на Северном Кавказе эвакуировал полевые госпитали – врачей и раненых советских военнослужащих. Мы с моей мамой должны были в 1942 году оказаться на Северном Кавказе. 12 октября 1941 года мы находились в эшелоне, следовавшем из Ростова-на-Дону на Северный Кавказ. Но немцы разбомбили впереди идущий эшелон и разрушили железнодорожный мост. Наш эшелон повернули на восток и выгрузили на границе со Сталинградской областью. Так мы вместо Северного Кавказа вынужденно отправились на Урал. И поэтому остались живы.
Муся Пинкензон, маленький герой. (3 фото + 1 видео)
Еще во младенчестве у Муси проявилась тяга к музыке. Талант раскрылся очень рано: уже в 5-летнем возрасте вундеркинд настолько виртуозно играл на скрипке, что о юном даровании писали все городские газеты.
В 1940 году Бессарабия, а вместе с ней и город Бельцы, вошла в состав СССР. Муся, ставший пионером, продолжал усердно заниматься музыкой, Владимир Пинкензон продолжал лечить людей. В июне 1941 года юный скрипач должен был участвовать в «1-ой республиканской олимпиаде художественной самодеятельности Молдавии», однако все планы рухнули с началом войны.
Семья Пинкензонов эвакуировалась на Кубань, в станицу Усть-Лабинскую. Здесь Владимир Пинкензон стал врачом военного госпиталя, а Муся пошёл в местную школу. По вечерам он приходил в госпиталь к отцу и играл на скрипке для раненых.
Летом 1942 года Кубань перестала быть глубоким тылом. Стремительное наступление гитлеровцев потребовало новой эвакуации, но ни раненых, ни врачей госпиталя из Усть-Лабинской вывезти не успели. Врача Владимира Пинкензона, до последнего остававшегося со своими пациентами, арестовали гитлеровцы. Они потребовали, чтобы врач, успевший заработать авторитет и уважением у местных жителей, лечил немецких солдат. Доктор Пинкензон ответил отказом и оказался в тюрьме.
Спустя некоторое время за решётку бросили жену и сына Владимира Пинкензона. Нацисты вознамерились не просто ликвидировать проживавших в Усть-Лабинской евреев, но и устроить акцию устрашения для всех остальных.
К месту казни согнали всё население станицы. Когда люди увидели, что среди приговорённых ведут и 11-летнего Мусю Пинкензона, прижимающего к груди своё главное сокровище — скрипку, пробежал ропот:
– Ребёнка-то за что? Нелюди!
Владимир Пинкензон попытался обратиться к немецкому офицеру, чтобы попросить его пощадить сына, но был убит. Следом застрелили бросившуюся к мужу маму Муси.
Он остался совсем один, 11-летний мальчик, окружённый истинными арийцами, считающими его «недочеловеком». А за рядами немецких солдат стояли жители Усть-Лабинской, смотрящие на происходящее со страхом и отчаянием. Они ничем не могли помочь Мусе.
Внезапно сам Муся обратился к немецкому офицеру:
– Господин офицер, разрешите мне перед смертью сыграть на скрипке!
Офицер рассмеялся и разрешил. Очевидно, он подумал, что стоящий перед ним маленький еврей пытается ему угодить и таким образом вымолить себе жизнь.
Через мгновение над Усть-Лабинской зазвучала музыка. Несколько секунд ни немцы, ни жители станицы не могли понять, что играет Муся. Вернее, они понимали, но не могли поверить в реальность происходящего.
И вдруг кто-то в толпе сначала неуверенно, а затем громче подхватил песню. Затем ещё один человек, ещё.
