Что значит лимита понаехала
“Лимита” – что означает, история и современность
Понятие «лимита» (с удалением на последний слог) стало практически ругательством и до сих пор используется для презрительного обозначения жителей России, приехавших в столицу на заработки. С конца 40-х годов это понятие было тесно связано с тупостью, грубостью, ограниченным интеллектом, агрессией. Сейчас слово немного устарело, и в последнее время это понятие стало все чаще заменяться таким же пренебрежительным «понаехавшие».
История понятия
Слово уходит корнями аж в прошлый (ХХ) век. К началу 50-х годов Москва стала самым престижным и обеспеченным городом всего Советского Союза. Здесь были самые высокие зарплаты и самые заполненные магазины. Сюда стремились попасть и хоть как-то закрепиться тысячи жителей других городов. Кстати, тогда же появилось выражение: «Москва не резиновая».
Ограничить число новых жителей была призвана прописка. Без соответствующих отметок в паспорте устроиться на работу или просто жить в столице было невозможно. «Черной» зарплаты тогда не существовало, все работники принимались исключительно на законных основаниях, с оформлением трудового договора и предоставления всех документов. Без небольшого лилового штампа о наличии места жительства с человеком не соглашался разговаривать ни один сотрудник кадрового бюро.
В то же время, Москве постоянно требовались рабочие руки: городу катастрофически не хватало строителей, дворников, рабочих на заводах и фабриках. Сами москвичи работать в подобных непрестижных местах считали ниже своего достоинство, на эти должности устраивались элементы, опустившиеся на дно московских трущоб. Но маргиналов было не так много, чтобы обеспечить все потребности растущего мегаполиса.
Именно это обстоятельство потребовало принятия необычных решений. Московское правительство предложило решить проблему за счет привлечения рабочих рук со стороны.
Количество таких рук было ограничено утвержденными плановыми показателями, установленным лимитом. Исходя из этого определения, новых жителей столицы, получивших возможность попасть в город на постоянное место жительства, стали называть лимитчиками или лимитой.
В столицу чаще всего брали жителей с европейскими физиономиями из окрестных населенных пунктов. Работать такие сотрудники могли только на определенном предприятии, и список возможных должностей у них был сильно ограничен. Так что надеяться на продвижение по карьерной лестнице приезжие товарищи не могли. Но зато могли пользоваться всеми благами московской цивилизации: ходить в кино и театры, прогуливаться по городу, заходить в магазины, в те времена предоставляющие громадный ассортимент всевозможных продуктов питания.
Понятие включало в себя всех приезжих, согласившихся на тяжелый и мало оплачиваемый труд на благо коренных москвичей ради получения вожделенной прописки.
Московские лимитчики
Проживать новоявленным обитателям мегаполиса приходилось в спешно построенных общежитиях. Располагались они на довольно большом расстоянии от центра города, иногда даже за пределами Московской кольцевой автодороги.
Тяжелая и грязная работа требовала не только больших затрат физического труда, но и своеобразного характера. В местах обитания лимитчиков царили грубость и хамство, сила была возведена в культ, сами общежития становились центрами социального напряжения и криминала.
Пришлые обитатели столицы, мягко говоря, не любили жителей Москвы, которым посчастливилось родиться в главном городе СССР. Те, впрочем, платили им той же монетой. Коренные жители Москвы презирали лимиту за непрестижный труд, грубость, ограниченные умственные способности. И это несмотря на то, что приезжие обеспечивали комфортные условия существования, строили дома и школы, мостили дороги, ухаживали за больными. Устранить подобное положение вещей и повысить значение рабочих специальностей должна была советская кинематография. В эти годы появляются знаменитые «Девчата», «Высота», «Москва слезам не верит». Помогало это не сильно: фильмы смотрелись с удовольствием, а понятие «лимита» продолжало быть неприятным ярлыком для всех, кто попал в город по лимитированному набору.
Кстати, получив вожделенный штамп в паспорте, лимитчики мигом забывали свое окраинное происхождение и предпочитали именоваться «москвичами в первом поколении». Понятно, что их дети считали себя уже прирожденными москвичами и идти по стопам отцов и матерей не желали, предпочитая устраиваться на более теплые местечки.
Поэтому в город завозилась новая партия разнорабочих и дворников.
