Что говорит о вакцинации чучалин
Про ум, честь и совесть. Правда и блеф одной вакцины
Начнём издалека. Середина семидесятых годов прошлого века. Я, тогда студент мединститута, поскользнулся на льду и сломал ногу. Перелом лодыжки. Через две недели упросил травматолога снять раньше времени гипс и с трудом поковылял в клинику сдавать отработку за пропущенные занятия. Уж очень не хотелось уходить в академический отпуск. Отработку принимал доцент Александр Григорьевич Чучалин.
Прошли годы. Я появился в клинике академика Чучалина, когда писал кандидатскую и занимался проблемами, которые активно разрабатывались в его институте.
Зачем такое вступление? Для того чтобы вы поверили тому, что Александр Григорьевич один из самых уважаемых специалистов в отечественной медицине, и я говорю это не с чужих слов. Кроме того, у него очень большой авторитет в международных профессиональных кругах.
А теперь к делу. В августе Чучалин добровольно покинул должность главы совета по этике Минздрава. А 15 ноября сего года он дал большое интервью «БИЗНЕС Online», где предельно честно высказался о КОВИД и о вакцинах от него.
И так сегодня в России разрабатываются три вакцины от КОВИД. Одну из них разрабатывает центр «Вектор», вторую Институт полиомиелита и вирусных энцефалитов. Эти два учреждения делают вакцину на основе ослабленного вируса. Тем же путем идут и основные мировые производители. Таким методом сделаны вакцины от различных инфекций, в частности от гриппа. Чучалин считает такой подход единственно перспективным и, главное, безопасным.
Но есть и третья вакцина, которую разрабатывает институт Гамалеи во главе с академиком Гинцбургом. На этой вакцине Александр Григорьевич остановился подробнее. Вакцина так называемая векторная. Не будем влезать в научные дебри, но это совершенно другая технология. Двадцать лет назад американский генетик и иммунолог Рональд Кристалл с помощью такой же технологии создал целый ряд лечебных препаратов от тяжелых болезней. Вначале препараты показали высокую эффективность. Автору даже прочили Нобелевскую премию. Затем оказалось, что при повторном применении вакцин их эффективность резко падает. Тогда решили, что организм отторгает эту биологическую структуру. Исследования, несмотря на большое количество потраченных денег, прекратили.
Но интерес к проблеме сохранялся. Недавно известнейший международный научный журнал «Ланцет» опубликовал 25 статей, посвященных этой теме. Полученные данные свидетельствуют, что у пациентов развивается синдром спидоподобного характера, резко меняющий иммунитет человека.
Теперь мой маленький комментарий. От чего умирают больные СПИДом? Нет, не от самого заболевания. Вирус убивает иммунитет и любая, даже вполне безобидная для других инфекция становится смертельной. Французский учёный, впервые разобравшийся в том, что представляет из себя вирус иммунодефицита, получил за это Нобелевскую премию. Он же обнаружил в вирусе КОВИД вставки от ВИЧ и сказал, что над вирусом поработал человек. Однако доказательств этому до сих пор нет. Недавно широко распространялось якобы высказывание главы СВР, который опроверг искусственное происхождение вируса. Я не поленился и нашел первоисточник. Естественно, Нарышкин, как умный человек, подобного не говорил. Он говорил, что у них нет прямых доказательств, а это разные вещи.
Теперь представьте, что будет, если после вакцинации у людей проявятся эти самые спидоподобные изменения. Это будет даже не катастрофа, это будет конец государства под названием Россия в случае массовой вакцинации.
Тем временем в интернет запущена утка о якобы неэффективной вакцине разрабатываемой «Вектором». Конкурентная борьба набирает обороты. А в медицинском сообществе глухой ропот и уверенность, что осложнения вакцинации скрываются. Сначала мы услышали о смерти привитого врача, затем якобы заявление Гинцбурга о том, что за такие слухи надо сажать, после чего слово «врачи» было произнесено уже во множественном числе. Значит их было как минимум двое? Когда скрывать стало невозможно, публике объяснили, что иммунитет еще не успел развиться.
