ситуация в боснии и герцеговине на сегодняшний день
«Очень опасная ситуация»: президент Республики Сербской — о кризисе в Боснии и Герцеговине
— В июле СБ ООН отказался поддержать резолюцию РФ и КНР, в которой предлагалось упразднить введённую после окончания гражданской войны в БиГ должность высокого представителя. Как бы вы оценили данную резолюцию и отказ Совбеза её поддержать?
— Считаю, что это была отличная попытка вывести всех нас из весьма сложной ситуации, в которой мы оказались много лет назад — ещё со времён окончания войны (в декабре 1995 года. — RT). С тех пор мы имеем в стране высокого представителя. Назначаемые высокие представители многократно нарушали права человека: вводили санкции против легитимно избранных представителей власти. Высокие представители упорствовали в нарушении правовых рамок своего мандата, меняли конституции (кроме общей Конституции БиГ, отдельные основные законы имеются у обоих энтитетов — боснийско-хорватской федерации и Республики Сербской. — RT), законы, подменяли собой полномочия парламента, судебной системы и многие другие институции. Теперь пришло время, когда нужно каким-то образом отказаться от такой квазиинституции.
Поэтому я весьма ценю данную резолюцию, которая была замечательной попыткой дать международному сообществу шанс выйти из кризисной ситуации, при этом хотя бы отчасти сохранив своё реноме. К сожалению, мы видели, какая последовала реакция, и эта инициатива не возымела успеха потому, что некоторые неустанно и упорно продолжают защищать то, что было бы аномалией в любом демократическом государстве.
Я была бы счастлива, если бы эта резолюция успешно прошла, тогда мы смогли бы наконец вернуться к внутреннему диалогу в рамках БиГ. Ведь высокие представители упорно продвигали всё то, чего хотело политическое Сараево, — в ущерб двум другим народам: сербам и хорватам. Но, к сожалению, мы уже в который раз увидели, как выглядят лицо и изнанка международного сообщества и как на самом деле непринципиально оно относится к БиГ.
— Согласны ли вы с заявлением официального представителя МИД РФ Марии Захаровой, что назначенный с 1 августа на должность высокого представителя по Боснии и Герцеговине без согласия СБ ООН и консенсуса внутри страны Кристиан Шмидт не будет обладать необходимой легитимностью? Как Республика Сербская планирует в дальнейшем с ним взаимодействовать и будет ли признавать его решения?
— Разумеется, я с этим согласна, и это также позиция Республики Сербской. Мы постоянно твердим, что необходимо соблюдать дейтонскую процедуру, чего, к сожалению, не было ни сейчас, когда назначался господин Шмидт, ни ранее, когда многих высоких представителей назначали через процедуру, не соответствующую Дейтонским соглашениям (подписанные 14 декабря 1995 года при участии международного сообщества соглашения о прекращении огня, разделении враждующих сторон и обособлении территорий, положившие конец гражданской войне в Боснии и Герцеговине, длившейся с 1992 года. — RT). Мы обращаем на это внимание уже долгое время, но международное сообщество не хочет этого слышать, демонстрируя огромное лицемерие и требуя от нас действовать в соответствии с процедурами, которые они сами постоянно нарушают. Нам говорят, что у нас должно быть выстроено демократическое общество, а сами делают всё, что противоречит принципам демократии!
Другими словами, не может быть нормальной страной та, где кто-то извне вам может навязать какой-то закон. Здесь очевиден недостаток легитимности, правовых полномочий. Необходимо понять, что, в сущности, эта институция себя изжила и в ней больше нет нужды.
— Как вы оцениваете принятые 23 июля уходящим высоким представителем Валентином Инцко (его полномочия истекли 1 августа. — RT) дополнения в Уголовный кодекс, предполагающие тюремное заключение до пяти лет за «отрицание геноцида» в Сребренице? К чему они приведут? И как на это отреагирует Республика Сербская, какие примет ответные меры?
