медицина как особая сфера жизни общества
30: Медицина и общество, социальные функции современной медицины.
Перед социологией медицины, организацией и экономикой здравоохранения как научной дисциплиной и практикой, для научного обоснования и внедрения форм, методов, путей и мех-мов реформ здравоохранения стоят сложные задачи, охватывающие 2 уровня социально-экономических и правовых ориентиров: 1)Макроуровень, предполагающий универсальные законы политического и социально-экономического устройства общества, генеральные принципы осуществления уставной деятельности мед предприятий, фирм, АО в существующей экономической системе. Указанный уровень отражает способы и методы влияния на экономическую ситуацию, регламентирует организационно-правовой каркас системы здравоохранения и его межсекторальные связи, сегментирует внутренние и внешние регуляторы, движущие силы рынка мед услуг, его субъектов и объектов; 2) Микроуровень (практический), на котором реализуются конкретные закономерности, связанные с осуществлением мед деятельности; финансирование работодателей, работников, вопросы собственности, основы заработной платы, инвестиционной и инноваци-онной политике предприятия, особенности мед труда и пр.
-медико-социальная (увеличения прод-ти жизни)
-научно-исследовательская (научные технологии, нов методы лечения)
-аксиологическая (формирование ценностных ориентаций в обществе)
— прогностическая (моделирование структуры заболеваний, предупреждение эпидемий и пандемий)
-просветительская и педагогическая (просвещение населения о болезнях, ЗОЖ)
Тут вы можете оставить комментарий к выбранному абзацу или сообщить об ошибке.
Медицина и общество. Социальные функции современной медицины.
Философия и медицина одинаково древние по своему происхождению феномены культуры; их тесная связь проявляется в близости предметов исследования (изучение человека, его личности и влияния общества на личность), сходстве целей и задач, единстве методологии, ценностной ориентации. Несмотря на разные направления деятельности и разные пути поиска истины (медицина выбирает на заре своего существования путь практического действия, философия – путь теоретического обобщения и рефлексии), обе они решают одну и ту же проблему – проблему выживания человечества на Земле, проблему самоопределения человека как природного и культурного существа. В этом вопросе философия и медицина не могут не объединить свои усилия, поскольку порознь они лишены цельности – философия удаляется от эмпирии, «витает в облаках», медицина же, погружаясь в исследование организма, забывает о личности, «утопает» в деталях и частностях. Соотношение философии и медицины в эпоху Нового Времени диктуется интересом к человеку, его новыми интерпретациями. Так, в философии французского материализма (идеи врачей Локка, Ламетри) человек понимается как машина, действующая по аналогии с макрокосмом (по законам классической механики Ньютона). В философии 19 века осмысляются проблемы человека как социального существа, проблемы влияния психики на развитие патологических процессов в человеческом организме. Идеи 19 века (Фрейд, гештальтпсихология и т.д.) послужили возникновению в начале ХХ века психосоматической медицины[1], опиравшейся в лечении человека на взаимосвязанность психических соматических и даже социальных процессов, сопровождающих развитие человека. Современная философия медицины развивается по нескольким направлениям, руководствуясь различными принципами, методологическими основаниями и философскими установками. Основные проблемы, которые встали сегодня во главу угла философии медицины, – здоровье личности и здоровье нации, здоровый образ жизни, влияние общества и природной среды на патологические изменения в человеческом организме, проблемы человеческой духовности как основы психического и физического здоровья человека, социальные причины «болезней века», этика взаимоотношений врача и пациента, эстетические основы современной медицины (искусство как метод лечения, цветовая и звуковая терапия, красота и гармония как способ восстановления равновесия организма и мн. другие.) Среди большого числа замечательных философов и медиков ХХ столетия, стремившихся объединить философскую и медицинскую проблематику с целью решить насущные проблемы человечества можно назвать австрийского врача и философа З.Фрейда, швейцарского психиатра и культуролога К.Г.Юнга, немецко-французского врача и философа А.Швейцера, нем философ К.Ясперс, рус. ученых Ф.Углова, Н.Амосова, М.Норбекова, Г.Селье и др. Таким образом, философия и медицина на протяжении многих веков своего развития взаимообогащают друг друга, взаимопересекаются; как самостоятельная отрасль знания философия медицины особенно актуальной и разработанной становится в ХХ веке, анализируя и перерабатывая лучшие идеи своих «прародителей» – великих философов и медиков древности.
Современная философия выступает в качестве методологического фундамента медицинского знания, что призвано объединить разрозненные частные исследования и системно применить их к изучению качественно своеобразной живой системы – человека. На первый план в деятельности современного врача выступает диалектический метод, поскольку только он обеспечивает комплексный, системный подход к вопросам болезни, её лечения, профилактики, проведения реабилитационного периода[
Медицина и общество
Путь любой науки сложен, а медицины – особенно. Ведь она, как ни одна другая область знаний, не затрагивает саму жизнь людей. Зачастую медицинские открытия не только успешно излечивают конкретных больных, но и влияют на мировоззрение общества в целом.
На взаимоотношения медицины и общества существуют две противоположные точки зрения. Сторонники первой считают, что косное общественное мнение тормозит прогресс медицины. Поборники второй убеждены, что развитие медицины нарушает гармоничное единство природы и человека, является основной причиной ослабления человечества в целом и даже может привести его к вырождению. В самом деле, с одной стороны, люди стали здоровее – увеличилась продолжительность жизни, современный человек по сравнению с древними предками крупнее, крепче. А с другой – лекарства и вакцины «отучили» организм самостоятельно бороться с болезнями.
Однако медицина и общество не противостоят друг другу, находясь в сложном взаимодействии. Медицина вольно или невольно влияет на общество, изменяя его. От соблюдения медицинских норм в разных сферах деятельности людей зависят жизнь и здоровье каждого, и общество заинтересованно их учитывать.
Нужно сказать и о гуманизирующем влиянии медицины. Достаточно вспомнить, сколько усилий понадобилось приложить врачам, чтобы объяснить обществу, казалось бы, очевидные вещи: ВИЧ-инфицированные люди не должны быть изгоями, психические расстройства – болезни, а не пороки, и они требуют лечения, а не наказания.
Однако и общество диктует медицине свои требования. Они тормозят ее развитие, но в разумных пределах – ведь результат любого процесса, если он протекает бесконтрольно, непредсказуем, а порой трагичен. Развитие гинекологии поставило задачу ограничения абортов. Успехи реаниматологии поставили перед обществом и врачами вопрос, до каких пор нужно продолжать оживление уже неспособного к жизни организма. Достижения генетической медицины вызвали споры о той грани, которую не должны переступать ученые в экспериментах с клонированием. Под давлением общественности врачи уже в XX в. начали с особой строгостью подходить к внедрению в лечебную практику новых лекарственных препаратов. В результате появились законы «медицины доказательств», которым теперь следуют медики всего мира. Повышение ценности человеческой жизни повлияло на современную медицинскую этику, привело к законодательному закреплению прав пациента.
Медицина в системе культуры
Духовно возвышенная и одновременно самая компетентная гуманная забота общества о здоровье каждого индивида способствует его активной жизнедеятельности и обеспечивает ему возможность оставаться самим собой. Полноценное здоровье человека достигается путем комплексного решения проблем развития его личности. А это уже философско-медицинская сфера особого гуманитарного воспитания, воздействия на врожденные потенции индивида, где естественные (физические) и социальные (духовно-культурные) факторы сливаются как бы в единое целое, побуждая личность к саморазвитию и самосовершенствованию.
Медицина как важнейшая сфера общечеловеческой культуры.
Медицина в системе культуры представляет собой некое проблемное поле естествознания, обществоведения и гуманитарных наук, прежде всего философии. Последняя способствует совершенствованию понятийного аппарата всего практического здравоохранения. Более того, она развивает научно-мировоззренческие взгляды врачей и провизоров и эвристический (творческий) потенциал в целостной системе материальной и духовной культуры медиков. И вообще, как показывает практика, без философии имидж самой медицины как важнейшей сферы общечеловеческой культуры заметно тускнеет. Медицина совместно с философией постигает сложный мир жизни человека, «управляет» его здоровьем. При этом она и сама становится объектом специального философского познания. Общие контуры медицины в критериях античной философии обозначил еще великий Гиппократ. Оформление медицины в самостоятельную естественнонаучную и гуманитарную сферу воздействия на человека относится к Новому времени, когда она стала органично связываться с философскими концепциями жизни Ф. Бэкона, Р. Декарта, И. Канта и других мыслителей.
Медицина сильно нуждается в укреплении связей с философией как живительной средой духовного обитания и дальнейшего развития материалистического, предметно-понятийно-го мышления. Классик немецкой философии Л. Фейербах с полным на то основанием назвал медицину «колыбелью материалистической философии». Кстати, взаимосвязь медицины и философии началась давно, с момента появления первых явных признаков абстрактного (отвлеченного) мышления в лечебном деле, и продолжается поныне. Этот факт можно проиллюстрировать на следующем примере. Более ста лет назад в Москве на улице Большая Пироговская был установлен памятник выдающемуся русскому хирургу, мыслителю Н.И. Пирогову. Он изображен устало сидящим в кресле. В левой руке у него человеческий череп, который, видимо, должен символизировать вершину медицинского постижения тайны эволюционного развития жизни на Земле. Сам же ученый задумчиво смотрит куда-то в сторону. Скульптор, наверное, сам того не подозревая, изобразил медика философом. Дело все в том, что если бы Н.И. Пирогов смотрел на череп, то это означало бы его сосредоточенность на данном предмете, стремление открыть в нем еще что-то. Но он уже прекрасно знает, как устроен череп Homo sapiens и какие функции выполняет та или иная его часть. Перед ученым встали принципиально иные вопросы — метафизического свойства. Для того, чтобы найти на них ответы, необходимо было абстагироваться от самого предмета познания. А это уже качественно новый вид мыслительной деятельности ученого-медика — понятийный.
