моссэ ирма борисовна биография
Данные об ученом, работающем в области биоэтики
ФИО: Моссэ Ирма Борисовна
Степень, звание (год присуждения): доктор биол. наук –1987 г., профессор – 1999 г.
С какого года работает в области биоэтики: с 1985 г.
Место работы, должность: Институт генетики и цитологии НАН Беларуси – зав. лабораторией; Международный государственный экологический университет им. А.Д. Сахарова – профессор.
Название курсов, которые читает: Радиационная генетика (с элементами биоэтики).
Почтовый адрес: Беларусь, Минск, Академическая 27. Институт генетики и цитологии НАН Беларуси
Телефон, факс: +375-17-2841942
Список публикаций:
Радиация и наследственность. Моссэ И. Б. : Генетические аспекты противо-радиационной защиты. // Мн., Университетское, 1990, 208с.
Genetic effects of combined action of herbicide zencor and radiation. Mosse I., Plotnikova S., Kostrova L. // Proc. of Conference of MAB National Commettees of Europe and North America (EUROMAB VI), 16-20 Sept. 1997, Minsk, Belarus, UNESCO, Minsk, 1998. P. 185-190.
Melanin decreases clastogenic effects of ionizing radiation in human and mouse somatic cells and modifies the radioadaptive response. Mosse I.B., Kostrova L.N., Subbot S.T., Maksimenya I., Molophei V.P. // Radiation and Envir.Biophysics. 2000. V.39, N1. P.47-52.
Melanin can be used for people protection against low radiation doses. Mosse I., Dubovic B., Plotnikova S., Kostrova L., Molophei V, Subbot S, Maksimenya I. // 3 rd Int. Conf. “Health effects of the Chernobyl accident: results of 15-years follow-up studies June 4-8, 2001, Kiev, Ukraine, Int. J. Rad. Medicine. V. 3, № 1-2, p.88.
Представление современной нормативной деятельности в Республике Беларусь. Моссэ И.Б. // Межд. конф. Форума комитетов по этике государств – участников СНГ. 5-7 окт.2005 г. Ереван. 2005. стр.21-24.
Хроника
Резолюция VII национального конгресса по биоэтике
21.10.2019
подробнее
Передача «Что делать?». Тема: «Человек или «цифра»? Симбиоз или конфликт?»
12.03.2019
Участвуют: Владимир Миронов, декан факультета философии МГУ им. М.В. Ломоносова; Вадим Васильев, профессор философского факультета МГУ им. М.В. Ломоносова; Александр Антоновский, эксперт-аналитик философского факультета МГУ им. М.В. Ломоносова; Павел Тищенко, главный научный сотрудник сектора гуманитарных экспертиз и биоэтики Института философии РАН; Константин Анохин, главный научный сотрудник отдела нейронаук НИЦ «Курчатовский институт», директор Центра нейронаук и когнитивных наук МГУ им. М.В. Ломоносова.
подробнее
XVIII Фроловские чтения: «Мифология века НТР»
20 ноября 2018 г.
20 ноября 2018 года в 11.00 в Красном зале Института философии РАН состоятся XVIII Фроловские чтения. Тема конференции: «Мифология века НТР».
подробнее
Общероссийская конференция «Философско-религиозные проблемы биотехнологического улучшения человека»
5 декабря 2018 года, Санкт-Петербург
Целью конференции является формирование коммуникативной площадки, диалога представителей научной, медицинской, философской и религиозной мысли. Конференция позволит уточнить позицию разных научных институций по самым актуальным вопросам возможного вмешательства в природу человека, поможет сформировать понятийный и методологический аппарат для междисциплинарной дискуссии в данной области.
подробнее
Ирма МОССЭ — о случайностях и зарождении классической генетики в нашей стране
И дольше века длится ген
Проделки судьбы
В школе Ирма была отличницей. Ее привлекали точные науки — физика, математика, астрономия. Однажды Ирма очутилась на берегу Нарочи — там ее родители снимали комнату на лето. Директор биостанции, что расположилась неподалеку, была хорошей знакомой родителей, она и разрешила девушке побыть поближе к студентам. Вместе с ними Ирма каталась на лодках, изучала бабочек и жуков, собирала коллекцию ракушек. После лета, полного впечатлений, лучшая ученица в школе вдруг заявила: «Хочу заниматься биологией!» Все учителя, мягко говоря, были шокированы, ведь в 1955 году биология не котировалась как наука. И вот, несмотря на сданный вступительный экзамен в консерваторию, Ирма поступает на биофак БГУ.
