оклахома штат для жизни
Все о жизни в США
Полезная информация для всех
Бывшая россиянка Неля Иванова успела пожить в разных местах Америки. Как и почему она решила перехать в Оклахому, об этом ее рассказ. Неля очень красочно описывает свою жизнь в США. Вся интрига скрыта, почему Неля и ее муж выбрали для своей жизни очень странный городок в Оклахоме. Желаю вам приятного чтения.
Почему Оклахома
«В Оклахооому. » — офицер, изучавший мои документы на пропускном пункте в нью-йоркском аэропорту, аж приподнялся со стула. По его искреннему удивлению я поняла, что русскоговорящие иммигранты, отправляющиеся на место жительства вглубь страны, попадались ему нечасто. Не сказать, чтобы я очень испугалась – в Оклахоме мне бывать уже доводилось, правда, в качестве гостя. Но все же, как в том анекдоте, осадочек остался. Одно дело, приезжать в отпуск, другое – перебраться на ПМЖ…
Надо сказать, Оклахома, вообще, штат индейский. Еще сто с небольшим лет назад он назывался Индейской территорией, на которой жило и по сей день живет несколько десятков трайбов. Самые крупные из них – маскоги (Muscogee или Creek), чокто (Choctaw), чикасо (Chickasaw), семинолы (Seminole) и чероки (Cherokee). Семья моего мужа как раз из последних. А еще Оклахома – штат, который входит в так называемый Библейский пояс (Bible Belt) и традиционно голосует за республиканцев.
Конечно, и муж мой, и его родственники с первого дня старались сделать все, чтобы я не испытывала каких-то особых трудностей на новом месте. Но удивление американского пограничника нет-нет да всплывало в памяти.
Да еще и здешний английский — не то что для нас, изучавших в школе, как выяснилось, что-то похожее на британский вариант, но и для американцев, родившихся на севере страны – явление довольно необычное. Эти особенности, кстати, даже стали предметом шуток в одной из серий «Друзей», когда Моника умоляет Чендлера перестать говорить с ней, как будто он родом из Талсы, куда он съездил в командировку и вернулся в полном изумлении от местного наречия.
Мой первый опыт общения с местными жителями тоже был достаточно специфическим. В это время мы жили в коттеджном поселке, которым владеет племя маскоги, а потому подавляющее население арендаторов в поселке – семьи Creek Nation.
Каждое утро я выходила на улицу с собакой и встречала соседку из дома напротив – статную немолодую женщину с распущенным длинными, когда-то черными, а теперь седеющими волосами, в свободной блузе и юбке. Она сидела на крыльце и задумчиво курила сигарету за сигаретой. Каждое утро я кричала ей свое “Hi!” и не получала ответа. «Господи, — думала я. – Неужели мой акцент настолько ужасен, что я даже это «Хай!» не могу сказать понятно…»
Однако стоило только нашей веселой бульдожке Тилли выскользнуть из ошейника и сбежать от меня, женщина тут же поднималась со своей скамеечки и помогала мне поймать беглянку. Я принималась благодарить, женщина улыбалась уголками губ, еле кивала головой.
На следующее утро все повторялось: я здоровалась, она не отзывалась. Как-то я рассказала об этом брату мужа, который в то время работал маршалом в индейской полиции (да, у нас есть не только шериф и федеральная полиция, но и индейская. Если будет интересно, расскажу об этом позже).
Он засмеялся и сказал, чтобы я не переживала: многие Native Americans, особенно старшего поколения, в принципе, избегают общения с чужаками. В этом, кстати, одна из причин существования специальной полиции, у которой те же права, что и у федеральной. Очень часто коренные американцы предпочитают обращаться за помощью именно в свою, то ли не особо доверяя общенациональной, то ли не желая выносить сор из избы.
Откуда будете
До переезда, слушая советы том, что жизнь в иммиграции лучше всего начинать в крупных городах, я думала, что речь идет о больших возможностях и шансах на новый старт. Теперь же к этим знаниям у меня добавился еще один пункт: жители мегаполисов, в которых перемешано множество культур и языков, гораздо спокойнее относятся к акценту.