Надо признать, что в практическом медицинском познании бытия жизни предметное мышление формировалось спонтанно. Оно зародилось еще задолго до того, как сложился философско-научный (понятийный) стиль мышления первых врачевателей. Эмпирическое медицинское познание длительное время существовало как явление, подчиненное религиозно-мифологическому мировоззрению, тесно переплетаясь с мистикой и суевериями (что отчасти продолжается и в наше время). Поэтому приобретенные в древности научно-эмпирические сведения, оставаясь частными обобщениями, изначально не связывались между собой в органическую целостность. Они не были философски осмысленными, теоретически обоснованными, то есть их никак нельзя было назвать теоретическими понятиями или общими медицинскими положениями. Научно-медицин-ское (теоретическое) познание исторически зарождалось вместе с философскими учениями древних греков. А начиная с пробуждения интереса у мыслящих врачей к философскому постижению первопричины мира, места и роли человека в нем, медицина стала активно насыщаться философским смыслом. Немного позже у медиков появилась и устойчивая мыслительная потребность в целостном (объемном) взгляде на системную телеснодуховную сущность человека. В конце концов естественным образом сформировалась диалектическая взаимосвязь между философским осмыслением природы, роли и назначения человека и зарождающимся клиническим мышлением, стремящимся объяснять порой парадоксальные явления в человеческой жизнедеятельности.
В философии же и медицине телесная основа человека рассматривается как единственное естественное «вместилище» души, которая делает его таким, какой он есть. Ученый и философ XX столетия А.К. Манеев рассуждал следующим образом: все, что люди с древности называли душой, является скорее всего врожденным индивидуальным самосознанием, которое, обладая биополевой неэнтропийной природой, сохраняется и после смерти человека. «И если излученные поля (например, радиоволны) ведут уже независимое от их источника существование, что, однако, не мешает им нести в себе соответствующую информацию, то столь же возможно существование и биополя, излученного при гибели организма, но все же сохраняющего всю информацию о нем. На базе последней и мыслится воссоздание биосистемы, подобно тому, как последняя формируется в онтогенезе на основе предшествующей ей генетической информации» [2]. Тогда получается, что от человека после смерти остается не только распавшаяся на элементы материя, но и продолжающая существовать трансцендентно некая духовная сущность — «оптический образ» (Н. Федоров), «биопси-поле» (А. Манеев), информационное сознание как коллективное знание.
Сегодня мало кто из ученых сомневается в том, что значение информационного сознания (духовной информации) постоянно возрастает в процессе непрерывного исторического саморазвития человечества и все больше распространяется на содержание и характер общественных отношений, религиозных обрядов, культурных событий, художественных произведений и т.д., короче говоря, практически на все внешние проявления бытия человека. Не случайно поэтому современные медицина, физиология, психология все больше внимания уделяют исследованию роли и значения духовной наследственности в развитии отдельных индивидов и человечества вообще. Известный физиолог и философ К.В. Судаков на совещании по философским проблемам современной медицины в 1998 году заявил, что «значение пассивной информации о прошлом все более снижается и все большую значимость приобретает активная духовная наследственность, сохранение и преумножение накопленных человечеством духовных сокровищ — коллективного знания» [3]. Философия же активно помогает медикам на многие известные им вещи смотреть иначе, видеть невидимое, то есть понимать внутренний смысл предметов и явлений.
«Исследовать в медицине, — считал канадский патофизиолог и эндокринолог Ганс Селье, — это видеть то, что видят все, но думать так, как не думает никто» [4]. Данной способностью медицина как наука обязана философии, снабдившей ее специфическим (предметно-понятийным) методом клинического мышления. С другой стороны, развитию философии во многом способствовала творческая медицина. Вспомните гиппократовы советы: «Должно… перенести мудрость в медицину, а медицину в мудрость» [5]. Однако здесь надо оговориться, что медицина развивалась относительно автономно, независимо от философии, но всегда в контексте единого мыслительного поля, то есть с философской рациональностью. Она достаточно быстро дистанцировалась от абстрактной философии, причем настолько, чтобы не быть когда-либо вновь ею поглощенной. И все же медицинская наука и философия могут полноценно развиваться только совместно. У них один объект познания (человек) и один практический интерес — создание здорового образа жизни как результата действия многих объективных и субъективных факторов. Без медицинских и философских знаний сегодня в принципе не могут нормально функционировать и совершенствоваться такие общественные сферы жизни, как экономика и политика, дизайн и эргономика, система образования и воспитания, физкультура и спорт и т.д. Медицинское знание есть связующая нить между культурой, человеком и его жизнедеятельностью.
Медицинские знания, как и любые другие точные сведения о бытии объективного мира, — это непреходящие общечеловеческие ценности. А учитывая, что только медицинские знания и опыт врачевания оказывают прямое воздействие на процессы, способствующие сохранению здоровья людей, развитию здорового образа жизни целых народов, а также культуры жизнедеятельности каждой отдельной личности, специфический фактор медицины приобретает еще большее ценностное социально-гуманитарное значение, так как мобилизует все потенциальные силы человека, направленные на саморазвитие и самосовершенствование. Данный фактор в совокупности с другими естественным образом влияет на укрепление духа народа, его интеллекта, чистоты морально-нравственных отношений в обществе. С тех пор как появился на Земле Homo sapiens, развивается и медицинское знание, интегрирующее в себе абсолютно все достижения человеческой культуры: духовной и материальной. Никакое иное знание так явно не выражает мировоззренческие и аксиологические настроения людей, как медицинское. Его содержание нравственно обусловлено и является неотъемлемой составной частью общечеловеческой гуманитарной культуры определенной эпохи, конкретной страны, того или иного народа, характеризующей качественный уровень развития общества.
Сегодня уже почти все согласны с мнением, что медицина — это не только искусство практического врачевания, но и интеграционная наука, да к тому же не столько эмпирическая (опытная), сколько теоретическая. В начале же прошлого века наряду с революцией в области естествознания (физики и химии, биологии и физиологии), дальнейшим развитием теории в математике и кибернетике наметился прогресс и в медицинской теории. Стремление теоретически обобщить и философски интегрировать эмпирические знания, то есть критически осмыслить богатый арсенал опытных данных, в медицине наблюдается с давних времен. Например, попытки медицинского эмпиризма создать на соответствующей базе теоретический источник медицинского познания отмечались на протяжении практически всей истории науки. Это и понятно, ведь развитая теория является важнейшим условием повышения эффективности абсолютно всех медицинских экспериментальных исследований. Медицина как специфическая наука является одновременно естественнонаучной и гуманитарной отраслью теоретического познания человека и интеллектуально-духовного производства особых клинических знаний, которые оформляются ею в виде конкретных представлений, суждений, принципов, а порой и весьма абстрактных понятий, умозаключений, метафизических гипотез, ментальных парадигм, теоретических концепций.
Именно медицинская (соборная) наука призвана стать особым естественнонаучным и гуманитарным учением, с помощью которого можно было бы раскрывать в человеке его пока неизведанную духовную энергетику. Отец антропософии Р. Штейнер (1861-1925) писал: «Жизнью должна стать мудрость; не только познавать божественное должен человек, но сам «обожиться». Мудрость, подобная той, которая заключена в этой книге, причиняет страдание преходящей природе человека: «она будет горька во чреве»; но тем более радостна она для природы вечной: «но в устах твоих будет сладка, как мед» [6].
Человечество действительно является свидетелем одновременного качественного изменения природы, общества и каждой отдельно взятой личности. Мир, вне всякого сомнения, стремится к некоему мудрому единству, однако то и дело наталкивается на множество препятствий в виде неразвитости, незавершенности всех объектов взаимодействия. Прогресс достигается на путях системного подхода, объединяющего различные многомерные величины. В данном случае такой многомерной величиной и должна выступить медицинская наука.
Медицина как по сути своей всегда молодая и динамично развивающаяся наука обладает огромным интеллектуальным потенциалом для познания человека на базе новейшего экспериментального и клинического материала в области био-, пси-хо-, социомедицинских и других видов исследований. Она выступает как цель и смысл этого познания, к которому применимы все параметры системно-структурного анализа. Начиная с Гегеля и Шеллинга, системно-структурный подход постепенно превратился в общенаучный метод практически во всех формах исследования. А в наше время он становится нормативом теоретического мышления и в медицинской науке. Обращение к системно-структурному анализу новейших медицинских наблюдений и открытий актуально сегодня прежде всего потому, что они восходят к насущной потребности в научно-теоретическом обобщении и объяснении таких проблем, как здоровье и болезнь, норма и патология, соотношение биологического и социального, психического и соматического.
