намгар лхасаранова биография дата рождения
Намгар Star
Но так было не всегда. Многие в Бурятии помнят ту Намгар Лхасаранову, которая пела эстрадные песни на бурятском языке в европейском платье с короткой стрижкой. Но однажды обомлевшим зрителям явился совершенно новый образ, в котором гармонично сложилось все – внешность, голос и музыка. Девушка, изящная, словно бронзовая статуэтка Даши Намдакова, выходила на сцену, извлекая звенящие звуки из инструмента со странным названием ятаг. Голосом, похожим на зов иных миров, она звала за собой изумленных зрителей. К ее образу, действительно, приложил руку известный бурятский скульптор. Именно по подобию сделанной им куклы, сестры и брат Даши Намдакова смастерили для Намгар головной убор, ставший ее фирменым украшением. Стилизованные в монгольском стиле «косицы» необычайно пошли певице, а ведь когда-то.
Намгар Лхасаранова выросла в семье чабанов в Агинском районе в селе Кункур. Шестеро детей жили с бабушкой, пока родители пасли скот на гурту. Самым голосистым в семье был отец, которому в юности прочили певческую карьеру. Однако, после войны нужно было кормить семью. Выбор этот отец Намгар принял смиренно, никогда в жизни, не пожалев о том, что ему не досталось певческой славы. Зато выступление солистки ансамбля «Байкал» Даримы Дугдановой, увиденное 15 –летней Намгар, стало началом мечты о сцене и славе. Заплетя косицы и собрав волю в кулак, юная Намгар решила ехать в Улан-Удэ. На прослушивание в Музыкальное училище она пришла за новой жизнью.
Так началась ее новая жизнь.
— Мне так нравился город, его архитектура и характер – совсем другой, чем сейчас! – вспоминает она. Теперь, по мнению певицы, объездившей весь свет, ее любимый город потерял свое лицо за вывесками рекламы.
В красивой Самаре, где они недавно выступали, улицу Ленина сохранили в том виде, в котором она была и в Улан-Удэ – с тополями вдоль тротуаров. По этой улице Аюша Арсаланов когда-то вел Намгар устраиваться в филармонию в популярный эстрадно-хореографический ансамбль «Селенга».
— Мне вообще ничего в жизни не подходит, кроме бурятского менталитета. В нем есть свобода и демократичность. Да, ты должен соблюдать какие-то правила, но ты, все-равно, свободный человек.
-Ты любил меня, что ли? – в шутку спрашивает Намгар. Год разлуки и зашифрованных разговоров по телефону, прошел в томлениях, пока однажды не пришла телеграмма: «Намгар, срочно явитесь для выступления. Директор филармонии Кулагина». Отправил телеграмму Евгений, но Намгар, поверив, отпросилась у родителей в Улан-Удэ.
Она называет это деревенской хваткой – умение выживать и добиваться своего.
— Направление от республики в эстрадно-джазовый колледж им.Гнесиных положило конец моим терзаниям по поводу недостатка образования. Уезжая из Бурятии в Москву Намгар собиралсь и дальше петь эстрадную музыку, но все пошло иначе.
Именно он сказал: «Намгар, у тебя народный голос. Пой свои бурятские песни».
Именно Пилявин открыл в Намгар ту драгоценность и показал ее всем, в том числе Андрею Макаревичу, который делал передачу о музыкантах «Макарена». Долгое время вместо пресс-релиза группа всюду отправляла видео этой передачи.
После ухода Артура Пилявина из жизни «Намгар» не остановилась.
— Хоть куда едешь по стране – люди у нас светлые. Недавно в Самаре люди во время концерта открывали всю душу. Мы, азиаты, конечно, сдержанные люди, но так приятно, чувствовать отдачу зрителей.
Однажды, более десяти лет назад, они репетировали в клубе, где в это время была сходка скинхэдов – человек сто готовились к чему-то.
— А нам надо было репетировать ехор. Мы для себя решили играть и петь, несмотря ни на что. Я тогда подумала: «Будь, что будет!» Играли, получается, в самом логове, во время собрания и – обошлось. Оголтелые парни, одержимые ненавистью к неславянам, отчего-то не тронули их.
Почему в Бурятии мало аутентичных музыкантов
Уже много лет они сотрудничают с норвежцами и немцами. Так вышли их два последних альбома. Но теперь у них есть новая ипостась – продюсерская.
— Мы отправляем артистов на фестиваль «Ридду Ридду» в Норвегии. Организаторы предложили нам отбирать талантливых исполнителей. Из Бурятии там уже побывали Алдар Дашиев, Бадма-Ханда, Виктор Жалсанов, Баттувшин, много певцов и музыкантов из Монголии, Тувы, Якутии, Алтая.