— Он навязал поправки и дополнения к существующему закону Уголовного кодекса, куда внёс и эту часть. Он взял на себя, даже узурпировал компетенцию парламента, который должен провести дискуссии о каком-либо законе и принять решение, какие изменения стоит в него вносить. В политическом смысле создал беспорядок и хаос. В сфере отношений между народами, живущими в БиГ, он лишь усугубил недоверие, вместо того чтобы работать над достижением примирения.
Республика Сербская достигла политического единства между правящими и оппозиционными партиями — подобное единство уже само по себе показывает, насколько сложившаяся ситуация серьёзна, если все объединились ради общей цели. В результате этого единства правящих и оппозиционных партий в Народной скупщине Республики Сербской приняты два законодательных решения.
Первая контрмера — запрет называть Республику Сербскую «продуктом геноцида», что упорно твердили многие бошняцкие политики все эти годы, а также её нельзя называть и «агрессором», ведь она им не являлась: мы боролись в своей стране, за свои права, за свой дом, где веками жили наши предки, а не пытались у кого-то что-то отнять.
Вторая реакция — об отказе соблюдать вышеупомянутое навязанное решение высокого представителя.
— МИД РФ охарактеризовал данное решение Валентина Инцко как «неприкрытое покушение на суверенитет» БиГ, превышающее его полномочия и провоцирующее «внутриполитический кризис беспрецедентного масштаба». Тем самым, считает российское внешнеполитическое ведомство, высокий представитель «себя окончательно и бесповоротно дискредитировал». Как вы оцениваете такую реакцию МИД РФ?
— Абсолютно с ней согласна. Я давно говорю, что должность высокого представителя не имеет какого-либо авторитета. Они сами его разрушили вышеописанным поведением — занимая одну из сторон, провоцируя кризис вместо того, чтобы помочь его разрешить. Так что я абсолютно согласна с данным определением.
— Недавно Валентин Инцко в интервью Associated Press заявил о «растущем влиянии России и Китая», оказывающих поддержку «провоцирующим раздоры» лидерам Республики Сербской, и отметил, что «не так уж много времени осталось» для стран Запада, особенно ЕС, которые должны принять «более жёсткие» меры для достижения мира внутри БиГ. Как бы вы ответили на данное заявление и какова, по-вашему, его реальная подоплёка?
— Это не было бы проблемой, если бы Валентин Инцко это заявил как частное лицо, но проблема в том, что он это говорит на должности высокого представителя. И что ещё хуже — многие разделяют его позицию. Касаемо данных оценок Инцко — они недостоверны. У нас здесь нет никакого вредоносного влияния, с которым Западу следовало бы бороться. У нас отличное сотрудничество с Россией и Китаем, и мы хотим развивать сотрудничество со всеми странами мира, с которыми мы можем реализовать свои экономические цели и достигнуть политического взаимопонимания, улучшить ситуацию и выстроить хорошие партнёрские отношения.
То есть мы не делаем здесь различий, но очевидно, что Инцко и его партнёры одержимы Россией и Китаем, их тяготит тот факт, что РФ и КНР хотят здесь инвестировать, а их страны — нет. Их удручает тот факт, что у России и Китая есть политическое понимание происходящих здесь процессов, в то время как Инцко продвигает позицию тех стран, которые не хотят понимать или делают вид, что не понимают, в чём здесь проблема. Не хотят знать ни историческую подоплёку, ни суть происходящего, нет у них и видения будущего. А при этом читают нотации, как нам здесь следует себя вести! Это абсурдная ситуация, и все эти «жёсткие» меры никогда не приносили результата.
Я считаю, что Республика Сербская имеет право выстраивать отношения со всеми. Мы всегда были на стороне тех, кто к этому стремился. И в этом плане Россия показала себя как многолетний отличный надёжный партнёр — и в вопросах экономики, и в вопросах политического понимания происходящего.
— Возможен ли открытый конфликт между двумя энтитетами БиГ (боснийско-хорватской федерацией и Республикой Сербской. — RT), если центральные органы БиГ, в частности Государственное агентство по расследованию и защите (SIPA, федеральная полиция, чья юрисдикция распространяется на оба энтитета), попытаются арестовать политиков Республики Сербской, которые отказываются признавать события в Сребренице «геноцидом»?