Комплексное изучение человеческого организма в норме и патологии всегда естесственным образом сопрягается с философией. В XIX-XX веках связь медицинских наук с различными философскими течениями и системами (классической натурфилософией, марксизмом, позитивизмом, феноменологией, экзистенциализмом, философской антропологией и другими) была особенно ярко выражена. Медицина по сути своей всегда философична. Более того, фактически она сама уже является философией, ибо учит людей мудрости правильной, здоровой жизни. Это особая философия, помогающая приводить в порядок все творческие потенции человека во всех сферах его социальной и индивидуальной жизнедеятельности. Таким образом, медицина представляет собой самую необходимую систему человеческого жизнеобеспечения.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
МЕДИЦИНА. Введение
МЕДИЦИНА — система научных знаний и практической деятельности, целью которых является укрепление и сохранение здоровья, продление жизни людей, предупреждение и лечение болезней человека.
Для выполнения этих задач М. изучает строение и процессы жизнедеятельности организма человека в норме и при патологии; условия жизни и трудовой деятельности, факторы природной и социальной среды в аспекте их положительного или отрицательного влияния на состояние здоровья людей; собственно болезни человека (их причины, механизмы возникновения и развития, признаки), а также возможности использования различных физических, химических и биологических агентов, технических устройств и т. п. для предупреждения, обнаружения или лечения заболеваний. На этой основе разрабатываются как рекомендации по наиболее рациональному образу жизни, режиму труда и отдыха, питанию; меры, обеспечивающие оптимальные гиг. условия жизни, безопасные условия труда, благоприятное сан. состояние территории, рациональное воспитание и т. п., так и методы выявления, средства профилактики и лечения различных болезней.
Т. о., круг интересов М. охватывает все стороны жизни человека, что фактически превращает современную М. в систему научных знаний о здоровье и болезнях человека, условиях его индивидуальной и общественной жизни. Все это прежде всего относится к М. социалистического об-ва. Такое содержание научной и практической М. выходит за пределы естественных наук и определяет ее биосоциальный характер. Причем биологическое и социальное выступают в М. не изолированно, а в диалектическом единстве. В ряде дискуссий по проблемам соотношения социального и биологического в М. справедливо подчеркивалась неправомерность забвения любой из этих ее сторон.
Социальные факторы влияют на уровень здоровья и физического развития населения, нередко выступают в роли пускового механизма, необходимого (обязательного) или дополнительного условия для возникновения и развития патол, процесса. Биол, последствия воздействия неблагоприятных факторов социальной среды во многом определяются состоянием организма: в одних случаях организм средствами биол, защиты полностью нейтрализует или значительно ослабляет их патогенное действие, в других — неблагоприятные социальные условия создают возможность для развития имеющейся предрасположенности или функциональной неполноценности организма. Благоприятные социальные условия положительно влияют на состояние как отдельных людей, так и населения в целом, способствуя увеличению продолжительности жизни и активной трудоспособности, снижению заболеваемости и смертности, предупреждению возникновения и даже ликвидации опасных заболеваний.
М.— одна из наиболее гуманных сфер общественной практики. Мед. деятельность, направленная на предупреждение болезней, спасение жизни человека, избавление его от страданий или облегчение их, является непосредственным воплощением гуманистических идей; она призвана служить здоровью и счастью людей. Тысячелетиями вырабатывались гуманистические принципы М., согласно к-рым лица мед. профессии не имеют права причинять вреда здоровью человека, обрекать больного на гибель, использовать его бедственное положение в целях обогащения. Однако в условиях эксплуататорского классового об-ва гуманистические принципы М. вступают в противоречие с характером социальных отношений. В эксплуататорском об-ве при всех общественноэкономических формациях постановка проблем М. и границы исследований определялись и определяются интересами господствующих классов, формирующих соответствующую систему здравоохранения; объем и качество медпомощи ставятся в зависимость от сословной, расовой принадлежности и материальной обеспеченности пациента. Классовый характер М., противоречие между профилактическими, диагностическими и лечебными возможностями ее, с одной стороны, и не соответствующим этим возможностям уровнем медпомощи, оказываемой большинству трудящихся, с другой, наиболее ярко выражены в условиях капиталистического об-ва. При капитализме мед. деятельность превратилась в средство личного обогащения; широкое развитие получила частная практика; с целью наживы выпускаются и рекламируются средства лечения, не получившие достаточной проверки. Улучшение медпомощи отдельным контингентам трудящихся в капиталистических странах диктуется либо экономической заинтересованностью в сохранении трудоспособности квалифицированной наемной рабочей силы, либо политическими интересами буржуазии, стремящейся уменьшить остроту классовой борьбы. Во всех развитых капиталистических странах неуклонно возрастает стоимость медицинских услуг, что делает медпомощь все менее доступной широким массам трудящихся. Общий кризис капитализма, обусловивший в ряде государств политическую гегемонию наиболее агрессивных и реакционных кругов империалистической буржуазии, приводит к дегуманизации М., проявляющейся использованием биологии и М. для обоснования расовых теорий, шовинизма, геноцида (см. Расизм), а также расовой дискриминацией в вопросах мед. обслуживания, экспериментированием на людях, проповедью эйтаназии (см.), и, наконец, прямым применением достижений М. во вред здоровью человека, а также в военных целях как средства массового уничтожения людей.
Вместе с тем и в условиях классового об-ва многие представители мед. профессии своей самоотверженностью и бескорыстием, а подчас и профессиональным героизмом являют образец верности гуманистическим идеалам М. и своему профессиональному долгу. Однако объективные возможности для воплощения гуманистических принципов М. впервые сложились лишь после победы Великой Октябрьской социалистической революции в СССР, где все экономические, социальные и культурные преобразования проводятся во имя блага и счастья человека, а охрана здоровья народа стала важнейшей частью социальной политики государства (см. Здравоохранение; Коммунистическая партия Советского Союза, политика в области охраны здоровья).
Характер и содержание мед. представлений и медико-гигиенической деятельности определяются уровнем экономического развития об-ва, господствующим мировоззрением, состоянием культуры, естествознания и техники. Уровень экономического развития об-ва оказывает существенное влияние на характер патологии. Так, для древних цивилизаций и феодального об-ва характерно преобладание инф. заболеваний, распространение которых нередко принимало характер эпидемий и пандемий. Врачи древности, эпохи Возрождения и Нового времени уделяли много внимания изучению клиники, причин возникновения и распространения эпид, болезней, поискам средств их лечения, разработке противоэпид, мер. Однако лишь с развитием торговли и капиталистического производства, ростом экономического потенциала об-ва и заинтересованности в сохранении рабочей силы возникли реальные возможности для осуществления систематических противоэпид, и сан. мер. В результате в экономически развитых странах ведущее место в структуре заболеваемости и смертности со второй четверти 20 в. занимают сердечно-сосудистые заболевания, злокачественные новообразования, травмы, болезни органов дыхания и нервно-психические расстройства. В развивающихся странах, преодолевающих экономические последствия колониализма, инфекционные и паразитарные болезни во второй половине 20 в. продолжают занимать ведущее место в патологии. С развитием промышленности стал распространяться новый тип патологии — профессиональные болезни, связанные с неблагоприятным воздействием на организм различных физических и химических факторов промышленного производства. Начиная с 17 в. исследования в области проф. патологии и гигиены труда приняли систематический характер. Одной из ведущих проблем М. 20 в. стали аллергические болезни, распространение которых связывают с широким внедрением в быт и производство хим. веществ и соединений, а также с загрязнением промышленными выбросами окружающей среды.
Естественно, что тематика научных исследований и направленность практической медико-гигиенической деятельности в различных странах мира определяются прежде всего преимущественным типом патологии. Так, усилия мед. науки и национальных служб здравоохранения развитых стран направлены в первую очередь на решение проблем терапии и хирургии, в т. ч. кардиологии (см.), онкологии (см.), неврологии (см.), психиатрии (см.), а также охраны окружающей среды (см.) и связанных с ними теоретических, клинических, гигиенических и организационных вопросов М.; службы здравоохранения развивающихся стран сосредоточивают внимание на проблемах борьбы с инфекционными и паразитарными болезнями.
Уровень экономического развития определяет не только направленность, но и принципиальную возможность осуществления как научных исследований, так и многих практических мер в области М. и здравоохранения. Так, напр., на содержание служб здравоохранения в СССР в конце 70-х гг. ежегодно расходовалось 13—15 млрд. руб., на социальное страхование — 28 млрд. руб., на промышленную санитарию и технику безопасности — ок. 15 млрд. руб.; на осуществление мер по охране окружающей среды в десятой пятилетке ассигновано 11 млрд. руб. Кроме того, советское государство широко финансирует мед. образование, различные исследовательские программы, связанные с М., сеть дошкольных детских учреждений, социальное обеспечение и т. п. Только консолидация всех материальных ресурсов об-ва в руках государства, считающего высокий уровень благосостояния и здоровья населения одной из важнейших целей экономического и социального развития, и экономическая мощь социалистического государства позволяют столь щедро финансировать научную и практическую мед. деятельность. Мощная материальная база в® многом определила выдающиеся, получившие мировое признание достижения советской мед. науки и здравоохранения. Даже высокоразвитые капиталистические страны не могут позволить себе делать столь крупные вложения в М. и здравоохранение. Эксперты ряда европейских государств, в т. ч. Великобритании, Франции, ФРГ, признают, что их государства не всегда могут финансировать глубокие исследования по всему фронту мед. науки.