Ирма Борисовна признает: в ее жизни и профессии большую роль сыграли подсказки судьбы. Одной из них стало знакомство на третьем курсе университета в 1957 году во времена так называемой лысенковщины с профессором Николаем Васильевичем Турбиным. Он не пострадал, когда шла политическая кампания по преследованию и шельмованию генетиков, потому что вначале признавал идеи Лысенко, но потом увидел ошибочность его теории и начал читать студентам лекции по генетике классической.
Букет из поклонников
В 1960-м в 22 года Ирма не только поступает в аспирантуру, но и выходит замуж. С будущим мужем девушка познакомилась в гостях. Сам он приехал из Риги учиться в аспирантуре и жил в студенческом общежитии. Это была любовь с первого взгляда.
— До сих пор помню его голубые глаза, как он был одет при знакомстве. Он был красавцем — мужественный, на пять лет старше, бывший морской офицер. Родители боялись, что заброшу науку. Но ради него я была готова отказаться даже от аспирантуры, а в те годы поступить туда было очень трудно.
Ирма Борисовна с мужем на серебряной свадьбе, 1985 год.
— Во время написания диссертации мне удалось найти отличные радиозащитные средства. В 1963 году у меня родился сын, но тем не менее труд был практически готов. Однако говорили, что с дрозофилой в ВАК СССР меня на пушечный выстрел не подпустят. И вот опять судьба — в 1964 году с поста Первого секретаря ЦК КПСС уходит Н.С. Хрущев, в 1965 году реабилитируются все противники лысенковщины, и в этом же году в свои 27 лет я защищаю диссертацию, которую к тому же признали «первой за 20 лет работой по классической генетике».
Ирма Борисовна становится кандидатом биологических наук и продолжает заниматься радиационной генетикой под руководством П.Ф. Рокицкого в открывшейся профильной лаборатории Института биологии АН БССР, ставшего позже Институтом генетики и цитологии. В 1968 году она родила второго сына.
Ирма Моссэ стала доктором биологических наук, а затем профессором и заведующей лабораторией радиационной генетики.
Время перемен
Со временем Институт радиобиологии НАН и Институт радиационной медицины Минздрава перевели в Гомель, исследования по радиационной тематике стали концентрироваться в областном центре. В Минске же финансирование данной тематики закрыли. Специалистам приходилось либо все бросать и переезжать в Гомель, либо приспосабливаться к условиям и искать новую нишу. Ирма Борисовна выбрала второй вариант. В 70-летнем возрасте в 2009 году она возглавила новое подразделение Института генетики и цитологии НАН — лабораторию генетики человека.
Сейчас на базе института действует Республиканский центр геномных биотехнологий под руководством академика
А.В. Кильчевского, специалисты оказывают услуги населению — разрабатывают генетические паспорта, в которых выявляют генетическую предрасположенность к заболеваниям либо определенному виду спорта, помогают женщинам с проблемами вынашивания детей. Уже почти 15 тысяч жителей Беларуси и 22 других стран получили генетические паспорта, разработанные в лаборатории генетики человека. Сейчас в лаборатории исследуются генетические процессы, ответственные за психоэмоциональное состояние человека. Планируется, что через год-два сотрудники смогут по ДНК выявлять такие особенности, как агрессия, склонность к алкоголизму и суицидам, стрессоустойчивость.
Ирма Борисовна не жалеет ни об одном судьбоносном моменте в жизни. Она счастлива, что любимым делом приносит пользу людям. В 2010 году вместе с мужем отметила золотую свадьбу — пятьдесят лет совместной жизни, а в будущем году надеется отпраздновать коронную. Каждое лето супруги стараются выезжать на море, ведь без воды и плавания Ирма Борисовна не представляет своей жизни. «Наверное, в прошлой жизни я была рыбой или русалкой», — искренне шутит профессор.
Гены гениальности
Белорусских ученых мы знаем как профессионалов высокой пробы, гордимся их достижениями и открытиями. В новой рубрике мы будем беседовать с ними не только о работе, но и о житейских вещах и том, как научные законы преломляются в бытовой плоскости.
— Ирма Борисовна, в известной советской картине “Весна” женщина-ученый изображена этаким сухарем. Насколько типаж соответствует действительности?
— Это не более чем стереотип. К тому же в советские времена были приняты строгое поведение и скромная одежда. Да, люди науки не публичные персоны.