Каждый год в Москве проходит фестиваль коренных народов, на котором Намгар и Евгений присматривают новых исполнителей.
Вопрос о воспитании конкурентов не вызывает у нее понимания.
— Это же хорошо! Чем больше интересных музыкантов со своим видением музыки, тем больше ты сам развиваешься!
И все же, она признается, что в Бурятии есть определенный голод:
К слову, сын Намгар и Евгения до пяти лет не знал русского языка, говоря только на бурятском.
Ее часто спрашивают, как ей удается оставаться вечно молодой. И она отвечает: «Наверное, потому, что я пою». А ведь и, правда, ученые доказали, что люди поющие выглядят моложе. А еще ее спрашивают о секретах семейного долголетия.
Диляра Батудаева, «Номер один»
Фото Екатерины Ельчиной
Как Намгар Лхасаранова стала столичной певицей
Кассеты с ее песнями несколько лет назад были безумно популярны в Улан-Удэ. Из множества местных знаменитостей, она, пожалуй, одна из немногих, которая намерена вполне серьезно заявить о своем таланте в Москве.
О том, что Намгар Лхасаранова приехала в Улан-Удэ, я узнала случайно от своей подруги визажиста Лили, которую пригласили делать грим для моделей клипа на одну из песен Намгар. Мне сказали, что именно создание клипа стало главной причиной приезда певицы домой. Так ли это, я решила выяснить непосредственно у самой Намгар, немного изменившейся, но неизменно изящной и стильной.
— Расскажи немного о своей тамошней жизни. Быть может, это поможет кому-то сделать подобный шаг.
— В 1997 году я поступила в эстрадно-джазовое училище имени Гнесиных. У меня было музыкальное образование, но если уж я претендую на звание певицы, то никогда не помешает получить именно вокальное образование. Тем более, в таком замечательном месте. Именно в Гнесинке я увидела многих знаменитостей, которые, несмотря на уже существующую звездность, поставленный голос, тем не менее еще учатся и учатся вокалу. Мурат Насыров обучался параллельно со мной, а с Юлей Началовой мы учились в одной группе. Я считаю, что получила действительно хорошую базу, приобрела приличный репертуар, с которым ездила сразу же после окончания училища на гастроли в Норвегию. Чуть позже удалось съездить в Америку вместе с дуэтом Жамбаловых, на фестиваль в Элисту. Вообще, 1999 год оказался очень насыщенным для меня в творческо-гастрольном плане.
Каждый год я езжу в Санкт-Петербург на Сагаалган. Выступаю там перед земляками, которые очень тепло меня всегда принимают.
Обычно исполняю джазовые вещи на английском языке, песни на русском языке и несколько бурятских песен.
— Это работа, зарабатывание денег, так сказать. А как же с творчеством?
— О нем мы тоже не забываем. Мой муж Женя считается как бы моим продюсером. Нашей мечтой давно был выпуск собственного альбома на русском языке. В Москве мы усиленно искали себе авторов. Скажу, что очень трудно найти тех, которые действительно понимают то, что ты хочешь сказать. Наконец, нам удалось встретить таких. Ими оказались композитор Юлия Донская и поэтесса Ольга Куланина. Последняя, например, тесно сотрудничает с Александром Малининым, Вячеславом Добрыниным:
— Откуда же средства на клип, ради которого вы приехали в Бурятию?
— Вообще идеей клипа загорелся питерский режиссер Леонид Воронов, когда услышал одну из моих песен. Вместе с ним решили, что снимать будем именно в Бурятии. Часть съемок прошла в Джидинском районе, а в основном велись павильонные съемки. Очень много будет сделано на компьютере. Аппаратура тоже местная, предоставлена одной из местных телекомпаний. Планируем, что клип под названием будет готов к середине сентября. Будет он исполняться на русском языке, но бурятские напевы привнесут в него тот национальный колорит, который не спутаешь ни с чем.
Сомневаюсь, что удастся запустить его на ОРТ или РТР, так как один разовый эфир там стоит около трех тысяч долларов.
Зато вполне реально попробовать поработать с каналом МТВ, который берется крутить клип бесплатно, если он действительно будет хорош. Есть еще, правда, ТВ-6, СТС. Возможно, попробуем обратиться туда.
— Спасибо за беседу, будем надеяться, что твой клип скоро действительно появится на центральных каналах.