В глубинке люди не то чтобы как-то особо остро реагируют на особенности твоей речи, но явно замечают их. И свое открытие скрыть не могут. Сейчас я уже не обращаю внимание на удивление на лицах новых собеседников, иногда даже со смехом спрашиваю: «Удивлены моему акценту?». К их чести, практически всегда слышу: Oh, no! I love your accent!
Причин удивления, как я выяснила, несколько. Во-первых, иностранцев здесь видят все же не так часто. Это нам не Нью-Йорк с Бостоном. Не прислушались еще.
Во-вторых, основной поток эмигрантов у нас, как и во всех южных штатах, — из Латинской Америки, а в последнее время еще добавилась Бирма, она же Мьянма. Ни на латиноамериканцев, ни на бирманцев, я, дочь поволжской немки и казанского татарина, не похожа. И потому, как объяснил мне местный журналист, в моем случае акцента от меня просто не ожидают. Во всяком случае, пока я молчу.)
А, в-третьих, рискую показаться смешной, но, оправившись от удивления, начинают активно расспрашивать, откуда ты. Причем, поколения постарше спрашивают Where are you from?, а молодежь обычно политкорректно интересуется, что у меня за акцент.
Как развивались события дальше, вы узнаете из второй части статьи
Чем живет самый центр США: фотоистория об Оклахоме
Я дважды спрашивал местных о том, что является главным минусом жизни в Оклахоме и дважды получал один и тот же ответ, хотя звучал он немного по-разному.
«Выживальщик» Владимир сказал, что в Оклахоме много реднеков, которые специфичны в общении, хорошо вооружены и живут своей закрытой жизнью в которую не особенно торопятся впускать незнакомцев. Но при этому очень уважают чужие границы и право частной собственности.
Местный агент по недвижимости по имени Дон, с которым мы провели два дня, назвал главной проблемой «уайт трэш» (дословно «белый мусор»). По его словам это малообразованные, плоховоспитанные (в смысле грубые) белые люди живущие в своем собственном мире и не стремящиеся как-то меняться. Понятие «белый мусор» включает в себя и реднеков, и хиллбилли, и жителей трейлер-парков, коих в тех краях довольно много.
Интересно, что услышать что-то подобное от агента по недвижимости в Нью-Йорке или Нью-Джерси вы скорее всего не сможете. Даже если речь зайдет о какой-то черном криминальном районе, где точно не стоит ничего покупать, то формулировки будут гораздо более сглаженными и обтекаемыми. В лоб о проблемах местного населения у нас говорить не принято. Могут и лицензии лишить.
Мой личный крайне малый опыт общения с местными вообще не выявил никаких проблем. Встреченные мной южане хоть и отличались от северян, но никакой агрессии или грубости при этом не выказывали. Разве что любопытство, выраженное в том, что некоторые смотрят на тебя словно на зверушку из зоопарка. Ну и улыбаются меньше. Мне так показалось. А еще они с женщинами общаются очень занятно. Всем дамам обязательно и всегда говорят мэм. Даже если это просто благодарность за придерженную дверь. — Спасибо, мэм! И звучит так серьезно, будто со строгой учительницей разговаривают.
Ну, а продолжение этого поста в подписях к фото.
Над бесконечными желтыми оклахомскими холмами и равнинами висит дух индейских предков. Помимо того, что мы находились на территории штата Оклахома, это была еще и территория нации (племени) Чокто. А это как государство в государстве, со своими органами власти, судами и даже полицией племени.
В тех краях нет зимы в нашем понимании, зато много ледяных дождей (это когда минусовая температура и идет дождь) от которых все покрывается красивой белой коркой. Мы попали туда как оказалось в самых холодные дни. Потом этим же холодным фронтом по полной программе накрыло Техас.
Очень много диспенсариев, где продают марихуану по рецепту врача, получить который очень легко. С одной стороны консервативный и довольно религиозный штат, а трава чуть продается ли не на каждом углу. Нью-Йорк весь из себя насквозь демократический, а марихуану до сих пор легализовать не могут.
