петер тэгтгрен личная жизнь
Петер Тэгтгрен
Биография
Петер Тэгтгрен полюбил музыку еще в ранние годы. С тех пор он пробовал себя в разных жанрах и направлениях. Результатом творческих поисков артиста стали группа Hypocrisy, проект Pain и дуэт Lindemann, ставшие известными во всем мире.
Детство и юность
Альф Петер Тэгтгрен появился на свет 3 июня 1970 года в коммуне Лудвика, Швеция. Семья будущей звезды негативно относилась к религии, что отразилось на его мировоззрении.
Петер с детства интересовался музыкой, уже в 7 лет он начал играть на гитаре и писать песни, а затем освоил ударные. С рок-жанром юношу познакомил сосед, который подарил ему виниловый диск группы Kiss — Destroyer. На творчество артиста также оказали влияние Venom и Metallica.
Личная жизнь
О личной жизни музыканта известно мало. По информации из Сети, мужчина был женат 3 раза. От второго брака у него есть сын Себастьян, который играет на ударных в группе Pain.
Иногда Тэгтгрена путают с актером Джонни Деппом, с которым он похож внешне.
Музыка
Делать первые попытки прославиться на сцене Петер начал еще в молодости. Он стал участником коллектива Conquest, который вскоре распался. Тогда артист отправился на поиски счастья в США. Молодой человек оказался в центре дэт-метал-движения благодаря знакомству с участником Malevolent Creation Филом Фашиамой. Это вдохновило Тэгтгрена на написание музыки и создание собственной группы.
После возвращения в Швецию артист начал новый этап творческой биографии и стал лидером бойз-бенда Hypocrisy. Изначально он выступал на сцене один и даже успел выпустить мини-альбом Rest in Pain, а затем к нему присоединились вокалист Магнус Броберг, ударник Ларс Сёке и гитарист Йонас Ёстерберг.
Музыканты подписали контракт с лейблом Nuclear Blast Records и выпустили дебютный альбом Penetralia, который был тепло принят любителями метала. В последующие годы состав Hypocrisy менялся несколько раз, но лидерство Тэгтгрена оставалось неоспоримым. Артисты регулярно записывали пластинки и давали концерты.
Вскоре Петеру стало скучно в рамках одного коллектива. Тогда он создал проект Pain, в котором снова выступил в качестве ведущего вокалиста, композитора и музыканта. Уже в 1997-м вышел одноименный альбом, который был популярен среди поклонников творчества мужчины. Начиная со второго релиза Rebirth песни Тэгтгрена попадали в музыкальные чарты Швеции.
Till Lindemann und Peter Tägtgren in Ludvika in Schweden.Das Foto wurde in der Zeit vom ersten Lindemann-Album „Skills.
Исполнитель продолжал параллельно участвовать в двух группах и развивать собственную студию звукозаписи Abyss Studio. Он успевал почти одновременно создавать новые пластинки и выступать на концертах, но и этого Петеру было мало. Ему хотелось расширять границы творческих способностей.
Такая возможность представилась в 2015 году, когда появился дуэт Lindemann. С солистом группы Rammstein Тиллем Линдеманном музыкант познакомился еще в 2000-м, после концерта легендарной группы в Швеции. Артисты давно хотели создать совместный проект, но начали работу над ним только в 2013-м, когда команда Rammstein сделала перерыв.
Вскоре участники коллектива представили дебютный альбом Skills in Pills, который занял лидирующее место в немецком музыкальном чарте. Первый концерт нового дуэта состоялся только 3 года спустя в Киеве в рамках презентации книги стихов Messer, которую Тилль Линдеманн создал на русском языке. После этого Lindemann в сопровождении приглашенных артистов провела гастрольный тур на территории России и Украины.
Среди других проектов Петера — группа Lock Up, в которой он выступал в качестве вокалиста, The Abyss, куда мужчину приглашали играть на ударных, и Sabaton, где артист пел. Он также сопровождал Marduk и E-Type как концертный гитарист.
Петер Тэгтгрен сейчас
В ноябре 2019 года дискография дуэта Lindemann пополнилась альбомом F & M. Перед этим музыканты представили клип на песню Ich weiß es nicht, созданный с использованием нейросети.
