миша зверев теннис биография
«Я научился наслаждаться этим: быть и немцем, и русским одновременно»
Русский немец Миша Зверев — о Москве, младшем брате и любви к авиации
Миша Зверев, пожалуй, один из самых необычных игроков Тура. Если заранее не знать о том, что он теннисист, из разговора с ним вы этого запросто можете не понять. О том, чем наполнена его жизнь помимо спорта, Миша рассказал в эксклюзивном интервью нашему сайту.
— Ваши родители переехали в Германию, когда вам было четыре года. Помните ли что-то из раннего детства в Москве?
— Конечно, я помню нашу квартиру — мы жили на ВДНХ — недалеко парк, какие-то моменты проскальзывают. Но, конечно, я был ещё маленький. И да, я всегда любил сюда возвращаться — в Россию, в Москву. Это очень особенные переживания. Во время турнира «ВТБ Кубок Кремля» — когда еду на машине в «Олимпийский» — ощущаю, что я вернулся домой.
— В семье вы же продолжаете общение по-русски?
— Да, всегда. У меня есть акцент, но дома мы всегда говорим по-русски. У меня жена русская! В любом случае, русский язык не забываю.
— Ваш брат Саша как-то сказал, что в нём нет ничего русского. Он действительно так считает? Или фраза была брошена сгоряча или неверно интерпретирована?
— Может быть, неудачно высказался. Или [его] не так поняли. Всё-таки родители русские, мы дома по-русски говорим. Много родственников и друзей из России приезжают к нам в гости. Он, наверное, скорее имел в виду то, что родился в Германии, ходил там в детский сад, школу. В этом плане он, скажем так, претерпел меньше изменений, чем я. Поэтому, наверное, так и сказал.
— Какие у вас остались воспоминания от Кубков Кремля прошлых лет?
— Вспоминается сразу мой первый выход в полуфинал здесь: должен был играть против Марата Сафина, но заболел. Я всегда любил играть в Москве: хорошая атмосфера, огромный зал, много кортов, зрителей. Никогда себя не чувствовал здесь иностранцем. И за меня всегда болели в «Олимпийском». В общем, только тёплые и позитивные воспоминания.
— В прошлом году вы вернулись на турнир «ВТБ Кубок Кремля» спустя семь лет. Ностальгию ощутили?
— В прошлом году — да. Мы остановились у жены, тогда ещё моей девушки. Она показывала мне город, мы ездили по ресторанам. И я снова влюбился в Москву.
— Существует такая поговорка «Что русскому хорошо, то немцу смерть». Как вы её для себя понимаете?
— Мне кажется, я научился наслаждаться этим: быть и немцем, и русским одновременно. Конечно, менталитет абсолютно разный. Но я понимаю и русских людей, и немцев. Я себя чувствую дома и тут, и там — для меня нет особой разницы. Но если типичного немца привезти в Москву — особенно немца из маленького города, где всё по расписанию и спланировано с точностью до секунды, то он, конечно, в Москве быстро устанет и запутается, ему будет нелегко здесь. Как нелегко будет и москвичу, если привезти его в Германию. Он скажет: «Слушай, мне тут скучно, никакой движухи нет. На две минуты опоздал и все — на тебя смотрят, как на преступника». В общем, разница в менталитете есть, но я справляюсь с этим.
«Я пилот, но не хочу зарабатывать этим деньги»
— Ваши родители — теннисисты. Был ли у вас выбор в детстве, чем заниматься? Скажем, могли ли вы с братом выбрать какой-то другой вид деятельности, кроме тенниса? Или все было предрешено?
— Мне кажется, подобный выбор можно сделать в более взрослом возрасте. Мы же с братом определились со своим будущим еще в раннем детстве. Мы видели, как играли наши родители. Когда маленький мальчик видит такой пример, ему хочется подражать: хочется стать таким же большим, здоровым, сильным теннисистом. (Смеется.) С самого начала мне хотелось играть в теннис и быть как папа. Когда я подрос и мог сделать осознанный выбор, вообще ничего другого уже не хотел. Я люблю самолёты, люблю летать. Я — пилот! Но я не хочу зарабатывать этим деньги. Я хочу играть в теннис, это моё любимое занятие на свете.
