Турция в идлибе что происходит
Все за сегодня
Политика
Экономика
Наука
Война и ВПК
Общество
ИноБлоги
Подкасты
Мультимедиа
Политика
Al-Watan: переговоры Путина и Байдена могут завершиться опасным «прорывом» по Идлибу
Все внимание приковано к предстоящим переговорам президента России Владимира Путина и президента США Джо Байдена. Ожидается, что лидеры обсудят актуальные темы международной повестки, в том числе ситуацию вокруг Украины и сирийский кризис.
Накануне саммита Москва и Вашингтон «обменялись посланиями» в районах к востоку от реки Евфрат, находящихся под контролем США, и в Идлибе, который считается российской зоной ответственности.
Аналитики ожидают, что ситуация на северо-востоке и северо-западе Сирии изменится. Переговоры на высшем уровне, которые пройдут в формате видеоконференции, могут завершиться опасным «прорывом» в отношении Идлиба. Напомним, что группировка «Хайат Тахрир аш-Шам»*, возглавляемая боевиками «Джебхат ан-Нусра»*, контролирует большую часть его территории.
Президент США, по мнению аналитиков, проявит гибкость, пойдя на «уступки» Путину, в обмен на улучшение отношений между двумя странами и сохранение влияния в районах к востоку и западу от реки Евфрат, что, в свою очередь, нарушит планы президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана по расширению своего влияния на севере и северо-востоке Сирии.
Администрация США может поддержать Кремль в его усилиях по борьбе с терроризмом в Идлибе, что было четко оговорено в «Сочинском соглашении», подписанном президентами России и Турции в середине 2018 года. Дело в том, что Вашингтон заинтересован в ликвидации сирийского отделения «Аль-Каиды»* в лице террористической группировки «Хайат Тахрир аш-Шам», которая до сих пор находится в списках террористических организаций США и ООН.
Российские и американские силы обменялись «полевыми посланиями» в Сирии за день до саммита Путина и Байдена. ВКС РФ возобновили авиаудары по объектам «Джебхат ан-Нусры» в районе Джебель аз-Завия, расположенном на юге провинции Идлиб. Турецкие оккупационные силы перебросили военнослужащих на свои незаконные наблюдательные пункты, а сирийская правительственная армия, в свою очередь, отреагировала на нарушения турками режима прекращения огня. Американские оккупационные силы провели военное патрулирование в городе Эль-Хасака на северо-востоке Сирии, а российская военная полиция провела совместное патрулирование с турецкими военными в районе Айн-эль-Араб на севере страны.
*Террористическая организация, запрещенная в России
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
Все за сегодня
Политика
Экономика
Наука
Война и ВПК
Общество
ИноБлоги
Подкасты
Мультимедиа
Политика
Sözcü (Турция): поджидающая в засаде катастрофа в Идлибе
Город Идлиб в Сирии, с которой Турцию связывает граница протяженностью 130 километров, стал настоящим логовом террористов. Всего здесь размещено 12 турецких наблюдательных пунктов, которые фактически находятся под контролем Сирии, и в районах около семи из них проводятся демонстрации сторонников Асада против Турции. Снабжение турецких наблюдательных постов осуществляется через регион, находящийся под контролем сирийской армии, при поддержке России. Турция не контролирует воздушное пространство здесь. Контроль находится в руках России…
Разоружить не удается
Наблюдательные пункты, отделяющие джихадистов от сирийских войск, охватывают территорию глубиной 15-20 километров и протяженностью 250 километров. Отставной бригадный генерал Осман Айдоган (Osman Aydoğan), который внимательно следит за событиями в Идлибе, отмечает: «Однако, несмотря на то что с момента подписания сочинских договоренностей от 17 сентября 2018 года прошло более двух лет, Турция до января 2020 года так и не размежевала умеренную оппозицию и вооруженные джихадистские группировки в Идлибе, как обещала, к тому же этих джихадистов не удается разоружить, и „Хайят Тахрир аш-Шам» (ХТШ, террористическая организация, запрещена в РФ — прим. ред.) становится все более доминирующей в Идлибе».