Сейчас артист продолжает творить. Он ведет страницу в «Инстаграме», где делится с поклонниками новостями и фото.
Дискография
В составе Hypocrisy:
В составе Lindemann:
Петер Тэгтгрен: личная жизнь (жена, дети). Биография
Только авторизированные пользователи могут добавлять фотографии.
Авторизация/Регистрация за 10 секунд
Только авторизированные пользователи могут задавать вопросы.
Авторизация/Регистрация за 10 секунд
Содержание (быстрый переход)
Петер Тэгтгрен родился в Швеции в 1970 г. Его семья была самой обычной. Сейчас Петер является музыкантом, композитором, мультиинструменталистом, продюсером, режиссером клипов, лидером группы Hypocrisy и основателем индастриал-металл проекта Pain.
Помимо этого, музыкант создал металлический проект Abyss. Принимал участие в группах War (блэк-метал проект, включающий таких музыкантов как Abruptum, Dark Funeral) и Lock Up (грайндкор). В одном из интервью музыкант сообщил, что Hypocrisy является для него хобби, а наибольшее предпочтение он отдает своей звукозаписывающей студии Abyss Studio.
Личная жизнь
Из личной жизни Петера Тэгтгрена известно, что он был женат 3 раза и имеет несколько детей. Нынешняя жена Петера Тэгтгрена Вера Стигер.
Личной жизни музыкант уделяет мало времени и большую часть его проводит в собственной студии звукозаписи. По словам Тэгтгрэна женщины уходят и приходят, а музыка остается. Личная жизнь Петера Тэгтгрена покрыта тайной.
Из личной жизни Петера Тэгтгрена известно, что от первой жены и последней, Веры Стигер, детей у музыканта не было. Вторая жена Петера Тэгтгрена родила сына Себастьяна.
Петер Тэгтгрен с сыном
С 2016 г. его сын играет на ударных в группе Pain. В интервью с музыкантом, Петер говорит о том, что он и сын понимают друг друга с полуслова. На данный момент они работают над выпуском совместного альбома.
Биография
Биография музыканта оказала влияние на его дальнейшую судьбу. Его отец был инженером и изготовлял клавишные инструменты. По словам самого музыканта он воспитывался в семье, которая ненавидела религию. Сам он не хочет, называть себя сатанистом, однако использует при этом слово ненавистник по отношению к религии.
В молодости Петер увлекался тяжелой музыкой. Его вдохновляли такие группы как Metallica, Kiss, Possesed и другие. Из его биографии известно, что он начал играть на ударных с 9 лет, а позже уже на других инструментах.
У Петера был сосед, который был старше его на 10 лет. Благодаря ему будущий музыкант познакомился с рок-музыкой. Товарищ приносил ему диски с песнями Ramones, Hurriganes, Kiss. Таким образом, Петер прослушал легендарный альбом Kiss 1976 г.
Первая группа Тэгтгрена называлась Conquest. После распада его первого проекта, музыкант переезжает в США, где активно начинает творческую деятельность. У соседа девушки Петера была дочь, которая проживала в Америке. Музыканту предложили помочь по хозяйству его знакомым и он отправился во Флориду в 1988 г. Там молодой музыкант берет уроки игры на гитаре у Malevolent Creation.
В США Петер пробыл три года. В этот период там началось развитие дэт-металл сцены, что очень сильно повлияло на Тэгтгрена. В Америке музыкант начинает писать музыку и думать о создании собственной группы. Товарищ из Швеции зовет Петера на запись в студию звукозаписи, и в 1990 г. Петер возвращается на родину, чтобы записать свои музыкальные идеи. Так появилось первое демо Hypocrisy.
Карьера
Петер Тэгтгрен является человеком, у которого много талантов. Спектр его интересов: от музыки до философии. Петер умеет импровизировать на клавишных, барабанах, гитаре и басе.
Музыкант занимается тяжелыми жанрами музыки: грайндкор, дэт-металл, бдэк-металл и другие. В 1992 г. музыкант собирает группу. Название он придумал сам – Hypocrisy. Первый альбом группы Penetralia, второй – Osculum Obscenum. После выхода второго альбома группа начала вести активную концертную деятельность. Однако во время тура группу покинул вокалист по состоянию здоровья.