— Кстати, про пилота: последнее ваше фото в Instagram — полёт на авиасимуляторе во Франкфурте. Это случилось спонтанно? Или вы планировали, что сядете за штурвал?
— У нас есть знакомая, которая работает в аэропорту Франкфурта. Она меня уже год-полтора звала приехать — полетать. Наконец-таки удалось. Получил огромное удовольствие. Я просто обожаю авиацию.
— Каким был маршрут полёта?
— То есть у вас есть лицензия на пилотирование?
— Да, у меня есть лицензия, американская. В США я могу брать самолёт напрокат и летать по всей стране.
— В этом году в Истбурне вы завоевали первый титул АТР в одиночном разряде. Когда почувствовали, что, наконец, можете выиграть турнир?
— Я всегда хотел выиграть турнир. Всегда надеялся, что смогу закончить карьеру и сказать, что у меня тоже есть титул. Мечта исполнилась. В 2014 году у меня была серьезная травма, после которой я просто хотел играть в теннис. Я не задумывался, где я буду стоять [в рейтинге], как я буду играть. Мне просто хотелось опять получать удовольствие, наслаждаться этой жизнью — летать по миру с братом, играть в теннис. Потом я понял, что чувствую себя хорошо: было несколько побед над игроками из топ-20 и даже топ-10. И я подумал, что, может быть, ещё не всё пройдено, что могу попытаться выиграть турнир или пройти далеко на турнире Большого Шлема. В Женеве почти удалось — проиграл в финале Вавринке в трёх сетах. Приехав в Истбурн, я не думал, что выиграю турнир. Мысли были такие: сыграю один-два матча, потом уеду в Англию, на Уимблдон — и буду готовиться. Получился такой «лёгкий настрой» — я не задумывался ни о чём лишнем, просто играл, напряжения не было, со мной рядом были жена и тренер. Мы наслаждались городом, и вот так вот оно неожиданно сложилось в итоге. (Смеется.)
«Нет, Санёк, ты не лучший, я — лучший»
— Для брата вы являетесь образцом и примером. Когда поняли, что Саша добьётся больших успехов в теннисе?
— Я верю в него с первого дня! Он родился, мне было 10. Я всегда чувствовал, верил, что он станет великим теннисистом. Потом он немного вырос и начал играть, причем сразу неплохо. В общем, мое чувство становилось всё сильнее и сильнее. Для кого-то было неожиданностью, что он так хорошо играет, а я с самого начала знал, что так и будет. В 14–16 лет было видно, что у него большой потенциал: что он будет высоким, подаёт хорошо, техника приличная. И он любит игру. И любит побеждать, это самое важное.
— Дух соперничества на тренировках с братом присутствует?
— У нас иногда такие битвы бывают! Там и ракетки летают, могут и слова куда-то полететь. (Смеется). Обычно напряжение на тренировке меньше — ты тренируешься без особого нерва, нет давления. Выиграешь, проиграешь — не так важно. У нас же все по-другому: тренировки зачастую важнее матчей. У нас частенько бывают тяжёлые, длинные сеты — 7:6, 7:5. И знаете, нас это делает только лучше! Мы постоянно соревнуемся. Скажем, тренировки по ОФП: кто поднимет на 5 килограммов больше, кто пробежит или прыгнет дальше.
— У вас с братом 10 лет разницы! Это чувствуется?
— Начинаю потихоньку чувствовать, потому что мне уже 31. Уже начинаю думать, что буду делать после теннисной карьеры, а у него она сейчас только начинается. Я как-то в шутку сказал, что хочу закончить карьеру в один день с братом. Я хотел бы задержаться в Туре: ездить с ним на турниры, путешествовать, поэтому посмотрим. Главная задача сейчас — обходиться без травм, не болеть.
— Как относитесь к NextGen и повышенному вниманию к молодым теннисистам?