Гастарбайтеры
С развалом Советского Союза и общим экономическим кризисом рабочие профессии перестали считаться непрестижными. Да и потребность в подсобных работягах сильно сократилась: стройки были заморожены, заводы останавливались из-за нехватки комплектующих и отсутствия денег на зарплаты, электричество, воду, тепло, коммунальщики перестали выметать дворы и намывать лестничные площадки. Эпоха лимиты закончилась.
Но свято место пусто не бывает. На освобождающиеся места стали наниматься гастарбайтеры – выходцы из стран бывшего СССР. Обычно это были жители республик Средней Азии и Украины. Для таких работников прописка и престиж стали уже не главной ценностью, гораздо больше их интересовала возможность заработать деньги и переправить их голодающим родственникам.
Московская лимита и либерота
Москва во все времена была «магнитом», притягивавшим к себе людей из российской глубинки.
Приезжали сюда по разным причинам: кто-то учился, а потом оставался жить в Первопрестольной, кого-то переводили по работе, кто-то переезжал по семейным обстоятельствам, а кто-то просто хотел вырваться из скучной провинции и окунуться в до невозможности «веселую» московскую жизнь. И, наверное, со времен царя Гороха сложились в столице две основные категории людей – москвичи и «приезжие». Последних еще называют «лимитой», «понаехавшими» и даже «поненауехавшими».
«Понаехавшие» нередко оказывались людьми более энергичными и предприимчивыми, поскольку им, в отличие от «коренных», приходилось пробиваться в московской жизни, рассчитывая только на собственные силы. И многие – пробивались. Собственно, основная часть более чем 12-миллионного населения российской столицы сегодня и состоит из экс-«лимитчиков», или, в лучшем случае, из москвичей во втором поколении, привезенных в Москву родителями. Во всяком случае, статистика говорит о том, что коренных москвичей в третьем поколении в столице проживает, при самом хорошем раскладе, не более 5 процентов.
Словом, там, где была столица и провинция – там люди из провинции стремились стать столичными штучками, а значит, в любой столице были «коренные» и «понаехавшие». И везде «коренные» не очень доверяли «понаехавшим», опираясь на горький исторический опыт все того же Рима, разваленного готским королем Алларихом. Как ни крути, а этот подлец Алларих тоже был приезжим, да еще и без регистрации…
Так оно и дошло до наших дней.
Натуральные коренные москвичи, чьи предки поселились в столице в незапамятные времена, по большей части, спокойно относились к приезжему люду. Ну, приехали, и приехали, Москва большая, места всем хватит. Конечно, особой радости по поводу «понаехавших» москвичи не испытывали, и, скажем, невеста-«лимитчица» нередко воспринималась не иначе, как «охотница за пропиской». Но в целом к «новым москвичам» столичный люд относился с пониманием, ибо подавляющая часть этого «люда» и сама родилась не в Москве, и детишки-москвичи, отдыхавшие летом «в деревне у бабушки», были не исключением, а, скорее, правилом.
Но если в советские времена «лимита» оставалась чисто социальным явлением, то сегодня она стала явлением политическим. Не потому, что все «понаехавшие» вдруг ударились в политику – им-то как раз по митингам бегать некогда, они работают.
«Фактор лимиты» стали активно использовать люди из «новой элиты», именующие себя «оппозиционерами», «революционерами» и прочими «аристократами духа».
Особенно это проявилось в преддверии предстоящих в марте следующего года президентских выборов. Тут впору говорить о бурной кампании, развернутой оппозиционерами-революционерами против «понаехавших», оказавшихся у кормила московской власти. Во всяком случае, бить по «пришельцам» из здания на Тверской,13 стало модным, и, видимо, прибыльным во всех смыслах делом.
Как правило, бьющие первым делом упоминают немосковское происхождение большинства нынешних столичных начальников. В самом деле, мэр Сергей Собянин – из какого-то Богом забытого ханты-мансийского села Няксимволь; его заместитель по ЖКХ Петр Бирюков – из курской деревни с малопонятным аристократическому уху названием Старый Бузец; другой заместитель, по строительству, Марат Хуснуллин – из Казани, а третий заместитель, по транспорту, Максим Ликсутов – и вовсе из эстонской Локсы. И если внимательно перелопатить биографии московского начальства, то действительно окажется, что в графе «место рождения» у большинства написано все что угодно, но только не Москва.