А журналистов (которые в основном и представляют их широкой публике) больше интересуют рабочие моменты — открытия, результаты исследований. Тем не менее не только женщины-ученые, но и мужчины — люди интересные, обладающие прекрасным чувством юмора. Для того чтобы придумать что-то новое или решить какую-то задачу, нужен творческий подход, способность предвидения. Есть специалисты-ремесленники, которые упорно трудятся, как рабочие на заводе. Но это скорее исключение, чем правило.
Творческое начало есть у большинства настоящих ученых. Поэтому многие музицируют, сочиняют и поют песни, причем далеко не на любительском уровне — это своего рода иллюстрация к выражению “талантливый человек талантлив во всем”. Так выдающийся биофизик и радиобиолог Александр Кузин рисовал прекрасные картины, писал стихи. Литературным творчеством увлекался и один из крупнейших мировых специалистов в области радиационного мутагенеза Николай Лучник.
— Насколько я знаю, вы сами сочиняете стихи (Ирма Моссэ выпустила поэтический сборник “Звездная девушка” и диск с авторскими песнями. — Прим. ред.) и поете. Работе это не мешает?
— Помешать работе может только нежелание ею заниматься. Обычно в науку не идут за большими деньгами — у нас так исторически сложилось. Финансовое благополучие если и приходит, то не сразу. Изначальные движущие силы — любопытство, азарт. Мне всегда жаль людей, которые каждое воскресенье размещают посты в социальных сетях, главная мысль которых: “Какой ужас, завтра на работу!” Это означает, что человек занимается нелюбимым делом.
— Но как не совершить ошибку, чем руководствоваться — умом или сердцем?
— И тем и другим. Например, многие идут учиться на “денежные” профессии, потому что должны содержать семью. Но человек любит делать то, что ему легко дается, к чему есть генетические способности. И наука это подтверждает. В каждом есть таланты, зачастую непознанные, в которых он может достичь больших успехов. Это можно установить, исследуя генотип. Но внимательные родители могут разглядеть таланты в малышах. Например, ребенок-непоседа, который разбирает игрушки “на запчасти”, — прирожденный исследователь. Иногда родители отдают сына в профессиональный спорт, где у него нет шансов на успех, а в то же время по наследству ему достался, предположим, талант писателя. Пока что мы находимся только в начале пути исследования интеллектуальных особенностей личности, но в будущем определение врожденных способностей станет обыденностью.
— А как вы сделали свой выбор?
— Очевидно, тут сыграла роль судьба. Я была артистичным ребенком — рисовала, играла на пианино, пела, танцевала. А в 9-м классе влюбилась в биологию. Мы с родителями поехали отдыхать на Нарочь. Сняли комнату возле биостанции, где проходили практику студенты биофака БГУ, — ловили планктон, бабочек. Все это показалось мне безумно интересным, я даже собрала собственную коллекцию моллюсков (беззубок, катушек и так далее). Вопрос, куда поступать, решился сразу, хотя родственники и учителя были в шоке. Как медалистка я могла выбирать любой вуз. Биология же тогда “не котировалась”, о генетике вообще старались не упоминать. Наверное, даже из художественной литературы все знают, что такое лысенковщина, репрессии в отношении генетиков, гибель Николая Вавилова и его коллег.
На третьем курсе биофака БГУ судьба сделала знаковый поворот — у нас стал читать лекции приехавший из Ленинграда выдающийся генетик Николай Васильевич Турбин (он как раз был назначен директором Института биологии НАН БССР). Именно он, уверенный, что, несмотря на тяжелые для генетики времена, за ней будущее, предложил мне поступить в аспирантуру. Работала я с дрозофилой, что в то время было очень провокационно (муха ведь не дает ни мяса, ни молока). Это были сложные, но интересные времена.
— Вы строгий руководитель?
— Смотря какой смысл вкладывать в это выражение. Если тот, кто заставляет трудиться, то нет. Если человек заинтересован в работе, то его не надо подгонять. А у меня, поскольку я преподаю в БГУ, была возможность принимать в лабораторию лучших студентов. Сейчас у нас отличная команда. Безусловно, существует личный вклад (и он может быть значительным), но это не отменяет общего подхода. У меня были прекрасные учителя, и в моих успехах есть и их заслуга, и моих коллег. Кстати, именно поэтому в науке принято говорить “мы”, а не “я”.
— Сейчас много говорится о том, что лучшие выпускники белорусских вузов уезжают за рубеж. Как переломить эту тенденцию?
