павел дементьев певец биография
ПАВЕЛ ДЕМЕНТЬЕВ: АРБАТСКИЙ ПАРЕНЬ ВОЗВРАЩАЕТСЯ ИЗ ИЗРАИЛЯ
Через психушку и правительственные концерты
Биография этого человека так богата событиями, что любая статья о нем рискует превратиться в описание из серии “Жизнь замечательных людей”. При этом в облике самого Дементьева от “замечательных людей” совсем немного. Он прост в одежде и в общении, говорит о себе тоже просто, со знанием собственной цены, никого принципиально не критикует, и при этом его длительное отсутствие в России и западная затусованность читаются уже слегка вооруженным глазом. Покрутившись там в кругу музыкантов первого сорта и успев кое-чего сделать, он возвращается сюда отнюдь не затем, чтобы потеснить в народных хит-парадах Татьяну Маркову, а лишь потому, что его московские друзья попросили его попробовать здесь еще раз. Об успехе он не думает, просто он к нему равнодушен, нахлебавшись этого в сановных тусовках с Пахмутовой до отъезда и в работе с суперименами после. На кон не поставлено ничего. “Не покатит” – уедет Павел обратно в свой Израиль, где он номер один, или в Америку, или еще куда – везде у него связи, друзья – в общем, не пропадет. Получится – будем смотреть…
Паша Дементьев – простой арбатский парень. Как Окуджава. Биография типичная для своего времени. Детские хоры, в школе – первая группа, игравшая на танцах. Затем – “Beatles”, “Rolling Stones”, бит и рок-н-ролл, в общем, начало 70-х. Пробовали петь по-русски в школьном ансамбле – тексты, сами понимаете, какие. Первые проблемы с властью, “менты” и прочая прелесть Советской Родины… Поющий “что-то не то” автоматически рассматривался как ходячая перверсия. Так Паша через “ментуру” и попал в сумасшедший дом, благо от тюряги его “отмотали” родители. В “психушке”, как это не анекдотично звучит, тоже организовал группу, причем из настоящих сумасшедших, игравшую на местных утренниках. В награду им разрешали не пить таблетки, разрушавшие волю и психику.
Далее в пашиной жизни – целая полоса событий медицинско-криминального толка. Несколько “отсидок” в “психушке”, в институте им. Ганушкина, затем перевод “за буйство” в Матросскую Тишину. Несколько раз отпускали, затем опять сажали, снова звук подъезжающей к дому “перевозки”, снова мысль, что это за тобой, и бегство – от “ментов”, от белых халатов, от реальности и от себя самого, такого невписывающегося. Надоело.
Паша уезжает на Украину, в село, в совхоз “Садовое”, и здесь, спустя месяц… снова организует группу. Коллектив назывался по-украински, в русском переводе означал “Колодец”. Пели в Садовом, пели в ближайшем Мелитополе. Пели, в основном, “фирму”, носили длинные волосы, назывались тогда “хайрастые ребята”. В городе Мелитополе Паша слыл самым модным певцом, к тому же у него, у единственного, водилась тогда такая экзотическая атрибутика, как настоящие джинсы “LEVI’S”. О Москве на время пришлось забыть, ибо Дементьев значился во всесоюзном розыске.
В 1977 году “за давностию лет” розыск отменили, и Паша по совету своей знакомой – профессора циркового училища приезжает в столицу и поступает в училище им. Октябрьской революции на отделение “актер музыкального театра”. В процессе учебы (а преподавали на отделении педагоги из “Щуки”) Паша резко расхотел петь и захотел стать режиссером. В училище Паша был на хорошем счету и схватывал материал очень быстро, видимо, огромная практика музицирования сказывалась. Уже будучи студентом, сам преподавал на I и II курсах своего же заведения, создал два студенческих музыкальных театра. Затем “университеты” Дементьева продолжились в ГИТИСе у Б.Покровского, куда он поступил в 1981 году. Самый старший из учеников (Павлу было уже 26), он опять преподавал у своих же, да к тому же был и старостой, и комсоргом одновременно. Перевелся на заочное на режиссера и параллельно начинает профессиональную работу в “Веселых ребятах” у Павла Слободкина, который, на волне актуальных международных поп-событий, обещал сделать из него “советского Майкла Джексона”. Джексона не получилось, в предлагаемые условия Дементьев не вписался. В “Ребятах” проработал всего два месяца и бежал в начинающийся “Рондо” Миши Литвина (сейчас он далеко). Вместе с Расторгуевым (сегодня – солист “Любэ”) в качестве солистов “Рондо” поехали на Сахалин, где и застряли на три месяца. Коллектив играл тогда модную электронную “new wave”, на первом концерте зал был полон, местная молодежь в восторге. Однако сахалинские начальники не поняли “новой волны” и поставили условия работы – в первом отделении концерта должны быть “песни сахалинских композиторов”.