Подвиг скрипача Муси – еврейского мальчика,который заставил содрогнуться фашистских палачей
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Маленький вундеркинд
Абрам Пинкензон, которого близкие ласково звали Муся (сокращенно от уменьшительно-ласкательного «Абрамуся», придуманного когда-то мамой), родился в румынском городке Бельцы. Мальчик происходил из уважаемой медицинской династии, его отец и дед работали врачами местной больницы. Впрочем, главной страстью мальчика была игра на скрипке, к которой у него был большой талант, так что, скорее всего, из него получился бы все-таки не доктор, а прекрасный музыкант. С ранних лет Мусю считали вундеркиндом и о нем даже писали местные газеты.
В 1941-м, когда грянула война, семья Муси эвакуировалась в станицу Усть-Лабинскую Краснодарского края, где его отец, Владимир Борисович, был определен в советский военный госпиталь. Он спасал раненых, а его 10-летний сынишка развлекал их игрой на скрипке. Бойцы Мусю очень любили и каждый раз с нетерпением ждали его прихода.
А в следующем году в станицу ворвались фашисты и захватили госпиталь. Владимир Борисович не оставил своих раненых. А когда оккупанты потребовали от врача, чтобы теперь он лечил их солдат, отказался. Фашисты арестовали и доктора, и всю его семью, и других местных евреев.
Выступление перед палачами
В ноябре 1942-го всех арестованных было решено расстрелять. Для устрашения местного населения фашисты решили сделать из этого показательную казнь: евреев и других «неблагонадежных» вывели на берег Кубани и выстроили перед рвом, остальных же согнали сюда со всей округи в качестве «зрителей». В гробовой тишине наблюдая за ужасом обреченных людей, местные жители стояли и боялись не меньше, чем приговоренные. Стоя в толпе евреев, ожидавших казни, Муся крепко прижимал к груди свою маленькую скрипку.
Первым не выдержал Владимир Борисович – он принялся умолять палачей пощадить его сына. И тут же был убит. Мама Муси, Феня Моисеевна, кинулась к мужу, и также упала от пули. Над рекой опять нависла тишина.
И тут голос подал 11-летний Муся, на глазах у которого только что расстреляли родителей:
– Можно я перед смертью сыграю на скрипке? – спокойно спросил он немецкого офицера.
От неожиданности фашисты засмеялись и снисходительно согласились. Дальше произошло то, чего немцы никак не ожидали. Вместо жалостливой музыки, которую мог бы исполнить в такой момент ребенок, молящий о пощаде, на всю округу разразились пронзительные звуки «Интернационала».
И стоявшие поодаль местные жители, и приговоренные к расстрелу евреи сначала робко, а потом все увереннее и увереннее подхватили мелодию и запели. Этот хор непокоренных людей поверг фашистов в шок и заставил ужаснуться. Впрочем, лишь на несколько мгновений. Выйдя из ступора, они заорали, чтобы мальчик немедленно прекратил играть. Однако тот продолжал. Тогда немцы принялись неистово расстреливать маленького музыканта. Звуки скрипки стихли только после того, как он упал.
Конечно же, Муся не смог спасти от расстрела других, и казнь в итоге была доведена до конца. Но он вселил в жителей станицы веру в то, что фашистов можно сломить – пусть даже на мгновение. А ведь именно на такой вере и воле к победе и была выиграна война. Так что можно сказать, что Муся – это прообраз любого советского солдата.
Сохранилась фотография Муси. На снимке у него уверенный и смелый взгляд – нет сомнений, что именно так он и смотрел на палачей в последние минуты своей жизни.
Памятник мальчику-скрипачу можно увидеть на Набережной улице Усть-Лабинска (после войны станица получила статус города) – на том самом берегу реки Кубани. Рядом расположена братская могила, в которой вместе со скрипачом-героем похоронены еще около четырехсот мирных жителей, расстрелянных в 1942 году.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Маленькие герои большой войны. Мусик Пинкензон.