— Отношусь ко всем хорошо, потому что NextGen — это возраст Саши. Я их всех знаю с 12–13 лет. Иногда кого-то возил вместе с Сашей поесть, в гостиницу, на тренировку. Я с ними всегда общался, со всеми в итоге сложились хорошие отношения: с Кареном [Хачановым], Андреем [Рублёвым]. Они — друзья Саши. Недавно на турнире в Шанхае мы вместе ужинали. Рублёв заходил к нам, мы играли в Play Station. Как теннисисты, они могут много чего достичь. Они уже сейчас очень хорошо играют. Но, мне кажется, важнее то, что они еще и очень хорошие люди.
— Кто из них лучше всех играет в Play Station?
— Саша, только не говорите ему! (Смеется.) Те, кто играет с ним в одной команде, обычно побеждают. Чаще всего мы играли с Рублёвым, а Саша — с тренером. И получалось так, что мы постоянно проигрывали.
— Ему не говорить, чтобы не расслаблялся? Подстёгиваете?
— Всегда говорю ему: «Нет, Санёк, ты не лучший, я — лучший». Но это я специально делаю, чтобы оставить этот огонь противостояния между нами.
«По паспорту я Михаил Александрович»
— В Instagram вы не очень активны: даже о том, что вы станете отцом, большая часть болельщиков узнала из канала Саши. Вы не любите соцсети?
— Не то что не люблю. Как сказать… Это не подходит моему характеру. Не люблю я всё это внимание. Я не скрываюсь: если меня кто-то что-то спрашивает, я всегда отвечаю. В интервью рассказываю про семью, про какие-то личные вещи, без проблем. Но сам я такую информацию не выдаю. Просто натура такая.
— Примите поздравления с рождением сына. Как назвали ребёнка?
— Михаил. Но это не в честь меня — в честь дедушки. Так у нас и получается: у жены родители — оба Александры. У меня папа Саша, брат Саша, дедушка Михаил. Оставим так. Плюс ещё за границей. Мне кажется, если брать в Германии какое-то традиционное русское имя, то более интернациональное.
— Кстати, в АТР вы именно Миша Зверев. А по паспорту?
— По паспорту — Михаил Александрович. Я бы даже хотел, чтобы на турнире в Москве судьи меня называли Михаилом. Когда же я лечу в Америку, и они пытаются сказать «Михаил»… Я им намекаю, что можно просто «Миша». Так всем проще.
— Любимое место на Земле, куда бы вы, не раздумывая, сейчас улетели c женой и сыном?
— Год назад мы были на Мальдивах. Очень понравилось! Если честно, когда мы всей семьёй вместе, нам везде хорошо. И в Москве люблю находиться, и в Монако, и в Америке, и на Мальдивах. Зависит еще и от погоды, конечно. Я люблю солнечную погоду. Хотя зимой в Подмосковье такой снег — очень красиво.
Миша Зверев, потомственный теннисист
Содержание
В профессиональном теннисе немало игроков российского происхождения, выступающих за другие страны. В смутные 1990-е годы семьи покидали бывший Советский Союз, чтобы строить жизнь в США и Европе. Миша Зверев родился как раз в то время. Его родители, успешные теннисисты, переехали в Германию, когда сыну было всего 4 года. С тех пор Михаил строит карьеру там. Больше всего спортсмен преуспел на юношеских соревнованиях, но даже сейчас он остается в топ-50. Недавно Мише удалось обыграть Энди Маррея на Открытом чемпионате Австралии.
Победы в качестве юниора
Миша Зверев родился в 1987 году в Москве. Его родители Ирина и Александр были одними из лучших теннисистов в СССР. Мальчик начал заниматься спортом уже в два года, он тренировался в ЦСКА. В 1991 году, ввиду сложной ситуации в стране, семья приняла решение переехать в Германию. Там Миша продолжил играть в теннис под руководством своего отца. Вскоре родился его брат Александр Зверев-младший. Его карьера в теннисе складывается более успешно, чем у Михаила, однако старший брат получает свою долю славы и призовых.