Но вернемся к интервью академика. На вопрос корреспондента о заявлении академика Гинцбурга о том, что иммунитет после прививки будет длиться 2 года и как он это определил, если два года после создания вакцины ещё не прошло, Чучалин ответил, что вопрос затрагивает глубинные вопросы этики, и что он всё высказал Гинцбургу и министру. Также он сказал, что по расчётам ситуация с КОВИД будет волнообразно протекать вплоть до 2025 года. Даже интересно. Что пять лет будем сидеть на самоизоляции или возьмём-таки пример со шведов или белорусов, где ограничения вполне умеренные.
Внёс Александр Григорьевич ясность и в еще один спорный вопрос. Он чётко сказал, что прививаться от пневмонии и гриппа надо, несмотря на коронавирус, так как эти прививки повышают врожденный иммунитет.
Дотошный корреспондент поинтересовался, не превратился ли вопрос вакцинации в вопрос политический? И тут академик Чучалин вспомнил о Трофиме Лысенко, который сумел втереться в доверие к власти, получил должности, звания, власть и начал душить других учёных, хотя его собственная теория и не подтвердилась.
А ведь и правда, если посмотреть без эмоций на то, что происходит с вакцинацией от КОВИД – это самая настоящая лысенковщина.
Нажмите «Подписаться на канал», чтобы читать «Завтра» в ленте «Яндекса»
Игорь Гундаров: прививать от коронавируса сейчас – это преступление
Почему академик Чучалин ушел с поста председателя Этического комитета при Минздраве, как это связано с вакциной от коронавируса и почему опасно прививаться в палатке на улице, рассказал главному редактору «Правды.ру» Инне Новиковой доктор медицинских наук, эпидемиолог, специалист по профилактической медицине Игорь Алексеевич Гундаров.
Медицина и власть
— Игорь Алексеевич, зритель пишет по поводу вакицны: «Какой вред может быть от введения антител от COVID-19? Это то же самое, что прививка от аллергии, практически безвредно».
— Сначала надо доказать, что безвредно. Для этого есть эпидемиология. Существует Этический комитет, он дает разрешение, запускать ли вакцину в производство. Председатель Этического комитета при Минздраве была академик Александр Григорьевич Чучалин, мы вместе делали ряд работ. Он был категорически против широкого использования этой вакцины для практического применения. И настолько он был против, что почему-то вдруг раз и ушел с поста председателя Этического комитета Минздрава. Перед этим был разговор с министром. И я не исключаю, что Чучалин принципиально сказал: «Я не дам добро», — тогда ему сказали: «Уходи. Даст другой».
Я не знаю, кто сейчас возглавляет комитет. При Всемирной организации здравоохранения тоже есть такой комитет, и Чучалин является представителем от России.
Вероятно, произошел конфликт: Чучалин отказался подписывать документ, потому что считает, что вакцину нельзя массово внедрять.
— Но ведь в Минздраве тоже, наверное, люди понимают свою ответственность?
— Там политики. Министр здравоохранения Михаил Альбертович Мурашко, когда только пришел, сказал, что для нас очень важна не только эффективность, но и безопасность, поэтому вакцина будет не раньше чем через год. А сейчас он говорит, что через четыре месяца будет вакцина. У властей гипертрофированная значимость, и они начинают профессионалам диктовать, как себя вести.
Минздрав — это то же самое, что ВОЗ (я был экспертом ВОЗ несколько лет). Это чиновники, которые сильнейшим образом зависят:
Я думаю, что на 80 % Минздрав принимает законы, исходя из политической конъюнктуры, а не из профессиональной актуальности.
Врачи против
— В отношении вакцины есть еще третья стадия, когда нужно доказать, что она эффективна. Что такое эффективность против коронавируса? Нужно взять 20 тысяч человек и действовать методом случайности: первому, допустим, даем вакцину, второму пустой укол. Будет 10 тысяч провакцинированных и 10 тысяч, получивших плацебо. На следующий год посмотреть, сколько среди них заболеет коронавирусом, которого уже не будет. На следующий год мы будем смотреть заболеваемость чем? Каким-нибудь COVID-28 или 36, стрептококком или другим вирусом. Когда мы на большом материале увидим, что здесь заболело на 30 % меньше, чем здесь, тогда мы скажем, что вакцина эффективна.
— Вы авторитетный человек, эпидемиолог, общаетесь с коллегами. Насколько специалисты согласны с вашим мнением?
— Мы проводили опросы. Около 60 % врачей сомневаются в доказанности эффективности этой вакцины. Мне непонятно, зачем пороть горячку? Вы же наверху знаете, что он не опасен, что эти показатели смертности дутые. Если не знаете, позовите нас, экспертов.