Те самые ошибки
А решение?
Создание этих наблюдательных пунктов на юге Идлиба интерпретируется западными средствами массовой информации как «защита остатков
Контекст
Глава ассоциации «Друзья Крыма»: визит Эрдогана в Россию имеет историческое значение (dikGAZETE)
Эрдоган о визите к Путину: это будет не просто встреча на тему Идлиба (Haber7)
Отставной генерал Осман Айдоган говорит: «К сожалению, правдивые слова некрасивы, красивые слова неправдивы… Правдивые слова кажутся неправильными. Не тот друг, кто медом мажет, а тот, кто правду скажет! И я должен сказать то, что считаю правильным».
Решение без Асада в Сирии не представляется возможным…
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
«Эрдоган не может просто уйти» Почему Турции так нужен Идлиб и как США повлияют на ситуацию в Сирии
Но Турция, например, обещала вернуть себе все наблюдательные посты, которые оказались в тылу у сирийской армии. А в итоге про них будто бы забыли. Так что Эрдоган получил не все.
Наверное, да. Полностью откатить ситуацию не удалось, но акцент, лейтмотив всех выступлений Эрдогана в последние две недели — прекращение боевых действий. Это тоже политика вполне прагматичная: понимать, что большего добиться не удастся, и концентрировать внимание на том, что можно сделать.
Нужно понимать, что в своих выступлениях Эрдоган упоминает заведомо больше позиций, чтобы в дальнейшем иметь пространство для дискуссии и от каких-то пунктов в процессе переговоров отказываться. Здесь он еще раз продемонстрировал себя как хороший дипломат и тонкий психолог, он остается одним из самых блистательных политиков в регионе.
Эрдоган в своем выступлении отметил, что Турция, при всех договоренностях, оставляет за собой право ответить на нападения Сирии. Зачем вообще тогда подписывать договор, если все понимают его по-своему?
Во-первых, это соглашение все-таки между Москвой и Анкарой, и Дамаск выступает как сторона, с которой договаривается Россия. Второй важный аспект: после гибели турецких военных в Сирии Эрдоган обязательно должен говорить, что любая сирийская атака получит ответ. Он не может не сказать этого. Это политика, направленная на внутреннего потребителя.
Зачем обеим сторонам нужны эти договоренности? Чтобы продемонстрировать собственной аудитории внутри России и Турции, а заодно и другим игрокам в регионе, в том числе США и Европе, что, в общем-то, европейцы и американцы слишком мало предлагают Анкаре в обмен на разрыв отношений с Москвой.
Оба президента заинтересованы в том, чтобы дать такой сигнал. И то, что они заключили соглашение, подтвердили его, — это мощнейший инструмент для воздействия на других игроков. Турецко-российские контакты до сих пор остаются величиной для региональной системы безопасности, дают обеим сторонам большие возможности. Обе стороны этим пользуются и, пока могут пожинать плоды, будут придерживаться этой тактики.
Реджеп Тайип Эрдоган и Владимир Путин
Фото: Пресс-служба президента РФ
Но ведь по сути Россия и Турция просто закрепили текущую расстановку сил. Через какое-то время вновь начнется обострение, и сторонам вновь придется решать этот вопрос.
Конечно. Основная задача этой встречи — разрешить критическую ситуацию, которая сложилась сейчас, а не разрешить идлибское противоречие. Принципы, из которых исходят стороны, остаются теми же самыми.
И насколько эффективна такая заморозка?
Это эффективно ровно настолько, насколько это необходимо сторонам. А им не столь важно разрешить идлибское противоречие, сколь нивелировать негативные последствия гибели турецких военнослужащих. Это эффективно, поскольку позволяет избежать прямой конфронтации и столкновений.
Встреча не была направлена на то, чтобы дать политическое решение идлибской проблеме, это реакция на гибель турецких солдат. Это важно для внутренней политики Эрдогана по легитимизации турецкого присутствия в Сирии и его действий там. А внешнеполитический эффект от этих действий был настолько серьезен, что не отреагировать на него он не мог, и российская сторона пошла ему навстречу.