Тэгтгрэн пошел на эксперимент – он решил быть вокалистом. С 1994 г. весь вокал исполняет Тэгтгрэн. Их альбомы The Fourth Dimension, Abducted, The Final Chapter попадают в золотую коллекцию дэт-металла. За 25 лет существования группа набрала огромную армию поклонников. Однако в 1996 г. Тэгтгрэн решает создать сольный проект Pain.
В новом проекте все инструменты были записаны только Петером. В 1997 г. выходит первый диск новой группы. Однако особого успеха он не получил. В музыке слышался отпечаток Hypocrisу. С выпуском второго диска у музыканта были сложности. Отделение музыки Stockholm Records помог Петеру.
Так в 1999 г. появился альбом Rebirth. В музыке было больше электроники. Некоторые из песен попали в чарты. В конце 90-х у него появляется собственная звукозаписывающая студия. В ней он продвигал молодые и талантливые группы. В их число входят: Dimmu Borger, Sabaton, Therion, Children of Bodom, Immortal.
Начиная с двухтысячных годов, Петера ждут новые взлеты. В 2002 г. выходит третий альбом Pain. В музыке сохранились мрачные оттенки, песни передают грустное настроение. Тексты песен о боли и насилии. Запись песен осуществлена так виртуозно, что сложно поверить тому, что это сделано одним человеком. В списке популярных композиций из третьего альбома Shut Your Mouth.
Песня попала на вершины чартов. Она находилась в двадцатке лучших хитов Швеции.
Клип на песню был снят дома у музыканта. Альбом был признан лучшим по результатам июня Metal Hammer. Затем группа отправляется в европейский тур.
В 2005 г. Pain радует поклонников выпуском нового альбома Dancing With The Dead. Он продолжил направление предыдущей пластинки. Новые хиты: Same Old Song, Nothing, Dancing With The Dead. У музыканта во время записи была остановка сердца, это послужило вдохновением для написания музыки. Первое десятилетия двухтысячных годов популярность Pain росла.В 2011 г. выходит очередной диск You Only Live Twice. Он получает положительные отзывы и попадает в немецкий Топ – 50.
В 2015 г. со старым товарищем c Тиллем Линдеманном Тегтгрэн создает новый скандальный музыкальный проект Lindemann. Музыканты выпускают диск Skills in Pills. В нем присутствуют шутливые тексты, тяжелое звучание и электронная музыка. Новый проект сразу притянул внимание СМИ и публики.
На фото: Тилль Линдеман и Петер Тэгтгрен
Тилль Линдеманн и Тэгтгрэн познакомились в баре, когда лидер Rammstein записывал альбом Mutter. Линдеманн cо своей группой отправился в байкерский клуб. Там они нашли компанию девушек. Один из посетителей бара начал выказывать недовольство по отношению к группе Rammstein, так как среди барышень была его бывшая девушка. Дело могло дойти до драки, однако тут появился Тэгтгрен и успокоил буйного посетителя. Так началась дружба между Тегтгрэном и Линдеманном.
Мучающийся от бессонницы, Петер Тэгтгрен, трудоголик, живущий в быстром темпе, доказал свою полезность для сцены совей продукцией и оказываемой помощью начинающим музыкантам. Радует поклонников выпуском новых альбомов.
«Я разнимал Линдеманна и байкеров в Швеции — так мы и познакомились». Петер Тэгтгрен из Lindemann про водку, цензуру и взаимоотношения в группе
Уже сегодня во Дворце спорта состоится выступление группы Lindemann. Оскандалившийся проект таки доехал до Минска и вечером отыграет громкий концерт. Накануне этого шоу мы встретились с человеком, ответственным за музыку в Lindemann, — мощным шведом Петером Тэгтгреном и поговорили с ним про цензуру, водку, дружбу с Тиллем Линдеманном и будущее Pain и Hypocrisy.