Индеец племени Чероки (принадлежность видна по автомобильному номеру, который у каждого племени свой) держит IT бизнес на землях племени Чокто.
Площадка где продают дома на колесах.
Лавка мясника. У него всегда много работы, так как помимо собственного бизнеса он еще разделывает скот, которые выращивают местные. А еще интересно, что нью-йоркское слово DELI (сокращение от немецкого «delicatessen») дошло и до Оклахомы.
Еще мое внимание привлекли свободно бегающие по улицам собаки. В наших краях такую картину увидеть невозможно. Бездомных собак не бывает в принципе, а те, что с хозяином сами по себе не ходят.
Еще там активно работает железная дорога. В наших краях это в основном пассажирские перевозки, а там гудят и гремят с утра до вечера тяжелый товарные составы.
Почему-то считается, что жизни в глубинке нет. Это совсем не так. Она есть, хоть ее и меньше, чем в мегаполисах. Но минимальный набор магазинов/сетевых ресторанов есть кажется почти в любой точке страны. На фото местный супермаркет. Если поехать дальше, что будет Уолмарт. Нет Старбакса, но его вполне заменяет местная типа хипстерская кофейня.
Банкомат с навесом и асфальтированным подъездом. Ставить его куда-то внутрь нет смысла, так как все на машинах и ленятся лишний раз пройтись.
Локомотивы невиданных раскрасок.
Не могу сказать, что все прям неистово крестятся, но церквей и надписей про Иисуса довольно много. Точно больше, чем в наших краях.
Популярный местный ресторан сделанный из старого железнодорожного вагона. Рейтинги высоченные, но при виде их еды лично у меня пропадает всякий аппетит. Все жаренное-пережаренное.
Родиной и верой не торгуем. Наклейка на машине.
Ковбойская церковь (есть на видео).
На полях коровы и вышки качающие нефть.
Дом на склоне горы.
Автомобили посетителей местного ресторанчика, куда мы приехали на завтрак. Никаких ограничений связанных с ковидом там нет. Масок не носят, все заведения работают в обычном режиме.
Завтрак здорового мужчины. Так это называлось в меню.
Стены ресторана покрыты фотографиями ветеранов разных войн. От Первой мировой до Афганистана.
Зал для курящих в ресторане. Я уже даже забыл, что такое бывает.
Разрыв между бесконечными вагонами стоящими вдоль дороги.
На индейской заправке надписи продублированы на языке племени Чокто. Про заправку было во второй части видео.
Еще одна точка продажи травы.
На окне драйв-тру «хипстерской» кофейни объявление с просьбой не курить им в окно.
Персональный бункер для того, чтобы спрятаться на случай торнадо. Они есть не у каждого дома, но убежища от торнадо встречаются довольно часто. Бункер тоже есть на видео.
Кепки на индейской заправке.
А это самое близкое к закату, что мне удалось снять. Все дни серое небо сливалось с серой землей и лишь в один из вечеров окрасилось во что-то очень бледно розовое. На сегодня все. Продолжение следует…
Есть ли жизнь в глубинке или Записки новой оклахомки
С того дня прошло уже почти два года. Пару недель назад мы с мужем поселились в симпатичном городке Брокэн Эрроу (Broken Arrow), расположенном в 10 минутах езды от Талсы. До этого полтора года жили в Клермо (Claremore) и еще несколько месяцев в городе Chekotah (местные жители произносят это название как Щекота). Все они небольшие – и по площади, и по количеству жителей. Население Талсы (а это, вообще-то, второй по величине город штата) – 404 тысячи человек, в Клермо живет 18 тысяч, а в Щикоте и вовсе три тысячи двести. Зато большая часть ее жителей – Native Americans или индейцы племени Маскоги, которое еще часто называют Creek Nation, то самое племя Ручья, о котором мы читали в детстве в книжках об индейцах.