С другой стороны, Россия все так же поддерживает Дамаск в вопросе суверенитета над Идлибом и не отрицает, что у нее с Турцией разное понимание отдельных пунктов. Есть и четкая претензия к Турции: она не выполняет в полной мере своих обязательств по разводу умеренной оппозиции и тех, кого называют боевиками. И поскольку на московскую встречу Эрдоган не привез готовых решений, Россия говорит: сейчас мы просто разводим стороны и создаем условия для переговоров.
По новому соглашению вдоль трассы М4 в Идлибе создается зона безопасности, которая разрезает силы вооруженной оппозиции. Не создается ли таким образом повод для нового обострения?
Я предлагаю посмотреть на ситуацию стратегически: мы говорим о переговорах между двумя президентами — это переговоры высшего уровня. Они не будут говорить о том, кому какие пять-десять квадратных километров должны принадлежать. На президентском уровне определяется стратегический уровень для разрешения конфликтной ситуации.
Здесь я бы сделал акцент на том, какое значение имеет Идлиб для обеих сторон.
Для Анкары он никакой реальной ценности не несет, это прежде всего разменная карта в разрешении более важного для турецкой стороны вопроса о будущем северо-востока Сирии
Речь о территории, где действуют курдские вооруженные формирования, — они при активном участии турецкой официальной пропаганды воспринимаются местной общественностью как главная причина военного присутствия Анкары в Сирии. Именно на эту территорию могут переселить из Турции большую часть сирийских беженцев.
Идлиб, при всей своей раскрученности, — это сравнительно небольшая территория, которая до войны с трудом обеспечивала нормальное существование своего немногочисленного населения в экономическом плане. Поэтому в долгосрочной перспективе он рассматривался и рассматривается как разменная монета.
На этой территории рано или поздно будет восстановлен контроль сирийского правительства — это вопрос времени. Поэтому Турции сейчас выгодно сохранять статус-кво — эту ситуацию можно использовать в переговорах с Дамаском, что расширяет возможности дипломатии.
Поэтому на встрече в Москве был, в общем-то, сделан маленький шаг во исполнение все тех же соглашений, которые были достигнуты в 2017 году и подтверждены в 2018 году. С тех пор принципиально ничего не поменялось, кроме того, что стороны не удовлетворены результатами: Россия — темпами реализации соглашений, а Турция — тем, что ей предлагают по результатам выполнения этих соглашений.
Конечно, тот расклад сил, который сегодня получился вокруг трасс М4 и М5, во многом закрепляет достижения сирийской армии. И, конечно, тот котел, что образовался западнее М5 и южнее М4, сирийские войска схлопнут в обозримом будущем. Удержать его оппозиция не сможет и будет вынуждена перейти в подконтрольный оппозиции Идлиб.
Это означает, что здесь вовсе не статус-кво. Наоборот, российская и сирийская стороны, не видя четкой позиции Турции, продвигаются к своей цели: окончательному восстановлению контроля сирийского правительства над территорией.
Если ситуация будет осложняться, что будет делать Эрдоган в плане союза с НАТО? Есть ли у него шанс получить помощь и поддержку альянса?
Пока нет оснований полагать, что факторы, которые останавливали альянс от вмешательства, перестанут действовать. Никуда не денется греческо-турецкое противоречие и недовольство ряда стран Европы политикой Анкары на ливийском направлении. Это приводит к тому, что любая попытка инициировать союзнические действия НАТО наткнется на мощное противодействие и на блокирование любого решения странами-противниками Турции. Именно раскол в НАТО, отсутствие скоординированных действий делает сегодня альянс неэффективным в такого рода конфликтах.
А есть ли шанс, что к конфликту подключится какая-то другая сторона?
Чисто географически туда не подобраться. Но, безусловно, в арабских странах развивается кампания по осуждению вмешательства Турции в Ливию и в другие конфликтные зоны после «арабской весны». Недовольство, которое Объединенные Арабские Эмираты и Саудовская Аравия испытывают по отношению к политике Анкары в регионе, может привести к тому, что они будут оказывать финансовую, экономическую помощь и моральную поддержку даже Сирии, чтобы ослабить турецкие позиции. Но это тоже чисто информационная кампания — арабские страны все так же разобщены и действуют разрозненно.