Петер Тэгтгрен — человек с колоссальным опытом, продюсировавший альбомы Children of Bodom, Dimmu Borgir, Marduk, Immortal, Enslaved и других групп, которые милы сердцу каждого олдскульного металиста. А еще это тот самый человек, который однажды придумал рингтон для ваших мобильных телефонов — в смысле сочинил главный тяжелый хит нулевых Shut Your Mouth и, разумеется, уже успел от него смертельно устать.
Мы встречаемся с Петером в лобби отеля. Тэгтгрен в темных очках, шапке и куртке похож на Джонни Деппа и Стива Бушеми одновременно и настраивает своими четкими и короткими ответами на вопросы на стремительный блиц, но мы все же постарались растянуть удовольствие.
«Я люблю водку, а вот мое тело перестало ее любить»
— Как твои дела, Петер?
— Очень хорошо. Немного устал, потому что мы проснулись очень рано этим утром.
— Прошлый концерт с твоим участием в Минске был в 2017 году. У тебя остались какие-то воспоминания об этом?
— С Hypocrisy? Ой, нет. С Pain! Это было очень хорошо.
— Целых два дня в Минске. Как ты планируешь их провести? У тебя запланированы какие-то встречи, экскурсии?
— У нас запланирован ужин с друзьями, а после этого будем просто отдыхать и готовиться к шоу. Никаких встреч и экскурсий — просто ужин, расслабуха. Прогуляемся, посмотрим по сторонам. (В комнате звучит рингтон песни Shut Your Mouth. Петер устало улыбается: «О боже…» — Прим. Onliner.)
— А что насчет афтерпати?
— Обычно я уставший после концерта и ухожу в отель первым с вечеринки. Я тусовался 30 лет подряд, у меня нет необходимости делать это снова. Иногда я могу выпить водки, но не часто.
— Ты не раз говорил, что любишь водку.
— Да, но мое тело больше не любит ее, так что я стараюсь быть аккуратным.
— У тебя были возможность и желание послушать белорусскую музыку?
— Да, я что-то слышал, но не так много. Сейчас не вспомню название, но было бы круто услышать чуть больше.
— Как насчет Gods Tower? Это самая известная метал-группа в истории страны.
— Gods Tower? О да! Я слышал про них, но сейчас не вспомню музыку.
— Ты приезжал с презентацией альбома Coming Home. С тех пор Pain не выпускали новый материал. Стоит ли говорить, что Lindemann сейчас — твой основной проект?
— Нет, просто сейчас время для этого проекта, но после этого тура будет время для Hypocrisy, потому что новый альбом группы почти готов. И конечно, этим летом мы будем выступать с Pain, чтобы люди о нас вспомнили. Надеюсь, что мы начнем писать новый альбом где-то в сентябре-октябре.
— Вы с Себастианом (сын Петера, барабанщик Pain. — Прим. Onliner) сейчас работаете над новым материалом. Можешь описать, что у вас получается?
— Да, мы сделали дэз-метал-альбом.
— Правда? Но это не Hypocrisy?
— Нет. Но мы решили взять две песни у Hypocrisy, потому что не можем заморозить проект. Так что сейчас Себастиан работает над сольным альбом. Но я думаю, что мы вскоре снова начнем писать песни вместе для нового альбома Pain.
— Сольный проект Себастиана тоже про дэз-метал?
— Нет, он более электронный. Это что-то между Korn и электронной музыкой, без большого количества гитарного дисторшена. Больше драм-машины и лупов — это оригинальная работа, и она мне нравится.
— Ты рассказывал, что сын знакомит тебя с современной метал-музыкой. Тебе нравится то, что происходит сейчас с жанром?
— Да, он всегда держит меня в курсе, потому что я слишком занят, чтобы сидеть и следить за тем, что происходит. А он всегда подкидывает мне новый стафф: «Эй, посмотри, что я нашел!» Я думаю, что это неплохо. Лично я, конечно, люблю хороший старомодный дэз-метал конца восьмидесятых, но времена меняются.
— Многие олдскульные металисты жалуются на модных парней с челками, которые играют громкую музыку, но не имеют никакого отношения к металу. Ты для себя делишь музыку на «тру» и «не тру»?