Первое значимое достижение для Миши произошло в 2004 году. Выступая в качестве юниора на Открытом Чемпионате США, он смог дойти до полуфинала. Теннисист продолжил удачно выступать на турнирах Большого шлема, попав в четвертьфинал Roland Garros и Australian Open. Он соревновался с ведущими игроками, среди которых Энди Маррей, Новак Джокович и Алекс Кузнецов. Михаил отличился и на парных турнирах, за что в итоге поднялся в мировом рейтинге до третьего места.
Профессиональная карьера Миши Зверева
В отличие от американских фильмов 90-х и 2000-х годов о русской мафии, где имя персонажа всегда произносят полным, в Германии новоиспеченного соотечественника называют просто Mischa Zverev. В прессе часто обсуждают его стиль игры, а также парные выступления с братом. Это началось еще в 2007 году, когда Миша в качестве профессионала одержал четыре победы в турнирах ATP Challenger. К концу года спортсмен попал в сотню лучших игроков. Попутно Зверев играл на Открытом чемпионате Австралии и Уимблдоне, но не достиг там значимых результатов.
Через год теннисист стал обладателем своего первого титула ATP в парном разряде. Миша выступал вместе с еще одним успешным теннисистом Михаилом Южным. С ним Звереву удалось выиграть турнир во второй раз в Токио. Приехав в родную Москву, спортсмен вышел в полуфинал против Марата Сафина, но не смог его одолеть.
После неплохих выступлений в нулевые, Миша Зверев некоторое время выпал из сетки лидеров. Победы давались ему с переменным успехом. Следующая волна настигла теннисиста в 2012 году. Он выиграл ITF Futures в США. Спустя два года Миша в паре с братом вышел в финал турнира в Мюнхене. Еще через два года он повторил этот результат в Монпелье. Оба Зверевы к тому времени заключили контракт с adidas и вместе одевались в одежду немецкого бренда.
В апреле 2016 года Зверев выиграл на синглах ATP Challenger впервые за восемь лет. Это стало предвестником его возвращения в топ-30. Самая главная игра состоялась в 2017 году на Australian Open. Зверев смог выйти в четвертьфинал после победы над первой ракеткой мира Энди Марреем, отметив самое большое достижение в своей карьере. В конечном итоге он проиграл Роджеру Федереру, но все равно остался доволен турниром. На Уимблдоне теннисист достиг третьего раунда, благодаря чему поднялся на 25-е место в рейтинге ATP. О покрытиях Миша говорит так:
«Уверенно чувствую себя на харде, хотя выигрывал и на песке. А вот на траве совсем другой теннис, и обычно успехи на траве приходят только с опытом».
Жизнь Миши Зверева сегодня
В 2018 году Миша Зверев выиграл титул ATP на Международном теннисном турнире в Истборне, обыграв Николас Харри из Чили, Стива Джонсона, третьего сеянного Дениса Шаповалова, Михаила Кукушкина и Лукаса Лако. Несмотря на уже почти преклонный возраст для профессионального спортсмена, Михаилу 31 год, чемпион продолжал двигаться к десятке лучших. Вновь объединившись с братом для турнира в Базеле, он дошел до финала. К сожалению, Зверевым не удалось обыграть Доминика Инглота и Франко Шкугора.
Но последний официальный матч Миши датируется 2019 годом, и видимо возобновления ждать не стоит.
В личной жизни у теннисиста начались перемены. Недавно появились сообщения о том, что Миша Зверев и его жена Евгения ждут первенца. Они поженились в ноябре 2017 года.
Александр Зверев: «Миша и Саша стали европейцами, но говорят по-русски»
Александр ЗВЕРЕВ, советский теннисист, заслуженный мастер спорта СССР.
Провел за сборную страны в Кубке Дэвиса 36 матчей, из которых выиграл 18 поединков.
Чемпион Европы в одиночном (1982) и мужском парном (1983) разряде. Победитель нескольких международных турниров. Чемпион игр «Дружба-84».
Трехкратный победитель чемпионатов СССР в одиночном и четырехкратный – в мужском парном разряде. Дважды возглавлял рейтинг сильнейших теннисистов СССР.
С 1991 года живет и работает в Германии.
Отец и тренер теннисистов Михаила и Александра.