Певица Намгар рассказала о своем творческом и семейном союзе
Эксклюзивное интервью с семьей знаменитой бурятской вокалистки
Фото: личный архив Намгар
— Намгар, расскажите, пожалуйста, откуда вы родом?
— Я родилась в деревне Кункур Агинского района на берегу прекрасной и легендарной реки Онон. Там мы купались, проводили много времени. Моя родина окутана легендами и сказаниями. Если вы отправитесь туда, то обязательно посетите места Баатар хада, Тогоон шулуун, Сэрэг нарhан.
— Евгений и Намгар, вы уже столько лет вместе не только как творческий союз, но и союз любящих сердец в жизни. Поделитесь историей вашего знакомства?
Евгений Золотарев: Это было давно, тогда я работал в творческом коллективе «Селенга» при Бурятской государственной филармонии. А Намгар только приехала по распределению в Улан-Удэ после окончания музыкального училища. Нас отправили на гастроли в Усть-Орду.
Намгар: И там я смотрю, сидит симпатичный парень в модных очках. В конце вечера он подходит и говорит: «Пойдем на танцы?». Сказал, что встретимся через 30 минут. Я побежала прихорашиваться, ждала его, а Женя просто забыл про меня! (Смеется.) А потом мы с ним и Анатолием Бутухановым, Еленой Антоновой создали музыкальный коллектив «Тэнгэри». Такой вот и случился «служебный роман».
— В каком году вы переехали в Москву?
Евгений Золотарев: В 1997 году. Тогда Намгар поступила в эстрадно-джазовый колледж им. Гнесиных на вокальное отделение. Я переехал вместе с ней и сначала не занимался творчеством.
— Кто сейчас входит в состав группы «Намгар»?
— Какие песни в вашем репертуаре? Только этника?
Намгар: Мы исполняем бурятские народные песни. Хочу сказать о проекте с норвежским музыкантом Ole Jørn Myklebust. Мы познакомились с ним в 2010 году на фестивале в Канаде. Он работал с известной этнической звездой из Норвегии Mari Boine Persen. Также в проекте участвовала поэтесса Галина Раднаева. В таком коллективе наша музыка заиграла по-новому.
— Расскажите о фестивалях этнической музыки, которые проходят в мире?
Намгар: Конкуренция в мире большая. На такие мероприятия приглашают не только музыкантов, которые исполняют этническую музыку, но и джазовых музыкантов. Большой тур был в Японии в ноябре 2016 года, были в Токио, Хиросиме. После концерта обязательно проводится автограф-сессия. Японцы очень благодарные зрители. Считаю, что это потрясающая страна и там проживают «космические» люди. В Корее был хороший фестиваль Tonic jazz festival. В этом году участвовали в рамках проведения международной выставки EXPO-2017 в Казахстане, в грандиозном фестивале современной этнической музыки The Spirit of Astana. Также были на фестивалях в Башкирии, Санкт-Петербурге, Архангельске, Москве. И сейчас участвовали в «Голосе кочевников» в Бурятии.
— Вопрос вашему сыну Тимуру, который является гитаристом группы. Был ли у тебя выбор другой профессии, кроме музыканта?
Тимур: Вообще я окончил московский вуз по специализации «социология» и музыкальный колледж по специализации «эстрадный вокал». Родители не хотели, чтобы я стал музыкантом, но музыка меня притянула. В группе играю на гитаре, но в скором времени мечтаю научиться играть на морин-хууре.
Намгар: Я была категорически против того, чтобы он стал музыкантом, но Евгений как отец сказал свое веское слово. Сейчас я очень горда и довольна. Он у нас решает все административные вопросы. Он отлично говорит на английском языке, все заграничные концерты ведет Тимур. Общение с организаторами всевозможных фестивалей тоже проходит через него.
— Ты говоришь на бурятском языке?
— Какую музыку слушаешь?
Тимур: Зарубежную музыку, рок 80-х годов.
— Какая поездка тебе запомнилась?
Тимур: Самая первая. В 2011 году мы поехали на фестиваль русской культуры «Русская масленица» в Лондоне, это было на Трафальгарской площади. Помню, что я очень волновался и тщательно готовился.
— Какие курьезы случались на гастролях?
Тимур: Никогда не забуду, как я забыл в аэропорту дорогостоящее музыкальное оборудование. Мы поняли, что его нет, когда уже были в гостинице. Я поехал с переводчицей в аэропорт. Обратились в полицию, у всех спрашивали, не видели ли наш багаж. Через некоторое время подошла женщина и спросила: не ищем ли мы чемонданчик? Когда мы ответили, что ищем, она дала нам телефон человека, который нам его вернет за вознаграждение.