— Предвижу, что в связи с этим может возникнуть множество проблем. Я надеюсь, что в институциях на уровне всей Боснии и Герцеговины разум всё же возобладает. Вы сейчас видели, что мы приняли меры. Сербские представители не будут участвовать в работе совместных институций на уровне всей Боснии и Герцеговины, как они это делали раньше, и не будут принимать решений — речь о Совете министров, Парламентской ассамблее БиГ и Президиуме БиГ. Остальные агентства и институции продолжают работать, но от них также требуется не предпринимать действий, которые могли бы быть направлены против граждан Республики Сербской.
Предполагаю, что решение Инцко — абсолютно бессмысленное, непристойное, опасное и вредное — может нанести ущерб, от которого страна не сможет оправиться ещё несколько лет. Единственным потенциальным выходом могла бы стать аннуляция его решения, чтобы мы смогли вернуться к предшествовавшей ему ситуации и сесть за стол переговоров, как серьёзные люди. Но внутренний диалог и достижение договорённостей (между тремя народами) никогда не отвечали интересам высоких представителей.
Как только мы достигали внутренних договорённостей между сербами, хорватами и бошняками, сразу же высокие представители и отдельные посольства, которые стояли за ними, всё портили, потому что им не нужен диалог — им нужен кризис!
Когда в стране кризис, есть обоснование для их деятельности и поступков, именно во время кризиса они навязывают свои «рецепты», как нам здесь следует жить. А если мы достигнем договорённостей, они останутся без работы. Поэтому я думаю, что сейчас сложилась очень опасная ситуация, возможно, самая опасная за всё (послевоенное) время. И предвижу различные проблемы в случае, если центральные институции БиГ попробуют расправиться с гражданами Республики Сербской.
— Господин Милорад Додик (член трёхместного Президиума БиГ от сербов. — RT) на днях заявил, что «полиция Республики Сербской получила приказ защищать своих граждан, что бы это ни значило» и «если кто-то попробует арестовать или произвести задержание, полиция РС будет этому препятствовать».
— Конечно, мы призвали наши институции защитить наших граждан. Поскольку нам навязывают закон, нам приходится принимать адекватные ответные меры. Мы не приемлем попыток нам что-либо навязать — мы давно заявили, несколько лет назад, что не примем ни одно навязанное решение. Они должны приниматься в институтах Республики Сербской, (боснийско-хорватской) федерации и БиГ.
Институции Республики Сербской обязаны защищать своих граждан и будут это делать до разрешения этой бессмысленной ситуации, которой можно было бы избежать, если бы все прислушались к тому, что предлагали Россия и Китай.
— Учитывая дисфункциональность БиГ, о которой вы неоднократно заявляли, и отказ представителей бошняков от диалога, возможен ли «мирный развод», выход РС из состава БиГ?
Вы один из народов постоянно унижаете, обесцениваете, называете «геноцидным», «агрессором», издеваетесь над ним, узурпируете его полномочия и контроль над финансами, пытаетесь отнять у него всё, что только пожелаете, а потом хотите быть ему партнёром. Тут просто нет будущего.
Будущее должно быть плодом переговоров, в ходе которых мы должны обустроить совместное государство. Если оно сохраняется и если оно совместное, то должно отражать интересы всех. Если же государство не будет отражать интересы всех — тогда все сценарии возможны.
— Включая мирное разделение?
— О мирном разделении здесь говорилось месяцами. Одни сразу возмутились. А есть несколько европейских стран, которые допускали это в качестве возможного варианта. Конечно, есть и другие, которые говорят, что это не является приемлемым решением. Но, как я уже сказала, на глобальном и региональном уровнях всё меняется.