Если Турция продолжит операцию в Сирии, она больше приобретет или потеряет? Ведь существует мнение о Турции как об агрессоре.
Я отношусь к тем, кто не видит здесь простого объяснения и простого решения. Эрдоган входил в Сирию в 2012 году, когда была другая ситуация, другие мотивы, когда Турция поддерживала оппозицию. И с тех пор ситуация требовала от нее большего участия и использования войск. Но не все зависит от Турции и от ситуации в Сирии. Для Эрдогана это еще и вопрос внутренней политики, вопрос отношений с Европой из-за мигрантов.
Отчего в сложившейся ситуации Эрдоган не может просто взять и выйти? Для понимания: все мировые кризисы и военные конфликты сейчас заморожены именно в таком состоянии — это и Ливия, и Йемен, и Украина. Пока стороны не достигнут устраивающего их результата, они сохраняют статус-кво.
У Эрдогана больше рисков от однозначного выхода из конфликта, чем от его продолжения, пусть и в вялотекущей форме, даже несмотря на периодические серьезные потери
Я не склонен считать, что в обозримой перспективе Турция как-то сильно поменяет свой подход к данному конфликту. По крайней мере до 2021 года ситуация, скорее всего, останется такой же. Впереди президентские выборы в США, выборы в Сирии, к ним готовятся все стороны, а потому они пока не готовы к решительным изменениям.
Существует ли ситуация, при которой конфликт будет разрешен так, что все стороны — Турция, Сирия, Россия — будут удовлетворены результатом?
Потенциально такая возможность есть, и такой вариант стороны рассматривают, иначе они бы не вступали в переговорный процесс. Сам формат тройки, к которому и Россия, и Турция, и Иран все еще апеллируют, говорит о том, что есть общее представление о том, каким должно быть будущее Сирии. Все стороны полагают, что там не место ни европейским странам, ни США, что в дальнейшем Сирия не должна оставаться изолированной страной — она будет интегрирована в регион. Это оставляет возможности для России: развитие военных, политических и экономических успехов.
Однако мы не можем говорить о том, что это произойдет быстро. Уже в 2017 году, когда близилось поражение «Исламского государства» (террористическая группировка, запрещена в РФ), стало очевидно, что гражданская война на этом не заканчивается. Очевидно, что этот процесс скоро не завершится.
В результате авиаударов сирийских сил в Идлибе за февраль погибло более 60 турецких военных
Кадр: TRT World Now / YouTube
Может быть, Асаду и Эрдогану нужно пообщаться лично?
Это невозможно. Единственный, кто может поменять ситуацию, — это Соединенные Штаты. У них все еще есть определенные возможности, они могут развернуть ход игры. Одно лишь заявление Трампа о том, что американцы сокращают свое присутствие в Сирии, сколько шума наделало. Одно действие заставило всех взять под сомнение ранее достигнутые соглашения, начать двигаться. И северо-восток Сирии, который ранее контролировался американцами и курдами, теперь превратился в камень преткновения турецко-российских отношений.
Опора на США сейчас Турции не нужна, а больше опереться не на кого
То есть ситуация может поменяться под воздействием тех факторов, которые сегодня не заложены в переговорный процесс между Турцией, Россией и Ираном. Все может измениться очень быстро, но в том-то и дело, что процесс урегулирования никогда не бывает быстрым. Он всегда будет долгим и уязвимым перед теми факторами, которые не учтены с самого начала.
Турецкий военный конвой в провинции Идлиб
Фото: Ghaith Alsayed / AP
Можно ли считать, что Эрдоган по итогам переговоров теряет больше всех?
Если мерить по международной репутации, то она у него и так специфическая. Эрдоган давно в международной политике. У него репутация лидера, который непостоянен. У него бывают подъемы, бывают падения, но он очень быстро поднимается. Пока я бы не сказал, что Эрдоган проигрывает, он вполне уверенно держится.