Упомянув для затравки это обстоятельство, можно уже спокойно критиковать все, что делают «понаехавшие». Скажем, каждый уважающий себя «аристократ духа» обязательно хотя бы раз прошелся по «собянинской плитке» на московских тротуарах.
– Плитку придумали, потому что мэр – не москвич, и ему не дорог наш московский асфальт, – говорят оппозиционеры-революционеры. – Ату его в Няксимволь!
По такой же универсальной схеме аристократы духа ругают «лимитчика» Бирюкова за программу «Моя улица», «иногороднего» Хуснуллина – за программу реновации, «иностранца» Ликсутова – за новые дорожные развязки, а остальных «понаехавших» – еще за что-нибудь.
Если хотя бы беглым взглядом окинуть программы аристократов духа из числа метящих, например, в мэры Москвы оппозиционеров-революционеров, то окажется, что все эти программы битком набиты грандиозными политическими «рецептами» на все случаи жизни. Космический глобализм взглядов таких кандидатов поражает воображение до тех пор, пока не выясняется, что эти господа «забыли» рассказать о том, как, по их мнению, должен конкретно развиваться столичный мегаполис; как быть с Новой Москвой; как и куда переселять москвичей из становящегося все более опасным ветхого жилья в новые дома; как модернизировать инженерную инфраструктуру города; как продолжать программы «Моя улица» и «Наш двор», а также региональную программу капитального ремонта многоквартирных домов; сколько еще детских садов нужно городу; какое количество вытрезвителей должно быть на каждый миллион москвичей, и надо ли строить в столичных спальных районах собачьи площадки в дополнение к детским и спортивным.
И прочее неглобальное, скучно-заземленное да мелкотемное, которого в программах «аристократов духа» не было, нет, и, судя по всему, не будет. Потому что одно дело – орать на площадях про «прогнившую власть» и завлекать неразумных недорослей на «прогулки по Тверской» под дубинки ОМОНа. И совсем другое – управлять огромным городским хозяйством, требующим каждодневного внимания власти и упорной работы тысяч и тысяч специалистов. Но к чему нашим аристократам эта заморочка, если куда проще критиковать все и вся, обвиняя мэрию и мэра во всех смертных грехах, при этом не предлагая взамен ничего конкретного, и продолжая кормить сограждан громкими лозунгами на тему «долой всех!».
Ну, долой, а дальше-то что?
Да, Собянин и его команда – не идеальны, и ошибок у них хватает, и явных недоработок, и непродуманные прожекты у них тоже имеются, и бюрократии в иных столичных офисах хоть отбавляй. Но при Собянине в Москве появились по-европейски аккуратные пешеходные улицы, обновлены сотни парков и скверов, возродились знаменитые московские бульвары, строятся новые станции метро и кольцевая железная дорога, а на месте пустыря в самом центре столицы буквально на днях появился космической красоты комплекс «Зарядье». При Собянине власть научилась слышать и слушать москвичей, и чиновники теперь рапортуют о своей работе не только вышестоящему начальству, но, пусть нехотя, сквозь зубы, отчитываются и перед жителями своих районов. При Собянине с фасадов московских домов исчезла уродливая реклама, небо над улицами в центре столице уже не закрывают переплетения троллейбусных и прочих проводов. Да и сотни раз руганная гранитная тротуарная плитка, впервые использованная в столице при Собянине – не так уж и плоха. Хотя, очень может быть, кому-то милее кособокий асфальт на тех же тротуарах в былые времена.
Можно по-разному относиться к нынешнему московскому градоначальнику, его политическим взглядам и партийным пристрастиям. Возможно, кому-то не нравится его почти «баскетбольный» рост, и кто-то уверен, что Москве нужен мэр-карлик. Но, даже люди, не причисляющие себя к «фанатам» мэра, не могут не признать: при Собянине Москва стала красивее и чище, а жить в городе стало удобнее и безопаснее.
И что отвечают на это аристократы духа?
– Собянин – оленевод, а его команда – «лимита»! – брезгливо зажимают носы аристократы духа. – И вообще, они не москвичи!
Но откуда взялись в Москве сами критики-«аристократы»?