— Как вы считаете, почему США и ЕС не только в самой Боснии, но и в соседних странах настолько жёстко продвигают нарратив о якобы произошедшем «геноциде» в Сребренице (например, после оспаривающих данный тезис заявлений, вызвавших возмущение американского посольства в Подгорице, был снят с должности министр юстиции и по правам человека и нацменьшинств Владимир Лепосавич, а глава европейской дипломатии Жозеп Боррель заявил, что «в ЕС нет места тем, кто отрицает геноцид». — RT)? Является ли конечной целью подобной политики упразднение Республики Сербской?
— Когда я говорю с официальными лицами любой страны, все говорят: «Мы ничего не имеем против Республики Сербской, мы лишь хотим, чтобы функционировали центральные, совместные институции БиГ». Я им отвечаю, что не имею ничего против того, чтобы совместные институции БиГ функционировали, но вы должны уважать Конституцию, которая даёт Республике Сербской определённые полномочия и юрисдикцию. Именно этот несбалансированный подход многих стран Запада здесь пробуждает сомнения, страхи и огромное недоверие, от которого невозможно избавиться, потому что на практике в отношении нас мы постоянно сталкиваемся с двойными стандартами.
Сейчас ситуация такова, что в рамках БиГ уже многие годы Республика Сербская является единственной функциональной средой, где нормально проходят выборы, где в течение месяца формируется работоспособное правительство. В другом энтитете — боснийско-хорватской федерации — вот уже три года после выборов не были имплементированы их результаты, не было избрано новое правительство. Через год у них очередные выборы, а правительство всё ещё предыдущее! И никого это не беспокоит. В боснийско-хорватской федерации говорят о «равноправности» и «достижениях цивилизации», но представьте себе: в ней существует страшный феномен под названием «две школы под одной крышей». Это означает полную сегрегацию в отдельных частях федерации в системе образования: разделяются преподаватели по национальности и ученики по национальности. И как они могут поучать меня, как должна жить Республика Сербская? Где все наши дети нормально ходят в школу, несмотря на то, из какой они семьи — сербской, хорватской или бошняцкой. Бошняцкие и хорватские дети имеют право на свою национальную группу предметов, чего лишены сербы в федерации. Мы не разделяем по этнической принадлежности ни учителей, ни учеников. Для них мы достигли тех самых «цивилизационных ценностей».
И есть ещё уровень всей Боснии и Герцеговины, который, вместо того чтобы уважать потребности всех, используется для расправы с Республикой Сербской. Ну нельзя же это терпеть бесконечно.
— Как бы вы прокомментировали утверждение спецпредставителя США Мэтью Палмера, который в ходе последнего визита в БиГ заявил, что Россия «подстрекает к недоверию, трениям, конфликтам» в БиГ и в целом регионе?
— Думаю, они свои фрустрации, связанные с Россией, пытаются экстраполировать на наши просторы. Мы — маленькие игроки, все Западные Балканы — малый игрок. Наши габариты попросту не позволяют участвовать в большой мировой глобальной игре.
Что я должна сказать? Ну хорошо. Высокий представитель и все, кто стоят за ним, провоцируют недоверие в БиГ, потому что поддерживают исключительно бошняцкую, мусульманскую политическую повестку в стране. Вот мой ответ. Если Россия, поддерживая Республику Сербскую, якобы «провоцирует недоверие», то высокий представитель и все, кто стоят за ним, вызывают ещё большее недоверие, поскольку игнорируют интересы сербов и хорватов.
— Благодаря принципиальной позиции Республики Сербской БиГ не ввела санкции против России. С каким давлением Вашингтона и Брюсселя вам пришлось столкнуться в этой связи и не опасаетесь ли вы, что это может стать непреодолимым препятствием для интеграции в ЕС, предполагающей следование единому курсу в сфере внешней политики и безопасности?
— Мы оставляем за собой право иметь свою позицию по каждому отдельному вопросу. Мы не являемся членами ЕС, хотя видим, что и внутри Евросоюза также существуют отдельные мнения по ряду тем и есть те, кто выступает как за мягкий, так и за более радикальный подход. Говоря о следовании по «европейскому пути» — от нас требуют присоединиться к тому, что является единой позицией ЕС. Конечно, мы столкнулись с определённым давлением, но у нас своя позиция. Мы не хотим присоединяться к каким-либо санкциям.