Пришлось, чтоб не опухнуть с голоду, петь; написали даже гимн острова Сахалин… Страшно вспомнить. Затем Дементьев и Ко возвращаются в Москву и поступают в Росконцерт, а в 1984 году Паша начинает работу в супергруппе (по тем временам) “Верные друзья” (помните песенку про “Синий иней”). С этим ВИА Дементьев объездил с гастролями всю страну и прошел всю черную школу эстрадного советского певца (БАМ и т.д.). Восемь рублей за концерт – по три концерта в день. Так и работал, пока случайно не попал на телевидение в передачу “Наш Дом” (не путать с блоком Черномырдина), где спел песню М.Дунаевского “33 коровы”, которая сразу же стала шлягером. Пошла раскрутка.
Пашу приглашают в Юрмалу, где организуется I Всесоюзный конкурс молодых исполнителей. Профессиональная подготовка (все-таки пел оперные арии) помогла Дементьеву стать лауреатом конкурса, причем он стал единственным москвичом, отмеченным на фестивале. Предложения от маститых советских композиторов посыпались уже, как из рога изобилия. С предложениями спеть свои песни “фактурному парню с голосом” позвонили Мажуков, Фрадкин, Фельцман, Тухманов и другие “мастодонты” жанра. Кое-какие предложения отметались, кое-какие принимались, начались какие-то эфиры, а вместе с ними началась и какая-то популярность.
Именно в это время происходит встреча Павла с Александрой Пахмутовой по ее просьбе. Надо сказать, что это было начало перестройки и “клевали” Александру Николаевну особенно нещадно, за все свои песенки о партии и комсомоле она была явно “не в фаворе”, в чем честно и призналась Дементьеву, предложив немного поэкспериментировать с симбиозом рока и симфонического оркестра. Специально для Павла она пишет несколько песен, одна из которых (“Виноградная лоза”) тут же становится национальным хитом. Надо сказать, что, несмотря на “нефавору”, связи у Пахмутовой, конечно, были огромные, и это очень помогло Дементьеву в “раскрутке”. Они много ездили по стране с большими концертами, при этом состав “агитбригады” был соответствующий (Кобзон, Лещенко, Сенчина, Толкунова). К тому времени Паша достиг уже такого уровня пафоса и “звездности”, что обычно решалось, кто будет закрывать концерт – он или кто-то из “мэтров”. А концерты тоже были из разряда нерядовых – запомнились выступления в Центре Управления Полетом, в КГБ, куда артистов сопровождали черные “Волги” с “мигалками”.
Разумеется, параллельно с официальной концертной деятельностью, Дементьев продолжает много экспериментировать с более радикальной музыкой, создает какие-то группы и т.д. Ставки его повышались. Следует приглашение из ЦК поехать на международный рок-фестиваль в Берлине, где ждали чего-то остренького из перестроечной России. Песня, которую Паша со своей группой пел на фестивале, называлась “Мы не рабы”, а текст ее оказался настолько антикоммунистическим даже по тем временам, что экран, на котором проецировался текст песни в немецком переводе, потух уже после первого куплета. Снова скандал. Вокруг выступления пошел шум. Устроители фестиваля из гэдээровской компартии настаивали на немедленном отъезде Павла из страны, в то время как немецкие студенческие организации вступились за парня из России и распространили на фестивале листовку с текстом песни. Все это было за несколько месяцев до падения Стены. Вернувшись в Россию, Дементьев стал получать многочисленные приглашения на выступления в Англию, Германию, Францию от западных импресарио и музыкантов, участвовавших в берлинском форуме. Но почему-то оказался невыездным. Тут-то во второй раз в жизни Дементьеву захотелось уехать. Окинув взглядом, как банально говорится, жизненную дорогу, Паша вдруг отчетливо понял, что ничего хорошего в ней не было, нет и, похоже, не будет. Создал совместно с тестем, известным актером А.Каневским свой частный театр “Гротеск”, продолжал автоматически выступать в каких-то концертах, но решение уже созрело. К тому же обстановка в стране была нервная, близился путч. Последний концерт в Москве Павел отыграл в “России” на вечере Пахмутовой, закончив многочасовой марафон, а через несколько дней он уже был вне пределов страны. Были предложения из разных стран, однако 6 лет назад Дементьев выбрал Израиль.