— Не-е-ет! Я люблю так много разной музыки — от Фрэнка Синатры и Шанайи Твейн до Deicide и Morbid Angel. Я просто слушаю все!
— А как насчет экстремальных жанров? Это же вечный спор блэк-металистов про «тру» и «не тру»!
— Кто знает… Я рос на Mayhem, Immortal и похожих группах, и таким я представляю себе блэк-метал. Но в ранних восьмидесятых более блэк-металическими были Possessed и Venom — старая школа, более примитивная.
— Через несколько месяцев ты отпразднуешь 50-летие. Серьезный возраст! Ты его чувствуешь?
— Только не в моей голове! В моей голове мне до сих пор 14 лет.
— А что насчет твоего тела?
— А мое тело все еще работает.
— В таком возрасте людям сложнее понять, что происходит вокруг. Видосики в TikTok, сторис в Instagram и рэперы, рэперы, рэперы. Ты понимаешь, что происходит? Тебе это нравится?
— Нет, мне просто нас**ть. Я смотрю новости и смеюсь — это все, что я могу сказать по этому поводу.
— По моим ощущениям, олдскульный метал теперь переживает ренессанс. Ты бы взялся сейчас продюсировать что-то вроде Enthrone Darkness Triumphant (культовый альбом Dimmu Borgir, который спродюсировал Петер. — Прим. Onliner)?
— Я уже сделал это! Мне не нужно ничего доказывать, но все циклично, и, вполне возможно, олдскульный дэз-метал снова вернется.
«С Тиллем ты никогда не знаешь, что случится в следующий момент»
— Ты говорил, что ненавидишь свой голос, а Lindemann — это Pain с голосом Тилля.
— Да, и, похоже, это работает.
— Для тебя это перезагрузка Pain, который был поставлен на паузу?
— Мы тяжело работали над последним альбомом. Действительно тяжело. Менеджмент, группа — все вокруг. И поэтому решили сделать перерыв. Но сейчас настало время писать материал. Мне сейчас тяжело сказать, как будет звучать новый альбом, это может быть что угодно. Я еще не решил.
— Что насчет твоих ощущений? Pain и Lindemann — какой из этих проектов тебе нравится больше?
— Это как если у тебя трое детей и ты должен выбрать самого любимого. Ты не сможешь этого сделать. Я люблю все свои проекты, потому что они дают мне новые ощущения. И Hypocrisy, и Lindemann, и Pain.
— У вас с Тиллем интересная история знакомства в байкерском клубе в Швеции…
— Ой, это ерунда. Я пригласил его в байкерский клуб, и, конечно же, началась заварушка. Тилль поругался с байкерами, и я встал между ними. Короче, ничего интересного.
— Мне кажется, что дружба с Линдеманном — это одно большое приключение.
— Ох, это бл***е приключение, уж точно. Ты никогда не знаешь, что случится в следующий момент.
— Вы попадали с ним в передряги?
— Пока нет, но не исключаю, что это случится в ближайшее время.
— Вы часто проводите время вместе не в турах?
— Обычно да, но этот тур немного отличается от предыдущих. Однако мы стараемся держаться вместе, насколько это возможно. Хотя нынешний график очень интенсивный для нас: подготовка к шоу, альбом — иногда хочется побыть порознь.
— Вас вообще можно назвать близкими друзьями?
— Ваш нынешний концерт был под угрозой срыва из-за петиции. Что вы думаете о попытках вводить цензуру в музыке?
— Это зависит от того, как и где ее воспринимают. Я не хочу в это вмешиваться, пускай люди в стране решают сами. В вопросах цензуры можно зайти слишком далеко, так что важно вовремя сказать «стоп». Но я не могу на это повлиять, поэтому мы просто плывем по течению.
— Это достаточно распространенная практика в Беларуси и России. У нас отменялись концерты Marduk, Behemoth и даже российских рэперов.
— И Die Antwoord.
— Ничего себе. Но они же не такие плохие!
— В Беларуси есть еще одна странная практика. Организатор концерта должен получить разрешение у городских властей и показать им тексты песен группы. Такого нет даже в России. Что ты об этом думаешь?