— Не вижу тут большой проблемы. Сейчас перемещения между странами, университетами естественны. Это касается не только выпускников, но и преподавателей, ученых. Нельзя же запретить людям выбирать лучшие варианты трудоустройства. Конечно, это не отменяет необходимости создания более комфортных условий работы, повышения материального стимулирования. Согласитесь, сложно молодому ученому отказаться от высокой зарплаты, даже если он душой болеет за отечественную науку. Ротация кадров есть и будет. В то же время я не замечаю сложностей с хорошей сменой. Да и в плане научных достижений Беларусь на мировом уровне выглядит вполне достойно.
Без ложной скромности могу сказать, что мы добились значительных успехов во многих направлениях. Это исследования как в области спортивной генетики (в результате которых разработали подходы для профилизации начинающих спортсменов), так и медицинской генетики (разрабатываем очень востребованные сейчас генетические паспорта — определение генов, выявляющих предрасположенность человека к различным заболеваниям).
— Вы всегда особо выделяете исследования в области репродуктивных технологий. Почему?
— В этой области мы достигли наибольших успехов. Потери беременности — это важная демографическая проблема для государства и больная тема для многих семей. Женщина может быть абсолютно здорова, но во время беременности у нее проявляется генетическая предрасположенность к тромбообразованию — в плаценте появляются микротромбы, которые закупоривают сосуды, не давая крови поступать в пуповину. Печальный итог — выкидыш или замершая беременность. Если мы выявляем высокий риск такой патологии, то врачи назначают специальные лекарственные препараты и женщина успешно вынашивает ребенка (по нашей статистике, 85% женщин с привычными выкидышами стали мамами!). Даже ради одного малыша стоит работать, а наших “крестников” уже тысячи. Естественно, мы очень гордимся этими результатами. А какие мы получаем благодарственные письма!
— Каким вам видится будущее генетики?
— Именно генетике суждено определять будущее. Развитие этой науки происходит стремительно. Особенно после того, как на рубеже веков был расшифрован генетический код человека. Уже сейчас во время процедуры ЭКО можно отбирать эмбрионы без патологий. А возможность редактирования ДНК открывает колоссальные возможности — улучшение качества жизни, избавление от болезней, продление молодости. Конечно, достичь бессмертия пока вряд ли удастся (да и нужно ли?), но вот продлить жизнь до 150—200 лет — вполне реально.
Семь замерших беременностей, тринадцать выкидышей – даже после таких проблем женщины становятся мамами с помощью новой технологии ДНК-тестирования
Где генетический подвох
Чтобы не потерять ребенка
Комплекс из 25 генов, ассоциированных с невынашиванием беременности, предлагают исследовать в Национальной академии наук женщинам, которые столкнулись с выкидышами или гибелью плода. Выполняется анализ генов, связанных с нарушениями нормального физиологического течения беременности, невынашиванием, фетоплацентарной недостаточностью, преэклампсией — поздними гестозами.
Рекомендуется определить риск невынашивания при планировании даже первой беременности, а также перед проведением процедуры ЭКО, чтобы в случае необходимости принять профилактические меры.
— Опрос двух тысяч женщин с привычными выкидышами и выявленным высоким генетическим риском потери беременности показал, что 86,6 процента из них успешно родили детей после соответствующего лечения, — рассказывает доктор биологических наук, профессор, главный научный сотрудник лаборатории генетики человека Национальной академии наук Ирма Моссэ. — Раньше мы в результате анализа просто делали вывод, что риск несколько повышен, повышен или существенно повышен. Это были приблизительные данные. А недавно в ходе научного проекта разработали технологию, которая дает возможность определить количественный риск невынашивания беременности.
Некоторые врачи направляют пациенток проверить всего три гена, но этого мало. Даже определения четырнадцати не всегда достаточно, чтобы получить полную картину. Но сейчас есть возможность оценить риск невынашивания беременности, исследовав 25 генов. Для врачей такая диагностика служит основанием, чтобы применять те или иные методы лечения. В настоящее время появилась возможность количественно оценивать подобный риск.
— Как проводится анализ?
Дело в генах
В лабораторию приходят письма от благодарных пациенток и их близких. «Если бы девушки только знали, через что мы прошли, все бы делали генетический паспорт», — написал муж одной из пациенток, которая после диагностики успешно родила ребенка. Виктория поделилась с нами своей историей материнства.
Счастье от мысли, что Вика станет мамой, длилось недолго. Сначала радость омрачили боли в животе, потом недомогание усилилось:
— Врач сказала, что требуется срочная медицинская манипуляция — произошло замирание плода. Анализы не выявили патологию, но я потеряла ребенка. Было очень тяжело.