Здесь все оказалось не так уж плохо. Почему-то его назвали “королем рока” из России, и “рекламная кампания” пошла. Блондин с голубыми глазами очень быстро вошел в концертную жизнь своей новой страны, став частым гостем на телевидении, страницах газет и в крупнейших концертных залах. Песни его перевели на иврит, и последовала череда приглашений на концерты, фестивали и т.д. Уже здесь он собрал рок-группу из американских и израильских музыкантов. Получился такой русско-американо-израильский проект, в котором, помимо Дементьева-солиста, были лучшие местные инструменталисты и американец, работавший до этого у М.Джексона и Э.Купера. Играли хард-рок. Группа, как говорится, пошла. Снимали для “Биллборд” и “Роллинг Стоун”; вскоре Паша обзаводится своей студией, где экспериментирует, в том числе и по-русски. Однако надеждам на ”всемирный раскрут” сбыться было не суждено из-за тупости менеджера. А так как Павел вложил в группу свои деньги, то решили проект прервать, договорившись возобновить его как только, так сразу. По слухам, Пол (тот самый, что работал с Джексоном) продал песни на “саунд-трек” Чаку Норрису, впрочем, никто их так с тех пор и не слышал.
В общем, жизнь Дементьева в Израиле протекала бурно. Он выпустил там два альбома и получил с ними большую популярность. Параллельно сделал проект в прогрессив-роке (сейчас его пытаются продать в Европе) и много чего еще…
О возвращении в Россию не думал. Но стали приезжать друзья и знакомые из Москвы и как-то послушали те вещи, которые Дементьев писал на русском языке “в стол”, и сумели убедить его попробовать вернуться в Россию и раскрутить этот материал там. Павел “повелся”, хотя ему до сих пор кажется, что эти песни не очень актуальны для сегодняшнего российского шоу-рынка. Новый альбом (пока он еще не готов полностью) записан, в основном в Израиле и представляет собой, как отметили бы господа музыковеды, некую смесь трипа, хип-хопа и прогрессива. Это не совсем рок, хотя и не совсем танцевальная музыка. Достаточно модная в Европе и малораспространенная в России. Основная тема пластинки с ориентировочным названием “Паранойя” – тема шизофрении, сумасшедшего дома. “Тема всей моей жизни”, – грустно шутит Дементьев.
Легендарный человек, из любой статьи о котором получается описание из серии “Жизнь замечательных людей”.
Театр-студия Павла Дементьева: “Хочешь быть актером? Будь”
На верхнем фото – Павел Дементьев. Фото: А. Загорская
Это волшебное место, где выросшие мальчики и девочки реализуют свои детские мечты, находится на Дизенгоф – одной из самых красивых улиц Тель-Авива. Поздний вечер – репетиция нового спектакля окончена. Потушены софиты, разобраны декорации, актеры переодеваются и смывают грим. Всем спасибо – пора по домам. Тихо и грустно. Наверное оттого, что совсем недавно было шумно и весело.
Хотя “весело” – неточное слово… Как объяснить это странное, почти эйфорическое состояние, когда взрослые люди с упоением детсадовцев превращаются в мышей и слонов, в стиральные машины и вентиляторы, взбираются на стулья, ставшие Гималаями, скользят по паркету как по арктическому льду, плывут на утлом суденышке по океанским волнам и летают в облаках – от одной кулисы до другой… А потом вдруг становятся героями Чехова, Островского, Гоголя… Но не призраками Малого, а живыми и реальными, как соседи за стеной.