— Вам удается отдохнуть на Байкале? Как вы относитесь к экологической ситуации на священном озере?
Намгар: Байкал для нас святое место. Нас с детства учили не сорить, с уважением относиться к Байкалу. Когда приезжаю, вижу, что на берегу курят, пьют. Это вне моего понимания. Все грязно, везде пластиковые пакеты. Ведь в агинских бурятских деревнях очень чисто. В одной деревне видела, как дети с помощью палок собирали вдоль дороги мусор.
— Как вам кухня в ресторане «Чингисхан»?
Намгар: Я очень рада за своего коллегу Чингиса Раднаева (совладелец заведения. – Прим. авт.). Он не только развивает бурятскую культуру, но и популяризирует бурятские традиции, национальную кухню. Нам очень понравились суп «Хар шул», хушууры, бурятский чай.
— Спасибо за интересное интервью! Творческих успехов и вдохновения!
Дочь степей Намгар
фото Евгения Епанчинцева
В начале октября Забайкалье с гастролями посетила всемирно известная московская группа «Намгар». Гастроли в родном крае солистки группы Намгар Лхасарановой завершилось ярким выступлением в Забайкальской краевой филармонии под говорящим названием «Кочевница». Встретиться с певицей удалось и нашему корреспонденту.
— Как прошли гастроли по малой родине?
— Я счастлива, что в этом году мне удалось не только побывать на земле предков, но и поделиться своим творчеством! Здесь меня приняли с материнской теплотой и отеческой заботой. Не только люди, но и сама родимая земля подпитывала меня все эти дни. Конечно, я люблю Москву, но моей «колыбелью» все-таки являются агинские степи. Именно поэтому для меня здесь всегда и небо выше, и солнце ярче, и воздух чище, и вода вкуснее.
— Бурятская девушка родом из Кункура, с детства любившая петь, и русский парень из Улан-Удэ, обожавший музыку. Вы согласны с тем, что эта случайная встреча когда-то оказалась судьбоносной?
— Думаю, это действительно так. Без Жени не было бы меня сегодняшней. Он тот человек, который безоговорочно поверил в меня, взял за руку и повел к успеху. Он стал мне не только супругом, суженым, но и единомышленником, другом, продюсером, менеджером. Евгений — основатель группы «Намгар», её директор и администратор. Более того, мой супруг — творческий стержень нашего коллектива, хотя я и солистка, так как он прежде всего первоклассный музыкант и композитор. Я до сих пор не перестаю удивляться его способности воспринимать нашу бурятскую традиционную музыку как-то по-особенному. Его уникальное видение народных мелодий и рождает то творчество, которое мы представляем миру.
— Последний раз мы с Вами, Намгар, встречались 12 лет назад, когда группа находилась практически в начале своего пути. Чего удалось достичь за это время?
— Мы очень много работали, пробовали, экспериментировали в новом направлении, в итоге этих поисков у нас сложился достаточно богатый и необычный репертуар. За это время произошло столько случайных встреч, которые в дальнейшем переросли в дружбу, содружество, творческое партнерство. Все они переплелись в яркое полотно событий, счастливых моментов, которые продолжаются и сейчас. Так, в 2009 году мы выпустили альбом «NOMAD» («Кочевник»), с которого начались активные эксперименты слияния традиционной и современной музыки вместе с зарубежными коллегами.
В 2012 году в Германии, в городе Ганновер, у нас вышел альбом под названием «Рассвет праматерей» («The Dawn of the Foremothers»), продюсером которого стал известнейший музыкант и композитор Маркус Рейтер. На наши песни он записал настоящую симфонию, которую можно назвать магической. Конечно, такой эмбиентный альбом предназначен не для всех, а только для особых ценителей (эмбиент — стиль электронной музыки, основанный на модуляциях звукового тембра – авт.).
Два года спустя приглашение о создании совместного проекта к нам поступило от норвежских коллег. Они взяли на себя выпуск нового совместного альбома «Нордик Намгар» («Nordic Namgar»), который стал мультиэтническим бурятско-норвежским проектом. Нашим продюсером тогда стал известный музыкант и композитор Уле Йорн Мюклебуст. Я считаю, что в результате такого необычного творческого союза поклонники мировой музыки только выиграли, обретя новые потрясающие композиции.
Казалось бы, два совершенно разных музыкальных проекта сегодня продолжают жить на разных сценах.
— Вы много гастролируете за рубежом. Означает ли это, что этническая музыка там ценится больше?