Нарушение технологии
— Я работаю в районе Таганки. Выхожу, там стоит шатер, проводят вакцинацию. Я не знаю, от чего. Это гонка с нарушением элементарных принципов технологии вакцинации. Это же медицинская процедура. Ее нужно проводить в медицинских кабинетах. В памятке написано: «прививка должна проводиться гражданам, не имеющим медицинских противопоказаний». Но их нужно выявить, это же серьезная вещь. Там сидит под шатром девочка лет 19. Должна быть лицензия, а у них нет лицензии на проведение вакцинации. Дальше написано: «Нужно определить: дыхание везикулярное, хрипов нет». Для этого нужно надеть фонендоскоп, а в палатке его нет, попросить человека поднять рубашку. Дальше: «тоны сердца звучные». Для этого нужно тоны сердца послушать и знать вообще, как они звучат. Может быть заболевание печени, а это аллергизация организма. Здесь написано: «живот мягкий, безболезненный, печень не увеличена, безболезненна», а никто не щупает.
В бланке вакцинации везде будет написано «нормально», «нормально», «нормально». Это профанация.
В поликлинике для прививок должен быть отдельный кабинет (его чистят дважды в день), ни в коем случае не процедурная. Процедурная — для выполнения процедур, там стерильно, чисто, делают уколы, но даже там нельзя проводить вакцинацию. А здесь на улице вакцину вкалывает девочка, не имеющая лицензии, не изучающая анамнез. Я попытался спросить, государственная ли у них структура, но мне сказали, что это не мое дело. Там даже кушетки нет. А если, не дай бог, у кого-то будет анафилактический шок, нужно иметь средства и навыки оказания экстренной помощи. Более того, осмотр через 30 минут после прививки обязателен. И этого ничего нет.
— Я делала в прошлом году в поликлинике прививку от гриппа, в специально отведенном помещении, но не помню никакого осмотра перед прививкой и через 30 минут после.
— Есть положение, и его надо соблюдать. Но сейчас вакцинация — это политическая акция.
— Зритель пишет: «Я так и не понял, чем опасна эта вакцина. Объясните, пожалуйста».
— Во-первых, она не изучена на опасность, а как врач я знаю, что все может быть. Во-вторых, она не изучена на эффективность. В-третьих, фактически идет эксперимент, опыты над людьми. В-четвертых, эти «опыты» проходят с нарушением технологии проведения вакцинации. Осложнения бывают:
— Но даже самые простые детские прививки (АКДС, БЦЖ) могут вызвать любую реакцию. Некоторые дети очень тяжело переносят.
— Насчет АКДС, БЦЖ. Вакцинация нужна, если болезнь очень опасна, а сам возбудитель устойчив в течение десятилетий:
Насчет вакцин, которые давно используются (полиомиелит), было доказано, что они эффективны и малопатогенны.
В отношении вакцины от коронавируса нет доказательств, не провели исследование. Это преступление. Грубейшие нарушения основных положений техники вакцинации.
— Зрители пишут: «Спасибо профессору Гундарову за правду». И ругают представителей медицины, потому что они безответственно относятся к своим обязанностям.
— Прошу прощения, немного поправлю: дорогие друзья, ругать нужно не медиков, а политиков, которые сейчас пытаются руководит, узкоспециализированной медицинской отраслью. К ним нужно предъявить претензии и сказать: «Руки прочь от здравоохранения!»
Беседовала Инна Новикова
К публикации подготовила Марина Севастьянова
Отказ от ответственности: этот контент, включая советы, предоставляет только общую информацию. Это никоим образом не заменяет квалифицированное медицинское заключение. Для получения дополнительной информации всегда консультируйтесь со специалистом или вашим лечащим врачом.
Добавьте «Правду.Ру» в свои источники в Яндекс.Новости или News.Google, либо Яндекс.Дзен
Быстрые новости в Telegram-канале Правды.Ру. Не забудьте подписаться, чтоб быть в курсе событий.
Академик Чучалин оценил влияние вакцин на человечество
Академик Александр Григорьевич Чучалин крайне редко дает теперь интервью.
Хотя в эпоху пандемии поводов вроде бы много.