Они что, прямые потомки боярина Степки Кучки, зарезанного киевским князем Юрием Долгоруким, улучшенная копия которого сидит на лошади на площади напротив мэрии на Тверской? Нет? Не прямые потомки? А ведь Кучка – единственный известный нам стопроцентно коренной москвич. И, по логике отечественной либераты, княже Юрий, прискакавший в Москву из Киева, обыкновенная «лимита»! – понаехавший. А они, аристократы духа – не понаехавшие.
По данным Telegram-канала «Кремлёвская прачка», «из 239 оппозиционных муниципальных депутатов, победивших на муниципальных выборах в Москве, 118 имеют московскую прописку».
«Дорогие москвичи, голосовавшие за приезжих, теперь у вас будет все, как в Коломне и Гудкова – стильно, молодежно…», – отмечает «Кремлёвская прачка».
И ведь нет ничего плохого в том, что человек родился в провинции. Все-таки большая часть России и есть провинция, и там живут люди, наши сограждане. Да и Москва строилась, как столица быстрорастущей империи, из разных уголков которой в Первопрестольную стекались, и стекаются – далеко не самые глупые люди, веками отстраивавшие и обустраивавшие стольный град.
Плохо, когда господа, именующие себя либералами и демократами, вдруг начинают оценивать других не по реальным делам, а по штампу в паспорте и месту рождения.
Можно миллион раз обругать пресловутую «собянинскую плитку», «хуснуллинскую реновацию» и «бирюковскую Тверскую». Но после Сергея Собянина, который родом из Няксимволя, и после Петра Бирюкова, который родом из Старого Бузца, и после Марата Хуснуллина, который родом из Казани, в Москве останутся дома, парки, дороги, станции метро, пешеходные улицы, отреставрированные исторические особняки и модернизированные инженерные коммуникации.
Что останется в Москве после Алексея Навального, Дмитрия Гудкова, Леонида Волкова и иже с ними? Кадры хроники, повествующие о «прогулках по Тверской»? Или дело «Кировлеса»? Или листовки, наполненные ложью и ядом? Или протоколы тайных собраний, на которых обсуждалось, как лучше устроить «майдан» на Красной площади, да чтобы трупов побольше?
Как вести себя с лимитой. Урок 1. Торгашня
Многие спрашивают: как распознать лимиту? Чем особенным или неособенным выделяется это наглое приезжее быдло, заполонившее города и возомнившее себя звездами?
Лимита распознается по наглому поведению. Это быдло не хабалит, как городские жители, а именно хамит. Это деревенская привычка, перенесенная в город.
Приезжая лимита очень любит устраиваться в торговлю. Это отголосок советского времени, когда любая лохушка, работавшая в торговле, если не купалась в деньгах, то уж воровала точно. Так и теперь: уже внуки той, советской лимиты, оказавшись в городе, устраиваются в торговлю. Неважно, чем торговать: продуктами, шмотьем, электроникой, навозом. Главное — торговать. Стоять за прилавком. Считать себя мини-царями. Для понаехавшей наглой мразоты, воспитанной в полууркаганских деревенских традициях и на поселенческой ментальности, это козырная вещь.
Поселенцы в городе пытаются не просто задержаться подольше на съемных квартирах, а получить для себя максимум благ, при этом подсознательно мечтая унизить городских, возвыситься над ними. Одна из ступенек к такому самоутверждению и «городской инициации» — работа в торговле.
И вот, представьте: шмара, работаюшая продавцом в гипермаркете видит прекрасно одетую городскую цыпу. В чиксе-продавщице вскипает говно. И на выходе из гипермаркета, уже после кассы она тормозит городскую девчонку. Требуя типа: «покажите, вы у нас колбасу (коньяк, ананасы) сперли». А городская дама не знает закона. Останавливается и дает себя досмотреть деревенской паскуде. Ситуация харк и тьфу. Городская дама потом неделю нервничает, злится, что разрешила себя обыскать лимитчице. Я наблюдал, как особо наглые торгашки-поселянки в магазинах сами подходят и нагло простите, докапываются до интеллигентных покупательниц и покупателей. И ведь эти кобылы-лимитчицы крепче полиции.
Как быть в такой ситуации? Первое: не забывать о своих правах. А именно: обыскивать вас в магазине продавцы и охрана не имеют права. Шлите их нах@р и сами вызывайте полицию. Если лимита будет быковать, смотрите в их наглые глаза и говорите этой мрази: «отвали, не хами, тупая тыква!»