— Я не могу комментировать ситуацию с концертами в других странах. Думаю, ребята, вам самим нужно разобраться, что происходит. Я действительно не могу судить о системе в вашей стране, потому что мало о ней знаю. Это все, что я могу сказать, потому что это не мое дело.
— А как насчет самоцензуры? Должен ли музыкант осознавать некую ответственность за то, что он делает?
— Я никогда не думал об этих вещах, но сейчас, когда проблема становится все больше и больше, наверное, пора начать это делать. Это что-то новое для меня.
— Вы обсуждали с Тиллем его работу Till the End?
— Нет, мне на это нас**ть, если быть честным. Он может делать все что хочет со своими проектами.
— Он советовался перед тем, как выпустить этот клип?
— Что ты об этом думаешь? Это могло каким-то образом навредить проекту Lindemann?
— Я не знаю. Если честно, я даже не видел этот клип. Я действительно этим не интересуюсь.
— Как дальше будет развиваться проект Lindemann? У тебя по-прежнему есть к нему большой интерес?
— Я буду писать новую музыку, и она будет все более сумасшедшая. Да, у меня есть интерес к Lindemann. Мы видим, что это работает: людям нравится этот проект, так что я думаю, что мы продолжим записывать новые песни.
— Новый альбом Hypocrisy, новый альбом Pain, новые песни Lindemann. Это огромная работа…
— Да, соглашусь. Я был занят в последнее время турами, накопилось много идей. Лучше всего для меня сейчас будет засесть в студии и заняться новым альбомом Hypocrisy.
Концерт проекта Lindemann состоится сегодня вечером во Дворце спорта. Билеты на него можно купить за 79—279 рублей.
Мы поговорили с Тиллем Линдеманном, пока он в одних трусах лежал в тюремной камере
Не переживайте, никто из участников процесса не пострадал и не преступил закон.
Питерский бесконечный двор, в который я попадаю через арку, щедро расписанную граффитистами, выбравшими ее как платформу для своих политических высказываний. Посреди двора стоит только что выкрашенная в белый клумба, которая гораздо уместнее смотрелась бы перед входом в какой-нибудь дом культуры. Но вместо него здесь десятки дверей и парочка гаражных ворот, ведущих примерно в никуда – почти никаких вывесок и указателей. Моему проводнику после нескольких неудачных попыток проникнуть в здание, позвонив в домофон, все же удается открыть дверь. Он неуверенно ведет меня за собой – вверх по лестнице, затем направо по коридору, налево, снова вверх, еще одна дверь, за ней снова коридор, и вскоре мы оказываемся в крохотной комнате. В помещение размером со скромную спальню набилось столько людей, что дышать в нем совершенно нечем, а уровню влажности завидует даже утопающий в дождях сентябрьский Санкт-Петербург. Я вполголоса спрашиваю, где мы, – вдруг мне положено знать, но эта информация почему-то вылетела из моей головы. Проводник, словно опомнившись, что пришел не один, начинает сумбурно извиняться за внезапно изменившиеся обстоятельства интервью. «Не переживайте, мы вас сейчас здесь просто закроем, вы спокойно поговорите, и никаких проблем не возникнет». Что же, это звучит почти успокаивающе.
Кто-то буквально выталкивает меня в следующую комнату – она вполовину меньше предыдущей, в ней темно, а в углу стоит больничная койка. Напоминает тюремную камеру. На ощупь, не будучи уверенной, что из сумрака на меня сейчас не набросятся актеры, ряженные в костюмы вампиров и оборотней, я подхожу ближе к кровати. На ней лежит мужчина в черных трусах, его ноги свисают с койки (если верить «Википедии», то его рост 184 сантиметра – вряд ли у нас в тюрьмах заботятся о комфорте высоких и статных), все тело испещрено шрамами. Я пытаюсь понять, какие из них настоящие, а какие – бутафорские. Все-таки вряд ли он так часто получал ножевые ранения. Я продолжаю взглядом сканировать его тело и, наконец, смотрю на лицо – оно измазано кровью. Попытавшись установить зрительный контакт, я осознаю, что не вижу зрачков – глазное яблоко абсолютно белое. «Вы можете начинать, он готов», – шепчет мне на ухо человек, ставящий капельницу Тиллю Линдеманну.