Владимир РАУШ
Санкт-Петербург – Москва
Теннисный турнир St.Petersburg Open, завершившийся на берегах Невы в воскресенье, когда-нибудь может оказаться вписанным в историю. Дело в том, что именно здесь свою первую победу на турнирах серии АТР одержал 19-летний немец Саша Зверев, одолевший триумфатора недавнего US Open Стэна Вавринку из Швейцарии. Как можно догадаться по имени и фамилии, чемпион имеет непосредственное отношение к России. Его отец и тренер Александр Зверев-старший был известным советским теннисистом и в течение многих лет выступал за сборную страны в Кубке Дэвиса. Мама Ирина Фатеева известна значительно меньше, хотя и она в свое время играла в теннис на профессиональном уровне.
С тех пор утекло немало воды: Зверевы сейчас живут на два дома, в Германии и США, и на исторической родине давно уже не появлялись. Однако в Петербурге вся семья собралась в полном составе – помимо родителей и Саши, на турнир приехал еще и старший сын Михаил, который, правда, выбыл в первом же круге. Обозреватель «СЭ» не мог упустить такую возможность и встретился с главой теннисного клана для интервью.
РАНЬШЕ ТЕННИС БЫЛ БОЛЕЕ РАЗНООБРАЗНЫМ
– Многие бывшие спортсмены заявляют: они не хотели бы, чтобы дети шли по их стопам. Судя по всему, вы такую позицию не разделяете?
– Мои сыновья сами захотели играть в теннис, никто их к этому не принуждал. Это был добровольный выбор. Если у детей есть желание заниматься спортом, которому я посвятил всю свою жизнь, естественно, нужно их в этом поддерживать. Другое дело, надо разделять игру ради удовольствия и профессиональные занятия теннисом. Поначалу ребенок хочет просто перекидывать мяч через сетку, но потом наступает момент, когда нужно принять решение: готов ли он заниматься серьезно. Если все «just for fun» – только для развлечения, тогда это никому не нужно. Тут надо отдать должное ребятам: и Миша, и Саша с самого начала относились к теннису очень ответственно.
– В переходном возрасте дети часто начинают бунтовать и бросают занятия спортом. Сашу этот период счастливо миновал?
– Рано или поздно наступает момент, когда молодой человек хочет принимать решения в своей жизни сам. Естественно, мы даем сыну такую возможность. Но при этом внимательно контролируем, чтобы все было в пределах нормы. Честно говоря, особых проблем у нас с этим никогда не возникало. Саша с юных лет видел, как живет и тренируется его старший брат, и потом сам пошел по тому же пути.
– Саша говорит, что вы часто приводите ему в пример себя. Глядя на сына, улавливаете в нем собственные черты?
– Если говорить о его теннисной манере – с трудом. Современный теннис сильно отличается от того, в который в свое время играли мы. Он стал намного более быстрым, силовым и агрессивным. Скорость подачи нынешних игроков нам даже и не снилась. Соответственно изменился и стиль игры. Что у нас общего – так это характер, который мы демонстрируем на корте. Саша, как и я, старается бороться до конца, вне зависимости от счета и противника.
– Помнится, вы предпочитали долгие розыгрыши мяча на задней линии, в то время как сын активно действует по всему корту и часто выходит к сетке.
– Я строил свою игру в зависимости от противника. Вообще, в наше время тактика играла куда большую роль, чем сейчас. Некоторые теннисисты нынче занимают место в первой мировой двадцатке благодаря своей подаче. Есть те, кто в основном действует только на задней линии и те, кто старается чаще выходить к сетке. Раньше же теннис был более вариативным. Нужно было подобрать ключ к сопернику и использовать его слабые стороны. Для этого надо было уметь делать практически все.
– Несмотря на свой высокий рост, Саша очень хорошо передвигается по корту. Вы уделяете этому аспекту особое внимание?
– Без хорошего движения по корту в современном теннисе делать нечего. Нужно быть быстрым и в то же время – очень выносливым. Это требует соответствующей физической подготовки. Для нас важно, чтобы Саша был комплексным атлетом. Поэтому два года назад мы пригласили для сотрудничества известного тренера по фитнесу Джеза Грина, который в свое время готовил Энди Маррэя. Его работой мы довольны. Саша высокий и в то же время тонкий, нагружать его нужно очень аккуратно. Иначе могут пойти травмы.