Кроме непосредственного влияния, экономический строй об-ва воздействует на состояние мед. науки и практики через господствующую идеологию, а также уровень развития культуры, естествознания и техники. Господствующее мировоззрение формирует и определяет содержание естественнонаучных и мед. представлений и соответствующих им форм и приемов практической мед. деятельности. Так, наивным фантастическим представлениям древнего человека, наделявшего сверхъестественными свойствами различные неодушевленные предметы (фетишизм), соответствовала вера в их влияние на здоровье, в способность вызвать болезнь и исцелить от нее. Пережитки фетишизма — вера в амулеты, обереги, талисманы — долго сохранялись как атрибут более сложных религиозных представлений. Целительным свойствам таких предметов, «показаниям» к их применению, способности амулетов и талисманов охранять своих владельцев от болезней врачи древности и Средневековья посвятили многочисленные трактаты. На стадии доклассового об-ва появилась вера в духов или демонов, влиянию (или вселению) которых приписывалось возникновение болезни. На основе этих представлений возникла и развилась так наз. демо-но логическая М., разработавшая систему обрядовых действий, направленных на изгнание «духов болезни», а также систему мистических взглядов на причины и условия их вселения. Демонологические представления о причинах возникновения болезней (плод «гнева богов», «наказания за грехи» или «дьявольского наваждения») сохранялись в М. при идеологическом господстве всех религий: молитва, пост и покаяние вплоть до 18 в. даже в развитых странах считались необходимым дополнением к рациональным врачебным назначениям.
Идеология политеизма, рассматривавшая пантеон богов как целостную систему, и идея всеобщей одушевленности материи (гилозоизм) послужили основой для натурфилософских и космогонических теорий, исходящих из представлений о единстве мира, возникшего и существующего в результате взаимодействия ограниченного числа противоборствующих стихий или элементов. На основании этих представлений развилось гуморальное учение о четырех соках организма, которые находятся в постоянном движении, то борясь, то поддерживая друг друга, и от характера смешения которых зависят состояния здоровья и болезни. Стихийный материализм и диалектические идеи, содержащиеся в космогонических теориях древнегреческих философов-материалистов, определили материалистическую направленность школы Гиппократа, его представления о целостности организма, учение об этиологии, основанное на признании материальной причины болезни, использование исключительно рациональных средств и приемов в терапии и т. п. Материалистические традиции атомистики Эпикура и Лукреция легли в основу солидарной патологии Асклепиада и методической школы («ненормальное» движение атомов и закупорка «пор» как причина болезней и т. п.). Колебания Аристотеля между материализмом и идеализмом отразились на анатомо-физиол, представлениях Галена.
Идеология феодализма (монотеистические религии) с присущим ей догматизмом, верой в бессмертие души, замкнутой концентрической картиной мира послужила основой для схоластической М. Средневековья с ее пренебрежительным отношением к чувственному познанию, заменой опыта приверженностью традициям и книжным авторитетам, склонностью к формальной систематизации, отвлеченному теоретизированию, а также для возрождения и развития астральных и магических представлений. Благодаря этому стало возможным превращение сыгравшего важную роль в развитии
М., но методологически непоследовательного учения Галена в галенизм — систему догматических анатомо-физиол. положений, задержавших более чем на тысячелетие развитие теоретической М.
Потребности развивающегося капиталистического производства обусловили возникновение опытного знания. На смену религиозным представлениям приходят сначала дуалистические, а затем — мировоззрение механистического материализма, на базе к-рого развиваются механистические представления о жизнедеятельности и патологии человека, наиболее ярко проявившиеся в деятельности ятромехаников (см. Ятрофизика), концепции Ж. Ламетри о «человеке-машине». Одновременно как результат неудовлетворенности ограниченностью и метафизичностью механицизма вновь получают развитие дуалистические мед. теории: учение об археях Й. Ван-Гельмонта, анимизм Г. Шталя (G. Е. Stahl), системы Ф. Гоффманна, У. Куллена, Дж. Броуна и другие идеалистические представления, наиболее влиятельным из которых в 18 в. стал витализм (civi.).
В 19—20 вв. борьба материалистических и идеалистических направлений в М. постоянно обострялась. Материалистическим воззрениям, обогащенным идеями диалектики, естествознание и М. обязаны такими выдающимися достижениями, как дарвинизм (см.), бактериология, физиологическое учение И. М. Сеченова, учение И. П. Павлова об условных рефлексах (см.), теория фагоцитоза (см.) и сравнительная патология И. И. Мечникова, создание научной эмбриологии (см.), преодоление ограниченности преформизма (см.), Целлюлярной патологии (см.) Р. Вирхова и др. Стихийно или сознательно руководствуясь принципам и материалистической диалектики, передовые ученые капиталистических стран, совершая выдающиеся открытия, преодолевали и преодолевают ограниченность, умозрительность, а нередко и антигуманистическую направленность идеалистических теорий в М. и здравоохранении. Методологической основой социалистической М. является философия марксизма-ленинизма, определяющая подход к познанию интимных процессов жизнедеятельности, тончайших механизмов развития патол, процессов.
Естествознание — теоретическая основа М. Естественные науки предоставляют в распоряжение М. экспериментально и теоретически обоснованные данные о закономерностях развития процессов, происходящих в природе и в организме человека, вооружают М. объективными методами исследования. Так, напр., учение об электричестве послужило основой для возникновения и развития электрофизиологии (см.), разработки и внедрения методов электродиагностики (см. Электрокардиография, Электроэнцефалография и Др.), электролечения (см. Физиотерапия). Достижения гидростатики, гидродинамики и реологии создали условия для изучения процессов гемодинамики (см.) и микроциркуляции (см.), позволили получить важные для практической М. сведения о механизмах возникновения и возможностях диагностики различных гемодинамических нарушений. Исследования в области оптики положили начало физиологической оптике, являющейся теоретической основой офтальмологии (см.). На основе данных физической, геометрической и физиологической оптики разработаны и внедрены офтальмол. методы исследования и способы коррекции дефектов зрения. В результате открытия и изучения различных видов ионизирующего излучения М. обогатилась методами лучевой диагностики и терапии. На основе достижений генетики (см.), биохимии (см.) и молекулярной биологии (см.) выявлены дефекты в молекулах белков и аминокислот, которые являются непосредственной причиной клин, проявлений ряда наследственных болезней (см.). Это определило направление поиска средств и способов коррекции этих болезней. Начиная с 16—17 вв. влияние достижений естественных наук на развитие теоретических основ М., разработку все более эффективных средств предупреждения, диагностики и лечения болезней исторически прослеживается на всех этапах развития М.
По мере расширения и углубления знаний об основах жизнедеятельности и механизмах возникновения и развития патол, процессов все большее значение для мед.-биол, исследований, диагностики и лечения приобретают технические средства. Общеизвестна роль микроскопии в возникновении и развитии гистологии (см.), патологической анатомии (см.), микробиологии (см.) и других основополагающих мед.-биол. наук. Усовершенствование оптических систем микроскопов, микроскопической техники, особенно создание электронного микроскопа, позволило изучать строение биол, объектов на молекулярном и субмолекулярном уровне, наблюдать молекулярные взаимодействия, лежащие в основе жизнедеятельности, и их нарушения, обусловливающие возникновение и развитие патол, процессов.
В современных условиях научно-техническая революция оказывает огромное преобразующее влияние на М. Достижения техники чрезвычайно расширили возможности исследования здорового и больного человека, привели к созданию принципиально новых путей и методов диагностики и лечения. На основе использования электроники разработаны и применяются новые методы регистрации функций органов и систем. Управляемые устройства — аппараты искусственной почки, искусственного дыхания, искусственного кровообращения — выполняют функции соответствующих органов и систем, напр, во время операций на сердце или при острой почечной недостаточности. Электростимуляция позволяет управлять ритмом больного сердца, вызывать опорожнение мочевого пузыря и т. д. Активно развивается мед. кибернетика. Все более заметна роль гипербарической оксигенации во всех разделах медицины (см. Баротерапия). Особое значение приобрела проблема программирования дифференциальных признаков болезней и использования ЭВМ для постановки диагноза (см. Диагностика машинная). Применение ультразвука обогатило М. новыми методами диагностики состояния плода, эхоэнцефало- и эхокардиографии, хирургического лечения поражений костной системы. Применение лазера (см.) обусловило быстрые успехи микрохирургии (см.). Технический прогресс сопровождается созданием новых отраслей М. Так, полеты человека на космических кораблях привели к развитию космической М. как самостоятельного научно-практического комплекса.
По мере накопления знаний о строении, функциях и патологии отдельных органов и систем, о диагностических признаках, способах профилактики и лечения отдельных болезней начался процесс дифференциации М., выделения самостоятельных разделов и мед. специальностей. Неизбежность этого процесса, достигшего наибольшей интенсивности во второй половине 20 в., определяется стремительным ростом объема знаний как в области фундаментальных мед.-биол, наук (морфология, физиология, биохимия, генетика и др.), на основе которых расшифрован патогенез многих болезней человека, так и в сфере диагностики и лечения заболеваний, что требует от врача глубокого изучения предмета своей специальности и овладения многими техническими приемами (напр., диагностическая и леч. эндоскопия и др.). В этом отношении дифференциация М. сыграла и продолжает играть положительную роль, способствуя более глубокому и детальному изучению отдельных проблем М. Однако продолжающееся расчленение когда-то единой М. имеет и свои отрицательные стороны. Одна из них — известная разобщенность, фрагментарность общетерапевтических представлений, ослабление внимания к принципиальным вопросам общей патологии и другим проблемам, которые необходимо разрабатывать не столько в прикладном, сколько в принципиальном, стратегическом, плане. Все более узкая специализация и технизация М., отрыв отдельных мед. специальностей друг от друга выдвигают на передний план проблему сохранения единства М., к-рая в современных условиях решается мед. образованием, программно-целевым комплексированием научных исследований, а также массовым выпуском научно-справочных энциклопедических трудов общемедицинского профиля.