Учитывая комплекс проблем, которые у него есть в экономике, во внутренней политике, в отношениях с США, Европой, Россией, Сирией, Ливией, соседями по Восточному Средиземноморью, он хорошо держится! Он ведет вполне устойчивую политику и преодолевает кризисы по мере их поступления.
Существует мнение, что Эрдоганом все больше недовольны его зарубежные партнеры, а проигрыш его партии на выборах в крупнейших городах показывает и недовольство его внутренней политикой.
Это присутствует, безусловно. Но политическая система Турции, частью которой является Эрдоган, это все-таки система, а не авторитарный режим, у которого внизу ничего нет. У него собственная партия, партийные альянсы, альянсы экономических и политических элит, у него есть мощная социальная поддержка той части населения, которую привлекает его исламская ориентация. Поэтому в стране он до сих пор политик номер один.
Конечно, муниципальные выборы демонстрируют усиление определенной оппозиции. Но это не то, с чем Эрдоган не может справиться. Он признал перевыборы мэра Стамбула и проигрыш своего ближайшего соратника. И к следующим выборам его партия, безусловно, будет готовиться, они будут говорить о проблемах в столице, но теперь за них будет отвечать уже оппозиция. Он это прекрасно понимает. Он политик, который работает на долгосрочную перспективу.
«Наша цель — уничтожить Россию»: В турецких сетях объявили нам войну
После гибели в Идлибе турецких военных в соцсетях и турецких газетах началась настоящая истерика. Самые буйные головы призывают к войне с Россией и убийству Асада. Что стоит за всеми этими публикациями и насколько опасно для нашей страны?
Можно ли сирийцам и их союзникам проводить контртеррористическую операцию против вооружённых турками до зубов опасных террористических группировок в сирийской провинции Идлиб, где террористов «крышуют» находящиеся с ними вперемешку турецкие «наблюдатели», и попадать только по террористам? Увы, нет. Кое-что будет неизбежно перепадать и турецким военным. Ибо это война. И даже если в турок не будут метить специально, их всё равно найдут бомбы, снаряды и пули, которые прилетают не всегда туда, куда надо. Если, конечно, между сирийцами и турками не начнётся открытый пограничный конфликт, чего при истерической реакции Анкары и турецкой общественности на каждый такой случай нельзя исключать. В каком-то смысле он уже идёт. Причём если по туркам попадают случайно, турки в сирийцев в ответ стреляют на поражение.
А сколько ещё наверняка есть того, чего мы не знаем.
На что обижаемся?
Русских также поражает и возмущает, с какой яростью в социальных сетях турецкие пользователи обрушиваются на Россию и её сирийского союзника в связи со случайной гибелью в Идлибе турецких военных, которых, кстати, туда никто не приглашал. И даже неважно, реальные это лица или тролли, пытающиеся в интересах США вбить пошире клин между Россией и Турцией. Потому что турецкий шовинистический плебс с исламистским флёром и больной психикой, который никогда и не считал Россию другом, думает именно так.
Между Россией и Турцией было 12 войн, выигранных в основном русскими. Фото: Globallookpress
Вот некоторые перлы: «Давайте не ждать, давайте отвечать. Нас ждет ожесточённая война с Россией». Или: «Наша задача сейчас — уничтожить Россию и растоптать Асада». Или: «Турция должна завоевать Сирию, пришло время снести Асада, не обращая внимания на Россию». А вот ещё: «Диктатор Асад при поддержке России совершает в Сирии геноцид». Или: «Россия нас предала в Сирии. Но половина Сирии должна быть нашей».
Как видим, претензии друг к другу взаимны и в обоих случаях базируются на эмоциях, так как исходят из того, что между Россией и Турцией существует якобы некая «дружба», которую другая сторона своими действиями, дескать, подрывает.
«Попутчики» то вместе, то врознь, и это нормально
О том, как обстоят дела на самом деле, прекрасно сказал президент Турции Эрдоган в присутствии своего российского коллеги Владимира Путина на церемонии запуска «Турецкого потока». Турецкий лидер процитировал тогда к месту русскую поговорку: «Умный попутчик означает, что половина пути уже пройдена». Он выразил надежду, что обе страны и далее будут оставаться «двумя добрыми попутчиками».