– Я слышал, у него уже сейчас часто болит спина и плечо.
– Когда игрок набирает хорошую форму, он может на нескольких турнирах подряд пройти очень далеко – добраться до полуфинала или финала. Естественно, в таком случае он получает серьезную физическую нагрузку. Тут может что-то заболеть даже у самого сильного спортсмена. Это не связано с травмами; скорее, является признаком перенапряжения. Иногда к этому приводит игра тяжелыми мячами. После пары недель пользования ими теннисисты начинают чувствовать плечо, на которое ложится повышенная нагрузка во время удара и подачи. В таком случае нужна пауза и качественное восстановление – в частности, массаж. Если этот момент недооценить и продолжить выступления, ситуация может обостриться и привести к травме. К счастью, нам пока удается их избегать.
– Насколько я понимаю, карьеру вашего старшего сына подорвали именно травмы. После этого вы изменили методику тренировок?
– Травмы Миши отчасти стали делом случайности. На турнире в Шанхае он неудачно упал на руку и повредил себе кисть. Пришлось взять паузу, за это время его тело немного отвыкло от нагрузки. И когда Миша снова вернулся на корт, оно не выдержало. Нужно было время, чтобы втянуться в работу постепенно, но его не было. Старший сын обыгрывал одного теннисиста, и тут же выходил на еще более сильного соперника. Побеждал его – и нарывался на следующего. В итоге травма кисти потянула за собой другие медицинские проблемы. Начали болеть спина, колени… В том числе и поэтому мы к Саше относимся очень аккуратно. Если появляются неприятные симптомы, стараемся тут же сделать паузу.
ПРИЗОВЫЕ У СЫНА НЕ ОТБИРАЮ
– В нынешнем сезоне внимание к Саше резко увеличилось: его уже называют будущей первой ракеткой мира. В связи с этим давление на него и на вас увеличивается?
– Мы стараемся не обращать внимания на эти разговоры. Журналисты часто поднимают ажиотаж там, где он совершенно не нужен. То, что Саша принадлежит к «new generation» – новому поколению, спорить не приходится. Он уже выигрывал юниорский Australian Open, выступал в финале турниров АТР-250 в Ницце и АТР-500 в Халле, побеждал Роджера Федерера – этого у него не отнять. Но говорить о том, что он является потенциальной первой ракеткой мира, пока не стоит. Для этого нужно очень много работать и хорошо играть на протяжении всего сезона. Один, пусть даже выигранный турнир, не сделает тебя №1.
К ровным же выступлениям на протяжении длительного периода Саша еще не готов. Даже в этом сезоне он хорошо смотрелся только шесть месяцев, потом у него наступил спад. Сын еще очень молод и выдержать 10 месяцев подряд на хорошем уровне пока не может. Когда это произойдет, можно думать о каком-то скачке в рейтинге. Но и тогда говорить о первом месте будет рано – он ведь может стать и вторым, и пятым, и восьмым. Мне кажется, Саша сам это все прекрасно понимает.
– Вы тренируете сына лично. Это принципиальная позиция с учетом вашего богатого спортивного опыта или просто подходящий наставник еще не нашелся?
– По-другому и быть не может. Саша – не просто мой сын, но и ученик, с которым я работаю уже очень давно. У нас общая цель, к которой мы идем постепенно, шаг за шагом. Никто другой просто не знает наших идей. Что может сделать какой-нибудь тренер со стороны? Прийти и сказать: бей туда-то и туда-то? Но ведь это не самоцель. Даже великий в прошлом игрок, ставший наставником, никогда не сможет дать гарантию успеха. Смотрите, Горан Иванишевич работал с Чиличем, а потом они разошлись. Автоматический успех приглашение такого специалиста не принесет.
– Не боитесь, что работа с сыном повлияет на ваши личные отношения?