Ирма Борисовна приводила в пример не один случай, который развивался по такому же сценарию:
— Доктор говорит пациентке: «Обследование показало, что вы здоровы. Беременейте». Женщина беременеет и теряет ребенка. Она проходит через медицинское вмешательство, которое неприятно и морально, и физически. Одну пациентку после нескольких выкидышей предупредили: еще один — пойдешь удалять матку. Однажды к нам приезжала женщина, пережившая тринадцать выкидышей.
Оправившись от оборвавшейся беременности, Виктория запланировала новую. Но сначала нашла хорошего врача-гинеколога.
Неблагоприятные гены, которые обнаружились у меня, связаны со свертываемостью крови. Они срабатывают при беременности, когда образуется третий круг кровообращения, питающий плод. Возникают тромбы, и плод погибает. Все было хорошо — и вдруг стало плохо. Никто не понимает, в чем же дело, а оказывается, в генах.
Чтобы выключить неудачное действие генов, Виктория пила много фолиевой кислоты и колола кроверазжижающий препарат в живот.
Правда, к словам гинеколога женщина прислушалась не сразу.
Слепая вера
К сожалению, не все специалисты видят в результате ДНК-тестирования потенциал счастливого исхода. Бывает, что некоторые, не вникая в суть вещей, выносят приговор.
— В генетическом паспорте есть рекомендации, к какому врачу обратиться. Мне нужно было посетить гематолога. Специалист сказал, что с такими данными ребенка не выносить. А я уже была беременна. В этом состоянии слова особенно ранят. Но мне хотелось слепо верить своему врачу-гинекологу, специалисту от бога. Раз она нашла проблему, то поможет и родить.
Сыну Виктории шестой год. Глеб — обычный здоровый мальчик. Моя собеседница говорит, что он мамин хвостик:
— Я всегда с ним, если он не в садике. Наверное, опекаю. Долго за него боролась.
В этой борьбе Вику поддерживал муж. Однажды из аптек исчезли уколы, которые были жизненно необходимы плоду. Денис через Минздрав добился, чтобы препараты вновь появились в аптечной сети.
— В поликлинике меня принимала тоже хороший гинеколог, которая корректировала давление, потому что оно повышалось. Исследования все недешевые, как и лекарства, но мы понимали, ради чего это делаем.
Викторию не раз судьба сводила с женщинами, у которых была похожая проблема. Возможно, для того чтобы Вика, пройдя через неизвестность, подсказывала другим пути решения.
Развитие беременности — сложнейший физиологический процесс, в котором принимают участие гены многих систем организма, в частности гены систем гемостаза — тромбообразования, регуляции артериального давления, ангиогенеза — роста новых кровеносных сосудов и фолатного цикла. Поэтому специалисты включили анализ 25 наиболее важных генов всех этих систем в комплекс оценки генетического риска невынашивания плода.
Рекомендуется определить риск невынашивания при планировании даже первой беременности, а также перед проведением процедуры ЭКО, чтобы в случае необходимости принять профилактические меры.
Каково ужиться в семье двум профессорам?
Великие умы и милые глупости
А начиналось все почти 55 лет назад.
Он жил в Риге, она — в Минске. И они не знали друг друга. Но, похоже, сама жизнь хотела их познакомить. И вот уже у девушки появляется повод ехать в Ригу. И даже повод пойти прямо к нему, Альфреду. Судьба делегировала сватовскую ответственность одной их общей знакомой. Та дала Ирме письмо и наставление: «Хороший парень, просто отнеси ему этот конверт». Было бы действительно просто. Но не хотелось Ирме играть по режиссуре судьбоносной встречи. Не пошла она к хорошему парню. Что ж, у судьбы лимит шансов. Важно не профукать дубль два. И вот уже у Альфреда появляется повод ехать в Минск. И просто, без всякого повода, прийти к той, о ком был наслышан.
— Когда смотришь кому-то в глаза, можно почувствовать: твой это человек или нет. Альфред — мой, с одного взгляда это поняла, — вспоминает Ирма Борисовна. — В глазах вся суть человека. И даже сейчас, когда беру сотрудников в лабораторию, каким бы расчудесным ни было их резюме, я непременно должна пообщаться и посмотреть в глаза.
