Что значит под следствием человек
Прекращение уголовного дела и уголовного преследования
Прекращение уголовного дела на стадии предварительного расследования – это такое его окончание, которое осуществляется в связи с наличием обстоятельств, исключающих дальнейшее производство по уголовному делу или наличием оснований для освобождения лица от уголовной ответственности. В отличие от прекращения уголовного дела, когда прекращается все производство по делу, прекращение уголовного преследования – это прекращение производства в отношении конкретного лица – подозреваемого или обвиняемого.
Прекращение уголовного дела на стадии предварительного расследования – это такое его окончание, которое осуществляется в связи с наличием обстоятельств, исключающих дальнейшее производство по уголовному делу или наличием оснований для освобождения лица от уголовной ответственности.
В отличие от прекращения уголовного дела, когда прекращается все производство по делу, прекращение уголовного преследования – это прекращение производства в отношении конкретного лица – подозреваемого или обвиняемого.
Согласно ч. 1 ст. 212 УПК РФ уголовное дело и уголовное преследование прекращаются при наличии оснований, общий перечень которых предусмотрен ст. 24-28 УПК РФ. К ним относятся:
Далее мы рассмотрим эти основания более подробно, а пока вернемся к различиям между прекращением уголовного дела и прекращением уголовного преследования.
Прежде всего, следует иметь в виду, что прекращение уголовного дела в любом случае влечет за собой прекращение уголовного преследования. Однако прекращение уголовного преследования не всегда влечет за собой прекращение уголовного дела.
Так, например, не влечет прекращения уголовного дела прекращение уголовного преследования в отношении подозреваемого или обвиняемого ввиду непричастности их к данному преступлению. Это означает, что преступление имело место, его событие установлено, но лицо, его совершившее, осталось неустановленным.
Если по уголовному делу в качестве обвиняемых привлечено несколько человек, а основание прекращения уголовного преследования установлено только в отношении некоторых из них, прекращение уголовного преследования в отношении них не означает полного прекращения уголовного дела, производство по которому продолжается в отношении других обвиняемых.
Рассмотрим некоторые основания прекращения уголовного дела и уголовного преследования более подробно.
Прекращение уголовного дела за отсутствием события преступления
В данном случае неустановление события преступления означает недоказанность самого преступного деяния, по которому было возбуждено уголовное дело. Если данный факт устанавливается в суде, это влечет постановление оправдательного приговора. Поэтому данное основание прекращения уголовного дела является реабилитирующим, т.е. влечет восстановление обвиняемого в правах и компенсацию причиненного ему материального и морального вреда.
Следует отметить, что на самом деле случаи прекращения уголовного дела по данному основанию достаточно редки.
Прекращение уголовного дела за отсутствием состава преступления
По данному основанию уголовное дело прекращается в тех случаях, когда само деяние, по поводу которого возбуждено уголовное дело, имеет место, но оно не является преступным, т.е. отсутствует какой-либо признак преступления (относящийся к объекту, объективной стороне, субъекту или субъективной стороне). Это может произойти, когда расследуемое деяние не является преступлением, т.е. не предусмотрено Уголовным кодексом РФ, т.е. совершены без вины в случае:
Кроме того, согласно ч. 3 ст. 27 УПК РФ уголовное преследование по данному основанию прекращается в отношении лица, не достигшего к моменту совершения преступления возраста с которого наступает уголовная ответственность (ст. 20 УК РФ), а также несовершеннолетнего, хотя и достигшего возраста, с которого начинается уголовная ответственность, но вследствие отставания в психическом развитии (не связанным с психическим расстройством), не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими в момент совершения деяния, имеющего признаки преступления. Кроме того, по рассматриваемому основанию уголовное преследование прекращается в отношении лица, совершившего деяние, предусмотренное уголовным кодексом РФ, признанного невменяемым (ст. 21 УК РФ).
Прекращение уголовного дела и уголовного преследования в связи с истечением давности уголовного преследования
По данному основанию прекращение уголовного дела подлежит, если истекли следующие сроки (ст. 78 УК РФ):
Вместе с тем, согласно ч. 2 ст. 27 УПК РФ прекращение уголовного преследования по данному основанию не допускается, если обвиняемый против этого возражает.