— Республика Сербская также категорически выступает против вступления БиГ в НАТО. Однако в то же время министр обороны БиГ Сифет Поджич заявил, что процесс евро-атлантической интеграции не остановлен и страна находится в последнем шаге от вступления в альянс. Какова реальная ситуация в данной сфере?
— У всех нас различные интерпретации. Составлен документ, согласно которому всё, что мы предпринимаем, не предполагает в конечном счёте членства в НАТО. В документе чётко указано, что речь идёт только о сотрудничестве, а не об интеграции. И вот у нас государство, в котором один из министров может заявить, что это интеграция, а я утверждаю, что она не проводится. На бумаге написано нечто иное: необходимо сотрудничать с НАТО. И вокруг этого никаких споров никогда не было.
— Как изменился подход США к БиГ в целом и Республике Сербской в частности после прихода к власти администрации Байдена, который обещал в конце прошлого года способствовать «построению полностью функциональной» БиГ, а в ходе предвыборной кампании заявил, что приложит все усилия для её вступления в ЕС и НАТО? Является ли формулировка о «полностью функциональной» стране очередным эвфемизмом для окончательной унитаризации и централизации Боснии и Герцеговины?
— Мне жаль, что под этим «функциональным» подходом некоторые подразумевают необходимость отнять полномочия у одних и передать их другим вопреки Конституции. Считаю это ошибочным. Но особенных перемен я не вижу. Разве что политическое Сараево лелеет надежду, что Западные Балканы, особенно БиГ, будут постоянно в фокусе интересов США, но это не так. Думаю, у Америки есть дела поважнее. Не считаю, что мы находимся в приоритете и что чья-то администрация должна рассказывать, что нам нужно. Мы сами это должны для себя решить.
— Как развивается сотрудничество Республики Сербской с Российской Федерацией и как вы видите перспективы этих отношений в контексте усугубляющейся ситуации в регионе?
— Россия дня нас весьма важный партнёр, она занимает второе место среди иностранных инвесторов в Республике Сербской. В то же время наш товарообмен пока находится на невысоком уровне — и в этой сфере мы можем развивать наши отношения. Есть большой потенциал для расширения наших экономических отношений, и над этим нужно работать. В то же время наше двустороннее сотрудничество развивается и в сфере культуры, здравоохранения и так далее, чего ранее не было. Меня очень радует, что наши университеты наладили сотрудничество. В целом всё движется по экспоненте, так и должно быть. Существует политическое взаимопонимание. Россия последовательно отстаивает Дейтонские соглашения, понимает позицию Республики Сербской, принципиально защищает истинное положение вещей во время представления в СБ ООН доклада высокого представителя. Всё это мы действительно ценим.
Должна сказать, что в послевоенное время Россия стала одним из крупнейших инвесторов, вошла в процесс приватизации нашей нефтяной индустрии. Этот шаг много значил для Республики Сербской — как в финансовом плане, так и в плане модернизации самих нефтеперерабатывающих заводов.
Я вижу много возможностей для расширения нашего сотрудничества и убеждена, что для этого есть добрая воля с обеих сторон. Оно может углубляться во многих областях: в сфере инфраструктуры, транспортной системы, сельского и лесного хозяйства, и особенно — энергетики, где Республика Сербская может предложить огромные инвестиционные возможности.
Конечно, в регионе есть множество проблемных моментов, но я знаю, что Россия прекрасно понимает ситуацию и занимает абсолютно сбалансированную по отношению ко всем позицию. А то, что у некоторых проблемы с Россией, так они бы выступали против неё, даже если бы её здесь не было. Не будь здесь ни единой российской инвестиции, они бы обвиняли Россию. Это лишь глобальный нарратив, к которому некоторые присоединились. Я же хочу, чтобы Республика Сербская поступала рационально, реалистично и разумно, понимая, кто для неё настоящий партнёр, а кто таковым не является и кого следует остерегаться.
Станет ли Босния и Герцеговина местом начала новой балканской войны?