Понимаете, их было много. Детей, которые рано стали взрослыми, по сравнению со шпионским опытом которых Джеймс Бонд только ходит в детский сад. Не все из них ходили в атаку, мёрзли в окопах, подрывали мосты или выносили раненых с поля боя. Не все даже были партизанами. Но они погибли как герои. Прошу понять, что историю Мусика Пинкензона я сегодня выбрала не потому, что остальные недостойны или что-то ещё уничижительного плана. Это скорее личное, моя семья оттуда, с Кубани, моя прабабушка вывезла прадеда из лагеря под Краснодаром, когда его захватили в плен, обманула часовых и вытащила раненого мужа, а потом по полям на телеге домой. На 9 мая я случайно наткнулась на истории детей-героев. Ссылка на сайт ниже. И памятник этому мальчику стоит в том городе, который дорог мне. Только поэтому, ведь их подвиги нельзя оценить. Текст почти не редактировала, и интервалы не убираются. Это советско-патриотический стиль, но мне показалось, что истории о них нужно читать в том духе, в котором жили они сами.
И я бы хотела рассказать вам о всех них, но мы не знаем всех, почитайте хотя бы о тех, о ком нам известно, пожалуйста, это важно.
Никто не может точно указать, где был похоронен скрипач и его скрипка, хотя на месте расстрела и стоит многометровый обелиск.
Именно поэтому его имя стало символом бесстрашия для маленьких граждан нашей страны. О нем помнят в Сороках и Бельцах, в Челябинской музыкальной школе-интернате, откуда идут письма к врачу Борису Гендлеру, в городе Усть-Лабинское, где пионерская дружина школы № 1 носит имя Мусика Пинкензона. Подвиг маленького скрипача вдохновил скульптора А. Лебедева. В пятидесятых годах в Краснодарском историке-краеведческом музее экспонировалась его скульптура. Мусик, умирающий Мусик прижимает к сердцу расстрелянную скрипку.
Мусик помогал матери укладывать вещи в чемодан.
— Мама! А мы вернемся обратно?
Как-то на прогулке с отцом Мусик в одном из окон дома услышал скрипку. Невидимый скрипач играл пьесу Паганини. Мусик остановился и застыл. Музыка словно зачаровала его. Владимир Борисович посмотрел на сына и увидел, как губы его повторяли услышанную мелодию. Потом, дома, Мусик разыскал во дворе две палочки и стал наигрыватьна палочках запомнившуюся мелодию, напевая ее. За этим занятием и застала его мать. Вечером, когда Владимир Борисович пришел из больницы, она все ему рассказала. Он подозвал к себе Мусика.
— Купить тебе скрипку, сынок? Будешь играть?
.Учитель музыки, маэстро Эккельринг, увидел в своем маленьком ученике очень одаренного ребенка и уделял ему много внимания..
.Пяти лет Мусик впервые выступил в концерте, и в газете города Бельцы отметили игру пятилетнего вундеркинда..
.Феня Моисеевна смотрела на сына, и в глазах ее были слезы. Теперь надо уезжать из города
.Все чаще и чаще гудели фашистские самолеты над Бельцами. Где-то на границе, на берегах Прута, шли ожесточенные бои..
.В комнату вбежал Владимир Борисович
.Отец не успел ответить, его опередила Феня Моисеевна
.Мусик утомленно опустился на стул. Скрипичные концерты Баха, Паганини, Чайковского никак не могли уместиться в его нотной папке. Неужели придется их оставить? И вдруг его осенило. Дождавшись, пока мать вышла в другую комнату, он незаметно для отца вытащил из чемодана свою пижамку, свитер и уложил на самое дно, под отцовские брюки, пачку нотных тетрадей. А на полках еще оставались пьесы Сен-Санса, Дворжика, Моцарта..
