павел белявский оператор биография
Павел белявский оператор биография
Оператор, Россия, Москва
все работы
Мои работы
Ростуризм // rosturizm // dircut
Yandex Uslugi // Bottom
Yandex // Mini // Dir.cut
Mango Insurance “Baloon”
Mango Insurance “Cake”
Mango Insurance “Сeiling”
World of tanks // 10 лет
Сбербанк и Театр балета Бориса Эйфмана (director’s cut)
Павел белявский оператор биография
Оператор, Россия, Москва
все работы
Мои работы
Ростуризм // rosturizm // dircut
Yandex Uslugi // Bottom
Yandex // Mini // Dir.cut
Mango Insurance “Baloon”
Mango Insurance “Cake”
Mango Insurance “Сeiling”
World of tanks // 10 лет
Сбербанк и Театр балета Бориса Эйфмана (director’s cut)
Директор суперструктуры в правительстве Тюменской области дал первое интервью «URA.Ru»
Неожиданное назначение депутата облдумы Павла Белявского на должность директора специально созданного под него департамента по общественным связям, коммуникациям и молодежной политике Тюменской области стало шоком для политбомонда. Эксперты сразу заговорили о кардинальных переменах в сферах, которые теперь курирует Белявский. О том, как изменится в Тюменской области взаимодействие власти и СМИ, чего ждать в сфере молодежной политики и почему знаменитую «Круглую баню» не стоило признавать памятником архитектуры, Павел Белявский рассказал «URA.Ru» в первом с момента назначения интервью.
— Есть несколько проектов, которые ты успешно реализовал для губернатора и «Единой России». Это проект «Якушев. Я доверяю», с которым многие связывают успешные выборы действующего губернатора. Это «инфопарки», работавшие на успех «партии власти» на выборах в Госдуму и парламент региона. Можно ли сказать, что твое назначение — это некая благодарность за проделанную работу?
— Я не считаю, что у меня есть какие-то особенные заслуги. Тут скорее речь идет о том, что все ищут новые форматы. Потому что информационная реальность изменилась.
Раньше доминировал тот, кто контролировал СМИ, поэтому в крупных регионах крупные компании заводили себе собственные газеты, каналы. А теперь усилилась роль горизонтальных коммуникаций, это социальные сети в чистом виде в разных сообществах, неформальных группах. Поэтому, я думаю, это просто выбор человека, который имеет опыт что в той, что в другой сфере. Мне не говорили: «Ты сделал проекты — и вот тебе награда».
— Я правильно понимаю, что теперь правительство области «уходит» в соцсети?
— Нет, скорее это просто небольшая балансировка. Потому что любое радикальное движение в ту или иную сторону — это всегда плохо. Из своего небольшого жизненного опыта я знаю: если идет резкое движение из края в край — это решение неправильное. Потому что истина всегда лежит посередине.
Для меня как для управленца вызов сейчас в том, чтобы создать такую систему управления процессом, которая бы способствовала усилению присутствия в социальных сетях и работы с сообществами. Это важно для позитивного влияния на экономику и на социально-политическую обстановку в регионе.
Нельзя преуменьшать роль традиционных СМИ. Потому что «Яндекс», хотя и обогнал «Первый канал» по аудитории, но аудитория последнего по-прежнему огромна. Найти такую схему, чтобы это стало частью одной системы и идеи — моя задача. Поэтому нужен не просто выход в соцсети, а выработка общей системы, которая все это «завязала» бы: традиционные СМИ, интернет, сообщества, чтобы в целом развить систему коммуникации в Тюменской области.
— Что будет с теми группами в соцсетях, которые ты контролируешь?
— Я не все группы контролирую. Тут единого координационного центра нет, каждый занимается своим проектом. Я курировал проект «Я доверяю», поэтому сейчас могу сказать только о пабликах, которые работали в этой системе. Они будут дальше развиваться. Одно из наших достижений в этом проекте — то, что, будучи не самой большой группой по количеству пользователей в ней, в тюменском сегменте «Фейсбука», например, они занимали первое место по интеракциям.