Вполне удовлетворительной классификации мед. знаний до наст, времени не создано. Согласно наиболее принятой из них, всю М. как область научных знаний условно подразделяют на три группы: медико-биологические дисциплины; клинические дисциплины; гигиена, микробиология, эпидемиология и другие дисциплины преимущественно медико-социального и профилактического характера.
Условность приведенной выше группировки мед. дисциплин подчеркивается следующими моментами: социальные аспекты характерны не только для третьей группы, но в той или иной мере для любой мед. дисциплины; традиционный для мед.-биол. дисциплин экспериментальный метод исследования давно вошел в клин, и гиг. дисциплины; микробиология, отнесенная к третьей группе, поскольку тесно связана с эпидемиологией и служит научной основой многих профилактических мероприятий, с равным правом может быть включена в группу мед.-биол, дисциплин и т. д. Не укладываются в рамки указанных групп такие научно-практические комплексы, как военная медицина, авиационная и космическая медицина, спортивная медицина и др.
Являясь одной из древнейших областей общественной практики, М. прошла долгий путь развития, накапливая и обобщая практический опыт, аккумулируя и используя достижения естественнонаучной и общественной мысли. Каждый этап развития М. ознаменован новыми приобретениями в сфере теоретических представлений, клинических наблюдений, практических навыков или расширением арсенала средств диагностики, предупреждения и лечения болезней. Даже в эпоху средневековья, в период господства догматических представлений об окружающем мире, строении и функциях человека, когда значение опытного знания отрицалось, а развитие естественнонаучной мысли преследовалось, накопление М. позитивного опыта (в области хирургии, инфекционной патологии, в проведении противоэпид, мер, в организации больничного дела) продолжалось (см. ниже — Медицина феодального общества). В этом смысле история М.— процесс непрерывного и прогрессивного развития и накопления знаний о строении и функциях человеческого организма, болезнях человека и практических навыков по их обнаружению, предупреждению и лечению. Этот процесс продолжается и в наст, время. Будучи неразрывно связанной с уровнем культуры, М. развивалась преимущественно в так наз. очагах цивилизации. Причем упадок или гибель той или иной цивилизации не означали утраты мед. приобретений и опыта. Преемственность составляет одну из важнейших черт исторического развития М. В новых исторических условиях и на основе новых культурных традиций и мировоззрения опыт прошлого ревизовался и дополнялся. История М. свидетельствует о том, что все народы мира внесли в сокровищницу мед. знаний определенный вклад. Суммой этих вкладов и является величественное здание современной М.
Продолжение смотри в статьях:
БИБЛИОГРАФИЯ
Классики марксизма-ленинизма об естествознании и медицине — Маркс К. Капитал, т. 1, кн. 1, Предисловие, Сочинения, 2-е изд., т. 23, с. 9; Маркс К. и Энгельс Ф. Манифест Коммунистической партии, там же, т. 4, с. 419; они же, Немецкая идеология, там же, т. 3, с. 15; Энгельс Ф. Анти-Дюринг, там же, т. 20, с. 1; он же, Диалектика природы, там же, т. 20, с. 339; он же, Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии, там же, т. 21, с. 269; он же, Об историческом материализме, в кн.: Маркс К. Избр. произведения, т. 1, с. 360, М., 1940; он же, Происхождение семьи, частной собственности и государства, там же, т. 21, с. 23; он же, Развитие социализма от утопии к науке, там же, т. 19, с. 185; Ленин В. И. Гонители земства и Аннибалы либерализма, Полн, собр. соч., 5-е изд., т. 5, с. 21; он же, Государство и революция, там же, т. 33, с. 1; он же, Материализм и эмпириокритицизм, там же, т. 18, с. 7; он же, Материалы по пересмотру партийной программы, там же, т. 32, с. 135; он же, О государстве, там же, т. 39, с. 64; он же, О значении воинствующего материализма, там же, т. 45, с. 23; он же, Проект и объяснение программы социал-демократической партии, там же, т. 2, с. 81; он же, Проект программы нашей партии, там-же, т. 4, с. 211; он же, Проект программы Российской социал-демократической рабочей партии, там же, т. 6, с. 203; он же, Развитие капитализма в России, там же, т. 3, с. 1.
Возникновение медицины и ее развитие в первобытнообщинном обществе — Борисковский П. И. Возникновение человеческого общества, Палеолит Африки, Л., 1977; Всемирная история, т. 1 — История первобытного общества и древнего мира, под ред. Ю. П. Францева, М., 1955; Вылегжанин Н. И. Палеопатология, Казанск, мед. журн., № 5-6, с. 495, 1932; Ефименко П. П. Первобытное общество, Очерки по истории палеолитического времени, Л., 1938; Косвен М. О. Очерки истории первобытной культуры, М., 1957; Кочеткова В. И. Палеоневрология, М., 1973; Монгайт А. Л. Археология Западной Европы, Каменный век, М., 1973; он же, Археология Западной Европы, Бронзовый и железный века, М., 1974; Морган Л. Г. Древнее общество, пер. с англ., Л., 1935; Народы Австралии и Океании, под ред. С. А. Токарева и С. П. Толстова, М., 1956; Першиц А. И., Монгайт А. Л. и Алексеев В.П. История первобытного общества, М., 1974; Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки, Л., 1946; Pогинский Я. Я. Проблема антропогенеза, М., 1977; Pогинский Я. Я. и Левин М. Г. Антропология, М., 1978; Семенов Ю. И. Как возникло человечество, М., 1966; Токарев С. А. Ранние формы религии и их развитие, М., 1964; Тэйлор Э. Первобытная культура, пер. с англ., М., 1939; d’ Harсоurt R. La medecine dans l’ancien Perou, P., 1955; Lastres J. B. La medicina en el descubrimiento у conquista del Peru, Lima, 1956; Merei G. Az orvostudomany tor/enete, Budapest, 1957; Sigerist H. Е.А history of medicine, v. 1, Primitive and archaic medicine, N. Y., 1951; Stephen-Chauvet, La medecine chez les peuples ptimitifs, P., 1955; Wilke G. Die Heilkunde in der europaischen Yorzeit, Lpz., 1936.
Традиционная медицина народов Африки — Африка, возникновение отсталости и пути развития, под ред. Л. Е. Куб-беля, М., 1974; п’Битек О. Африканские традиционные религии, пер. с англ., М., 1979; Дэвидсон Б. Африканцы, Введение в историю культуры, пер. с англ., М., 1975; История Африки, под ред. А. Б. Давидсона и др., М., 1979; Источниковедение африканской истории, под ред. А. Б. Давидсона и др., М., 1977; Куббель Л. Е. Сонгайская держава, Опыт исследования социально-политического строя, М., 1974; Первобытная периферия классовых обществ до начала великих географических открытий, под ред. А. И. Першица и А. М. Хазанова, с. 162, М., 1978; Райт Г. Свидетель колдовства, пер. с англ., М., 1971; Вinns С. T. The warior people, Lulu origines, customs and witchcraft, L., 1975; Carman J. A. A medical history of the colony and protectorate of Kenya, L., 1976; Fournier R. L. P. La medecine egyptienne des origines a l’ecole d’Alexandrie, Bordeaux, 1933; Gelfand M. Medicine in tropical Africa, Edinburgh — L., 1961; Harley G. WT. Native african medicine, Cambridge, 1941; Pankhurst R. An historical examination of traditional Ethiopian medicine and surgery, Ethiop. med. J., v. 3, p. 157, 1965; Sita F. Leky z sera pralesu, Hrades Kralove, 1976; Traore D. Comment le noir se soignetil? Ou medecine et magie africaines, P., 1965.