.Моцарт. Сколько сил было затрачено, пока он вместе с маэстро разучил его Второй концерт. Как он мечтал сыграть эту интереснейшую вещь на олимпиаде в Кишиневе. Всю ночь перед выступлением Мусик провел без сна, у открытого окна гостиницы, где остановилась делегация бельцких школьников. Рядом, на столике, отдыхала скрипка, уставшая, как и ее хозяин после трудных, но радостных часов репетиций
.Но сыграть моцартовский концерт Мусику не удалось. 22 июня 1941 года не состоялось торжественное открытие первой республиканской олимпиады художественной самодеятельности школьников Молдавии. В то утро пришла война
.Они торопливо шагали по улицам города, Мусик еле-еле поспевал за отцом
.На вокзале они с трудом втиснулись в переполненную теплушку, на которой мелом было выведено «До Усть-Лабинской»
.Все дальше увозил поезд его, маму, папу, бабушку, дедушку от родного города, где осталось столько хорошего, радостного, незабываемого..
.Мелькали станции, полустанки с незнакомыми названиями, и все тяжелее и тяжелее было на сердце
.На одной из станций во время длительной стоянки Владимир Борисович побежал за кипятком
.Мусик подошел к двери теплушки, чтобы подышать свежим воздухом. В теплушке было душно.
.Мальчик сделал несколько шагов, и ноги его подкосились,.Феня Моисеевна подскочила к сыну, удержала его
.- Мама, дай скрипку. Я поиграю..
.Феня Моисеевна отошла и тут же вернулась
.Мусик взял скрипку, дотронулся смычком до струн. Смычок прошелся по струнам, и скрипка ответила легким неуверенным звуком. Пересилив слабость, Мусик снова поднял руку со смычком и коснулся струн. Скрипка запела. Ее звуки привлекли внимание пассажиров в теплушке и на перроне станции. Люди останавливались, смотрели на маленького музыканта и слушали. Они словно забыли, что позади была трудная дорога и что впереди еще неизвестно, сколько ехать, и неизвестно, что ожидает на новом месте. Люди слушали музыку, и она уводила их из теплушки, с перрона станции куда-то в иной мир, в их светлую и радостную жизнь, о которой они теперь только могли вспоминать. Все кругом говорило о войне, о большом несчастье, которое обрушилось на их родину, а музыка пела о том, что счастье будет, будет. Мусик играл, и звуки лились легко и свободно. Вот последний взмах смычка, и звуки повисли в воздухе, словно застыли. Застыли и слушатели.
Мусик закончил играть. Никто не расходился. Все молчали. Каждый думал о своем: о том, что где-то далеко идут бои и чей-то отец или сын борется с гитлеровскими захватчиками, отдает свою жизнь, чтоб вновь вернуть свободу своей родине.
Мусик обернулся. Солдат из соседнего воинского эшелона махал ему рукой и звал к себе, Феня Моисеевна ухватила сына за рукав курточки.
Мусик спрыгнул на перрон и подошел вместе с солдатом к воинскому эшелону. Около одного из вагонов стояли полукругом красноармейцы и ждали
— Сыграй, мальчик! На фронт едем!.
.И Мусик заиграл. Скрипка то пела о девушке Сулико, то о широком полюшке-поле, то о веселом ветре
.Владимир Борисович с чайником в руках остановился у вагона и смотрел на сына. Внезапно отрывистый гудок паровоза заглушил мелодию скрипки
.Мусик глядел вслед уходящему эшелону. Вот последний вагон скрылся за кирпичным зданием станции, увозя солдат на войну
«Возвращайтесь скорее,»- подумал Мусик, «- И обязательно с победой!».
.На двадцатый день поезд с эвакуированными остановился на станции Усть-Лабинская. Эвакуированных разместили на телегах и повезли степью. В станице всех распределили по домам станичников. Владимир Борисович сразу же вечером пошел в госпиталь. Феня Моисеевна разбирала свое хозяйство и устраивалась на новом месте. Был уже сентябрь месяц, и Мусик начал учиться в пятом классе местной школы
Когда Мусик вошел в свой класс, ребята весело закричали:.