Прекращение уголовного дела и уголовного преследования в связи со смертью подозреваемого или обвиняемого
Следует иметь в виду, что по данному основанию уголовное дело и уголовное преследование прекращаются только в тех случаях, когда факт смерти человека подтвержден в установленном законом порядке (свидетельством о смерти).
Вместе с тем, если родственники умершего либо иные лица, считая его невиновным, ходатайствуют о продолжении производства по уголовному делу с надеждой вынесения оправдательного приговора с целью дальнейшей его реабилитации. Дело должно быть расследовано, передано в суд и по нему должен быть вынесен приговор.
Прекращение уголовного дела при отсутствии заявления потерпевшего о преступлении
Это основание применяется в тех случаях, когда обнаруживается, что уголовное дело возбуждено при отсутствии письменного заявление потерпевшего, в котором он просит привлечь лицо, совершившее по отношению к нему преступление, к уголовной ответственности. Речь идет о делах частно публичного обвинения, по которым уголовные дела возбуждаются не иначе, как при наличии указанного заявления (например, по преступлениям, предусмотренным ч. 1 ст. 131 УК РФ «Изнасилование», ч. 1 ст. 146 УК РФ «Нарушение авторских и смежных прав»).
Прекращение уголовного дела и уголовного преследования в связи с примирением сторон
Данное основание прекращения уголовного дела и уголовного преследования достаточно рассмотрены в следующих публикациях, размещенных на страницах данного сайта:
Прекращение уголовного преследования в связи с деятельным раскаянием
Согласно ст. 28 УПК РФ уголовное преследование может быть прекращено в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений небольшой или средней тяжести в случаях, предусмотренных ст. 75 УК РФ:
До прекращения уголовного преследования лицу должны быть разъяснены основания его прекращения и право возражать против прекращения уголовного преследования.
Поскольку иные основания прекращения уголовного дела и уголовного преследования на практике встречаются гораздо реже, рассматривать их не будем.
Однако обратим внимание, что в соответствии со ст. 28.1 УПК РФ по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности уголовное дело и уголовное преследование прекращается лишь в случаях, если подозреваемый или обвиняемый до назначения судебного заседания возместили вред, причиненный в результате преступления, в полном объеме (в том числе, уплатили недоимки, пени, штрафы).
Порядок прекращения уголовного дела и уголовного преследования
Уголовное дело уголовное преследование прекращается по постановлению следователя, копия которого направляется прокурору.
Если прекращение уголовного дела допускается только при согласии обвиняемого или потерпевшего, наличие такого согласия отражается в постановлении.
Копия постановления о прекращении уголовного дела и уголовного преследования должна быть вручена или направлена следователем лицу, в отношении которого прекращено уголовное преследование, потерпевшему, гражданскому истцу и гражданскому ответчику, а также иным заинтересованным органам (например, в налоговый орган).
Когда основания прекращения уголовного преследования относятся не ко всем подозреваемым или обвиняемым, следователь выносит постановление о прекращении уголовного преследования в отношении конкретного лица. При этом, как отмечалось выше, производство по уголовному делу продолжается.
Постановление о прекращении уголовного дела или уголовного преследования может быть обжаловано прокурору либо руководителю следственного органа, а также в суд.
А если информация, размещенная на нашем сайте оказалась вам полезна, пожалуйста, поделитесь ею в социальных сетях.
Предельный срок содержания обвиняемых под стражей: продлевать можно, но не без оснований
В уголовно-процессуальном законодательстве закреплен общий срок содержания обвиняемых под стражей на стадии предварительного расследования уголовных дел – два месяца. При этом предусмотрены и варианты продления этого срока на определенный период. Особым основанием для такого продления является необходимость ознакомления обвиняемого с материалами дела, но в этом случае они должны быть предъявлены не позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей (ч. 7 ст. 109 УПК РФ).