– Я знаю много случаев, когда совместные тренировки родителей с детьми приводили к плачевным результатам. Но каждая ситуация индивидуальна, универсального рецепта тут нет. Лично у меня никогда не возникало особых трудностей с сыновьями. Я считаю себя достаточно компетентным в теннисе человеком, который неплохо разбирается в этом деле. И при этом все время разделяю работу с личной жизнью.
– Правда ли, что вы получаете за сына все призовые, которые он выигрывает на турнирах?
– (смеется) Конечно, нет. Этого не может быть хотя бы потому, что Саша является членом Ассоциации теннисистов-профессионалов, и все призовые АТР переводит ему на счет. У него имеется кредитная карта, прикрепленная к этому счету, которой он распоряжается абсолютно свободно. Я к нему никакого отношения не имею.
Могу предположить, откуда взялся такой вопрос. Дело в том, что после вылета с турнира у Саши обычно нет настроения заниматься бюрократическими делами. Поэтому он просит меня сходить в оргкомитет соревнований и забирать там бумажку, на которой написана причитающаяся ему сумма призовых. Эту бумажку я отдаю ему, чтобы он знал, сколько денег должно прийти ему на счет.
– Говорят, что оба ваших сына совершенно не употребляют алкоголь.
– Да. Они профессиональные теннисисты, а алкоголю в спорте – не место.
– Даже бокалу вина в отпуске?
– Отпуск – дело относительное. В спорте он нужен для того, чтобы дать голове передышку и подготовить тело к работе в следующем сезоне. Отдых закончится через неделю-две, потом возобновятся тяжелые, интенсивные тренировки. Поэтому это время нельзя использовать для употребления алкоголя. Спортсменам он, также как и курение, совершенно противопоказан. В нашей семье и то, и другое абсолютно не принято.
– Саша много раз говорил, что помимо происхождения родителей его с Россией ничего не связывает. По своему менталитету он действительно больше является европейцем?
– Нас с супругой можно назвать россиянами, которые живут за границей. Пройдет еще много лет, но мы так и останемся русскими. А вот дети наши, думаю, стали европейцами. Саша появился на свет уже в Германии, Миша родился в Москве, но уехал за границу в четыре года. Впрочем, многие русские черты у них сохранились. Например, оба обожают нашу кухню. Супруга замечательно готовит, и мы часто едим российские блюда. Кроме того, дома мы говорим только по-русски. Я знаю много примеров, когда в семье пытались разговаривать на смеси двух языков. В конце концов, дети все равно русский забывали. Мы с женой не хотели, чтобы это произошло, и потому приняли такое решение. Сейчас сыновья свободно говорят на трех языках – русском, немецком и английском, и могут общаться в любой стране.
– Весной Саша дебютировал в составе сборной Германии в Кубке Дэвиса. Прилив национальной гордости у него почувствовали?
– Это был очень важный момент для него. Саша родился и вырос в Германии, и всю свою жизнь болеет именно за эту страну. В любом виде спорта – теннисе или футболе. Он сам с 12 лет играет за немецкие теннисные сборные различных возрастов. И вот теперь его пригласили в национальную команду! Естественно, мы были очень рады за сына.
– Правда ли, что вся Германия – включая влиятельных чиновников, спонсоров и звезд тенниса – стоит сейчас за Сашей, потому что других ярких игроков в стране нет?
– Немецкая теннисная федерация поддерживала сына по мере своих возможностей. В стране нет турнира «Большого шлема», который приносит теннису очень много денег. Поэтому основная часть вложений в Сашу шла со стороны старшего брата. Заработанные им деньги тратились на аренду кортов и оплату самых дорогих поездок на турниры. Поддержка публики – да, она имеет место. Немецкие болельщики относятся к нам очень позитивно, пишут теплые слова в социальных сетях. Это неудивительно: немецкий теннис находится на неплохом уровне, но яркими звездами помимо Филиппа Кольшрайбера не располагает. И тут вдруг появился сильный игрок, к тому же такой молодой. Естественно, к нему сейчас большой интерес как со стороны публики, так и со стороны специалистов.
МАТЧИ ЗА СБОРНУЮ СТАНОВИЛИСЬ СОБЫТИЕМ
– Вы сказали, что навсегда останетесь в Германии русским. Тяжело было приживаться в чужой стране?