— Галина Васильевна, это Мусик Пинкензон! Он из Молдавии приехал. У него папа работает в госпитале, где мы выступали. Они живут у Полины Ивановны Каленовой
.На перемене ребята окружили Мусика:.
— Ты в каком городе жил?.
— А ты с нами пойдешь в госпиталь, к раненым?.
— Пойдешь? А что ты умеешь играть?.
.Вечером ребята принарядились и, собравшись в школе все вместе, отправились в госпиталь к раненым. В сопровождении медсестры они вошли в палату. Раненые собирались на концерт охотно. Они размещались на койках друг у друга, приносили, кто мог, табуретки. Когда все расселись, вышла ведущая концерта Ира Семеникина и объявила первый номер:.
— Дорогие товарищи раненые, защитники нашей Родины! Начинаем концерт пионеров нашей школы. Выступает Муся Пинкензон. Он приехал со своими родителями из Молдавии. Его папа работает врачом-хирургом в этом госпитале
Вышел Муся и стал играть и петь. Песня сменялась песней, а раненые просили еще и еще. Вместе с ребятами Муся переходил из одной палаты в другую, и концерт продолжался до позднего вечера. Усталые и довольные, ребята расходились по домам.
.Владимир Борисович все дни пропадал в госпитале. Он никак не мог выбраться домой, чтобы повидаться с семьей. Однажды он пришел поздно и попросил Мусика срочно пойти с ним в госпиталь:
— Понимаешь, сынок, ты мне должен помочь! Сегодня привезли к нам тяжелораненого летчика. Он все время кричит от диких болей. Поиграй ему.
— Спасибо, сынок. Я потерплю. Я буду жить! Я обязательно буду жить, и буду бить фашистов..
Фронт приблизился к станице Усть-Лабинской. Все чаще стали слышаться разрывы снарядов где-то со стороны Кубани. Госпиталь готовили к эвакуации. Владимир Борисович занимался отправкой раненых и продолжал делать операции тем, кого еще не успели вывезти.
Немецкие войска вошли в станицу настолько неожиданно, что многие жители не успели никуда выехать
Среди оставшихся в станице семей была и семья Пинкензонов. Когда солдаты вошли в палату, Владимир Борисович делал операцию. Офицер, говоря по-русски, бросил:
— Прекратите операцию, доктор. Все равно мы расстреляем вашего пациента. У нас много своих раненых, и они нуждаются в вашей помощи
— Я не могу приостановить операцию,- ответил хирург,- и прошу вас выйти из палаты.
— И все-таки я советую вам хорошенько подумать. Это может сохранить вам жизнь
Офицер дал знак солдатам, они подскочили к Владимиру Борисовичу и оторвали его от операционного стола.
— Вас я еще успею пристрелить,- бросил он Пинкензону и, кивнув солдатам следовать за ним, вышел из палаты.
Владимир Борисович постоял немного и пошел, не снимая халата, домой.
Увидев его, идущего по улице в халате и операционных перчатках, Феня Моисеевна догадалась, что произошло что-то страшное. Она разрыдалась. Муся подскочил к ней со стаканом воды:
— Мама! Мамусенька! Не надо так. Успокойся.
Владимир Борисович вошел в комнату и, снимая перчатки, сказал, что теперь можно ждать всего. За отцом пришли на другой день. Офицер повторил свой вопрос:
Солдат толкнул Пинкензона в спину к двери. Его отвели к зданию бани, где немцы держали всех арестованных. Доктора уговаривали согласиться на работу в госпитале, лечить немецких солдат. Грозили расстрелом, но Владимир Борисович был непоколебим. Тогда его стали выгонять вместе со всеми арестованными на работы. Рыть окопы. Когда он возвращался с работ, офицер снова вызывал Пинкензона, и снова предлагал работать в госпитале, но Пинкензон уже ничего не отвечал, лишь только отрицательно кивал головой на предложение гитлеровца. Вскоре арестовали Феню Моисеевну, Мусика. Когда их ввели в комнату, где помещались арестованные, Владимир Борисович мог только сказать:
— Я не мог, Феня, согласиться работать на них как врач!