Что это? Больше всего похоже на сумасшедший дом, где главврач – певец и режиссер Павел Дементьев: “дворянин с арбатского двора”, выпускник ГИТИСа и педагог “Гнесинки”, сценический партнер Лещенко, Пугачевой, Градского, чья биография напоминает роман из серии ЖЗЛ… Человек, способный описать драму светофора так, что зрители обольются над его судьбой слезами.
Премьера театра-студии Павла Дементьева: “Надо жить, играючи…”
NEWSru.co.il. Фото: А.Загорская
– Павел, вы… Кстати, мы на вы или на ты?
-Если у нас дуэль, то на “вы”, если дружеская беседа – на “ты”.
– Ты окончил Гнесинку как актер музыкального театра, а затем режиссерский факультет ГИТИС на курсе Бориса Покровского – так?
-Очень рад, что ты подготовилась, и нам не придется выяснять…отчество Константина Райкина, как случилось на одном из его интервью. Все мои учителя были потрясающими, и я состоялся… если состоялся – только благодаря им. Чего и моим ученикам желаю. На третьем курсе Гнесинки, совсем щенком, меня буквально бросили в воду – “пузырить” первокурсникам мастерство актера. Это было странно: по вечерам мы выпивали и творили черт-те что, а утром на занятиях ребята называли меня Павлом Борисовичем.
Затем эта удобная для педсостава традиция плавно перетекла в ГИТИС, когда педагоги – действующие актеры – уезжая на спектакли и съемки, просили их подменить. Один раз я даже принимал зачет – что было уже полным беспределом…
-То есть тебя с пеленок затачивали на преподавание?
-Не только. Мои учителя помогли мне создать два студенческих театра, где я был режиссер, драматург, композитор, жнец и бог знает на чем игрец.
-Итак, ты жил театром и вдруг – вокально-инструментальные ансамбли – “Веселые ребята”, “Верные друзья”, “Рондо” –телевизионный конкурс Юрмала, Пахмутова, правительственные концерты в одной обойме с Кобзоном… Что вдруг? Где театр, а где Пахмутова?
-Очень близко, ведь моя первая профессия – актер музыкального театра. Александра Николаевна написала для меня цикл симфо-роковых композиций – мини-мюзиклы, мини-спектакли, мини-театр. Мой педагог по вокалу говорил: “режиссура – это хорошо, но кормить тебя будет пение”. А к тому времени у меня появились детки… Три концерта в день – только в таком режиме я мог прокормить разрастающуюся семью. Но театр я не бросил. Во времена перестройки мы с Александром Каневским создали частный музыкальный театр “Гротеск”. Он располагался в центре Москвы и просуществовал до нашего отъезда в Израиль.
Ну и конечно, гастроли: Берлин, Амстердам, Варшава, Франкфурт, где я случайно попал в “сборняк” с Queen, Брюсом Спрингстином и совсем молоденькой Бьорк. Фантасмагория! Возвращаясь к началу разговора, – а не дурдом ли вся наша жизнь? Театр лишь зеркало, кривое и безжалостное… Но и любящее тоже.
Премьера театра-студии Павла Дементьева: “Надо жить, играючи…”
NEWSru.co.il. Фото: А.Загорская
-Выходит, то, что я здесь на занятиях видела, все-таки дурдом?
-Или как у Полунина – Корабль Дураков.
-И нормальным людям здесь не место?
-Что такое нормальный человек? Робот? Схема? Люди все время играют какие-то роли. На работе – подчиненный, дома – родитель, в магазине – покупатель… Играем в жизнь.
-Ну, да: “Весь мир – театр. В нем женщины, мужчины – все актеры. У них свои есть выходы, уходы, И каждый не одну играет роль”…
-Лучше Шекспира и не скажешь. Потребность в игре у человека заложена с детства, но со временем мы ее подавляем. Это называется зажим, комплекс. У нас их целая куча, а дети просто играют и кайфуют. Одна из задач студии – избавить от зажимов и заново научить радостям игры. Сегодня ты тушканчик, завтра пылесос, а послезавтра Офелия или Гертруда, если уж мы вспомнили Шекспира.