Наша беседа подняла вопросы биоэтики, Нюрнбергского кодекса, общественного блага в преломлении к правам личности, и главного, общечеловеческого принципа, положенного в основу христианской (и не только) морали: не делай другим того, что не хочешь, чтобы делали тебе…
За последние полтора года наша страна дошла до настолько многопланового уровня конфликтности, что он давно уже вышел за грань обычных мирных споров и научных дискуссий.
Так сто лет назад наши предки делились на «красных» и «белых», где у каждого была своя правда, которую отстаивали кровью. Впрочем, как практически и сегодня.
Так что важнее: права личности или достижение коллективной безопасности? Существует ли общественное благо, и каким путем оно может быть достигнуто?
Насколько общество имеет право принуждать и требовать от человека что-либо, касающееся его тела?
Эти этические проблемы, кажется, гораздо глубже, чем выглядят на первый взгляд, они уходят корнями еще в Нюрнбергский процесс, когда вроде бы все точки над i, что можно и что нельзя, были раз и навсегда поставлены.
Когда я ехала к Александру Григорьевичу Чучалину, известному российскому пульмонологу, доктору медицинских наук, профессору, академику, чьи регалии занимают не одну страницу, у меня было к нему два главных вопроса, которые я очень хотела задать, но не знала, как точнее сформулировать.
Как соотносится биоэтика с главной моральной заповедью нашей цивилизации: не делай другим того, чтобы не хотел, чтобы сделали тебе?
И могут ли в связи с пандемией быть пересмотрены основные положения Нюрнбергского кодекса, запрещающего проведение опытов над людьми.
Он был разработан и принят после знаменитого Нюрнбергского процесса над нацистскими врачами в 1947 году и до сих пор является основой для многих национальных и международных законодательных актов.
Удивительно, но это именно то, с чего Александр Григорьевич сам начал наш разговор.
— Я бы сказала, мир из-за этого практически стоит на грани.
— Да, в ЮНЕСКО в свое время разработали Декларацию по биоэтике и правам человека. Это очень серьезный, глубокий, фундаментальный, академический документ. Но, к большому сожалению, наше общество, включая его верхи, практически его не знают.
— Когда он был создан?
— В 2005-м году. Появление этого документа явилось развитием того этического кодекса, который был до этого принят в Нюрнберге. Так называемый Нюрнбергский кодекс. Когда шел военный трибунал в Нюрнберге, как вы наверняка знаете, по инициативе американских юристов было в особое делопроизводство выделено дело врачей.
— Да, его рассматривали самым первым в череде процессов над нацистскими преступниками.
— Был такой профессор Брандт, личный врач Адольфа Гитлера, который создал в Германии целую систему подготовки врачей, разработки методов массового уничтожения, умерщвления людей, я не буду вдаваться сейчас в эти подробности.
После вынесения приговора врачам и был написан Нюрнбергский кодекс, который лег в основу Декларации прав человека, а уже потом в Декларацию по биоэтике. Эти три документа играют очень большое значение. Если мы говорим о логике, которая связывает одни события с другими, если мы говорим об этике, то обязательно должны иметь в виду, что после Второй мировой войны и принятия этического кодекса, этика приобрела совершенно новые оттенки, которых не было у Аристотеля, Спинозы, Канта, Бердяева, так как впервые в медицине появилось такое понятие, как «добровольное информированное согласие». Voluntaria conscio consensu.
Когда-то у меня вышла статья, которая была опубликована и имела очень большой резонанс в мире, где я как раз поднимал вопросы «добровольного информированного согласия».
Но время шло, и этим понятиям был брошен новый вызов. Прежде всего в области научных технологий. Когда появился искусственный интеллект, когда появилось новое родительство, когда появились новые репродуктивные технологии, мир начал осознавать, что надо пересмотреть уже сложившиеся этические правила. То есть мораль общества со временем потребовала изменить этический кодекс. Но на все эти постепенные процессы, которые я описываю, внезапно наложилась проблема пандемии.
— Да, и мировая пандемия сразу же поставила целый ряд новых вопросов и не дала время на их обдумывание.
— Если взять сегодня наше общество, то в нем, к сожалению, были нарушены основополагающие структуры этического образования человека. То есть нарушен принцип «добровольного информированного согласия», нарушен принцип Нюрнбергского кодекса, принцип Декларации прав человека и нарушены те основополагающие позиции, которые изложены в Декларации по биоэтике. Вот где возник конфликт. Не каждый человек это понимает, не каждый человек об этом читал, но внутренней своей автономией он может это почувствовать.