Для того чтобы запугать население станицы, фашисты решили учинить расправу над арестованными. В числе приговоренных к смерти была и семья Пинкензонов.
Арестованных выводили на берег Кубани, туда же фашистские солдаты согнали жителей со всей станицы. Муся шел среди арестованных, одной рукой придерживал мать, в другой он нес скрипку. Солдаты с криками и бранью расставляли приговоренных к расстрелу вдоль железной ограды перед глубоким рвом. Офицер поднял руку для сигнала солдатам, но опускать ее не торопился.
Мать бросилась к отцу, но автоматная очередь настигла и ее. В этот момент на офицера двинулась маленькая фигурка Муси. В руках он держал скрипку. Срывающимся от волнения голосом, мальчик проговорил:
— Разрешите. мне. перед смертью. сыграть мою любимую. песню..
Офицер навел на мальчика дуло пистолета. Муся повторил свою просьбу. Офицер с любопытством поглядел на мальчика и махнул солдатам, чтобы они опустили автоматы:
— Играй. Играй! Понравится, будешь жить!
Фашистский офицер оцепенел от ярости:
Но Муся не обращал на него внимания, он торопился. Надо еще успеть, еще немного.
Раздался выстрел, за ним второй. Муся опустился на колени, все еще держа в руках скрипку и пытаясь доиграть оборванную мелодию песни. Автоматная очередь подкосила ноги скрипача, и он упал. Смычок выскользнул из рук, и скрипка замолчала навсегда вместе с прерванной жизнью маленького героя. Но стоявшие перед фашистскими палачами люди подхватили песню, и она продолжала звучать над рекой, пока последний из певших не упал, пробитый пулей
. В седьмом «Б» 21-й железнодорожной школы города Чарджоу шел урок русского языка. Ребята готовились к диктанту. Достав из портфеля газету, учительница подошла к той парте, за которой сидела Рузя Гендлер.
— Сегодня мы напишем с вами необычный диктант. Это рассказ о героическом поступке Усть-Лабинского пионера Мусика Пинкензона. Текст диктанта из статьи Елены Кононенко в газете Правда.
.Рузе показалось, что она ослышалась. Мусик! Пинкензон! Неужели!.
Вот уже два года, как ее родители силились хоть что-то узнать о судьбе семьи Пинкензонов, эвакуированных из Бельц в Усть-Лабинскую. Переспрашивать учительницу она не решилась. Внимательно прислушиваясь к тексту, Рузя записывала слово за словом. Но когда она услышала: «В последний раз Мусик взмахнул смычком. Раздался выстрел. Маленький окровавленный скрипач упал», ручка выскользнула из ее рук, и она громко заплакала.
Сдерживая рыдания, девочка произнесла:
— Муся Пинкензон, мой брат, двоюродный.
Пораженные семиклассники в едином порыве поднялись со своих мест, учительница растерянно оглянулась:
— Садитесь, ребята, садитесь. Рузя сейчас успокоится.
Но семиклассники продолжали стоять. Мальчишки и девчонки молчаливо чтили память своего отважного сверстника.
Как маленький скрипач-вундеркинд играл над своей могилой и победил мучителей
Вундеркинд с пеленок
Обычно мальчиков по имени Абрам зовут Абраша. Этого же звали Муся. Как-то так повелось: Абрам, Абрамуся, Муся … Когда в 1930 году Муся родился, город Бельцы еще был румынским. В нем-то и существовала долгие годы династия врачей Пинкензонов. Уважаемая династия, в несколько поколений. Ее представители работали в местной больнице с первого дня ее существования.