– То, что мы уехали за границу всей семьей, значительно облегчил процесс ассимиляции. Приглашение поработать в Германии в качестве тренера поступало мне неоднократно, но я всякий раз отказывался. В 1991 году СССР уже развалился, экономическая ситуация в стране была не очень хорошей, и мы с женой решили попробовать. Естественно, поначалу бытовых проблем хватало. Мы оказались не только в новой стране, но и в совершенно другой системе. К тому же совсем не владели немецким, да и по-английски говорили не очень хорошо. Начали заниматься с частным преподавателем и довольно быстро выучили язык. Постепенно притерлись, освоились. Когда прожили в Германии десять лет, стало ясно – возвращаться в Россию нет смысла. И тогда мы просто поменяли гражданство.
– Неужели советская теннисная школа так высоко котировалась в мире, что вас пригласили тренером в Германию?
– В немецком теннисе вообще работает много выходцев с Востока – чехи, словаки, поляки, венгры. А что касается вашего вопроса. Знаете, советская школа тенниса всегда находилась на высоком уровне. Другое дело, политика накладывала очень много ограничений. СССР из-за апартеида объявил бойкот ЮАР, и потому мы не могли принимать участие в одних соревнованиях с южноафриканскими теннисистами. Если они приезжали на какой-нибудь турнир, мы были обязаны тут же сняться с него. Советским игрокам приходилось в основном выступать в социалистических странах, потому и громких успехов почти не было.
– Вы провели много матчей в составе сборной СССР в Кубке Дэвиса. Какой из них оказался самым памятным?
– Практически каждый матч за сборную становился событием из-за своей удивительной атмосферы. Теннис – индивидуальный вид спорта, ты привыкаешь ездить по миру в одиночку и выступать сам за себя. А тут собиралась команда, которая всю неделю находилась вместе. Да и со спортивной точки зрения матчи имели высокий уровень. Иногда даже удавалось преподнести настоящую сенсацию, обыгрывая очень сильных соперников.
Хорошо помню свой первый матч в Кубке Дэвиса. Мне было всего 19 лет, играть предстояло с греками. Это команда не ходила в лидерах мирового тенниса, но сам факт дебюта заставлял сильно волноваться. Выступил я тогда удачно, мы выиграли 5:0. Или стыковой матч за право выступления в Мировой лиге против сборной Австрии в Юрмале! Мы очень долго уступали, но потом смогли переломить ход поединка и вырвали победу.
Памятной оказалась встреча с Израилем, которая проходила в сентябре 1984 года в Донецке. Она была очень тяжелой прежде всего с психологической точки зрения. Вы понимаете, проклятый сионисткий режим и прочее… Нас мучили постоянными накачками, говорили прямо: уступить этот матч вы не можете! И мы его все-таки выиграли. Или поединок на выезде с очень сильной сборной Аргентины – из-за темноты он вместо трех дней растянулся на четыре. Решающее третье очко Андрей Чесноков вырвал у соперников уже в понедельник.
– Случались ли экзотические поездки?
– Одним из самых экстремальных оказалось выступление в Нигерии, где проходил какой-то пятидесятитысячник. Было очень жарко и душно, серьезные проблемы возникали с питанием. Кроме того, меня поразило количество машин на улицах. Это сейчас дорожными пробками в России никого не удивить, а раньше транспорта в нашей стране было немного. В Нигерии же все оказалось забито автомобилями, при этом никто никаким правилам не следовал. Каждый ехал, как хотел.
– Вы поддерживаете контакт с партнерами по сборной?
– Жизнь разметала нас по разным уголкам планеты. Раньше мы с женой каждый отпуск проводили в Сочи, поскольку сами оттуда. У меня там брат остался, у Ирины – родители. Но после того, как Миша стал играть профессионально, такая возможность исчезла – основные турниры проходят как раз летом. В России я не был уже очень давно. Но если вдруг встречаюсь с бывшими партнерами где-то за рубежом, то всегда с большим удовольствием вспоминаю прошлое.
Выделите ошибку в тексте
и нажмите ctrl + enter