— Вы говорите о «добровольном информированном согласии». Но ведь любого человека можно заставить что-то «добровольно» подписать? Тех же заключенных в фашистских концлагерях, что мешало?
— Я не специалист по заключенным. Но если правильно читать Декларацию по биоэтике, там есть специальная статья, в которой сказано, что нельзя оказывать никакого давления на человека. Это основа морали. А пример, который вы приводите, является нарушением «золотого правила». Это была вводная часть нашей беседы.
Возможность вспышки различных серьезных заболеваний казалась вполне реальной, не выдуманной, не надуманной, главный санитарный врач того периода академик Онищенко обратился ко мне, чтобы я выехал на место и помог сформировать профилактические программы, стратегию первичной, вторичной и третичной профилактики. Вакцины относятся к первичной профилактике: не допустить болезнь или же резко ослабить ее проявление. В этих регионах мы применили антипневмококковые вакцины, антигриппозные, против дизентерии, брюшного тифа, гепатита.
— Они тоже были экспериментальные?
— Антипневмококковая вакцина, которую нам подарила компания «Пфайзер», – мне трудно сказать, была ли она новой. Я не занимался этим вопросом. Но мы широко применили все эти вакцины среди жителей Хабаровского края.
Через два года подвели итоги, и оказалось, что заболеваемость резко снизилась. То есть вакцины повлияли на популяционные заболевания, на их трансмиссию. Поэтому мой опыт применения вакцин очень позитивный.
Я также являюсь врачом, который в нашей стране вместе со своими коллегами осуществил трансплантацию легких у 68 человек. В программу подготовки таких больных также обязательно входит вакцинация.
— Я читала, что вводится какое-то огромное количество вакцин на фоне иммуносупрессии, то есть снижения эффективности иммунитета, чтобы не было отторжения нового органа?
— Да, до двадцати вакцин. И мы смотрим, как наши пациенты ответили на вакцину. Все это делается для того, чтобы в первые дни после операции они могли справиться с возможной пневмонией.
После подготовки больных с помощью вакцин им осуществляется трансплантация легких. Потом их иммунная система становится по нулям, антитела по нулям. Но мы действительно должны подавить определенный тип иммунитета, чтобы не было отторжения. Это определенное искусство, чтобы не допустить у таких больных развития инфекции и спасти им жизнь.
И если вернуться к тому документу, о котором я сказал, к Декларации прав по биоэтики, там есть раздел, он называется «благо». Я считаю, что вакцина в ряде случаев должна рассматриваться именно и только как благо. Проблема в том, чтобы благо не стало злом. Это философия, которую проповедовал еще Достоевский.
— Но разве мы их в данный момент знаем?
— Если взять мир в целом, то, насколько мне известно, только одна вакцина сегодня соответствует всем этим критериям. Это вакцина, которую производит компания «Пфайзер». Наши отечественные находятся, так сказать, в процессе.
— А врачи следуют этическим принципам? Их учат этому?
— Конечно, без этических образовательных инициатив обойтись невозможно, и с самого начала я говорил с вами об этом. Три года назад я стал выпускать библиотеку по биоэтике, 11 томов. И я также написал программу преподавания по биоэтике. В медицинских университетах есть очень короткий курс, где говорят об этике. Но это явно не соответствует тем вызовам, которые пришли в современный мир. Мы как раз находимся на переломном моменте.
— Но насколько этично говорить об эффективности и безопасности вакцин, которые все еще находятся на стадии прохождения массовых клинических испытаний, не входят в Национальный календарь прививок, не получили окончательного разрешения на применение?
Я считаю, что сегодня мы смогли ответить на вопрос, что это безопасно. Врач Анна Бурова провела исследование по всем блокам интенсивной терапии, где лежат больные с коронавирусом, и она опросила врачей, сколько у них больных, находящихся на искусственной вентиляции, которые были вакцинированы, и получила ответ, что таких больных нет. Я думаю, это важно, что нет ни одного вакцинированного человека на искусственной вентиляции. Процент заболевших и помещенных в стационар после вакцины есть, и он колеблется от 1 до 3%.
— То есть статистики, собранной одним врачом Анной Буровой, вполне достаточно? Ведь никаких официальных статистических данных последствий вакцинации нет.