Однако в случаях, когда дело по завершении расследования направляется в суд, а потом возвращается прокурору для устранения процессуальных нарушений, препятствующих его рассмотрению по существу, возникает непростая ситуация. С одной стороны, речь идет о тяжких и особо тяжких преступлениях (поскольку именно для данных категорий дел предусмотрена возможность превышения предельного срока содержания под стражей) и отпускать обвиняемых из-под стражи не всегда безопасно. С другой стороны, проведение дополнительных процессуальных действий и последующее ознакомление обвиняемого с многотомными материалами дела растягивается порой не на месяцы даже, а на годы, в течение которых обвиняемый находится под стражей. Поскольку в УПК РФ никаких специальных разъяснений по этому вопросу не закреплено, некоторые суды считают, что нормы об ограничении предельного срока содержания под стражей в таком случае не применяются, поскольку они действуют только до направления дела в суд.
Эта проблема уже затрагивалась в ряде решений КС РФ, однако в связи с продолжающимися жалобами граждан и сложившейся неоднозначной практикой применения судами соответствующих правовых норм Суд решил дать общеобязательное их толкование – в Постановлении КС РФ от 16 июля 2015 г. № 23-П «По делу о проверке конституционности положений частей третьей-седьмой статьи 109 и части третьей статьи 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина С.В. Махина» (далее – Постановление).
Cуть оспариваемых норм
Заявитель обратился в КС РФ с просьбой признать неконституционными ч. 3-7 ст. 109 УПК РФ, в которых перечислены основания продления предельного срока содержания под стражей, и ч. 3 ст. 237 УПК РФ, предусматривающую возможность продления этого срока при возвращении дела прокурору для устранения препятствий рассмотрения дела в суде.
КРАТКО
Требования заявителя : Признать неконституционными положения УПК РФ, позволяющие после возвращения судом уголовного дела прокурору продлевать предельный срок содержания обвиняемого под стражей при его повторном ознакомлении с материалами данного дела вне зависимости от даты их предъявления.
Суд решил: Признать такой порядок продления срока содержания под стражей не противоречащим Конституции РФ, но дать общеобязательное толкование соответствующих норм УПК РФ.
По общему правилу срок содержания под стражей при расследовании преступлений не может превышать двух месяцев (ч. 1 ст. 109 УПК РФ). Если закончить предварительное следствие за это время невозможно, а основания для изменения или отмены данной меры пресечения отсутствуют, срок содержания может быть продлен судьей до шести месяцев. Дальнейшее его продление – до 12 месяцев – допускается только в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, в связи с особой сложностью уголовного дела. В исключительных случаях для лиц, обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений, срок содержания под стражей может быть продлен до 18 месяцев (ч. 2-3 ст. 109 УПК РФ). По окончании этого срока обвиняемый должен быть освобожден из-под стражи. Однако и из этого правила есть исключения – предельный срок содержания может быть продлен (ч. 4 ст. 109 УПК РФ):
По общему же правилу материалы уголовного дела должны быть предъявлены обвиняемому и его защитнику не позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей. Если они предъявляются позже, то обвиняемый, которого обязаны освободить по истечении этого предельного срока, и его защитник все равно могут ознакомиться с ними (ч. 6 ст. 109 УПК РФ). При этом следователю дано право ходатайствовать о продлении срока содержания под стражей, если положенных 30 суток обвиняемому оказалось недостаточно для ознакомления с делом (ч. 7 ст. 109 УПК РФ). Если же производство по делу ведется в отношении несколько обвиняемых, заключенных под стражу, и хотя бы одному из них не хватило 30 суток для ознакомления с материалами уголовного дела, срок содержания под стражей может быть продлен в отношении всех обвиняемых (если сохраняется необходимость в применении именно этой меры пресечения).
Кроме того, сроки содержания под стражей могут продлеваться по решению суда и в случае возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, то есть для производства дополнительных процессуальных действий (ч. 3 ст. 237 УПК РФ). В этом случае также должны учитываться вышеуказанные сроки ст. 109 УПК РФ.