Сейчас работа в соцсетях уже давно перестала быть борьбой за количество подписчиков. Единственный гарант того, что человек взаимодействовал с контентом, — это интеракция, появление какого-то его отзыва — «лайка», репоста, комментария. Группы в соцсетях должны из «кладбищ подписчиков» превратиться в место, где идет реальная жизнь, где появляется реальный контакт.
За счет уровня понимания того, как сейчас развивается эта индустрия, как распространяется контент, мы должны подтянуться к ведущим московским коммуникационным агентствам. И сделать так, чтобы при наличии у органов власти аккаунтов и сервисов в социальных медиа компетенции людей, которые занимаются ими, были бы на уровне хотя бы средних московских агентств.
— Это совершенно новый подход, который до твоего прихода не было в тюменском правительстве. Александр Новопашин работал с информационной политикой 15 лет. Ты, по сравнению с ним, человек молодой и несколько неформатный для правительства. Ты не боишься, что тебя будут считать выскочкой? Что будет тормозиться все то, что ты пытаешься «продавить»?
— Когда ты хорошо учишься в школе, потом заканчиваешь университет с красным дипломом, получаешь многочисленные знаки признания за общественную деятельность, ты достаточно ровно относишься к тому, что рядом всегда есть люди, которые считают тебя выскочкой. Сергей Сарычев в моем возрасте был уже замом губернатора, а Владимир Якушев стал у нас вице-губернатором в 32 года. Я внутри себя понимаю, что даже несколько опаздываю, хотя это шутка, конечно. Я не боюсь, что будут мешать и препятствовать. Потому что мои прямые руководители, вице-губернатор и губернатор — люди прогрессивные. И я думаю, что они также хотят изменений.
Я вообще считаю, за время своего губернаторства Якушев сделал управленческое чудо в масштабах отдельно взятого региона. Потому что многие вещи, которые у нас происходят, не имеют объективных предпосылок, как многим кажется. И то, что мы имеем определенный бюджет, — это надбавка, которую мы получаем за качество системы управления в регионе.
— Идут разговоры, что финансовая поддержка будет перераспределена в пользу онлайн-изданий в ущерб традиционным СМИ. Насколько это обоснованное мнение?
— Я думаю, что тут логика должна быть в другом. Все сводится к двум переменным, которыми управляется информационная активность любого субъекта. Когда мы говорим о перераспределении потоков между интернетом и традиционными СМИ, мы говорим о том, что информационный поток должен пойти по другим каналам. Должны ли мы быть ближе к пользователям соцсетей? Однозначно — да. Могут ли это делать существующие редакции? Тоже да. Если материал написан, то какая разница, где его распространять?
Хотя многие говорят, что бумажные СМИ отживают свой век, за последние годы в Тюменской области появилось несколько печатных изданий, которые стали рентабельными.
В Ялуторовске и еще нескольких местах. Так что зачем ломать работающую модель?
Человек, который сегодня управляет СМИ, не может быть просто опытным журналистом. Он не может быть просто редактором. Руководитель должен понимать экономику и уметь управлять финансами. Речь не идет о том, чтобы впасть в крайности и превратить наши СМИ в средство для зарабатывания денег, которые не будут решать социальные задачи, а будут гнать чернуху. У нас достаточно консервативный регион, и спонсоры, предприниматели являются носителями традиционного менталитета. Им не нужны такие эксперименты.
— По нашим данным, твое назначение понравилось далеко не всем редакторам. Нам даже говорили, что главред официальной газеты правительства региона, «Тюменской области сегодня», Александр Скорбенко ищет работу. Ты не ощущаешь непонимания со стороны руководителей СМИ? Будет ли смена редакторского состава?
— Никакой установки менять людей мне никто не ставил. Адекватной необходимости для этого сейчас тоже нет. В такую сферу, где уже есть свои отношения, ты должен входить на цыпочках, чтобы ничего не сломать.