— К сожалению, мы страдаем от предельно плохой биостатистики. А раз нет этой хорошей статистики, то и появляются разные фейки. В этом серьезная проблема нашего общества. И если вернуться к теме, которую мы с вами ведем, а мы затронули глубинную проблему, касающуюся человека, его «я», его самоопределения, его принятия решения, то для того, чтобы судить о результативности вакцин, которые были разработаны в научно-исследовательских лабораториях Российской Федерации, то да, мы такой статистики просто не имеем.
— А может ли быть создан какой-то авторитетный орган или научный совет, который занялся бы этим вопросом?
У нас, к сожалению, цифры пляшут иногда до обидного, поэтому мы в эти цифры не очень-то и верим. Поэтому дать оценку объективную, что же происходит на самом деле, очень сложно. Но эти вопросы нужно задавать не мне, а государству.
Забота о здоровье
Александр Григорьевич, понятно ли уже, что изменило свойства привычных нам сезонных коронавирусов?
А понятно ли ученым, что происходит в организме человека после заражения, как развивается тяжелая пневмония?
А в чем заключается эта стратегия?
Александр Чучалин: Маркером химического пневмонита является белок ферритин, содержащий большое количество молекул железа, которое он и несет внутрь клеток. Уровень ферритина является признаком развития цитокинового шторма, или окислительного стресса.
А есть ли лекарства, которые способны не пропустить вирус в клетки легкого?
Публиковалась информация, что при коронавирусной пневмонии возникают аутоиммунные реакции, когда организм начинает уничтожать сам себя. Это правда?
Какие уроки ученые, врачи, да и все мы должны, на ваш взгляд, вынести из нынешней пандемии?
Как это можно сделать? Врачи постоянно предупреждают, что «усилить» иммунитет невозможно, не надо принимать для этого всевозможные иммуностимуляторы, которые нам подчас навязывают.
Александр Чучалин: Первыми встречают любой антиген, будь то бактерии, вирусы или яды, слизистые оболочки органов человека, через них в организм проникает до 90 процентов возбудителей. Именно наши ученые-иммунологи создали концепцию мукозального (барьерного) иммунитета, который связан с состоянием слизистых оболочек дыхательных путей, желудочно-кишечного и урогенитального трактов, органов зрения и т.д. Более того, академик Борис Федорович Семенов создал несколько кандидатных вакцин, которые позволяют повышать активность этого самого барьерного иммунитета. Это достижение не нашло тогда необходимой поддержки, а сейчас такая вакцина очень пригодилась бы.
А каковы перспективы создания специфических вакцин от коронавируса нового типа?
Ваш прогноз: когда будет достигнут пик пандемии и когда она завершится?
Есть ли связь между перенесенной коронавирусной инфекцией или пневмонией и появлением хронических заболеваний органов дыхания после них?
Повышает ли риск заражения коронавирусом бронхиальная астма?
Надежды мы возлагаем на создание вакцины от коронавируса. А защищают ли он него, например, прививки от гриппа, хотя бы частично?
Александр Чучалин: Такой информации я не имею. Но вот 13-валентная пневмококковая вакцина такой способностью обладает. Смотрите, из Швейцарии информации о массовой заболеваемости нет, там есть лишь отдельные случаи. Довольно умеренно протекает пандемия в Германии. А это две страны в Европе, которые стали широко применять пневмококковую вакцину. Она не только формирует специфический иммунитет, но влияет и на врожденный, активизируя иммунную систему. Прошла информация, что эту вакцину ввели Ангеле Меркель, защищая ее от риска пневмонии.
А почему ситуация так плоха в Италии и США? Там эту вакцину не применяют?
Есть ли у наших ученых инновационные технологии, которые могут быть перспективны в лечении коронавирусной пневмонии?
Как вы оцениваете уровень организации нашего здравоохранения в эти дни?
Александр Чучалин: В Москве сейчас ежедневно в стационары поступает более 2,5 тысячи больных. Я работаю в 7-этажном корпусе, который рассчитан на 300 коек. Значит, каждый день надо иметь 8 таких корпусов. Здравоохранение столицы проходит довольно жесткое испытание. И мне не нравятся недоброжелательные высказывания о нем, потому что в этой ситуации система работает четко и предельно собранно. Не могу не сказать о некоторых врачах, которые сегодня работают просто героически.