По подозрению в совершении преступления заявитель был заключен под стражу 22 марта 2011 года. Материалы уголовного дела были предъявлены ему для ознакомления 22 августа 2012 года, а 27 декабря того же года дело с обвинительным заключением было направлено прокурору. 10 января 2013 года дело поступило в Московский областной суд для рассмотрения по существу. К этому времени общий срок содержания заявителя под стражей с учетом времени ознакомления с материалами уголовного дела составлял 21 месяц 19 суток.
Постановлением судьи Московского областного суда от 28 января 2013 года уголовное дело в отношении заявителя было возвращено прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом. Апелляционным определением Московского областного суда от 25 марта того же года это решение было оставлено без изменения. 28 марта дело поступило в прокуратуру, а 4 апреля было принято следователем к производству. 7 мая обвиняемого и его защитника уведомили об окончании следственных действий, и 17 мая они повторно начали изучать материалы дела.
После этого срок содержания под стражей заявителя еще неоднократно продлевался – вплоть до 2 февраля 2015 года, и суммарно обвиняемый провел под стражей 43 месяца 25 суток. Подавая ходатайства о продлении срока содержания под стражей, следователь мотивировал их, в том числе, необходимостью ознакомления четырех обвиняемых по данному делу и их защитников с материалами дела, состоящего из более чем 20 томов (пять из которых содержат охраняемую законом тайну), а также особой сложностью дела – количеством привлекаемых к уголовной ответственности по делу лиц, прежним родом их занятий, связанных со службой в правоохранительных органах, и отсутствием оснований для отмены или изменения избранной меры пресечения.
Сторона защиты обжаловала эти решения в судебном порядке в связи с тем, что они нарушают ч. 6 ст. 109 УПК РФ, предписывающую незамедлительно освободить обвиняемого из-под стражи по истечении 18-тимесячного срока содержания, в случае если материалы дела были предоставлены обвиняемому для ознакомления позднее чем за 30 суток до окончания этого срока. Суды эти жалобы отклоняли, ссылаясь на то, что требование о предоставлении материалов не позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей было соблюдено при ознакомлении заявителя с материалами дела до направления его в суд, а новое ознакомление с материалами дела осуществляется после его возвращения судом прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ. Кроме того, суды подчеркивали невозможность применения к заявителю иной меры пресечения
Заявитель посчитал, что такое толкование ч. 3-7 ст. 109 УПК РФ во взаимосвязи с ч. 3 ст. 237 УПК РФ, которое позволяет при возвращении судом уголовного дела прокурору для устранения процессуальных нарушений продлевать предельный срок содержания обвиняемого под стражей при его повторном ознакомлении с материалами дела даже в случае, если они были предъявлены позднее чем за 30 суток до окончания этого срока, противоречит Конституции РФ. По его мнению, это приводит к тому, что сторона обвинения может устранять недостатки расследования в сроки, ничем не ограниченные, а обвиняемый вынужден все это время находиться под стражей.
КС РФ неоднократно отмечал, что никто не может быть ограничен в своих правах на неопределенный или слишком длительный срок, и разумные временные рамки допускаемых ограничений должны быть закреплены законодательно (Постановление КС РФ от 24 июня 2009 г. № 11-П, Постановление КС РФ от 20 июля 2011 г. № 20-П, Определение КС РФ от 14 июля 1998 г. № 86-О). Кроме того, в силу принципа презумпции невиновности до вступления в законную силу обвинительного приговора суда на обвиняемого не могут быть наложены ограничения, сопоставимые по своей тяжести с уголовным наказанием (Постановление КС РФ от 6 декабря 2011 г. № 27-П). Суды же в свою очередь должны обеспечивать справедливую процедуру принятия решения о применении меры пресечения в виде заключения под стражу (Постановление КС РФ от 22 марта 2005 г. № 4-П).
Таким образом, вопрос об ограничении права гражданина на свободу и личную неприкосновенность в связи с необходимостью изоляции лица от общества в виде заключения под стражу в уголовном процессе не может решаться произвольно или исходя только из формальных условий. При его решении должен соблюдаться баланс прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, чтобы, с одной стороны, компенсировать причиненный преступлением ущерб, а с другой – гарантировать право на возмещение вреда, причиненного обвиняемому в случае его незаконного уголовного преследования, произвольного и несоразмерного ограничения его права на свободу и личную неприкосновенность, подчеркнул КС РФ (абз. 6 п. 2 Постановления).