Медицина в феодальном обществе и Нового времени (17-18 вв.) — Арнольд из Вилла новы, Салернский кодекс здоровья, пер. с латин., М., 1970; Баткис Г. А. и Майстрах К. В. Развитие медицины в новое время, XVI — XVIII вв., Сов. врач, журн., № И, с. 863, № 12, с. 935, 1937; Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса, М., 19(35; Везалий А. О строении человеческого тела, пер. с латин., т. 1 — 2, М., 1950— 1954; Гарвей В. Анатомическое исследование о движении сердца и крови: у животных, пер. с латин., М., 1948; Гезер Г. История повальных болезней, пер. с нем., ч. 1 — 2, Спб., 1867; Г у-б e р т В. О. Оспа и оспопрививание, Спб., 1896; Декарт Р. Избранные произведения, пер. с ин., М., 1950; Джуа М. История химии, пер. с итал., М., 1975; Дорфман Я. Г. Всемирная история физики, ч. 1 — С древнейших времен до конца 18-го века, М., 1974; Жданов Д. А. Леонардо да Винчи анатом, М.— Л., 1955; 3аблудовский А. М. Курс общей хирургии, с. 19, М.— Л., 1935; Заблудовский П. Е. Развитие учения о заразных болезнях и книга Фракасторо, в кн.: Фракасторо Д. О контагии, контагиозных болезнях и лечении, с. 165, М., 1954; он же, Истоки профессиональной патологии и книга Рамаццини, в кн.: Рамаццини Б. О болезнях ремесленников, пер. с латин., с. 189, М., 1961; он же, Пути развития общественной медицины, М., 1970; К аж дан А. П. Византийская культура (X — XII вв.), М., 1968; Ковнер С. Г. История арабской медицины, Киев, 1893; он же, История средневековой медицины, в. 1—2, Киев, 1893 —1897; он же, Западная (новолатинская) медицина, Университетск. изв., (Киев), № 1, 3 — 6, 8, 9, 1897; Крымский А. История арабов и арабской литературы, светской и духовной, ч. 1—5, М., 1911; Левин А. М. Практическая медицина эпохи Возрождения, Врач, № 45, с. 901, № 46, с. 918, №47, с. 939, № 52, с. 1044, 1888; Лей Г. Очерк истории средневекового материализма, пер. с нем., М., 1962; Лозинский А. А. К истории некоторых важнейших медицинских систем XVIII и XIX веков, дисс., Спб., 1905; Мец А. Мусульманский Ренессанс, пер. с нем., М., 1973; Павлов И. П. Предисловие, предпосланное к первому изданию перевода на русский язык книги В. Гарвея, в кн.: Гарвей В. Анатомическое исследование о движении сердца и крови у животных, пер. с латин., с. 161, М., 1948; Птуха М. В. Очерки по истории статистики XVII — XVIII веков, М., 1945; Рамаццини Б. О болезнях ремесленников, пер. с латин., М., 1961; Ренан Э. Аверроэс и аверроизм, пер. с франц., Киев, 1903; Самоуков Ф. И. Физическое воспитание средневекового рыцарства, в кн.: Очерки по истории физ. культуры, под ред. Торопова, в. 3, с. 75, М., 1948; Севастьянов, Инквизиция в медицине, Спб., 1914; Соболь С. Л. История микроскопа и микроскопических исследований в России в 18-ом веке, М.— Л., 1949; Сперанский Н. В. Ведьмы и ведовство, Очерк по истории церкви и школы в Западной Европе, М., 1906; Терновский В.Н. Медицина эпохи Возрождения и ее изучение в Советском Союзе, XIV Международн. конгресс по ист. мед., М., 1954; он же, Андрей Везалий (1514 — 1564), М., 1965; Tикотин М. А. Леонардо да Винчи в истории анатомии и физиологии, Л., 1957, библиогр.; Tомилин С. А. Очерки по истории терапии (старинные медикаменты), Врач, дело, № 12, с. 771, 1929; Трахтенберг О. В. Очерки по истории западноевропейской средневековой философии, М., 1957; Урланис Б. Ц. Рост населения в Европе, М., 1941; Фигье Л. Светила науки от древности до наших дней, пер. с франц., т. 1—3, Спб., 1869 —1873; Хроника изобретений по медицине с 1700 по 1800 г., Календарь для врачей всех ведомств на 1884 г., Спб., 1884; Шмуклер И. К. Гигиенические советы Маймонида, жившего в XII веке но P. X., Практ. мед., № 31, с. 453, 1896; Шухардин С. В. Георгий Агрикола, М., 1955; Эберман В. Медицинская школа в Джундишапуре, Записки коллегии востоковедов при Азиатском музее Рос. акад. наук, т. 1, с. 47, 1925; Евагрий, Церковная история, кн. 4, с. 222, Спб., 1853; Allbutt Th. The historical relations of medicine and surgery to the end of the sixteenth century, L., 1905; Browne E. Arabian medicine, N. Y., 1921; Buer М. G. Health wealth and populatio». in the early days of the industrial revolution, L., 1968, bibliogr.; Butterfield H. The origins of modern science, L., 1949; Gallot E. La renaissanse des sciences de la vie au XYI-e sifecle, P., 1951; Campbell D. Arabian medicine and its influence on the Middle Ages, Amsterdam, 1974; Delaunay P. La vie medicale aux XYIe, XYlle et XYIIIe siecles, P., 1935; Dulieu L. La Chirurgie & Montpellier, des ses origines au debut du XIX-e siecle, Avignon, 1975; Elgood C. A medical history of Persia and the Eastern caliphate, Cambridge, 1951; Fort G. F. Medical economy during the Middle Ages, N. Y., 1883; Haeser H. Geschichte der epidemische Krankheiten, Jena, 1865; Hensler P. G. Geschichte der Lustseuche, die zu Ende des XY. Jahr-hunderts in Europa ausbrach. Bd 1—2, Hamburg, 1783—1789; он же, Yom abend-landischen Aussatze im Mittelalter, nebst einem Beitrage zur Kenntnis und Geschichte des Aussatzes, Hamburg, 1794; Hughes M. J. Women healers in medical life and literature, N. Y., 1943; Husleу J. М. Church and learning in the Byzantine Empire, L., 1937; King L. S. The road to medical enlightenment, 1650—1695, L., 1970; он же, The philosophy of medicine: the early eighteenth century, L., 1978; Кlebs A. History of infection, Ann. med. Hist., v. 1, p. 159, 1917; Kotelmann J. Gesundheitspflege im Mittelalter, Hamburg, 1890; Leclerc L. Histoire de la medecine arabe, t. 1—2, P., 1876; Piccinini, B. Ramazzini e G. B. Morgagni in rapporto alia medicina dei lavoro. Riv. Storia Sci. med. nat., № 9-10, p. 24, 1930; Renzi S. Storia documentata della scuola me dica di Salerno, Milano, 1967; Ribin S. Medieval English medicine, N. Y., 1974, bibliogr.; Schipperges H. Arabische Medizin im lateinischen Mittelalter, B., 1976, Bibliogr.; Singer С h. The evolution of anatomy, L.. 1925; Sudhoff K. Iatro-mathematiker vornehmlich im 15 und 16. Jahrhundert, Breslau, 1902; Teleky L. History of factory and mine hygiene, N. Y., 1948, bibliogr.; Temkin O. Byzantine medicine: tradition and empirism, Dumbarton Oaks papers, № 16, p. 97, 1962; Webster G. The great instauration, science, medicine and reform, 1626 —1660, N. Y., 1976, bibliogr.
Медицина 19—20 веков — Боткин С. П. Сообщение о Парижских клиниках, Труды Об-ва русских врачей (в Спб.) за 1887—1892 гг., с. 32, Спб., 1892; Венгрова И. В. Из истории социальной гигиены в Англии XIX в., М., 1970; Горвиц М. О медицинских учреждениях в Англии, Мед. вестн., № 19, с. 173, № 20, с. 185, № 21, с. 193, № 22, с. 201, 1863; Гюббенет X. Замечания о современном состоянии медицины в Западной Европе, Журн. Мин-ва народного просвещения, № 10, с. 1, № И, с. 29, 1854, № 3, с. 1, 1855; Заблудовский А. М. Эпоха антисептики на Западе (60—80-е годы XIX в.), Вестн, хир., т. 55, № 1, с. 67, 1938; Заблудовский П. Е. Утопический социализм Фурье и медицина, Сов. мед., № 13, с. 46, 1937; Иовский А. Обозрение медицинских систем в начале 19-го столетия, Вестн, естеств. наук и мед., № 5, 7, 1828, № 3—7, 11 — 12, 1829, № 1, 1831; Курцин И. Т. Критика фрейдизма в медицине и физиологии, М.— Л., 1965, библиогр.; он же, Теоретические основы психосоматической медицины, Л., 1973, библиогр.; Лебедев К. Опыт критического обозрения носологических систем Линнея, Фогеля, Соважа, Сагара, Куллена, Пинеля, Мудрова, Шенлейна, Дядьковского, Гуда и Сокольского, М., 1840; Линдеман В. К. Главнейшие течения в общей патологии 19-го в., Киев, 1901; Лгасицын Ю. П. Современные «теории медицины, Болезни цивилизации» и их буржуазные теоретики, М., 1968; Лозинский А. А. К истории некоторых важнейших медицинских систем 18-го и 19-го вв., дисс., Спб., 1905; Мечников И. И. Основатели современной медицины, Пастер — Листер — Кох, М.— Л., 1925; Образцов П. М. Исторический очерк литературы практической медицины 19-го столетия, Спб., 1862; Палкин М. Е. Парижская коммуна и медицинские работники, Казанск, мед. журн., № 4, с. 269, 1933; он же, Здравоохранение Парижской коммуны, Сов. врач, журн., № 3, с. 221, 1941; Петленко В. П. Физиологический идеализм и некоторые философские вопросы теоретической медицины, Л., 1960, библиогр.; Разумовский В. И. Медицина и хирургия в 19-ом столетии, Труды 8-го Пироговск. съезда, в. 7, с. 9, М., 1903; Рубакин А. Н. Империализм и ухудшение здоровья трудящихся, М., 1959; Смоленский П. О. О задачах и деятельности санитарных обществ Англии и Франции, в особенности по популяризации гигиены, Врач, ведомости, № 6, с. 3815, № 7, с. 3835, 1883; Смулевич Б. Я. Критика буржуазных медико-социологических концепций, М., 1973; Тимирязев К. А. Основные черты истории развития биологии в 19-ом столетии, М., 1908; Якубова E. Н. Вопросы здравоохранения во Франции, в период революции 1848 года и Парижской коммуны, М., 1958, библиогр.; A uber у J. Les grandes victoires de la medecine, P., 1956; Broсkington C. F. Public health in the nineteenth century, Edinburgh — L., 1965; Collard P. The development of microbiology, Cambridge, 1976; Fifty years of medicine, a symposium from the «British Medical Journal», L., 1950; Frazer W. M. A history of English public health, 1834—1939, L., 1950; Galdston I. Progress in medicine, a critical review of the last hundred years, N. Y.— L., 1940; Handbuch der Sozialmedizin, hrsg., v. M. Blohmke u. a., Bd 3, Stuttgart, 1976; Handbuch der Thoraxchirurgie, hrsg. v. E. Derra u. W. Bircks, Bd 1—2, B.— Heidelberg, 1976; Kohler W. u. MochmannH. Gruiriss der medizinischen Mikrobiologie, Jena, 1975; Leonard J. La France medicale medecins et malades au 19-e si£cle, P., 1978; Me Currich H. J. The treatment of the sick poor of this country and the preservation of the health of the poor in this country, Oxford, 1929; Me KeownTh. a. Lowe G. R. An introduction to social medicine, Oxford, 1974; Newsholme A. The last thirty years in public health, L., 1936; Progress in clinical medicine, ed. by R. Daley a. H. Miller, L., 1952; Redetzky H. Zur Geschichte der Organisation des Gesundheitswesens, в кн.: Lehrbuch d. soz. Hyg., hrsg. v. A. Beyer u. K. Winter, S. 50, B., 1953; Rosen G. From medical police to social medicine, N. Y., 1974; Sand R. Vers la medecine sociale, P., 1948; SchwetzJ. L’evolution de la medecine au Congo beige, Bruxelles, 1946; Seventy-five years of medical progress, 1878—1953, ed. by L. H. Bauer, Philadelphia, 1954; Shryock R. H. The development of modern medicine, N. Y., 1947; он же, Histoire de la medecine moderne, P., 1956; Soziologie fur Mediziner, hrsg. v. K. Winter, B., 1976; Susser M. W. a. Watson W. Sociology in medicine, L., 1971; Williams J. H. H. A century of public health in Britain, 1832—1929, L., 1932. См. также библиогр, к разд. Общие вопросы истории медицины. Руководства и учебники по истории медицины.