-Судя по твоим студийцам, они достигают цели. Впрочем, пусть сами выскажутся…
Премьера театра-студии Павла Дементьева: “Надо жить, играючи…”
NEWSru.co.il. Фото: А.Загорская
Актриса и телеведущая Ана Шулик:
“К Павлу в студию я попала совершенно случайно – именно в тот период, когда мироздание методично тыкало меня носом в плакат “Случайностей Не Бывает”. Заглянула к нему на огонек – и осталась, потому что уйти было невозможно. То есть, ни время, ни расписание никак не позволяли – но полгода я, как сумасшедшая, изворачивалась между работами и детьми и бежала в студию, чтобы немного побыть собой.
Быть собой, между прочим, не так просто. Сентенция избитая, всем знакомая и вроде бы понятная: эй, парень, да просто будь собой. Но что это такое на самом деле? Как показать, что мне грустно, одиноко, безудержно весело, на все наплевать… Весь мой бескрайний внутренний мир – как передать его сигналы внешнему?
Так что мне дал Павел Дементьев? Очень просто – меня. А заодно расписался на плакате “Случайностей Не Бывает”.
Актриса Камерного театра Сюзанна Папян, солистка ансамбля “Ципорелла”:
“Чему я научилась в студии Дементьева? Во-первых, быть павлином – в любое время суток, хоть среди ночи разбуди. А также чайником, урной, совой…и девушкой, сломавшей зуб, тоже. Перед каждым спектаклем, а их у меня сегодня шесть, я проговариваю все скороговорки, которым он нас научил. Ну и конечно же фантазия –благодаря ему, я сумела, наконец, увидеть то, что создаю сама, своим воображением”.
Александр Котлер, руководитель музыкального коллектива “Гефилте Драйв”:
“Я всегда тянулся к сцене. С Павлом знаком много лет – работали над проектами, выступали на одной сцене. И когда он реализовал, наконец, идею театральной студии, я прибежал к нему первым. Паша по жизни – Учитель. Он способен раскрыть потенциал любого человека и научить его внутренней свободе. Ведь мы же все дико зажаты и не отдаем себе в этом отчета. “А в тюрьме макароны на ужин дают” – помнишь? Вот мы в этой внутренней тюрьме и застряли.
Паша убирает сомнения, он говорит: то, что делаешь ты, никто другой не сможет – и размер таланта тут ни при чем. Не бойся идти с этим к зрителю, смелость необходима актеру, музыканту… Нам всем”.
Вадим Шиф, программист и отец пятерых детей:
“Пришел я к Павлу случайно. Было объявление о наборе в некий проект. Я – опытный актер, десять лет любительского театра (“А не взяться ли за Вильяма нашего Шекспира”), опыт в рекламе (лежал на операционном столе убедительно, как никто другой), роли в сериалах (вручал письмо курсантам в первой серии “Кнафаим”) – прилетел туда на крыльях славы. И получил по башке – сильно, неожиданно, больно. Не прошел пробы. Но почему? Напросился к Павлу за разъяснениями: я гениален, красив как бог, грациозен – как же так? Он объяснил. На видео показал. У него все ходы записаны – как знал, что припрусь отношения выяснять.
В общем, оказался я перед выбором: признать свою ущербность и утопить горе в бутылке или обвинить во всем мировой антисемитизм. В последний момент спросил доктора Павла, можно ли вылечиться или надо завязывать с лицедейством?
Тот сказал, что случай тяжелый, но шанс есть – хотя больничная касса расходы не покроет. В студию шел как на Голгофу, а обнаружил цветник. Павел не предупредил, что у него институт благородных девиц. А тут я – на белом коне! Был еще парнишка, но быстро отпал – я жене его анонимку написал.
Дальше пошла дрессировка: я ляп делаю, Павел подзатыльник дает. Год, год работы – чистка, отладка, шлифовка. И миллион полезных советов, навыков, хитростей, которые надо помнить на физическом уровне. Но главный посыл, совет, урок: “не бойся!”.