— Наше направление музыки на Западе называют мировой музыкой «WORLD music», являющейся популярной, давно известной в других странах. Но в России оно только на начальном пути. Для многих такая музыка непривычна, поэтому к ней прислушиваются все еще настороженно. Но мы с мужем Евгением считаем, что любая музыка имеет право на существование, так же как и сама жизнь во всех своих проявлениях. Бурятский традиционный фольклор есть и будет, и это замечательно! Но этническая музыка намного шире, гибче, она богата своим разнообразием жанров: этно-джаз, этно-рок, этно-поп, этно-фьюжн и другие — и при этом не теряет своей смысловой нагрузки. Мы также строим наше творчество на наследии кочевых народов Монголии, Бурятии и Южной Сибири. Через песни-сказания, праздничные плясовые и степные протяжные песни мы стараемся раскрыть слушателю суть души кочевника и его неразрывной связи с природой и предками. Передать это душевное состояние нам помогают народные и современные музыкальные инструменты: хомус, ятага, чанза, морин хуур, скрипка, электрогитара, барабаны… С удовольствием и большим интересом иностранцы знакомятся с бурятской культурой: в Канаде, США, Франции, Германии, Голландии, Норвегии, Малайзии, Китае и других странах, которые мы посетили в рамках гастрольных туров.
— Перед исполнением каждой песни Вы рассказываете ее предысторию, ее рождение. Это важно для Вас?
— Конечно, важно не только для меня, но и для слушателя. Так как каждая песня — это маленькая история, раскрывающая чью-то жизнь, чувства, ожидания, опасения. И через них, особенно если они народные, можно узнать те или иные традиции бурят и монголов. Мои комментарии помогают слушателю лучше понять и погрузиться в нашу музыку, музыку кочевых народов в новом звучании.
— Расскажите немного про других участников группы.
— Как вы уже знаете, неизменным участником группы является мой супруг Евгений Золотарев, виртуозно владеющий игрой как на народном инструменте чанзе, так и на современной бас-гитаре.
В состав группы теперь входит и наш сын Тимур, последовавший по родительским стопам. Он у нас гитарист. Правда, понял свое призвание лишь после окончания университета по другому направлению. Теперь в свои 25 лет он наверстывает упущенное.
Партии ударных инструментов мы доверили одному из лучших барабанщиков Сергею Баеву родом из Нерчинска. Как музыкант он очень востребован в Москве, его везде приглашают. Он играл у Аниты Цой, Валерии, Ольги Кормухиной. И то, что он выступает с нами, большая честь для нас.
Кроме основного состава мы постоянно приглашаем и других музыкантов, игра которых так или иначе обогащает нашу музыку.
Улан-удэнец, сильно пострадавший в огне, вернулся после операций в Москве
Врачи поставили его на ноги, однако мужчину ещё ждёт долгое восстановление
Фото: из архива семьи Месропян
Несчастный случай с Месропом Месропяном произошёл 13 июня. Вернувшись ночью с вахты, днём 36-летний улан-удэнец решил отмыть машину, используя при этом легковоспламеняющуюся жидкость. В какой-то момент банка с опасной жидкостью перевернулась прямо на мужчину и тот начал гореть. Мать пострадавшего сообщила: в МЧС предполагает, что в этот роковой момент Месроп курил.
Месроп получил сильнейшие ожоги, в некоторых местах глубокие. Он был госпитализирован сначала в РКБ им. Н.А. Семашко, а потом, когда нашлись необходимые на его транспортировку семь миллионов рублей, мужчину перевезли в Москву. Средства выделили из резервного фонда финансирования непредвиденных расходов правительства Бурятии.
Жителя Бурятии с 60%-ными ожогами тела эвакуируют в Москву – на это выделили семь миллионов рублей
8 октября Месроп Месропян вернулся в Улан-Удэ после двухмесячного лечения в столице. Infpol.ru связался с его мамой, которая сопровождала его.
Мать пострадавшего мужчины и сам Месроп благодарят правитльство Бурятии, министерство здравоохрнения, врачей республики и Москвы, а также всех земляков, оказавших им помощь и поддержку.
По словам женщины, по-началу её шокировало, когда в палату к её сыну подселяли других пациентов со страшными ожогами.
Семья Месропа благодарит Минздрав России и Бурятии, правительство республики и лично главу республики Алексея Цыденова, специалистов и руководителя Республиканской клинической больницы им. Н.А. Семашко: заведующего реанимацией Владимира Филиппова, главного врача Игоря Шпак, его заместителя Татьяну Дашибалову и других, а также средства массовой информации республики, сообщившие о несчастном случае и объявившие сбор средств для Месропа.