Босния и Герцеговина опять на грани политического кризиса. Старейшая и крупнейшая бошнякская политическая сила — Партия демократического действия (ПДД) заявила о курсе на унитарную республику без сербского энтитета. В свою очередь лидеры всех крупных партий боснийских сербов ответили, что если бошняки станут добиваться этого, то они, в свою очередь, будут требовать независимости. В боснийском воздухе вновь запахло кровавым 1992 годом.
Не повезло с соседями
Выступая на 74 сессии Генассамблеи ООН, глава президиума БиГ якобы от хорватской общины (боснийские хорваты не считают этого человека своим лидером, полагая, что он был избран голосами бошняков благодаря тому, что у хорватов нет обственного энтитета) Желько Комшич говорил о многом. В том числе о том, что его страна является «надежным, серьезным и решительным партнером ООН, ЕС и НАТО», совершенно игнорируя тот факт, что Республика Сербская в составе БиГ принципиально выступает против партнерства с Североатлантическим альянсом. И по причине того, что сербская сторона отказывается подписать ежегодную программу сотрудничества с НАТО, бошнякская элита уже почти как год блокирует процесс формирования боснийского правительства.
С трибуны ООН Комшич говорил и о том, что политика соседей БиГ, преследующих собственные интересы, дестабилизирует внутреннюю ситуацию в стране. Тем, кто в курсе боснийских реалий, понятно, что речь шла о Хорватии, которая устами своих политиков, в том числе и президента Колинды Грабар-Китарович, постоянно заявляла и заявляет о том, что соседняя БиГ — это рассадник исламизма и терроризма. Цель Китарович — добиться создания в Боснии хорватского энтитета в рамках «защиты хорватского народа». И о Сербии, которая планомерно сотрудничает с Республикой Сербской и помогает той отражать сараевские атаки на собственный суверенитет, а также не дает просесть экономически (львиную долю иностранных инвестиций Сараево старается забирать в мусульманско-хорватскую Федерацию БиГ).
Но только ли соседскими кознями обусловлена сложная обстановка внутри БиГ?
Если отставить выдаваемую с высоких трибун популистскую риторику и обратиться к фактам, то получится, что эту самую нестабильность в первую очередь провоцирует именно бошнякская элита. Мы уже упомянули блокирование бошняками процесса формирования правительства, из-за чего в БиГ уже почти год не решаются ключевые внутренние вопросы. К этому можно добавить постоянные попытки запретить через местный Конституционный суд символику и государственные праздники сербского энтитета, а также его внешнеэкономическую деятельность, направленную на сотрудничество с Сербией и Россией. Плюс перманентное желание возложить на Баня-Луку (столица РС) вину за фейковый «геноцид в Сребренице» и обелить находящихся под судом мусульманских командиров войны 90-х, совершавших жестокие, изуверские и массовые преступления в отношении сербского населения.
«Кампания против прославленных командиров армии и МВД БиГ началась после того, как бошняков выдавили из руководства судебной системы и прокуратуры, — считает Изетбегович. — Цель этого процесса — скомпрометировать командира каждого корпуса Армии БиГ, показав, что между всеми сторонами войны (гражданской войны 90-ых — прим.авт.) нет особой разницы, и все ее участники делали одно и то же».
После высказывания столь принципиальной позиции Бакира Изетбеговича ну никак не могли не переизбрать лидером созданной его отцом партии еще на четыре года, а его супругу Себию, профессора медицины Сараевского университета и директора Клинического центра, в руководство ПДД. Скромно приняв выбор однопартийцев, Бакир пообещал омолодить руководящий партийный состав и открыть партийные двери для «инородцев», то есть не-бошняков, «разделяющих принципы партии».