Можете во время устных разборок называть лимиту-торгашек чувырлами или животными. Плевать, что они на работе. В этом ваш козырь. Покупатель всегда прав! Ни один суд не встанет на их сторону, эти слова не оскорбления. Практика показывает, что при таком поведении спесь с лимиты слетает наполовину. Конечно, эти наглые суки могут начать козырять, что они уже «год как в городе, у нас у самих подвязки есть».
Но обычно это все пустые понты, а все подвязки у этой сволоты: сельчанин-одноклассник на должности «шестерки» в мусарне или водилой у какого-нибудь мелкого чиновника.
Эти люди дурно воспитаны и понимают только розги по жопе. Впрочем, их и пороли в деревнях как сидоровых коз.
Я бы сравнил психологический портрет нынешних торгашек-лимитчиц с продавщицами хлеба в годы войны. Сейчас для многих продукты, почти как в годы войны: важнейшая часть бюджета. Да что там говорить: почти всю зарплату многие люди тратят только на еду. В такой ситуации торгашки ощущают себя хозяевами положения. Плохо ли, когда на фоне нищеты населения имеешь возможность купить дефицитные продукты или товары по дешевке? Неоднократно слышал, как хвалились торгашки друг перед другом, сколько каких товаров и продуктов утащили из магазина домой после работы. При этом публично они любят рассказывать городским дуракам сказки, как им типа, трудно работать: курицам приходится снимать квартиры, на работе в магазине платят мало, копейки, да еще и заставляют разгружать телеги с товаром и высчитывают из зарплаты за украденный товар.
Все это: ложь, ****еж и провокация. Украденный товар заложен в страховке и бюджете магазинов, за разгрузку телег с товаром продавцам доплачивают к зарплате, квартиры курицы-лимитчицы снимают по дешевке у городских.
Распознать лимиту можно по типично сельскому кучкованию на улице. Вспомните: идете вы по торговому центру. Посередине коридора ТЦ стоит толпа из пяти бабенок. Все они громко говорят, друг другу что то доказывая и жестикулируя. Как вариант: с ними могут быть мужья (они обычно стоят, как мешком по голове шандарахнутые) и визгливые, дурно воспитанные дети. Обычно это лимита. Городские люди не будут стоять в коридоре торгового центра, как посреди деревенской улицы.
Еще лимиту можно распознать на траволаторе ТЦ: они едут с левой стороны или по обе стороны траволатора. Опять же: громко разговаривая друг с другом. Некоторые настолько дурно воспитаны, что даже в ТЦ грызут семечки. Интеллигентный городской человек, особенно — из города, в котором есть метро, знает: на траволаторе и эскалаторе нужно ехать, стоя с правой стороны. Это необходимо для того, чтобы люди, которые торопятся, с левой стороны могли пройти вперед. Но лимита таких нюансов не знает, хоть «они уже год как в городе».
Если в магазине, где вы покупаете ноутбук, мальчик-консультант смотрит на вас, как вы выбираете ноут, не обольщайтесь и не лейте сентиментальных слез. Он смотрит так не потому, что сам мечтает о таком ноутбуке, но у него нет на него денег. Также не думайте, что он подозревает вас, что вы изнасилуете ноутбук. Он наблюдает за вами не из-за этого.
Мальчик-лимита смотрит на вас изучающе. Это типично для животного мира. Видели, как в зоопарке мартышки смотрят на людей? Теперь вам понятно, почему лимита, оказавшись в городе, так любит ходить в зоопарк? Вот и мальчик-лимита смотрит на вас, изучая: как вы одеты, как себя ведете в магазине. Стопудово, он изучает и ваше лицо городского человека, даже если вы мужчина. Не обязательно этот мальчик-лимита: гомосексуал. Просто для понаехавших увидеть породистых городских людей, как сходить в зоопарк. Они учатся у городских. Смотрят как мартышки. Но в силу недостатка воспитания, этикету и такту научиться сможет не каждое животное.
Помнится, в одном из магазинов лимита рисовалась передо мной «Ролексом», купленным на пятьсот рублей. Так было смешно наблюдать за этими дешевыми понтами. Кого они хотели удивить, а главное: чем?