— Будет ли продолжаться пиар Тюменской области в северных округах?
— Здесь речь должна идти не просто о пиаре, когда вне зависимости от того, что думает человек, на которого ты направляешь информационный поток, ты все равно его льешь. Будет ли у нас продолжаться работа по развитию коммуникации с северными соседями? Конечно, да.
— Новому департаменту под твоим руководством передали работу с социально-ориентированными НКО. Как будет строиться работа с ними?
Тут еще идет обсуждение. Мое личное мнение: если речь об оказании социальных услуг, то будет правильно оставить организации под надзором департамента соцразвития. Если это будет связано с проектами общего характера, которые не имеют четкой отраслевой принадлежности, то, я думаю, это должно относиться к ведению нашего департамента.
— Суть в 10% бюджетного финансирования, которое достанется НКО. О какой сумме идет речь?
— Пока не владею информацией. Не успел принять дела настолько, чтобы об этом говорить. Скорее всего, останемся в цифрах прошлого года.
— Просто, когда мы общались на эту тему с общественниками, все говорили, что мы существенно отстали в передаче государственных функций в НКО. Есть представление, какие конкретно сферы будут переданы общественникам?
— Я не соглашусь с тем, что мы тут опоздали. У нас рынок НКО был абсолютно не готов к тому, чтобы принимать эти полномочия. Пока рано говорить о том, что наша жизнь вертится между тремя классическими шестеренками — государственным сектором, коммерческим и некоммерческим. Сегодня правильнее говорить, что у нас есть два сектора — государственный и независимый. В Тюменской области общественные организации были долгое время, если сравнивать нас с другими регионами, не самым динамичным сектором. На мой взгляд, рынок независимых организаций не готов сейчас нагрузку в виде этих 10% принять.
И, если мы эти деньги просто вывалим туда, то будет то же самое, что было в 90-е годы, когда НКО давали таможенные льготы. Реальные общественные объединения были очень быстро от этого потока отстранены бизнесменами, которые взяли под контроль финансы.
Если сейчас вывалятся эти деньги, а НКО не смогут их переварить, всегда найдутся те, кто захочет сделать эти деньги своими.
У нас государство занимается развитием очень многих вещей. Даже перед нашим департаментом стоит задача развития институтов гражданского общества. Но это, на мой взгляд, будет уже слишком забавно, если мы еще и эти организации будем создавать.
— Надо ли в Тюменской области что-то менять в сфере молодежной политики? У всех на слуху история с чиновницей городского департамента по спорту и молодежной политике Светланой Субботиной, чей сын «засветился» в порноролике с участием несовершеннолетних. Чиновницу уволили, но сейчас она вернулась на прежнюю работу. Как ты вообще относишься к этой истории?
— Молодежная политика — это одна из самых тонких отраслей государственного управления. Тут должны работать люди, у которых репутация и профессионализм не ставятся под вопрос. И мы, конечно, обязаны людям, с которыми работаем, гарантировать честное и детальное разбирательство в любой ситуации. А в этой ситуации я пока не разбирался и не имею никакого морального права выносить оценку.
— Планируется разделение спорта и молодежной политики на городском уровне?
— Вопрос пока не обсуждался. На самом деле не факт, что на муниципальном уровне надо следовать нашей схеме. У нас есть примеры, когда на территории муниципальных образований, например, есть департамент социальных вопросов, который совмещает вообще все. И это нормально, потому что нет такого объема оргработы, как на областном уровне, и есть человек, который обеспечивает нормальное администрирование.
— Какие подведомственные организации от департамента по спорту и молодежной политике перейдут в твое подчинение?
— Это управление молодежными программами областного департамента, дворцом творчества и спорта «Пионер», центром «Аванпост».
— Ты продолжишь заниматься бывшим кинотеатром «Космос» и Круглой баней?