Документ Пандоры
Однако если все вышеупомянутое больше относится к внутрипартийной жизни, то принятые на съезде документы произвели эффект разорвавшейся бомбы, потрясшей все этнические общины страны. Речь идет о партийной декларации, которая прозвучала так громко, как только могла. В документе указывается, что крупнейшая партия намерена добиваться превращения БиГ в унитарную республику без деления на национальные энтитеты, но с разбивкой на «мультикультурные» регионы «по европейскому образцу»(в своем выступлении на Конгрессе Бакир Изетбегович, кстати, не забыл в очередной раз заявить, что намерен бороться против названия «Республика Сербская», поскольку та носит имя только одной из наций БиГ, что, по его мнению, является «дискриминацией»); выстраивания вертикальных структур власти, чтобы система на местах соответствовала системе в центре; возвращения в состав столичного Сараево всех довоенных муниципалитетов, в том числе и шести, населенных сербами и отделившихся в ходе войны под общим названием Восточное Сараево (Источно Сарајево); развития бошнякского языка и преподавания на нем во всех без исключения боснийских школах и вузах (про сербский и хорватский языки в документе нечего не говорится). Зато говорится о мероприятиях «памяти агрессии 1992 — 1995 годов» (так бошнякские лидеры называют развязанную ими сепаратистскую войну против других этнических общин республики), поддержке ветеранов (понятное дело, только боевиков так называемой Армии БиГ), развитии «политического ислама» и «курсе на вступление в НАТО».
«Подобная модель гражданского государства неприемлема для нашей этнически разделенной страны, управлять которой можно только посредством федерализма, — отреагировал на документ настоящий, а не мнимый лидер боснийских хорватов, глава партии Хорватское демократическое содружество Драган Чович. — И ставка на карту господства одной нации непозволительна и рискованна для БиГ».
«ПДД может учреждать свою „Республику БиГ“, но только без Республики Сербской и ее территории, — более жестко ответил на Декларацию Изетбеговича и компании член Президиума БиГ от сербской общины Милорад Додик, пригрозив вновь инициировать в ответ процедуру отделения РС от БиГ. — Мы видим в этой декларации ПДД преемственность от „Исламской декларации“ Алии Изетбеговича (фундаменталистского труда лидера боснийских сепаратистов — прим.авт.), которую попытаются внедрить, обманув сербов и хорватов, а после создадут, как того хотел Изетбегович, шариатское государство. Но сербы никогда не откажутся от Республики Сербской».
Додик уверен, что территориальные деформации БиГ не могут быть поводом для дискуссий, ибо означают крах Дейтонской системы. Что интересно, именно из-за нарушения Дейтонских соглашений, точнее, из-за декларативного изъятия решением Верховного представителя по БиГ у республики нескольких десятков полномочий, гарантированных ей этими соглашениями, партия Додика — Союз независимых социал-демократов (СНСД), в 2015 году приняла Декларацию о свободной и независимой Республике Сербской. В документе партия пригрозила, что если к 2017 году эти полномочия РС не вернут, то в 2018 года она через парламент инициирует референдум о выходе из состава Боснии. Однако под давлением Запада тогда ничего такого не случилось. Но сейчас ситуация опять заставляет вспомнить реалии 2015 года.
Резкое неприятие встретили и планы ПДД по возвращению сараевской агломерации в прежние довоенные границы у мэров шести муниципалитетов Восточного Сараева, где в свое время нашли приют 120 тысяч сербов, вынужденных оставить боснийскую столицу.
«Декларация ПДД — это оперативный план по захвату территорий, — считает один из градоначальников, некогда соратник Радована Караджича Милован Бьелица.
Укусить покровителя
Впрочем, Милорад Додик, отметил, что в новой Декларации ПДД есть и кое-что позитивное — она смогла объединить против себя правящую в РС СНСД и противостоящую ей оппозицию, находящихся в довольно непростых отношениях друг с другом. То есть, оппонирующие социал-демократам партии могут сколь угодно обвинять республиканские власти в коррупции и потворствовании произволу силовиков, по-разному смотреть на вопросы взаимоотношений с Западом и интеграции в ЕС, но перед угрозой очередной попытки Сараево объявить сербов в БиГ людьми второго сорта все политики РС готовы защищать свою историческую родину. Неслучайно как только текст скандальной Декларации ПДД стал известен широкой общественности, лидеры всех парламентских партий Республики Сербской вместе Милорадом Додиком отправились в Сербию, чтобы поделиться своим беспокойством с сербским президентом Александром Вучичем. Последний был традиционно дипломатичен в формулировках, признался, что текст программного документа ПДД не читал, но уже относится к нему серьезно, поскольку Сербия является гарантом Дейтонских соглашений.