Надо сказать, Оклахома, вообще, штат индейский. Еще сто с небольшим лет назад он назывался Индейской территорией, на которой жило и по сей день живет несколько десятков трайбов. Самые крупные из них – маскоги (Muscogee или Creek), чокто (Choctaw), чикасо (Chickasaw), семинолы (Seminole) и чероки (Cherokee). Семья моего мужа как раз из последних. А еще Оклахома – штат, который входит в так называемый Библейский пояс (Bible Belt) и традиционно голосует за республиканцев.
На следующее утро все повторялось: я здоровалась, она не отзывалась. Как-то я рассказала об этом брату мужа, который в то время работал маршалом в индейской полиции (да, у нас есть не только шериф и федеральная полиция, но и индейская. Если будет интересно, расскажу об этом позже). Он засмеялся и сказал, чтобы я не переживала: многие Native Americans, особенно старшего поколения, в принципе, избегают общения с чужаками. В этом, кстати, одна из причин существования специальной полиции, у которой те же права, что и у федеральной. Очень часто коренные американцы предпочитают обращаться за помощью именно в свою, то ли не особо доверяя общенациональной, то ли не желая выносить сор из избы.
Откуда будете
До переезда, слушая советы том, что жизнь в иммиграции лучше всего начинать в крупных городах, я думала, что речь идет о бо’льших возможностях и шансах на новый старт. Теперь же к этим знаниям у меня добавился еще один пункт: жители мегаполисов, в которых перемешано множество культур и языков, гораздо спокойнее относятся к акценту. В глубинке люди не то чтобы как-то особо остро реагируют на особенности твоей речи, но явно замечают их. И свое открытие скрыть не могут. Сейчас я уже не обращаю внимание на удивление на лицах новых собеседников, иногда даже со смехом спрашиваю: «Удивлены моему акценту?». К их чести, практически всегда слышу: Oh, no! I love your accent!
Причин удивления, как я выяснила, несколько. Во-первых, иностранцев здесь видят все же не так часто. Это нам не Нью-Йорк с Бостоном. Не прислушались еще.
А, в-третьих, рискую показаться смешной, но, по моим ощущениям, народ в глубинке (во всяком случае у нас) очень часто по своему отношению к жизни напоминает подростков, у которых родители уехали на все выходные на дачу – любознательные и часто непосредственные в своих реакциях. Оправившись от удивления, начинают активно расспрашивать, откуда ты. Причем, поколения постарше спрашивают Where are you from?, а молодежь обычно политкорректно интересуется, что у меня за акцент.
Бывают и шутки, конечно. Как-то мы с мужем сидели в очереди, чтобы получить мой ID. Рядом два пожилых OKI (так оклахомцы называют сами себя) обсуждали опять сломанный компьютер, выдающий номер очереди – пришлось старым способом отрывать талончик от специальной бобины. Стали шутить, что и до сюда, похоже, добрались русские хакеры. И тут мой муж, театрально скосив глаза в мою сторону, сообщил им, что русские и теперь здесь. Деды сначала замерли, потом расхохотались и стали засыпать меня вопросами – как мне тут живется, давно ли я в Оклахоме, нравится ли мне бискит энд грейви (тоже потом расскажу отдельно об этом местном «шпециалитете»). Вы, кстати, заметили, какие американцы мастера вести легко вести дружелюбные беседы ни о чем? 
Амигос амигосом, а табачок врозь
Отдельная история – общение с выходцами из стран Латинской Америки. За время учебы на курсах английского моими одногруппниками были, кажется, все представители этого континента – Венесуэла, Уругвай, Парагвай, Перу, Колумбия, Чили, несколько красавиц-бразильянок и, конечно, мексиканцы. (Пока не встречала аргентинцев). Практически все они едут в Оклахому не прямиком, а из Калифорнии. В Оклахоме жизнь дешевле в разы. Зарплаты, правда, тоже ниже. Возможно, конечно, в этом большой процент вежливости, но отношение к России у них граничит с восторгом. Каждый второй, независимо от пола, рассказывает мне о своей мечте поехать на ЧМ по футболу. Расспрашивают, любят ли русские мексиканскую кухню, подводят меня к географической карте и очень серьезно интересуются, далеко ли от Москвы до Сибири. В какой-то степени нас, думаю, объединяет «общая судьба иммигрантов». Хотя латиноамериканцы настолько плотно связаны друг с другом внутри своей общины, что чужаки извне им, конечно, особо не нужны.