-Ваш новый спектакль так и будет называться: “Не бойся!” или все-таки “Кайф”?
-Хорошие названия, стоит подумать. Но прежде надо создать само действо, оно и подскажет, в конце концов, и название, и цвет, и звук. Пока идет процесс рождения спектакля… из волн фантазии.
Страница Театра-студии Павла Дементьева в социальной сети Facebook
Павел дементьев певец биография
ПАВЕЛ ДЕМЕНТЬЕВ
Певец, который в СССР «не укладывался в рамки».
Поющий “что-то не то” автоматически рассматривался как ходячая диверсия. Так Павел через “ментуру” попал в сумасшедший дом, благо от тюряги его “отмотали” родители.
В Израиле Павел – рок-певец №1 – выпускает 2 альбома песен с сатирическими текстами на русском языке, обращенных к алии (выходцам из СССР).
АЛИК КОПЫТ
В общем, в Вене мы сказали, что мы туда не хочем, а хотим в Австралию. Там у нас была какая-то дальняя родственница, которая заполнила бумажку. Тогда «беженец» значило нечто иное, чем сейчас. Австралия нас приняла как беженцев из «коммунистического ада». Хотя я считаю, что Брежнев был далеко не последний лидер, он нас выпустил, по крайней мере, за что ему спасибо.
Вообще день моего исчезновения из России был благословенным днем, о чем я еще раз вспоминаю, оглядывая интерьер этого театра (озирается на сталинский ампир зала в высотке Академии наук, «в девичестве» — рижский Доме колхозника). Я сказал себе, что никогда больше не приеду сюда за свои деньги.»
ПАВЕЛ ЛЕОНИДОВ
«Среди прочих индивидов
В нашей западной глуши
Выделялся Леонидов
Красотой своей души!» (С.Довлатов)
Его имя в нашей подборке стоит особняком, потому что П. Леонидов – не музыкант, а музыкальный деятель. Администратор, импресарио, поэт-песенник. Легендарная фигура советской эстрады 1960—1970-х годов, он стал первооткрывателем многих звёзд советской эстрады этого периода. Осенью 1979 года вместе с Виктором Шульманом был одним из импресарио во время североамериканских гастролей своего племянника Владимира Высоцкого.
Вспоминает Сева Новгородцев:
— Мне наплевать на себя, но сын! Сын вырастет в свободной стране, свободным человеком.»
Говорят, что в конце жизни он подал прошение в советское посольство о возвращении домой, но разрешения так и не получил.
После его отъезда в США в середине 1970-х, который власти не могли ему простить, поступил запрет сверху на упоминание его имени, и советская цензура стала вымарывать его имя из уже изданных пластинок. Например, замена матрицы миньона «Песни советских композиторов» для исключения Песни «Веточка рябины», переиздание пластинки «Песни Полада Бюль-Бюль оглы» для замены песни «Живые слова», альбомов «Самоцветов», Софии Ротару, серии «Всем, кто любит песню» и многих других…
АРКАДИЙ ХАСЛАВСКИЙ
В 1982 году появились жесткие правила, согласно которым каждый музыкант должен был иметь диплом об окончании музыкального училища. Руководитель ансамбля ВИА «Здравствуй, песня!» Аркадий Хаславский всеми правдами и неправдами пытался сохранить коллектив, за что поплатился четырьмя годами тюремного заключения в 1983 году.
Театр-студия Павла Дементьева: «Хочешь быть актером? Будь»
Это волшебное место, где выросшие мальчики и девочки реализуют свои детские мечты, находится на Дизенгоф – одной из самых красивых улиц Тель-Авива. Поздний вечер – репетиция нового спектакля окончена. Потушены софиты, разобраны декорации, актеры переодеваются и смывают грим. Всем спасибо – пора по домам. Тихо и грустно. Наверное оттого, что совсем недавно было шумно и весело.