Интуиция и чтение по глазам подкрепились кое-чем еще. Альфред — хорош собой. Но и это не главное. В нем, бывшем морском офицере, чувствовались независимость, твердость, уместная своенравность. А во взгляде было столько спокойной уверенности, что тут-то Ирма и вздрогнула. Она ведь привыкла, что за ней кавалеры просто влачились. Влачились и ныли, и чем больше ныли, тем больше к ним росло отторжение. В Альфреде же было все, что хотела она видеть в мужчине. Все и в нужных пропорциях. Как будто парень, строго по рецепту для нее созданный.
Начали встречаться. Театры, прогулки… Правда, даже не целовались. В былые времена прелюдия могла быть долгой. Потом идеальный кавалер уехал домой, в Ригу. А вскоре и Ирма поехала отдыхать на Рижское взморье и — вот так судьба — случайно встретилась там с ним. Казалось бы, романтическая Рига, маленький Париж, как называли город раньше, — гулять бы за ручку да плавиться от температур любви. Но… Появилась Берта. Некая красавица брюнетка. Альфред проводил ее как-то домой. Естественно, Ирма обиделась. Сильно. Вернулась в Минск. Тушила обиду и боль пресными свиданиями. Свиданиями с теми, кому когда-то категорически отказывала. Старалась забыть его… Что ж, у судьбы лимит шансов. Дубль три может стать последним. И этим дублем был приезд Альфреда. Он поступил в аспирантуру в Минск, в Академию наук. И каждый вечер приходил к Ирме домой. Но не заставал ее — девушка «пряталась» от него в тех пресных свиданиях. Он же все ходил. И каждый раз большая семья Ирмы встречала его с нескрываемой неприязнью: тебе, мол, здесь не рады, свой шанс ты уже упустил. Но разве ж офицеры сдаются! Как когда-то покорялись парню моря, точно так же покорилась и Ирма.
Наконец для пары сошлись все звезды. Романтика, все дела. Однажды маме Ирмы доброжелатели донесли: ездила ваша парочка в лес отдыхать, как бы чего не нарисовалось… И материнский разум подвел под романтикой черту: или свадьба, или разбегайтесь. Было принято единогласно — ЗАГС.
Молодожены снимали комнатку. Как выяснилось, к красоте мужа прилагалась еще и хозяйственность. Кашеварил, гладил жене платья. Стирали вместе. Хозяин квартиры все недоумевал: «Что вы там делали, закрывшись в ванной? Вы, что, не можете в комнате запереться?»
— А вот я не любила готовить, — признается Ирма Борисовна. — И сейчас не люблю. Надо — делаю. Но без изысков. Так что не факт, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Я, вот уже как 55-й год, проториваю к мужу совсем другие дорожки.
Какие? Да просто она для него всегда интересна. Всегда новая. Участь быть прочитанной до последней буквы и отложенной «на полку» ей не грозит. Еще важный момент: супруги многое делают вместе. Дача, бассейн, лыжи, даже танцы — все это их общие «кружки по интересам». Чем больше таковых, тем меньше риск скатиться до просто параллельного сожительства.
Альфред из тех мужчин, для кого внешность любимой женщины если и не на первом месте, то где-то очень близко. Макияж, прическа, хороший наряд — железное правило для жены. И когда на нее заглядываются другие, он прямо-таки услаждается нескрываемой городостью.
— Когда поженились, я старалась быть для мужа элегантной даже дома. И удивлялась: а как это он сам ходит в трениках с «пузырями» на коленях, — смеется Ирма Борисовна.
Безупречная интеллигентность супругов не мешает им иногда ссорится. Обижаться, упрекать, отстаивать права — все как у всех. Не ругаются только равнодушные друг к другу люди. А если напряжение двух сил все же имеется — значит, пара, слава богу, живая. Живой «организм». И должен развиваться.
— Почему многие разводятся? — рассуждает Ирма Борисовна. — Рождается, скажем, у вас ребенок. Может быть, он не самый умный, не самый красивый, но вы же его любите и не думаете: а поищу-ка я себе сына получше. Тогда почему бывают мысли: дескать, жена немного не такая, надо менять. Всегда ведь есть место, где трава зеленее.
Ирма Борисовна, как мы знаем, — именитый генетик. Руководит лабораторией генетики человека, где разрабатывают медицинские и спортивные генетические паспорта. Преподает в МГЭУ имени
А.Д. Сахарова. А Альфред Львович копает вширь и вглубь на техническом поле. У профессора больше 70 патентов. Он знает, как перерабатывать отходы с помощью высокотемпературной плазмы. Знает он и то, что «переработать» все проблемы в семье можно высокими температурами любви.