Мне никогда не приходило в голову, что так тяжело брать интервью у героя, когда не видишь его взгляда и не считываешь никаких эмоций, потому что он обездвиженный лежит на койке в темноте.
С Тиллем Линдеманном и Петером Тэгтгреном (кстати, где он?) я встретилась в Питере, чтобы поговорить об их новом альбоме группы Lindemann, которую фронтмен Rammstein и лидер Hypocrisy и Pain создали в январе 2015-го. У Rammstein тогда как раз случился творческий перерыв, а Тилль и Петер дружат уже почти 20 лет, поэтому знают наверняка, что сработаются вместе. В том же 2015 году у Lindemann вышла дебютная пластинка – Skills in Pills. Все 11 песен Тилль исполнил на английском языке, а Тэгтгрен в одиночку аранжировал весь альбом, который уверенно лидировал во всех чартах Германии.
Я максимально близко подхожу к койке, на которой лежит Тилль, подношу микрофон к его лицу (интересно, он это чувствует?) и спрашиваю, почему он решил работать именно с Тэгтгреном. «Думаю, что в Швеции самые крутые композиторы и диджеи, потому что там примерно семь месяцев в году зима – темно, мрачно и грустно. Им же нужно хоть как-то занять себя в это время, вот они и начинают увлекаться музыкой. Это моя шведская теория. К тому же музыка Петера меня вдохновляет. Он помогает мне составить образ в голове, от лица какого персонажа я буду петь ту или иную песню».
22 ноября 2019 года состоится полноценный релиз второй пластинки Lindemann – F & M, только на этот раз Тилль исполнит все композиции на немецком. «Мне без разницы, на каком языке писать песни – немецкий или английский, все одинаково», – безучастно отвечает Линдеманн, пока ему добавляют еще немного крови на лицо. «Мне кажется, главное отличие второго альбома от первого – он не такой веселый. Мы говорим о более серьезных темах. Все началось с того, что нас попросили написать несколько саундтреков к театральной композиции «Гензель и Гретель», которую покажут в Гамбурге. Эти три-четыре песни стали основой для второй пластинки».
Уже в 2020 году Линдеманн и Тэгтгрен снова приедут в Россию (в Москву, Санкт-Петербург, Краснодар, Екатеринбург и Новосибирск), чтобы мы в числе первых послушали песни Lindemann. Несмотря на то что и английский, и немецкий языки для большинства россиян – все еще темный лес, Тилля в нашей стране очень любят и ждут всегда, в составе любого коллектива. Линдеманн отвечает России взаимностью – остается лишь гадать, по какой причине.
Мы с Тиллем и Петером остановились в одном отеле. Поэтому с утра в этот же день, заселяясь в номер, я как бы мимоходом спросила: «А Светлана Лобода еще не приехала?» На автомате девушка на ресепшене отрицательно покачала головой и ответила, что только вечером. Линдеманн и Тэгтгрен вместе со всей командой приехали накануне. Официальная цель визита в Питер – работа над клипом Lindemann на одну из песен из нового альбома. До этого музыканты были в Казахстане, где также проходили съемки. Но в Питере не обошлось, разумеется, и без классической вечеринки в отеле, на которую Тилль приглашает своих многочисленных фанаток, подтверждая свой статус одного из самых желанных музыкантов в мире. Правда, говорят, что Линдеманн все же от эпатажа и кутежа начинает уставать, поэтому подобные мероприятия все чаще носят статусный характер, чем действительно проходят по сценарию безумных рейвов и «кинки-пати». Тем более если завтра в Питер приезжает мать твоего ребенка, чтобы отпраздновать вместе свой день рождения. На следующий день после интервью Тилль и Светлана пойдут на концерт Сергея Шнурова на «Газпром Арене», и Лобода будет делиться своим безграничным счастьем с подписчиками в инстаграме.