— Да. «Космос» развивался в сфере молодежной политики, поэтому точно да. А по бане все будет зависеть от развития ситуации вокруг проекта. Возвращение бане статуса памятника я считаю не самым правильным решением. Потому что, как только объект становится памятником, ремонт сразу становится намного дороже. А с учетом того, что там проблемы с фундаментом, это очень большие затраты, и большой вопрос, как их примет общественность.
Потому что вопрос может встать так: решайте — или два садика, или, к примеру, центр современного искусства в Круглой бане.
И что скажет наше консервативное население? Что выберет?
Поэтому я, если честно, считаю текущую ситуацию с баней своей большой неудачей. У меня не получилось довести проект до стадии, когда общественники и государство пришли бы к неформальному договору о том, что мы создаем в бане вот такой-то объект и сохраняем исторический облик объекта без перевода в формальный статус памятника. Если бы это было сделано, у нас была бы возможность провести реконструкцию за совершенно иные деньги и иметь свободу во внутренней начинке. Люди должны договариваться. А когда у людей не получается понять друг друга и найти вариант, удобный для всех, и люди ищут поддержку в виде формальных оснований, многие вещи становятся сложнее и дороже.
— Как твои коллеги по Думе восприняли твое назначение в правительство Тюменской области буквально через месяц после выборов? Поздравили? И как отнеслась семья — ведь теперь у тебя будет гораздо меньше времени для близких?
— Другие депутаты меня поздравили, но не все [смеется]. Есть представление, что Дума монолитна и все мы стоим плечом к плечу. На самом деле даже в рамках одной фракции мы остаемся конкурентами друг другу.
В моей семье существует культ труда. Поэтому, хотя теперь я буду еще меньше времени проводить с родными, они меня понимают и гордятся тем, что я взялся за такую сложную и ответственную работу.
Павел белявский оператор биография
Оператор, Россия, Москва
Все работы
Мои работы
Ростуризм // rosturizm // dircut
Yandex Uslugi // Bottom
Yandex // Mini // Dir.cut
Mango Insurance “Baloon”
Mango Insurance “Cake”
Mango Insurance “Сeiling”
World of tanks // 10 лет
Сбербанк и Театр балета Бориса Эйфмана (director’s cut)
Язык действий Павла Белявского
Воровать невест – традиция у многих народов. Павел Белявский украл девушку у Америки. Именно «У», а не только «ИЗ». Не один год коварно охмурял бывшую землячку в соцсетях, расписывая ей все плюсы жизни на Родине, приезжал в Нью-Йорк, отвоёвывал её у шикарных магазинов с брендовой одеждой, у русских эмигрантов, которые упорно не хотели никого отпускать в «страшную Россию», у уже сложившейся личной жизни. А однажды просто прилетел и молча выложил перед Викой обручальное кольцо, дубликат своей зарплатной карты и обратный билет домой. Взяла. И с тех пор не отдаёт.
– С женщинами надо разговаривать языком действий, – рассказывает Павел о том, как создавалась его семья. – Да, Виктория сама меня выбрала, после пары случайных встреч на улице нашла страничку ВКонтакте, познакомилась.
Мне она очень понравилась. Но это произошло за два дня до ее отъезда. Она только закончила университет и поехала покорять Нью-Йорк. Через полтора года я узнаю, что один мой друг собирает группу студентов для короткой стажировки в ООН, и я решил махнуть с ними. Подумал: если личная история кончится ничем, хотя бы проведу время с пользой.