Оценивая людей, а именно — покупателей в магазинах, по своим пещерным критериям, лимита-продавцы нередко оказываются в пролете. Один мой приятель, начинающий олигарх и потомственный дворянин, однажды зашел в магазин в телогрейке, а в кармане у него лежала котлета из денег. Походив между ноутбуками он заметил, что никто из лимитчиков-продавцов-консультантов не проявляет к нему интереса. Тогда он «случайно» уронил на пол пачку денег. Что тут началось! К нему побежали все продавцы и наперебой начали советовать товар подороже. Но он послал их нах@р, сказав, чтобы возвращались в деревню крутить коровам хвосты и свои микрописьки. Ну а что: быдло учить надо, чтобы были вежливы с любым клиентом, даже в телогрейке.
Любимая фраза торгашек-лимитчиц: «проще надо быть!» Эта фраза обычно произносится недовольным тоном. Обычно торгашки произносят ее, когда вы пытаетесь поменять или вернуть не понравившийся товар.
Ставьте эту лимиту на колени, пусть знают свое место. Они приперлись в город и устанавливают свои паскудные поселенские порядки. Обслуживают «своих, со своей деревни» вне очереди на кассе (это касается и тюб@теек, которые тоже часто работают торгашами и тоже любят оказывать внимание только своим), откладывают себе хорошие продукты под видом просрочки и товары по ценам распродаж. Их начальству: плевать, им главное — план товарооборота. А лимита использует это в корыстных целях. Разве плохо, если чувырла работает в гипермаркете и по-дешевке таскает себе домой вкусную селедку или сосиски? А городским подкидывают просроченные продукты! Это харк и тьфу, что мы, городские, позволяем каким то наглым сельским чувырлам такое паскудство!
Проблема не в том, что наши, городские девчонки не хотят работать в торговле. Они то как раз хотят, вспомним замечательные советские фильмы, в которых продавщицы были городскими девчонками. Проблема в том, что сейчас лимита так прочно оккупировала все «хлебные места», что городским туда просто не попасть. Так же, как в советское время тупая курица с деревни не могла попасть на физмат. Требовался или блат, или недюжинный ум. А сейчас всюду посредственность и деревенские курицы.
лимита
Смотреть что такое «лимита» в других словарях:
лимита́ — лимита, ы … Русское словесное ударение
лимита — ы, ж. разг., сниж., собир. Лимитчики. Люди, поселившиеся в большом городе по лимиту; приехавшие на тяжелую, непрестижную работу (стройки, заводы, дворницкие и т. п.) и получившие за это жилье и прописку (штамп в паспорте, дающий право жить в… … Исторический словарь галлицизмов русского языка
ЛИМИТА — ЛИМИТА, ы, собир., жен. Лимитчики. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949 1992 … Толковый словарь Ожегова
лимита — лимитень, лимитура, лима, лимитчик, лимитчица Словарь русских синонимов. лимита сущ., кол во синонимов: 6 • лима (10) • ли … Словарь синонимов
Лимита — мн. разг. сниж. то же, что лимитчики Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000 … Современный толковый словарь русского языка Ефремовой
ЛИМИТА — «ЛИМИТА», Россия, Студия 29, 1994, цв., 89 мин. Драма. В эффектном фильме Дениса Евстигнеева есть, кажется, все, что «носили» в начале 90 х. И все, кто эту моду олицетворял. Жили были два мальчика, школьники из Пятигорска, московские студенты.… … Энциклопедия кино
лимита — ЛИМА, ы, ЛИМИТА, ы, ЛИМИТЕНЬ, и, ЛИМИТУРА, ы, ж, ЛИМИТ, а, м. 1. Человек, приехавший работать по лимиту, т. н. лимитчик; собир. лимитчики. 3. Иногородний, приезжий, не москвич. 3. собир. Иногородние, приезжие, гости столицы. От общеупотр.… … Словарь русского арго
Лимита — Лимит прописки форма привлечения неквалифицированной рабочей силы на промышленные предприятия в крупных городах в СССР в 1950 80 х годах. Привлечение рабочих «по лимиту» было результатом искусственного ограничения подвижности населения в СССР (см … Википедия
лимита — лимит а, ы (лимитчики) … Русский орфографический словарь
лимита — тамили (язык, азия) … Краткий словарь анаграмм