Это очень правильная мысль. Анкара, безусловно, хочет быть «попутчиком» России в том, что касается таких крайне выгодных Турции проектов, как, например, уже действующий «Турецкий поток», возводящаяся с помощью России АЭС «Аккую», приобретение ЗРС С-400. Но всё это получилось именно потому, что было выгодно также и России. Обе страны — действительно самые «добрые попутчики», когда речь идёт о взаимной выгоде. И это нормально. Более того — правильно.
«Зачистка» сирийской армией террористического Идлиба страшно вредит в Турции имиджу Эрдогана. Фото: Globallookpress
Однако «добрый попутчик» — это всё-таки не друг и союзник. Россия не может и никогда не будет «попутчиком» Турции в сокрушении своего старого союзника Сирии, турецкой пропаганде пантюркизма на просторах бывшей Российской империи и вряд ли поддержит Анкару, если турки вздумают в борьбе за энергетические ресурсы Средиземноморья напасть на греков, хотя те флиртуют сейчас с американцами.
Что турки делают в Идлибе?
Турецкие солдаты находятся в Идлибе, собственно, по трём причинам. Во-первых, потому что в Анкаре, как и многие турки вообще, считают всю Сирию и соседние арабские страны отбившимися 100 лет назад от рук турецкими провинциями, которыми османы управляли веками.
Во-вторых, потому что Анкара, вероятно, хочет в данном случае повторить трюк 1939 года. Тогда, воспользовавшись надвигавшейся Второй мировой войной и проблемами в этой связи Франции, подмандатной территорией которой была тогда Сирия, Турция отторгла от последней соседствовавший с Идлибом т. н. Александреттский санджак, где годом ранее было создано — формально в рамках французской Сирии — марионеточное Государство Хатай. В тот момент французам было не до того, чтобы выяснять отношения с турками, и у тех получилось. Сирийские протесты были проигнорированы.
В-третьих, турецкие власти намерены использовать территорию соседней страны для создания там лагерей для беженцев, в том числе тех, которые стремятся через Турцию пробраться в Европу из третьих стран, чтобы избавить от них собственную страну и заодно установить неформальный контроль над различными районами Сирии, создать там своего рода буферную зону. В том числе и для того, чтобы защитить южные районы Турции от угроз со стороны курдов.
Бои в Идлибе очень жестоки, но у сирийцев нет выхода, у России — тоже. Фото: Anas Alkharboutli / Globallookpress
Что касается Сирии, то там, как видим, у России, которая хорошо понимает историческую подоплёку конфликта и мотивы Анкары, и Турции совершенно разные интересы. И если в Анкаре не понимают вежливости России и её готовности ради сохранения Турцией лица временно попридержать своих сирийских союзников в ликвидации в Идлибе террористической язвы, и турки рассчитывали продлить эту ситуацию навсегда, то они заблуждаются, так как пути «добрых попутчиков» в данном случае разойдутся. Ибо тогда уже Россия потеряет лицо, если не сможет помочь дружественной стране сохранить свою территориальную целостность, во что она уже так сильно вписалась, в том числе кровью.
Что грядёт?
Поэтому хотя заместитель президента Турции Фуат Октай и заявляет, что «наши военные продолжат сохранять своё присутствие в регионе и давать должный ответ тем, кто попирает международное право» (во как!), Турция вряд ли решится на полномасштабную войну, несмотря на неизбежную дальнейшую гибель в Идлибе своих солдат.
Во-первых, потому, что за Сирией стоит не являющая в данном случае турецким «попутчиком» Россия, терпение которой не беспредельно. А во-вторых, потому что из-за постоянных чисток сторонников Гюлена среди офицерского корпуса турецкая армия сейчас лишь относительно боеспособна. Огрызаться, конечно, турки будут, и, возможно, весьма болезненно для сирийцев, но всё равно скорее рано, чем поздно те их выживут из Идлиба. Потому что Идлиб — не Хатай, а Россия — не Франция. Второй раз один и тот же трюк не пройдёт.