Серьезно отнеслись к тексту Декларации и на Западе. И, в целом, её осудили.
«Подобная риторика замедляет продвижение БиГ к евроатлантической интеграции и членству в ЕС, подрывает стабильность и пугает инвесторов, что сокращает рабочие места и ускоряет отток граждан», — говорится в ноте посольства США. — Мы полностью поддерживаем территориальную целостность и базовую структуру БиГ как единого государства с двумя суверенными образованиями и тремя государствообразующими народами. Любые изменения во внутренней организации страны должны приниматься в соответствии с процедурами, изложенными в Конституции, и при широкой поддержке всех народов».
«То, что ПДД решил сформулировать свое видение будущего БиГ на основе концепции, которая явно неприемлема для некоторых других вариантов политики, вызывает сожаление, — отметил Верховный представитель по БиГ Валентин Инцко. — Неконструктивно, что партия представила такую концепцию, зная, что это вызовет негативную реакцию и создаст дополнительную напряженность. В соответствии со своим мандатом вынужден настаивать на полном соблюдении Дейтонского соглашения и конституции БиГ, которая гарантирует суверенитет, территориальную целостность и политическую независимость БиГ, и заявляет, что страна состоит из двух образований: Федерации Боснии и Герцеговины и Республики Сербской».
«В БиГ все должны уважать память невинных жертв войны, но Конгресс ПДД дал высокую оценку нескольким обвиняемым в военных преступлениях, что срывает процесс примирения в обществе, — было сказано в заявлении Миссии ОБСЕ в Сараево. — К сожалению, боснийскими политиками больше энергии расходуется на риторику, чем на конструктивный диалог и поиск решений, которые вели бы страну вперед. Настало время заняться реальными проблемами».
Подобный остракизм со стороны западных институтов выглядит весьма удивительно и непривычно, особенно, если учесть, что аккурат с момента объявления независимости в 1992 году бошнякская элита и шагу не делала без оглядки на США. Неужели теперь Сараево решилось на собственную игру?
Пока дать однозначный ответ на этот вопрос сложно, и как ситуация обстоит на самом деле, покажет время. Можно предположить, что все происходящее в БиГ сейчас — это противостояние разных среди групп среди американских кураторов Западных Балкан, условно республиканской и демократической «фракций». Неслучайно в одном из интервью новоиспеченный спецпредставитель США в регионе Мэттью Палмер обмолвился, что Дейтонские соглашения не являются «священным документом».
Возможен и бунт против западного короткого поводка, на который Сараево никогда бы не решилось, не имея за спиной иного полюса силы, каковым для бошняков традиционно является Турция, чей лидер Реджеп Тайип Эрдоган сейчас находится в конфронтации с Вашингтоном. Кстати, турецкий президент недавно посещал Боснию, а в кулуарах Генассамблеи ООН Желько Комшич также встречался с турецким коллегой, при этом суть и подробности их разговора не стали достоянием широкой общественности. Опять же, можно вспомнить и устроенный в начале сентября тем же Комшичем и членом Президиума БиГ от бошняков Шафиком Джаферовичем подлинный демарш, когда оба отказались общаться с комиссаром по расширению ЕС Йоханнесом Ханом по поводу так и не сформированного правительства, поскольку «эта встреча ничего не изменит».
В конце концов, вся эта затея с Декларацией ПДД может быть искусной провокацией против сербов: Баня-Луке лишний раз продемонстрировали «непредвзятость» Запада в боснийском вопросе, его поддержку дейтонского устройства БиГ, а Белграду — то, что под боком может появиться еще один очаг нестабильности, поэтому следует быть посговорчивее в вопросе Косово.