Родители ждали и от Муси продолжения семейного дела. Для развития мелкой моторики пальцев будущему хирургу купили скрипку. И тут Муся заиграл. Не просто запиликал, а заиграл так, что о пятилетнем вундеркинде наперебой писали все газеты.
Пинкензоны были далеки от политики. Поэтому, когда в 1940 году Бессарабию присоединили к Советскому Союзу и Бельцы стали частью Молдавии, семья практически не ощутила перемен. Ну, разве что Муся стал пионером и начал готовиться к участию в первом в своей жизни серьезном мероприятии. В июне 1941 года должна была состояться первая Молдавская олимпиада художественной самодеятельности, и Муся был настроен на победу.
Абрам Пинкензон. Источник: wikimedia.org
Военные годы
Война смяла все планы. Семью Пинкензонов эвакуировали в кубанскую станицу Усть-Лабинская. Отец Муси, Владимир, пошел работать врачом в военный госпиталь, мама, Феня Моисеевна, устроилась в пекарню. Родители сутками не бывали дома, поэтому Муся после школы шел в госпиталь к отцу и нередко давал концерты для раненых.
Через год после начала войны уже в Усть-Лабинской была объявлена эвакуация. Но госпиталь продолжал работать. Приближалась линия фронта, раненых становилось все больше. Владимир не мог бросить все и уехать с остальными.
Планировалось, что медиков и тяжелораненых эвакуируют только если будет точно известно, что наши войска оставят станицу. Гитлеровцы наступали столь стремительно, что эвакуация попросту не успела состояться. Так что ворвавшиеся в Усть-Лабинскую немцы застали отца Муси у операционного стола. Пациента застрелили, а от Владимира потребовали, чтобы он оперировал немецких раненых. Возмущенный врач ответил отказом, тут же был избит и оказался в тюрьме.
Следственные материалы из Государственного архива Краснодарского края по ст. Усть-Лабинская. Источник: wikimedia.org
Подвиг пионера-героя
Вскоре немцы принялись за «чистку» станицы от неугодных, и камеры начали наполняться людьми. Тогда же, в числе других евреев, арестовали и маму, и Мусю. Немцы готовили очередную акцию устрашения. В ноябре 1942 года жителей станицы согнали на берег реки Кубань, там советскими военнопленными для евреев был выкопан десятиметровый ров.
На танке сидел солдат, играл на губной гармошке и заставлял узников двигаться повеселее, под музыку. Увидев проходящего в колонне мальчика, прижимающего к груди скрипку, солдат остановил колонну и приказал ребенку подойти к нему. Отец пытался просить солдата о пощаде для сына, но был застрелен. Маму Феню, которая бросилась к упавшему мужу, тоже убили.
Солдат развернул к себе Мусю, заиграл «Ах, мой милый Августин» и жестами начал требовать, чтобы Муся ему подыграл. Сначала ребенок стоял в оцепенении и будто не понимал, чего от него хотят. Но потом вскинул скрипку и заиграл.
Согнанные на берег реки испуганные местные жители и веселящиеся «победители» даже не сразу сообразили, что же играет юный музыкант. А Муся играл «Интернационал», гимн Страны Советов, песню, которую никто не мог ожидать услышать в этой ситуации.
Немцы опомнились только тогда, когда жители начали подпевать скрипачу. Разъяренные каратели очередями разгоняли толпу. Пережившие оккупацию лабинцы говорили тогда, что мальчик вернул им веру в нашу победу. Без единого выстрела, всего за несколько секунд, ценой собственной жизни.
Долгое время на месте расстрела Муси стоял обелиск пионеру-герою и советским гражданам, погибшим от рук немецких оккупантов. Потом на его месте установили другой памятник. Имя Муси носила местная школа, о нем писали в центральных газетах, и писали не только в Союзе. О подвиге пионера узнали и в Европе, и в Америке.
Памятник Мусе Пинкензону и расстрелянным на этом месте усть-лабинцам. Источник: wikimedia.org