Несколько раз к нашей группе присоединялись мексиканцы, которые к этому моменту в Штатах жили уже по 15, а некоторые и по 20 лет, но по-английски говорили едва-едва. И ничего, жили себе все эти годы, растили детей, покупали дома. На английский пошли уже по личным причинам. Одна дама сказала, что не во всех аптеках есть испаноговорящие фармацевты, а ей нужно общение. Другая собиралась подавать на гражданство, нужно было готовиться к интервью.
И в этом, как бы странно ни звучало, для иностранцев, не владеющих испанским языком, в наших краях заключается одна из проблем с трудоустройством. По моим наблюдениям, немало таких компаний, где из двух иммигрантов скорее возьмут на работу того, кто говорит по-испански. Даже если образование не говорящего будет лучше, а опыт больше. Особенно, если речь идет о позициях, которые предполагают общение с клиентами, пациентами или учениками.
Русский язык у нас в Талсе, увы, не популярен. Кафедру, на которой больше 10 лет проработала жена Евгения Евтушенко, обучая студентов университета Талсы, недавно закрыли. Хотя сам Евгений Александрович читал лекции на английском и без работы не остался.
Есть, правда, еще Славянская баптистская церковь и пятидесятническая, в которых службы, или как тут говорят, служения проходят на русском языке. Но это отдельная история.
Нередко города, которые нуждаются в привлечении нового населения, предлагают финансовые выплаты тем, кто согласиться переехать на ПМЖ. Одним из таких населенных пунктов стал город Талса, штат Оклахома.
В 1948 году в США был основан Фонд семьи Джорджа Кайзера (KFF), занимающийся в основном проблемами здравоохранения. Однако Фонда ведет и другие проекты, одним из которых как раз и стала программа привлечения новых жильцов Tulsa Remote.
Согласно правилам данной программы, люди, работающие дистанционно, могут переехать в Талсу и получить за это 10 тысяч долларов. Выгодное предложение заинтересовало калифорнийцев, оказывается, немало людей готовы променять Золотой штат на Оклахому.
В первые две недели после запуска Tulsa Remote заявки на участие подали более тысячи человек. Причем, больше половины – жители Калифорнии, в основном, с Bay Area.
Жителей калифорнии привлекают в Оклахоме выгодные цены на жилье – в среднем аренда квартиры с двумя ставнями в Сан-Франциско стоит 4000 долларов в месяц, а в Талсе – 800 долларов. Некоторые калифорнийцы говорят, что им трудно выживать в штате из-за высоких цен.
Спад в энергетической отрасли в Оклахоме привел к оттоку населения, последние несколько лет прирост численности населения был самым низким с 1980-х годов, отмечает Чад Вилкерсон из отделения ФРС Канзас-Сити в Оклахома-Сити.
Многие жители Соединенных Штатов во время пандемии коронавирусной инфекции перешли на удаленную работу.
Дистанционные сотрудники не привязаны к физическим офисам, поэтому могут выбирать более выгодное и комфортное место жительства.
Неудивительно, что такое большое количество людей заинтересовалось программой Tulsa Remote, организаторы которой объявили о привлечении 250 удаленных сотрудников или самозанятых особ в Талсу в 2020 году.
Каждый новый житель Талсы, который переедет в город в рамках программы Tulsa Remote, получит 10 тысяч долларов наличными и бесплатное место в коворкинг-центре.
Обещанная сумма выдается в течении первого года пребывания в Талсе, часть суммы выплачивается авансом, чтобы человек мог покрыть расходы на переезд и обустройство на новом месте, после этого оставшиеся деньги выплачиваются ежемесячно в качестве стипендии.
Участники программы должны проживать в пределах города, прилегающие к Талсе районы Биксби, Брокен-Эроу, Сенд-Спрингс, Сапулпа и Дженкс не входят в список разрешенных для жизни территорий.