Это были замечательные дни. Мне все стало окончательно ясно, но Вика очень хотела продолжать карьеру в США. Когда прилетел обратно, начался один из самых сложных периодов в моей жизни – я начал бороться за своего любимого человека, постоянно переписывался с ней. У неё – день, у меня – ночь. Не спал, можно сказать, вообще. Русских в Америке много. У них сложился свой мир. И если ты вписался в него, он тебя отпускает с трудом. Вике, конечно, было нелегко. Кем я тогда был для неё? Человек, которого она видела вживую две недели. И этот человек тянул её в одну сторону, сложившаяся и достаточно интересная жизнь – в другую. Вообще, хочу сказать, что быть эмигрантом очень нелегко. Многим приходится разными хитростями обходить административные барьеры, чтобы продлить вид на жительство, или они вообще живут без него. А это значит, что чувствовать себя на равных с гражданами США эмигранты не могут. По моим ощущениям, их жизнь проходит под постоянным административным и социальным давлением. Я так и не понял, что эти люди (большинство!) выиграли от переезда. Но человек себя всегда оправдает. Поэтому многие эмигранты при общении с русскими приукрашивают свою жизнь там, а в разговорах между собой пугают друг друга придуманными ужасами о нашей жизни здесь. Не сказать, чтобы они сильно друг другу помогали, но не любят, когда кто-то из окружения возвращается. Почему? А там у русских очень тесный мирок, любые человеческие связи терять тяжело.
Но обратимся вновь к love story. Настойчивость Павла всё-таки сделала своё дело. Виктория вернулась в Тюмень, стала Белявской и ни разу об этом не пожалела.
Сейчас у ребят растёт сын с самым русским на свете именем – Иван. А Павел, будучи депутатом Тюменской областной Думы, делает всё от него зависящее, чтобы не только маленький Ваня Белявский, но и тысячи других тюменских детей и подростков гордились своей страной, регионом, чтобы мир, в котором они растут и развиваются, был светел и радостен.
Недавно на приёме у Белявского побывали общественники, ратующие за отказ от абортов.
– Я буду поддерживать этих людей, – твёрдо заявил молодой депутат. – Вы только представьте, они уже 80 женщин убедили отказаться от прерывания беременности. Как бы тяжело ни жилось, за ребенка надо бороться. У меня есть несколько знакомых, прошедших через аборты. Из больницы они вернулись морально раздавленными, другими людьми. Для каждой это стало трагедией.
И на наш вопрос о роли мужчины в принятии подобных решений Павел тоже ответил весьма определённо:
– Да, мужчина тоже несёт большую ответственность, и этот грех останется на нём на всю жизнь. Но женщина – не безвольная игрушка в руках партнера. И когда закрываются двери, внутри семьи на самом деле главный человек именно она. Мужчине нельзя быть одновременно в двух ипостасях: добытчиком в довольно непростом внешнем мире, где приходится часто толкаться локтями, и стражем порядка и спокойствия в доме. Это два разных режима функционирования психики: если ты днём воин, а вечером должен быть домохозяином, то это тяжело.
Павел по образованию педагог-психолог. Поэтому к каждой ситуации у него глубокий, вдумчивый, научный подход. От проблемы абортов мы неожиданно плавно переходим к другой теме. И оказывается, что общее можно найти даже у занятий хип-хопом, патриотизмом и планированием семьи.
– Дети – это огромная ответственность. Прежде чем стать родителем, надо честно спросить самого себя: а хватит ли в душе любви на каждого? Большинство проблем нашего мира родом из детства. Полицейский, который вымогает деньги, делает это не потому, что у него маленькая зарплата. Конкретный врач плохо лечит конкретного человека вовсе не из-за плохих условий работы. Дополнительным рублем любить дело не научишь. И людей любить по инструкции нельзя, – считает Белявский. – Большая часть моей деятельности связана с молодёжью. Раньше я думал, что самое главное в молодежной политике – дать молодому человеку социальный навык, то, чему его не научат за школьной партой. Уметь работать в команде, принимать решения, выполнять креативные задачи. А теперь прихожу к выводу, что это только внешняя оболочка, а сверхзадача молодежной политики в другом. Молодой человек должен чувствовать, что есть в мире хотя бы один человек, которому он нужен.