Тэгтгрена, который возникает из ниоткуда позади меня, отрезая путь к отступлению из тюремной камеры, с нашей страной тоже связывают личные отношения. «Мы в прошлом месяце были в России с моей другой группой – Hypocrisy – и тоже снимали здесь клип. Нам очень понравилось работать здесь, поэтому решили повторить опыт в рамках проекта Lindemann. Я вообще часто бываю в вашей стране, я ведь сейчас встречаюсь с девушкой из России». Мы с Петером переглядываемся, и я аккуратно спрашиваю: «Говорят, что у Тилля тоже есть девушка в России – Светлана Лобода. Скажите, вы общаетесь?» Даже несмотря на то, что вместо глаз у Линдеманна – два яичных белка, я понимаю, что он начинает злиться. «Следующий вопрос, я не буду отвечать». Петер прерывает неловкую паузу: «У Тилля в каждом городе по пять девушек».
«В наших песнях много злости, как и в нашей жизни. Я часто злюсь. Я не агрессивный человек, вряд ли я решу кого-то ударить, но внутри меня точно есть злость», – отвечает Петер.
«Все люди постоянно злятся. Мы начинаем раздражаться ровно в тот момент, как начинаем дышать. Включи телевизор, посмотри пять минут новости, и ты будешь зол. Ну а еще меня бесит Петер, конечно», – неожиданно смеется Тилль.
«Да, я тоже ненавижу Тилля».
Я начинаю понимать, что они имеют в виду, когда говорят, что дополняют друг друга. В присутствии Тэгтгрена Линдеманн как будто становится мягче и спокойнее.
«Я терпеливый человек, но ужасно злюсь, когда приходится чего-то ждать, стоя в очереди. Больше всего я ненавижу переполненные аэропорты. Меня ужасно раздражает одна мысль о том, что я потрачу время впустую», – добавляет Тилль.
«А я терпеть не могу глупых людей».
«Ты знаешь, умных людей я не люблю гораздо больше».
«Потому что они же на самом деле совершенно тупые», – отвечает Тилль и начинает смеяться. Петер улыбается, одобрительно кивает и дает Линдеманну пять. Появилось ощущение, что вместе со смехом в тюремной камере откуда-то даже возник свежий воздух.
Я вспоминаю, что на новом альбоме больше всего мне понравилась песня Mathematik, и спрашиваю Тилля, как он придумал текст композиции. «Все ненавидят математику. 99 % населения Земли просто терпеть не могут математику. Я всю жизнь мечтал написать песню об этом. Мы все примерно лет пять учим в школе алгебру, которая затем никогда не пригождается в жизни. Это просто какой-то символ бессмысленности».
Я отмечаю, что в мире много всего бессмысленного, и это отчасти причина, почему многие из нас вечно пребывают в каком-то разбитом состоянии. «Все вокруг такие депрессивные по одной простой причине – мы живем в депрессивное время. В мире всегда работает правило: у всего хорошего есть плохая сторона. И мы сейчас активнее сталкиваемся именно с ней. Но при этом мы живем в такое время, когда каждый может делать что хочет и выглядеть как хочет. Поэтому никто не пытается скрыть свое настроение или желания», – говорит Тилль.
Вспоминая тексты песен Lindemann, я спрашиваю, как Линдеманн и Тэгтгрен относятся к суициду. Ведь самоубийство – в некотором смысле наивысшее проявление концепции «может делать что хочет».
Петер несколько теряется от вопроса. «Я не могу сказать, как отношусь к самоубийству. Мне кажется, у каждого есть право решать, что он будет делать со своей жизнью. Если кому-то настолько плохо, что жить просто невыносимо… Мы вряд ли с вами можем судить, был ли у него какой-то другой выход. Все случаи индивидуальны». Тэгтгрен умолкает и вопросительно смотрит на улыбающегося Тилля, которому доделали все шрамы и поставили капельницу.
«Хочешь совершить самоубийство? Ну что ж, это твое дело».
После этой фразы кто-то выводит меня из тюремной камеры и захлопывает решетку. Дальше Тилль Линдеманн и Петер Тэгтгрен отбывают заключение уже без меня.
Вероятно, вам также будет интересно:
Группа BrainStorm: «Секрет нашей дружбы – в шляпах!»
A$AP Rocky выпустит мерч к своему российскому концерту
Почему Эминем до сих пор актуален?