Аналогичной позиции по данному вопросу придерживается и Европейский Суд по правам человека. По его мнению, защита лица от вмешательства государства в его право на свободу и личную неприкосновенность реализуется за счет обеспечения баланса между общественными интересами, которые могут потребовать предварительного заключения лица под стражу, и важностью права на свободу личности с учетом презумпции невиновности, поэтому продолжительность содержания под стражей не должна превышать разумных пределов. Продление же срока содержания под стражей только на основании тяжести преступления недопустимо – необходимо учитывать и другие обстоятельства, например возможность оказания обвиняемым давления на свидетелей, вероятность того, что он может скрыться от правосудия, а также сложность дела, поведение обвиняемого, мнение компетентных органов и т. д. (Постановление ЕСПЧ от 26 июня 1991 г. по делу «Летелье (Letellier) против Франции», Постановление ЕСПЧ от 28 октября 1994 г. по делу «Мюррей (Murray) против Соединенного Королевства», Постановление ЕСПЧ от 28 июня 2007 г. по делу «Шухардин против России» и др.).
При этом КС РФ указывал и раньше, что нормы закона, которые не устанавливают конкретную продолжительность срока содержания обвиняемого под стражей в период его ознакомления с материалами уголовного дела и допускают возможность определения этого срока в зависимости от обстоятельств данного дела, не нарушают права граждан (Определение КС РФ от 6 июня 2003 г. № 184-О, Определение КС РФ от 23 апреля 2013 г. № 548-О, Определение КС РФ от 7 октября 2014 г. № 2162-О и др.).
Суд подчеркнул, что для досудебной и судебной стадий уголовного судопроизводства предусмотрены различные сроки содержания под стражей, поэтому единый предельный срок такого содержания в УПК РФ не закреплен. При этом важно, что для судебной стадии максимальный срок содержания под стражей для отдельных категорий преступлений не установлен. Так, предельный срок содержания подсудимого под стражей не может превышать шести месяцев (ч. 2 ст. 255 УПК РФ), но по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях суд вправе продлевать его – каждый раз не более чем на три месяца (ч. 3 ст. 255 УПК РФ). Это требование обеспечивает рассмотрение каждые три месяца судом вопроса о том, не отпала ли необходимость в применении данной меры пресечения.
Продление же срока содержания обвиняемого под стражей при возвращении уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом является особым случаем, отметил КС РФ. Так как дело возвращается для устранения допущенных на этапе предварительного следствия процессуальных нарушений, эта процедура не тождественна возвращению дела для производства дополнительного расследования, то есть речь идет об особом порядке движения дела. УПК РФ не предполагается включение времени содержания под стражей на стадии предварительного расследования в срок содержания под стражей на стадии судебного разбирательства, равно как и обратная ситуация. Поэтому при возвращении дела прокурору в соответствии с ч. 3 ст. 237 УПК РФ вопрос о необходимости продления срока содержания обвиняемого под стражей суд решает лишь с учетом сроков, предусмотренных ст. 109 УПК РФ, но не по правилам этой статьи, считает КС РФ (абз. 5 п. 3.2 Постановления). Таким образом, положение ч. 4 ст. 109 УПК РФ о недопустимости продления срока содержания под стражей не распространяется на данный особый порядок движения уголовного дела, постановил Суд. Нормы же ч. 7 и п. 1 ч. 8 ст. 109 УПК РФ, которые позволяют продлевать время пребывания под стражей на период, необходимый обвиняемому для ознакомления с материалами дела, напротив, применяться должны, причем с исключением требования о предъявлении ему материалов не позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей (абз. 8 п. 3.2 Постановления).