Развитие медицины на территории СССР в период первобытнообщинного строя — Афанасьев А. Н. Поэтические воззрения славян на природу, т. 1—3, М., 1865 —1869; Высоцкий Н. Ф. Народная медицина, М., 1911; Гальковский H. М. Борьба христианства с остатками язычества в древней Руси, т. 1—2, Харьков, 1913—1916; Демич В. Ф. Очерки русской народной медицины, Лихорадочные заболевания И их лечение у русского народа, Спб., 1894; Забелин И. Е. История русской жизни с древнейших времен, ч. 2, М., 1879; Заблудовский П. Е. Возникновение медицины в человеческом обществе, М., 1955; Забылин М. Русский народ, его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия, ч. 1—4, М., 1880; Зеленин Д. К. Очерки русской мифологии, в. 1, Пг., 1916; Змеев Л. Ф. Чтения по врачебной истории России, Спб., 1896; История СССР с древнейших времен до наших дней, под ред. Б. Н. Пономарева и др., т. 1, М., 1966; Касторский М. И. Начертания славянской мифологии, Спб., 1841; Попов Г. И. Русская народно-бытовая медицина, Спб., 1903; Татур Г. X. Очерк археологических памятников на пространстве Минской губернии и ее археологическое значение, Минск, 1892; Флоринский В. М. Первобытные славяне по памятникам их доисторической жизни, ч. 2, в. 2, Томск, 1897; Формозов А. А. Памятники первобытного искусства на территории СССР, М., 1966; Штернберг Л. Я. Культ орла у сибирских народов, Л., 1925.
Медицина народов Закавказья и Сред-ней Азии — Бируни, Памятники минувших поколений, в кн.: Абу Рейхан Бируни, Избр. произведения, т. 1, с. 7, Ташкент, 1957; Булгаков П. Г. Жизнь и труды Беруни, Ташкент, 1972, библиогр.; Джумаев В. К. Хирургия Абу Али Ибн Сины и ее исторические корни (материалы и история хирургии), Ташкент, 1965; Жизнеописание Абу Али Ибн Сины, записанное Абу-Убайдом Ал-Джуз-джани, Литерат. Таджикистан, № 5, с. 131, 1953; Ибн Сина Абу Али (Авиценна), Канон врачебной науки, пер. с арабск., кн. 1—5, Ташкент, 1954—1960; Котетишвили Л. Медицина в древней Грузии, XIII век, Тбилиси, 1936 (на груз, яз.); Махмудова H. М. Очерки истории развития внутренней медицины в Узбекистане, Ташкент, 1969, библиогр.; H ар-шахи М. История Бухары, пер. с персидск., Ташкент, 1897; Никобадзе И. И., Татишвили И. Я. и Курчишвили И. Б. Основные этапы развития медицины в Грузии, т. 1—2, Тбилиси, 1964—1969; Оганесян Л. А. История медицины в Армении, От древнейших времен до конца XVIII столетия, Эривань, 1928; он же, История медицины в Армении с древнейших времен до наших дней, ч. 1—5, Ереван, 1946—1947; он же, Иллюстрации к истории медицины в Армении с древнейших времен до наших дней, Ереван, 1958; Парсаданян Р. С. Из истории армянской медицины, Ереван, 1958 (маарм. яз.); Петров Б. Д. Ибн Сина, Ташкент., 1976; Пиотровский Б. Б. История и культура Урарту, Ереван, 1944; Развитие медицинской науки в Таджикистане, под ред. К. Т. Таджиева, Душанбе, 1967; Саакишвили М. Г. и Гелашвили А. П. История медицины Грузии, т. 1—4, Тбилиси, 1954—1960 (на груз, языке); Толстов С. П. Древний Хорезм, Опыт историко-археологического исследования, М., 1948; он же, По следам древнехорезмийской цивилизации, М.— Л., 1948; Фанаскертели-Цицишвили 3. Лечебная книга-карабадини, Тбилиси, 1959 (на груз, яз.); Шенгелия М. История медицины Грузии, М., 1967; он же, Древняя Колхидо-иберийская медицина, Тбилиси, 1979; Эфендиев И. К. История медицины в Азербайджане с древнейших времен до XIX века, Баку, 1964, библиогр.; Эфендиев М. Э. и Мехтиев А. Д. Развитие научной медицинской мысли в Азербайджане, Баку, 1968.
Медицина в Западной Украине, Белоруссии, Молдавии и Прибалтике (13—14 — 17—18 вв.) — Анушкин А. На заре книгопечатания в Литве, Вильнюс, 1970; Васильев К. Г. и Григораш Ф. Ф. Очерки истории медицины и здравоохранения Латвии, М., 1964, библиогр.; Васильев К. Г., Григораш Ф. Ф. и Краусс А. А. Материалы по истории медицины и здравоохранения Латвии, Рига, 1959; Верхратський С. А. Історія медицини, Київ, 1974; Ежов H. Н. Очерки истории медицины Молдавии, Кишинев, 1958; Крючок Г. Р. Очерки истории медицины Белоруссии, Минск, 1976; Мицельмахерис В. Г. Очерки по истории медицины в Литве, Л., 1967, библиогр.; Очерки истории медицинской науки и здравоохранения на Украине, под ред. Б. Д. Петрова и др., Киев, 1954.