С ощущением одиночества на самом деле живёт множество людей. А когда “ненужный” взрослеет, его личная проблема становится проблемой окружающих. Человек, не имеющий опыта близких отношений, не чувствует чужую боль. Сегодня все понимают, что школа должна не только учить, но и воспитывать. Компенсировать проблемы семейного воспитания. Но передавать ценности может только человек, который сам прошёл этим путём и верит в него. К сожалению, таких не очень много. Нет такого движения, которое могло бы предложить, например, программу формирования семейных навыков и одновременно обладало бы хорошими кадрами. У нас в обществе последнее время принято обвинять во всем чиновников и бездумно встают на сторону общественников. А зря. Приходили как-то ко мне общественники, жаловались на директора школы и городской департамент образования. Их не пустили с лекциями в школу. И правильно сделали, потому что у людей почти религиозная секта. Сегодня наших детей лезет учить все больше людей, которые им ничего, кроме своих неврозов, передать не смогут.
– Вообще, складывается впечатление, что наступила эпоха «неожиданно прозревших людей», – продолжает Павел. – Когда-то, юношей, я сам в составе поискового отряда Артура Ольховского ездил в Долину Смерти. Потом мы обязательно делали выставки из найденных там предметов военной поры. Мальчишкам нравится «железо», и через этот интерес мы очень деликатно подводили ребят к потребности изучать историю своей страны, к чувству гордости за Россию. Хорошо помню, как на такой выставке около мемориала “Прощание” один богемный журналист пренебрежительно спросил меня: «Ты патриот, что ли?». В его устах это было такое матерно-ругательное слово… Проходит время, и вдруг вижу, этот человек неожиданно «прозрел». В зрелые годы он понял, что в любви к Родине есть смысл. А сейчас подобные люди с остервенением неофитов начали вдалбливать в другие головы то, что раньше отвергали, и агрессивно нападать на тех, кто с ними не согласен. Но любовь к Отчизне не прививают нахрапом. Общественные изменения происходят медленно, шаг за шагом. Однако последовательных людей, работающих на долгую перспективу, мало. Поэтому я радостно поддерживаю их проекты.
Есть в Тюмени ребята, создающие вокруг себя такое поле деятельности, что молодёжь к ним стремится и, когда попадает в этот круг, становится совершенно другой. Самое интересное, что для взрослого человека, наверное, эти проекты иногда кажутся несерьёзными. А некоторые считают, что они не отвечают потребностям нашей национальной культуры. Но мне, например, искренне нравится Тюменская федерация современного танца. Евгения Кабанова, которая занимается хип-хопом, ведет свое движение в правильном направлении. Да, танцуют они в западном стиле. Но это, я вам скажу, лучшие традиции советской и русской педагогики. Потому что у них такое доверительное общение между взрослыми и ребятами. Это педагогика доверия высшего пилотажа. Вливаясь в это движение, молодой человек находит тех, кому он действительно не безразличен. Там не просто танцам учат, а прививают главные человеческие ценности, заставляют учиться, заниматься общественными проектами.
То же самое происходит и в молодежном театре «Мимикрия». Мы часто ждём, что молодые люди по собственной инициативе потянутся в очаги культуры, начнут ходить в театр, в библиотеки. Но этого, как правило, не случается. «Мимикрия» сама приходит к зрителю и в достаточно убедительной эмоциональной форме рассказывает об очень сложных вещах: об отношениях между мужчиной и женщиной, о родине, о судьбе. Актёры ставят человека в условия необходимости размышления. Могут провести спектакль на парковке у торгового центра. Они показывают, что искусство – это не только способ самовыражения, оно должно нести в народ какие-то идеи. И руководитель у них прекрасный. Люба Лешукова. Хороший педагог – штучный товар. Таких надо поддерживать. Что я и делаю.
На вопрос, над чем нам ещё надо работать в этом направлении, Белявский давно знает ответ:
– Мне бы хотелось, чтобы у нас в регионе было больше креативного, нового, необычного. Нужен творческий конфликт. Тогда наши ребята не поедут в столичные регионы. Им будет интересно здесь.