При этом, возвращая уголовное дело прокурору, суд должен определить разумный срок, достаточный для устранения препятствий к судебному рассмотрению дела, исходя из того, какие процессуальные нарушения были допущены. Также он обязан установить, сохраняются ли основания для содержания обвиняемого под стражей. В случае положительного ответа на этот вопрос суду нужно определить и разумный срок этого содержания с учетом времени, которое потребуется следствию на устранение процессуальных нарушений, и времени, необходимого для ознакомления с материалами дела, – как новыми, появившимися в результате проведения дополнительных следственных и иных действий, так и теми, с которыми обвиняемый знакомился до направления дела в суд.
В то же время законодательство предусматривает и средства правовой защиты граждан от произвольного или несоразмерно длительного содержания под стражей, напомнил КС РФ. Так, на любой стадии производства по делу обвиняемый или его защитник вправе заявить ходатайство об изменении или отмене меры пресечения. Кроме того, время содержания под стражей подлежит зачету при определении общего срока назначенного судом наказания (ч. 3 ст. 72 УК РФ, п. 5 и п. 9 ч. 1 ст. 308 УПК РФ). При этом суд может назначить срок лишения свободы, который будет меньше фактического срока содержания под стражей обвиняемого, или вообще более мягкое, чем лишение свободы, наказание. При назначении же наказания в виде штрафа либо лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью суд, учитывая срок пребывания осужденного (тогда еще обвиняемого) под стражей, смягчает назначенное наказание или полностью освобождает от его отбывания (ч. 5 ст. 72 УК РФ).
Более того, в случае назначения наказания, не сопоставимого с продолжительностью содержания обвиняемого под стражей, последний имеет право на возмещение вреда в порядке, установленном гл. 18 «Реабилитация» УПК РФ, подчеркнул КС РФ (абз. 4 п. 5 Постановления).
Компенсация за нарушение права на судопроизводство в разумный срок (ст. 6.1 УПК РФ) предусмотрена и Федеральным законом от 30 апреля 2010 г. № 68-ФЗ, ее также может получить обвиняемый.
КС РФ постановил, что положения ч. 3-7 ст. 109 УПК РФ во взаимосвязи с ч. 3 ст. 237 УПК РФ не противоречат Конституции РФ, так как допускают пребывание обвиняемого под стражей сверх предельного срока при возвращении дела прокурору при соблюдении следующих условий:
Кроме того, подчеркнул КС РФ, оспариваемые нормы не исключают возможность получения обвиняемым компенсации в случае несоразмерно длительного содержания под стражей.
В то же время Суд отметил, что федеральный законодатель может, во-первых, уточнить основания и порядок продления срока содержания обвиняемых под стражей после возвращения судом уголовного дела прокурору, чтобы предотвратить их несоразмерно длительное пребывание под стражей. Во-вторых, по мнению КС РФ, можно законодательно регламентировать порядок продления срока содержания обвиняемых под стражей на время, необходимое для устранения препятствий к судебному рассмотрению уголовного дела и ознакомления с материалами данного дела перед направлением его в суд.
КС РФ не один раз подчеркнул в Постановлении, что превышение предельного срока содержания обвиняемого под стражей на этапе предварительного расследования допустимо только на разумный период, и отметил, что именно такое толкование соответствующих норм УПК РФ является общеобязательным. Однако «разумный срок» – понятие весьма абстрактное, поэтому нельзя исключать вероятности того, что ситуации с многократным превышением этого предельного срока будут возникать и далее.
О том, что практика по данному вопросу с принятием Постановления не обязательно станет единообразной, свидетельствует и тот факт, что три судьи КС РФ изложили по данному делу свое особое мнение. Юрий Данилов и Гадис Гаджиев в целом согласны с позицией Суда, но считают необходимой подробную законодательную регламентацию такой стадии уголовного процесса, как возвращение судом дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения. Сергей Казанцев же полагает, что неоднозначное толкование оспариваемых норм приводит к произвольному применению сроков содержания обвиняемого под стражей на период его ознакомления с материалами возвращенного прокурору уголовного дела после устранения препятствий его рассмотрения судом, а значит, они противоречат Конституции РФ.
Прислушается ли федеральный законодатель к пожеланию КС РФ об уточнении порядка продления срока содержания обвиняемых под стражей после возвращения судом уголовного дела прокурору, пока неизвестно.