Хотя «весело» – неточное слово… Как объяснить это странное, почти эйфорическое состояние, когда взрослые люди с упоением детсадовцев превращаются в мышей и слонов, в стиральные машины и вентиляторы, взбираются на стулья, ставшие Гималаями, скользят по паркету как по арктическому льду, плывут на утлом суденышке по океанским волнам и летают в облаках – от одной кулисы до другой… А потом вдруг становятся героями Чехова, Островского, Гоголя… Но не призраками Малого, а живыми и реальными, как соседи за стеной.
Что это? Больше всего похоже на сумасшедший дом, где главврач – певец и режиссер Павел Дементьев: «дворянин с арбатского двора», выпускник ГИТИСа и педагог «Гнесинки», сценический партнер Лещенко, Пугачевой, Градского, чья биография напоминает роман из серии ЖЗЛ… Человек, способный описать драму светофора так, что зрители обольются над его судьбой слезами.
Павел, вы… Кстати, мы на вы или на ты?
Если у нас дуэль, то на «вы», если дружеская беседа – на «ты».
Ты окончил Гнесинку как актер музыкального театра, а затем режиссерский факультет ГИТИС на курсе Бориса Покровского – так?
Очень рад, что ты подготовилась, и нам не придется выяснять…отчество Константина Райкина, как случилось на одном из его интервью. Все мои учителя были потрясающими, и я состоялся… если состоялся – только благодаря им. Чего и моим ученикам желаю. На третьем курсе Гнесинки, совсем щенком, меня буквально бросили в воду – «пузырить» первокурсникам мастерство актера. Это было странно: по вечерам мы выпивали и творили черт-те что, а утром на занятиях ребята называли меня Павлом Борисовичем.
Затем эта удобная для педсостава традиция плавно перетекла в ГИТИС, когда педагоги – действующие актеры – уезжая на спектакли и съемки, просили их подменить. Один раз я даже принимал зачет – что было уже полным беспределом…
То есть тебя с пеленок затачивали на преподавание?
Не только. Мои учителя помогли мне создать два студенческих театра, где я был режиссер, драматург, композитор, жнец и бог знает на чем игрец.
Очень близко, ведь моя первая профессия – актер музыкального театра. Александра Николаевна написала для меня цикл симфо-роковых композиций – мини-мюзиклы, мини-спектакли, мини-театр. Мой педагог по вокалу говорил: «режиссура – это хорошо, но кормить тебя будет пение». А к тому времени у меня появились детки… Три концерта в день – только в таком режиме я мог прокормить разрастающуюся семью. Но театр я не бросил. Во времена перестройки мы с Александром Каневским создали частный музыкальный театр «Гротеск». Он располагался в центре Москвы и просуществовал до нашего отъезда в Израиль.
Ну и конечно, гастроли: Берлин, Амстердам, Варшава, Франкфурт, где я случайно попал в «сборняк» с Queen, Брюсом Спрингстином и совсем молоденькой Бьорк. Фантасмагория! Возвращаясь к началу разговора, – а не дурдом ли вся наша жизнь? Театр лишь зеркало, кривое и безжалостное… Но и любящее тоже.
Выходит, то, что я здесь на занятиях видела, все-таки дурдом?
Или как у Полунина – Корабль Дураков.
И нормальным людям здесь не место?
Что такое нормальный человек? Робот? Схема? Люди все время играют какие-то роли. На работе – подчиненный, дома – родитель, в магазине – покупатель… Играем в жизнь.
Лучше Шекспира и не скажешь. Потребность в игре у человека заложена с детства, но со временем мы ее подавляем. Это называется зажим, комплекс. У нас их целая куча, а дети просто играют и кайфуют. Одна из задач студии – избавить от зажимов и заново научить радостям игры. Сегодня ты тушканчик, завтра пылесос, а послезавтра Офелия или Гертруда, если уж мы вспомнили Шекспира.
Лучшая цель и самая верная цель! Играть, кайфуя, жить – кайфуя!
Судя по твоим студийцам, они достигают цели. Впрочем, пусть сами выскажутся…
Актриса и телеведущая Ана Шулик:
«К Павлу в студию я попала совершенно случайно – именно в тот период, когда мироздание методично тыкало меня носом в плакат «Случайностей Не Бывает». Заглянула к нему на огонек – и осталась, потому что уйти было невозможно. То есть, ни время, ни расписание никак не позволяли – но полгода я, как сумасшедшая, изворачивалась между работами и детьми и бежала в студию, чтобы немного побыть собой.