Медицина в СССР — Айдаралиeв А. А. Основные этапы развития здравоохранения Киргизии, Фрунзе, 1958; Актуальные вопросы истории медицины в Украинской ССР, под ред. Б. П. Крыш-топа и др., Киев, 1978; Арипов У. А. Развитие медицинской науки в Узбекистане за 50 лет, Ташкент, 1968; Ашурков Е. Д., В. И. Ленин и охрана здоровья народа, М., 1965, библиогр.; Бакулев А. Н. и Парин В. В. Сорок лет советской медицинской науки, Вестн. АМН СССР, № 6, с. 16, 1957; Бароян О. В. Итоги полувековой борьбы с инфекциями в СССР и некоторые актуальные вопросы современной эпидемиологии, М., 1968, библиогр.; Бах А. Н. Некоторые наши работы в области биохимии за 25 лет, Усп. хим., т. 12, в. 4, с. 256, 1943; Биргоков Д. А. 40 лет экспериментальной медицины в СССР и роль учения И. П. Павлова в ее развитии, Клин, мед., т. 35, № 10, с. 92, 1957; Бирюков Д. А. и Михайлов В.П. Эволюционно-морфологические и физиологические основы развития советской медицины, Л., 1957; Блохин H. Н. О достижениях и путях развития медицинской науки, М., 1968; Бургасов П. Н., Лидов И. П. и Сточик А. М. Союз Советских Социалистических Республик (СССР), КМЭ, т. 3, с. 99, М., 1974; Васильев К. Г., Григораш Ф. Ф. и Краусс А. А. Материалы по истории медицины и здравоохранения Латвии, Рига, 1959; Венгрова И. В, и Шилинис Ю. А. Социальная гигиена в СССР, М., 1976, библиогр.; Верхратский С. А. История медицины, Киев, 1974; Витте Н. К. Развитие медицинской науки на Украине, Киев, 1965; Волох Ю. А. Медицинская наука в Киргизской ССР, Фрунзе, 1967; Вопросы истории и теории медицины, под ред. М. И. Барсукова, М., 1959; Врачи-большевики — строители советского здравоохранения, под ред. Е. И. Лотовой и Б. Д. Петрова, М., 1970, библиогр.; Горизонтов П. Д. Вопросы патологической физиологии в трудах И. П. Павлова, М., 1952, библиогр.; Гулевич В. С. Очерки развития биологической химии за последние 30 лет, Усп. Эксперим, биол., т. 3, в. 3-4, с. 173, 1924; Двадцать пятьлет советского здравоохранения (1918 — 1943), под ред. Г. А. Митерева, М., 1944; Десять лет Октября и советская медицина, 1917 —1927, под ред. Н. А. Семашко, М., 1927; Достижения советской медицинской науки за 30 лет (1917 — 1947), под ред. H. Н. Аничкова, М., 1947; Достижения советской медицины в годы Отечественной войны, под ред. Е. Б. Бабского и И. Г. Кочергина, сб. 1—2, М., 1943 —1944; Ежов H. Н. Очерки истории медицины Молдавии, в. 1, Кишинев, 1958; Жгенти В. К., Гелбахиани П. Г. и Татишвили И. Я. Развитие медицины в Грузии и врачи грузины, М., 1971 (на груз, яз.); Здравоохранение в годы восстановления и социалистической реконструкции народного хозяйства СССР, 1925 — 1940, Сборник документов и материалов, М., 1973; Ибрагимов М. А. Здравоохранение Советского Азербайджана, М., 1967, библиогр.; История биологии с древнейших времен до наших дней, под ред. Л. Я. Бляхера, т. 1—2, М., 1972 —1975; Итоги и пути развития некоторых разделов экспериментальной медицины, под ред. Н. А. Хараузова, Л., 1958; Кадыров А. А. Становление и развитие советского здравоохранения в Узбекистане, Ташкент, 1976; Каранов С. К. Истоки и достижение медицинской науки в Туркменской ССР, Ашхабад, 1971; Кассирский И. А., И. П. Павлов и его значение в медицине, М.— Л., 1941; Конюс Э. М. Пути развития советской охраны материнства и младенчества (1917— 1950), М., 1954; Крючок Г. Р. Очерки истории медицины Белоруссии, Минск, 1976, библиогр.; Кузьмин М. К. Медики—Герои Советского Союза, М., 1970, библиогр.; он же, Советская медицина в годы Великой Отечественной войны, М., 1979, библиогр.; Кукин H. Н., Гехтман М. Я. и Лоиушанский В. К. Очерки развития здравоохранения в Молдавии, Кишинев, 1956; Курашов С. В. 40 лет здравоохранения Российской Федерации, М., 1957; он же, Охрана здоровья народа. М., 1961; Летавет А. А. Гигиена труда в СССР за 40 лет, Гиг. труда и проф. заболев., № 5, с. 3, 1957; Л и-дов И. П., С точи к А. М. и Церковный Г. Ф. (Lidоv I. Р., Stоchik А. М., Zserkovny Q. F.). Soviet public health and the organization of primary health care for the population of the USSR, Moscow, 1978; Лисицын Ю. П., Калью П. И. и Шилинис Ю. А. Конституция развитого социалистического общества и охрана здоровья народа, М., 1979; Лотова Е. И. и Заблудовский П. Е., И. Д. Страшун, М., 1979; Лотова Е. И. и Идельчик X. И. Борьба с инфекционными болезнями в СССР 1917—1967 гг., Очерки истории, М., 1967, библиогр.; Лушников А. Г. Клиника внутренних болезней в СССР, М., 1972, библиогр.; Майоров Ф. П. История учения об условных рефлексах, М.— Л., 1954, библиогр.; Маслов М. С. Достижения советской педиатрии за 40 лет, Сов. мед., № 10, с. 38, 1957; Махмудова H. М. Очерки истории развития внутренней медицины в Узбекистане, Ташкент, 1969, библиогр.; Натрадзе А. Г. Русские и советские фармакопеи, М., 1978; Научная сессия, посвященная проблемам физиологического учения академика И. П. Павлова (стенографический отчет), М.— Л., 1950; Научные медицинские общества СССР, под ред. М. В. Волкова, М., 1972; Никобадзе И. И., Tатишвили И. Я. и Курчишвили И. Б. Основные этапы развития медицины в Грузии, т. 1—2, Тбилиси, 1964— 1969; Овчаров В. К. К истории развития высшего медицинского образования в СССР, М., 1957, библиогр.; Очеркиистории здравоохранения СССР (1917— 1956 гг.), под ред. М. И. Барсукова, М., 1967; Очерки истории медицинской науки и здравоохранения на Украине, под ред. Б. Д. Петрова и др., Киев, 1954; Очерки истории профилактического направления советской медицины, под ред. Б. Д. Петрова, М., 1958, библиогр.; Очерки по истории I Московского ордена Ленина медицинского института им. И. М. Сеченова, под ред. В. В. Кованова, М., 1959; Очерки развития науки во 2 МОЛГМИ им. Н. И. Пирогова (научные школы), под ред. М. М. Левита, М., 1978; Петров Б. Д. Профилактика — охрана здоровья здоровых, М., 1955; Петровский Б. В. Здравоохранение в СССР, М., 1967; он же, Здоровье народа — важнейшее достояние социалистического общества, М., 1971; он же, Советское здравоохранение за 50 лет СССР, М., 1973; он же, Успехи советского здравоохранения за годы девятой пятилетки, М., 1976; он же, Народное здравоохранение и медицинская наука за 60 лет советской власти (Доклад на XXXIX юбилейной сессии АМН СССР), М., 1977; Петровский Б. В., Тимаков Б. Д., Бургасов П. Н., Лидов И. П. и Сточик А. М. Медицинские науки, БСЭ, 3-е изд., т. 24, кн. 2, с. 334, М., 1977; Постановления КПСС и Советского правительства об охране здоровья народа, сост. П. И. Калью и H. Н. Морозов, М., 1958; Потулов Б. М., В. И. Ленин и охрана здоровья советского народа. Л., 1969, библиогр.; он же, Ленинская забота о здоровье трудящихся, М., 1970; Проблемы медицинской деонтологии, под ред. Г. В. Морозова, М., 1977; 50 лет советского здравоохранения, под ред. Б. В. Петровского, М., 1967; Самарин Р. И. Очерки истории здравоохранения Казахстана, Алма-Ата, 1958; Семашко Н. А. Избранные произведения, М., 1967, библиогр.; Серенко А. Ф., В. И. Ленин и социальные проблемы здравоохранения, М., 1969; Соловьев З.П. Вопросы социальной гигиены и здравоохранения, Избранные произведения, М., 1970, библиогр.; Сорок лет советского здравоохранения (1917—1957), под ред. М. Д. Ковригиной, М., 1957; Социальная гигиена, организация здравоохранения и история медицины, под ред. А. Н. Зелинского и др., в. 7, Киев, 1974; Теоретическое наследие В. И. Ленина и медицина, под ред. Г. И. Царегородцева, М., 1970; Тестемицану Н. А. Пути сближения уровней медицинской помощи городскому и сельскому населению Молдавской ССР, Кишинев, 1974, библиогр.; Тимаков В. Д. Человек, медицина и научно-технический прогресс, М., 1971; он же, 250 лет Академии наук СССР и советская медицинская наука, Журн, микр., эпид, и иммун., № 6, с. 3, 1974; он же, 30 лет Академии медицинских наук СССР, Вестн. АМН СССР, № 11, с. 11, 1975; Трофимов В. В. Здравоохранение Российской Федерации за 50 лет, М., 1967, библиогр.; Философские и социально-гигиенические аспекты учения о здоровье и болезни, под ред. Г. И. Царегородцева, М., 1975; Центральный ордена Ленина институт усовершенствования врачей, под ред. В. Н. Бутрова и др., М., 1970; Чернух А. М. и Сафонов А. Г. Развитие медицинской науки и внедрение ее результатов в практику в десятой пятилетке в свете решений XXV съезда КПСС, Вестн. АМН СССР, № 12, с. 3, 1976; Чикин С. Я. КПСС и охрана здоровья народа, М., 1977; Чокин А. Р. Очерки развития санитарно-эпидемиологической службы в Казахстане, Алма-Ата, 1975, библиогр.; 60 лет советского здравоохранения, главн. ред. Б. В. Петровский, М., 1977, библиогр.; Шилинис Ю. А. и Сорокина Т. С. Политика КПСС и Советского правительства в области здравоохранения, М., 1977; Яровинский М. Я. и Гончарова С. Г. Историко-медицинские музеи и выставки СССР, М., 1978; Ястреб Н. И. Развитие терапии в Украинской ССР, Киев, 1978, библиогр.
Б. В. Петровский (руководитель авторского коллектива); Н. А. Богоявленский, В. И. Бородулин, П. Е. Заблудовский, Г. Р. Крючок, И. П. Лидов, Ю. П. Лисицын, Е. И. Лотова, Б. Д. Петров, А. М. Сточик, И. Д. Страшун, Ю. А. Шилинис.