Быть собой, между прочим, не так просто. Сентенция избитая, всем знакомая и вроде бы понятная: эй, парень, да просто будь собой. Но что это такое на самом деле? Как показать, что мне грустно, одиноко, безудержно весело, на все наплевать… Весь мой бескрайний внутренний мир – как передать его сигналы внешнему?
Так что мне дал Павел Дементьев? Очень просто – меня. А заодно расписался на плакате «Случайностей Не Бывает».
Актриса Камерного театра Сюзанна Папян, солистка ансамбля «Ципорелла»:
«Чему я научилась в студии Дементьева? Во-первых, быть павлином – в любое время суток, хоть среди ночи разбуди. А также чайником, урной, совой…и девушкой, сломавшей зуб, тоже. Перед каждым спектаклем, а их у меня сегодня шесть, я проговариваю все скороговорки, которым он нас научил. Ну и конечно же фантазия –благодаря ему, я сумела, наконец, увидеть то, что создаю сама, своим воображением».
Александр Котлер, руководитель музыкального коллектива «Гефилте Драйв»:
«Я всегда тянулся к сцене. С Павлом знаком много лет – работали над проектами, выступали на одной сцене. И когда он реализовал, наконец, идею театральной студии, я прибежал к нему первым. Паша по жизни – Учитель. Он способен раскрыть потенциал любого человека и научить его внутренней свободе. Ведь мы же все дико зажаты и не отдаем себе в этом отчета. «А в тюрьме макароны на ужин дают» – помнишь? Вот мы в этой внутренней тюрьме и застряли.
Паша убирает сомнения, он говорит: то, что делаешь ты, никто другой не сможет – и размер таланта тут ни при чем. Не бойся идти с этим к зрителю, смелость необходима актеру, музыканту. Нам всем».
Вадим Шиф, программист и отец пятерых детей:
«Пришел я к Павлу случайно. Было объявление о наборе в некий проект. Я – опытный актер, десять лет любительского театра («А не взяться ли за Вильяма нашего Шекспира»), опыт в рекламе (лежал на операционном столе убедительно, как никто другой), роли в сериалах (вручал письмо курсантам в первой серии «Кнафаим») – прилетел туда на крыльях славы. И получил по башке – сильно, неожиданно, больно. Не прошел пробы. Но почему? Напросился к Павлу за разъяснениями: я гениален, красив как бог, грациозен – как же так? Он объяснил. На видео показал. У него все ходы записаны – как знал, что припрусь отношения выяснять.
В общем, оказался я перед выбором: признать свою ущербность и утопить горе в бутылке или обвинить во всем мировой антисемитизм. В последний момент спросил доктора Павла, можно ли вылечиться или надо завязывать с лицедейством?
Тот сказал, что случай тяжелый, но шанс есть – хотя больничная касса расходы не покроет. В студию шел как на Голгофу, а обнаружил цветник. Павел не предупредил, что у него институт благородных девиц. А тут я – на белом коне! Был еще парнишка, но быстро отпал – я жене его анонимку написал.
Дальше пошла дрессировка: я ляп делаю, Павел подзатыльник дает. Год, год работы – чистка, отладка, шлифовка. И миллион полезных советов, навыков, хитростей, которые надо помнить на физическом уровне. Но главный посыл, совет, урок: «не бойся!».
Ваш новый спектакль так и будет называться: «Не бойся!» или все-таки «Кайф»?
Хорошие названия, стоит подумать. Но прежде надо создать само действо, оно и подскажет, в конце концов, и название, и цвет, и звук. Пока идет процесс рождения спектакля… из волн фантазии.
Ну, хотя бы намекни – это трагедия, драма, комедия?
Прямо говорю: неинтересно мне в этих рамках – или-или… Грусть должна соседствовать с улыбкой, смех со слезой… Еврейская традиция. Трагедия и комедия – две стороны одной медали, вручаемой нам Создателем.
Страница Театра-студии Павла Дементьева в социальной сети Facebook
Контактный телефон: 054-644-03-36
Материал подготовила Алина Загорская